Текст книги "Амари и Братство ночи"

– Повелеваю: откройся!

Символ вспыхивает – и меркнет. Из-под земли тут и там вырастают яркие разноцветные шатры. Миг – и они уже занимают весь луг. Вот только окончательную форму так и не обретают, оставаясь прозрачными, будто сотканными из тумана. Кажется, что сильный порыв ветра может унести их прочь.

Трава под ногами у Дилана превращается в черную мостовую, от которой убегает вдаль извилистая дорожка. Вдоль нее тянутся торговые ряды. Мерцающие белые фигуры летают туда-сюда, приглашая нас следовать за ними.

Дилан опускает меня на мостовую, и я от удивления едва могу устоять на ногах.

– Это призраки? – спрашиваю я.

– Ага, – отвечает Дилан. – Вот почему его называют Праздником всех душ. Здесь рады и живым, и мертвым.

Голова идет кругом от того, что я оказалась среди призраков, но Элси уже тянет меня за руку, не давая времени опомниться. Мы догоняем толпу, а потом проталкиваемся вперед, пока не добираемся до первых прилавков.

Я не могу перестать таращиться по сторонам. Вблизи духи выглядят совсем как люди, только полупрозрачные. Призрак стройного мужчины с густыми усами подзывает нас к своему столу:

– Отведайте Призрачной сладкой ваты! Ешьте сколько хотите! Все равно вы никогда не наедитесь!

Я демонстративно хлопаю по карманам.

– Простите, но я не взяла с собой наличные. А вы вообще берете деньги?

– Только поминальные, – отвечает призрак. – Просто сожгите их в моем присутствии.

Я поворачиваюсь к Элси, которая уже роется в кармане, но Дилан ее останавливает.

– Думаю, будет справедливо, если за веселье Амари заплатит мой отец.

Он достает тугой сверток розовых банкнот, зажигалку и поджигает парочку. Но вместо того, чтобы загореться, они становятся полупрозрачными, как и все на празднике. Призрак с радостью принимает деньги и прячет их в банку.

– Приятно иметь с вами дело, – говорит он, протягивая мне пакет со светящейся сладкой ватой.

Мне не терпится ее попробовать. Восхитительный фруктовый туман тает на языке. В жизни ничего подобного не ела.

Мы с Элси и Диланом переходим от прилавка к прилавку, пробуя то одно, то другое. После молочного коктейля со вкусом клубничных улыбок я не могу перестать улыбаться. Бедная Элси без конца хихикает – ей достался со вкусом шоколадных смешинок. Потом Дилан с Элси подначивают меня взять мороженое «Банши», и поначалу мне кажется, что в нем нет ничего необычного, но после третьего укуса у меня возникает желание визжать во всю мощь своих легких. А Дилан с Элси задыхаются от смеха.

Перепробовав все, что можно было попробовать, мы направляемся к шатру с табличкой «Сладкие сны». Сновидения здесь жидким золотом разлиты по маленьким стеклянным бутылочкам. В инструкции говорится, что нужно сделать глоток перед сном, и тогда увидишь то, что пожелаешь. Особой популярностью пользуются «Я – самый богатый человек на свете» и «Я – самый красивый человек на свете». Я замечаю, как пара человек украдкой берут «Сладкую-сладкую месть» и прячут в корзинку для товаров, пока никто не увидел. Стайка подростков подлетает к прилавку с бутылочками «Моя любовь согласилась со мной встречаться» – и буквально за секунду разбирает весь товар.

Потом Дилана увлекают за собой его друзья, и мы с Элси продолжаем веселиться вдвоем. Мы бродим между прилавков и шатров, пока не натыкаемся на черную палатку с выцветшей табличкой «Магазин подарков для магов мадам Вайолет».

Неужели это и вправду магазин для магов? И заправляет им женщина, которая написала мою книгу заклинаний?

– Нам обязательно нужно заглянуть в черную палатку, – говорю я Элси.

– Какую палатку? – удивленно спрашивает она.

– Ту, что прямо перед нами.

Элси прищуривается.

– Я смотрю, куда ты показываешь, но ничего не вижу.

– Просто иди за мной.

Я веду Элси к магазину мадам Вайолет, и вот мы уже стоим у самого входа.

– По-прежнему ничего не видишь?

Элси с подозрением на меня косится.

– Вижу только пустой переулок.

Странно.

– Ладно. Может, ты все увидишь, если мы зайдем внутрь.

Я заглядываю в магазин, и в нос ударяет острый запах специй. В скудно освещенной комнате за черным котлом скрестив ноги сидит худощавый призрак с длинными дредами. Должно быть, это и есть мадам Вайолет. При виде меня она широко улыбается.

– Если ты зашла в мой шатер, значит, в твоих венах течет кровь магов. Полагаю, ты знаменитая Амари Питерс. Я читала о тебе в последнем выпуске «Дорогих усопших».

– Да, я Амари Питерс.

Я скольжу взглядом по пузырькам, которые толпятся на полках. В сумраке мягко светится голубым фиал с «Нарушенными обещаниями». Рядом переливаются серебром «Разбитые мечты». «Безответная любовь» пылает алым. «Великие надежды» сияют золотым.

Элси заходит в палатку вслед за мной.

– Тут и правда есть магазин. Я думала, что тебе привиделось.

Я тем временем иду к призраку, сидящему за котлом.

– Это ведь вы написали книгу заклинаний?

Призрак закрывает глаза и улыбается.

– А ты думаешь, много магов носит имя мадам Вайолет?

– Наверное, нет, – отвечаю я.

Мадам Вайолет мурлыкающе смеется.

– Используй эту книгу во благо, дитя. Магия живая, и мертвой женщине от нее никакого проку. Но, может, перейдем к делу? – Призрак подается вперед и задумчиво почесывает подбородок. – Девочка, которая много знает, но ей недостает храбрости. И храбрая девочка, которой недостает знаний. Интересно… Предлагаю вам сделку, – говорит мадам Вайолет. – Если девочка-дракон согласится заплатить небольшую цену, девочка-маг получит знания, которые помогут ей на ее пути.

– На моем пути? – спрашиваю я.

– Я не в первый раз вижу твое лицо, – отвечает мадам Вайолет. – Когда я еще была жива, то при помощи магии заглядывала в будущее и дивилась тому, что открывали мне иллюзии. Я видела, с кем ты встретишься, Амари, видела заклинания, которые ты сотворишь. Поверь, это будущее ты отчаянно хочешь сберечь. Но только с моей помощью оно возможно.

Элси достает из сумочки ритуальную бумажку, но мадам Вайолет недовольно щелкает языком.

– Обычная валюта меня не интересует. В отличие от тайны, скрываемой от друга.

– Тайны? – вздрагивает Элси.

Лицо духа мрачнеет.

– Неужели ты ничего не скрываешь от своей подруги? Не бойся, она не будет злиться, ведь ты поведаешь мне свой секрет ради ее же блага.

Элси бросает на меня быстрый взгляд, потом опускает голову.

– Ну…

– Ш-ш-ш, – перебивает ее мадам Вайолет. – Не трать его понапрасну. Дай мне руку.

Мне кажется, что Элси ни за что на свете не согласится, но она покорно протягивает руку призраку.

– Стой! – кричу я.

– Я делаю это ради Квинтона, – говорит Элси.

– Но… – Я беспомощно наблюдаю, как призрак мадам Вайолет берет руку Элси в свои мерцающие ладони.

– Повторяй за мной, – говорит она. – «Я делюсь своей тайной в обмен на совет, в котором нуждается моя подруга».

Элси кивает и повторяет. Холодный ветер проносится по магазину, и я вздрагиваю.

А Элси опускает голову и поворачивается ко мне.

– Когда ты приехала в общежитие, я сказала, что не знаю, почему не могу обернуться. Но на самом деле знаю. Я много лет назад прочитала об этом в одной книге. Когда-то драконы-оборотни были свирепыми воинами. Чтобы обернуться, мы должны совершить отчаянно смелый поступок. А я всю жизнь была трусихой. И не рассказывала тебе, потому что мне было стыдно.

Мадам Вайолет достает маленькую сеть, бросает ее в воздух между нами, а потом быстро подбирает и опускает в банку с надписью «Тайна от друга». Признание Элси превращается в черную жидкость, которая заполняет банку почти наполовину.

– Прости, – виновато говорит Элси.

А я беру ее за руку.

– Все хорошо. Мы же тогда только познакомились. Я боялась, ты скажешь, что все это время нарочно храпела, как газонокосилка.

Элси смеется и мягко пожимает мне руку.

– Отлично! – восклицает мадам Вайолет. – Что ж, теперь моя очередь выполнять обещание. Вот мой совет: маг-иллюзионист не должен доверять тому, кто славно смеется.

Я молча таращусь на призрака. И все?

– Как это понимать?

Мадам Вайолет только хохочет в ответ, а затем в мгновение ока исчезает вместе со своей палаткой. Мы с Элси стоим в тупике между двумя шатрами, как будто не было тут никакого «Магазина подарков для магов».

– Это было странно, – говорит Элси.

– Еще как странно.

– Вот она! – раздается голос Кирстен на главной улице. – Я же говорила, что она пошла в эту сторону.

Мы поворачиваемся и видим, что к нам направляются Лара с Кирстен.

Сестра Дилана потрясает кулаками.

– Думаешь, можешь швырнуть мне спагетти в лицо и это сойдет тебе с рук?

Похоже, страх, овладевший ей в Управлении, остался в прошлом. Сейчас она в ярости.

Я оглядываюсь в поисках пути к отступлению, но мимо Лары нам никак не пройти.

– Пожалуйста, отпусти Элси, – прошу я.

– Чтобы она тут же всем рассказала? – говорит Лара. – Нет уж. Наконец-то ты получишь по заслугам.

Стиснув зубы, она кидается на меня, и я только успеваю задвинуть Элси за спину.

Лара делает подсечку, да так быстро, что в следующий миг я падаю и со всей силы ударяюсь об землю. А Лара уже сидит на мне, крепко сжав одной рукой мои запястья. Вторая рука у нее свободна – и она сжимает ее в кулак.

Я извиваюсь, брыкаюсь, но от этого никакого проку. Дарованная Хрустальным шаром способность делает Лару очень сильной. Она заносит кулак, у меня внутри все холодеет от страха.

Глядя ей прямо в глаза, я кричу:

– Магна Фобия!

Мир вокруг нас начинает стремительно меняться. Тупик между шатрами исчезает, и мы оказываемся в просторном, богато обставленном кабинете.

Лара опускает кулак. Она таращится по сторонам, явно не понимая, что происходит.

– Но как?.. Почему я?..

Я спихиваю ее с себя, и Лара валится на спину, продолжая вертеть головой, словно…

Словно меня не видит. Я подбираюсь чуть ближе – так и есть. Она смотрит сквозь меня.

– Что ты делаешь на полу?

В дверях появляется директор Ван Хельсинг. Его серый костюм измят, под глазами набрякли мешки, словно он не спал много ночей подряд.

– Мало того, что ты опозорила семью на испытаниях, так теперь еще и на полу валяешься, как младенец?

Лара быстро поднимается, но я вижу, что слова отца попали в цель. Щеки у Лары покраснели, а обычно высокомерный голос неуверенно дрожит:

– Прости, я… немного растерялась.

Директор Ван Хельсинг качает головой, закрывает за собой дверь и идет к письменному столу.

– Телефон может зазвонить в любую минуту.

Интересно, от кого они ждут звонка?

Лара молча кивает, садится перед столом и принимается раскачиваться на стуле.

Что происходит?

Телефон оживает, и директор Ван Хельсинг сразу хватает трубку. Лара тут же выпрямляется, ее взгляд прикован к лицу отца.

Директор Ван Хельсинг только кивает и повторяет снова и снова:

– Я понимаю…

Наконец он вешает трубку. По всему видно, что он потрясен.

– Ну? – Лара не выдерживает и вскакивает со стула. – Что они сказали?

Директор прячет лицо в ладонях.

– Ее больше нет, милая. Твоя сестра умерла.

Лара издает полный боли вопль, потом падает на колени и начинает рыдать.

О нет. Я должна это прекратить.

– Рассейся! – приказываю я, вся дрожа.

Иллюзия тает, и я вижу, как Кирстен бежит прочь.

Я кидаюсь к Ларе и обнимаю ее со спины.

– Прости меня, прости, – бормочу я.

А она продолжает плакать. Элси стоит, зажав рот ладонью, и смотрит на нас. Что я натворила? Самый страшный кошмар Лары не отличается от моего. Я тоже больше всего боюсь, что мой брат не просто пропал, а погиб.

Лара вырывается из моих рук.

– Не приближайся ко мне.

Она вылетает из тупика.

Я ловлю взгляд Элси, но ни одна из нас не знает, что сказать.

28

Утром перед последним испытанием я никак не могу совладать со своими чувствами. С одной стороны, я рада тому, что скоро стану младшим агентом – со всеми вытекающими последствиями. С другой, ужасно нервничаю из-за того, что могу провалиться.

Пока мы с Элси собираемся, я изо всех сил стараюсь отвлечься – и в результате снова и снова возвращаюсь мыслями к прошлой ночи и ужасному заклинанию, которое наложила на Лару. От этих воспоминаний к горлу подкатывает тошнота.

Когда мы вернулись в общежитие, Элси попросила меня никогда больше не использовать подобные чары. Но в этом не было необходимости. Я и сама решила, что больше не буду прибегать к бесчестной магии.

Никогда.

Что бы ни случилось.

Последнее испытание обходится без торжественных церемоний и воодушевляющих речей. В девять утра шесть кандидатов в младшие агенты собираются в вестибюле, где нам вручают расписание. В нем указано, куда и в какое время мы должны явиться, чтобы выполнить все задания. Беспокойно переминаясь с ноги на ногу, мы тихо изучаем каждый свое.

У меня первым пунктом значится проверка знаний о Скрытом мире. Я захожу в маленький кабинет, где меня ждет простой карандаш, экзаменационный лист и лист для ответов. Я была уверена, что мы будем сдавать тест на компьютере, как во время стажировки, но в Управлении любят соблюдать традиции. Наконец-то окупаются дни и ночи сидения над книгами из списка. Я знаю ответы почти на все вопросы.

Дойдя до последнего, я улыбаюсь. Такой же вопрос мне попался на первом тесте: «Какие два величайших чудовища обитают в Атлантическом океане?» Проще простого: кракен и левиафан.

После теста мы с Диланом полчаса тренируемся сражаться в технике Ван Хельсингов, а потом отправляемся в дуэльный зал. Нашими первыми противниками оказываются Зоуи и Мэдисон. Приятно наблюдать, как они корчатся от смеха на мягком полу. Со следующими справиться не так просто – я пропускаю удар оглушалы, но Дилан побеждает за нас двоих.

Я должна радоваться, что все идет гладко, но никто до сих пор не сказал, как экзаменаторы собираются оценивать мои сверхъестественные способности. Ясно одно: продемонстрировать мне их не разрешат – в расписании напротив этого пункта стоит жирный крест. Судя по всему, Дилан был прав и директор Ван Хельсинг собирается меня дисквалифицировать.

Хорошо, что на этот случай у нас есть запасной вариант.

* * *

– На сцену приглашается Дилан Ван Хельсинг, – объявляет в микрофон директор Ван Хельсинг.

И хотя Дилан должен выйти последним, по аудитории проносится взволнованный шепоток. Почти все места заняты старшими и младшими агентами. Для себя экзаменаторы приберегли последний ряд.

Через несколько секунд из-за занавеса появляется Дилан с микрофоном и стулом в руках. Он ставит их посреди сцены.

– Вы можете сначала продемонстрировать свою способность, а потом рассказать о ней зрителям, либо наоборот. Решать вам, – говорит директор.

Дилан подходит к микрофону.

– Я хочу, чтобы первой выступила моя напарница Амари Питерс. Ей есть что показать.

Пока я поднимаюсь на сцену, в толпе раздаются возмущенные крики. Люди вскакивают с мест.

– Мне жаль, но мы не можем этого допустить, – объявляет директор Ван Хельсинг. – Немедленно покиньте сцену, юная леди.

Мы с Диланом обмениваемся усмешками, а потом он ныряет за занавес, и я остаюсь одна.

– Даю вам последнюю возможность уйти по доброй воле, прежде чем я пошлю кого-нибудь за вами, – директор Ван Хельсинг практически рычит в микрофон. – Вы не будете демонстрировать свою мерзкую магию перед этими добропорядочными людьми.

И все же я остаюсь на сцене. А потом поднимаю руки, и на аудиторию опускается тишина. Люди забиваются в кресла, словно я собираюсь на них напасть.

– Уведите ее! – рявкает директор.

Два агента взбегают по лестнице и пытаются схватить меня – но их руки сжимают воздух. На сцене была лишь иллюзия. Взмахнув ладонью, я погружаю аудиторию во тьму.

Люди испуганно перешептываются, а я несколько раз медленно вздыхаю и на цыпочках поднимаюсь на сцену. От волнения все тело покалывает, а желудок словно завязался в узел. Но если я хочу показать, на что способна, придется потерпеть.

– Здравствуйте, – говорю я в собственный микрофон. – Меня зовут Амари Питерс, я маг. Вы, скорее всего, слышали про магов, но вряд ли кто-то из вас знаком с ними лично. Поэтому я рада приветствовать вас на сверхъестественном уроке погружения в магию.

В зале недовольно ворчат, но уходить, к счастью, никто не спешит.

– Хабитат, – продолжаю я и начинаю создавать иллюзию, которая льется с кончиков моих пальцев.

Внезапно аудитория превращается в улицу, на которой я провела детство. Слышатся удивленные возгласы, некоторые зрители удивленно крутят головой, другие вытягивают руки, проверяя, какова иллюзия на ощупь.

– Сколько себя помню, я всегда жила в районе Роузвуд Проджектс. Это квартал с дешевым жильем, предназначенным для тех, кто нуждается в помощи. Местные в шутку называют его обратной стороной города, но люди там живут неплохие – надо просто дать им возможность себя проявить.

Иллюзия улицы сменяется иллюзией моей квартиры, и я позволяю собравшимся осмотреть ее, словно мы на виртуальной экскурсии.

– Это мой дом. Не слишком впечатляет, согласна, ведь многие из вас живут в домах получше, но я другого не знаю. Вот моя комната, и в ней, как обычно, беспорядок. А здесь спал знаменитый агент Квинтон Питерс в те времена, когда был всего лишь моим старшим братом. Он заставил меня поверить в то, что я всего могу добиться, если очень захочу. Заставил поверить в себя.

– Расскажу немного о своих увлечениях, – продолжаю я. – Обычно я каждое лето участвовала в соревнованиях по плаванию в местном досуговом центре. Но в этом году слегка отвлеклась на то, чтобы стать младшим агентом.

Я слышу пару смешков, и этого достаточно, чтобы меня приободрить.

– Тогда тебе нужно в Отдел по работе с подводными жителями! – кричит кто-то.

– Приму к сведению, – киваю я. – Наверное, сложно жаловаться, что не можешь попасть в бассейн, если весь отдел находится под водой.

На этот раз смешков становится больше.

– Еще я люблю читать. Что-нибудь веселое, а не свод «Сверхъестественных законов и правил». Серьезно, автора стоит привлечь за преступления против бодрости и хорошего настроения. Я предпочитаю книги о магии и приключениях, хотя кто бы мог подумать, что я сама столкнусь с чем-то подобным. А недавно у меня появилось новое хобби – практическая магия. В основном я создаю иллюзии. – Я рисую в воздухе перепуганную Элси с розовыми волосами. – И мне кажется, я добилась определенных успехов. Но смотрите сами…

Дальше я разыгрываю настоящее представление. Превращаю потолок в ясное звездное небо, следом запускаю между рядов ленты полярного сияния и устраиваю в аудитории звездопад. Потом снова погружаю зал во тьму, в которой один за другим взрываются разноцветные фейерверки. Превращаю аудиторию в цирк, где акробаты крутят сальто в проходах, а на трапециях под куполом летают воздушные гимнасты. На сцену выезжает автомобиль, из которого выскакивают клоуны, и тигры прыгают через горящие обручи. Затем я переношу нас на пиратский корабль, захваченный страшным штормом. Зрители цепляются за кресла, пока судно раскачивается взад-вперед, а на палубу обрушиваются гигантские волны. Наконец нас выносит на безмятежный песчаный пляж, и над горизонтом поднимается солнце.

– Конец, – объявляю я, рассеиваю иллюзию и выхожу на сцену к микрофону, который оставил Дилан.

Зрители смотрят на меня едва ли не с благоговением.

– Обычно в конце урока погружения в магию мы отвечаем на вопросы. Я к вашим услугам. Готова ответить на любой вопрос.

– На сцене правда стоишь ты? – тут же интересуется кто-то.

– Да, это действительно я. Надеюсь, директор Ван Хельсинг позволит мне закончить.

– Продолжай, – раздается голос агента Фионы.

На меня обрушивается шквал вопросов, начиная с «Правда ли, что от использования магии вырастают рога?» до «А Квинтон знал, что ты маг?» и «Чем ты отличаешься от магов, которые совершили столько злодеяний?».

На последний ответить сложнее всего, и мне требуется время, чтобы собраться с мыслями.

– Не знаю, отличаюсь я от них или нет. Если честно, я до сих пор толком не разобралась, что значит быть магом. Но одно я поняла: только мне решать, каким магом я стану. Я стараюсь учиться на своих ошибках и не поступать так, как поступали плохие маги, которые всем вам известны. Все, о чем я прошу, – дайте мне возможность проявить себя.

Когда агент Фиона объявляет, что мое время истекло, зрители начинают хлопать. Да, далеко не все, но и этого более чем достаточно.

Я ухожу за кулисы, где меня ждут двое агентов. Независимо от того, хорошо я выступила или нет, проблем я себе нажила.

– Подождите пару секунд, – прошу я и закрываю глаза, чтобы напоследок послушать аплодисменты.

Но крики в аудитории быстро заставляют меня очнуться.

Срабатывает сигнал тревоги, и агенты, забыв обо мне, бросаются в зал. Я бегу обратно на сцену. Зрители в панике рвутся к выходу, кто-то пытается укрыться за креслами. Но абсолютно все смотрят вверх.

Я поднимаю голову и обнаруживаю на стропилах трех похожих на летучих мышей гибридов с длинными клыками. Я слишком потрясена, чтобы сдвинуться с места, ноги словно прирастают к полу. Но стоит мне моргнуть – и вместо трех гибридов надо мной уже двадцать.