Текст книги "Завещание сталкера"

В трех других квартирах все было спокойно. Крюк заглядывал в каждую, прислушивался и возвращался в подъезд. Особенно тщательно он осмотрел квартиру, из которой вынырнул кровосос. Контроллер, пославший его в тыл к людям, мог приготовить еще какой-нибудь неприятный сюрприз, но все было чисто.

– Пошли. – Крюк махнул рукой товарищам. – Аккуратно, под ноги смотрите. За мной – Дан, потом – Серый, Макс замыкает. Возражения есть?

Возражений не последовало.

Второй этаж действительно был довольно чистым в плане аномалий, ПКДА пищал, но показывал, что они где-то внизу и не опасны. Из подъезда в подъезд перебирались по балконам, и каждый раз внизу слышалось какое-то движение, но ни Крюк, ни Макс, на лицах которых были надеты приборы ночного видения, не проявляли беспокойства.

– Куда мы теперь? – спросил Серый во время очередного перехода.

– Лежанка тут одна есть, – ответил Крюк. – Не хотел я вам ее раскрывать, но ночью, да еще хромые, вы до другой не дойдете. Осторожней!

Дан чуть не сорвался с перил, но в последний момент его подхватил Макс.

– Ловчее надо быть, обезьяна. – В темноте не было видно, но Серый почувствовал, что Крюк покачал головой.

Лежанка была действительно близко. Пройдя дом насквозь, старатели спустились из окна второго этажа. Прыгать даже с такой невеликой высоты ночью – дело опасное: убиться не убьешься, а вот сломать ногу при неудачном приземлении можно запросто. В планы группы потеря бойцов по недоразумению не входила, поэтому спускались, помогая друг другу. Первым пошел Крюк – он взялся за ремешок автомата, а Дан и Макс медленно опустили его через окно. Серый тем временем с автоматом Макса держал под прицелом прилегающую территорию, чтобы в случае необходимости прикрыть товарищей. Длины ремешка хватило, чтобы нащупать край окна на первом этаже, а потом спуститься на грунт, не опасаясь сломать ногу.

Затем уже Крюк рассматривал территорию через прицел автомата и прикрывал спускающихся Макса и Дана. Самое трудное досталось Серому – его спустить сверху было некому, поэтому ему пришлось прыгать. Серый свесил из окна ноги, чтобы уменьшить высоту падения, а Дан осветил фонариком место предполагаемого приземления. В конечном итоге все обошлось, Серый приземлился без ущерба для здоровья, и группа пошла дальше.

Почти сразу же в хвост пристроилась стая собак в количестве семи голов. Нападать на людей они не собирались, перевес сил был не на их стороне, но вот на то, что люди попадут в переделку со стрельбой, в результате чего образуется несколько свежих трупов, очень рассчитывали. Вожак стаи – огромный серый панцирник – даже приблизился на расстояние в десяток метров и громко залаял, выдавая другим мутантам, притаившимся в ночи, местоположение добычи, а попросту говоря, подставляя людей. Крюк тут же осадил заносчивого бродягу очередью, давая понять, что маневр разгадан. Пришлось отвести стаю на более безопасное расстояние, а вскоре псы и вовсе скрылись из виду: то ли нашли более легкую добычу, то ли перестали надеяться на халявный ужин.

Группа пересекла двор, в котором оказалась, протопав вдоль другой девятиэтажки. Люди шли, разгоняя ногами крыс, которые жили своей ночной жизнью и не обращали на людей никакого внимания. Дан шугался каждого зверька, а вот Крюк и Макс, наоборот, понимали, что наличие крыс – хороший знак: значит, никого более опасного вокруг нет.

Где-то на западе началась стрельба: кому-то не повезло, нарвались на тварей. А в доме, из которого совсем недавно вышли Крюк и компания, послышался грозный рев. Этот звук напугал Крюка больше, чем копошащиеся под ногами грызуны.

По его команде все укрылись за маленькой деревянной скамейкой. Макс и Крюк вглядывались в ночь через ПНВ, Серый, предпочитавший до последнего момента обычное человеческое зрение аппаратному, тоже достал прибор и осмотрелся. Двор был пуст, если не считать многочисленных грызунов, слишком уж было пустынно для ночной Зоны – ни собак, ни зомби.

Серый вгляделся в дом, сквозь который они прошли. В дальнем конце его слабо мерцал, просачиваясь сквозь разбитые окна, синеватый электрический свет. Значит, там «электросеть». Полчаса назад они уложили кровососа, но Серый был готов поклясться, что мелькнувший в одном из окон силуэт принадлежал именно мутанту с присосками. Неужели ожил? И теперь ищет своих обидчиков?

Крюк тронул Серого за плечо и показал пальцем на узкий проход между домами.

– Туда. Только тихо, – прошептал он.

Серый приметил заросли кустарника, расположенные чуть в стороне, и под их прикрытием пополз в указанном направлении. В руках он держал пятизарядник и жалел, что не догадался взять автомат у убитых в подъезде зомби.

Только оказавшись в следующем дворе, Серый немного расслабился. Если кровосос не заметил их раньше, то уже и не заметит. Крюк тоже успокоился, позволил себе встать и уже в полуприсяде подойти к Серому.

– Сарайчик вон там видишь?

– Ага. Неприметная деревянная развалюха стояла в углу двора. Когда и кто ее здесь поставил, уже не выяснить, но кому-то она была нужна. Подойдя ближе, Серый понял, что сарайчик этот более, чем странный, потому что располагался он аккурат по центру детской площадки, одна стена его была выкрашена в светлый цвет, а другая – в темный, третья была будто распилена пополам и верхняя ее часть отсутствовала. Сквозь просвет Серый разглядел, что последняя, четвертая стена – кирпичная.

Ни хрена себе архитектура! Очень странный сарайчик, а в Зоне от таких странностей лучше держаться подальше. Серый повернулся к Крюку и вопросительно поднял голову.

«Туда, туда!» – махнул рукой Крюк.

Серый недоверчиво покосился на Макса, но тот никак не отреагировал. Сплюнув, Серый полез к строению. Дверей там не оказалось, поэтому пришлось встать и заглянуть внутрь через дыру в стене.

Пол покрывала большая куча крупнокалиберного мусора, здесь были тряпки, куски фанеры, дырявая фляга, разломанный стул, тумбочка без двери, банки из-под краски, дверь от грузовика и даже обглоданные человеческие кости – ни дать ни взять, настоящая помойка. Но Крюк, поравнявшись с Серым, с ходу перевалил через стенку и, отодвинув в сторону лист фанеры, явил взору край металлической трубы около метра в диаметре. Труба уходила вниз под углом и терялась где-то в темноте.

Когда все четверо оказались внутри развалюхи, Крюк первым снял рюкзак и свесил ноги в отверстие.

– Кто будет идти последним, накроетесь фанерой, как было, – сказал он.

Последним был Серый. Труба вела вниз всего-то на метр-полтора, потом изгибалась горизонтально и тянулась еще на десяток метров. Помещение, в котором они оказались, напоминало подвал. В общем-то, похоже, это он и был. Прикинув расстояние, Серый высчитал, что они как раз в подвале дома, возле которого располагался странный сарай. Почему сюда вела труба, было непонятно, но проложена она была явно целенаправленно. Труба выходила почти под самым потолком, а вниз вела металлическая лестница.

Как только ноги Серого коснулись пола, Крюк отодвинул его в сторону, поднялся вверх и крутанул какую-то ручку на стене рядом с внутренним отверстием трубы. Чуть слышно скрипнул металл, и Крюк спрыгнул вниз.

– Ну что, будьте как дома, но не забывайте, что вы в гостях, – продекламировал Крюк. – До завтра поживем здесь, а потом, я надеюсь, у вас хватит совести забыть это место навсегда.

Комната примерно в двадцать квадратных метров, бетонные стены, пол и потолок, никакой краски, раздолбанный стол, три матраса, пережившие не одну войну, и плакат с изображением обнаженной девушки на полстены. Над головой, чуть выше трубы, Серый рассмотрел следы небольшого окошка, теперь оно было заложено кирпичом. С противоположной стороны имелся проем – когда-то здесь и дверь была, но теперь зияла пустота. Через нее внутрь попадал фиолетовый свет «электросети» вперемешку с тусклым зеленым свечением «студня».

– Что это за логово? – поинтересовался Серый, осматривая помещение.

– Наследие былых времен, – ответил Крюк и щелкнул выключателем на стене.

Комната осветилась слабым электрическим светом.

– Не засветимся? – забеспокоился Макс.

– Нет, снаружи света не видно. Дан, возьми тряпку, занавесь дверь, а то за ночь в темноте «зайчиков» нахватаемся. – Крюк протянул Дану старенькое верблюжье одеяло, лежавшее в углу именно для этих целей. – Там два гвоздя есть.

Дан при помощи Серого зацепил одеяло за гвозди, перегородив дверной проем. Одновременно Серый выглянул за пределы убежища: подвал, сколько хватало глаз, был заполнен аномалиями – в основном «электросетками», но совсем рядом с выходом Серый обнаружил два зеленых «студня», а вдалеке – одну «печку».

– Там что? – спросил Серый, показывая за дверь.

– Там сплошные «электросети» – не пройти. Так что оттуда опасности можно не ждать. – Крюк подошел к Серому и вытянул руку. – Если сильно захотеть и расплющиться по стене, то можно дойти до вон той «электросети», а дальше идти некуда. А вон там «искра» висит, самый слабый артефакт «печки», видишь?

– Где? – Дан тоже высунул голову.

– Во-он там. Причем эта «искра» уже в «электросети» обжарилась, модификат «слеза электры» называется. Радиацию выводит хорошо и денег стоит немалых. Но достать ее я не смог. Только патроны зря потратил и еще дальше загнал.

– Что-то маловато артефактов для такого количества аномалий, – высказался Серый.

– Да, что есть, то есть. Если бы они здесь регулярно рожали, то можно было бы жить припеваючи. Но за два года, что я это место знаю, здесь всего два артефакта выросло – «сопливчик» и эта «искра». «Сопливчика» мы достали, а «слеза электры» так и висит.

– Откуда такое место?

– Здесь когда-то «Квартиранты» жили. Может, помнишь, Макс, была такая группировка мародеров из бывших военных старателей. Окопались здесь и начали хаты потрошить. Вот они эту берлогу и построили, замаскировали, даже площадку детскую сверху соорудили. Если не знать про вход, то сроду ничего не подумаешь. И сарайчик специально такой странный сделали – народ в Зоне странностей боится. Меня в это место один из бывших «Квартирантов» и привел, когда я его, раненого, на улице подобрал, только он все равно помер – пусть земля ему будет пухом.

– Что ж ты нам такое место выдал-то? Что-то не похоже на тебя, – сказал Макс.

– Не дошли бы мы до другой лежки. До нее еще через полгорода шагать, а вы – один хромой, другой контуженый, – ответил Крюк.

Из-под стола он достал алюминиевую кружку с закопченным дном и небольшой котелок, сел на пол и стал протирать грязной рукой его внутренности.

– Да уж, попали в переплет, – подал голос Дан. После героического спасения Макса он даже вырос на десяток сантиметров и перестал сутулиться. – Я, как кровососа увидел, думал, хана нам. А у меня патронов в стволе три штуки и башка чугунная.

– Ты спасибо скажи, что целая, – поправил его Крюк. – Кто ж в узком коридоре длинной очередью палит? Чуть нас всех не положил. По шее бы тебе надавать, да Макс не позволит – он сегодня твой должник. Слышь, Макс, это ведь он контроллера уложил. – Крюк повернулся к Максу, которому досталось больше других. Сейчас он с удовольствием завалился на матрац и лежал с закрытыми глазами. Крюк вернулся к своему занятию. – До сих пор не пойму, как тебе это удалось?

– Я ж математик, – развел руками Дан. – И снайпер. Я понял, что контроллер укрылся от нас за лестницей и достать его можно только сверху. Потом высчитал, откуда нужно стрелять, чтобы граната прошла в окно и долетела хотя бы до площадки, где стоял контроллер. Пришлось подняться на пятый этаж и стрелять оттуда.

– Так на пятом этаже «студень».

– Я через него перепрыгнул, – оправдался Дан, – у меня ноги длинные.

– Рисковый ты парень. – Крюк повернул дно кастрюли к свету и внимательно осмотрел его. – И все для твоего спасения, Макс. Ты слышишь?

– Слышу, – спокойно отозвался Макс. – Почему ты меня не пристрелил, когда приставил ствол к голове?

– Хм, – удивленно поднял голову Крюк, – выходит, ты все помнишь?

– Не все, но кое-что помню. Так почему?

– Потому что твари зашевелились. – Крюк еще раз осмотрел результат своей работы и остался им доволен, хотя Серому показалось, что стать чище котелок не мог. – Когда контроллер понял, что я хочу тебя пристрелить, ему это не понравилось и он начал натравливать на нас тварей. А мне еще нужно было отойти к подъезду. Короче, ты был заложником.

– Понятно. Ты прагматичный человек, Крюк.

– Еще бы. Как бы я иначе выжил в Зоне? Здесь живут прагматики и циники, вроде нас с тобой. А такие, как Серый и Дан, в Зоне надолго не задерживаются. Вот ты спрашиваешь, почему я вам лежку открыл, а я тебе отвечу: потому что никто из вас назад не вернется, никто больше не придет сюда и ничего никому не расскажет. Ты же и сам это знаешь, разве не так?

– Почему это не вернемся? – забеспокоился Дан.

– Почему? Потому что вы выбрали путь в один конец, дружок. Ты посмотри на Макса с Серым. Это ж камикадзе. Они знают, что ничего хорошего в консервах их не ждет, но рвутся туда с настойчивостью самоубийц. Посмотри на их отрешенные лица. Но их-то я как раз понимаю. Серый ввязался в это дело из каких-то собственных побуждений, они для него важнее, чем жизнь. У Макса свои причины – ему до черта надоела Зона, надоела настолько, что он специально попер на рожон, решил положить свою жизнь на алтарь благородства и помощи Серому. Здесь такое бывает, когда сдают нервы, это нормально. А вот ты влез в это дело по своей самой большой в жизни глупости. Так что тебе хуже всего.

– Он говорит правду, Дан, – сказал Макс, не открывая глаз. – У меня нет шансов вернуться назад. Или почти нет. Завтра, максимум послезавтра мой клан узнает, кто помог Крюку, поэтому выживу я только в том случае, если убью его, когда он выполнит контракт. В противном случае клан объявит меня вне закона и я в Зоне долго не протяну. Но мои шансы заведомо малы, потому что в Зоне Крюк стоит пятерых, а я – всего лишь пограничный старатель, который никогда не заходил дальше Рыжего леса. Но я должен был Серому и не мог не помочь ему, тем более, что мне действительно до чертиков надоела Зона. Настолько, что я готов поставить на карту свою жизнь. Пусть Зона сама решит, нужен я ей или нет. А тебе, – Макс сделал небольшую паузу, – наверное, лучше от нас отстать. Когда ты увязался за нами, я хотел сделать из тебя отмычку, ты уж извини, но таковы нравы Зоны. Совесть за это меня не заела бы. А сегодня ты спас мне жизнь, и теперь я должен либо сделать тебя членом команды, либо отпустить. Так вот что я решил: завтра мы пойдем через оживленный район, нам попадутся на пути караваны, и я смогу порекомендовать тебя кому-нибудь из них, пока мое имя еще что-то значит. Доберешься с ними до бара или приграничья, начнешь потихоньку зарабатывать, а там – куда кривая выведет.

– Макс, я хочу с вами, – просительно произнес Дан. – Я чувствую, что пригожусь вам. Я же вам уже один раз помог.

– Дан, это наша война. Тебе на ней делать нечего.

– Я хочу с вами.

– Макс, я ведь это так, к слову, – вступился за Дана Крюк. – Ему нечего делать в приграничье. Разве ты не видишь? Он не протянет в Зоне и месяца. Лучше уж пусть идет с вами и умрет счастливым, чем погибнет бесславно. Это его мечта, он имеет на нее право, тем более теперь, когда он спас тебе жизнь.

Макс молчал, по-прежнему не открывая глаз. Впервые за время знакомства с Серым он жалел о том, что совершил. Дана надо было гнать сразу, еще тогда, когда они подобрали его на болоте, или можно было забросить его на одну из баз, потерять на этом время, но дальше идти, не истязая себя муками совести. А что теперь? Крюк прав: Дан имеет право чувствовать себя кому-то полезным.

– Ладно, – согласился он. – Отныне считай себя полноправным членом команды. Все, что найдем по пути, делим на всех в равных долях.

– Спасибо, Макс. – Дан светился от счастья. – Я не подведу.

– Ну что, поговорили? – Крюк потянулся к своему рюкзаку. – Будем считать торжественную часть оконченной. Объявляю ужин и пять часов крепкого здорового сна. Завтра вторая серия нашего путешествия.

– А к нам никто ночью не залезет? – спросил Дан, опасливо косясь на трубу.

– Не залезет. Там теперь заслонка.

– Кто-нибудь еще про нору знает? – садясь, осведомился Макс. Он решил не отставать от остальных и тоже потянулся к запасам.

– Сало знал. Но его уже больше года нет, так что все это время я был здесь полноправным хозяином. А три недели назад здесь кто-то побывал, пока меня не было. Водку мою выжрал, запасы растащил, короче, какая-то сволочь место раскопала. Так что лежка все равно засветилась, и, приводя вас сюда, я ничем не рисковал.

– Плохое место, – неожиданно сказал Серый. – Запасного выхода нет. Если нас здесь найдут, то выкурят за десять минут.

– Не нравится, можешь ночевать снаружи, – спокойно ответил Крюк. – Там еще контроллер остался, он тебя ждет.

– Да нет, спасибо.

– Слушай, Крюк, а «пирамиду» ты продал или оставил для личных целей? – Сменил тему Макс.

– «Пирамиду»? – Крюк поднял глаза. – Я думал, мы этот вопрос закрыли.

– Да не напрягайся ты. Я же сказал, что ничего личного к тебе не имею. Это сугубо коммерческий интерес. Если она у тебя есть, я готов купить ее. Сколько ты хочешь?

– «Пирамида» не продается ни за какие деньги.

– Почему?

– Она нужна мне самому, – пожал плечами Крюк.

– Набиваешь цену или это дело принципа?

– Макс, я же сказал: я не нуждаюсь в деньгах.

– Подождите, это какая «пирамида»? – влез Дан. – Лекарство от страха что ли? Мне про нее на стоянке старатели рассказывали.

– Рассказывали или советовали поискать? – усмехнувшись, уточнил Крюк.

– Не помню. Что-то говорили, но я не помню точно, в каком контексте.

– «В контексте», – передразнил Крюк. – Это такое иносказательное выражение, дурень. «Пирамида» – это мифический артефакт, который, по легенде, синтезировали умники в подвалах «Х-16» еще до второй катастрофы. Прибор, который начисто лишает человека чувства страха. И когда кому-то говорят, что ему надо найти «пирамиду», это означает, что человека называют трусом.

– А-а, – совершенно не обидевшись, протянул Дан. – А я думал, чего это они мне про лабораторию толкуют?..

– Ты «Волшебника Изумрудного города» в детстве читал? – спросил Крюк.

Одна из приготовленных им банок опустела, и он с удовольствием принялся за вторую.

– Читал, кажется. Только я не очень помню.

– Нет, Макс, ты слышал, он еще в университете учился. Чего ж вы такими бестолковыми-то растете, самых простых вещей не знаете? Суть книги в том, что, пока герои шли в мифическую страну, чтобы волшебник сделал их умными, храбрыми и так далее, они сами научились быть такими. Поэтому тебе и говорили, что тебе надо разок слазить в подвалы «Х-16», за «пирамидой», которой в жизни не существует. Там так страшно, что, если ты там выживешь, все остальные страхи тебе нипочем будут. Ясно?

– Ага. То есть вы о другой «пирамиде»?

– Да почему ж о другой, о той самой, – возразил Крюк. – Об одной-единственной, добытой из самых что ни на есть глубин «Х-16». Нашелся-таки смельчак, который не побоялся спуститься вниз. Ты не возражаешь, если я ребятам сказку на ночь прочитаю? – последний вопрос Крюк адресовал Максу.

– Валяй, – устало разрешил Макс. – Только не ври много.

– Постараюсь, – пообещал Крюк и приступил к повествованию.

Историю о том, как Крюк попал в немилость к «Альфе» и большей части свободных старателей, Серый уже знал от Макса. Знал он и о том, что долгое время после этого Крюка гоняли по Зоне не хуже того зайца, в надежде получить за его голову назначенную награду. Не рассказал Макс лишь о том, что он тоже принимал участие в той травле.

– …И вот, – продолжал рассказ Крюк, – слышу я, что идут за мной трое. Увязались горе-охотнички, решили мою голову продать и деньжат подзаработать. Ну, я для порядку покружил немного, думал – отстанут. Нет, упрямые, вцепились, как бульдоги. Я бы их всех троих тогда уложил, но пожалел, смотрю, зеленые еще – опыта кот наплакал, поэтому не стал я грех на душу брать, вираж по дороге сделал, чтобы они аккурат на псевдособак напоролись, думаю, пока они с псами воевать будут, я по-тихому уйду. Да только салаги мне такие достались, что даже от дюжины псевдопсов отбиться не смогли. Правда, там еще и пара кабанов на шум прибежала, это уже без моего участия, суть в том, что пришлось мне им же на помощь приходить. С горем пополам и с моей помощью отбились охотнички, двоих собаки добре потрепали, ну, я к ним спускаюсь, чтобы, так сказать, представиться и за хлопоты малую толику с них стребовать, в Зоне так принято – за помощь надо платить. Так один из них хватает автомат и вместо благодарности всаживает в меня очередь. Этим сукиным сыном был… Макс.

На лице Макса ни один мускул не дрогнул. Будто не о нем речь.

– Подстрелил он меня, печень в двух местах пробил, ногу поранил, он бы меня и добил, если бы из леса прямо на него не выскочила рысь. Пока они выясняли, кто из них лишний, я отполз достаточно далеко, чтобы остаться в живых. Благо у меня в сотне метров тайничок был, я до него добрался, перевязку сделал, «ломоть» привязал. Худо-бедно, но здоровье поправил, а вот обиды не забы-ыл. Отомстить неблагодарному старателю стало для меня делом жизни. Мне даже просто застрелить его мало было, поэтому я придумал кое-что поинтересней.

Однажды в подземельях у Агрокомплекса я нашел документы, подтверждающие разработку прибора «Н-стресс», по свойствам напоминающего действие мифического артефакта «пирамида». В конечном итоге это и был артефакт, его искусственно создали, используя энергию аномалий уже после образования Зоны. Там же было отмечено, где находится запасной выход из лаборатории, и код доступа. Но главное – там было указано место, где имелся готовый к работе экземпляр. Его рабочее название было «пирамида».

Выходило, что слухи – это не что иное, как утечка информации после разгрома лаборатории монстрами, «пирамида» – реально существующий артефакт, нужно только спуститься вниз и достать его из тайника. Полтора миллиона за одну ходку! Вот только спускаться вниз мне не хотелось.

И я решил убить сразу двух зайцев: отомстить Максу и заработать. Это было нелегко и, может быть, даже того не стоило, я потратил два месяца, выясняя, способен ли Макс распорядиться полученной информацией так, как это нужно мне, говоря иначе, полезет ли он в «Х-16».

Еще труднее было подбросить ему информацию так, чтобы он не заподозрил подвоха. В конечном итоге, Макс нашел то, что нужно, на наладоннике погибшего старателя, оказавшегося у него на пути. Половина дела была сделана, оставалось проверить, не ошибся ли я в нем. Если бы Макс решил продать информацию, я пристрелил бы его в тот же миг, но он оказался молодцом и торговать знаниями не стал. Вместо этого он собрал команду из трех человек.

Они с напарником взяли в долю третьего и отправились вниз, тем более, что залезать далеко было не надо: тайник был всего в сорока метрах от входа, а хабар тянул на полтора миллиона – по пол-лимона на каждого.

В назначенный день я проводил их до ворот завода, понаблюдал, как они пробрались мимо мародеров, окопавшихся над основным входом, и добрались до запасной двери. И стал ждать ребят с хабаром.

Вернулись они только через четыре часа, я уже и надеяться перестал, думал, все, каюк бродягам. Точнее, вернулись только двое. Макс тащил на себе третьего, на которого достаточно было взглянуть раз, чтобы понять, что он уже не жилец. У бедолаги не было ног, кто-то выдернул их из тазобедренных суставов, даже культей не оставил, а из живота торчал штырь с руку толщиной. Это был безрассудный, но благородный поступок, достойный хорошего человека. Макс не бросил его, даже когда мародеры заметили кровавый след за одним из зданий и бросились в погоню. А я люблю благородство.

Я не убил его, как планировал, наоборот, помог отбиться от бандитов. Потом мы вместе оттащили парня в безопасное место и позволили ему умереть спокойно. Там же и похоронили, точнее, сожгли тело в старой хибаре, чтобы твари не смогли сожрать то, что от него осталось.

– А «пирамиду» ты у него, конечно, отобрал, – сухо заключил Дан.

– Естественно. Макс все понял сам, когда увидел меня. И, между прочим, не возражал.

– Представляю, как бы ты возражал, если бы тебе приставили ствол к башке, – усмехнулся Серый. – Ты ведь именно так сделал?

– Эх-хе-хе, – покачал головой Крюк, – Серый, ты не уловил сути: у Макса на шее была «пирамида». Она позволила ему быть бесстрашным и не впасть в панику, когда было действительно страшно. Это значит, что его нельзя было напугать страхом смерти – в тот момент он принимал взвешенное решение, единственное, которое подсказывало ему сердце. В этом-то и заключается его благородство: он не бросил товарища, хотя знал, что это смерть. Ему не мешал страх, он принимал единственное решение, которое считал для себя приемлемым.

В наступившей тишине слышалось дыхание каждого. Спокойно и ровно дышал Макс, Зона давно сделала из него другого человека, будто и Крюк говорил о ком-то другом. В громком сопении Крюка угадывалась нервная улыбка на его устах – истории из прошлого почему-то всегда давались ему с трудом, это Серый уже давно заметил. Совсем тихо дышал Дан, будто боялся потревожить и спугнуть что-то важное. Своего дыхания Серый не слышал, но знал, что оно предательски дрожит, все-таки многое в Зоне кажется невероятным, ведь, выходит, Макса и Крюка связывает большее, чем вражда клана и опального старателя.

– Макс, а там было страшно? – решился нарушить тишину Дан.

– Страшно, – коротко ответил Макс и отвернулся к стене, давая понять, что беседовать на эту тему больше не намерен.

– Макс, а что там было? – совершенно нагло не отставал Дан. – Расскажи.

– Полтергейсты там, – нехотя отозвался старатель. – Запустили нас внутрь, дали дойти до тайника, а когда мы повернули обратно, стали рвать нас на куски. Если бы они захотели, то просто убили бы нас всех троих, но, может, скучно им там, может, еще что… короче, стали они нас забрасывать всяким хламом, навроде карликов. Мне повезло: я оказался позади всех, основной удар приняли на себя мой напарник и Лешонок, тот парень, которого мы взяли третьим. Я к тому времени уже слышал, что полтергейсты видят только движущиеся цели, поэтому замер в уголке и стал ждать, пока они уйдут. Пришлось пролежать два часа, пока они поверили, что я мертв, потом пополз к выходу. Лешонок был ранен, и, хотя было ясно, что он уже не жилец, я тащил его с собой, очень уж он просил не бросать его там, внизу, с полтергейстами. Мне удалось проползти метров тридцать, потом призраки вернулись, пришлось ждать еще два часа и только потом преодолеть оставшиеся метры. Дальше вы знаете.

– Вот такая вам, дети, сказка на ночь, – заключил Крюк. – А теперь спать. Кстати, кто будет храпеть, заткну рот кляпом.

– Подожди, я не понял, – развернулся Макс. – Так как насчет «пирамиды»?

– «Пирамиду» я тебе, Макс, не продам, и дело вовсе не в деньгах.

– А в чем же тогда?

– В том, что я владею единственной «пирамидой». Второй такой нет. Ни у кого.

– И что, ты любуешься ею по ночам? Или снимаешь стресс после ходки?

– Она просто у меня есть. Я – коллекционер, считай, что мне просто льстит иметь у себя артефакт, которого больше не существует в природе. Боюсь, тебе этого не понять.

– И много у тебя таких экспонатов? – заинтересовался Дан.

– Много, мало – все мои.

– Нет, ну хотя бы примерно. Десять? Двадцать? Сто?

– Олух ты царя небесного! – усмехнулся Крюк. – Это ж тебе не редкие артефакты и даже не нестандарты. Это артефакты, которые Зона рождает один-единственный раз, с особыми свойствами. Это тебе не рану зарастить или пули с пути свернуть. Они не на физику действуют, а на совсем другие инстанции – страх, ненависть, жадность. Они человека меняют, понимаешь? Поэтому и ценятся. Здесь счет на единицы идет.

– А ты ими пользуешься? – осторожно, будто опасаясь раздуть пламя из тлеющих углей, спросил Дан.

– Почти никогда. Потому что человек на то и человек, чтобы оставаться самим собой. Когда он позволяет себя кому-то править, он теряет себя.

– Почти… – уловил слово Серый. – Значит, бывает.

– Бывает, – согласился Крюк. – Иногда я не могу сам принять решение. Не вправе. Вот взять вас. Веду вас на верную гибель, и мне не по себе. Хотя, казалось бы, какое мне до вас дело? Это ваш выбор. Чего вы вообще там потеряли?

– «Поле артефактов», – подал голос Макс.

– Чего?

– Того. «Поле артефактов» из завещания.

– Так вы всего лишь очередные охотники за наследством? – захохотал Крюк. – Э, ребята, тогда мне вас не жаль. Зона таких, как вы, в свое время пачками жрала.

– Да ты и сам, кажется, его искал, – подначил Макс.

– Я искал и не нашел, но живым домой пришел. А сколько там осталось, никто не считал.

Крюку никто не ответил. Сам же он, немного поразмыслив, озвучил выводы:

– Значит, дела у нас обстоят следующим образом. Легенда у тебя, Серый, хреновая, и спецслужбы здесь ни при чем – они так топорно не работают. Но по замашкам ты как есть спец или военный старатель, значит, в самоходе, но из бывших военных. В центр Зоны не ходил, но по окраинам повоевал – скорее всего, или группа зачистки, или прикрытие умников. Второй вариант предпочтительнее, это объясняет твое знакомство с кем-то на Изумрудном. Скорее всего, кто-то из умников решил всех перехитрить, подбил тебя на поход, сказал, что знает, где «поле артефактов» – в общем, решили вы подзаработать, кинув госслужбы. Ты заходишь в Зону со стороны, находишь проводника, потому что найти проводника можно только непосредственно внутри периметра, и… дальше все по списку. Но, как ни крути, есть еще что-то, явно не связанное с хабаром, но пока не могу понять что.

– Ну что ж, пусть будет так, – согласился Серый, оставив вопрос без ответа. – Будем считать, что нам нужно только «поле артефактов». Ты не веришь, что оно существует?

– Не знаю. В отличие от большинства других старателей, прорвавшихся через заставу «Братства Зоны» во время большой атаки, я точно знал, где гробанулись умники. Действительно, недалеко от Янова, там, где теперь стоит еще один форт сектантов. Мы даже обломки вертушек нашли, обшарили и завод «Юпитер», и территории вокруг «купола». Потом дошли до подземелий Припяти, там полно неисхоженных коммуникаций, в которых даже сектанты не бывают. Когда «Братство» начало теснить бродяг и военных обратно из города, я предпочел уйти, так ничего и не найдя. Остальные остались, и больше никого из них я не видел. Так что, если «поле артефактов» и существует, то это должно быть какое-то особое место, недоступное ни сектантам, ни вольным бродягам.

– Например, «купол»?