Текст книги "Полшага до неба"

42

Маард глядел в окно. Начиналась пыльная буря, небо становилось красноватым. Ветер чувствовался даже сквозь стеклопакеты. И хотя Маард знал, что ветер за окнами несет духоту и зной, ощущался он прохладным. Страх. Чертов страх, мешающий думать и действовать. И мысли, которые хотелось гнать. Но было нельзя. Он получил информацию – важную информацию, которую надо донести до руководства. Возможно, именно за этим он и был послан сюда. Маленький глаз Аргуса. Он, рав-самаль Маард.

Вернулось спокойствие. Он достал из кармана комбинезона телефон. Набрал по памяти номер. Теперь осторожно: прослушка не должна ничего заподозрить.

– Ал-ло, – кокетливо протянул приятный женский голос.

– Элли, это Гор. Гор Маард, – с нарочной серьезностью сказал он.

– Вы ошиблись, наверное, – ответила собеседница. – Это магазин.

– Тогда заверните мне три кило волосатых ананасов, – хохотнул он в трубку и дал отбой.

Для того, кто слушает, ничего не значащий разговор. Ошибся парень номером. На самом же деле – экстренный телефон спецсвязи. Сейчас кто-то проверяет совпадение имени и кодовой фразы. Через несколько минут те, кто должен, поймут, что он требует экстренной связи по делу особой важности.

И дальше останется только одно. Ждать. Ему сказали, что его найдут сами. Значит, свои люди есть среди персонала проекта. Что ж, ждать Маард умел.

Он вышел из безлюдной столовой и пошел в свою комнату.

Возле жилого корпуса Маарда догнала довольная Ингрид. Ее лицо светилось улыбкой – наверное, хорошие новости. Маард воспрял духом. Вот сейчас она скажет, что все не так страшно, что все поправимо…

– Гор, я добилась своего! Котиков не станут усыплять! Их перевезут в Штаты в… – выпалила она.

Надежда погасла.

– Поздравляю. А нас усыпят или тоже в Штаты? – он позволил себе улыбнуться.

Женщина отшатнулась, краска отлила от щек.

– Ты… Ты что такое говоришь?

– То, что думаю, – холодно выговорил Маард, и сам устыдился: зачем он так с ней?

Ведь понимал же, что дамочка хотела его как-то подбодрить, чем-то порадовать. И она ни при чем. Ну не мог он справиться с бессильной злобой. Он злился на нее и ничего не мог поделать, было горько за себя и за ребят. Она молчала, трусиха… До последнего же молчала и ни словцом не обмолвилась! «Непроверенные факты», – вспомнился ее голос. Врет. Ложная информация? Врет – подсказывал опыт. Все она знала. Может быть, надеялась, что ошибалась, а скорее – просто боялась, что не у кого под боком будет спать. Холод разливался внутри.

– Все вы – лживые твари, – отчеканил Маард, глядя в блестящие от слез карие глаза. Повернулся четко, как на плацу, кажется, даже щелкнул каблуками. Постоял секунду и медленно побрел в свою комнату.

Перед сном он запер дверь. Напрасно: Ингрид ночевать не пришла.

«Знал же, – подумал с утра. – Мог бы даже и не закрываться».

За завтраком в столовой народу было куда меньше обычного. Ребята начали разъезжаться. Будто в отпуск. Тот самый, которого так ждал Алекс. Отпуск, из-за которого плакала Грета. Который ему, Маарду, совершенно не был нужен. Здесь и сейчас он был при деле, но крепла уверенность, что за воротами проекта он давно списан. Внесен в списки на демобилизацию, исключен из той жизни, которая так нравилась ему. Усилием воли он погасил наметившуюся истерику. В конце концов, у него есть хорошие друзья, не дадут пропасть.

Занятый своими мыслями, он не заметил, как к столу подошел Поль.

– Привет, – привычно улыбнулся тот. – Не против компании?

Маард кивнул, приглашая: садись, конечно. Поль неуклюже опустился на стул, подвинул к себе тарелку и принялся за еду. Ложка в его руке заметно дрожала.

– Ну что, Маард, ждем лимузин до аэропорта и серебристый самолет?

– С серебристым крылом, – поправил он друга.

Поймав непонимающий взгляд Поля, пояснил:

– Песня такая есть. А там строки: «…и билет на самолет с серебристым крылом, что взлетая, оставляет земле лишь тень…»[21]21
  Виктор Цой, «Пачка сигарет».


[Закрыть] А так – да. Ты домой, я – на службу.

– А отпуск?

– Считай, пока я тут койку пролеживал, это и был отпуск, – озвучил Маард свои надежды.

Ему казалось, что своей уверенностью он может повлиять на дальнейшие события.

Разговор не клеился. Маард смотрел на парня, и в голове пульсировало только одно: «Не жилец?» Сколько тебе остается, Поль? А мне?..

Холод пробирался внутрь, отуплял, делал мысли вязкими. Не стоило обманывать себя – он боялся. За себя и за тех, кто еще не понял, что уже катится по наклонной, благодаря проекту. Двенадцать человек. Молодых, крепких, здоровых ребят и девчонок. Будущее. Семьи. Дети. Жизнь. Ничего не будет?

– Маард, ты чего это? – встревожился Поль. – В лице весь переменился, брр… Болит что?

– Не болит. Так, задумался, – он улыбнулся.

Поль протянул руку, хлопнул по плечу.

– Да все образуется! Выжили, восстановимся! Оба встали, все работает. Мы с тобой счастливчики! Отдохнем и еще погудим.

А Себастьян, о котором на базе все молчат, хотел спросить Маард. А Ромеро, которого матери домой в гробу отправили? Не с войны, Поль. Так, с веселого проекта. Вроде как безопасного. А Уилл, возвращавшийся из отпуска? А Джульетта? А Грета, которая так же, как и ты, не знает правды, но – по глазам видно – догадывается?

– Да, – сказал Маард глухо. – Мы счастливчики, приятель.

– Слушай, я уезжаю после обеда. Хотел попросить об одной вещи.

– Конечно.

– Я с ребятами координатами обмениваюсь. Ну, чтобы не потеряться. Почти год вместе прожили, уже семья. Вот и тебя хотел попросить…

– Без проблем, Поль. Я к тебе зайду попрощаться и занесу номер телефона.

Парень кивнул, блеснув белозубой улыбкой, и вернулся к завтраку. Маард допил чай и, прихрамывая, побрел на выход. Хотелось лечь, закрыть глаза и уснуть. А проснувшись, понять, что до построения десять минут, надо спешить, а не раздумывать над тем, какая ерунда снилась тебе всю ночь.

Бред. Не бывает никаких нейроадаптеров, мир глазами другого живого существа – фантастика. Меньше читать надо, чтобы не снилось такое… Повернись на другой бок, Игорь, мышцы затекли, тебе кошмар сниться начинает.

Налетел в коридоре на какую-то девушку, буркнул: «Извините». Девушка шарахнулась прочь, держа перед собой поднос, как щит, и исчезла за поворотом.

– Маард!

Ну надо же – Джо! Десять дней где-то прятался, и вдруг вот он – сам идет. Маард почувствовал, что медленно закипает при виде довольного, благополучного амера. «В морду бы…» – мрачно подталкивал внутренний голос. «Субординация», – одернул себя Игорь. «И прекратить истерику, не будь бабой!» – добавил строго.

– Здравствуй, Джо. Давно тебя не видел, – сказал он как можно ровнее и спокойнее.

– Дела, – увильнул американец. – Я тебе что сказать хотел… К пяти вечера за нами прибудет вертолет. Вещи собери. Подброшу тебя до вашей авиабазы, нам все равно по пути.

– Я сообщу, что возвращаюсь? – спросил он.

– Я уже сообщил, тебя будут ждать. Да и у меня будут дела в военном ведомстве. Только Грету отправим в аэропорт, и вместе до генштаба. Хорошо?

– А Себастьян? – вырвалось само по себе.

– А что Себастьян? – иронично прищурился Джо. – Перевезут в клинику. Хорошую. Это уже забота медиков. Мы сделали, что могли, дальше медицина. Страховка у него хорошая, тут все честно.

– Родне его сообщили, те дали согласие перевозить? – чувствуя, как убегает какая-то важная мысль, спросил Маард.

– Он сирота, – спокойно ответил Джо, по его взгляду Маард понял, что тот прекрасно понимает, зачем ему задан этот вопрос.

Маард покачал головой.

– Даже так… – протянул он, ощущая, что Джо снова переиграл его.

Впрочем, может он не играл, просто не считал нужным скрывать что-то, не чувствовал за собой вины.

– Именно, – Джо нетерпеливо качнулся с каблука на носок. – Еще вопросы, Гор?

– Нет, – отчеканил Маард.

– Тогда расходимся. Увидимся.

Накатила гадливость. Скотина ты, мистер До. Натуральная, без натяжки. Поля ты заставил выполнить задание не потому, что нужна была вторая пара, а потому, что знал про него и Грету. Пустил парня в расход. Выходит, и Себа – в расход? Втихую, чтобы никто не узнал. Допустимые потери? По лицу видно, что ты думаешь. Никуда ты его не отправишь. Помрет парень тут. И, скорее всего, не без твоего участия.

– Джо, – окликнул он уже уходящего амера. – Скажи, а с ним ты также возился, как со мной?

– Конечно. А что?

«А сволочь ты лживая», – чуть не сорвалось с языка.

– Ничего, – он проводил взглядом прямую, как стрела, фигуру начальника проекта.

В комнате Маарда ожидал сюрприз в виде незапертой двери. Ингрид?..

– Я так и знал, – буркнул он, переступая порог.

Женщина у окна вздрогнула, обернулась.

– Ты так тихо ходишь, Гор…

– Что тебе надо здесь? Забыла расческу?

Он намеренно грубил ей: не хотелось, чтобы она видела его слабость и страх. И не мог сдерживать себя. Ингрид будила в нем самое тоскливое, самое безнадежное, неподконтрольное. Пусть лучше решит, что он псих, чем начнет… Жалеть? Да, именно жалеть.

– Нет, я…

– Уходи, – он старался не смотреть на нее.

Дико хотелось надеть темные очки, спрятать глаза.

– Гор, послушай… – она сделала шаг к нему.

– Не хочу, – коротко ответил он. – Нам не о чем говорить, я не хочу тебя видеть. Никогда. Это ясно?

Она вспыхнула, подлетела к нему, замахнулась… Ударить не смогла. В самый последний момент рука бессильно упала.

– Не смей на меня орать, Гор Маард. И послушай. Несколько слов можно… – голос сорвался, она кашлянула и продолжила: – Можно и потерпеть.

Он сел на кровать, указал Ингрид на стул у окна.

– Слушаю. И постарайся покороче.

– Гор. Поедем со мной. Я найду выход.

– Ингрид… – начал он спокойно.

– Нет-нет! Я тебя прошу – послушай! – глаза влажно блеснули, голос зазвенел. – Я работаю… Я целые дни провожу в лаборатории… Маард, я хочу, чтобы ты жил! Я не лгала тебе ни единым словом!

– Все, все… – он и не заметил, как она оказалась в его объятиях. – Давай будем реалистами. Я же на службе. Кто меня с тобой отпустит, а? Да и в чем смысл? Не так много времени у меня осталось. Я должен попрощаться, а там…

В голове четко промелькнул образ его «Беретты».

– Я попрошу, – сказала она тихо. – Я найду способ… Я вернусь за тобой! Только… согласись.

– Нет. Не сейчас. Мне надо возвратиться в часть. Госпожа Ларсен, мне еще собраться надо. Вам тоже, думаю. У вас еще банкет. У меня скоро вертолет.

Она разжала руки и отступила на шаг.

– Гор, зачем ты так?

Маард улыбнулся, поправил выбившуюся из ее прически прядь, как бы ненароком погладив щеку, и тихо сказал:

– Вы сегодня прекрасно выглядите, госпожа Ларсен…

43

Утро для Маарда наступило едва забрезжил рассвет. Ящер, толком не спавший ночью, потянул его на охоту. Загнали очередного оленя. Дракон гнал его долго, играя, как кот с мышью, несколько раз настигал, прихватывал когтями. Олень вырывался с жалобным криком, на пятнистой шкуре пестрели длинные кровавые полосы. Ящер делал вид, что отстает и плевать ему на удиравшую добычу, отпускал его метров на сто и снова настигал. Когда солнце поравнялось с верхушками деревьев, хищник загнал оленя в болото и перекусил ему шею.

Впервые Маард не получил от охоты никакого удовольствия. И, как ему показалось, ящер тоже.

– Вот ведь тварь бессовестная, – угрюмо ворчал Маард, возвращаясь в пещеру. – Что на тебя нашло? Всю ночь гундел, ворочался, поднял меня затемно, над завтраком поглумился. Вернется Тильда – не разрешу ей тебя нежить.

Дракон коротко рыкнул, и Маард уловил в его настроении тоскливые нотки.

– Ну… успокойся. Вернется. Она тоже скучает, дружище. Ей тяжелее, чем нам. Потому давай держаться и не накручивать.

По возвращении дракон тут же свернулся в углу пещеры и уснул. Маард на всякий случай переключил зверя в искусственный сон и прервал контакт.

Часы над входной дверью бокса показывали четверть восьмого. В восемь сменялись координаторы, в половине девятого к Маарду заходил дежурный. Справлялся о самочувствии, помогал сменить белье и пройти в душ. Попутно обсуждались мировые новости и пожелания Маарда насчет меню на день.

А пока до половины девятого оставалось время, Маард полностью посвятил себя делам. Необходимо было систематизировать всю информацию, что он получил от куратора, и во что бы то ни стало найти ту ниточку, что привела бы к убийцам Райнера.

Работать в шлеме не тянуло: одно дело – смотреть на мир глазами своего дракона, но совсем другое – режим просмотра документов. Пользоваться голографическим экраном Маарду было куда привычнее. Он отключился от местной сети, оставив только связь с Тильдой. Как никогда раньше, Маарду было важно ощущать ее присутствие.

– Так, что тут у нас есть, – задумчиво протянул Игорь, разворачивая на экране папку с данными. – Заявление об уходе дока из НайнФлэгс. Счета и переводы, рапорты эсбэшников, сканы с заседания правления… Записи телефонных разговоров. Посмотрим, во что это складывается.

Документы о продаже акций корпорации лишь подтверждали то, что Райнер всерьез намеревался уволиться. По уставу корпорации, уходя, человек был обязан их вернуть. Райнер срочно продал их, причем ниже номинальной стоимости. Что было тому причиной? Спешил? Маард просмотрел счет доктора: никаких крупных поступлений. Зарплата, дивиденды с акций. Стоп. Последнее, что сделал Райнер, – перевел средства от продажи акций в два банка. Первый счет был открыт на имя Матильды Луизы Райнер в одном из крупнейших банков США, второй – на имя самого доктора в банке на Каймановых островах. Уже интересно. Только эти деньги или вообще все сбережения? Хорошо бы это проверить. Если на счет Тильды переведена большая сумма денег, это вполне может тянуть на мотив преступления. И одновременно давать тем, кто является наследником девчонки, повод убрать ее.

Неужели все-таки мать? Не сходится, хоть и не исключен такой вариант. К чему тогда увольняться? Нет. Это не экс-миссис Райнер. Смотрим дальше.

Рапорты работников службы безопасности оказались однообразны и неинформативны. Все то же отключенное видеонаблюдение, «тревожная кнопка» и ничего, кроме выстрела, не зафиксировавшие микрофоны. Интересно, знал ли Райнер, что его дом напичкан жучками? Скорее всего. Раз трудишься над правительственной разработкой – готовься, что тебя будут слушать круглосуточно. Кстати, что там с записями телефонных разговоров?

Куратор сообщал, что среди звонков был один, отследить который не удалось. Аккурат за день до убийства. Маард подключил гарнитуру, нашел нужный файл и весь обратился в слух.

Воркующий женский голос:

– Доброго дня! Это доктор Райнер?

– Да, это я, здравствуйте.

– Доктор Райнер, вас беспокоит Элис Альвадо, независимый журналист. Я хотела переговорить с вами вчера на банкете, но мне не удалось. Могу ли я надеяться?..

– Конечно-конечно! – оживился Райнер. – Мне есть о чем вам рассказать. Вы очень вовремя. Когда и где вам удобно встретиться?

– Я подъеду к вам домой, если вы не против. Мммм… как насчет завтра после восьми вечера? Вы будете дома?

– Я буду ждать вас завтра после восьми вечера.

– И… доктор, не истолкуйте меня превратно, но мне бы хотелось пообщаться с глазу на глаз.

– Хорошо, мисс Альвадо. Меня этот вариант устраивает.

– До завтра, мистер Райнер.

Запись закончилась. Маард поерзал, плечами сдвигая подушку повыше, и задумался.

Значит, Элис Альвадо. Значит, после восьми вечера. Значит, независимый журналист. Маард был готов поклясться, что нет на самом деле никакой журналистки с таким именем. От звонка за километр разило разводкой, профессиональное чутье не обмануть. Он прослушал запись еще раз. Ну да, дамочка строит свои фразы так, что Райнер может только соглашаться.

– Такая, мать ее, Элис. С хреном в штанах и кольтом, – пробормотал Маард.

И дураку понятно, почему не отследили звонок. Звонили, скорее всего, через сетевой мессенджер вроде скайпа. Тут ни номера, ни айпи, ни провайдера. Подстава, подстава. Что можно взять с этого звонка? Думай, Маард, думай.

Допустим, журналистка не липовая. Допустим, она действительно хотела взять у Райнера интервью. Тогда почему не удалось отследить, откуда она звонила? Стоп. Запомнили, идем дальше. Могли убрать дока потому, что не хотели, чтобы он рассказывал что-либо этой самой Элис? А могли. Откуда узнали? Так телефон же на прослушке. Значит, все же угроза где-то в НайнФлэгс.

Маард прослушал запись снова и снова. Старался найти хоть какую-то зацепку. Фон. Что даст фон? Если почистить от помех…

Песенка. Скрипучий, неприятный голос напевает что-то непонятное. Радио? Скорее всего. Но можно и проверить. Запустил фильтр очистки от помех, поработал эквалайзером. Прослушал еще раз. Нет, это не радио. Язык казался смутно-знакомым.

Отвлек дежурный координатор.

– Гор, доброе утро. Как спалось?

– Привет, Клайв. Спал без задних ног.

Стандартные вопросы, стандартные ответы. Пароль – отзыв.

– Какие новости за стенами Синг-Синга[22]22
  Знаменитая американская тюрьма.


[Закрыть]? – спросил Маард, выныривая из вирта.

Клайв сиял, как новая монета. Для мастера ехидного комментария он сегодня был чересчур доброжелательным и улыбчивым.

– Я женюсь, – сообщил он, выдержав паузу.

– Ну, отлично. Поздравляю, – сказал Маард, стараясь, чтобы голос звучал пободрее. – По случаю требуй повышения.

Парень помог Игорю сесть, отсоединил от соп-сьюта провода и датчики.

– А слабо прийти на венчание? – спросил Клайв, глядя на Маарда с усмешкой.

– Ну, если пришлешь официальное приглашение, прилечу, – миролюбиво ответил он, медленно вставая с ложемента.

– Заметано. Опирайся на плечо, курс на душевую.

– Сам дойду, – качнул головой Маард. – Ты просто подстрахуй.

– От подстрахуя слышу, – гоготнул Клайв, но просьбу выполнил.

Опираясь на трость и поручень, идущий вдоль стены, Маард осторожно добрался до душевой. Координатор помог выбраться из соп-сьюта.

– Клайв, пока я тут возиться буду, закажешь завтрак?

– Какой-то ты сегодня странный. Спешишь?

– Спешу. У меня свидание, – усмехнулся Маард. – И тебе работы меньше будет.

– Ты нашел себе дракониху?

– О да. Она красива, неутомима, знает толк в извращениях и почти не пикселит при сильном увеличении, – отшутился Игорь, регулируя температуру воды в душе.

– Убедил. Стейк, омлет, томатный сок?

– Оно самое.

Клайв кивнул и умчался, оставив Маарда одного. Как раз хватит времени на ополоснуться-побриться без посторонних глаз. Пусть медленно, но сам, без чужой помощи. Опека заставляет чувствовать себя слабее, чем ты есть на самом деле.

– А мы еще много чего можем, – сказал Маард хмурому отражению в зеркале.

Пока завтракал, слушал в наушниках голос Тильды. Рыжую разбудила Кэти и тотчас же втянула в свои игры.

После завтрака работа над записью телефонного разговора была возобновлена. Прослушав ее еще несколько раз, Маард пришел к выводу, что звонок был сделан из офиса. На фоне шумел факс, в отдалении звонил телефон и на звонок ответила секретарша. Но что за песня? Что за язык? Не радио это, совсем не радио.

– Не циклись, – строго приказал Игорь сам себе. – Зашел в тупик – шаг назад и ищи другие варианты.

«Маард, – шепнула Тильда где-то далеко. – Я с тобой. Знаю, что ты меня слушаешь. Все в порядке, я уже не боюсь. Просто очень хочется вернуться к тебе».

– Уже скоро, рыжик. Потерпи, – ответил он одними губами.

Банкет, внезапно вспомнил он. Дамочка говорила о банкете. Банкет упоминала и Тильда. Что она говорила? Вспоминай, Маард, давай же… Есть. Тиль сказала, что отец говорил с кем-то и очень расстроился. Расстроился или испугался?

Маард отключил голографический монитор и вернулся в вирт. Предстояло найти записи с КОНов, установленных в банкетных залах НайнФлэгс. Залов было несколько, но зная дату празднества, найти нужный было просто. Выделить нужные архивы, вспомнить, чему учился у Греты и подобрать пароль. А пока программка-отмычка трудится, надо изучить оставшиеся документы.

Так… Решение об отстранении Райнера от «Шамаим лэшнаим». Подписи совета директоров. За, против, воздержался. Забавный расклад. Четверо проголосовали за отстранение. Четверо были против. Двое в заседании не участвовали. А решение было принято не в пользу доктора.

– Чем же вы так насолили родной компании, док? – задумчиво спросил Маард, изучая подписи под документом.

А это что? Скан «особого мнения»? Повезло мне с куратором, подумал Игорь, вчитываясь в корявый почерк Райнера. «Довожу до Вашего сведения, что… Отказываюсь приступать к работе в проекте… считаю недопустимым и преступным ставить подобные эксперименты на людях… обязан заявить, как человек и гражданин…»

– Вашу ж мать! Вот вам и причина. Так какого ж черта все повесили на Тильду?

Маард дочитал до конца сообщение от куратора, и все вмиг стало ясно. «Часть приложенных документов не была передана полиции по не известной мне причине. Потому прошу тебя после ознакомления уничтожить материалы. Ради твоей же безопасности».

– Ну уж нет, – усмехнулся Маард. – Вот этого я точно не сделаю. Особенно ради своей безопасности. Все пойдет в надежные руки.

Маард упаковал папку с документами и записью телефонного разговора, запаролил ее и открыл файл видеозаписи с банкета. Повозился в поисках нужного временного интервала, запустил воспроизведение в ускоренном режиме.

На экране мелькали разодетые в пух и прах дамы, мужчины в дорогих смокингах, официанты, разносящие напитки. Маард внимательно вглядывался в лица присутствующих, искал Райнера, и настолько увлекся, что не сразу узнал Тильду. Девушка с потерянным видом мялась у столика и изредка улыбалась – видимо, на обращенные к ней приветствия. Короткое синее платье не скрывало длинных стройных ног; Маард залюбовался и с удовольствием подумал: «Моя!»

А вот и доктор. Выглядит весьма воинственно. Как сказал бы старый друг Хацацит, «с матерной мимикой». Жаль, запись без звука. Кто ж его так рассердил? Вон и Тильда расстроилась. Подошла к отцу, взяла под руку, что-то спрашивает. Видимо, интересуется, в чем дело. Так… похоже, вот и собеседники Райнера. Господин Уоррен Вейтс, президент НайнФлэгс Инкорпорейтед, и невысокий смуглый мужчина с жидкими усиками над пухлыми губами. Индус?

Рэй Котхари. Один из четырех, голосовавших за отстранение Александера Райнера от работы над «Шамаим лэшнаим». Чем он занимается в НайнФлэгс? Маард запросил данные индуса в базе данных, получил только даты рождения и полное имя – Рай Промот Котхари. К прочим данным по персоне доступ оказался закрыт.

– Джимми-Джимми, – сорвалось с языка. – Ача, ача…

И тут Маарда осенило. Звучащая на фоне телефонного разговора песня была на хинди. И скрежещущий голос ее исполнителя принадлежал попугаю. Здоровенному белому какаду, подаренному пять лет назад Рэю Котхари командой координаторов. Вспомнилось, как веселился Мэт: «Индус развелся с женой. Мы подарили ему попугая с пожеланием: научите его говорить, чтобы было с кем препираться по привычке!»

Запросил экстренную связь с куратором. Вышел в джава-чат. Вычислил предполагаемый ник: сегодня это был Иеремия. Двойной пароль, ответ получен, принят… Теперь можно говорить.

«Привет. Что случилось?»

«Я вычислил наиболее вероятного заказчика убийства доктора».

«И чем я могу помочь?»

«Он из совета директоров НайнФлэгс».

«Занятно».

«Райнера хотели перекинуть на другой проект. То же „Небо на двоих“, но моделью на этот раз выступает человек. Опыты на заключенных, понимаешь?»

«Я читал его „особое мнение“, можешь не пересказывать».

«Руководитель нового проекта – Рэй Котхари. Его подпись стоит в числе прочих под решением об отстранении Райнера от „Шамаим лэ-шнаим“. Это раз. Они с Райнером крепко повздорили на банкете – посмотри видеозаписи. Это два. И третье: я подчистил помехи в записи телефонного разговора. На фоне идет песенка на хинди. У Котхари в кабинете говорящий попугай. Звонок был оттуда, через Интернет».

«И чего же ты хочешь от меня?»

«Свяжись с командованием. Так или иначе, сведения должны быть переданы в полицию».

«Хорошо».

«Как там Катя?»

«В полном порядке».

Секунды спустя: «Какая Катя?»

«Проехали, это шутка».

«Не понял».

«Неважно. Я прошу тебя о помощи. Ты теперь в курсе всего, что знаю я. Помоги».

«Я свяжусь с командованием. До связи».