Текст книги "Колдун со Змеева моря"
Автор книги: Анна Гурова
Жанр: Героическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
Глава 4. На самое дно
Но они опоздали. Когда нойда вышел на опушку, по ту сторону реки над острогом плясало пламя, бросая отсветы на заснеженный берег. В ночи четко и звонко разносились крики, удары, ржание лошадей, лязг оружия…
– Кто там с кем сцепился? – вглядываясь в сечу, пробормотал нойда. – Неужели вису все-таки решили освободить своего «князя»?
Ойрин побледнела.
– Оньо! – вскрикнула она, оттолкнулась копьем и понеслась на лыжах вниз по пологому склону.
Судя по всему, местные лесовики дождались ночи и напали на острог с двух сторон сразу. Позади крепости что-то полыхало, огонь уже лизал частокол, грозя перекинуться на одну из башен. В открытых воротах шел бой – Нежата решил не отсиживаться за стенами. Нойда сразу увидел его – он рубился в первых рядах, стремительно и сосредоточенно, разил мечом как танцевал. Вису шарахались от него в ужасе. Дела у них шли плохо. Они надеялись на внезапность нападения, но вместо этого угодили в явно подготовленную для них ловушку. В открытом бою лицом к лицу охотники ничего не могли сделать с воинами, наученными убивать людей. Один за другим они бросали наземь топоры и копья. Самые сообразительные уже разбегались, но их догоняли и валили в снег. Все закончилось прямо на глазах у нойды и Ойрин – они даже не успели подняться к острогу. Из-за крепости вылетел небольшой отряд на лошадях и напал на чудинов сзади. Замелькали клинки; воздух наполнился отчаянными воплями…
Ойрин споткнулась раз, другой, упала на колено и принялась, ругаясь и плача, отвязывать лыжи.
– Стой! – нойда схватил ее за руку. – Ты ничего не сделаешь!
– Там же Оньо! Пусти, я должна…
Нойда крепче сжал ее запястье. Горло у него горело, то ли от быстрой ходьбы, то ли от ярости. Он повернулся к спящей в отдалении заснеженной горе и гневно произнес:
– Злое дело ты затеял, Велько! Решил напиться человечьей крови? Зачем послал вису на убой? Останови битву! Клянусь, нынче же вытащу тебя из ледника!
Гора будто задержала дыхание, а потом вздохнула. Земля качнулась под ногами, как тогда, в остроге. Зашумел ветер, заскрипел лес. Огромная стая ворон взвилась над горой и заметалась в небе, заполошно каркая спросонья.
Сеча остановилась – даже самые увлеченные боем опомнились, когда земля начала ускользать из-под ног. Однако это было лишь начало. Со стороны горы послышался глухой грохот и треск. Вершина ее раскололась, и часть горы отломилась, как кусок хлеба. Огромный осколок, увлекая за собой растущие на нем вековые сосны, с раскатистыми грохотом обрушился на речной лед, ломая его и превращая в ледяное крошево. Разбуженная черная вода волной вырвалась наружу, разливаясь во все стороны.
Ошеломленные словене и вису смотрели на происходящее, забыв о том, что совсем недавно сражались насмерть. Лица их были полны ожиданием чуда – если бы сейчас гора раскрылась и оттуда вышел бы огненный великан, пожалуй, никто не удивился бы. Пользуясь затишьем, нойда быстро отвязал лыжи и зашагал к воротам. Найдя взглядом Нежату, крикнул ему:
– Прекрати резню! Иначе твой острог сейчас вспыхнет, как та гора!
Нежата, заметив нойду, нахмурился. Меч он все же опустил. Немного подумав, бросил чудинам:
– Убирайтесь!
Немногочисленные лесовики, которые сбились в кучу среди всадников и воинов в броне, ожидая неминуемой гибели, ушам своим не поверили, однако второе приглашение им не понадобилось. Подхватив своих раненых, вису гурьбой бросились к реке. Нойда заметил среди уцелевших Оньо, живого и невредимого, и искренне этому порадовался. А сам направился прямиком к крепости.
Нежата встретил его в воротах – в кольчуге и шлеме, еще разгоряченный боем, с окровавленным клинком в руке. «Вот это я люблю, – было написано на его лице. – Это дело знакомое и привычное, не огненных змеев сторожить!»
– Его гонишь в дверь, а он в окно, – усмехаясь, протянул он. – Сам пришел, или Велько тебя послал?
– Выпусти брата, – ответил нойда. – Или скоро случится большое несчастье.
Нежата хмыкнул.
– Тушите пожар! – крикнул он своим людям. – А ты, чумазый, иди за мной.
* * *
Едва закрылась дверь, как Нежата схватил нойду за плечо и уставился ему в глаза, будто пытаясь проникнуть в мысли лопарского колдуна до самого дна.
– Что ты там устроил? Почему упала скала?
– Выпусти Велько, – не отвечая ему, попросил нойда. – Разве тебе приказывали мучить его? Ты сам говорил – его отправили в заточение. А ты устроил ему пытку, зачем?
– Пытку? – удивленно поднял брови воевода. – О чем ты?
– О ледяной пещере, в которой его держат.
– Так приказали жрецы и наш посадник, – ответил Нежата. – Держать в цепях, во льду, не кормить и не поить. Тогда он может исцелиться. Но ты же сам видишь, что ему и голод, и лед нипочем? Он ведь не человек, сам небось знаешь!
– Да, он в самом не совсем человек, – кивнул нойда. – Но разве это его вина? Он таким родился…
– Послушай, – перебил воевода, не сводя с лопаря взгляда. – Многие у нас говорили то же, что ты – дескать, на нем нет вины, Велько никому зла не делал. А что начал огненным змеем оборачиваться, так и хорошо, пусть враги боятся! Но чем дальше, тем хуже – мы уже не понимали, во что он превращается. Да он и сам, кажется, не понимал…Не знал, что с этим всем делать…
Нежата вздохнул, снял шлем, утер пот со лба.
– В конце концов вече решило, что Велько опасен. Кто-то распустил слух, что в него вселился злой дух. Обвинили мерян – дескать, те это нарочно устроили. Такое в Новом Городе началось, вспомнить страшно… Хорошо еще, что два конца не перерезали друг друга! После этого за Велько взялись новгородские волхвы. И вот однажды пригласили на разговор к посаднику, а там схватили, заковали… Пока думали, где бы его заточить, я нашел эту пещеру… Ну вот, мне и поручили…
– Приказали убить его?
Воевода нахмурился, но не разъярился, как вчера.
– Прямо так не сказали, но дали понять… Велько и посаднику, и волхвам был как заноза в заднице. Но я их намеки понимать не обязан. Лишь бы Велько стал прежним, перестал перекидываться в змея… А почему ты хочешь, чтобы я его выпустил? – спросил он вдруг. – Ты что-то о нем узнал новое?
– Может и узнал, – заговорил нойда, подбирая слова. – Велько – нечто большее, чем просто змей – оборотень. Есть в нем нечто от людей и от вечных богов, а есть и третья сущность, скрытая от нас, а может и от него самого… Чем больше его стараются загубить, тем сильнее в нем нечто сопротивляется – и становится сильнее…
Нежата внимательно слушал нойду.
– Темны твои речи, – произнес он, когда саами умолк, глядя вдаль остановившимся взглядом и стараясь собрать воедино сумбурные мысли. – Верно ли я понял, что если Велько держать в пещере, он наколдует что-то похуже упавшей горы?
– Так и есть. Выпусти его, иначе скоро и цепи его не удержат.
Воевода задумался.
– Добро, пошли.
Он распахнул дверь и направился во двор, скликая стражу. Нойда, недоверчиво поглядывая на него, пошел следом. Он не ожидал, что все получится так просто. Неужели слова были сказаны не зря, и Нежата услышал его?
Вскоре они вышли из острога и направились по узкой дороге вдоль реки. Лошадей воевода на этот раз брать не стал, зато за ним следовало полдесятка воинов.
– Почему пешком? – спросил нойда. – До горы неблизко…
– А мы тебя короткой дорогой проводим, – осклабился Нежата.
Нойда только и успел насторожиться, – к чему насмешка? – как его схватили сзади за руки и заломили их, заставив колдуна согнуться пополам. Воевода тут же свернул влево, под гору. Теперь нойда понял, что идут они вовсе не к темнице Вельхо, а к реке – вернее, к большой проруби, из которой жители острога и посада брали воду для своих нужд. Нойда рванулся, но ему лишь сильнее скрутили руки. Кто-то ударил его по лицу, расквасив губы – попытка призвать сайво оборвалась стоном боли. Подтащив нойду к срезу воды, воины швырнули его на обледеневший наст.
– Топить колдунов – самое милое дело. Лучше только жечь! – наклонился над ним довольный Нежата. – Думал, я поддамся? Огненный змей увидел тебя в лесу, овладел твоей волей и привел сюда, чтобы ты уговорил меня его выпустить. Мне ли не знать, на что он способен! Уж я прослежу, чтобы он заснул под горой навеки! Что ты там бормочешь? Только попробуй ворожить, башку срублю!
– Он же твой брат, – прохрипел нойда.
– Нет у меня больше брата, – бросил Нежата. – Змеи мне не братья!
– Он тебя любил, а ты его предал…
– Ну вот, думал, что-то умное на прощание скажешь, – скучающе произнес Нежата. – Зря Велько с тобой связался! Я уже давно сказал: ты ни на что не годен. Только болтать попусту. Чудины хоть оружием его вызволить попытались…
Воевода выпрямился и махнул рукой воинам:
– Бросайте колдуна в прорубь, пусть вода его очистит!
В следующий миг темная вода сомкнулась над головой нойды. Смертельный холод обжег его словно пламя. Саами рванулся наверх, но течение подхватило его и увлекло под лед.
* * *
Его тащило и крутило в ледяной тьме, он погружался все глубже, теряя даже призрачную надежду выплыть. Вода давила, как каменная плита, становилась все тяжелее, не давая шевельнуть ни рукой, ни ногой. В ушах звенело, грудь горела – он задыхался. Перед глазами начали расплываться яркие пятна. Самое время призвать богов – но кого? В земном мире нойду берегут верные сайво, в небесных пределах за ним приглядывает Каврай – отец всех шаманов. Но в пучине вод его не ждало ничего, кроме смерти в одиночестве. И Великий Старик ему в донной стране не помощник.
Тела нойда уже не чувствовал вовсе, только полыхала от боли грудь, отчаянно требуя сделать вздох. Одно из ярких пятен вдруг вытянулось и оказалось совсем рядом. Нойда отчетливо ощутил чье-то присутствие.
– Помоги… – из последних сил, из угасающего сознания, позвал он.
Яркое пятно подплыло вплотную. Перед лицом тонущего возникла зубастая морда змея. С нее смотрели на нойду знакомые полыхающие глаза…
* * *
«Учитель, почему Змеево море так называется? Отец ловит здесь рыбу и бьет зверя всю свою жизнь, но никогда на его острогу не попадались змеи…»
«Эх, кого в нем только не водится, малыш…Море зовется Змеевым, потому что в давние времена здесь водились чудовища – целый народ чудовищ, а правил им величайший из богов древности – Предвечный Змей…»
«Но разве не Великий Старик – величайший из богов? Он держит на спине небо и обнимает ластами землю…»
«Никто не возвращался обратно с морского дна; никто не знает, на что способны морские боги. Многие пытались уничтожить Предвечного Змея, но он лишь менял облик и уходил в глубины. Ему поклоняются под множеством имен, дети его и поныне рождаются по всему миру, порой и не зная, кто их отец…»
* * *
«Но ты-то, Вельхо, знаешь, чей ты сын, – мысленно сказал нойда. Все вокруг окутала тьма, и ничего не осталось в мире, кроме огненных глаз прямо перед ним. – Когда я вознесся к небесной горе, то распознал в тебе человеческую и божественную сущности – не понял только, какого именно бога ты сын. Чтобы понять, надо было не взлетать, а погружаться…»
В ушах его зазвучал тихий смех. Змей был доволен, ему не хотелось ничего объяснять. Он явился не для этого.
«Думаю, тебе больше лет, чем Новому Городу. Ты жил так, как к тому стремилась твоя человеческая природа, а змеиную скрывал… Но видимо, недостаточно хорошо…»
Змей ничего не отвечал ему. Он медленно проплыл рядом и плавно, величественно нырнул. А потом неодолимая сила подхватила нойду и повлекла его вверх. Тяжелая плита, придавившая его тело, понемногу становилась все легче, пока не исчезла вовсе. В легкие ворвался воздух, горло свело от боли, глаза ослепли от дневного света. Хотя по правде, свет был серенький – блеклые сумерки угасающего дня.
– Вроде живой, – сказал кто-то над головой у нойды.
– Не, потонул. Смотри, весь белый. Ох, горе-то…
Голоса были знакомые. Кто-то рывком поднял его, уложил животом на что-то твердое и звонко хлопнул по спине. Изо рта и носа нойды хлынула вода, он захлебнулся мучительным кашлем.
– Живой, живой! – радостно закричал знакомый женский голос.
Когда кашель унялся, нойду подняли и посадили на истоптанный снег. Он увидел Ойрин, которая с тревогой вглядывалась в его лицо. Оньо придерживал его за плечи, на давая упасть. Вокруг был совсем незнакомый берег, к которому вплотную подступал лес. Прямо от берега, там, где в реку впадал ржаво-рыжий ручей, тянулась широкая полынья. Из нее-то, очевидно, его и выловили.
– Живой, хвала водянику! – воскликнула Ойрин, сияющими глазами глядя на нойду. – Он тебя протащил подо льдом и вынес невредимым!
– Мы следили за крепостью и видели, как воевода кинул тебя в прорубь, да сделать ничего не могли, – объяснил Оньо. – Уж прости, если сможешь! Ты нам жизни спас, а мы…
– Мне спас жизнь Вельхо, – прервал его речи нойда, пытаясь встать. – Теперь я у него в долгу. Пустите, я пойду.
– Куда, мокрый! – всполошилась чудинка. – Тебе надо в тепло! Пошли скорее, у нас тут поблизости землянка, там натоплено…
– Мы все ушли в лес из деревни, как ты и сказал, – добавил Оньо.
– И правильно сделали, – прохрипел нойда, поднимаясь на ноги. – А теперь покажите, в какой стороне крепость и гора.
– Сперва обогрейся, обсушись!
– Нет времени, – нойда встал и почувствовал, как насквозь мокрая одежда, леденея, встает колом, мешая двигаться. Но вот чудо, он не ощущал холода. «Или Вельхо мне помогает, – подумал он. – Или я уже помер. Но это уже неважно. Важно успеть до темноты…»
– Совсем времени нет, – повторил он, отстранил изумленную Ойрин и пошел к реке.
Глава 5. Перерождение
На закате нойда вышел к знакомой горе. Быстрый бег на лыжах, которые ему уступил Оньо, скоро согрел молодого саами. Обледеневшая одежда застывала ледяной броней не хуже словенских кольчуг, и хоть была внутри еще влажной, но держала тепло – лишь бы не останавливаться. Гора уже погрузилась в ночную тень, но на вершине щетинился озаренный заходящим солнцем лес, словно огненный гребень на спине черного ящера. Если не знать, где вход в пещеру, ни за что не найдешь.
Нойда знал – а если бы и не знал, Велько привел бы его туда с закрытыми глазами. Вскоре саами уже шагал во тьме скальной щели, стараясь успокоить учащенное дыхание. От гранитных стен веяло зимней стужей, но хуже всего была дверь и засов на ней. Как и цепи Велько, его охраняли сильные чары. Какие именно – он тогда не понял. Как же он сразу не догадался, что дверь заговорена от змей!
– Птице вольно лететь в небесах, зверю бродить тропой лесной, – забормотал нойда, обоими руками берясь за засов. – Место змею – под камнем, во тьме…
Железо ужалило его, будто он взялся за горящую головню. Руки тут же прилипли. Саами только крепче стиснул пальцы и потащил засов в сторону.
Пепел к пеплу, огонь к огню,
Крепок засов, жарко сияет порог —
Вход в него пламенем огражден.
Змей, не приближайся к нему!
Огненный двор обходи стороной!
Если переползешь через порог
Да покоробится твоя чешуя
Да лопнут твои змеиные очи
Да испечется жало,
Да выкипит кровь…
Железный брус сдвигался еле-еле, с каждым мигом все сильнее опаляя руки. Нойда стиснул зубы, чтобы не заорать, рванул жгучее железо, и засов вышел из петель. На покрытом инеем железе остались кровавые отпечатки ладоней. Нойда распахнул дверь. Дыхание у него перехватило от волны смертельного мороза, будто снова упал в прорубь. Но он, не колеблясь, вошел внутрь, подхватил пытающегося встать ему навстречу узника и поволок его наружу. Три шага до двери показались нойде самыми тяжелыми в жизни. Перетащив Велько через порог, он разжал руки и упал ничком. Ему казалось, больше ничто не в силах поднять его на ноги. Тем сильнее он удивился, когда кто-то подхватил его и вынес из пещеры. В последних отсветах заката, когда его положили на снег, нойда увидел перед собой яркие глаза Велько. Они не полыхали огнем, но больше не были тусклыми глазами заморенного узника. Велько улыбался. Взгляд его, ясный и холодный, напомнил нойде первую встречу с Нежатой.
– Теперь бы надо цепи снять, – проговорил Велько голосом, который саами много раз слышал в своих видениях.
Железные вериги, в которых обычный человек едва ли смог бы стоять, казалось, не особенно мешали ему. Велько расправил плечи и глубоко вздохнул. Над горой пронесся ветер, лес заволновался, заскрипел. Разбуженная воронья стая, каркая, закружилась в небе.
– Уходи, – через силу ответил нойда. – Я не знаю, стоило ли тебя выпускать. Не знаю толком, что ты натворил в Новом городе. Но в одном уверен – если бы тебя продолжали морить в леднике, все обернулось бы много хуже. Для всех…
– Как знать, – задумчиво проговорил Велько, поднимая перед собой руки и разглядывая закованные запястья.
Ответ его не понравился нойде.
– Уходи, – настойчиво повторил он. – Пока не явился… О Луот, ну вот и они!
Несколько всадников скакали со стороны крепости, нахлестывая лошадей.
– Не беда, – сказал Велько.
Он стоял на месте, спокойно глядя на приближающихся воинов. Нойда заметил, что куда больше близкой опасности оборотня занимала возможность стоять, смотреть и дышать. Велько то смотрел прямо на заходящее солнце, будто стараясь выпить его взглядом, то с наслаждением жмурился, словно его овевал теплый летний ветерок. «Так и есть, – подумал саами. – Он в самом деле греется. Его греет и солнце, и земля, и лес… Даже мне рядом с ним тепло…»
– Говорил я, надо было навесить на дверь замок! – раздался рядом злой голос Нежаты. – А волхвы: «да зачем, да наше заклятие лучше любого замка…»
– Нойда распознал заклинание, напоил засов своей кровью и сказал правильные слова, – объяснил Велько. – Здесь никто бы не смог так, мне очень повезло… Зачем ты приехал, Нежата? Нам с тобой беседовать не о чем.
– Ошибаешься, – воевода спрыгнул на землю и подошел к бывшему брату. – На дверь-то мы замок не повесили. Зато цепи замкнуть на ключ не забыли…
Только теперь нойда заметил, что все цепи на руках и ногах Вельхо сходятся к одному железному обручу на шее.
– А ключа у тебя нет, – продолжал воевода. – Сам ведь знаешь – пока на тебе эти цепи, ты не можешь обращаться змеем. Каково тебе проходить всю жизнь человеком, пока не состаришься и не помрешь?
– И что ты хочешь за ключ? – спросил Велько.
– Твою силу. Клянусь Отцом Молний – меняю змеиную силу на ключ от вериг!
– Мою силу? – озадаченно повторил Велько.
– Зачем же ты морил его? – не выдержал нойда. – Почему не предложил сразу?
– Ждал, когда он сам это предложит, – ухмыляясь, сказал Нежата.
– Но ты ведь не выпустил бы его.
– Конечно.
– И думал, Вельхо об этом не знал?
– Э, – махнул рукой воевода. – Все хотят жить, даже змеи. Я бы подождал, пока он отдаст силы за одну лишь надежду…
Нойда хотел было сказать, что Велько в своем заточении вместе с человеческой сущностью уже начинал терять и человеческий разум, но подумал, что Нежата на это и рассчитывал.
– И не жалко тебе его было? – спросил он вместо этого.
– Жалко, – согласился воевода. – А себя еще жальче! Вот я тут гнию в глуши, на краю Великого леса, а мог бы княжить в Новом городе! Чем я хуже Велько? Но я еще вернусь домой… А вот он – нет!
– Ты потому и вызвался его сторожем? – догадался нойда. – Чтобы уморить его и забрать силу?
Нежата расхохотался. Рассмеялся и Велько.
– Что ж, – сказал он. – Давай ключ. Меняю на силу, по рукам!
Близнецы шагнули навстречу друг другу. В тот же миг что-то блеснуло в руке у воеводы, и узник, согнувшись, ничком упал на снег.
– Так-то, – сумрачно сказал Нежата. – Сдохни, змей.
Больше он уже не улыбался. Велько корчился в снегу, пятная его кровью. В груди у него торчал нож, всаженный по самую рукоять.
– На что мне вражья сила? – сказал воевода, поймав ошеломленный взгляд нойды. – Когда-то и я мечтал, что она пробудится и во мне, и завидовал брату. Неспроста нас с Велько звали змеевичами… Но теперь я смотрю на него – и не устаю благодарить богов, что они оставили меня человеком! Мы, люди – дети Отца Молний! Змею среди нас не место!
– Что ты наделал?!
– Что должен был! Кое-кто сказал мне: есть лишь одно средство избавиться от огненного змея. Убить его нельзя – но можно сделать так, чтобы он заснул. Меня научили, как правильно обойтись с Велько: заковать в цепи, не поить, посадить в лед. И тогда рано или поздно он уснет – навсегда. Змеи зимой спят, а в этой пещере – вечная зима. Мне правда очень жаль брата… Но от него остался только облик. Эй, – крикнул он стоявшим в стороне воинам, – отнесите оборотня назад в ледник и завалите дверь!
– Он же умирает!
– Я же сказал – змей не может умереть…
– В том-то и дело! Ты сам освободил его сейчас!
Нежата призадумался и нахмурился.
– Бегом! – заорал он, оборачиваясь. – Тащите его в пещеру, скорее!
Но они не успели. Человеческое тело сделало последний вздох – и сразу начало меняться. Словно дым, оно теряло очертания и вытекало из заколдованных вериг. Тянулось, извивалось, удлинялось, наливалось багровым свечением, как угли в золе. Распахнулись огненные крылья, вспыхнули алчущие глаза, и над горой, разгоняя воронье, поднялся в воздух огненный змей.
* * *
Блуждающей молнией он описал круг над горой, а потом прянул вниз. Пронесся над острогом, едва коснувшись крылом островерхой крыши воеводских хором, и они вспыхнули как сухая береста. Ночь наполнилась такими же отчаянными воплями, как накануне – только кричали теперь хозяева крепости.
– Это все ты устроил, – прошипел Нежата, выхватывая меч и направляя его на нойду. – Ты!
– Ну, бей, – ответил тот устало. – Вместе отправимся к предкам.
Все было кончено. Нежата своими руками совершил именно то, что должен был предотвратить. Велько умер, и огненный змей освободился. Змею не было никакого дела до людей – он упивался свой силой, его радовала пляска пламени на развалинах. «А будь сейчас лето, он пролился бы ливнем, – думал нойда. – Ливень, ураган, паводок, снежная буря – змееву сыну все равно. Змеиная кровь не подчиняется никакому порядку, она живет в бурлящей тьме мира… Понятно, что люди боялись его. А все, чего они боятся, они стараются уничтожить…»
Нойда чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Направленный на него клинок Нежаты казался ему зыбким мороком. Испытания двух прошедших дней были не по человеческим силам. Он должен был уже несколько раз умереть, и только благодаря незримой поддержке Велько остался жив. А сейчас Велько исчез. Тот спасительный жар, который помог нойде выжить в реке и дойти до пещеры, стремительно утекал, как вода сквозь прорехи, а с ним уходили и остатки силы. Замерзшая одежда сковала тело ледяным саваном. «Сколько раз меня предостерегали не лезть в дела богов, – думал нойда, а вокруг сгущался белесый туман. – Или сам не знал, чем это кончается для смертных? Потеря разума, быстрая гибель, страшное посмертие…»
Он не знал, ударил его мечом Нежата или нет – это уже не имело значения. Он лежал в сугробе, сам холодный как снег, и погружался в беспамятство. Звук, донесшийся из тумана, привлек его внимание. Вскоре раздалось отчетливое хлопанье крыльев, и рядом с ним опустился ворон. Что-то с ним было неладно, и когда нойда понял что, он улыбнулся. Перья были обгорелыми. Мертвый ворон, которого он похоронил в сугробе…
– А, это ты, – прошептал он. – Рад встрече! Стало быть, ты и проводишь меня к предкам…
Ворон посмотрел на него, и вдруг клюнул в руку так сильно, что нойда вскрикнул. А ворон, вспорхнув, улетел в тумане. Откуда-то донеслось призывное карканье.
– Ну ладно, – кивнул нойда, встал и пошел за проводником.
Путь его был не очень долгим. Вскоре саами ощутил прикосновение тепла, а потом и волна жара, как от хорошего костра, окутала его, согревая и наполняя новыми силами. Из тумана проступили ворота. Нойда узнал их – это были ворота словенской крепости. Они медленно тлели, потрескивая и роняя искры. «Какие странные врата в нижний мир», – подумал саами. Через несколько шагов его сомнения только усилились. Туман стал прозрачнее, сильно запахло гарью, и перед ним возникли развалины хором воеводы, от которых осталась лишь куча обгорелых бревен. Среди развалин лежал беспамятный Нежата, а вокруг него свернулся огненный змей. Он глядел на нойду знакомыми полыхающими глазами.
«Не бойся меня, – раздался голос, рождавшийся будто прямо в голове нойды. – И за меня не бойся. Я не первый раз рождаюсь среди людей, и не первый раз они убивают меня. И не последний…»
– Что ты сделал с Нежатой?
«Ничего. Он же мой брат».
– Но сам он так уже не считает!
В ушах нойды зазвучал тихий смех.
«Не думай о нем плохо! Брат считал огненного змея величайшим злом и был готов умереть ради его погибели. Однако Молниерукий, которому он теперь поклоняется, не враг моему отцу. Они тоже братья…»
Огненный змей распахнул крылья. Нойда чувствовал, что совсем согрелся, что одежда его суха, и кровь, как живой огонь, бежит по жилам. Но что будет, когда Велько покинет его?
«А знаешь, кто подсказал Нежате мысль засадить меня в ледяную пещеру? Помнишь синеглазую ведьму с Кукушкиного острова? Не поверишь – это она! Зря она это сделала… Еще тогда ведь поняла, что я ей не по зубам. Но очень хотелось подчинить себе Нежату, а я мешал…»
– Неспящая?!
«Черная Акка, Никийя, Мать Бурь – у нее много ложных имен. Я знаю, что ты давно ее ищешь».
– Так и есть! Ты знаешь, где ее искать?
«Нет – но знаю, кто тебе нужен. Ступай на море Ильмере, найди там семью Богши – новгородского кормщика. У него есть дочь Славуша. Она и есть твой путь…»
– Спасибо, Вельхо, – выдохнул нойда.
«Удачи и победы тебе!»
Огненный змей взмахнул огненными крыльями, рассыпая искры, и взмыл в небо. Казалось, тот огромный костер, в который превратился острог, вдруг ожил и выпустил в небо язык пламени.
И огненное дыхание понеслось вдаль над заснеженными лесами…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.