Текст книги "Завещание сталкера"

И тут же в рации заговорили:

– Старший лейтенант Ципик, ваше сообщение принято Центром поиска. До особых распоряжений местоположение не меняйте, по возможности оставайтесь на связи. Меры по оказанию помощи и эвакуации принимаются. Как поняли? Прием.

– Все понял, – ответил Ципик. – Остаемся на месте. Ждем.

Наступило состояние расслабленности, когда доверяешь свою жизнь кому-то всецело, когда сам уже не помышляешь о сопротивлении. Как будто и нет уже вокруг Зоны, как будто уже находишься в безопасности. Опасное и почти смертельное в Зоне состояние – любой мало-мальски опытный старатель посмеялся бы над стрелками-недотепами и, наверное, решил бы, что они уже не жильцы. Нет здесь ничего опасней, чем расслабленность и безволие, но военные не были старателями, они были всего лишь солдатами, поэтому, усевшись на траву, просто стали ждать.

Ждать пришлось почти два часа. За это время удалось разбудить Смирнова, он хоть и был в порядке в плане физическом, в психологическом почти отсутствовал. На вопросы отвечал не раньше, чем с третьего раза, взгляд был отрешенным, а речь – невнятной. После долгих попыток понять его состояние, Ципик решил оставить это дело спасательной службе.

– Волна 3-7-9, Ципик, вы меня слышите? – заговорил наконец в рации приятный женский голос.

– Я на связи, – бодро ответил Алексей.

– Ситуация непростая, – ответили на том конце. – Район, где вы находитесь, закрыт для полетов. Спасательная группа не может к вам добраться. Слышите?

– Слышим, – ошарашенно ответил Ципик, косясь на помрачневшего Шастина.

– Вам надо попытаться выбраться в квадрат С-2-5, там есть коридор, где мы сможем вас подобрать. В ваш район помощь сможет прибыть не раньше завтрашнего вечера.

– Центр, мы до завтрашнего вечера не доживем, нас здесь съедят, это же Проклятый лес!

– Мы все понимаем, но над этим районом большая активность высотных аномалий. Полеты над данным участком строго запрещены до полной проверки информации.

– Да какие аномалии, – прорычал в рацию Шастин, – нет здесь ни хрена, мы тут сидим.

– Ничего не можем сделать. Единственный выход – выбраться в квадрат С-2-5.

– Да это ж полкилометра по Зоне, – возразил Ципик.

– Девушка, у меня ног нет, понимаете? – просипел Шастин, который, судя по всему, находился на грани истерики. – Я через три часа от гангрены помру!

– У вас есть аптечки, оружие? – поинтересовалась рация.

– Аптечек хватит до вечера, – ответил Ципик. – противорадиационное и антибиотики вкололи, обезболивающее пока тоже есть, из оружия один АКМ и четыре рожка патронов.

– И нож, – вдруг вставил приходящий в себя Смирнов. Он по-прежнему смотрел в одну точку, но уже пытался соображать.

С Шастиным дела обстояли хуже, похоже, он больше не мог держать себя в руках и теперь сполз на землю и бессильно колотил кулаками по грунту. Если Ципик и Смирнов еще смогут дойти до нужного места, то ему это точно не под силу.

На том конце послышалась возня, и уже мужской голос пробасил:

– Алексей, слышишь меня?

– Да, слушаю.

– Говорит командир поискового центра полковник Седых. Сколько человек способны передвигаться самостоятельно?

– Двое.

– Сможете вынести третьего в указанный квадрат?

– Не знаю. Попробуем. Но это далеко. И там теперь Зона.

– Это триста пятьдесят метров от края Зоны. Туда может долететь небольшой спасательный вертолет. Когда дойдете туда, мы укажем точное место. Там есть большая поляна, вот там вас и подберут. Идти лучше через болото. Тяжелее, конечно, но через лес вам обязательно что-нибудь серьезное попадется, а на болотах сейчас тварей почти нет, а те, что есть, не голодные – после вчерашней резни жратвы им хватает, так что на живых они нападать не будут. Есть там один участок, куда от вчерашнего артобстрела кучка живности забралась, но ничего серьезного – собаки да плоти. Если будет тяжело пройти, мы их пуганем – дадим пару залпов по точке, они разбегутся, и вы спокойно пройдете. – Седых замолчал.

Ципик обдумывал план спасателя: по его словам, выходило, что все просто.

Но даже дойти с Шастиным на руках и то не просто, да еще и Смирнова, по ходу, контузило. Седых ждал, Ципик думал. В конце концов решающее значение сыграли пастилки «энергетика». «В случае чего, – решил Алексей, – зажуем со Смирновым по одной, даст бог, дотянем».

– Ладно, что нам делать?

– Выдвигайтесь, дойдете до края леса и идите по болоту на немецкую территорию. Только на сушу не выходите – целее будете. Где засада патрульного отделения вчера была, помните?

– Да.

– Вот обогнете это место левее, а там метров сто – и поляна.

– Это колхозное поле перед деревней? – припомнил Ципик.

– Да, да, да! Оно самое. Вот там, на поле, вас и подберут.

Алексей вспомнил карту местности: полузаросшее колхозное поле – это уже край немецкой территории, там Алексей не бывал. По прямой – метров шестьсот, не меньше, а по болоту почти в километр выйдет. Шастин, поняв, что его бросать не будут, успокоился и даже принял участие в обсуждении плана выхода к точке. Оказалось, что он частенько захаживал на немецкую территорию, поэтому и саму деревню, и территорию вокруг знает неплохо, правда, тогда там еще не было Зоны. Смирнов тоже все больше начинал походить на человека, но идею выхода на старое поле воспринял все так же – без эмоций. Мол, надо, значит, надо – и все.

Еще пригодные бронежилеты Ципика и Смирнова бросили, так как весили они много, а толку от них в сложившейся обстановке почти никакого – от аномалии или монстра не спасут, а перестрелка маловероятна. Из багажной сумки «хаммера» сотворили не очень вместительный, но довольно удобный рюкзак. Побросав туда пожитки и взяв автомат, Ципик пошел первым. В его задачу входило вести разведку местности. Сзади, посадив себе на плечи Шастина, пошел Смирнов. Времени было достаточно, чтобы с несколькими привалами добраться до нужной точки, поэтому решили особо не спешить, идти аккуратно, делая привалы каждые сто – сто пятьдесят метров.

Авантюрность затеи выявилась уже через пятьдесят метров пути. До забора из колючки дошли как по бульвару, вот только нести Шастина Смирнов уже не мог. Шастин весил добрых девяносто килограммов, а в Смирнове, дай бог, было семьдесят, и то с учетом его длинного роста. Рядовой не скулил, честно пер товарища сколько мог, но на границе леса просто свалился. Первый привал получился гораздо раньше, чем предполагалось.

Только здесь Алексей сообразил, что до края леса Шастин мог доползти и сам. Пусть бы они потеряли время, но сэкономили бы силы для маршброска по болоту, где сам Шастин точно идти не сможет. В итоге, решили рискнуть и проделать часть пути по лесу, вопреки совету Центра. Пока Смирнов отдыхал, Ципик прошелся по краю зарослей с целью разведать дорогу. Поднимал мелкие камни и ветки и бросал их перед собой, чтобы вычислить невидимые глазу ловушки-аномалии. В голове отчетливо всплывали знания, полученные в учебке как раз для таких ситуаций, оказывается, не зря в них целый месяц вдалбливали правила выживания в условиях Зоны.

Пройдя вперед около пятидесяти метров, Алексей обнаружил на пути две аномалии, которые квалифицировал как «пресс» и «спираль», и, сделав небольшой вираж, определил тропу для прохождения опасного участка. Потом он вернулся назад, и вся троица двинулась по проложенной тропе. Шастин старался изо всех сил, греб руками и, хотя это давалось ему нелегко, довольно быстро двигался. Как только миновали опасный участок с аномалиями, Ципик отправился на разведку, а когда вернулся, Шастин уже немного отдышался и был готов продолжить движение. Идею с перемещением раненого по-пластунски решено было признать успешной, поэтому следующие полсотни метров Шастин снова вызвался проползти. К этому времени действие обезболивающих начало проходить – у Алексея снова появилась боль в раненой руке, а Шастин к концу отрезка морщился и стонал при каждом движении.

– Смотрите. – Смирнов дернул Ципика за рукав.

В двадцати метрах от того места, где находилась группа, что-то ярко светилось в траве. Несколько секунд все смотрели на подозрительные заросли, пока Шастин не сказал:

– Это артефакт.

– Откуда ты знаешь? – удивился Алексей.

– Знаю. Когда патрулировали в районе немецкой деревни, там по краю первой линии периодически выбрасывало артефакты. Всякие камни, стекляшки, некоторые так же светились. Но они всегда рядом с аномалиями бывают. И, кстати, вот такие, светящиеся, самые дорогие. За них умники хорошие деньги дают.

– Что-то многовато ты об артефактах знаешь. – Ципик оглянулся на сержанта. – Нам ведь запрещено сбывать артефакты.

– Так это, товарищ старший лейтенант, запрещено, когда ты здесь только три недели, как вы, а когда с полгода повоюешь, так начинаешь думать: почему начальству можно, а нам нельзя? Мы тут башкой рискуем, в шалашах живем, одной гречкой питаемся, оружие старое, обеспечение ни к черту, а они то, что мы находим и сдаем на «научные цели», потом контрабанде загоняют. – Шастин пополз дальше. – Это, по-вашему, как? Подберите, чего добру пропадать?

Про торговлю артефактами налево Алексей, конечно, слышал, и сейчас он колебался между желанием поднять свой первый артефакт и боязнью рисковать.

– А он не радиоактивный? – спросил он наконец.

– Всяко может быть, – философски ответил сержант, – но мы сейчас в такой жопе, что нам он лишним не будет. Может, старателя какого по пути встретим, он нам за артефакт поможет до точки дойти. Так что не поленитесь, сходите, только осторожно.

Спустя минуту Алексей уже стоял перед небольшим светящимся металлическим диском в десять сантиметров диаметром. Около минуты он изучал предмет, пытаясь определить степень опасности. Наличие артефакта – верный признак аномалии, так как большинство их являются именно продуктами жизнедеятельности оных. Алексей даже припомнил, что, например, артефакт «кровь земли» образуется в аномалии «воронья карусель». Чем был образован именно этот артефакт, Ципик определить не мог: ему не удалось найти поблизости ни одной ловушки. В конце концов он аккуратно подцепил диск палкой и выкатил его себе под ноги, а потом медленно, будто боясь обжечься, поднял его. Оказалось, что диск имел две не похожие друг на друга стороны: одну гладкую и блестящую, которая и испускала свечение, и вторую шершавую, с сероватым оттенком. Почти сразу Алексей обнаружил одно из свойств добычи: диск все время стремился перевернуться гладкой стороной вверх, будто имел с поверхностью земли одноименные заряды. Он не раз слышал о довольно диковинных артефактах, которые приносили из Зоны старатели, но о вещице с подобными свойствами раньше не слышал.

Однако Шастин, как оказалось, был более осведомлен о подобных вещах:

– «Неваляшка», – сказал он, как только смог разглядеть находку в руках подошедшего Ципика. – Только те, что находили раньше, не светились.

– Так, может, она радиоактивная? – Алексей отодвинул артефакт подальше от себя – на вытянутую руку.

– Вряд ли. Те, которые находили раньше, совсем не фонили. Если бы они были радиоактивными, то в них оставались бы хоть какие-то следы. А что светится, так это даже хорошо, дороже стоить будет – нестандартная. Правда, свечение может и потухнуть по пути, так часто бывает: найдешь артефакт – он с одними свойствами, а с места сорвешь – свойства меняются, иногда сразу, иногда через некоторое время.

Ципик еще раз удивился познаниям Шастина, видать, он занимался артефактами всерьез. «Ладно, сначала надо выбраться отсюда, а уж разбираться, кто в чем виноват, будем позже, если вообще это будет нужно». Шастина, похоже, догадки командира нисколько не волновали, его вообще сейчас волновало только одно. Пока Ципик ходил за «неваляшкой», он успел вколоть себе еще одну дозу анальгетиков и теперь был готов продолжить путь. Завернув артефакт в пакет от аптечки, Ципик спрятал его в рюкзак и пошел вперед.

За два часа им удалось пройти примерно половину пути. Шастин полз, Ципик шел впереди, Смирнов то и дело оглядывался назад – так и шли, пока из очередной разведмиссии Алексей не вернулся бегом.

– Все, ребята, – прошептал он, – игры кончились. Во-первых, дальше заросли все гуще – не проберешься. Во-вторых, впереди пять припять-кабанов.

– И что, не пройти? – прошептал Смирнов.

– Не пройти. Если я даже успею положить двух-трех, а остальные испугаются и убегут, то на звуки выстрелов обязательно явится кто-нибудь посерьезнее. Химеры, говорят, всегда на выстрелы бегут: знают, что там люди, а для химеры человек – самая желанная добыча. А химеры в этом лесу водятся. Давайте-ка выбираться из леса. Дальше по болоту пойдем. Смирнов, возьмешь сержанта на горб, я прикрываю. Выйдем из леса, поменяемся. Пошли.

Ципик держал под прицелом окружающие заросли, готовый в любой момент открыть огонь. Смирнов довольно резво подхватил товарища на плечи и двинул к окраине леса, а когда сзади раздался громкий звериный рык, даже припустил бегом. Алексей медленно попятился, там, откуда он недавно вернулся, нещадно трещали кусты – кабаны почуяли живое мясо и пошли на запах. Алексей оглянулся: Смирнов уже донес Шастина до забора и пытался ножом переломить проволоку, чтобы раненый мог переползти на другую сторону. Уйти без шума не удалось: из кустов высунулась огромная голова свиньи-переростка и, издав очередной громкий рык, бросилась на добычу.

Зверь стремительно приближался к Алексею, а вслед за ним уже показался еще один. Ципик выстрелил короткой очередью, отходя в сторону от того места, где сидели его товарищи. Поймав несколько пуль, первое животное слегка запнулось, но не остановилось. Один из выстрелов пробил череп, и глаза твари будто прикрылись, но теперь уже обезумевший кабан продолжал бежать. Вторая очередь была длиннее – у Ципика сдавали нервы, и автомат послал во врага чуть больше свинца, чем того требовалось. Кабан, не добежав двух метров, взрыл клыками землю и упокоился под корявой березой. Грохот выстрелов и неожиданная смерть вожака поубавили прыти у остальных членов отряда, четыре пары глаз, налитых кровью, недоумевая, смотрели на мясо, неожиданно давшее отпор.

Меж тем Алексей мелкими шажками отступал, косясь в сторону товарищей. Краем глаза он видел, что лаз в ограждении из колючки уже готов, и Шастин пытается сквозь него перебраться на ту сторону. Было это ох как не легко: двигаться приходилось близко к земле, где в изобилии вилась «лапша», а в ней можно запутаться, как в сети. Поэтому, перед тем как ползти, Шастин подстелил на землю ветровку Смирнова, и все равно двигаться ему приходилось очень осторожно, а значит медленно.

С минуту Ципик и кабаны играли в гляделки. Животным, оставшимся без вожака, не хватало смелости. Они негромко перехрюкивались, лили на землю сопли и слюну, рыли копытами и клыками землю, но с места не двигались. Шастин уже перебрался на другую сторону, и Смирнов последовал за ним, когда одна из свинок-переростков сделала робкий шажок вперед, проверяя реакцию человека. Ципик как можно размашистей передернул затвор, давая понять, что в руках у него не просто палка. Еще несколько секунд длилась эта дуэль взглядов, и вот, когда Алексей уже был готов сдаться и проиграть, то есть развернуться и побежать к подготовленному для него проходу в заборе, кабаны отступили. Просто попятились назад, а потом развернулись и скрылись в зарослях.

Когда мутанты скрылись с глаз, стало понятно, что до смерти здесь всего-то два шага. Одно дело – стрелять в кабанов с высокого бруствера из крупнокалиберного пулемета и совсем другое – встретиться с ними лицом к лицу посреди Проклятого леса. Если бы кабаны не испугались, а бросились в атаку, то для Ципика это был бы последний в жизни бой. Что же там дальше-то творится, если кабанов старатели за опасность не считают?

Идти по болоту, да еще и с Шастиным на плечах, было почти невозможно. Почти, потому что, сам не понимая как, на каких немыслимых резервах, Ципик его все-таки нес. Как и обещал, сразу за забором он поменялся со Смирновым – теперь рядовой с автоматом в руках шел впереди. Шастину было очень больно, Алексей чувствовал это, но сержант не подавал вида. Ему было еще тяжелее, чем командиру, который его нес, – приходилось держаться за плечи Ципика ранеными руками, ноги почти не работали, поэтому он постоянно соскальзывал вниз, Ципик останавливался и подбрасывал его обратно, причиняя невыносимую боль. Бинт на правой руке пропитался свежей кровью в районе запястья – Шастин все-таки зацепился за «лапшу».

Но очередные семьдесят метров все же удалось пройти без привалов. Алексей остановился только тогда, когда в центре болотистой местности появилась сухая проплешина, на которой можно было перевести дух, не ожидая внезапного нападения. Надо сказать, живности здесь вообще было немного. Пару раз по краю болота пробежали псы, не обращая внимания на людей, по лесной опушке с обеих сторон теперь то тут, то там проскакивали мелкие зверушки вроде псевдокроликов или крыс.

Вдали уже виднелись окраина деревеньки и поле, где их должны были подобрать. Да и болота-то оставалось всего лишь около ста пятидесяти метров, а дальше Шастин снова сможет ползти.

На чуть больше половины пути ушло три часа, и, судя по солнцу, день подходил к трем-четырем часам. Если не случится ничего непредвиденного, то к семи должны быть на точке, до десяти, когда начнет темнеть, остается еще большой запас. Поэтому решили отдохнуть основательно – может так статься, что сделать привал больше не получится. Ципик связался с базой, доложил результаты продвижения и получил в ответ несколько ободряющих слов.

Забросивший себе на спину Шастина Смирнов едва не свалился на первой же топи, после чего Ципик рискнул угостить его энергетической пастилкой. На уставший, но не выжатый организм она действует около шести часов, на организм в состоянии, в котором находился Смирнов, будет действовать часа три-четыре, а потом Алексей получит два неспособных двигаться тела. Следовало поторапливаться. «Энергетик» подействовал – Смирнов хоть и не с крейсерской скоростью, но шел, для облегчения его задачи Ципик рискнул сместиться немного к краю болотистой местности, где топи были поменьше и почва потверже. И, хотя активность зверя вокруг немного возросла и контролировать территорию стало сложнее, до конца болота они дошли за тридцать с небольшим минут.

На краю болота обнаружились две «карусели», которые пришлось обходить по небольшой дуге, после чего Ципик и компания засели в рощице, состоящей из трех деревьев и двух ветвистых кустов. Пока младшие сослуживцы отдыхали, Ципик изучал обстановку вокруг. Поле было обильно усеяно трупами кабанов, плотей и слепых псов – вот докуда добралась пошедшая за их «хаммером» волна. Две небольшие стаи оставшихся в живых собак потрошили тела более невезучих монстров, выглядели они сытыми и неопасными. На всякий случай Алексей связался с Центром, и по его просьбе артиллерия дала пару залпов. Собаки бросились врассыпную, и вскоре дорога выглядела совершенно свободной. Половину оставшегося пути Смирнов и Ципик протащили раненого товарища на себе, потом он немного прополз сам, и наконец они добрались до нужной точки. Вокруг было тихо, оставалось только дождаться вертолета.

Несмотря на то что до спасения оставались считанные минуты и вот-вот должен был появиться вертолет, спокойствия не приходило. Во-первых, они все еще были на территории Зоны, во-вторых, опасность очень любит подкрадываться в самый последний момент, когда расслабленность не позволяет дать достойный отпор. Алексей ходил вокруг сидевших без сил товарищей; глаза Смирнова блестели, выдавая недавнее употребление допинга.

– Ребятки-и-и!

Алексей обернулся на голос, и его бросило в дрожь. Со стороны Проклятого леса в их сторону бежал старик. Среднего роста, худой, голова покрыта капюшоном, в одной руке палка, на которую он едва заметно опирался. Из-под капюшона выглядывал лысый череп с родимым пятном, почти как у Горбачева.

– Ребятушки, родные вы мои! Я уж и не думал с людьми встретиться! Родненькие мои!

Все трое уставились на него в полном недоумении. Остановившись недалеко от компании, старик попросил:

– Дайте чего-нибудь пожевать, а? Сутки ничего не ел.

– Мы тоже, – грубо ответил Шастин.

Ципик стоял, решая, как поступить. С одной стороны, их учили, что в Зоне все опасно. В том числе и люди. В первую очередь люди. Где гарантия, что под плащом у него нет оружия? Второй руки он не показывает.

Автомат Алексей навел на старика машинально, сразу, как только тот показался. Старик это видел, поэтому подходить близко не решался, стоял метрах в семи, давая понять, что оружия побаивается.

– Ты кто такой? – спросил Алексей.

– Федор я, в немецкой деревне живу, – поспешно ответил дед, – меня там все знают.

– А здесь что делаешь?

– Пошел вчера утром, чудовинок понабрать. Артефактов по-вашему.

– Перед прорывом?

– Так перед прорывом немчура совсем границу не охраняют – кто ж перед прорывом в Зону полезет? Вот мы и пользуемся помаленьку.

– Как по грибы? – вставил Шастин. Настроение у него резко улучшилось в связи с приближением вертолета, звук которого уже слышался позади.

– Где ж вы перед прорывом артефакты берете, их же все собирают?

– Это здесь, на поле, собирают, а в лесу много всякого остается, старатели туда не любят ходить, а там есть места неопасные, зверей нету, а чудовинки есть. Дешевые, конечно, но нам на жизнь хватает.

– Руку вторую покажи, – громко сказал Ципик.

Сзади уже рокотал вертолет, перекрывая его слова.

Старик начал что-то отвечать, но на руке Алексея заработал передатчик.

– Почему вас четверо? – раздалось из динамика. Спрашивал пилот.

– Нас трое, и здесь какой-то старик к нам вышел.

– Какой старик?

– Говорит, из немецкой деревни.

– У меня приказ забрать троих, пусть отойдет.

Алексей опустил руку от уха и, продолжая держать старика на прицеле, показал ему: мол, извини, но тебе надо отойти. Старик все понял, на глазах у него даже выступили слезы. Умоляюще глядя в глаза Ципику, он повалился на колени. Позади уже садился легкий разведывательный вертолет.

Алексей оглянулся: так и есть, «стрекоза», там и места-то всего четыре – два пилота плюс два пассажирских кресла. Еще одного человека можно разместить за пассажирскими сиденьями, в багажном отсеке. Но если даже потесниться и посадить старика в вертолет, то он не взлетит: максимальная грузоподъемность «стрекозы» – пятьсот килограммов, на превышение предела пилот не пойдет. Шастина Смирнов уже погрузил, потом забрался сам. Алексей начал медленно отступать к вертушке, а старик, поняв, что его бросят, закрыл голову рукой и заплакал. У самой двери Ципик притормозил, из чрева «стрекозы» ему что-то кричал Смирнов – Алексей не слышал: не мог он сейчас уйти и бросить старика здесь. На руке снова заработал передатчик.

– Садись быстрее! – заорал в динамике пилот.

– Заберете старика с собой, вместо меня. Я попробую выбраться через деревню к немецкой границе.

– У меня приказ забрать троих военнослужащих, – заупрямился пилот. – Решай быстрей: ты летишь или нет?

– Ну мы же не можем его здесь бросить!

– Я его не возьму! У меня приказ!

– Запроси Центр, – не сдался Ципик.

– Уже запросил, приказ остался прежним: левых пассажиров не брать!

– Тогда я остаюсь. У меня хоть автомат есть, а его здесь сожрут, как только мы улетим.

– Как хочешь.

Подтянув к себе за рукав Смирнова, Алексей проорал ему в ухо:

– Скажешь на базе, что я повел гражданского к немцам. Обойдем деревню и выйдем на границу, пусть предупредят, чтобы нас там встретили.

Ципик уже хотел отойти, но теперь уже Смирнов поймал его за руку:

– Я пойду с вами.

– Куда? – Алексей раздраженно оттолкнул рядового, который уже начал выгружаться из машины. – Тебе приказ какой был дан? Лететь в Центр.

– Нет!

– Ты что, рядовой, совсем нюх потерял? Чтоб духу твоего здесь не было! Ты через час от «энергетика» свалишься – не хватало мне потом еще тебя тащить. И запомни раз и навсегда: твоя жизнь очень дорого стоит – это тебе выпало на бруствер к пулеметам во время прорыва идти. За твою жизнь Непряев свою отдал, а я ему обещал, что его смерть не напрасной будет. Так что живи и делай добрые дела, понял?

Пока ошарашенный Смирнов переваривал услышанное, Алексей отошел от вертолета и махнул рукой: пока. Пилот все понял и пошел на взлет, оставляя Ципика один на один с Зоной. Конечно, оставался еще старик, но он не в счет.

Алексей так засмотрелся на улетающий вертолет, что не заметил, как старик подошел к нему. «Свалился ты на мою голову», – подумал Ципик.

– И чего те… – поворачиваясь, Алексей хотел сказать, мол, чего тебе дома не сиделось, но по автомату ударила такая сила, что оружие отлетело метров на двадцать, а сам Ципик упал на землю в трех метрах от старика.

Старик уже не выглядел жалким и нуждающимся в помощи. Он вдруг стал выше ростом, а на самодовольном лице расплылась довольная ухмылка. Теперь Алексей прекрасно видел, что прятал старик под полой плаща: вместо левой руки была длинная мускулистая клешня с несколькими перегибами – результат мутации.

– Изгой! – с трудом выговорил Ципик.

Лицо старика скривилось, как от боли – не любят изгои это слово.

– Точно. – Старик наклонился над поверженным врагом.

Учитывая, с какой силой был нанесен первый удар мутировавшей конечностью, драться с изгоем было бесполезно. Уверенности в исправности автомата не было, да и валялся он слишком далеко. Как на последнюю надежду, Алексей посмотрел в сторону улетающего вертолета. Изгой сделал то же самое.

«Стрекоза» была в ста метрах от точки последней посадки, возможно, кто-то из пассажиров даже видел, что происходит, но помочь они уже были не в силах. Изгой за секунду свернет Алексею шею и безнаказанно вернется в лес. Вертушка уходила.

Пользуясь тем, что изгой на миг отвлекся, Ципик резко подпрыгнул и нанес удар ногой, но старик легко отскочил назад, и нога ударила воздух. Мутант злобно засмеялся, а потом шагнул вперед, чтобы одним ударом оборвать человеческую жизнь. На сопротивление у Алексея не оставалось ни сил, ни возможности.

Блок Ципик поставил машинально, сознавая, что не сможет остановить летящую с невероятной мощью клешню, и был очень удивлен, когда конечность мутанта легко толкнула его в голову. Звук пришел позже, когда ничего не понимающий Алексей упал на землю, а рядом повалился старик, давно переставший быть человеком, – теперь его телу недоставало половины головы.

Стреляли из деревни, понял Алексей, едва пришел в себя. Спустя мгновение его догадка подтвердилась: из разрушенной подворотни крайнего дома выбежал бородатый мужик в балахоне и быстро направился к спасенному им человеку.

– Ты живой? – крикнул он, поднимая Алексея, и, не дав ему опомниться, потянул за собой. – Бежим!

Ципик подумал, что это какой-то страшный сон: когда, казалось, спасение было рядом – садись и улетай, он едва не погиб, и вот теперь снова бежит назад от края Зоны в ее глубину. Бородач несся впереди, не сбавляя шаг, Ципик, выбиваясь из сил, бежал следом. Догнать его он смог, только когда старатель сбавил скорость перед болотом: его наладонник просигналил наличие впереди аномалий – тех самых «каруселей», которые обходили Ципик и компания. Потом они снова бежали, Ципик дважды падал, поднимался, опять бежал, снова падал, казалось, это будет длиться вечно. На том самом месте, где два часа назад Ципик, Смирнов и Шастин отдыхали перед последним рывком, бородатый остановился, помог Алексею выбраться на берег и оглянулся.

Ципик повалился на землю, тяжело дыша, но бородач на него тут же прикрикнул:

– Тише ты!

Алексей старался дышать как можно тише, но получалось с трудом. Бородач недовольно морщился, вслушиваясь в окружающие звуки. Спустя минуту он медленно опустил оружие:

– Неужели не пошла?

– Кто? – Спросил Ципик.

– Химера. Слыхал о такой?

– Слыхал.

– А об изгое, значит, не слыхал? – спросил бородач, намекая на казус со стариком-мутантом.

– И об изгое слыхал, только не видел их никогда.

– А теперь увидел? – Старатель явно насмехался над Ципиком, поэтому тот ничего не ответил, а мужик досадливо добавил: – Чему вас только учат! – Еще через минуту он спросил уже без злобы: – Отдышался?

Алексей кивнул. Порывшись в полах своего плаща, старатель извлек на свет небольшой полуавтоматический пистолет и протянул его Ципику:

– Держи. Пользоваться умеешь?

– Да.

– Три обоймы. – Продолжая всматриваться вдаль, он протянул Алексею патроны. – Вон она.

В ста пятидесяти метрах от них, на краю леса, стояла химера – самая жестокая и опасная тварь Зоны. Химеру Ципик видел уже не в первый раз, при последнем прорыве «на волю» шло по меньшей мере с полдюжины химер, но тогда его и их разделяли стволы крупнокалиберных орудий. Вот так, в «естественных условиях», с химерой он встретился впервые.

Убить химеру очень сложно, и в один ствол это еще никому не удавалось сделать. Потому-то бородач и отдал Алексею имевшийся у него в запасе пистолет – хоть и не слишком скорострельное и точное оружие, но в бою с химерой лишним не будет. В том, что бой состоится, сомневаться не приходилось: завидев жертву, химера не успокоится, пока не убьет ее или не погибнет сама. В голове Алексея всплывали знания, полученные в центре подготовки, и, проанализировав ситуацию, он пришел к выводу, что шансов выжить у них не так уж и много. Химера на них обязательно нападет, убежать от нее невозможно, а один автомат и один даже полуавтоматический пистолет для нее не помеха.

На всякий случай Ципик поинтересовался, хотя ответ прекрасно знал сам:

– Она не уйдет?

– Теперь нет, – раздраженно ответил старатель.

Черная тварь стояла неподвижно, сливаясь с надвигающимися сумерками, а уже через секунду Алексей потерял ее из виду.

– Где она? – спросил Алексей.

– Вон, в подлеске, боится ноги замочить, сука!

Действительно, если не знать, что искать, химеру трудно обнаружить: только на секунду мелькнет невидимая тень – и будто и не было ничего. Когда сутки назад химеры вместе с другими тварями шли на прорыв, их гнала мощная сила Зоны. Они шли, не прячась и не боясь смерти, сливаясь с обезумевшей толпой мутантов, для которых в тот момент существовал только зов Зоны. Но это было сутки назад, а сейчас все было иначе.

– Что делать будем?

– Пока не знаю. Там что? – Старатель кивнул, показывая на землю; где еще вчера была самая обычная земля, там начиналась первая линия обороны.

– Теперь Зона. А вчера стояла наша часть.

– Зона далеко шагнула?

– В том направлении с полкилометра. А за деревней немецкая граница почти сразу. Меня там должны встречать. Может, рискнем туда прорваться? Нам бы только на открытый участок выбраться, а там ребята с пулеметами – разнесут эту химеру к чертовой матери.