Текст книги "Блеск дождя"

7
Алиса

Мы с Симоном договорились, что до вечера среды он должен позвонить мне или в INKnovation и сообщить, будет ли он делать перекрытие у нас. После чего мы распишем его посещения в зависимости от рисунка и размера тату.

Я сижу дома за кухонным столом и разглядываю его фото. Я, – разумеется, по чистой случайности, – сфотографировала чуть больше, чем только татуировку Симона. И да, я знаю, что это неприемлемо, и мне бы надо обрезать фото, оставив только тату. Так просто, всего-то пара кликов, но у меня рука не поднимается.

Уж очень он хорош собой. Улыбочка, щетина, янтарные глаза, тренированное тело. Тот факт, что Симон, кажется, совсем не рисуется, не играет мускулами, не демонстрирует их в выгодном ракурсе, нравится мне еще больше.

Вспомнив, как он поначалу не хотел раздеваться передо мной, я невольно хихикнула. Это так мило. Он такой милый. Ну кто бы еще на звонок матери поставил «Fix You»? И хотя это и вывело меня на несколько минут из равновесия, как же здорово было слышать этот телефонный разговор. Здорово, что он не считает себя таким уж крутым, чтобы не отвечать матери на ее «я люблю тебя» в моем присутствии. Человека совершенно постороннего.

Еще мне понравилось, как он шутит. И бабушка Лотта, для которой он узнавал про тату – семейный рождественский подарок. Должно быть, она настоящая супербабушка, и мне бы очень хотелось найти время сделать ей тату. Хотя если Симон согласится на кавер-ап, мне и без того придется работать сверхурочно. Какая-то часть меня надеялась, что он-таки передумает. Потому что флиртовать с клиентами или питать к ним особые чувства неправильно. Чаще всего это плохо заканчивается.

Поэтому сейчас я сижу и ломаю себе голову над тем, насколько непрофессионально было бы принять приглашение Симона в Pocket Bar.

– О-о-о… кто это у нас здесь? – услышала я возле уха голос Лео. Да так внезапно, что вздрогнула всем телом и рефлекторно захлопнула ноут.

– Окей, сначала я хочу знать все об этом красавчике на экране, – произнесла она нараспев, направляясь к холодильнику. Достав бутылку с водой, она села напротив меня и наполнила стакан. – Слушаю. – Она не спускала с меня своих зеленых глаз.

Зная, что сейчас подвергнусь допросу, я тихонько застонала.

– Да нечего слушать. Симон…

– Офигенно сложен, – прервала меня подруга, поиграв бровями.

– Просто клиент.

– С которым у тебя что? Или почему у тебя вдруг лицо покраснело? – Лео с вызовом посмотрела на меня.

– Ты прекрасно знаешь, что после Марвина я поклялась никогда больше не мутить с клиентами.

Лео пожала плечами.

– Правила существуют для того, чтобы их нарушать.

– Но не в этом случае, – настаиваю я энергичнее, чем хотелось бы.

– Окей… а чего тогда ведешь себя так, словно я застала тебя за просмотром порно? – Она с усмешкой кивнула на мой ноут, который я снова открыла, чтобы доказать свою невиновность.

– Никакого криминала. – Я демонстративно повернула к ней экран, хотя, возможно, нарушила тем самым нормы конфиденциальности. Показывать фото с изображением лиц клиентов нельзя. Но Лео есть Лео, и пока речь не идет о тату на интимном месте… – Вот. Видишь?

– Хм… – Лео с мечтательной улыбкой стала рассматривать фото Симона. – И правда красивый парень… но… – Она насупила брови и приблизила свою милую мордашку к экрану. – Что это за фигня такая у него на груди?

Я захихикала.

– И я спросила у себя то же самое, когда он стоял передо мной с голым торсом.

– Нет, правда, Лиса. Что. Это. Такое? Похоже на горбатого единорога, но зачем, скажи на милость, он наколол себе эту дрянь?

У Лео был такой раздраженный вид, что я расхохоталась.

– Ты прикалываешься? – Ее губы дрогнули. – Не мог же он… набить татуху с единорогом, да еще с женским именем? А это там наверху сердце, что ли?

Я кивнула:

– Видимо, Кики – его бывшая.

– Господи! – выдавила из себя Лео. – Бедная. Что она ему сделала, если он увековечил ее в виде убогого единорога, – продолжала моя подруга, а я тем временем от смеха уже икала.

– Не думаю, что это был его выбор. Он ужасно стесняется. Потому и хочет себе перекрытие, – объяснила я, как только худо-бедно справилась с приступом хохота.

– Ну ясно. На всякий случай не вздумай с ним крутить. А то еще наколет тебя в виде альпаки где-нибудь на заднице.

– Господи, Лео! – Я снова покатилась со смеху.

– Что? – пожала она плечами без тени веселья.

– Он так не сделает. И потом, альпаки – такие лапочки.

– Единороги тоже, и смотри, что он там приписал к этому сказочному существу. – И, качая головой, она опять отодвинула комп на мой край стола.

– Не суди книгу по обложке, – сказала я. – С тату то же самое. Он действительно очень милый. – По какой-то причине я ощутила необходимость вступиться за честь Симона. И я рассказала подруге о его рингтоне и о том, какую заботу проявил этот парень, когда у меня случилась паническая атака из-за воспоминаний о маме.

Лео через стол взяла меня за руку.

– Да, правда очень мило с его стороны.

– И еще он пригласил нас в субботу в Pocket Bar, – добавила я. – Он там работает барменом и рассказал, что у них новая владелица.

– О… то есть…

– Нам больше не обязательно бойкотировать эту контору, и мне туда опять можно.

– Ну тогда дадим Pocket Bar второй шанс, да?

– Если Калла с нами, то конечно. Я ей сейчас напишу. – Моя радость по поводу предстоящего похода в бар точно не была связана с Симоном. Сомнения насчет того, принимать ли его приглашение, внезапно показались мне смешными и улетучились как дым. В конце концов, заглянуть туда в его смену не означает броситься ему на шею. К тому же он все равно будет занят приготовлением напитков.

Подготовка к преподаванию искусства в моем списке дел значилась сегодня на первом месте, поэтому прямо с утра я окопалась у себя в комнате. В пижаме сижу на постели, обложившись карточками, маркерами и книжками. Поскольку у Лео тоже экзамен, мы в качестве взаимной профилактики прокрастинации обменялись мобильниками. Потому что вообще-то мне хотелось загрузить в Instagram новые рисунки или подумать насчет кавер-апа для Симона. Растительный мотив поверх единорога в сочетании с трайблом, который станет идеальным продолжением уже имеющейся татуировки. Вместо этого я пытаюсь запомнить элементы арт-терапии в теории образа. Тема, во всяком случае, интересная. Да и по своему опыту я знаю, насколько целительным может быть искусство. Как оно помогает выразить эмоции, которые невозможно облечь в слова. Именно по этой причине живопись, скульптура и дизайн для меня много больше, чем просто хобби. Способность жить на полную катушку и выражать себя в творчестве означает для меня дышать в те моменты, когда от переживаний кажется, что уже нечем.

Стук в дверь оторвал меня от книги.

– Телефон! – сообщила Лео через дверь. – Это Бекки.

Я разом окаменела. Сестра почти никогда не звонит мне. Последний раз мы созванивались четыре месяца назад на ее девятнадцатилетие, я тогда поздравила ее в полночь.

– Зайди! – крикнула я и встала навстречу Лео, чтобы взять у нее телефон.

Я кивнула ей в знак благодарности, она в свою очередь натянуто улыбнулась и снова вышла.

– Привет, Бекки. – Я постаралась не выказать удивления.

– Когда ты собиралась мне рассказать, что у тебя первая персональная выставка с участием маминых картин?

Блин. Должно быть, она узнала от папы и теперь, видимо, начнет упрекать в том, что я не сказала ей лично. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох, готовясь таким образом получить выволочку от сестры. Но вместо этого…

– Поздравляю! Я очень рада за тебя, Лисси. Прежде всего я жду маминых картин. Ты их уже видела?

Я заморгала и, не веря своим глазам, еще раз посмотрела на экран телефона. Да, там было имя сестры. То есть мы в самом деле говорим по телефону. Словно и не было той ссоры, из-за которой я в последний приезд домой была вынуждена уехать раньше времени.

– Ну, мы с Гердой хотели встретиться на следующей неделе.

– Можно и мне прийти?

– Э-э-э… конечно, – протянула я недоверчиво, по-прежнему удивляясь. Я все еще осторожничала, помня, с какой страстностью сестра высмеивала и критиковала мои работы. Во время нашей последней стычки она упрекнула меня в том, что я обязательно хочу пойти по маминым стопам и выставить себя дурой. С тех пор я поклялась окончательно вычеркнуть ее из этой части моей жизни. Потому что меня каждый раз ранит, насколько уничижительно она отзывается о моем творчестве. И все же… она позвонила первой и проявила заинтересованность. Я не могу пройти мимо этого факта, не могу не порадоваться, пусть и слегка нажав на тормоза.

– Круто. Ты уже знаешь, что наденешь? – спросила она.

– На вернисаж?

– Ну да, куда же еще? Ты еще не думала об этом? – В вопросе почти слышится возмущение, и я невольно усмехнулась.

– Честно говоря, нет. Выставка через два месяца. – Два месяца. Господи. Это же целая вечность и в то же время краткий миг. – В выходные пойду по магазинам, – вдруг вырвалось у меня.

– Если хочешь, могу тебе помочь с выбором вещей.

– Да, очень. – Облегчение от возможности в кои-то веки нормально поговорить с сестрой, без упреков и самоистязания, не оставляет места для раздумий.

– Вау, будет круто. Я уже сто лет не ходила по магазинам в Гамбурге. – В голосе Бекки явно слышится радость, и я непроизвольно спрашиваю, предвкушает она встречу со мной или поход за новыми тряпками. Но я гоню от себя эту мысль, пока она не обосновалась в моем мозгу. Мне бы хотелось, чтобы мы сблизились, и вот она сделала первый шаг. Так что я не буду все портить и цепляться к каждому слову.

Мой взгляд упал на разложенные на постели тетрадки. Мне нужно было готовиться, но я решила не игнорировать сестру. Учеба подождет. В конце концов, время еще есть. Я спросила у Бекки, как жизнь, и вообще. Она рассказала об учебе в Люнебурге, о том, что подрабатывает в кафе в старом городе. Парочку приколов о посетителях, от которых нам обеим стало смешно. Такое теплое чувство. Такое родное и в то же время удивительно незнакомое. И чтобы продлить эту нечаянную легкость, я начала рассказывать какую-то веселую историю из INKnovation, но тут Бекки внезапно меняет тему:

– Кстати, я по твоему совету начала смотреть «Во все тяжкие». Вместе с папой. В выходные мы сразу целый сезон посмотрели. Папа теперь официально фанат сериалов, – рассмеялась она. Этот звук заставляет меня вздрогнуть. Это один из тех моментов, когда становится ясно, как же далека от меня моя семья. Больно. Так больно, что мне на секунду становится нечем дышать. Я чувствую себя такой… обойденной. – Ты тут? – спросила Бекки.

– Да… Здорово. Рада, что вы с папой нашли совместное занятие. – Мне не удается полностью скрыть горечь, и она проступает сквозь слова.

– Ох, прости… Я не хотела вызывать у тебя ревность, Лисси, – стала оправдываться Бекки, не замечая, что тем самым подсыпает мне в рану еще соли.

– Все нормально. – Я постаралась улыбнуться, хоть Бекки этого и не сможет увидеть. – Вообще-то ничего удивительного, что вы все выходные сидели у экрана. Я же говорила, что сериал классный и очень затягивает.

– Да уж. Не то слово. Надо было тебя послушать. Хотя… может, лучше не надо? Этак совсем разленишься, – пошутила она.

Мы болтали еще минут двадцать о разном, о каких-то несущественных вещах. Я была благодарна сестре, что говорила в основном она, мне было достаточно иногда произносить согласное «ну».

Вместе с папой. Посмотрели сразу целый сезон. Будто ржавым лезвием по сердцу. Для Бекки у него нашлось три дня подряд, чтобы смотреть ничего не значащий – пусть даже и интересный – сериал, в то время как для моей первой в жизни выставки он даже нескольких часов выделить не может. Выставки, которая для него должна бы значить столько же, сколько и для меня.

Я положила трубку и уставилась на экран ноутбука. Радость от того, что позвонила сестра, пропала. Настроение безвозвратно испорчено – во всяком случае, я так думала. Потому что ровно в ту секунду, когда я, обессиленная, собираюсь рухнуть с телефоном в постель, одно за другим квакнули два сообщения: одно от Каллы, которая написала, что ввиду изменившихся обстоятельств она готова пойти в Pocket Bar, другое – переадресованный мне мейл из INKnovation:

Привет, Алиса!

Все в силе. Я хочу делать кавер-ап именно у тебя и готов согласовать расписание. Со следующей недели я свободен по средам и пятницам с трех и по субботам весь день до восемнадцати часов.

С наилучшими пожеланиями,

Симон, также известный как «Единорог»

☺

8
Симон

– Ты серьезно, бро? – Алекс подбежал ко мне и, тяжело дыша, показал на Докленд. Офисное здание на Эльбе в форме параллелограмма напоминало корабль с торчащим из воды носом. Внешняя лестница вела на смотровую площадку. – Ты серьезно хочешь наверх?

– Ага, – решительно ответил я, хотя бедра уже и так горели огнем. Сразу после универа мы уже отбили себе ноги в спортзале, затем пробежали семь километров вдоль Эльбы, и вот теперь нам предстояла самая большая пытка: почти сто сорок ступенек вверх. Спринт. – Кто последний окажется на крыше, тот исполняет любое желание соперника, – прокряхтел я.

– Надо было перед силовой это делать, а не после. – Алекс уже на последнем издыхании. Он один из самых крутых скалолазов и паркуристов, которых я знаю, но кардио и тренировки на выносливость ненавидит лютой ненавистью.

– Лучшее на десерт, давай! – Я слегка дал ему пинка. – Добежишь первым – я буду неделю мыть посуду.

– А если я захочу другое?

– Не захочешь.

– Откуда знаешь?

– Я тебя знаю, по хозяйству ты лентяй хуже некуда. Все, давай! Готов? – подзадорил его я.

Алекс ответил страдальческим стоном, а я начал обратный отсчет.

– Три. Два. Один. Старт!

Первые пятьдесят-шестьдесят ступеней мы еще бежали на равных. Но дальше Алекс стал отставать. Я и сам бежал, превозмогая боль в налитых свинцом бедрах, которые к тому же словно были утыканы миллионом иголок. Я даже увеличил темп и обогнал двух дам, что неспешно поднимались по лестнице. Когда я добежал, меня тошнило, а бетон под ногами качался. Мои легкие при каждом вздохе пылали, но грандиозная панорама над гаванью, Эльбой и городом стоила того. Был закат, Гамбург светился красно-золотым, отражаясь где-то далеко в окнах Эльбской филармонии, словно зарево. Мой пульс постепенно успокаивался, дыхание выравнивалось, я смотрел на воду. Туристы, запечатлевающие виды Гамбурга на свои камеры, и молодежь с пивом меня мало интересовали. Появление Алекса сбило мне весь настрой, он уперся руками в колени, издавая характерные звуки.

– Черт! Я… меня… сейчас вырвет.

Это его стандартное изречение после каждой хоть сколько-нибудь сложной тренировки на выносливость. На самом деле до рвоты ни разу не дошло, поэтому сейчас я просто похлопал друга по плечу, продолжив любоваться видами. Я достал телефон и подошел ближе к парапету сделать фото. Каждый раз, когда я одолеваю ступеньки Докленда, я делаю селфи и кадр с видом города. Так сказать, в качестве трофея, который час спустя, приняв дома горячий душ, выставляю в Instagram. И в сторис, и в качестве поста.

После этого валяюсь на постели полумертвый, но довольный, читаю комментарии, ставлю лайки. Увидев сегодняшнюю фотку из Pocket Bar, я подумал, придет ли в субботу Алиса. А еще: может, она тоже там зарегистрирована. Я не стал искать по имени, это заняло бы целую вечность, вместо я этого вбил в поиск INKnovation и сразу нашел. Пролистал список из почти трехсот подписчиков, пока мне не бросилось в глаза: AlissaInkWonderland. Это она? Я кликнул на профиль, и тут у меня отвалилась челюсть.

На фото она улыбалась и – была без одежды. Почти. Поскольку единственное, что прикрывало ее груди, между которыми вилась татуировка в виде цепи с трехконечной подвеской, были длинные фиолетовые волосы. Слегка вьющиеся. Черт. Какое фото. Чистый секс, эстетика во плоти. Глаз не оторвать. Последний раз я был настолько же заворожен женской фотографией, когда мне было лет четырнадцать-пятнадцать.

Я стал искать другие фото, но нашел только посты. Только рисунки и фото сделанных ею татуировок. Почти на всех – животные и растительные мотивы, цветы, люди, геометрические фигуры, надписи. Необыкновенное разнообразие и большой талант. Все работы, какую ни возьми. Однако больше всего мне понравились реалистично выполненные ландшафты и лица в черно-белой технике. Наколотые в виде бесконечных маленьких точек, они, тем не менее, производили впечатление абсолютно живых и подвижных.

Один женский портрет в разных видах появлялся чаще других. Женщина и Алиса похожи, у них одинаковые глаза, рот; текст под рисунками не меняется: Насегда в моих мыслях. Навсегда в моем сердце. Навсегда в моей душе. Слова, которые разом заставляют меня вспомнить о брате и дедушке, хотя вовсе не обязательно, что эта женщина умерла. Надеюсь, что нет. Я не желал Алисе такого прошлого, надеялся, что история, которую она рассказывает своими рисунками, не закончилась.

Интересно, сможет ли она выполнить дедушкин портрет? С той же глубиной и выразительностью? С тем же чувством? Наверное, надо захватить копию фотографии деда из бабушкиного медальона в следующий раз с собой и спросить, найдется ли у Алисы время набросать эскиз. Кстати, про время… Последние четыре часа я не заглядывал в почтовый ящик. Но перед тем как закрыть приложение, я нажимаю на кнопку подписаться и лайкаю пару фоток Алисы. Среди них несколько довольно старых. Может, лучше отозвать лайки, а то еще примет меня за какого-нибудь сталкера, когда увидит? Если увидит. Когда у тебя пятьсот, а то и восемьсот подписчиков, сомнительно, что она станет отслеживать, от кого все эти сердечки.

Только я подумал обо всем этом, как мне пришло уведомление: У вас новый подписчик AlissaInkWonderland. В ту же секунду мое сердце застучало так же быстро, как на лестнице в Докленде. Только вот сейчас я лежал в кровати и мой пульс, по идее, не должен был превышать пятидесяти ударов.

У меня зачесались руки написать Алисе сообщение. В случае с любой другой девчонкой я бы и не раздумывал. А тут как идиот уставился на текстовое поле, как будто оно было лично от Обамы. Знаю, звучит смешно. Но я не хотел бы попугайничать, став подписчиком подписчика. Хватит и того, что с моей татухой она сделала из меня посмешище года. С другой стороны… А что я теряю? И смазанный единорог с сердечком и именем бывшей решился написать безобидное «Привет, как дела?» Пока я набирал сообщение, Алиса в очередной раз удивила, опередив меня. Я лег поудобнее, как будто в этой позе мне было легче читать.

Привет, Единорог, ☺ спасибо за все сердечки.

Рада, что тебе понравились мои картинки.

С наилучшими пожеланиями,

Алиса.

P.S. Классный вид у тебя в сторис.

Окей, моя улыбка растянулась до ушей, даже до затылка, – очевидно, я тут не один такой сталкер. Пусть даже я первым начал. Я разом стер начатое сообщение и сочинил новое.

9
Алиса

Привет, Радуга,

думаю, настал момент свести с твоей помощью татуировку, чтобы ты наконец назвала меня моим настоящим именем 😂

Твои рисунки просто отпад!

К сожалению, их слишком много, чтобы залайкать все.

P.S. Спасибо! Который из двух видов ты имеешь в виду? ☺

Хотя он не знает, что его селфи я разглядывала и дольше, и подробнее, своим вопросом он явно застал меня врасплох. Можно соврать, но я выбираю среднюю дорожку.

Не уверена, что мне этого хочется.

Мне, знаешь ли, нравятся незаурядные имена. И единороги 😂 Но твоего мы, конечно, сведем 😄

Получила от тебя мейл, если хочешь, можем начать со следующей среды.

Я придумала несколько мотивов, которые можем заранее обсудить по почте.

P.S. Мне нравятся оба ☺ Где именно в гавани они сняты?

Окей, если тебя так цепляют единороги,

я еще подумаю ☺

И да, бывают куда более незаурядные имена, чем Симон.

Но знаешь, зато я умею делать фотки городских видов

с незаурядного ракурса. Последнее сойдет

за незаурядный талант? 😂

Читая, я не смогла сдержать смешок.

Среда подходит. Присылай еще идеи, с удовольствием посмотрю.

P.S. Фотка с Докленда, сверху.

По-прежнему с улыбкой на губах отвечаю:

М-м-м… зависит от того, насколько незауряден вид ☺

P.S. Не знала, никогда не была наверху.

А что, если я скажу, что знаю лучшие смотровые площадки?

Спорим, я был на одной такой, о которой ты не слышала!? 😄

P.S. Шутишь? Как так получилось, что ты ни разу там не была?

Окей. На что поспорим? 😂 P.S. Прости за шокирующий ответ.

Надеюсь, у тебя не будет проблем со сном.

Не довелось. Кроме того, я родом из Люнебурга,

в Гамбурге живу всего три года.

Сойдет в качестве отговорки? ☺

По какой-то причине на этот раз он тянет с ответом. Ответа нет долго. Подозрительно долго. Наверное, зря я приняла его пари. К тому же все это в шутку, уговариваю я сама себя. И еще уговариваю не флиртовать, не получать удовольствие от этого флирта. Последнее, похоже, произойдет само собой, Симон не отвечает, поэтому и удовольствия больше нет. Но вот на экране снова замелькали три точки, и я уставилась на телефон, словно в прямом эфире следила за приземлением НЛО с настоящими инопланетянами. И вот наконец – кажется, прошло лет сто – пришел ответ, от которого в животе запорхали бабочки. Инопланетные бабочки.

Спорим на то, что ты однажды поднимешься со мной на Докленд.

На закате. Я и сам там в это время никогда не был.

И нет, никаких больше отговорок не принимаю, ☺

кроме боязни лестниц и высоты.

На этот раз с ответом тяну я. Он застал меня врасплох. В хорошем смысле. Это ведь не просто пари, это явное приглашение на свидание. Свидание на закате. Такого в моей жизни еще не было, и, должна признать, идея мне нравится. Именно потому что это что-то новенькое, почти безумное. Как и сам Симон. Симон мой клиент. И что, черт возьми, мне теперь делать?

– Лео?! – позвала я с дивана. Она опять ремонтировала нашу посудомойку, которая, по моим ощущениям, испускала дух раз в неделю. Без Лео мне давно пришлось бы потратиться на новую. – Есть секунда?

– Что-то важное? Или может подождать? – Тон у Лео как минимум нервный.

Но сейчас мне не до ее тона:

– Я в чате с Симоном.

– С каким Симоном?

– С Симоном-Единорогом!

Не прошло и трех секунд, как Лео в тренировочных штанах и худи, забрызганном водой – надеюсь, это была вода, – стояла передо мной. Она сдула со лба красную прядь, выбившуюся из косы.

– Объясни, что значит «в чате»!? – потребовала она.

– Что объяснять? Мы чатимся.

Лео закатила глаза.

– Вы погоду обсуждаете? Или что на вас надето? Первое называется «чатиться». Второе я бы однозначно отнесла к категории «флиртовать».

Я чувствую, как мои уши краснеют.

– Мы точно не пишем про секс, но и про погоду ни строчки. Существует что-нибудь типа «флирт-лайт»? – Не вставая из своей позы по-турецки, я протянула подруге телефон. – Вот. Не знаю, что ответить на его последнее сообщение.

Лео взяла телефон и начала читать. Я тем временем наблюдала за ее лицом. За бровями, которые прыгали вверх-вниз. За тем, как она слегка хмурит лоб. За смешным подергиванием губ.

– Нет фото члена – уже хорошо, – сказала она привычно сухо и вернула мне телефон. – Как это освежает. Думаю, он мне понравится.

Я согласно кивнула. Потому что некоторый опыт с идиотами у меня имеется, с теми, кто не в состоянии отделить флирт от сексуальных домогательств. Одна из причин, почему я удалилась из Tinder. Хотя, должна признать, с Tinder у нас отношения «вкл-выкл». В настоящий момент мы опять на «выкл».

– Мне поддержать это пари? – спросила я у Лео. – По сути, это будет свиданием. А он мой клиент.

– Но это и так было понятно, когда ты ему написала, верно ведь? Только не надо мне рассказывать, что ты просто хотела обсудить с ним тату, но разговор зашел куда-то не туда. – Лео с сомнением подняла брови.

Разоблаченная, я закусила нижнюю губу.

– Вот видишь. Я права. Вообще-то я была права, уже когда ты пыталась спрятать от меня его фото на компе.

– Права в чем?

– Что ты считаешь его красавчиком.

– Я никогда этого не скрывала, – возразила я. – Но считать красавчиком – немного не то же самое, что встречаться. И ты знаешь, о чем я.

– Ну тогда не соглашайся.

– Блин, Лео! – Я швырнула в нее подушкой. – Ну как можно быть такой ужасно прагматичной? Помоги лучше грамотно обойти правило «не флиртовать на работе».

Она, смеясь, закрылась рукой от моей атаки подушкой.

– Ладно. Во-первых, он не Марвин.

Я кивнула.

– Во-вторых: какова вероятность, что второй клиент, на которого ты запала, через неделю сделает тебе предложение и будет присылать на работу и домой цветы?

– Примерно нулевая, – проговорила я. С надеждой.

– В-третьих: то, как было с Марвином, может случиться и с любым другим типом, неважно, где вы познакомились.

– С той лишь разницей, что от мужчин, которых я встретила в клубе или на кассе, мне гораздо легче избавиться, чем от клиента, которому мне предстоит набивать татуировку, – напомнила я.

– То есть ты хочешь сразу прыгнуть в постель с Единорогом?

– Что? Нет! – выпалила я гораздо резче, чем предполагала. Это может показаться неправдой, но клянусь, такие мысли ни разу меня не посещали. До этого момента. Спасибо, Лео.

– А в чем тогда проблема, Лиса? – Подруга смотрела на меня в совершенном недоумении. – До тех пор, пока ты не планируешь закрутить с ним на этом Докленде, а потом притащить его сюда, спокойно можешь соглашаться. История с тату не будет длиться вечно, и ты можешь спокойно дать ей ход. – Но тут она, видимо, о чем-то подумала и нахмурилась. – И вообще, кто сказал, что он выиграет пари? Если он предложит тебе Михель в качестве обзорной площадки, он проиграл и должен будет… А что, кстати?

– Хороший вопрос. И ты права. Я соглашусь. Спасибо. – Я быстро разблокировала телефон и открыла Instagram.

– На здоровье.

Я послала Лео воздушный поцелуй, и она снова исчезла на кухне, чтобы завершить раунд против посудомойки в свою пользу.

К сожалению, когда я отвечаю Симону, он уже офлайн.

Сорри. Я ненадолго отлучилась.

Но я принимаю твое пари.

Хотя сначала нужно обсудить, какова

ставка в случае твоего проигрыша.

Просмотрено.

Этого словечка хватило, чтобы у меня снова подскочил пульс. Какое счастье, что смартфоны пока не умеют передавать собеседнику жизненные показатели организма.

Без проблем.

Есть еще люди, у которых руки иногда

не заняты телефоном. И кстати, я один из таких ☺

Рад, что ты принимаешь пари.

Насчет ставки – выбирай сама. Я ко всему открыт. Или почти ко всему. Кроме того, я все равно выиграю ☺

Я смотрю, самоуверенности тебе не занимать ☺

Мне неожиданно пришла в голову идея насчет его проигрыша, и я продолжила набирать текст.

Но если ты проиграешь, то в субботу,

когда мы придем с подругами в Pocket Bar,

ты исполнишь тверк ☺

Симон ответил тремя смайликами «смех до слез».

Тверк? Ты серьезно? Я там работаю.

Ты знаешь, какой это будет кринж?

Абсолютно серьезно. Мы, в конце концов, обговариваем ставку.

И она ДОЛЖНА быть кринжовой 😂

Какое счастье, что я выиграю 😄

Погоди еще…

Окей, по рукам. Я все равно буду рад вас увидеть в субботу.

На сколько человек зарезервировать стол?

На троих.

«Или на четверых?» – спросила я сама себя, подумав, что, если Бекки тоже пойдет, мне бы не хотелось ее отшивать.

Конечно! А теперь про пари…

Задержав дыхание, я жду следующего сообщения от Симона. На самом деле, бывают вещи и похуже, чем проиграть пари из-за какой-то смотровой площадки и подниматься с ним на Докленд. Но на то, как он танцует, я бы посмотрела.

Итак…

Знаешь ли…

Ты…

Я ухмыляюсь и закатываю глаза, потому что он и правда прислал эти слова в разных сообщениях, очевидно испытывая меня таким образом на прочность. В ответ я послала ему зевающий смайлик и гифку с песочными часами.

Сорри, но тут надо подумать. Я же хочу выиграть ☺

Ну, ок, хорошо. Моя смотровая площадка – барабанная дробь – это Бунтхойзер Шпитце.

Бунтхойзер что? – вырвалось у меня. Я прочитала еще раз. Бунтхойзер Шпитце? Никогда не слышала. Наверное, Симон просто выдумал это место. Но чтобы не обвинять его огульно, я быстро открываю Google. Что ж, не повезло. Бунтхойзер Шпитце существует. В том месте Эльба разделяется на северную и южную. И даже маленький маяк стоит.

Похоже, настал момент, когда я должна признать поражение. Но мои губы растянулись в улыбке.

Жаль, я бы хотела посмотреть тверк в твоем исполнении.

– прямо объявила я ему о своем поражении.

Откуда ты знаешь про эту?..

Если верить Гуглу, этот маяк – не самое известное в Гамбурге место.

Потому я его и выбрал. Мы там часто бывали с дедом,

когда я был маленьким.

Он показывал мне места, не такие известные, но

по-настоящему крутые.

Кстати… был на твоей странице, видел портреты…

Он столь внезапно поменял тему, что я слегка растерялась. Затем прикрыла глаза, признавшись себе, что разочарована. Я-то ожидала, что мы назначим день для восхождения на Докленд. Так глупо. Я замотала головой и стала читать дальше.

…они действительно хороши,

и для бабушкиной татуировки я бы хотел

такое же выразительное исполнение.

Ты, правда, сказала, что у тебя нет времени брать дополнительные заказы. Но, может, сделаешь рисунок?

В качестве образца для другой студии?

То, как он впрягается за свою бабушку Лотту, ужасно мило. А его желание заказать рисунок именно у меня чуток щекочет мое эго. Мне ничего другого не остается, как согласиться. В первую очередь потому, что на рисунок я время найду. В отличие от тату я могу рисовать эскиз и дома, и при этом я никак не завишу от расписания в INKnovation.

С рисунком я справлюсь, если скажешь,

когда он должен быть готов и как примерно должна

выглядеть тату для твоей бабушки.

Лучше всего принеси фото на нашу следующую встречу,

тогда я смогу ее рассмотреть поближе.

Моя фантазия тут же начинает подсовывать мне идеи, как сделать эту татуировку чем-то особенным. Поэтому вдогонку я пишу:

В прошлый раз ты упоминал медальон и портрет в нем.

Ты смог бы его сфотографировать и принести с собой?

Конечно, без проблем. В субботу я как раз еду к родителям

и увижусь с бабушкой. Она охотно попозирует.

Спасибо тебе, что согласилась. И сколько ты возьмешь за услугу? Могу внести залог, когда приду на сеанс.

В среду принесу лично или отправлю переводом.

Вопрос Симона заставляет меня задуматься, хорошо ли брать заказы, минуя INKnovation. Надо бы сначала обсудить это с Басти. Хотя не представляю, что он будет против в этом случае. Кто откажет бабусе, которая в свои почти восемьдесят вздумала наколоть татуировку? Да еще портрет покойного мужа.

Стоимость обсудим на следующей неделе.

– ответила я уклончиво, пока Басти не дал мне зеленый свет.

Хорошо. Ну так что? Какие у тебя на сегодня планы?

Мой большой палец завис над буквами, когда меня позвала Лео:

– Приди, пожалуйста! Мне нужна помощь!