Текст книги "Поворот дороги"

Глава 15

Они заночевали в городе Флагстафф, штат Аризона, и на следующее утро проснулись с первыми лучами солнца. К семи часам Энни уже загрузила чемоданы в машину, а Бетани улаживала вопрос с выселением.

– Давай я поведу, а ты сможешь заняться вязанием, – предложила Руфь.

Бетани пустила свекровь за руль, а сама устроилась на сиденье рядом, в то время как Энни расположилась сзади. Спустя два с небольшим часа они прибыли в Альбукерке, штат Нью-Мексико, где решили позавтракать.

Сидя за столиком и изучая меню, Энни заявила, обращаясь в первую очередь к матери:

– Папа сказал мне, что он звонил, пока мы были в Гранд-Каньоне.

– Так и есть, – подтвердила она, не вдаваясь в подробности.

Энни отложила меню в сторону:

– Он упоминал о конференции риелторов?

Вместо ответа Бетани обратилась к Руфи:

– Грант собирается в Орландо на той неделе, когда у вас состоится вечер встречи выпускников.

– Насколько далеко Веро-Бич от Орландо? – тут же поинтересовалась Энни.

Бетани обратилась за объяснениями к свекрови, которая гораздо лучше знала Флориду, чем она сама. Руфь снова посмотрела в меню.

– В двух часах езды, полагаю. Но я давненько там не была.

– Значит, папа будет находиться совсем рядом с нами, – довольным голосом заявила Энни.

– Как тебе кажется, приедет он в Веро-Бич? – с надеждой спросила пожилая дама.

– Уверена, что приедет. – Бетани старалась держать эмоции под контролем.

В действительности она была рада возможности увидеться с Грантом. Может быть, тогда ей удастся принять хоть какое-то решение. Возможно, она даже согласится на воссоединение с бывшим мужем. Она много думала над сложившейся ситуацией. Грант вел себя очень настойчиво, явно намереваясь вернуть ее любовь и доверие. Проблема, которая возникла совсем недавно, заключалась в чувствах, испытываемых Бетани к Максу. Всякий раз, как она начинала представлять себе совместную жизнь с Грантом, перед ее мысленным взором возникал Макс, суля другие возможности.

Она представляла его себе улыбающимся, вспоминала поездку на его «харлее» и то, как он обнимал ее и целовал, как они танцевали вместе. С Грантом ее связывало дорогое шампанское, классическая музыка, двое детей и двадцать лет совместной жизни. С Максом у них всего-то и было общего, что холодное пиво, музыка в стиле кантри и одна ночь в Вегасе. В самом деле, пора бы уже выбросить этого человека из головы, ведь он всего лишь скиталец, пытающийся убежать от жизни. Подсознательно Бетани подозревала, что ее влечение к этому мужчине вызвано нежеланием решать вопрос касательно бывшего мужа. Она простила Гранта, не так ли? Но прощение, как она выяснила, бывает обманчивым.

Она не знала, сможет ли снова доверять ему. Грант сожалеет о содеянном. Он признал, что совершил ошибку, и принимает на себя ответственность за боль, причиненную жене и детям. Руфь была права: такому гордому человеку, как Грант, очень непросто признаться в собственной неправоте.

Если бы только Бетани могла простить его от всей души и забыть о том, что было в прошлом…

Однако не стоит забывать о Максе. Нежном, любящем Максе, преданном своей жене. Он никогда не изменял Кейт и был верен ей до конца. Инстинктивно Бетани чувствовала, что такому человеку можно доверять.

– Дамы, вы готовы сделать заказ? – спросила подошедшая к ним официантка средних лет. В руке она держала блокнот и ручку.

– Мне, пожалуйста, французский тост, – сказала Энни, передавая женщине меню.

– Одно яйцо-пашот с пшеничной булочкой, – произнесла Руфь.

– Макс, – выдохнула Бетани, протягивая официантке меню. Тут она заметила, что все три женщины смотрят на нее широко раскрытыми глазами. – Что такое? – спросила она, не понимая, почему выбранный ею омлет так всех заинтересовал.

– Никакого Макса в меню нет, – ухмыляясь, ответила официантка.

– Я сказала – Макс? – поразилась Бетани, начиная понимать, чем именно она удивила дочь и свекровь.

Официантка продолжала улыбаться:

– Мне кажется, одна из вас, дамы, очень скучает по своему мужчине.

– Моя мама вовсе не скучает по этому… байкеру, – отрезала Энни.

Руфь избегала смотреть невестке в глаза.

Бетани с силой сжала меню:

– Вам было бы легче, если бы я произнесла имя Гранта? – Последовавшее молчание было красноречивее слов. Посмотрев на официантку, Бетани пояснила: – Грант – мой бывший муж.

– Который хочет воссоединиться с мамой, – поспешила добавить Энни.

– Мой сын вел себя как идиот, и он вновь обрел здравый смысл именно тогда, когда невестка лишилась рассудка, – рассерженно сказала Руфь.

Официантка продолжала стоять возле их столика с блокнотом и ручкой наготове.

– Дамы, я не психоаналитик. Моя работа заключается в том, чтобы принимать заказы и наливать кофе. Хотите моего совета? Вам следует включить радио.

– Я буду латте, – заявила Бетани, которая внезапно поняла, что аппетит ее пропал и омлета она больше не хочет.

Женщина записала заказ и, мгновение поколебавшись, села за столик рядом с Бетани:

– Вам на завтрак просто необходима белковая пища.

– Я буду латте, – упрямо повторила Бетани.

– У вас проблема с мужчиной, не так ли, милочка? – спросила официантка, не обращая ни малейшего внимания ни на Руфь, ни на Энни. – Обычно я с посетителями не откровенничаю, но я сама была замужем, и, как мне кажется, лишь настоящий мужчина может признаться в том, что был не прав. – Она покачала головой. – Нечасто такое случается.

– И я пытаюсь маме то же самое втолковать, – поддержала Энни.

– Ваш бывший муж был пьяницей? – поинтересовалась официантка.

– Нет, – ответила Бетани.

– И руки он не распускал, не так ли?

– Конечно нет!

– За юбками бегал?

– Всего один раз, – ответила за мать Энни. – Это и стало его самой большой ошибкой.

– Так всегда и бывает, – заметила официантка. – Очень часто мозги у мужчины находятся в штанах. Когда человек приходит в чувство, оказывается уже слишком поздно.

– Юнис! – Из кухни показалась голова повара. – Ты опять докучаешь посетителям?

Женщина закатила глаза.

– Если не сумею держать себя в руках, боюсь, меня просто уволят. – С этими словами она поспешила на кухню передать заказ.

– Что за милая женщина, – пробормотала Руфь.

– И очень мудрая, – добавила Энни.

– Я бы так сказала, что Юнис пару раз сбивалась с пути, но всегда находила дорогу домой, – сказала Руфь. – Я оставлю ей щедрые чаевые.

Бетани чувствовала себя неловко оттого, что ее личную жизнь обсуждали с незнакомой женщиной, пусть и проявляющей сочувствие. Она сильно разозлилась на дочь и свекровь. И все же она склонялась к мысли, что они правы. Вне зависимости от ее увлечения Максом, ей следовало дать бывшему мужу шанс. Вернее, ей следовало дать шанс их отношениям, а она не могла этого сделать, пока в ее мыслях царит Макс.

Пятью минутами спустя вернулась Юнис с их заказом. Продолжая обдумывать ситуацию, Бетани потягивала латте. К счастью, и Руфь и Энни предпочли не замечать того, как она рассеянна.

Когда они последний раз виделись с Максом, Бетани пообещала позвонить ему сразу после свадьбы сына. Теперь же она сочла, что с ее стороны будет нечестно держать его в неведении и заставлять теряться в догадках. Единственный правильный поступок, который она могла сейчас сделать, – это немедленно позвонить ему и сказать, чтобы он не строил никаких планов касательно ее.

Выскользнув из-за стола, Бетани направилась к двери.

– Мам? – окликнула ее Энни. – Ты куда?

– Мне нужно позвонить, – ответила она.

Остановившись на парковке, Бетани вытащила из сумочки мобильный телефон. Макс поставил свой номер на быстрый дозвон, и теперь ей нужно было всего лишь нажать пару кнопок. Бетани чувствовала, что совершает непоправимый поступок, и уже сожалела о нем, но одновременно и ощущала облегчение. Закрыв глаза, она привалилась к крылу машины, мысленно молясь, чтобы он ответил.

Макс ответил после третьего гудка, и, услышав его голос, сама Бетани внезапно лишилась дара речи.

– Алло, – снова повторил он. Помолчав немного, он спросил мягче: – Бетани, это ты?

– Да.

Он ждал, что она продолжит.

– Не следовало мне тебе звонить, – сказала она и, стараясь объясниться, поспешно добавила: – Мне искренне жаль, но я приняла решение.

Ее заявление было встречено гробовым молчанием.

– Ты меня слышал? – спросила она.

– Да, слышал.

И снова воцарилась тишина.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – потребовала она ответа.

– Ты возвращаешься к Гранту?

– Да…

– Это решение окончательно?

– Да… – Она действительно вознамерилась сделать все, чтобы вторая попытка с бывшим мужем оказалась успешнее первой. Конечно, никто не мог гарантировать наверняка, но она должна была быть честной с самой собой и не держать Макса как запасной вариант. Не следовало одним глазом коситься на дверь, начиная новые отношения с Грантом.

– Не очень-то ты уверенно говоришь об этом.

– Я полностью уверена, что именно так и нужно поступить.

– Тогда зачем ты мне сейчас звонишь?

– Не хочу, чтобы ты ждал меня.

– Полагаешь, именно этим я и занимался?

– Да. Разве я ошибаюсь? – Именно об этом они договорились в Вегасе перед расставанием.

– Что произошло? Ты уехала из Лас-Вегаса всего лишь два дня назад.

– Грант позвонил, сказал, что собирается во Флориду, а я… не могу перестать думать о тебе, и это создает много проблем. – Бетани вовсе не собиралась в этом признаваться, но слова сами слетели с губ. – В довершение всех бед сегодня за завтраком я заказала вместо омлета тебя. – Она почувствовала, как он улыбается. – Совсем не смешно, Макс.

– Я тоже много о тебе думал. Ты очень понравилась бы Кейт.

– Макс, я не могу этого сделать, правда не могу.

– Знаю.

– Ты мне не веришь, да?

– Не верю.

Он даже не попытался притвориться, убедить ее в обратном, и это обстоятельство расстроило Бетани.

– Я никогда больше не стану звонить тебе, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал твердо.

– Ладно. Если ты этого хочешь.

В действительности Бетани очень захотелось затопать ногами.

– Ну почему ты мне не веришь?

– Ты и в самом деле возвращаешься к бывшему мужу?

Некоторое время Бетани не отвечала, потом сказала чуть слышно:

– Я еще не знаю.

– Так я и думал.

– Он любит меня, – настаивала она.

– А ты любишь его, – подхватил Макс. – Вопрос в том, достаточно ли сильно ты его любишь?

– У нас двое детей, и мы двадцать лет прожили в браке. Я же уже тебе рассказывала.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Я не знаю, что испытываю к нему. Не могу справиться с этим, – прошептала она срывающимся голосом.

– Бетани, послушай, – мягко произнес Макс, – такое решение не следует принимать сию секунду. Я думал, мы созвонимся после свадьбы твоего сына. Это в июле, верно?

– Шестнадцатого июля.

– У тебя масса времени. У нас обоих.

Несмотря на то что Макс говорил о понимании, на самом деле он ничего не понимал. Никто ничего не понимал.

– Я хочу прекратить все прямо сейчас. Я не могу серьезно рассматривать вероятность возвращения к Гранту, одновременно мечтая о тебе. Ну почему ты? Ах, Макс, почему именно ты? Никто из мужчин, с которыми я встречалась за последние шесть лет, не заставлял меня чувствовать так, как когда я рядом с тобой.

– Я мог бы сказать тебе то же самое, – хрипло прошептал он. – Никто. Никогда. Я любил Кейт, боготворил ее, но это было… совсем иное.

Долгое время ни один из них не произносил ни звука. Затем Бетани заметила выходящих из ресторана Энни и Руфь:

– Мне пора идти.

– Где вы находитесь?

– В Альбукерке. – Испугавшись, что он попытается разыскать ее, она поспешно добавила: – Не приезжай. Пожалуйста, не преследуй меня.

– Не буду.

– До свидания, Макс.

– До свидания.

Энни пристально смотрела на нее, и Руфь тоже. Не говоря больше ни слова, Бетани дала отбой и спрятала телефон в сумочку.

– Кто это был? – спросила свекровь.

Бетани почувствовала себя очень виноватой и подумала, что все можно прочесть по ее лицу. Но отвечать ничего не стала. Она взрослая женщина и, черт подери, имеет право вести личные разговоры! Ирония заключалась в том, что она пыталась делать все, чтобы угодить близким.

– Ты же с Максом разговаривала, да? – спросила Энни.

Не желая отвечать, Бетани развернулась и направилась обратно в ресторан. Она прошла в туалет, чувствуя себя не в своей тарелке.

После разговора с Максом ей стало не легче, а, наоборот, еще тяжелее. Ей не удалось разрешить ситуацию, напротив, она привела свои мысли и чувства в еще большее смятение, чем прежде.

Моя руки в пустой туалетной комнате, Бетани посмотрела на свое отражение в зеркале и произнесла:

– Я свободная женщина и не позволю родственникам повлиять на принятие решения. – Тщательно вытерев руки бумажным полотенцем, она покинула туалет.

Подойдя к машине, она обнаружила за рулем свою дочь. Руфь заняла место сзади. Бетани скользнула на переднее пассажирское сиденье и закрыла за собой дверцу. Руки ее машинально потянулись к вязанью.

Не говоря ни слова, Энни дала задний ход и вырулила с парковки.

– Считаю своим долгом заметить, что я волнуюсь за тебя, – сообщила Руфь, подаваясь вперед. Она явно испытывала потребность рассказать о своих опасениях.

– Мне понятно ваше беспокойство, Руфь, но поводов для волнения нет никаких. Я знаю, что делаю.

– А как же папа? – вскричала Энни.

– Что с ним? – спросила Бетани, продолжая быстро вывязывать белые кашемировые перчатки. К счастью, рисунок был не очень сложным, и ей не нужно было тщательно отслеживать каждый ряд.

– Он любит тебя! Разве тебе это безразлично?

– Конечно же нет, – ответила за невестку Руфь. – Думаю, нам следует оставить твою маму в покое. Она права – решение принимать ей самой.

– Не уверена, что смогу сохранять спокойствие, – заявила Энни, игнорируя тот факт, что мать сидит рядом с ней и все слышит.

– Твоя мама хочет вернуться к Гранту, но на тех же условиях, – твердо заявила Руфь.

– Что вы имеете в виду? – спросила Бетани, поворачиваясь назад, чтобы смотреть свекрови в глаза.

Руфь старательно избегала ее взгляда.

– Я имею в виду, – сказала она, глядя на Энни, – что Бетани хочет завести интрижку с этим байкером, прежде чем принять назад твоего отца. Это называется – око за око.

– Руфь! – Бетани не верила своим ушам. – Да как вам вообще такое пришло в голову? – Они были знакомы много лет, и Бетани искренне полагала, что свекровь хорошо ее знает. – Если вам обеим так интересно, сообщаю, что у нас с Максом дело не зашло дальше поцелуев. – Она тут же пожалела о сказанном.

– Мам, – произнесла Энни тоном, которым в детстве просила о чем-то важном, – я обещаю, что никогда больше не упомяну имени Макса, если ты кое-что сделаешь.

– Что же я должна сделать?

– Дай папе шанс. Нечестно так поступать, когда он находится в Сиэтле.

«А что, по-твоему, я делаю? – хотелось кричать Бетани. – Я только тем и занимаюсь, что даю ему шанс».

– Но Макс же не преследует нас по пятам, – едко возразила Бетани.

– Просто не совершай глупостей, ладно?

– Я совсем не глупая женщина, – заверила она дочь.

– Вот и я раньше так думала, – вполголоса пробормотала Руфь, но все же так, чтобы невестка ее услышала.

– Я не глупая женщина, – повторила Бетани и тут вдруг поняла, что при ней нет ее сумочки. – Никто не брал мою сумочку?

– Я не брала, – отозвалась Энни.

– А мне-то она к чему? – сказала Руфь.

Бетани с ужасом осознала, что забыла сумочку в туалете ресторана в Альбукерке.

– Энни, – произнесла она, стараясь не поддаться панике, – я забыла сумочку в ресторане. – Она была очень расстроена и ушла без нее.

– Мам, но мы же на скоростной автостраде! Я не могу просто взять и развернуться. Мне нужно дождаться следующего съезда.

Руфь снова подалась вперед:

– И кто теперь не глупая женщина?

Глава 16

– Я всегда мечтала посетить Аламо{5}5
  Аламо – испанская католическая миссия-крепость в г. Сан-Антонио, штат Техас (основана в 1718 г.), место героической обороны около 200 техасских повстанцев во время борьбы за независимость от Мексики 23 февраля – 6 марта 1836 г. Все защитники, включая легендарных Дэви Крокета и Джима Буи, погибли во время осады крепости.


[Закрыть], – сообщила Энни после того, как они вернулись за сумочкой Бетани. Из-за ее забывчивости они потеряли час времени.

– Я забронировала гостиницу в Брэнсоне на завтра, – сказала Руфь. – Помните, что произошло, когда мы в последний раз отклонились от курса?

– Ах, бабушка, ну перестань! В Вегасе было весело.

– И некоторые из нас повеселились больше, чем другие, – резко добавила Руфь.

Бетани уже привыкла к колкостям свекрови, поэтому проигнорировала ее последнее замечание.

– Лично я горю желанием поскорее попасть в Брэнсон, – продолжала пожилая дама. – Друзья сообщили мне, что Энди Уильямс дает там концерт.

Энни вопросительно посмотрела на мать:

– И кто такой этот Энди Уильямс?

– Боже мой, Энни, это же лучший певец всех времен, – с энтузиазмом пояснила Руфь. – Ну, по крайней мере, на мой взгляд. В нем словно соединились Перри Комо, Фрэнк Синатра и Стив Лоренс.

– О Перри и Стиве я тоже никогда не слышала, бабушка. Они все выступают в одной группе, да?

– О небеса, конечно нет! Бетани, эту девочку не помешало бы просветить в плане музыки.

Бетани рассмеялась, радуясь восстановлению непринужденной атмосферы.

– Это означает, что мы не поедем в Аламо? – разочарованно протянула Энни.

– Совершенно верно, – ответила Руфь. – Как только машину поведет твоя мама, я хочу, чтобы ты воспользовалась своим чудом техники и достала для нас три билета на концерт Энди Уильямса. Не хочу, чтобы вы, девочки, пропустили это событие.

– Хорошо, бабушка, – пробормотала Энни несчастным голосом.

Бетани села за руль на подъезде к штату Техас. Изучив карту, она осознала, что из-за их маленького приключения в Вегасе они существенно отклонились от первоначального маршрута. К счастью, Брэнсон находится в южной части Миссури.

Когда Бетани повела машину, Руфь и Энни решили немного вздремнуть. Бетани обрадовалась воцарившейся тишине и возможности спокойно обо всем поразмыслить. Каждый день она созванивалась с Джулией Хайден, которая рассказывала ей о текущем состоянии дел. Компания прекрасно функционировала и без нее под управлением Джулии, зарекомендовавшей себя эффективным работником.

Бетани раскаивалась в том, что позвонила Максу сегодня утром. Тогда она была настроена твердо и считала, что единственным разумным решением будет навсегда выбросить его из головы. Те слова, что она ему сказала, были справедливы. Она не могла дать определенного ответа о воссоединении с Грантом, потому что не могла думать ни о ком ином, кроме Макса! Самым правильным было бы единым махом разрубить этот узел, но, едва услышав голос Макса, она поняла, что не может этого сделать, не может просто взять и уйти, словно в Вегасе они всего лишь развлеклись без дальнейших обязательств.

Может быть, ей все же следует исключить его из своей жизни? В самом деле, ну что за отношения могут связать ее с таким человеком, как Макс? Не то чтобы она не представляла, как это возможно – оседлать мотоцикл и отправиться колесить по стране, не задумываясь ни о чем на свете. Но она же владелица процветающей компании, и у нее есть определенные обязательства. Макс отошел от работы в винной индустрии и целых три года провел в скитаниях. Он ничего не говорил о том, когда собирается вернуться к оседлой жизни, если это вообще входит в его планы.

Он бесцельно ездит из одного уголка страны в другой, останавливаясь там, где заблагорассудится. И что это за жизнь такая? Да, он лишился дочери и жены, что стало для него тяжелым ударом. Он болезненно переживает постигшее его несчастье, но с тех пор минуло три года, а он, похоже, не собирается менять стиль жизни. Сама мысль о продолжительных отношениях с Максом казалась Бетани лишенной смысла. Об этом не может быть и речи.

Если Макс был перекати-поле, путешествующее вместе с ветром, то Гранта, напротив, можно было сравнить с гранитной скалой. Он упорно трудился и являлся примерным семьянином, но потом совершил ужасную ошибку, потеряв голову от Тиффани и женившись на ней. В течение непродолжительного времени мир его вращался вокруг молодой жены, и он не обращал внимания ни на что, кроме нее, даже на собственных детей.

Грант прозрел очень быстро. Уже через несколько месяцев после женитьбы отношения с Тиффани дали трещину.

Бетани ничего не было известно об условиях развода Гранта и Тиффани, но одно она знала наверняка – ее бывшему мужу пришлось заплатить за все очень дорогую цену, причем не только в финансовом плане. Вскоре после того, как он бросил Бетани, его обошли повышением по службе, в результате чего ему пришлось менять место работы. Однако она полагала, что дела у Гранта идут хорошо, потому что он никогда не отказывал детям в деньгах, когда бы они ни попросили, хотя в последнее время иных расходов, кроме как платы за обучение в колледже, у Энни и Эндрю не было.

– Мам? – позвала Энни, выпрямляясь на сиденье и потирая глаза. – Где мы едем?

– Подъезжаем к городу Амарилло, Техас, – сообщила Бетани.

– Техас? Ну тогда мы недалеко от Аламо. Неужели мы не можем завернуть туда хоть ненадолго?

– Ненадолго? Как в Вегас? – подала голос проснувшаяся Руфь. – Амарилло и Сан-Антонио разделяют сотни миль, и на этот раз я буду непреклонна. Мы едем в Брэнсон, и точка.

– Ладно, – протянула Энни. – Но не думаю, что Аламо так уж выбивается из нашего маршрута.

Бетани протянула дочери карту:

– Взгляни-ка, и ты поймешь, каковы истинные размеры Техаса.

– Ма-а-ам, у меня все в порядке с географией.

– Сколько ехать из Амарилло до Брэнсона?

– Если верить данным из Интернета, девять часов, – несколько минут спустя сообщила Энни, изучающе вглядываясь в экран своего телефона. Она даже застонала от разочарования.

– Нам нужно найти гостиницу, в которой мы сможем переночевать, – выгибая спину, сказала Руфь. – А то я скоро свихнусь от сидения в машине.

– Тогда нам стоит задержаться в Брэнсоне на пару дней, – предложила Бетани. – Стряхнем с себя дорожную пыль и как следует отдохнем.

– Два дня, – заявила Энни категоричным тоном, откидываясь на спинку сиденья.

– Всю жизнь мечтала посетить концерт Энди Уильямса, – в предвкушении произнесла Руфь. – И сейчас моя мечта близка к осуществлению.

– Я тоже об этом всю жизнь мечтала, – саркастически пробормотала Энни.

– Энни, – попыталась урезонить дочь Бетани, – это путешествие твоей бабушки. – Она напоминала об этом уже не раз.

– Значит, мне придется ждать до шестидесяти лет, чтобы увидеть Аламо?

Бетани подавила смешок:

– Тогда ты еще сильнее станешь ценить поездку. Посмотри, с каким нетерпением твоя бабушка ждет встречи с кумиром своей молодости.

– Да как угодно. – Девушка сгорбилась на сиденье. – Я писала сочинение об обороне этой крепости, знаете ли, – высокомерно заявила она, – и получила высший балл. – Она закрыла глаза, очевидно представляя Дэви Крокета и Джима Буи в последнем противостоянии мексиканцам.

Уже на выезде из Техаса Бетани заехала в закусочную быстрого питания «Дэйри Куин», чтобы купить всем мороженого и немного передохнуть. Перед зданием были припаркованы несколько полицейских и пожарных машин. Давным-давно Бетани слышала утверждение, что закусочные этой сети в Техасе подобны ратуше – именно вокруг них бурлит жизнь города.

По непонятной ей самой причине Бетани достала из сумочки мобильный телефон и набрала сообщение Максу:

«Остановимся на два дня в Брэнсоне, штат Миссури».

Она не знала, получит ли он послание и ответит ли. Поколебавшись мгновение, все же нажала кнопку «Отправить».

Что же она делает? Бетани чувствовала себя воришкой в магазине, впервые стянувшим товар и боявшимся быть пойманным. Несмотря на все ее заявления о том, что ее личные дела никого не касаются, она не хотела бы, чтобы свекровь или дочь узнали о том, что она сделала.

– Ты в порядке? – поинтересовалась Энни.

– Конечно. Иначе и быть не может. – Бетани вдруг осознала, что у нее, должно быть, виноватый вид. С чего бы еще дочери задавать ей подобные вопросы? В действительности она и чувствовала себя виноватой. Она решила воссоединиться с Грантом, ну или, по крайней мере, попытаться это сделать, и тем не менее, повинуясь порыву, посылает эсэмэску Максу…

– Мам! – Энни слегка подтолкнула ее локтем. – У тебя мороженое течет по руке.

– Ох! – Бросив взгляд на свою ладонь, Бетани заметила, что Энни права. На солнце мороженое быстро растаяло и теперь капало с запястья.

– Держи! – Руфь протянула ей стопку салфеток.

Бетани еще разок лизнула рожок, но тут же поняла, что ничего уже не поправишь, и выбросила мороженое в ближайшую урну.

Они поехали дальше, причем на этот раз за руль села Руфь. Бетани вела себя очень беспокойно, то и дело меняя положение ног. С отсутствующим видом глядя в окно, она задумчиво покусывала кончики ногтей и не в силах была сосредоточиться даже на вязании.

– Что с тобой творится? – спросила Энни.

– Ничего.

– Но я же вижу – что-то не так.

Только заселившись в гостиницу, Бетани получила возможность проверить, не пришло ли сообщение от Макса. Глаза ее широко раскрылись, когда она прочла его ответ:

«Встречу тебя там».

Бетани порывисто прижала телефон к груди и тут заметила направленные на нее удивленные взгляды дочери и свекрови. Выдохнув, она осторожно отложила телефон прочь.

Энни спрыгнула с кровати, подошла к комоду и взяла телефон Бетани. Посмотрев на экран, девушка нахмурилась:

– Мама!

– Что она сделала на этот раз? – поинтересовалась Руфь.

– Собирается встретиться с Максом в Брэнсоне.

– А теперь послушай-ка, Энни, – произнесла Бетани, – то, что ты сейчас сделала, называется грубым вторжением в личную жизнь. Я сама в состоянии принять решение! И вот что еще я тебе скажу: чем активнее ты пытаешься воссоединить нас с Грантом, тем более привлекательным в моих глазах становится Макс. Пока я не выясню, какие чувства испытываю к Максу, я никогда не буду счастлива с Грантом.

Руфь пожала плечами и достала из сумочки книгу:

– Делай что хочешь. Ты давно уже перешагнула порог совершеннолетия.

– Очень давно. – Энни бросилась на свою постель.

– Вот и славно. – Бетани была рада высказать то, что было у нее на уме, хотя предпочла бы обойтись без комментария дочери.

Энни заткнула в уши наушники своего айпода и, отвернувшись к стене, закрыла глаза.

Бетани приняла горячий душ, после чего легла рядом с дочерью и раскрыла книгу. Она читала допоздна, и когда погасила свет, Энни с Руфью давно уже спали.

Хотя было глубоко за полночь, а вставать они решили рано, Бетани никак не удавалось заснуть. Стоило ей смежить веки, как перед ее мысленным взором представал Макс. Не Грант, а именно Макс.

Он хочет встретиться с ней в Брэнсоне. Бетани не знала, где он находится, но, по-видимому, недалеко от штата Миссури, раз планирует прибыть туда к завтрашнему дню. Ей стало интересно, приедет ли он один или в сопровождении Рустера. Бетани не нравилось думать, что Макс скитается по стране один-одинешенек, хотя большую часть времени именно так и происходило.

Когда они достигли Брэнсона на следующий день, движение там было еще более затруднено, чем на Манхэттене в час пик. Им потребовалось сорок пять минут, чтобы добраться до отеля. Поднявшись в номер и наскоро распаковав вещи, женщины спустились в кафе при гостинице, чтобы пообедать.

Расплатившись по счету, Руфь отправилась выкупать билеты, которые для нее заказала Энни. Стоило ей отойти от столика, как у Бетани зазвонил мобильник. Стремясь как можно быстрее ответить, она уронила сумочку и поспешно нагнулась, чтобы поднять ее.

– Это Макс звонит? – поинтересовалась Энни.

– Еще не знаю, – отозвалась Бетани, доставая телефон. На экране высветилось имя Гранта. Она нажала клавишу, перенаправляя звонок прямиком на голосовую почту. – Это твой отец.

– Так почему ты не стала с ним разговаривать?

– Я сделаю это, когда буду к этому готова.

– Ты предпочла бы поговорить с Максом? – произнесла Энни тоном обиженной маленькой девочки.

Бетани положила телефон на стол:

– Энни, попытайся понять, пожалуйста. Я не имею представления, что такого привлекательного нашла в Максе. Сама бы хотела знать ответ на этот вопрос. Очень жаль, что разочаровываю вас с бабушкой, но мне нужно самой во всем разобраться.

– Хорошо, мам, развлекайся. Мы с папой тебя подождем.

Макс позвонил пятнадцать минут спустя, когда Бетани с Энни допивали кофе.

– Привет, – сказала она, не сомневаясь, что дочь внимательно прислушивается к разговору.

– Привет. Где вы остановились?

Бетани сообщила ему название отеля, добавив:

– Я сейчас в опале.

– Значит, ты сообщала бабуле и Энни, что встречаешься со мной?

– Именно так, – подтвердила она.

– Я думал, что ты не захочешь меня больше видеть, – сказал он, явно озадаченный.

– Деликатный мужчина не стал бы напоминать мне об этом.

– Полагаю, теперь ты знаешь обо мне все, что должна.

Бетани улыбнулась, но тут же снова посерьезнела, поймав на себе хмурый взгляд дочери.

– Встретимся в фойе отеля через час, – сказал Макс.

– Договорились. – Дав отбой, она посмотрела на дочь: – Пойдешь со мной?

– Куда ты направляешься? – поинтересовалась Энни, следуя за матерью к выходу.

– По магазинам.

– Но зачем? – удивилась девушка, прибавляя шагу, чтобы поспеть за матерью. – А бабушку мы с собой разве не позовем?

– Конечно, позовем. Позвони ей.

Бетани вознамерилась за имеющийся в ее распоряжении час прикупить себе джинсы, ковбойские сапоги и широкополую шляпу, чтобы выглядеть так, словно она родом из этих мест.

Руфь не пошла за покупками с невесткой и внучкой, предпочтя побыть в одиночестве в гостиничном номере. Извинившись перед ними, она с радостью наслаждалась тишиной. Присев на кровать, пожилая дама развернула листок бумаги, на котором Энни записала телефон Ройса. Руфь никак не могла решить, как лучше поступить.

К счастью, ни Энни, ни Бетани не заставляли ее звонить ему, хотя обе считали, что именно это ей и следует сделать. Бетани резонно заявила, что если Руфь свяжется с Ройсом сейчас, то ей нечего будет опасаться их первой встречи и остаток пути она проделает с легким сердцем.

С каждой милей, приближающей ее к Флориде и Ройсу, волнение Руфи возрастало.

Она решила, что нужно сделать этот решительный шаг, но не хотела, чтобы невестка и внучка слышали разговор. Хотя сейчас пожилой даме очень не хватало дружеского участия. Она хотела бы, чтобы кто-нибудь держал ее за руку, подбадривая и утешая. Сделать этот звонок оказалось очень трудно, гораздо труднее, чем она могла вообразить.

Взяв телефонный аппарат с прикроватной тумбочки, она поставила его рядом с собой, потом несколько раз провела рукой по листку бумаги с телефонным номером, разглаживая складки. Наконец Руфь сняла трубку и, следуя указаниям оператора, сделала междугородный вызов.

Мгновение спустя в доме Ройса раздался звонок.

Руфь, затаив дыхание, вслушивалась в гудки.

Потом Ройс произнес: «Алло».

Несмотря на долгие годы, прошедшие с тех пор, как они последний раз разговаривали, Руфь тут же узнала его голос.

Сама она не могла вымолвить ни слова.

– Алло? – повторил он.

– Ройс? – чуть слышно произнесла она.

– Да. Кто говорит? – спросил он внезапно сорвавшимся голосом, и Руфь догадалась, что ответ ему уже известен.