Текст книги "Император открывает глаза"

– Но как же мои братья? Как же Мудрец? Как же наш поход?! Нет, я не могу! – Дор попытался отстраниться, однако княжна крепко вцепилась в него своими тоненькими, но на удивление сильными пальчиками.

– Мудрец отпустит тебя. Отец уговорит его. Братья поймут. Ну что тебе искать в неведомой стране, где не любят чужаков, где ты можешь сложить голову?! А здесь ты будешь князем. Ты будешь повелевать людьми, скакать на великолепном коне, есть из золотых блюд. Перед тобой будут преклонять колена тысячи рабов. А я буду любить тебя, любить так страстно, что ты даже не можешь себе вообразить!

Сладкое дыхание княжны дурманило голову, упругое тело вызывало истому, столь сильную и сладострастную, что хотелось позабыть обо всем. Из последних сил сопротивляясь все более завладевающему им искушению, Дор бормотал:

– Нет, я не могу. Я должен…

Иленна не дала юноше договорить, неистово впившись в его губы. Обхватив шею юноши и прижавшись упругой грудью к его лицу, она возбужденно шептала:

– Ты никому и ничего не должен. Я люблю тебя и ты любишь меня. Мы будем жить в замке, и я рожу тебе много детей. Так много, сколько ты пожелаешь. И никто и никогда не будет любить тебя сильнее, чем я.

Забыв обо всем на свете, Дор принялся остервенело рвать заветную тесьму. Княжна, часто дыша, ласкала языком его шею. Распутав тесьму, Дор осторожно потянул кисейную ткань, обнажая нежное, белое, как молоко, тело. Упав на колени, росс стал покрывать это тело поцелуями. Иленна стонала от наслаждения, запустив пальцы в густую шевелюру росса. Но страсть не помутила ее рассудка. Едва Дор отважился ласкать округлые бедра, девушка ловко отстранилась.

– Но ты не ответил мне!

– Потом! – умоляюще прошептал юноша, протягивая руки к красавице.

– Нет, сейчас! – жестко отрезала княжна.

Двумя ловкими движениями она накинула на себя платье, прикрыв обнаженную грудь. Юноша ощутил, что сходит с ума от неутоленной страсти.

– Я… Я согласен! Только мне надо поговорить с Мудрецом и братьями. Я сделаю это завтра!

Ласково улыбнувшись, княжна позволила Дору заключить себя в объятия. Зеленые глаза ее сладострастно укрылись за прозрачной кожицей век. Влажные от поцелуев губы тихо шепнули:

– Тогда и меня ты получишь завтра. Завтра…

Высунув маленький алый язычок, княжна медленно повела им по подбородку росса, чуть ниже – по шее, и к уху. Ухватившись зубами за мочку, Иленна легонько прикусила ее. Дор застонал от наслаждения.

В этот миг в углу комнаты обозначилась неясная тень, издававшая тонкий, едва различимый свист. Глаза Иленны открылись.

Дор ужаснулся б, увидев эти глаза. Изумрудная зелень исчезла, уступив место ослепительному пламени нечеловеческой страсти – черному. С желтым узким зрачком посередине.

Нежные глаза зверя.

7. Послание из бесконечного далека

Россы напрасно рассчитывали, что им удастся покинуть замок утром. Метель разыгралась еще сильнее, в чем Мудрец самолично убедился, выйдя после завтрака на двор. Снег валил густыми непроницаемыми волнами, за ночь его выпало столько, что ноги тонули в пушистой массе выше колена. Делать было нечего. Постояв еще немного. Мудрец почувствовал, что замерзает, и направился в свои покои. Он проходил мимо обеденной залы когда двери отворились и в проеме показалось лицо толстяка, присутствовавшего накануне на пиру. Память услужливо подсказала Мудрецу имя этого человека – Фрес. Толстяк улыбнулся, и выяснилось, что улыбка делает его лицо привлекательным.

– Доброе утро, дорогой гость.

– Доброе утро, Фрес.

Толстяк отворил дверь и вышел в коридор. На нем был светло-зеленого цвета кафтан с изящными кружевными манжетами – весьма необычная одежда для этой эпохи. Мудрецу лишь однажды приходилось видеть подобную, но это было очень давно и на другом конце земли.

– Интересовался погодой? – Гость кивнул. – Ну и как? Метет?

– Да. Думаю, нам не удастся сегодня продолжить путь.

Лицо толстяка расплылось в еще более широкой улыбке.

– И хорошо. Гости нечасты у нас, особенно такие, как ты. Вчера на пиру я прислушивался к разговору между тобой и князем. Ты был немногословен, но мне показалось, ты много повидал на своем веку.

– Немало, – согласился Мудрец, которого неожиданно заинтересовал этот, похожий на жирного павлина, человек.

– Я как раз собирался выпить бокал вина, – продолжил Фрес. – Не составишь ли мне компанию?

– Охотно.

Толстяк улыбнулся во всю ширину лица.

– Это можно сделать в моих покоях, а, можно, если желаешь, в библиотеке.

– В замке есть библиотека? – удивился Мудрец.

– И, осмелюсь заметить, очень неплохая! Это гордость князя и моя тоже. Князь часто путешествует и неизменно привозит из своих странствий манускрипты. Кое-что оставлено путниками, гостившими в замке, а некоторые, особо ценные труды доставляли специально по заказу моего господина. Впрочем, сейчас ты сам сможешь увидеть все это.

Фрес громко хлопнул в ладоши и бросил явившемуся на его зов слуге:

– Кувшин вина, два бокала и фрукты – в библиотеку!

Слуга исчез, отправившись исполнять приказание, а Фрес повел Мудреца по лабиринту замка.

Со стороны могло показаться, что строители возводили это сооружение, не руководствуясь ни канонами архитектуры, ни даже здравым смыслом. Помещения были разбросаны с невероятной хаотичностью, связывавшие их коридоры были необъяснимо изломаны, а какое-либо понятие об этажности вообще отсутствовало. Мудрец не преминул отметить это. Фрес с улыбкой принялся объяснять.

– Замок планировал сам князь. Здесь все создано именно так, как пожелал повелитель. Быть может, на первый взгляд устройство замка может показаться не очень удобным, но на самом деле все продумано до мелочей. Помещения расположены с таким расчетом, чтобы можно было кратчайшим путем попасть из одного в другое, не заходя при этом в остальные. В замке есть одно-единственное место, миновать какое невозможно. Это площадка, объединяющая коридоры, какие ведут из шпилей в подземелье. Естественный центр, своеобразный, если хотите, пуп замка. Все остальное и впрямь напоминает лабиринт, кажущийся чрезвычайно запутанным. На деле, любой, проживший в замке хоть год, прекрасно ориентируется здесь. Это совсем несложно. Мудрец кивнул.

– Позволь задать тебе вопрос.

– Пожалуйста! – мгновенно отреагировал Фрес.

– Меня удивляет, почему в замке так мало окон, а естественный свет заменяют факелы. В горах не так легко найти дерево, пригодное для приготовления факела, а этих факелов в замке, полагаю, не одна тысяча.

– Примерно три. Однажды – я тогда только проступил на службу к князю – я спросил о том же. Он ответил мне: Фрес, разве в мире есть что-нибудь прекраснее игры пламени, этого бесконечного сплетения огня и наступающей на него тьмы. Я не нашелся, что возразить. Если князь считает нужным использовать для освещения факелы, это его дело. Он достаточно богат, чтобы позволить себе такую прихоть.

– Богат… – задумчиво протянул Мудрец. – Князь Вульго и впрямь богат. Я не заметил, чтоб ваши края отличались изобилием, меж тем князь не отказывает себе ни в чем. Внутреннее убранство замка поражает роскошью, яства, какими угощали на пиру, были отменного качества, посуде, стоявшей на столе, могли б позавидовать самые могущественные владыки.

Мудрец покосился на Фреса, ожидая его реакции. Однако тот предпочел отшутиться.

– Я не интересовался содержимым сундуков князя, – сказал он. – Единственное, что мне известно, так это то, что князь Вульго – обладатель несметных сокровищ. У князя много влиятельных друзей, которые осыпают его щедрыми дарами. Время от времени в замок приходят караваны, груженные золотом, драгоценной посудой, дорогими тканями, редкими яствами. Многие иноземные владыки ищут расположения князя.

– Но почему? Чем может князь Вульго, властелин далекой земли, не владеющий ни сильным войском, ни богатой казной, интересовать их? Ведь ничто в этом мире не делается бескорыстно.

На этот раз толстяк не ответил. Толкнув рукой дверь, он сообщил:

– А вот и библиотека. – Потом он воровато огляделся по сторонам и шепотом прибавил:

– А что касается источника власти князя… В мире много тайн, это – одна из них.

Что оставалось Мудрецу? Изобразив понимание, он кивнул и вошел внутрь.

Библиотека производила солидное впечатление. Ее, конечно, нельзя было сравнить с книгохранилищами владык Египта или Пергама, но для небольшого княжества это было более чем прилично. Вдоль стен тянулись высокие, похожие на соты стеллажи, до отказа заполненные намотанными на палочки папирусами и листами пергаментов. Между стеллажами стояли несколько весьма искусно изваянных статуй, а посреди комнаты располагался небольшой, удобный для работы стол с перьями, кистями, баночками с красками и прочими письменными принадлежностями.

Фрес внимательно посмотрел на гостя, желая понять, какое впечатление на него произвело увиденное. Мудрец не стал скрывать своих чувств.

– Действительно превосходная библиотека!

Толстяк улыбнулся. Его лицо приняло самодовольное выражение.

– Я прилагаю немало сил, чтоб содержать ее в образцовом порядке. Желаешь посмотреть манускрипты?

– Если хозяин не против.

– Что ты! Сделай одолжение!

Мудрец подошел к первому из стеллажей и осмотрел его. Он не мог не отметить, что хранение книг организовано великолепно. Размешенные в хронологическом и географическом порядке, манускрипты лежали в ячеях, к каждой из которых был прикреплен силлиб – кусочек папируса с названием труда и именем автора.

– Это эллины, – сообщил Фрес, став рядом с гостем. Мудрец пробежал взглядом по надписям. Кроме Гомера, Гесиода и великих трагиков здесь были труды Пифагора, Эмпедокла, Платона и многих других философов, математиков и мифографов. Некоторые имена, особенно из последних, не были известны Мудрецу, что означало, что библиотека активно пополняется.

Фрес позволит гостю удовлетворить любопытство, после чего продолжил объяснение.

– А теперь обрати внимание на следующий стеллаж. В нем помешены труды иудеев, вавилонян, сирийцев и египтян. – Мудрец наугад взял один из трактатов и прочел название – «Откровение Моисея». – Необычайно поучительная вещь, – прокомментировал Фрес.

– Да, – согласился Мудрец, тая усмешку. Ему доводилось встречаться с автором сего труда. Он был парсом, выдававшим себя за иудея, порядочным жуликом и плохо кончил. Но Фресу вовсе незачем было знать об этом.

Вошел слуга. Мудрец, скосив глаза, проследил, как тот поставил на стол поднос и вышел. «Откровение Моисея» заняло свое место.

– А вот это – предмет особой гордости князя – сочинения народов, исчезнувших с лика земли. Скажу тебе по секрету, – Фрес понизил голос до шепота. – У нас есть даже манускрипт, оставшийся от атлантов. Но никто не может прочесть его. Может быть, ты, наверняка знающий не один язык, попробуешь?

Мудрец пожал плечами.

– Мне ведомы многие языки, но не уверен, что сталкивался с языком атлантов. Впрочем, возможно, один из языков, что я знаю, похож на тот, каким пользовались атланты. Я должен посмотреть.

Фрес подошел к небольшому, отдельно стоящему стеллажу и извлек из ячеи завернутый в шелк предмет. Бережно развернув материю, толстяк достал золотистую коробочку. Затем Фрес отвернулся от Мудреца, дабы тот не видел, что делает, и нажал на потайную пружинку. Раздался мелодичный звон, Фрес повернулся к гостю. В руке его был небольшой, чрезвычайно тонкий лист.

– Только умоляю, будь осторожен, – попросил Фрес. – Это чудесный, но очень непрочный материал.

Мудрец утвердительно кивнул. Он взял лист и принялся изучать написанные на нем знаки – ломкие, изящно изогнутые черточки, сплетенные в строки. Всего восемь строк. И подпись – короткая, в шесть знаков. Мудрец долго морщил лоб, пытаясь прочесть, но, в конце концов, безнадежно покачал головой.

– Нет, я не знаю этих слов.

– Как жаль! – Фрес со вздохом принял листок из рук гостя и убрал его обратно в коробочку. – У князя есть еще несколько редких манускриптов, но они хранятся в его башне.

– Какие-нибудь магические формулы?

– Не знаю. Князь не позволил мне прочесть их. – Толстяк развел руки в стороны, словно желая сказать – ну вот и все. Мудрец счел необходимым поблагодарить своего гида. Он кое-что узнал и это кое-что было весьма полезным.

– Спасибо тебе, Фрес, за то, что ты уделил мне свое драгоценное время.

– Что ты! – Фрес протестующе махнул рукой. – Я даже не могу выразить словами, сколь приятно мне твое общество. Теперь, после того как ты осмотрел библиотеку, думаю, мы можем спокойно выпить вина. Присаживайся к столу, гость. Не скрою, я надеюсь услышать от тебя какую-нибудь занимательную историю о людях, с какими тебе доводилось встречаться, или о землях, в которых ты побывал.

Мудрец слегка насторожился, но наивное лицо Фреса не выражало ничего, кроме любопытства. Похоже, толстяк и впрямь тешил себя собиранием диковинных историй.

– Ну хорошо, – сказал Мудрец, садясь и беря в руки протянутую ему чашу, я расскажу тебе невероятную и поучительную историю о царе Татине, пытавшемся остановить течение времени. Мне рассказал ее купец, с которым я однажды повстречался на берегу озера, именуемого эллинами Меотидой.

Устроившись поудобней, Мудрец глотнул вина, отчего поморщился, и начал свой рассказ.

– Царь Татин правил в далеких западных землях, и было это так давно, что только самые прочные камни помнят поступь его шагов. Держава Татина была огромна и могущественна, ни один из владык того времени даже не помышлял сравниться с Татином славою, силой и богатством. Сокровищница царского двора была доверху наполнена серебром и золотом, кладовые ломились от обилия припасов, царские слуги ежедневно меняли одежду, и неудержим был гнев Татина, если он встречал кого-нибудь из них в уже ношеном одеянии. Татин имел все, что бы ни пожелал, любая его прихоть, любой каприз исполнялись немедленно. Он испробовал все наслаждения, какие только доступны человеку, и однажды понял, что ему скучно. Тогда царь вызвал к себе придворного мудреца и сказал ему:

– Я познал все, что может познать человек. Я познал возвышенную любовь, жгучую негу страсти, наслаждение властью и сладкое чувство боли. Я не знаю, что я еще хочу. Я ощущаю себя всезнающим и все испытавшим, и от этого мне становится скучно. Скажи, Мудрец, есть ли в мире что-нибудь, мною неизведанное, иль что-то, могущее сравниться со мной могуществом?

Придворный Мудрец задумался, но ненадолго, так как знал, что царь нетерпелив и что на дворе уже острит свой топор палач. Мудрец сделал паузу, чтоб придать ответу значимость, и сказал:

– Время. Если бы ты мог остановить его, ты б ощутил величайшее наслаждение всемогущества, самое сладкое из того, что только существует на свете.

– А это возможно? – спросил Татин.

– Нет ничего невозможного, – философски, почти не задумываясь над тем, что говорит, ответил мудрец.

– Но как?

Мудрец пожал плечами. Он знал многое, он даже знал, как зажечь на небе звезды, но не ведал, как остановить время. Тогда Татин кликнул палача, и Мудрецу отрубили голову.

А царь призадумался. Он думал не день и не два. Он позабыл о еде, питье и развлечениях. Он исхудал и почернел лицом. Придворные полагали, что с их господином приключилась какая-то хворь и зазывали к нему лекарей. Но царь прогонял их, а слишком настойчивых, тех, что докучали ему своим лечением, он приказывал зашивать в кожаные мешки и бросать в море, приговаривая, что их интересует не больной, а его деньги.

Но нашелся человек, который разгадал причину грусти царя. Он был магом и кудесником, и никто не знал его имени. Он пришел к Татину и сказал:

– Царь, я могу помочь тебе. Но что ты дашь мне взамен?

– Проси, что хочешь! – воскликнут Татин.

– Я желаю умереть на мгновение позже тебя.

Царь засмеялся, впервые за многие дни, столь нелепым показалось ему это желание.

– Не могу поручиться точно, но обещаю, если я умру первым, мои слуги снесут тебе голову ровно через мгновение после того, как перестанет биться мое сердце. Тебя это устраивает?

– Вполне, – ответил кудесник.

– Тогда говори, как остановить время.

– А ты рассуди сам, царь. Все смертно. Человек умирает, дерево теряет соки, озера иссыхают, камни источаются под воздействием жара и ветра. И лишь одно-единственное в мире остается незыблемым.

– Что же?

– Солнце. Огненный шар, каждодневно свершающий раз и навсегда отмеренный путь по небосклону. Прикажи остановить солнце. Если тебе удастся сделать это, значит, ты одержишь победу над временем.

Царь обрадовано хлопнул в ладоши.

– Ты молодец, кудесник! Ты обязательно получишь свою награду!

Татин кликнул слуг и объявил им свою волю. И закипела работа, равной которой не знал свет. Слуги царя возвели громадную башню, на чьей вершине была сооружена еще одна башня. И так семь раз, пока вершина седьмой не дотянулась до небосвода. Вооружившись сетями и веревками, слуги Татина залезли на нее и стали поджидать катящееся от горизонта солнце. Когда оно достигло башни, слуги набросили на сияющий диск веревки и сети. Солнце было очень горячим, оно немилосердно обжигало людей, но те не отступались от своей цели, так как знали, сколь крут нрав Татина. В конце концов, им удалось опутать солнце и заставить его замереть на месте.

Татин радостно хохотал, увидев это. Но хохотал он лишь ничтожный миг потому что застывшее солнце вдруг покачнулось и начало падать на землю. И чем ближе было оно к земле, тем громадней становился сияющий диск и тем жарче было его дыхание. Солнце поглотило небосвод, а потом рухнуло на землю, испепелив ее. За миг до этого безымянный кудесник вонзил в сердце Татина нож, востребовав таким образом свою награду. А затем он умер, как умерли и многие другие. И великая держава Татина перестала существовать. Вот что случилось, мой друг, с безумцем, дерзнувшим зайти в своих помыслах непозволительно далеко для человека.

Мудрец помолчал, а потом спросил, вонзая взор в лицо толстяка:

– Ну как, понравилась тебе моя легенда?

– Да, – выдавил секретарь Вульго. Похоже, история, рассказанная Мудрецом, и впрямь захватила его воображение. – Единственное, что я не понял, в чем заключалась ее мораль.

– Она проста. Проста, как все великое, Фрес. Человек никогда не должен взваливать на свои плечи ношу, непосильную для них. Всегда нужно соизмерять свои желания со своими возможностями.

– Расскажи еще что-нибудь, – попросил Фрес.

– С удовольствием. Но сначала ты кое-что расскажешь мне. – Мудрец залпом допил вино и поставил кубок на стол. – Кто твой господин?

Вопрос застал Фреса врасплох.

– Как кто? Вульго – Князь Ночи.

– У Вульго нет тени. Он питается кровью?

– Н-не знаю. – Казалось, Фрес был обескуражен самой возможностью подобного предположения.

– Он умеет принимать облик других живых существ?

Толстяк недоуменно пожал плечами.

– Не знаю.

– Как долго ты служишь ему?

– Примерно лет двадцать.

– Ты путешествовал с ним?

– Да, и не единожды.

– Где вы бывали?

– Во Фракии, Сирии, Вавилонии… – Секретарь задумался. – Еще в Элладе.

– Какова была цель этих путешествий?

– Князь любопытен. Ему нравится познавать мир.

– Он брал с собой в путешествие большой ящик или сундук?

– Нет.

Мудрец хмыкнул и потер рукою лоб.

– В ваших краях много волков? Они нападают на людей?

– Да, и нередко.

– Князь никогда не рассказывал тебе о человеке по имени Вульго, который давным-давно жил в этих краях?

– Нет, я знаю только одного Вульго, моего князя.

– Однако тебе немного известно о твоем господине! – подозрительно заметил Мудрец.

– А зачем мне знать о нем много? – со значением протянул Фрес. – Он щедр и хорошо относится ко мне.

– У него есть мать?

– Кажется, князь говорил, что она умерла, когда он был еще ребенком.

– Умерла… – пробормотал Мудрец.

– Ты знал ее? – вкрадчиво спросил Фрес.

– Конечно, нет. Просто если фамильные черты передались князю, его мать должна была быть очень красивой.

– Мне ничего не известно об этом.

– А что ты знаешь об отце князя?

– Он погиб на охоте еще перед смертью матери.

– Как его звали?

– Вульго, князь Вульго. И предыдущий властелин этих мест тоже звался Вульго. Наш князь уже восьмой из рода Вульго.

– И это именно он построил замок?

– Да, – кивнул Фрес. Изобразив кривоватую усмешку, секретарь поинтересовался:

– Ты узнал все, что хотел?

– Я ничего не узнал. – Почти не скрывая неудовольствия. Мудрец поднялся. – Я превосходно провел время, Фрес, но теперь мне пора идти.

– Уже? – Секретарь выглядел огорченным. – Разве ты ничего больше не расскажешь мне?

– Как-нибудь в другой раз. Боюсь, мои люди уже беспокоятся.

– В таком случае, я провожу тебя?

– Не стоит. К чему такие хлопоты! Достаточно, если ты поручишь это слуге.

– Как тебе будет угодно.

Фрес довел Мудреца до двери и, кликнув слугу, велел тому сопроводить гостя в его покои. Когда ж секретарь вернулся в библиотеку, у стола стоял князь Вульго. Наполнив вином бокал, из которого пил Мудрец, Вульго с усмешкой посмотрел на толстяка.

– Оказывается, в тебе умер великий актер! Ты был великолепен, мороча голову нашему гостю.

– Благодарю, повелитель.

– Этот Келрун легко попался на удочку. – Князь Ночи отхлебнул вино и скривился. – Какая дрянь!

– А наш гость остался доволен им, – улыбнувшись, заметил толстяк.

– Еще бы! Ему хотелось побольше узнать обо мне. Ради этого можно стерпеть даже такую кислятину. Итак, – Вульго сделал паузу, – что мы выяснили?

– Он интересуется тобой, повелитель.

– В том, что это случиться, я не сомневался.

– Еще я думаю, он уже слышал твое имя прежде.

– Или имя моего отца. Тем более, что он спрашивал о нем. Ты соорудил великолепную генеалогическую липу, Фрес!

Секретарь заученно изобразил улыбку.

– Я старался, как мог, повелитель!

– Значит, он знал старого Вульго.

– Несомненно. И, по-видимому, твою мать, повелитель.

Князь Ночи кивнул.

– Еще он интересовался, что я беру с собой, отправляясь в путешествие. Глупый, нелепый предрассудок! Справившись об этом, наш гость окончательно выдал себя. Он полагает, что раскусил меня. Не будем его переубеждать, это заблуждение нам на руку. Далее… Рассказанную им легенду я уже слышал от моей матери. Имя повелителя было другим, да и сама история немного отличалась от той, что услышал ты, но суть заключалась в том же – человек пытался остановить время, и солнце, застопорив свой бег, не удержалось на небе и рухнуло на дерзкого. Следовательно, эту историю можно считать доказательством того, что наш гость встречался с моей матерью и был близок с ней, иначе откуда она могла узнать обо всем этом. И какой можно сделать вывод из всего, мною сказанного?

– Это именно тот человек, которого ты, повелитель, так долго искал.

– Да, – прошептал князь. – Я объездил множество дальних стран в поисках негодяя, погубившего моего отца. Я искал его по всему свету – в горах, в степях и даже в пустыне, я думал, он, по своему обыкновению, там, где бушуют страсти, а он укрылся в тишине лесов.

– Теперь ты сможешь отомстить.

– Да, только сначала нужно завладеть его мечом. А потом я позволю ему покинуть замок и убью его в той самой деревушке, где нашел смерть мой отец. Моя месть будет ужасной!

– Я ликую вместе с тобой, повелитель! – подобострастно воскликнул Фрес.

Вдруг глаза князя сверкнули.

– А, знаешь, Фрес, ведь я знаю, кто этот человек.

– Повелитель уже говорил об этом.

– Да нет, я имею в виду совсем другое. В писаниях чернокнижников Ашшура говорится о Великих Посвященных, чья кровь дарит бессмертие отведавшему ее.

– Разве господина волнует смерть? Пока существует…

– Да! – нетерпеливо перебил князь. – Знаю! Но лишний козырь в борьбе со смертью не помешает никому, даже мне.

– А повелитель уверен, что этот человек из числа Великих Посвященных?

– Не совсем. Но помнишь, что сказано в «Семи таинствах бессмертия Кашшафа»? Видевший гибель земли, именуемой Атлантида, наделен бессмертием.

– Повелитель полагает… – Фрес не договорил и вопросительно уставился на князя.

– Повелитель ничего не полагает. Я знаю лишь одно – наш гость прочел манускрипт, написанный рукою атланта.

Толстяк замер, широко раскрыв рот. Вульго с торжеством смотрел на него. Наконец Фрес опомнился и восторженно прошептал?:

– О, как я надеюсь, что повелитель позволит мне отведать крови нашего гостя!

Князь мрачно усмехнулся, хмурое лицо его исказилось игрою теней…

Мудрец не слышал этого разговора, но, знай о нем, он наверняка поразился б проницательности князя. Но он не знал, как не знал еще о многом.

Мудрец шагал за неторопливо идущим слугой, а перед глазами его стояли буквы – ломкие, изящно изогнутые буквы, написанные его собственной рукой. И подпись в шесть букв – его собственное имя.

Послание из бесконечного далека.