Текст книги "Разбить стёкла теплицы. Книга 2. Воспитание для реального мира"

Глава 41
Подростковый кризис (продолжение)

«Родители всегда недовольны. Они меня всё время принижают. И я с ними не могу вырасти. Ощущаю себя слабым и зависимым».

А как не ощущать себя слабым, если постоянно повышаются требования учителей и одноклассников, если при этом всё очевиднее становится собственное бесправие и зависимое положение.

В общем, реальная жизнь стучится в сознание подростков постоянными вызовами, опасностями и болью. Мы, взрослые, можем и не замечать эти боли, потому что привыкли к ним; мы знаем, что начальнику надо подчиняться, что окружающие могут быть несправедливы, и у любой интересной истории не обязательно будет счастливый конец. А подросток это всё испытывает своим телом и душой. Так он набирает знания о мире, борется за место в коллективе, сталкиваясь с Законами мира-общества, получая удары и нанося их. И, в конце концов, весь этот новый опыт подводит личность к осознанию, что мир не такой, как казалось из окна родительской квартиры.

Когда старый Образ мира разваливается, приходится какое-то время жить без привычной опоры и двигаться в пространстве без образов.

Растущая личность обнаруживает в себе новые неуправляемые силы и страшные тёмные глубины. Они приковывают её внимание. Тут необходима стойкость и крайне желательно, чтобы рядом был кто-то, знающий дорогу и помогающий пролить свет на новые тайны, которые теперь открываются прояснившемуся взору.

Нет опыта, позволяющего предвидеть ловушки, нет терпения ждать и учиться, нет смирения выслушивать советы старших. Увы, часто взрослые демонстрируют своё полное равнодушие и непонимание состояний растущей личности.

В такой ситуации именно друзья, поддерживающие и понимающие, становятся для растущей личности самым важным свидетельством её «значимости» и, простите за сравнение, подобием подушки безопасности.

«Я же не знаю, какой я. Мне всё время хочется, чтобы кто-то подтвердил мне, что я достоин любви, что я кому-то важен. Тогда как бы и моя жизнь на земле оправдана. Родители всё равно не понимают меня, вернее, понимают как-то навыворот. Поэтому так хочется друга, которому можно всё-всё рассказать, чтобы он понял и одобрил».

Поиск друга, которому можно открыть душу, – важнейшая тема жизни подростка. И одна из главных причин конфликта с родителями.

«Родители всегда позорят своих детей. Мне не нравится, когда родители приходят в школу, это моя личная жизнь. А они вторгаются. У меня там что-то своё, я что-то скрываю. Например, родители осуждают моих друзей…»

Призываю вас, родители, будьте предельно деликатными, чтобы своим вторжением в тонкий мир впервые открывающихся чувств не разрушить ваш собственный контакт с дочерью или сыном. Мы же не лезем с молотком и зубилом настраивать пианино.

«Я плохо учился в начальной школе. А потом у меня появился интерес к девочкам, и я попытался поднять свой статус в классе. Тут представился случай: я стал готовить домашнее задание с одной девочкой. Она была умницей и мне нравилась. Мне вдруг захотелось вместе с ней хорошо учиться. Но родители что-то напридумывали про опасность наших отношений и всё прервали. Я и перестал учиться».

Принято считать, что в коллективе ребёнок развивается быстрее, так как увеличивается частота и плотность контактов с другими детьми. Но всё зависит скорее от качества коллектива. Если в той или иной детской компании или в классе верховодят агрессивные и неразвитые особи, то они могут просто перепрограммировать вашего ребёнка. Например, объяснят ему, что быть умным «не круто», быть чувствительным и неагрессивным – опасно. Вывод: родителям стоит интересоваться не только своими детьми, но интеллектуальным и культурным потенциалом тех, кто стал лидером в классе и верховодит компанией во дворе.

Необходимо знать, с кем встречается ваш выросший ребёнок, кто закладывает в его сознание новые образы взрослой жизни.

Но авторитет силы родителей здесь практически теряет силу.

И запрет только углубит пропасть непонимания между вами и бунтующими детьми.

Что делать?

Рискнуть и начать приглашать друзей ваших детей в свой дом. Тогда вы сможете участвовать в их разговорах, аккуратно предлагать свою точку зрения. Станьте своим в компании вашего сына или дочки, завоюйте авторитет. Вам есть, чем поделиться, что рассказать.

А подросткам всё равно негде «тусоваться», кроме дорогих кафе или холодных подъездов. Превратите квартиру в клуб, но при этом введите «фейс-контроль» и потребуйте соблюдать «дресс-код». Подростки поймут – ведь эти правила действуют в самых крутых заведениях. Научитесь терпеть чуждую вам музыку и привыкайте к подростковому юмору. Постепенно вам станут доверять, а значит, в кризисной ситуации именно к вам придут за советом и помощью.

И всегда верьте, что ваши дети дорастут до взрослого взгляда на жизнь.

«Я в детстве всегда слушала маму. Но в шестом классе у меня появилась своя компания и свои интересы. Подруги пили и курили. Я всегда рассказывала родителям всё. И тут я «настукачила», так как хотела от мамы совет, как мне быть с девочками. Но она буквально накричала на меня: “Не подходи к ним ни в коем случае!”

Я была поражена и обижена. Они же тоже люди, и хорошие. И с кем мне тогда общаться? Меня сбил с ног совет мамы. И я поступила по-своему, продолжала общаться. Потом поняла, что была не права. Девчонки, действительно, оказались дрянными. Но обида на маму осталась. Почему она вместо того, чтобы объяснить, орёт на меня или командует?»

Очень важная и откровенная мысль дочери. Но почему она вынуждена выказывать её мне – терапевту? Потому что уверена: мать, скорее всего, её просто не услышит, а услышит, так осудит. Да-да, осудит, ещё и поругает или снисходительно покажет своё превосходство: «Дурочка ты, я же всё ради тебя», «Видишь, ты ещё ничего не понимаешь в людях, так сиди и слушай меня, я ведь о тебе забочусь».

А дочке нужно признание своих прав и успехов в осознании мира.

С подростками можно и нужно договариваться. В наше время, когда сладкое слово «свобода» стучится в детское сознание с экранов телевизоров и мониторов, наши запреты и угрозы только пресекают канал любви и доверия.

Письмо китежанки И. Ткаченко своей четырнадцатилетней дочке

Дорогая Лера!

Во-первых, я хочу сказать, что очень сильно люблю тебя! А что это значит, спросишь ты? Это значит, что я хочу помочь тебе стать сильной! Хочу помочь тебе стать такой, какой ты хочешь стать!

Иногда я не умею тебя любить, иногда у меня это не получается, иногда я не понимаю тебя, так же, как и ты иногда не понимаешь меня.

У меня есть внутренний мир, которым я могу поделиться с тобой, но не всегда получается соприкоснуться душами, а на самом деле, нет ничего важнее этого. И письмо – возможность сделать это.

Когда мы были в Воронеже, я увидела тебя совсем другой. В Воронеже были моменты, когда я видела тебя без кожуры, без шкурки. Видела тебя открытую, мечтающую, нежную, женственную, прекрасную!

Я видела тебя счастливую, я видела тебя настоящую! Я замечала эти моменты про себя, и внутри у меня всё наполнялось чем-то очень трепетным, и было от этого так хорошо-хорошо…

Та фотография, которую я тебе сделала, – подтверждение того, что мне удалось даже сфотографировать тебя, тебя любящую!

Вот такая ты… посмотри на себя… И ты такая мне очень дорога!

Ты такая наполняешь силами, помогаешь и придаёшь ещё больше радости жить!

Смотря на это фотографию, мне хочется всем говорить: это моя дочь! И внутри всё трепещет от гордости и радости. Знаешь, так и хочется жить – так же открыто и радостно, как и ты на той фотографии. Так хочется жить вместе! Вместе!

Поскольку я тоже такая внутри, как и ты: нежная, чуткая, радостная и женственная… стоит только заглянуть. Внутрь пускать сложно, поскольку внутренний мир как хрустальный шар, который ты осторожно вручаешь в чужие руки, и как легко его разбить! Поэтому нужно относиться друг к другу бережно и ласково, поскольку мой хрустальный шар такой же хрупкий, как и твой.

Приглашаю тебя к себе, в мой внутренний мир – хей, лови мой шарик?

Теряя доверие и любовь, мы теряем и тот единственный канал связи, который позволял осуществлять контроль и управление. И главная беда в том, что этот передающий канал рвётся в тот самый критический отрезок времени, когда сознание подростков жадно набирает новые впечатления, закладывая в Образ мира программы взрослости – основу всей дальнейшей жизни.

Подростки пытаются мечтать, создавая тем самым смутные образы жизненных сценариев, которые будут реализовывать.

«Насколько помню своё детство – родителям было не до меня. Они были заняты разборками между собой. Мама развелась с папой, когда я была уже в третьем классе. И тут она вдруг обратила на меня внимание, но как-то извращённо. Она стала контролировать каждый мой шаг. А я-то же давно себя от неё отделила и потому не признавала её права лезть в мою жизнь. Она это чувствовала и обижалась, но не понимала, что сама была тому причиной. Друзей в дом я водить не могла: мама говорила, что детям вообще доверять нельзя. И вот тогда, лет в четырнадцать, я сказала: “Мне не надо ничьей любви. Всё равно не дождаться ничего кроме предательства. Не лезьте ко мне с любовью. Я не хочу хотеть этого хотеть!”

А вот теперь понимаю, что приняла ошибочное решение. И с мужьями у меня с тех пор не ладилось. Два развода».

«Я напридумывал себе жизнь назло родителям. И учёбу забросил им назло, и одевался как бомж, чтобы им досадить… Они говорили: “Найди достойную работу”, а я не понимал, зачем это нужно. И всё время проводил с друзьями. Чёрт, какой я был дурак».

Именно сейчас им так нужны наши советы, а мы оказываемся практически бессильными выстроить нормальный диалог.

Не требуйте, чтобы подросток самостоятельно взял на себя труд «стать лучше». Разве вы сами станете напрягаться, потому что кто-то другой от вас этого захотел?

Подарите подростку образ желаемого будущего такой красоты и притягательности, чтобы ему захотелось стать лучше. Пусть научится желать изо всех сил. Пусть увидит, что в жизни есть что-то, ради чего необходимо прилагать усилия. Философ сказал: «Если у человека есть «зачем», он вынесет любое «как». Путь в желаемое будущее сам по себе заставит подростка изменяться.

«Я не понимаю, как можно сказать тихо и при этом, чтоб тебя услышали. Я не привыкла к тихому разговору. Мать била меня и орала. Я даже сопротивляться не решалась до восьмого класса. Могла только кататься по полу, выбивая свободу. И теперь я ловлю себя на мысли, что, даже родив дочку, я не могу понять, а как воспитать её без надрыва, без криков и слёз. Что-то внутри говорит: если не орут – значит не воспитывают».

Мир интересен и полон соблазнов. В детстве ребёнок получал блага только через родителей. Теперь растущая личность пытается самостоятельно брать то, что хочется, и вообще перехватить рычаги управления из рук родителей.

А родители мешают мечтать, возвращают в реальность, да ещё и повышают планку требований: «Ты должен хорошо учиться», «Прекрати шляться с этой компанией», «Для того ль мы тебя растили», «Веди себя прилично».

А что нужно подросткам?

Ощущение своей силы и ценности в глазах окружающих. Помощь в достижении желаемых благ. Поддержка в битве за силу и признание окружающих.

Они же догадываются уже, что мир взрослых сложен и подчас страшен!

«Меня пугает необходимость думать о будущем. Раньше, когда был маленьким, то любил фантазировать: поеду на Амазонку, полечу в космос. Но теперь, уже в старших классах, понимаю, насколько трудно осуществить хоть что-то из задуманного. Никто желаемого будущего на подносе не принесёт.

И страшно: вложишься, а ничего не выйдет. Да и как-то не хочется перед другими выглядеть дураком».

Наши дети, как бы ни храбрились, как бы ни выпендривались перед нами и друг другом, на самом деле просто боятся взрослого общества, где правилом жизни стали риск и непредсказуемость, конкуренция и опора на собственные силы.

«Мои родители просто не знали, что со мной можно разговаривать. А с ними не разговаривали их родители. Неоткуда было взяться образам гуманного воспитания».

«Лет в семь я приняла решение, что нельзя верить близким. Я даже вспомнила момент, когда это осознание запечатлевается во мне. Я не послушалась маму – уроки что ли не хотела делать… Она меня отлупила. Я легла спать в слезах. Но на другое утро я всё ждала, когда мама извинится, пожалеет меня. Мне жутко больно было это вспоминать. На следующий день я стою в ванной, умываюсь, и входит мама, и я думаю, что вот сейчас она извинится. А мама начинает ласковым тоном меня же и ругать, вернее, увещевать: “Что ж ты меня так вчера довела… сама виновата”. И я помню, как в тот момент во мне всё оборвалось. Я поняла, что она всегда будет для меня опасной».

«У меня нет в памяти ни одного случая, где я обращаюсь за сочувствием к родителям. Похоже, я просто не представляла, что возможен такой образ действия. Я помню, как я упала и разбила колено в кровь. Шрам до сих пор. Но я не пошла домой, а пошла дальше слоняться. Мне и в голову не пришло, что надо идти к родителям за помощью. Они мне не говорили о том, что любят, – это было неприлично. А им не говорили об этом их бабушки и дедушки. Но хоть я это и понимаю сейчас, всё равно во мне живёт какая-то детская обида на родителей».

Поэтому так часто подростки, входя в разум и обретая веру в свои собственные силы, начинают битву за независимость.

Это было у многих. Может быть и у вас. И вы не виноваты. Это инстинкт. Вырастающий детёныш самой природой обречён на то, чтобы улететь из гнезда, вылезти из норы, оттолкнуть заботливую маму, мощного папу, чтобы стать вожаком стаи. Чаще, впрочем, это заканчивается мощной оплеухой, обидой и отселением молодых на новые земли. Это хорошо и правильно. Расширение ареала существования нужно для выживания вида.

Так что дети не виноваты. С инстинктом, знаете ли, не поборешься, особенно, если ты молодой и силы природы льются из тебя полным потоком. А вот взрослым, вооружённым жизненным опытом, уже стоило бы быть осторожнее, я бы даже сказал, снисходительнее.

Тут и страх оказаться недостойным любви, и впитанное с молоком матери недоверие к людям – «они всё равно воткнут нож в спину».

Мы сами учим детей манипулировать взрослыми, то есть «вести себя». Нельзя просто потянуться за конфетой, нельзя бросить уроки и уйти гулять. Чтобы получить желаемое, надо не показать, что ты хочешь, как-то извернуться, чтобы дали и не обложили условиями.

Любая просьба влечёт за собой ответную манипуляцию взрослого: «Если хочешь мороженого – уберись в комнате», «Перебери – и тогда можешь ехать на бал».

А детям, как и нам, взрослым, так хотелось бы любви безусловной, альтруистической. Но надо как-то выживать и в условиях родительского прессинга. Что надо сделать, чтобы стать независимым? Нужно научить себя ничего не хотеть или, по крайней мере, не показывать, чего ты действительно хочешь. Иначе это возьмут у тебя и сделают главным предметом торговли.

Больно ранит подростков попытка противопоставить их самих другому ребёнку, более успешному, культурному, послушному.

Вопрос: хорошо ли сравнивать?

Сравнение – способ постижения мира. Особенно в детстве. Любой ребёнок или вслух, или про себя сравнивает: «Мои родители самые лучшие, у той девочки платье красивее, чем у меня, этот мальчик опаснее, потому что сильнее».

Но для подростка такое сравнение – удар по неокрепшему самолюбию.

Так что скажу: сравнивайте, но будьте аккуратными и тактичными. Нельзя соперника брать за эталон. Такое сравнение чаще рождает упрямое противодействие, чем желание превзойти.

Правда жизни или защитная подушка наивности? Как вводить ребёнка во взрослую жизнь?

Ещё раз повторю важную мысль: несмотря на безопасность в цивилизованном обществе, наши подростки подвержены самым разнообразным страхам, как-то: «страх выглядеть дураком», «страх негативной оценки», «страх оказаться неудачником», «страх доказать собственное бессилие».

Но ведь взрослые и не готовят их к этому неизбежному переходу из детства в юность. В нашей жизни нет общего пространства, где встречались бы взрослые и дети. Их миры существуют параллельно, сферы интересов не пересекаются. Казалось бы, дети стали разумными, значит, родители могут ставить новые задачи: подготовку к институту, развитие ответственности.

Увы, для многих подростков правильные ожидания родителей – ещё одно непереносимое бремя. Именно ожидания близких, которым не удаётся соответствовать, заставляют любого из нас остро переживать свою слабость.

Подняться по иерархической пирамиде от детства к взрослости просто нельзя, не опираясь на чужой опыт и ценности.

А у нас многие родители и не считают, что должны как-то особенно готовить своих детей к взрослости. Мол, мы их кормим и за «двойки» в школе ругаем, чего же ещё?

«Я в пятом классе понял, что по учёбе всегда недотягиваю. И значит, старайся – не старайся, всё равно проиграю. Ну я и махнул на учёбу рукой. Стал по-другому авторитет завоёвывать: бравировал своим пофигизмом. Почему я тогда не подумал, что можно просто сделать усилие? Мне никто не объяснял, что можно и мозги тренировать».

Нашим выросшим детям даже успехи в учёбе важны не сами по себе. «Пятёрки» для подростка – это не билет в будущее, не шаг к карьере. Это, прежде всего, доказательство некой исключительности, компетентности, и, что особенно важно, – свидетельство превосходства над одноклассниками.

Но вот если с учёбой не ладится, а родители усиливают давление и поднимают планку ожиданий, то начинается кризис. Дети бьются о родителей, потому что не могут свернуть с пути, по которому их гонит природная сила, которой просто невозможно противиться.

Этот процесс наглядно проявляет себя в животном мире. Подрастающие особи бунтуют против вожаков, оспаривают лидерство в кровавых поединках.

В человеческом обществе подростки покрывают своё тело татуировками, затыкают уши музыкальной какофонией и всячески демонстрируют родителям своё нежелание существовать в их традиционном мире и подчиняться внешнему управлению.

Особенно остро этот кризис может проходить в тех семьях, где отец или мать – начальники или крупные бизнесмены. Образ взаимодействия с миром, принятый на работе, обычно переносится и на семью: «Я не привык повторять дважды», «Моё слово – закон». Сильный подросток со всем рвением пробудившейся силы бросится на препятствие. Если победит, то родители навсегда потеряют авторитет и доверие, то есть, даже возможность давать советы. Если победят родители, то сломается личность подростка. И можно ли тогда вообще говорить о чьей-то победе?

Вот тут мы начинаем жалеть, что не потратили достаточно времени тогда, когда ребёнок был ласковым и открытым, на создание «программы доверия», не сохранили канал любви. И никакой успешный бизнес не может компенсировать простого человеческого несчастья – разрыва с теми, кого мы любим.

«Прошло двадцать лет, а я только подумал о родителях, так у меня в горле ком, даже говорить трудно. Мои родители так запугали меня, что я привык считать себя ничтожным. Сравнение с другими для меня мучительно. Всю жизнь я выбирал работу и отношения, позволявшие оказаться вне оценок окружающих. Моя мечта – возможность что-то делать и не бояться… Родителей я сейчас ненавижу. Не понимаю, зачем они так искорёжили мою жизнь?»

Напомним, что эмоциональный мир подростка обычно находится в режиме перегрева. И тогда идёт привычная эмоциональная реакция: любая несправедливость, неудачная шутка или замечание воспринимаются как посягательства на границы «общественного тела» и становятся причиной бурной реакции.

Надо просто приучить дочь или сына осознавать то, что происходит в их собственном сознании.

Вместо этого родители давят, торопятся научить «дурака-сына» уму-разуму. Тем самым они тормозят развитие подростка, заставляя его отвлекаться на защиту своего права самому форматировать свою судьбу. А надо просто подождать, продолжая день за днём ненавязчиво подбрасывать новые факты для анализа.

Видите ошибки подростка – укажите на них, но не критикуйте, не давайте оценок. Подождите, пока он сам удостоверится в вашей правоте. Ему нужно время, чтобы увидеть новые факты, чтобы новая цепочка причин и следствий была осознана и стала его собственным убеждением.

«Как правило, уставать от родителей я начинаю в момент серьёзных бесед. Когда речь заходит об учёбе, дружбе, будущем, я просто не понимаю их. Как ни парадоксально звучит, но я не могу понять самых близких для меня людей. У нас разные взгляды. Несомненно, что у старших больше опыта, любящие родители желают мне только добра, но, несмотря на это, собственное мнение для меня – решающее. Любое жизненно важное решение я не смогу принять с подачки других людей, оно будет для меня бесполезно, пока я не приму его самостоятельно и полностью не осознаю всю его важность».

Никуда не спешите. В мире нет более важного дела, чем договориться с теми, кого любим.

Мы не ругаемся, не спорим, мы пытаемся вникнуть в мысли и чувства и внутренне готовимся принять. Но, прежде всего, мы делаем внутреннюю работу, чтобы измениться самим: стараемся осмысленно относиться ко всему происходящему, видеть источник своего раздражения, отказываться от невыполнимых ожиданий, работать со страхами и сомнениями в душе вашего подростка.

«Я знаю, сын, чего тебе хочется сейчас больше всего – свободы. Я тоже был юным и тоже бился за свободу. Свобода – это возможность быть хозяином своей жизни. Но вокруг так много людей, которые мешают тебе делать то, что хочешь. У тебя нет своих денег, чтобы устроить вечеринку с друзьями, девушка, которая тебе нравится, смотрит на другого парня. Ты хочешь хорошую работу после школы? Значит, придётся поступать в хороший институт. И значит, ещё пять лет не будет у тебя свободы тусоваться с приятелями и валять дурака. Наша свобода зависит от умения находить правильные пути к цели.

Бывает, конечно, что некоторые выбирают свободу ничего не делать, не хотеть и даже свободу свернуть себе шею. Некоторые из твоих знакомых парней выбирают свободу быть идиотами, пить водку, прокалывать пупки, красить волосы в разные цвета. У моей знакомой на работе девочка тринадцати лет – кремень. Умная и волевая, но учиться не хочет, маме не подчиняется. И ничего с ней мама не может сделать. И я не буду спорить с её выбором. Но спрошу тебя: разве такое поведение разумно? Как она поступит в институт? Как она найдёт интересную и хорошо оплачиваемую работу? А впереди долгая жизнь, и ей, например, захочется новое платье или слетать в Америку. Где она возьмёт деньги?

У эволюции нет понятия «хорошо» и «плохо», нет и «справедливости». Просто один способ существования ведёт в тупик, а другой – к свободе. Поэтому я и учу тебя думать, выбирать, творить.

Так ты становишься хозяином своего будущего. Каждое препятствие можно воспринимать с обидой и раздражением, но можно и как урок, тренинг, упражнение для мозгов и воли. Каждый человек, стоящий на твоём пути, – тренер. И только ты выбираешь, впасть в обиду, удариться в эмоции или увидеть собственные слабости.

Посмотри в себя и задай себе вопрос: что меня задевает? Почему моё настроение вообще зависит от этого человека? Надо научиться понимать, что несло в себе то или иное замечание, почему тебя не устраивает, как ведут себя окружающие. Научись властвовать над собой, то есть, видеть в себе программы, заставляющие обижаться.

Свобода – это твоя способность не впадать в эмоции и обиды, а спокойно искать выход из любой трудной ситуации. Это под силу только развитому разуму. Разум даёт право выбора, сынок».