Текст книги "Шахматы дьявола"

Глава шестьдесят четвертая

Степан стоял у входа в пещеру, когда туда подошли его друзья.

– Как все прошло? – спросил он.

– Можно сказать, что хорошо, – ответил Григорий. – Только Калауна мы там не застали.

– Черепа у вас?

– Ровно четыре, как и предсказал Чикоз. Кстати, где он?

– Думаю, что наблюдает за вашим походом.

– Как он это делает?

– Стоит на вершине пирамиды и смотрит в небо, – усмехнулся Степан.

– Шутишь? – не поверил Григорий.

– Нисколько, – серьезно ответил Степан.

– О какой пирамиде ты говоришь? Я ничего похожего здесь не вижу, – Григорий посмотрел в сторону одноэтажных хибар, где жили индейцы.

– Она находится внутри горы, – ответил Степан. – Пойдемте, главный жрец ждет вас.

Они шли по узкому коридору, вырубленному в горе, висящие вдоль стен факелы, освещали их путь.

Храм поражал своими размерами и простотой конструкции. Он располагался внутри горы. После вмешательства человека трудно было с уверенностью сказать, что здесь сотворила природа, а что трудолюбие и гений древних мастеров. Вокруг внутренних стен была построена галерея с красивой балюстрадой. Как только друзья вошли внутрь храма, их взгляд уперся в пирамиду, состоящую из девяти платформ. Вдоль лестниц ведущих вверх сверкали золотом извивающиеся змеи. На плоской вершине пирамиды стояла хрустальная беседка с куполообразной крышей. Свод храма венчало отверстие, сквозь которое были видны звезды ночного неба. Вдоль всей галереи в стене скалы были искусно вырублены изображения многочисленных богов майя. У некоторых из них отсутствовали головы, а каждый десятый сжимал в своей каменной руке зажженный факел.

Главный жрец подошел к друзьям. Сейчас на нем был балахон желтого цвета, на шее висел золотой амулет в виде солнца, а на запястьях нефритовые браслеты. Весь его вид подчеркивал важность и торжественность момента.

– Через несколько часов центр Галактики, Солнца и Земли выстроятся в одну линию. В ядре Галактики сформируется мощный электромагнитный луч, который пройдет сквозь Солнце и обрушится на Землю. Его разрушительная сила вызовет природные катаклизмы, которые способны уничтожить все живое. Этот храм был построен для того, чтобы предотвратить грядущую катастрофу.

– Каким образом камни и кусочки кварца смогут этому помешать? – не поверил Степан.

– В этом мире все имеет противоэлемент. Есть белое и черное, плюс и минус, протоны и нейтроны. Это создает симметрию, приводящую к гармонии. Но есть в Космосе то, чего нет на Земле – это антиматерия. Она способна поглотить и уничтожить материю. Солнечная энергия, пропущенная через хрустальные черепа и сфокусированная пирамидой, создаст антилуч, который погасит просветный луч, несущийся из Галактики на Землю.

Главный жрец подошел к статуям трех безголовых богов и начал на них устанавливать хрустальные черепа, которые ему подавали его помощники. В центре он поставил череп из черного кварца, а по краям из бесцветного прозрачного кварца. После того, как последний артефакт занял свое место, в храме стало светлее. Двенадцать богов с четырех сторон смотрели на пирамиду, излучая из своих хрустальных глазниц свет. В центре пирамиды на каждой из четырех сторон появилось пятно. Постепенно оно становилось ярче и приобретало форму полумесяца. Зрелище было завораживающим и все присутствующие, затаив дыхание, смотрели на пирамиду. Постепенно полумесяц стал превращаться в круг и стал похож на серебристый диск луны.

– Больше от меня ничего не зависит, – подал голос главный жрец. – Нам остается только ждать восхода солнца, которое активизирует создание антилуча.

От необычного зрелища всех отвлекли шаги, гулко отбивающие торопливую дробь. Отолум, подбежал к главному жрецу и опустился на колени.

– На нас напали.

– Кто? – страх послышался в голосе главного жреца.

– Стая пум. Наши воины не могут с ними справиться, так как их не берут ни мечи, ни копья, – дрожащим голосом произнес Отолум.

– Что ты городишь? Пумы не ходят стаями, – не поверил Чикоз.

– Однако это так, – заверил Отолум. – Эти дикие кошки, словно посланники загробного мира, рвут на части наших воинов и пьют их кровь.

– Их необходимо, во что бы то ни стало остановить, – сказал Чикоз.

– Мы займемся этими кошками, – пообещал Григорий. Не говоря больше ни слова, он направился к выходу из храма. За ним последовали его друзья.

Они спустились с горы и вошли в деревню. Вокруг не было видно ни единой живой души. Григорий остановился и тут же на него кто-то налетел.

– Простите, но тут очень темно, – извинился Степан.

– Ты, что тут делаешь? – возмутился Григорий.

– Я подумал, что дополнительная пара рук вам не помешает, – ответил Степан.

– Вернись в храм и охраняй главного жреца, – приказал Григорий. Он опоясал талию Степана дамасским мечом, силой развернул и толкнул в спину, давая понять, что спорить бесполезно.

Молодому человеку ничего не оставалось делать, как подчиниться. Спотыкаясь в темноте о мелкие камни, он отправился в храм.

– Что-то слишком тихо, – удивился Гуго. Он рассчитывал услышать громкий шум, который всегда сопровождает жестокое сражение.

– Это очень плохой признак, – произнес Бертольд.

Друзья вытащили из ножен мечи и двинулись вдоль домов. Нигде не было видно ни единого огонька, не было слышно ни единого звука. На краю деревни они остановились, дальше начинался лес.

Животных выдали глаза. При лунном свете они загорелись желтыми огоньками. Словно почувствовав, что их обнаружили, пумы выскочили из кустов и набросились на людей. Бертольд мощным ударом снес голову накинувшейся на него пуме. Справа и слева от него послышались глухие удары – Григорий и Роберт своими мощными мечами отбивали наседавших на них животных. Раненые пумы с диким визгом отпрыгивали в стороны, а на их месте появлялись другие. Гуго стоял с поднятым мечом, прикрывая спины своих друзей. Две кошки медленными шагами приближались к нему. Они злобно рычали, но держались на безопасном расстоянии.

На некоторое время схватка прекратилась. Три обезглавленные пумы лежали на земле, а остальные отбежали к кромке леса и стали зализывать свои многочисленные раны. Но затишье длилось не долго. Словно по команде, пумы медленно окружили людей. Оскалив свои клыки, они изготовились к атаке. Создавалось ощущение, что эти дикие животные обладают коллективным разумом, так как в следующий миг одновременно набросились на четырех друзей…

Глава шестьдесят пятая

Степан вбежал на галерею, но тут же обо что-то споткнулся и упал на пол. Он поднял голову, чтобы посмотреть на причину своего падения и у него похолодело сердце. На него смотрело существо больше похожее на инопланетянина, чем на человека. Деформированная лобная часть придавала лицу плоскую форму, а задняя часть черепа была неестественно длинной. Довершало этот необычный облик сильное косоглазие, которое наводило на мысль, что перед вами неадекватный человек. Только по одежде Степан понял, что перед ним находится главный жрец храма Солнца. Тот сидел на полу и держался за живот, в котором торчал ритуальный кривой кинжал, темное пятно медленно растекалось по его желтому балахону, делая невидимыми вышитые черепа.

– Добро пожаловать на нашу вечеринку, – Калаун стоял в трех метрах от Степана, а у его ног сидели две пумы.

– Как вы здесь оказались? – Степан с изумлением и страхом смотрел на верховного жреца, противоречивые мысли пронеслись в его голове, внося невообразимый хаос, который никак не поддавался логике.

– Было бы странно, если бы меня в столь ответственный для всего человечества момент здесь не было, – рассмеялся Калаун.

– Главный жрец и без вашего присутствия предотвратил бы катастрофу, – Степан медленно поднялся с пола. Сейчас он не мог понять, кого боится больше, Калауна или его свирепых хищников?

– Кажется, мы говорим о разных событиях, – огорчился Калаун непонятливости молодого человека. – Сегодня человечество приобретет владыку мира, который по своему могуществу будет подобен Богу.

– А как же катастрофа?

– Я ее предотвращу, но только после того, как решу первостепенный вопрос, – пообещал Калаун.

– Чего вы добиваетесь?

– Совершенства! Я стану не просто бессмертным, но и всемогущим, смогу влиять на любые катаклизмы и даже на Вселенную. Все будет подвластно моей воле, даже движение планет. Я смогу управлять материей и антиматерией!

– Для чего вам это?

– Власть, но в не том мелком понимании жалких людишек, которые перегрызают друг другу глотки, ради владения куском земли и тех почестей, которые им оказывают запуганные рабы. Я буду владеть не отдельной страной и не всем миром, а Вселенной, которую обустрою по своему усмотрению.

– Это чистый бред!

– Молодой человек, если бы вы знали все свойства хрустальных черепов, то не делали бы столь необоснованных высказываний, – возразил Калаун. – Я не напрасно много веков собирал эти артефакты и знаю, что говорю.

– Черепа вы захватили, а не собрали, – возмутился Степан.

– Опять вы не правы. Я с вашими друзьями вел тонкую игру. Они по наивности думали, что своей травлей загнали меня в угол, а на самом деле следовали моему плану. Я жертвовал мелкими и крупными фигурами, а ваши друзья радовались победам и не видели, что их втягивают в ловушку. Они не могли и предположить, что добытые в жестокой схватке с моими вампирами черепа, достались им с моего позволения. Все это было сделано для того, чтобы главный жрец храма Солнца запустил механизм создания антиматерии. Теперь мне осталось только воспользоваться тайными знаниями в своих целях.

– Вы негодяй! – Степан сжал кулаки и хотел броситься на верховного жреца, но злобное рычание пум охладило его пыл.

– Заболтался я с вами, а время говорит, что пора заняться делами. Ведите себя хорошо, тогда мои кошечки вас не тронут, – Калаун развернулся и отправился к пирамиде. Его черный балахон развивался, словно крылья большой хищной птицы.

Степан безмолвно наблюдал, как верховный жрец поднялся на вершину пирамиды, взялся за хрустальные опоры беседки и замер, обратив свой взор к звездам.

В это время полная луна на пирамиде начала темнеть. Постепенно от края диска поползло черное пятно, которое превратилось в полумесяц, а затем в черный круг. Сразу же из пирамиды вырвался серый луч, поглотивший Калауна. Верховный жрец задрожал всем телом, словно через него прошел электрический ток. Луч начал темнеть и постепенно стал абсолютно черным, но с яркими проблесками, похожими на маленькие искры.

– Останови его, – прохрипел Чикоз.

– Как? – Степан посмотрел на главного жреца, который так и сидел на полу, опираясь спиной на балюстраду.

– Измени код.

– Какой код? – не понял Степан.

Главный жрец протянул дрожащую руку в сторону стены. Степан проследил за рукой. Его взгляд уперся в богов майя, увенчанных хрустальными черепами. Он растерянно смотрел на каменные изваяния и не мог понять, что хотел сказать Чикоз?

– Быстрее.

Степан еще раз внимательно посмотрел на богов и все понял – черепа были расположены не в том порядке по сравнению с тем, как их установил ранее главный жрец. Он кинулся к стене, но его остановил громкий рык пум.

– Смелее, – крикнул Чикоз.

– Они растерзают меня, – дрожащим голосом произнес Степан.

– Это всего лишь дрессированные кошки, а ты венец Природы, – подбодрил Чикоз. – Поверь, что ты сильнее их.

– Просто кошки, просто кошки, – бормотал Степан. – Я сильнее этих котят! По крайней мере, интеллектуально.

Он сделал глубокий вдох, но, взглянув на страшные клыки животных, тут же усомнился, что интеллект можно противопоставить грубой силе. Степан посмотрел на пирамиду. Черный круг луны навеял мысли, что скоро весь мир погрузится в непроглядную ночь, что он никогда не увидит ослепительного солнца, дарящего тепло и свет. Свет! Степан снял с пояса меч, выхватил из каменной руки неизвестного ему бога факел и кинулся на пум. В первый момент животные отскочили от него, но затем с диким ревом бросились вперед. Степан сунул факел в раскрытую пасть одной кошке, а прыжок второй прервал ударом меча. Не останавливаясь, подскочил к раненой пуме и молниеносным движением отсек ей голову. Сейчас он с благодарностью вспомнил уроки по фехтованию, которые с ним проводил Роберт. Наработанные навыки дали хороший результат.

Оставшаяся пума прижалась к полу, ее тело напряглось. Не было сомнений, что животное приготовилось к решающему броску. Степан отшвырнул факел в сторону и взял меч двумя руками. Он постарался максимально расслабиться, сделал глубокий вдох и приготовился к атаке грозного противника. Сейчас животное и человек смотрели друг другу в глаза, у обоих было желание победить, оба выжидали того благоприятного момента, когда одно точное движение может решить все.

Степан немного отклонил тело назад и повернул левое плечо вперед. В это же время пума сделала свой прыжок, ее пасть раскрылась, обнажив страшные клыки. Степан выждал долю секунды, а затем быстро взмахнул мечом. Острое лезвие прошло сквозь плоть, окропив все вокруг брызгами горячей крови. Обезглавленная пума приземлилась на четыре лапы, дернулась в предсмертной агонии и распласталась у ног главного жреца.

– Скорее, времени осталось совсем мало, – простонал Чикоз.

Степан посмотрел вверх. Звезды поблекли, а небо посветлело – явный признак, что солнце скоро вступит в свои права. Он кинулся к черепам и начал менять их местами. Когда все артефакты заняли положенное им место, Степан подошел к главному жрецу.

– Что делать дальше?

– Ждать.

Степан с тревогой смотрел на Калауна. Тот, как и раньше стоял на месте, а сквозь него проходил черный луч.

Еле заметная светлая ниточка образовалась вокруг черной луны. С каждой секундой она становилась все светлее и шире. Вот уже черное пятно уменьшилось до размера яблока, а затем и вовсе пропало. Теперь серебристый диск быстро менял свой цвет на желтый. Скоро он стал таким же ярким, как настоящее солнце, и уже невозможно было на него смотреть. В это же время из пирамиды вырвался желтый, режущий глаза луч. На мгновение внутри хрустальной беседки образовался огненный шар, а когда он пропал, то луч, пронзив хрустальный купол, устремился в небо.

– Куда делся Калаун? – удивленно спросил Степан.

– Испарился или рассыпался на атомы, какая разница? – равнодушно ответил Чикоз.

– Катастрофа предотвращена?

– Надо подождать.

Степан напряженно вглядывался в небо, пытаясь понять, что там сейчас происходит. Он вздрогнул в тот момент, когда луч пропал, а храм погрузился в полумрак. На стене пирамиды высветился замысловатый рисунок очень похожий на амулет, который висел на шее у главного жреца.

Степан почувствовал, что пол под его ногами задрожал, сверху посыпались мелкие камушки.

– Что происходит?

– Калаун забрал часть энергии, которая была нужна для формирования антилуча, – стал пояснять Чикоз. – Возможно, что просветный луч не полностью уничтожен.

– Что теперь произойдет?

– Небольшие локальные аномалии, которые никак не повлияют на ситуацию в целом, – успокоил главный жрец.

– Мне кажется, что землетрясение усиливается, – заволновался Степан.

– Тебе лучше покинуть храм, – посоветовал Чикоз.

– Мы уйдем вместе.

– Я останусь в святилище.

– Это же верная смерть, – возмутился Степан.

С каждой минутой тряска увеличивалась, а с потолка храма падали камни все больших размеров.

– Я выполнил свое предназначение и хочу остаться со своими богами, – Чикоз резким движением выдернул кинжал из живота, запрокинул голову назад и закрыл глаза. Кровь тонким ручейком полилась из открывшейся раны.

Степан кинулся к главному жрецу и попытался нащупать пульс. Чикоз был мертв. На его лице было написано умиротворение. Он ушел в иной мир с чувством выполненного долга и без сожаления. Степан подумал, что лучшей могилы для главного жреца храма Солнца придумать было бы трудно. Он надел на Чикоза маску ягуара, подхватил на руки и отнес внутрь пирамиды.

С небольшого холма Степан наблюдал, как гора, в которой находился храм Солнца, медленно ушла под землю. Груды камней надежно скрыли вековые тайны, таящиеся в святилище древних майя. Разразившаяся гроза наполнила воздух озоном и освежила землю проливным дождем. На горизонте сквозь черные тучи пробился тонкий луч солнца. Постепенно он отвоевывал у грозы жизненное пространство, вселяя уверенность, что жизнь продолжается.

Степан устремил свой взор в голубое небо, омытое ливнем, и размышлял над словами Чикоза о том, что человечеству необходимо очищение. Обязательно ли нужно погрузить мир в хаос, чтобы человечество поумнело, и началась эра духовного прозрения? Так ли необходимо пройти по дороге горя и страданий, чтобы обрести счастье?

Степан посмотрел на хрустальные черепа, лежащие у его ног, надеясь услышать ответы на свои вопросы, но те холодно смотрели на него своими безжизненными глазницами, давая понять, что они лишь хранители знаний, а решение должен принимать человек сам.