Текст книги "Тестировщик миров"

Я знаком попросил у своего воинства тишины и прислушался.

– Послушай, мой молодой друг! Все в мире происходит в соответствии с замыслом Творца, – бормотал лысый. – Все тут сделано для чего-то.

Волосатый молчал, но на лице его имелось выражение сомнения. А может быть, он просто раздумывал над очередным ходом.

– Для чего? – продолжил старец. – Получить представление о замысле Творца можно по тем намекам, которые мы своим слабым разумом в состоянии понять.

Одна из фигурок на доске сдвинулась с места, и волосатый вопросительно поднял бровь.

– Например, делая какую-то вещь, мы придаем ей такие качества, чтобы она могла выполнить свое предназначение. Допустим, сделал наш Баханга жертвенный стол…

– Баханга делает хреновые столы. Он, по совести говоря, их вообще не умеет делать. Из него столяр как из меня…

Волосатый передвинул фигурку на доске.

– А ты абстрагируйся. Представь, что у него все-таки получилось. Так вот стол обладает устойчивостью, плоской столешницей, имеет определенный размер. Если б этот предмет имел сознание, то он мог бы догадаться, что предназначение его как-то должно оправдывать его форму, его размеры, его свойства, – и догадаться, что он предназначен для того, чтобы где-то стоять, и верхняя его часть предназначена для того, чтобы что-то на ней делали. Например, приносили жертвы…

Он махнул рукой назад, показывая на жертвенный стол, на котором лежала связанная женщина.

– А табурет? – спросил волосатый. – Послушав рассуждения стола, табурет наверняка сообразил бы, что и он не новая сущность, а просто маленький стол. Недоразвитый стол. Или предположил бы наличие лилипутов в этом мире.

– Оставь табурет в покое. Подумай вот над чем: если мы творения, то все наши врожденные качества должны подсказать нам, для чего мы созданы. Что у нас есть? Способность передвигаться и думать, пять чувств…

Но второго захватили мысли о столе.

– Стол тоже имеет ноги. Кстати, чем предмет может думать, по-твоему, старший?

– Столешницей, разумеется. Она над ногами.

– Так вот, возможно, ему придет в столешницу, что он создан для бега.

Лысый, улыбнувшись, покачал головой:

– В столешницу другая мысль и прийти бы не могла. Если б стол подумал головой, то сообразил бы, что для бега его ноги должны были бы непременно сгибаться в коленях. И еще должны быть мышцы… Стол – законченное творение. Ты подумай о том, что, если мы делаем то, для чего предназначены Творцом, мы получаем подтверждение этому.

– Как? – задумчиво спросил волосатый, разглядывая привязанную к столу жертву. – Лилии в ее венке подвяли. Непорядок. Садовника нужно будет наказать. Страх божий, видимо, позабыл…

– Через удовольствие… Через охватывающую нас радость…

Волосатый, пораженный этой мыслью, поднял глаза от цветов и засмеялся:

– Тебя послушать, так мы созданы для того, чтобы пить вино, есть, чесаться и бегать за женщинами.

Лысый кивнул, улыбнулся. Но волосатый еще не закончил своей мысли:

– Но в таком случае Творец сделал бы женщин безногими.

– Зачем нам безногие женщины?

– Чтобы они не могли убегать от нас.

– Ты, верно, еще слишком молод, чтобы оценить красоту женских ног, но даже при этом ты не можешь отрицать, что и Кецаль-Мапуцле должно быть место в этом мире…

* * *

И тут я некстати кашлянул. Наверное, в глазах лысого я выглядел по меньшей мере странно, но его поразил не мой внешний вид. Несколько мгновений он смотрел то на меня, то на стоявшие недалеко песочные часы и вдруг вскочил, побросав свои фигурки на камни.

– Свершилось! – исступленно заорал он. – Свершилось!!!!

Волосатый, не поняв, что к чему, тоже оттолкнул доску, и фигуры посыпались на пол.

– Свершилось пророчество!

Голос его хрипел от волнения. Волосатый оглянулся и, побледнев, начал пятиться.

– Свершилось пророчество! – повторил лысый, но теперь это он произнес торжественным голосом. Рука его вытянулась в нашу сторону.

– Они явились, чтобы сразиться с Кецаль-Мапуцлей! Они тут, чтобы избавить нас от воплощенного зла!

Мужик бросился вперед, упал перед нами на колени, воздел вверх руки:

– Приветствую вас, великие воины, пришедшие из Пустоты! Мы долго ждали и…

– Чего вы тут ждали? – перебил его я, шаря глазами по сторонам. – Звать надо было лучше. Если б не случай, мы могли бы долго еще сюда не зайти…

Я оглядывался, стараясь понять, что произошло, куда мы попали и каких неприятностей можно ждать от ближайшего будущего. То, что те вскоре последуют, я не сомневался. Танков нет, но это еще ничего не значит… Похоже, нас занесло в какую-то другую игру.

– Молиться следовало чаще! – добавил Чери, оглядываясь по сторонам, при этом неуверенно улыбаясь. – А то я смотрю, вы совсем не готовы. Где столы для пиршества? Где девственницы?

Он увидел жертвенный стол с прикрученной к нему дамой, пробормотал «Ага!», но и тут нашел к чему придраться:

– Почему только одна? Где, в конце концов…

– Хотя бы жбан пальмового вина приготовили… – укоризненно сказал Зорбич. Этот еще нервно оглядывался, словно слышал приближающийся рев двигателей. Все мы искали подвох, но его почему-то не было…

Лысый, глядя снизу вверх, только рот открывал – сразу видно матерых избавителей от Вселенского Зла. Вон в один момент сколько недочетов в процедуре встречи обнаружилось! В других-то местах, верно, все по-другому бывало!

Больше всего это походило на площадку съемок высокобюджетного кино, такого, где декорация – это декорация, но все-таки то, что я видел, оставалось чересчур естественным. Еще это мог быть хороший дружеский розыгрыш, на который кто-то не пожалел денег… Но в это я не верил. Не станет Министерство Безопасности на нас деньги тратить, разыгрывать. Оставалось принять мысль, что нас куда-то забросило.

То, что такого ранее не случилось и в жизни такого не бывает, я понимал, но ведь произошло же… Обещал же мне шеф небывалые эффекты и ощущения… Только ведь это ничего не меняло. Жизнь оставалась жизнью, а игра – игрой, в которой мне надо действовать, если я хочу из нее выбраться.

– Где мы? – задал наконец я самый главный вопрос. Меня переклинило, сбило со здравого смысла, и помимо воли я задал его изнутри своего персонажа, всерьез воспринимающего игровую реальность, а не тестировщика игры.

Лысый молчал, преданно лупая глазами, и я перевел взгляд на его товарища. Тот хоть и стоял, но глаза его от осознанной почтительности тоже норовили выпрыгнуть из орбит.

– Ну, ответствуй, добрый молодец, обрадуй нас, – попросил Зорбич. – Одели радостью…

– Вы в храме Единого и Неделимого… – наконец ответил волосатый.

Кое-что прояснилось. Но не все.

– Хорошо… А страна тут какая?

– Империя Трех Золотых Наконечников.

Я посмотрел на товарищей, проверяя их на знание географии. Экзамен на эрудицию не выдержал ни один. Чтобы рассеять самое главное сомнение, я поманил волосатого пальцем и показал на автомат:

– Что это такое, знаешь?

– Не ведаю… – с придыханием ответствовал тот.

– И слава богу…

Это хорошая новость для нас. Монопольное обладание автоматическим оружием в любой местности, где бы она ни находилась, реально прибавляло шансов выжить в этом мире, каким бы тот там дальше ни оказался. Я повернулся и негромко, стараясь не нарушать тишину храма, скомандовал:

– Проверить оружие. Осмотреться. Обо всем неожиданном – докладывать…

Не торопясь я сделал несколько шагов по странному миру. Неожиданным тут мне показалось почти все – и резьба на колоннах, и оплетающие камень яркие лианы, усыпанные цветами, и даже солнечный свет странный – с оттенком в синеву, словно проходил сквозь подвешенное в небе синее стекло. Я на всякий случай вышел во двор, проверить, но, разумеется, никакого стекла в небе не обнаружил. Зато углядел сразу два солнца и что-то огромное, полупрозрачное, словно несусветная по размерам, закатывающаяся за горизонт Луна.

«Мы черт его знает где, – подумал я. Взгляд мой упал на солнечные часы с тремя тенями на циферблате, и добавил: – И черт знает когда. А неплохие там в команде у этой паскудины разработчики… Креативные…»

– Вы вовремя… – раздалось у меня за спиной. – Не торопись, могучий. У вас еще есть время…

– А ты откуда знаешь, что у нас есть и чего нет? – удивился я.

Оправившийся от восторга лысый повел меня назад, в храм, и показал на огромные песочные часы. Те истекали последними крохами песка.

– Кецаль-Мапуцля появится не раньше, чем пролетит то мгновение, когда последняя песчинка упадет вниз…

– Это еще кто? Президент? Император?

Волосатый из-за спины лысого смотрел на меня испуганно.

– Это тварь из бездны безвременья. Раз в год она появляется в храме, чтобы взять жертву и нагадить на алтарь… Но раз пришли вы, то жертвы не будет! Вы уничтожите его, а мы занесем ваше деяние в летописи! Так гласит пророчество…

Пока старец вещал, последние песчинки провалились в нижнюю часть часов, и вся конструкция бесшумно перевернулась, начав отсчет времени заново. По храму пролетел порыв ветра, что-то треснуло. Свет, бьющий со двора, померк, и когда я обернулся, чтобы разобраться, что случилось, то увидел…

Зверь это был или человек, с первого взгляда определить не смог. Чудовище внешне походило на сильно волосатого человека, но быстрота движений у него оказалась звериная. Шесть рук: по две с боков туловища и еще пара на спине.

– Это вот Президент? Вот урод, – прошептал Чери. – Так нам этого гада завалить нужно?

Не замечая нас, гость шагнул к жертвенному столу. Женщина завизжала. Уж ей-то молчать не имело никакого смысла.

– Огонь!

Автоматные очереди скрестились на шкуре незваного гостя. Тот отпрыгнул от жертвенного стола и развернулся. Гадина не ждала нападения, но оказалась готовой к нему. Все шесть рук растопырились, и шесть кулаков сжались… На наших глазах они заискрились, словно огни электросварки, и из них неторопливо начали вырастать мечи, булавы и копья. Миновало несколько секунд, и перед нами стоял уже не зверь, а звероподобный воин.

– Это магический зверь! – крикнул то ли лысый, то ли волосатый. Оба жреца смотрели на происходящее из безопасного места. Летописцы, мать их. – Его так не убить!

– А вот хрен!

Кто-то из товарищей выстрелил из подствольника, и зверюгу отбросило от стола. Тварь грянулась об пол и прокатилась, сшибая столы и лавки. Мы не успели даже радостно заорать – не прошло и секунды, как зверь с ревом поднялся на ноги, размахивая палицей. Сердитый как собака.

Его шкура дымилась от попаданий, но зверь стоял, не падал… Он пока не видел нас и первый удар нанес вслепую. Палица попала по колонне и выбила из нее огромный кусок. Вторым ударом чудовище сослепу залепило по статуе какого-то человека, наверняка здешнего героя или того пуще – Императора… Фигура сломалась в поясе, словно кланяясь неведомому чудовищу.

«Вот ведь какое неуважение к персонам, – подумал я, заряжая в подствольник светошумовую гранату. – Ничего, сейчас посчитаемся…»

Я хорошо прицелился, и граната взорвалась прямо над безобразной головой. Сверху, с боков дождем полились осколки витражей, спрессованный взрывом воздух ударил по барабанным перепонкам. Зверь завизжал. Я представил, что сейчас творится в его голове, и не позавидовал. Только и у нас все пошло не слава богу…

Патроны! Патроны! Поиздержались мы на полигоне… Кто ж знал, что сюда занесет? А в таком волшебном мирке ящик гранат очень бы пригодился. Можно сказать, стал бы предметом первой необходимости.

Треск автоматов стал еще реже. Отбежав за колонну, я оглядел свое воинство. Вроде все живы, никого зверюга не зацепил. Только вот делать-то что? В самый бы раз чуток той божественной помощи, о которой Зебб талдычил…

Куда все-таки мы попали? Если правда то, что тут комп начинает сам выстраивать миры из материала, хранящегося у него на жестком диске, то откуда у меня это? Судя по всему, это какой-то квест в волшебном мире, а я в квесты не играю.

А с другой стороны, можно игроделов понять. Устроили эдакое мелкое хулиганство. Для людей с юмором… Действительно, что мы все время с пушками, с пулеметами… Примитив! А магия – это, по существу, новое оружие, новая тактика! Научиться им пользоваться – вот они и есть новые перспективы… Захотели ребята игрока обрадовать и заинтересовать и создали такой комбинированный мир. С одной стороны, вроде бы дурдом получается, но с другой-то – дурдом управляемый, игра станет более динамичной. Даже интересно… Главное – через край не перехлестнуть.

И наверное, другая сторона тоже в таком случае чего-нибудь получит от такого мира в подарок? Да бог с ним… Это все потом.

Патроны… Патроны… Я шарил взглядом по стенам в ожидании, что какая-то из них рассыплется и я увижу укладки с патронами и гранатами, но… Мой взгляд, почувствовав что-то необычное, задержался на Чери. Тот дергался, словно распираемый изнутри. Рывок, рывок… Он выпустил из рук бесполезный автомат и, скорчившись, упал на камни.

– Чери ранен! Помогите ему!

Ближе всех оказавшийся Пуго метнулся к нему, и тут в храме стало светлее. Наш товарищ словно бы расплылся в воздухе и в один миг покрылся языками огня. Его рука стала гибким хлыстом пламени, на самом кончике которого, на ладони, перекатывался жаркий клубок. Пуго отшатнулся, а Чери, вроде как и не заметив, шагнул в сторону, словно ничего странного и не произошло. Огненный мячик сорвался с его руки и улетел навстречу чудовищу. И еще один, и еще…

Там, куда попадали шары, вздымалось и опадало желтое пламя. Зверь вопил, отмахивался лапами. Один из шаров он попробовал рассечь кривым мечом, но зря – меч оплавился, стек, словно свечка в костре.

«Магический мир! – сообразил я. – Тут можно все… Я ведь, наверное, тоже что-то могу? Только захотеть… Сильно захотеть!»

Мой кулак сам собой сжался, и я ощутил, что действительно могу. Я еще не понял, что именно мне по силам, но уже ощутил себя оружием…

Как человек с севера, я всегда любил холод. И сейчас напрягся, представляя, что в кулаке зажато ледяное копье. Сжатые пальцы мгновенно пронзила ледяная искра. Не раздумывая, я метнул его в спину зверя, целя между лопаток. Бритвенно-холодный воздух рванулся вперед, но зверь что-то почувствовал, отпрыгнул и загородился откуда-то появившимся щитом… Нет. Не щитом, а жертвенным столом, на котором продолжала вопить привязанная прекрасная незнакомка. Вот уж кому повезло, так это ей – ледяное копье ударило в дерево, а не в нее, и стол грудой смерзшейся трухи осыпался на каменный пол. Женщина, гремя цепями, с воем метнулась в темноту, и зверь прыгнул следом.

Попытался прыгнуть.

В него полетели огненные шары, заставившие отпрянуть назад. Гость из бездны не удержался на ногах, повалился, круша лапами колонны храма. В воздух взлетели обломки статуй, утварь… Бабочками запорхали блестящие полотнища драгоценных одежд и скатертей. Обвивавший колонны плющ затлел, неожиданно вспыхивая ярко-оранжевыми искрами. Огненный шар ударил в колонну, и тут же в нее ударила ледяная молния. Камень не выдержал, посыпался, и поперечная балка, потеряв опору, разломилась и обрушилась чудовищу на голову. Зверь завопил, запрыгал!

Сквозь грохот автоматных очередей и вопли прорвался крик.

– Портал! – заорал Гекча. – Портал открывается.

– Всем назад! – скомандовал я, показывая пример. – Назад! Мы возвращаемся!

– Нельзя! – в два голоса заорали невесть откуда вылезшие болельщики – лысый и волосатый. – Вы не убили его! Он снова вернется. Пророчество не сбылось!

– Не всякое пророчество сбывается! – крикнул в ответ Зорбич. – Кыш, клерикалы…

Мы бросились к сгустившемуся и засветившемуся воздуху. Чудовище, почувствовав, что напор на него ослаб, на четвереньках бросилось следом.

Дальше все произошло в один момент.

Под далекие восторженные вопли жрецов мы всем скопом ввалились в портал, и зверь, почувствовавший вкус победы, рванулся туда же.

Воздух застыл, время остановилось. За спиной тянущегося к нам оскаленной мордой зверя оставались порушенные внутренности чужого храма…

Это безвременье продолжалось только миг. Он миновал, и мы вывалились на землю своего мира, прямо под ноги обалдевших президентских десантников.

Этого не ждали ни они, ни мы…

Хорошо еще, что я успел трижды хлопнуть в ладоши!

* * *

…Вот это был подарок так подарок!

Я вскинул автомат, и железный лязг прокатился по поляне – мое движение повторили еще три десятка человек.

– Всем бросить оружие! Стоять! Гарантирую гуманное обращение!

И в этот момент мироздание треснуло во второй раз.

Из прорехи, выплюнувшей террористов, выпал… Выпало… То, что появилось передо мной и моими людьми, могло быть только плодом кошмара обкурившегося наркомана или пьяного писателя-фантаста. Многорукий зверь торжествующе вопил и размахивал холодным оружием.

Я принял его за члена бандгруппы и повторил:

– Бросить оружие! Стоять!

Когда я произносил первое «б», я верил, так и будет, но в мягком звуке «ть» этой уверенности уже не было.

Появившийся зверь казался частью другого, чужого мира. Он выглядел не просто чужим. Он оказался невыносимо, запредельно чужим! Чужим, словно пазл с фрагментом изображения танка, случайно попавший в коробку с фрагментами картинки, на которой плясали плюшевые мишки Тэдди и куклы Мальвины. Зверь заревел и взмахнул шипастой булавой…

От первого удара бронетранспортер опрокинулся на бок и покатился вверх по склону… От второго удара затрещала искрами малая радарная станция…

– Огонь!

На груди зверя пересеклись очереди, но тот только еще сильнее заорал. Живуча оказалась гадина, а может, была бронирована не хуже бронетранспортера. Незваный гость встряхнулся, в лапах сами собой возникли мечи, и тварь прыгнула в самую гущу людей, словно взбесившаяся сенокосилка. В несколько секунд зверь выкосил половину десантников, и я с ужасом понял, что эту машину смерти автоматами не остановить. Гадина торжествующе орала, вверх взлетели куски тел в хаки, и даже маленький командирский джип от удара дубиной сплющился, словно банка из-под пива, и отлетел в сторону.

Издалека ударил крупнокалиберный пулемет. Вот тот зверя побеспокоил. Он обернулся, мгновенно сообразив, откуда исходит опасность, выхватил из воздуха лук и двумя стрелами уложил пулеметчиков.

А вот танка он не предусмотрел. Не встречался он, видимо, до этой минуты с танками. Танкисты решили посмотреть поближе, что там такое происходит, что за суматоха, и подкатили к куче-мале.

Первый выстрел отбросил зверя в сторону и заставил ошеломленно ощупывать шкуру. Второй снаряд демон попытался перехватить, как в фильмах добрый воин перехватывает летящую в него стрелу, но не преуспел. Приняв танк за равное себе по силам чудовище, он попытался достать танкистов стрелами, но броня, выдерживающая попадание снаряда, выдержала и стрелу. Третий пушечный выстрел наконец раскроил чудовищу череп, примирив с тем, что нашлись в этом незнакомом мире существа посильнее его…

За всей этой суматохой никто не заметил, что настоящие враги куда-то исчезли…

Чудовище – это чудовище. А террористы – это террористы.

Скажем так – это две большие разницы. Даже очень большие. Даже на первый взгляд. Чудовище – вот оно. Лежит, не дергается. То, что осталось от него после удачного попадания снаряда таковой пушки, лежало спокойно и позволяло себя фотографировать, обмерять и обвешивать. Очень покладистая оказалась туша. А вот бандиты такой покладистостью не обладали.

Они просто исчезли. Исчезли, и все тут. Как? Куда? Почему? Ответов на эти простые, по существу, вопросы не имелось. Точнее, они были, но исключительно мимические – поднятые брови и вздернутые плечи. Этим мимическим балетом занимались все – кинологи, следователи и даже гражданские служащие авиаразведки. Враги исчезли, словно испарились, но даже военные метеорологи не могли ответить, куда они испарились и где теперь конденсируются, чтобы начать противоправную деятельность…

* * *

У командования оставалась надежда только на меня и моих людей. Полковник Редисоно прямо так и заявил. Я ответил по уставу и добавил от себя, что мы на службе стране уже много всякого повидали и не прочь повидать что-нибудь еще…

– Сколько их осталось?

Я вытянулся перед полковником.

– Человек пять… Не больше… Только поэтому они и ушли.

Сеньор Редисоно прикинул, что к чему, и приказал:

– Дело становится слишком серьезным. Готовьте роту. Я лично возглавлю операцию!

Портал, из которого вынырнули террористы, оставался на месте. По нему время от времени медленно проплывали серебристые искры, и казалось, что каким-то чудом подвешенная в воздухе вода скрывает в себе мелких блестящих рыбок.

– Оружие? Снаряжение?

– По максимуму. Кто знает, что там за всем этим прячется… Может быть, там засада?

Я подумал, что полковник слишком уж осторожничает. Засада – уже чересчур. Это какого ума нужно быть человеком, чтобы втроем-вчетвером устраивать засаду на роту спецназа? Мысль мелькнула, но я ее не высказал, промолчал. Во-первых, начальству виднее, а во-вторых, даже если там нет никакой засады, то вполне может статься, что найдем мы там еще одного такого вот зверя. Одного такого для роты вполне может хватить, ну, если, конечно, врасплох застанет… Кто знает, сколько таких вот чудовищ обретается в тех местах? Может быть, они там стадами бродят?

– О готовности доложить через десять минут… Время пошло.

Полковник остановился шагах в десяти от портала.

Ему явно было немного не по себе, но он точно знал, что должен делать то, к чему его призывала присяга. Террористы где-то там. Значит, и ему там найдется место.

Явно ломая страх в себе, сеньор Редисоно приблизился к этой странной субстанции. Я шел следом в двух шагах. От феномена веяло ощутимой прохладой и словно бы потрескивали легкие электрические разряды… Это все одновременно походило и на воду, и на воздух, и на лед…

– Единство и борьба противоположностей… – пробормотал полковник чуть слышно, очевидно испытывая те же чувства. – Не служба, а сплошная философия…

За спиной послышались команды. Сержанты строили бойцов, а те, не скрывая любопытства, разглядывали портал.

– Бойцы! Десантники!

Полковник прошелся вдоль строя, ловя взгляды.

– На нашего Президента совершено злодейское покушение! Бандиты просчитались, и Президент остался жив! Чтобы сбежать от справедливого возмездия, террористы использовали это странное транспортное средство.

Он качнул головой, показывая на застывший за нашей спиной сгусток то ли воды, то ли воздуха…

– Чтобы догнать, их мы поступим так же. За мной! Загоним этих тварей! Мы – десант! Мы – гвардия!

Не давая себе остыть и испугаться, полковник повернулся через правое плечо и шагнул внутрь…

* * *

Так-так… Ну, раз я теперь тут не главный, пойду-ка я к инсургентам.

* * *

…От портала мы отбежали шагов на пятьдесят. Выход у нас оставался только один и настолько очевидный, что его даже не обсуждали.

Возможности отбиться мы не имели. Патронов практически не осталось – так, кот наплакал – и, чтобы спасти остальных, кто-то должен будет остаться и принять бой. Собственно говоря, даже не о спасении тут шла речь. Как и в ситуации нашего отхода, после неудачного первого покушения говорить имело смысл только о том, чтобы ненамного увеличить для остальных шанс скрыться от президентских ищеек. Не простят нам такого, что мы сделали… Зорбич, похоже, понимал это не хуже других, как и то, что со своей ногой ему далеко не уйти.

– Я остаюсь, товарищи… – сказал он.

Он заметил вздох Гекчи и предупредил:

– И давайте без лишних разговоров. Других вариантов нет. Далеко мне в таком темпе не уйти, да и подарочных вертолетов тут не предвидится.

Я промолчал, не оспаривая его право предложить себя, но и не согласился с этим. Оставалась надежда, что программисты что-нибудь да придумают… Вообще-то он неплохой дядька. Надежный. К тому же в реальной жизни – завхоз. А своего завхоза гробить это опасно. Он ведь если узнает, то и припомнить такое может.

Товарищи молчали, и Зорбич, чтобы они не чувствовали себя мерзавцами, добавил:

– Как врагов перебью, то следом за вами двинусь…

Все понимали, что никакого «потом» у оставшегося тут не будет, но даже мизерный шанс не стоило отбрасывать. Судьба очень не любит, когда предоставляемыми ей шансами заранее пренебрегают. Она ведь бывает щедрой, очень щедрой…

Одноногий снял с себя флягу, протянул мне. От того, что я сделаю, зависело дальнейшее. Приняв ее, я соглашался на его добровольную жертву. Зорбич стоял с протянутой рукой, а я смотрел на него и думал – какой характер! Прямо настоящий герой настоящей войны… Я поймал себя на том, что действительно восхищаюсь этим набором электронных импульсов. Импульсов? Да уж, пожалуй, нет…

Глядя на товарища, подумал, что давно уже не вспоминал об эфемерной, цифровой сущности окружавших меня людей. Именно людей! Товарищей по оружию! И тут меня снова пробило. Это не игрушечные сущности. Это – моя команда, и, что бы там ни придумали программисты, кого бы ни предусмотрели из них в качестве расходного материала, я постараюсь довести их всех до финиша, каким тот ни станет.

Я прикидывал варианты так и эдак, искал, как можно сделать лучше… Искал и не находил. Точнее, не видел вокруг никаких намеков. В конце концов я принял флягу и как ни в чем не бывало встряхнул:

– Что там?

– Антифриз.

Я его не понял, и Зорбичу пришлось пояснить.

– Я ж говорю – нога… Тут спирт для гидросистемы. Чистый «спиритус вини». Вам он еще может понадобиться.

Мгновение помедлив, я кивнул:

– Хорошо. У меня целее будет.

Ни он, ни я не сказали того, что думали, но мы оба знали, что поступаем так, как нужно для дела.

– Если потом сумеешь оторваться от них…

Я не договорил, махнул рукой и двинулся прочь.

* * *

Как там у врагов? Чего нам ждать? Повезет Зорбичу или нет? Если программисты напортачили, то все ему расскажу, и хрен чего они после этого у него допросятся!

* * *

…Так. Я снова все тот же майор Тартелло. Странно… Куда это забросило? Такая чаща. Джунгли какие-то.

Самые настоящие… Бывал я как-то проездом в Лаосе, так вот примерно то же самое. Зеленые, наполненные жизнью. Это стало ясно, едва мы выскочили из прозрачного голубоватого киселя. Воздух вокруг наполняли запахи и треск, шелест, взвизгивания. Пахло свежестью травы, цветами и соком. За моей спиной по одному выныривали из небытия десантники и, осторожно поводя стволами автоматов по сторонам, рассредоточивались по поляне. Та оказалась не особенно большой, по краям заросшей густыми высокими бледно-зелеными стволами, и я знаками направлял своих людей в разные стороны на охрану периметра.

Что удивительно, джунгли тут были, а вот деревьев не было. Пространство вокруг нас заполняло что-то очень похожее на заросли бамбука, только толщиной стволики оказались где-то с ногу человека, и верхушки их терялись в какой-то невообразимой высоте. Земля под ногами тоже удивляла – ее покрывал толстый слой полусгнивших стволов и стволиков.

– Ищите следы, – скомандовал полковник, хищно оглядываясь. – Они наверняка где-то тут.

– Наверное, у них тут есть база, – заметил я. – Хорошо замаскированная база…

Сеньор Редисоно одобрительно кивнул:

– Верная мысль, майор! Прикажите, чтобы обращали внимание на все, что покажется искусственным в этом зеленом аду…

Ветер пахнул нам в лица, принеся вместе с ароматами пыльцы и меда запах гари.

– Вы чувствуете, майор? – Полковник завертел головой. – Чувствуете?

– Дым? – неуверенно сказал я. – Устроили привал? Не может быть… Они же не дураки…

– Это не костер. Это запах табака… Курить можно и на ходу… Если дурак. За ними!

– Сеньор майор!

Передовой наряд на краю поляны взмахнул руками, привлекая внимание. На всякий случай пригибаясь, мы с полковником подбежали к бойцам.

– Нашли что-нибудь?

– Посмотрите…

Бойцы стояли у края неглубокой – по колено – выемки. По краям вмятины торчмя стояли перебитые и впрессованные в мокрую землю стволики. Два края четко, почти под прямым углом сходились с третьим, а четвертый край полукругом смыкал остальные три. Размером это было… Я примерился… Шага три на пять. Но неглубоко. Ни сесть, ни лечь… Чушь какая-то! Однако выемка была слишком ровной, чтобы оказаться чем-то естественным. Ни окоп, ни позиция…

– Разберемся…

Я поглядывал бойцов. «Никакой растерянности!» – подумал про них с гордостью.

От приятных мыслей оторвал новый крик. В трех десятках шагов впереди десантники нашли еще несколько таких же вмятин… По всему было видно, что-то очень тяжелое стояло тут совсем недавно, но – исчезло. Пища для размышлений накапливалась, но…

На мгновение вокруг потемнело, нас накрыло тенью, и только глаза уловили, как что-то пронеслось над нами. Люди вскинули головы, но небо уже стало пустым.

– Это не вертолет.

– Согласен. Это поменьше вертолета.

– Мне показалось…

– Не важно. Вперед! Бегом!

Наполненный звуками и запахами воздух рванулся навстречу. Под ногами пружинила земля, брызгала соком зелень. Вытянувшись цепочкой, десантники ломились вперед, на становившийся все более и более явственным запах дыма. Откуда-то перло таким явным табачищем, что полковник поднял руку, призывая к осторожности. Отодвигая руками стебли и протискиваясь сквозь густые заросли, я почувствовал жар огня.

– Кажется, они все-таки устроили костер…

Я, подобравшись сзади, автоматом указал в сторону, откуда ощутимо тянуло теплом. Полковник раздвинул стебли.

– Черт! Это же…

Я не успел рассмотреть, что так удивило сеньора Редисоно.

– Муравьи! Муравьи! – закричали откуда-то сбоку.

Затрещал автомат. Я обернулся.

Из-за зеленой стены зарослей стремительными молниями выбегали черные многоногие создания, похожие… Да какие к черту похожие – самые настоящие муравьи, только величиной с собаку. На грохот выстрелов они останавливались, недоуменно поводили усами и бросались вперед. В воздух летели клочья плоти, сегменты тел. Перебивая аромат цветов, тропу затопил незнакомый резкий запах. Так пахла муравьиная кровь…

Словно не замечая потерь, черные снаряды проскакивали сквозь цепочку людей и скрывались в зарослях. Полковник первым сообразил, что это не нападение. Громадным муравьям до нас не было никакого дела. Люди всего лишь не вовремя очутились на чужой дороге.

– Не стрелять! Замереть!

Грохнула граната, раскидав куски хитина, и стало тихо. Люди замерли, давая возможность насекомым убраться восвояси. Десяток черных молний проскочили мимо и пропали за стволами. Мы с полковником напряженно смотрели на лес перед собой, внутренне ощущая какую-то несообразность во всем этом.

– Это не деревья, – сказал наконец полковник.

– Что?

– Это не деревья. Это – трава…

В моей голове что-то сдвинулось. Трава… Не стволы. Трава… Муравьи…

Полковник, первым сообразивший, что к чему, обошел меня и пошел на тепло… Сделав несколько шагов, встал как вкопанный. Я глянул через плечо. В пяти шагах от нас, за зеленой стеной не костер горел, а тлел красным огоньком непогашенный окурок. Огромный, величиной, наверное, с мою ногу, окурок сигареты лежал в траве, курясь ароматным дымком. Тлеющий огонь, пожирая его, подбирался к букве «f», оттиснутой на папиросной бумаге. За «f» следовали «ild». Сигарета. Окурок сигареты, поправил себя я…