Текст книги "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга VI"

– На серых штанах Роджерса было найдено замытое кровавое пятно. Свидетель обвинения Пол Шефф утверждал, что видел Роджерса в этих штанах 19 июня. На следующий день, по словам того же Шеффа, Роджерс появился в штанах цвета хаки, в которых и ходил вплоть до своего ареста. (Но это, прямо скажем, вообще не доказательство. Кровавое пятно никого ни в чём не уличает, ведь судебно-медицинская экспертиза даже не установила, принадлежит ли эта кровь человеку: по мнению эксперта, кровь могла происходить и от животного. Серые брюки были далеко не новыми – им было почти три года, так что нет ничего удивительного в том, что они загрязнились. То, что Роджерс отправил в стирку грязные штаны и стал ходить в других, нет ничего подозрительного или указывающего на скрытую подоплёку.)

– Роджерс отчаянно нуждался в деньгах. На его банковских счетах не было денег, однако после гибели Уилльяма и Эдит Хэммель он потратил за 10 дней 1 006,51 $, а затем, 30 июня заплатил ещё 300 $ банкнотами по 100 $. Обвинение считало, что Роджерс тратил деньги, украденные с места преступления, ведь Уилльям Хэммель получил в день убийства 3 или 4 банкноты по 100 $ в кассе финансовой компании. (Это «доказательство» сродни предыдущему – оно ничего не доказывает. Многие американцы, уклоняясь от пристрастного внимания налоговых органов, предпочитали расплачиваться наличными и не держали больших сумм на банковских счетах. Хорошо известно, что в те годы многие мелкие предприниматели давали скидки клиентам, которые рассчитывались наличными – это позволяло занижать величину оборота и облагаемую налогами базу. Нет ничего удивительного в том, что Роджерс, подторговывавший мелким оптом, также стремился проводить сделки, используя наличные деньги, и избегал расчётов банковскими чеками. Из того, что на трёх его банковских счетах лежали всего-то 20 с небольшим долларов, вовсе не следует, что Роджерс не имел денег. Когда из-за просрочки платежа по кредиту «New-York bank» возбудил против него судебное преследование, он моментально отыскал нужную сумму и погасил долг. Платёж 30 июня 100-долларовыми банкнотами ни в чём его не уличает, поскольку номера банкнот, полученные Хэммелем, нигде не были зафиксированы. Этот факт суд должен был расценивать как обычное совпадение до тех пор, пока обвинение не доказало бы обратное.)

– Новая печатная машинке Уилльяма Хэммеля оказалась найдена в доме Джорджа Роджерса, что свидетельствовало о её похищении последним после убийства Уилльяма и Эдит Хэммель. (Это обвинение, честно говоря, вообще непонятно, поскольку тяжёлую машинку Уилльям Хэммель мог просто-напросто подарить соседу. В самом деле, не тащить же её в ручной клади автобусом? В любом случае, говорить о хищении, пока это не доказано уликами или свидетельскими показаниями, нельзя – презумпция невиновности ограждает Роджерса от голословных обвинений).

Автор далёк от того, чтобы категорично настаивать на невиновности Джорджа Роджерса. Вполне возможно, что тот действительно повинен в двойном убийстве своих соседей. Но вероятность того, что он не совершал приписанного ему двойного убийства, далеко не нулевая. Ко всем обвинениям, построенным на косвенных уликах, следует относиться с максимальной осторожностью – мировая история уголовного сыска знает просто поразительные примеры того, к сколь ошибочным результатам приводят они порой. Есть такие примеры и среди уголовных расследований, описанных в очерках моего сайта «Загадочные преступления прошлого» (навскидку можно назвать такие очерки, как «Дело Сэма Шэппарда», или «Ребёнок Линдберга» – каждый из них посвящён не только широко известной криминальной истории, но и чрезвычайно занимателен ввиду неоднозначности многих обстоятельств расследования).

Тем не менее, как было уже сказано, судья Пол Дафф 24 сентября 1954 г. отправил Джорджа Роджерса в тюрьму до конца его дней. Адвокаты осуждённого – Морис Коэн и Абрахам Миллер – пытались было сопротивляться: 21 мая 1955 г. они подали апелляцию в Верховный суд штата Нью-Джерси. Но документ, вышедший из-под их перьев, производит довольно странное впечатление. Вместо того, чтобы напирать на явные нарушения презумпции невиновности, которые ясно просматриваются в основных пунктах обвинения, адвокаты сосредоточили всю силу своего полемического задора на доказательстве неправомерности объединения двух расследований убийств в одном судебном процессе. В общем-то, логика защитников была понятна, ведь обвинение вообще не смогло отыскать мотивов убийства Эдит Хэммель и никак не доказало причастность к этому Джорджа Роджерса, но это была попытка добиться отмены приговора по чисто формальному признаку. Главной идеей апелляции было доказательство процедурного нарушения, причём далеко не принципиального и во многом надуманного. В общем, это был явно слабый ход защиты, и потому неудивительно, что 27 июня 1955 г. апелляция была отклонена, и Роджерс остался коротать свой век на нарах.

Там он и умер 10 января 1958 г. от инфаркта.

Лаконичная заметка в номере «Evening star» от 11 января 1958 года сообщила читателям о смерти Джорджа Роджерса, последовавшей накануне в тюремной камере, и напомнила основные этапы жизни этого весьма необычного человека.

Читатель вправе поинтересоваться, почему такое внимание в очерке уделено истории убийства Уилльяма и Эдит Хаммель и последующего осуждения бывшего радиста «Морро Кастл»? Как это связано с таинственной историей пожара на лайнере, случившейся за два десятилетия до описываемых событий?

Дело в том, что, по мнению американских писателей Томаса Галлахера и Хэла Бартона, связь между этими событиями самая что ни на есть прямая. По их мнению, двойное убийство Хэммелей демонстрирует криминальные наклонности Джорджа Роджерса и его асоциальность, до поры хорошо скрываемую. То есть выводы делаются весьма далеко идущие. И Галлахер, и Бартон в своих книгах, изданных с интервалом в 14 лет, отстаивают версию, согласно которой Роджерс являлся пироманьяком и поджёг "Морро Кастл". Версия эта считается ныне в США почти что общепринятой, а официальное заключение Комиссии Департамента торговли, расследовавшей трагедию, расценивается как субъективное, недостоверное и политически ангажированное.

Что же заставило думать Галлахера и Бартона, будто Роджерс страдал ненормальной тягой к огню? Биография радиста изложена нами довольно подробно выше, но имеет смысл повторить "этапы большого пути" предполагаемого пироманьяка. В 1920 г. Роджерс стал свидетелем пожара на военно-морской базе в Ньюпорте, в 1929 г. – он свидетель пожара по месту своей работы в радиокомпании, в 1934 г. происходит прославивший Роджерса пожар на "Морро Кастл", а в 1935 г., наконец, сгорает его радиомастерская в Байонне. Ещё через три года – в 1938 г. – происходит странная история с взорвавшимся подогревателем воды для аквариума, а в 1953 г.– погибают, забитые молотком соседи Роджерса – Уилльма и Эдит Хэммель. Похоже ли это на жизненный путь пироманьяка?

Честно говоря, не очень.

Современная судебная медицина определяет пироманию как "синдром душевной болезни, проявляющийся в патологической страсти к поджогам (без злого умысла). В основе лежит ненормальное или нарушенное развитие структуры личности, а сами акты поджога нередко стимулируют половое удовлетворение" (Ю.А.Неклюдов "Судебная медицина", справочник, Москва, издательство "Дрофа", стр. 357). Очень ёмкое и точное определение, в котором каждое слово значимо. Оно ясно указывает на два принципиальных момента, которые необходимо иметь в виду при постановке диагноза "пиромания" – связь этого отклонения с периодом формирования личности (то есть  подростково-юношеским возрастом) и половым удовлетворением. Пиромания в основе своей – сексуальное отклонение, хотя подавляющее большинство нормальных людей не увидит ни малейшей связи между фактом поджога и половым влечением поджигателя. Тем не менее, такая связь существует, и истинные пироманьяки получают полное сексуальное удовлетворение только во время пожара. Для них любая форма секса – лишь суррогат того возбуждения и удовлетворения, которые они получают, наблюдая за пожаром. Именно из-за этого пироманьяки и занимаются поджогами.

Строго говоря, следует различать две разновидности этой девиации – т.н. "транзитную" пироманию и истинную. Под "транзитной" понимается пиромания, ставшая на время увлечением (как правило, в молодые годы), но не закрепившаяся как постоянная модель получения сексуального удовлетворения. Иначе говоря, склонность к пиромании оказывается замещённой (или вытесненной) другим сексуальным отклонением (для нас неважно, каким), которое в большей степени удовлетворяет потребности больного. Истинная же пиромания из детско-юношеского увлечения поджогами перерастает в настоящее, всепоглощающее занятие, которому маньяк всецело подчиняет свою жизнь. Считается, что истинная пиромания сопровождает больного через все периоды его жизни и ослабевает лишь с падением потенции в пожилом возрасте.

Чтобы составить представление о том, каковы настоящие пироманьяки, можно обратиться к истории печально известного калифорнийского поджигателя Джона Леонарда Орра (John Leonard Orr). Его пример тем более интересен для нас, что Орр написал книгу о жизни пироманьяка, становлении его увлечения и реальных поджогах. Хотя книга, точнее, рукопись, имеет вид художественного произведения в стиле "криминальный дневник", её автобиографический характер не вызывает сомнений, и она даже фигурировала на одном из судебных процессов в качестве улики, изобличающей Орра. Итак, родившийся в апреле 1949 г. Джон пытался поначалу устроиться в полицию, но не прошёл психологический тест и… завербовался в пожарную охрану.

Начиная с 1974 г. Орр методично трудился на ниве борьбы с огнём, выстраивая свою карьеру в пожарном ведомстве. Начав с работы рядовым пожарного расчёта в пожарной охране Глендейла, пригорода Лос-Анджелеса, Джон со временем дорос до чина капитана, получил звание эксперта и перешёл в отдел расследования умышленных поджогов. Орр отправил за решётку множество поджигателей – как пироманов, так и банальных страховых мошенников, вознамерившихся посредством поджога поправить своё материальное положение. Орр писал статьи и заметки в профильные журналы, консультировал правоохранительные органы и страховые компании, проводил тренинги для молодых пожарников как из Глендейла, так и из других регионов страны. Орр нередко давал интервью журналистам, не спрашивая на то санкции руководства, и это не вызывало нареканий, поскольку Орр был тем человеком, которому доверяли, чьё мнение ценили. В общем, к 1984 году это был уже уважаемый член общества, большой специалист в своей области.

Встречайте, Джон Леонард Орр, истинный пироманьяк собственной персоной. Слева: фотография из личного дела капитана Орра, так сказать, официальный портрет. Справа: фотография из уголовного дела, сделанная после задержания в декабре 1991 г.

Однако помимо «глянцевой биографии» Джона Орра существовала и другая, истинная, рисующая облик совсем другого человека. С момента начала своего полового созревания Орр увлёкся поджогами – испытанное при виде открытого огня возбуждение приводило при последующих актах мастурбации к очень сильным оргазмам. Психологическая связь «огонь-оргазм» приобрела устойчивый характер, и поджоги вытеснили прочие формы сексуальной активности. Устроившись в пожарную охрану, Орр никогда не брал отпуска и не просил отгулов – он буквально горел на работе (уж извините за игру слов!). Он тяготился обычным для молодых мужчин времяпровождением, и если вступал в контакты с женским полом, то делал это только в силу необходимости. Довольно долго поджоги Орра носили сравнительно безопасный характер. Он уезжал подальше от населённых мест и разводил костры на пустошах, поджигал мусорные свалки, брошенные строения. Но «безопасные пожары» постепенно снижали степень возбуждения, пироманьяку требовалось всё больше и больше адреналина. К этому же его подталкивала и постепенно падавшая с возрастом сексуальная потенция. В 1984 г. (то есть в возрасте 35 лет) Орр точно «слетел с катушек» и принялся устраивать поджоги в различных городах и населённых пунктах Калифорнии. Кроме того, к этому моменту Орр уже стал капитаном и чувствовал себя довольно уверенно: само звание пожарника выводило его из круга подозреваемых.

По разным экспертным оценкам считается, что Джон Орр в период 1984 – 1991 гг. осуществил от 1 тыс. до 3 тыс. успешных поджогов во многих десятках городов южной и центральной Калифорнии. Если в силу каких-то причин поджигатель не получал необходимой «дозы возбуждения», скажем, в силу того, что пожар быстро тушили, он тут же осуществлял новый поджог. Так, например, 10 октября 1984 г. Джон Орр с интервалом в 1 час произвёл поджоги трёх магазинов. В одном из них – магазине строительных и хозяйственных товаров сети Ole’s – в пламени погибли 4 человека, в том числе и мальчик 2,5 лет. Кстати, торговой сети Ole’s досталось от Орра немало, тот на протяжении нескольких лет сжёг более 30 её магазинов по всей Калифорнии, некоторые из которых поджигал дважды. Три поджога в день вовсе не являлись личным рекордом Джона Орра, установлено, что, по крайней мере, один раз – 27 марта 1991 г. – он всего за 2,5 часа осуществил 5 поджогов магазинов и крытых автостоянок. Общий ущерб от пожаров в тот день превысил 30 млн.$! Осреднённо, в период 1984 – 1991 гг. Орр устраивал 1—2 поджога в населённых пунктах в неделю, при этом не переставая поджигать кустарники и траву в незаселённых районах штата. После ареста Джона Орра, произведённого 4 декабря 1991 г., число возгораний на территории Калифорнии упало более чем на 90%!

Слева: Орр на месте пожара консультирует полицейских. Справа: Орр даёт интервью одному из телеканалов Лос-Анджелеса, рассказывая о «поджигателях, орудующих в окрестностях города».

Пироманьяк, разумеется, не мог действовать совсем незаметно для окружающих. Уже с 1987 г. в распоряжении правоохранительных органов, пытавшихся расследовать случаи поджогов, имелись довольно полные описания облика предполагаемого пиромана, его автомашины и даже частичные отпечатки пальцев! Последние были обнаружены на не полностью сгоревшем самодельном приспособлении, использованном для поджога. Следователи предполагали, что поджигатель может быть пожарником, поскольку нередко места возгораний локализовались в районах тех населённых пунктов, где проводили свои слёты работники пожарных ведомств.

Зная всё это, Орр предпринимал активные меры самозащиты. Так, он перекрасил свою синюю автомашину, чей цвет и марка стали известны из показаний свидетелей, в зелёный цвет. Пироманьяк стал возить с собою несколько комплектов одежды и переодеваться после начала пожара, чтобы не быть узнанным свидетелями, видевшими его перед появлением огня. Определённую опасность для него представляло то обстоятельство, что для поджогов он пользовался приспособлениями одного и того же типа и при этом демонстрировал такие же приспособления на семинарах работников пожарных служб. А это невольно наводило на мысль о крайне ограниченном числе лиц, посвящённых в специфику имевших место поджогов. Орр изящно решил эту проблему, рассказав журналистам, как именно осуществляются поджоги в Калифорнии, он даже пошёл на то, что продемонстрировал перед телекамерами способ изготовления приспособления с временной задержкой появления открытого пламени. Это было грубейшим нарушением служебной этики и прямым нарушением тайны следствия, но таким шагом Джон Орр резко расширил круг потенциальных подозреваемых – теперь он мог утверждать, что поджигатель просто-напросто видел данную телепрограмму и копирует увиденное. Исключительно удачно для Орра складывалась до поры ситуация с идентификацией отпечатков его пальцев на обнаруженном приспособлении для поджога. Дважды эти отпечатки направлялись в криминалистические лаборатории для сличения с отпечатками пальцев пожарных, входивших в круг подозреваемых, и дважды эксперты не идентифицировали их, хотя дактилоскопическая карта Орра в обоих случаях была в их распоряжении! Лишь третья экспертиза, проведённая в лаборатории ATF (Bureau of Alcohol, Tobacco, Firearms and Explosives – Бюро по контролю за оборотом алкоголя, табака, оружия и взрывчатых средств), доказала идентичность отпечатков пальцев поджигателя отпечаткам Орра.

На месте одного из поджогов в 1987 г. было найдено самодельное устройство, призванное инициировать форс пламени с некоторой задержкой от момента зажигания. Устройство было очень простым и представляло собою сигарету, к корневой части которой обычной резинкой был прикручен пучок спичек. Сигарета поджигалась, начинала тлеть, после чего заворачивалась в писчую бумагу и… проносилась внутрь магазина в кармане, либо зажатой в ладони. Джон Орр укладывал свёрток на полку с легковоспламеняющимся товаром (бумажными цветами, поролоном, техническими жидкостями различного назначения и тому подобным), после чего спокойно покидал торговый зал. Как только область тления сигареты достигала места крепления пучка спичек, последние вспыхивали и давали форс пламени, достаточный для воспламенения бумаги и окружающих предметов. Устройство было простым и надёжным, но в 1987 г. сигарета затухла до момента поджога спичек, благодаря чему бумага не сгорела. Устройство было найдено и передано пожарным. При криминалистическом исследовании бумажной обёртки были обнаружены два отпечатка пальцев, которые, без сомнений, мог оставить только поджигатель. После двух безрезультатных дактилоскопических экспертиз его личность была установлена третьей по счёту сравнительной экспертизой, проведённой криминалистами ATF. Случилось это, правда, четырьмя годами позже…

За капитаном пожарной охраны правоохранительные органы некоторое время вели слежку, что помогло вскрыть многие странности его поведения и дало существенный материал для доказательства обвинения в суде. Как было упомянуто выше, 4 декабря 1991 г. Орра арестовали, а 31 июля следующего года ему уже вынесли первый приговор: Джон был признан виновным в трёх поджогах, за каждый из которых он получил по 10 лет тюремного заключения. По приговору суда подсудимый мог ходатайствовать о досрочном освобождении и, в принципе, уже через 3—4 года Орр мог оказаться на свободе. Следствие, однако, не собиралось ограничиваться достигнутым результатом – пироманьяка продолжали проверять на возможную причастность к тысячам других поджогов в Калифорнии. Помимо саморазоблачительной рукописи Орра, существенную помощь обвинению оказал и видеоархив преступника. Последний включал в себя 150 видеокассет, отснятых Орром во время пожаров, с сопутствующими комментариями. Из просмотра этих плёнок следовало, что Орр зачастую оказывался на местах пожаров ранее местных пожарных. На вопрос, как ему удавалось узнать о предстоящем пожаре ещё до того, как тот начинался, удовлетворительного ответа Джон Орр так и не дал.

Сознавая тяжесть своего положения, бывший капитан-пожарник 24 марта 1994 г., во время второго судебного процесса, пошёл на судебную сделку – он признал свою вину ещё в восьми поджогах, получил за них ещё 10 лет тюремного заключения, но предыдущий приговор к 30 годам тюрьмы заменялся 10-летним. Таким образом, по двум приговорам Орр получал суммарно 20-летнее тюремное заключение с возможностью досрочного освобождении по отбытии половины срока (то есть начиная с 2002 г.). Преступник мог подумать, что отделался малой кровью, но правоохранительная система готовила ему неприятный сюрприз: в 1998 г. начался третий судебный процесс, на котором пироманьяка обвинили в поджоге 10 октября 1984 г. строительного магазина, явившимся причиной гибели 4 человек. Разъярённый Орр отказался от сделки 1994 г., дезавуировал собственное признание в восьми поджогах и заявил о своей полной невиновности. Но этот демарш оказался пустым сотрясением воздуха и мало ему помог. В конечном итоге он был приговорён судом к пожизненному заключению без права подачи прошения о помиловании, плюс к этому остались в силе прежние приговоры к 20-летнему заключению.

А это финал: 25 июня 1998 г. Джон Орр с видом оскорблённой невинности выслушал вердикт присяжных, признавших его виновным в гибели 4 человек по причине умышленного поджога магазина в 1984 г. Этот вердикт предопределил пожизненное заключение Джона Леонарда Орра в тюрьме.

Первоначально Джон Леонард Орр содержался в тюрьме Калипатрия (Calipatria), в Калифорнии. После осуждения он дал несколько интервью, в которых утверждал, что стал жертвой заговора. Дактилоскопическая экспертиза якобы подделана, найденные в доме видеокассеты с отснятыми сценами калифорнийских пожаров – это служебные материалы, а рукопись, написанная от лица «поджигателя-пожарного» – не более чем литературный труд. В тюрьме в адрес Орра поступали угрозы от других заключенных и в начале XXI столетия он был переведён в тюрьму в местечке Сентинела (Centinela), где и содержится поныне.

Теперь, когда у нас перед глазами есть образчик настоящего пироманьяка, можно попытаться сравнить с ним Джорджа Роджерса и понять, насколько они схожи.

Итак, что же характерно для пироманьяка, какие черты поведения отличают его от обычного человека?

– Пиромания начинается как юношеское увлечение огнём, как одно из проявлений девиантного поведения в период полового созревания. Транзитную пироманию можно видеть у многих психопатов, сформировавшихся впоследствии как серийные убийцы и насильники. Однако свидетельств тому, что Джордж Роджерс ещё в подростковом возрасте демонстрировал тягу к поджогам, не существует. По версии Галлахера, на Роджерса мог оказать неизгладимое впечатление пожар на военно-морской базе Ньюпорт в 1920 г., но к тому моменту Джорджу уже было 19 лет, а это слишком поздний возраст для формирования сексуальных пристрастий (и соответственно, пиромании).

– Пироманьяк – это человек, стремящийся к одиночеству, проводящий много времени без свидетелей, надолго пропадающий из поля зрения коллег по работе и друзей. Подобное уединение ему требуется для поиска подходящих мест поджогов, их планирования и осуществления. Джон Орр, по рассказам его коллег, почти не работал в кабинете, он постоянно колесил по подведомственной территории на автомашине, причём в одиночестве (он очень не любил напарников и любыми путями стремился от них отделаться). Кстати, именно его склонность ездить в одиночку и привлекла к нему первоначально внимание следователей – поездки в одиночку были одним из критериев отбора подозреваемых. Важно отметить, что Орр сознавал подозрительность такого поведения и стремился произвести впечатление «своего в доску» парня: он был общителен в компании, легко шёл на контакт, имел множество знакомых. В этом отношении Джорджа Роджерса можно считать полной противоположностью Орра: Роджерс был немногословен, малообщителен и флегматичен. Он не имел тяги к перемене мест, был домоседом, любил читать либо заниматься мелкими слесарными работами в домашней мастерской.

– Если попытаться характеризовать психический тип пироманьяка, то можно сказать, что это сангвиник либо холерик, его психика подвижна, восприимчива. Как и многие люди, вынужденные скрывать свои девиантные наклонности, пироманы интересуются мнением о себе окружающих, они стремятся поддерживать однажды выбранный имидж и испытывают тревогу при одной только мысли о возможном разоблачении. При этом пироманьяки очень любят разговоры о пожарах, причём не только о тех, которые сами устраивают, но и о пожарах вообще (они неспособны скрыть свой интерес к этой теме, хотя в состоянии понять, что такое поведение их демаскирует). Орр являлся выраженным холериком, именно из-за его неспособности управлять собственным настроением и повышенной тревожности он не прошёл психологические тесты при попытке устроиться на работу в полицию. К Роджерсу данная характеристика совершенно не подходит – это был флегматик, мало заботившийся о том, какое впечатление он производит на окружающих. Роджерс мало интересовался своим внешним видом, был неряшлив в одежде, имел избыточный вес, никогда не пытался казаться лучше, чем он есть на самом деле. Он с неохотой вспоминал о своём подвиге во время пожара на "Морро Кастл" и как будто тяготился просьбами рассказать о тех событиях.

– Во время пожара пироман сохраняет удивительное в глазах окружающих спокойствие и самообладание. Он не покидает место, откуда можно следить за распространением огня, не поддаётся панике, если таковая возникает, но в борьбе с огнём не участвует. Наблюдение за огнём – это важнейший элемент поведенческого стереотипа пироманьяка, ради возможности видеть сильное и опасное пламя он и затевает поджог. Как видно, поведение Джорджа Роджерса во время пожара на "Морро Кастл" совершенно не соответствовало данному условию. Роджерс всё время находился в радиорубке, ни на минуту не покидая её для того, чтобы посмотреть, как горит корабль. Он не покинул своё место даже в условиях сильного задымления отсека и потерял сознание от отравления продуктами горения. Это совершенно нетипичное для пироманьяка поведение.

– Как и многие психопаты, пироманьяки почти всегда создают и бережно хранят коллекцию психологически значимых для них предметов. Подобное "коллекционирование" позволяет психопатам вновь и вновь переживать моменты, доставившие им удовольствие в прошлом. Для серийного насильника, например, это могут быть мелкие вещи его жертв, для пиромана – предметы, связанные с устроенными им пожарами. Для Орра заменителем подобной коллекции было огромное собрание видеозаписей, сделанных им на местах поджогов. Но нет никакой информации о том, чтобы нечто похожее на подобную коллекцию было найдено в доме Джорджа Роджерса во время обысков полицией его жилища в 1938 и 1953 гг..

– Пироманьяки всегда имеют под рукой ненужные им, но полезные при разведении огня предметы. Джон Орр, например, покупал и всегда носил с собою сигареты, хотя сам не курил. Тлеющие сигареты он использовал как устройство временной задержки при изготовлении из подручных материалов простейшего "механизма поджигания". Пока сигарета тлела и прогорала до фильтра, он успевал покинуть место предстоящего пожара. В автомашине Орра были найдены все компоненты, необходимые для изготовления поджигающего устройства из подручных средств: спички, блокноты с плотной бумагой, резинки. Джордж Роджерс не курил и не носил с собою предметов, которые могли быть использованы для получения открытого пламени;

– Являясь в сексуальном отношении ненормальными, пироманьяки тяготятся половыми отношениями с другими людьми. В принципе, для получения наивысшей сексуальной разрядки им вообще не нужен партнёр. Впрочем, как и многие гомосексуалисты, они способны вступать в брак с целью имитировать нормальные отношения, но социальная мимикрия даётся пироманам намного тяжелее (чем тем же гомосексуалистам, которые могут договориться со своим супругом жить по определённым правилам). Почти всегда семейная жизнь истинных пироманьяков заканчивается крушением, причём в глазах жены пиромана это крушение выглядит совершенно необъяснимым. Джон Орр был женат, но расстался с женою, которая характеризовала его во время следствия как "холодного мужчину, но отнюдь не импотента". Джордж Роджерс, напротив, был женат, и нет никаких свидетельств его сексуальных отклонений.

Как видно, радист "Морро Кастл" совершенно не подходит под типаж истинного пироманьяка. Ну, никак Джордж Роджерс не влезает в тот "кафтан", что пошил ему журналист Галлахер. Причём – интересный момент – помимо перечисленных выше, есть ещё несколько соображений, заставляющих категорически не согласиться с версией Галлахера и его обвинениями в адрес Джорджа Роджерса.

Во-первых, можно не сомневаться в том, что если бы Роджерс действительно являлся пироманом и на самом деле убил своих соседей Уилльяма и Эдит Хаммель, то картина преступления оказалась бы совсем не такой, какой её обнаружили 2 июля 1953 г. полицейские. В распоряжении «преступника» Роджерса имелись почти две недели (с 19 июня, когда отец и дочь Хаммель были убиты, по 2 июля, когда их тела были обнаружены). За это время истинный пироманьяк имел возможность подготовить и осуществить замечательный поджог, способный уничтожить практически все следы преступления. Для истинного пироманьяка огонь – родная стихия, он знает обо всех премудростях поджогов лучше любого пожарного, поскольку знания свои он заработал ценою проб и ошибок, если точнее, поджогов и ожогов… Он знает, как обеспечить высокотемпературное горение, как в закрытом помещении поджигать бензин без взрыва, как обеспечить тление без появления открытого пламени. Для пироманьяка – это мир его интересов, тут он всё знает назубок, подобно тому, как игрок на тотализаторе знает наизусть таблицу футбольного чемпионата. Если бы Роджерс был пироманьяком, он бы гарантированно сжёг тела Уилльяма и Эдит Хеммель и довёл бы останки до такой степени разрушения органики, что никакой судебный медик не обнаружил бы следов ударов молотком. Кроме того, не надо упускать из вида, что во время пожара происходит обрушение несущих конструкций стен и потолков, а потому ни один судебный медик не удивится, если вдруг из-под углей на пепелище извлекут останки с проломленными головами… что вы хотите, ведь стены рушились, потолки обваливались! В общем, если сказать коротко, Роджерс, будь он действительно пироманьяком, сумел бы осуществить двойное убийство Уилльяма и Эдит Хэммель таким образом, чтобы оно выглядело как несчастный случай при пожаре.

Во-вторых, существуют серьёзные сомнения в том, что радист Джордж Роджерс физически мог устроить поджог на борту «Морро Кастл». Здесь нам самое время припомнить о том, что лайнер конструктивно был выполнен так, что рабочая и пассажирская зоны разделены по всему периметру и почти не имели взаимных проходов. Районы обитания и отдыха туристов были отделены глухими переборками от тех участков палуб, где жили, питались и работали члены команды. Это была очень разумная идея, дабы всякая шушера, перепачканная машинным маслом, не крутилась под ногами господ-миллионеров и их длинноногих любовниц… Если говорить по существу, то между так называемыми «пассажирской» и «рабочей» зонами существовали всего три перехода (один из них – по «капитанскому» коридору, то есть мимо каюты капитана). Эти переходы перегораживались дверями, закрываемыми на ключ, ключи передавались старшим офицерам команды, заступавшей на вахту (трюмной команды, группы движения и группы управления). Рядовой член команды просто физически не мог перейти из машинного отделения и прогуляться по шлюпочной палубе (той, которая называлась «А»), поскольку соответствующий проход перекрывался запертой дверью. Как говорится, близок локоть, да не укусишь!