Текст книги "Секреты профессионалов трейдинга. Методы, используемые профессионалами для успешной игры на финансовых рынках"

Теория неслучайного движения

Есть еще одна школа экономистов, которая ставит теорию случайного движения с ног на голову. В 1973 году доктор экономики университета Чикаго Эндрю Ло (Andrew Lo) написал книгу под названием «Неслучайная прогулка по Уолл-стрит» (A 156 Non-Random Walk Down Wall-Street). От своих предшественников Ло отличается включением технического анализа в модель эффективного рынка. Технический анализ привлекал его в принципе. Он достиг некоторого успеха в развенчании постулатов теории случайных блужданий. Ло пришел к выводу об определенной степени предсказуемости рынков. Он не считал вопрос предсказуемости проблемой неэффективности и иррациональности ценовых движений. По мнению Ло, именно предсказуемость рынка приводит в движение маховик капитализма. Все довольно просто: если провайдеры ликвидности придут к выводу о невозможности извлечения прибыли из неэффективности цены, процесс образования капитала столкнется с большими трудностями, не говоря уже об ущербе всей рыночной структуре.

Ло пришел к выводу о том, что рынок может быть временами вполне эффективным, но это не является непреодолимым препятствием для извлечения прибыли участниками рынка. Они могут добиться успеха при условии непрерывной исследовательской работы и постоянного использования нововведений. Проще говоря, выполняющие «домашнюю работу» трейдеры будут благоденствовать при любых условиях.

Ло осознает, сколь трудно победить рынок. Людям не стоит думать, что они смогут просто вступить в эмоционально насыщенный, напряженный рынок и положить его одной левой. Ло сравнивает достижение индивидуальным портфелем уровня доходности выше среднего с работой компании, стремящейся выжить в условиях суровой конкуренции. При запуске новой производственной линии компания должна позаботиться обо всем и обезопасить себя от всех возможных проблем. Менеджменту необходимо проявить гибкость и способность к адаптации в новых условиях, иначе конкуренты уведут из-под носа часть рынка.

Управляющие фондами и трейдеры находятся в аналогичном положении: если их подход будет недостаточно гибким и инновационным, им не удастся переиграть рынок. Трейдер должен быть не менее динамичным, чем рынок. Если стратегия принесла хорошие результаты вчера и неплохо работает сегодня, то это не значит, что она и завтра останется действенной. В интервью журналу «Технический анализ рынка акций и товарных рынков» (Technical Analysis of Stocks and Commodities) Эндрю Ло резюмировал свою гипотезу:

«Чем больше креативности вы привносите в процесс инвестирования, тем большим будет вознаграждение. Поддержать непрерывный процесс можно только с помощью постоянных инноваций. Единственный способ продолжать делать деньги, продолжать расти и поддерживать в хорошем состоянии баланс – постоянно генерировать новые идеи.

Однажды я поинтересовался мнением Мертона Миллера о работе Ло. Мне показалось знаменательным, что из всех экономистов, с трудами которых был знаком Мертон, он лучше всех относился к Ло. Он особо ценил его за объединение в одном цельном подходе к рыночной структуре постоянно меняющиеся условия функционирования рынков и их эффективность.

Ло пришел к важному выводу о том, что инновации приводят к высокодоходным сделкам. Еще более значительно его предвидение о грядущей роли технологий, в конечном итоге действительно приведших к небывалой скорости и надежности распространения информации относительно ценовых колебаний. И в наше время коренных перемен на фьючерсном рынке, трансформирующемся в электронный мир, совершенно очевидна необходимость инновационной активности, благодаря которой трейдеры могут удержаться на переднем крае рынка.

Одно можно утверждать с уверенностью: для исследования обоих принципов инвестирования был выбран недостаточный временной масштаб. Несмотря на то, что в течение последних нескольких лет противники теории случайного движения превзошли сторонников «купи и держи» в плане доходности инвестиций, история свидетельствует в пользу будущего изменения ситуации. «Ходящие наугад» уверят вас в том, что рано или поздно доходность рисковых портфелей упадет ниже среднего уровня прибыльности корпоративных бумаг. Большинство взаимных фондов на Уолл-стрит всегда так заканчивают.

Единственное, что рождает надежду в сердцах инвесторов, – это скорость распространения информации среди участников рынка. Широкое распространение интернета и электронных торговых платформ предоставляет в распоряжение рядового инвестора инструментарий, с помощью которого он может выжить на сегодняшнем рынке. Вопрос в том, умеет ли он работать с ним.

Подобный взрыву рост популярности трейдинга не сопровождается повышением интереса к знанию как таковому. Быть может, прав Вуди Аллен (Woody Allen): «Тот, кто не может делать, учит, а кто не может учить, учит в тренинговом центре!». К несчастью, в большинстве случаев начинающих трейдеров на сегодняшнем рынке будут учить те, кто не может делать… или учить…

Большая часть хороших трейдеров и портфельных менеджеров, с которыми мне довелось встретиться в жизни, принадлежит к школе случайного движения. Например, Бинг, достававший меня словами о том, что я рассказываю ему лишь половину истории об истинном продукте теории эффективного рынка. Он учился в гарвардской бизнес-школе, где любое отступление от теории случайного блуждания считалось недопустимой экономической ересью. Помню, как он говорил мне, что графики не служат причиной движения рынка вверх или вниз. Активность рынка определяется событиями, в отношении которых мы пребываем в неведении.

То же самое можно сказать и о Винни с Дэнни, называвших технический анализ «вуду», но с некоей долей уважения относившихся к тому, что считали самосбывающимися пророчествами. Даже Скотт Вайсблам, продукт Вартона, испытывал презрение к методам технического анализа, полностью полагаясь на фундаментальный анализ различных фондовых индексов и разработанные им самим технологии. Все эти выдающиеся личности являлись великими трейдерами. У каждого из них был свой особый стиль работы, но их объединяло нечто важное: понимание не только базовой концепции эффективного рынка, но и необходимости инновационного подхода к трейдингу.

Глава 8
Психология рынка

Ценовые максимумы высоки,… но минимумы ниже!

Моя жена Донна – не только чудесная супруга и мать, но еще и прекрасная медсестра. Когда мы поженились двадцать лет назад, она работала в больнице на севере Чикаго, куда часто обращались трейдеры и члены их семей. Мне не раз приходилось слышать слова похвалы в ее адрес от пациентов реабилитационного отделения в хирургии, в котором она работала. Как-то утром ко мне подошел клерк опционной площадки и сообщил, что один из наших брокеров отсутствует по состоянию здоровья. Речь шла о «Бейбе», огромном парне лет под 60, с косичкой и серьгой в ухе. Оказалось, что ему придется делать операцию на сердце. Спустя три месяца я увидел на площадке нового человека… Боже мой, это был Бейб! Его было почти не узнать – человек потерял около 150 фунтов веса и стал похож на тростник.

Я узнал его лишь тогда, когда он подошел и заговорил со мной. Мне был известен его стиль работы на площадке, Бейб был крутым парнем старой закваски, и его взгляд красноречиво говорил о типе характера. Он был известен на бирже как трейдер и брокер, с которым лучше не связываться, но теперь он стал половиной прежнего Бейба, по крайней мере, в физическом смысле. Выражение его глаз насторожило меня. Он говорил медленно: «Я думал, что умру. Твоя жена спасла меня. Она все время держала меня за руку и повторяла, что все будет хорошо». В его глазах стояли слезы. Я был глубоко тронут. «Не уверен, что мне удалось бы выкарабкаться, не будь ее там. Боже, храни Донну», – сказав это, Бейб развернулся и пошел прочь. Я тут же позвонил жене и спросил, помнит ли она его. Донна всегда весьма щепетильно относилась к вопросам врачебной тайны даже до принятия закона Сарбейнса (Health Insurance Portability and Accountability Act), и никогда не делилась со мной происходившим в больнице. Но она знала, о ком я спрашиваю, и спросила меня о том, как выглядит Бейб. Я рассказал ей о нашей с ним беседе.

Передавая ей слова благодарности, я внезапно подумал о том, что даже выигранный для клиента миллиард никогда не приводит к подобному отклику. Никогда клиенты не говорили мне, что я спас их жизни, потому что я работаю ради заработка! Я рассказал все Бингу, который считал, что происшедшее с Бейбом повлияет на его коллег. Бейбу пришлось отказаться от торговли на площадке, те же, кто работал с ним бок о бок, изменили свой подход к трейдингу. Рыночная психология на площадке опционов по фьючерсу на индекс S amp;P 500 претерпела некие изменения, особенно это коснулось тех, кто хорошо знал Бейба. Аппетит на риск сильно уменьшился, а двое коллег Бейба вскоре вообще покинули СМЕ.

Дух рынка

Любой, стремящийся стать трейдером, первым делом должен осознать реальность существования духа рынка. В первые годы работы я не понимал силы воздействия на трейдера определенных внешних факторов, как на микро-, так и на макроуровнях. На микроуровне происшествия и явления сугубо локального значения оказывают прямое воздействие на сообщество трейдеров, совершающих сделки в течение дня. Такого рода событиями могут быть смерть близких или тяжелые болезни членов группы. К явлениям на макроуровне относятся глобального масштаба происшествия, вроде атаки террористов на башни Всемирного Торгового Центра 11 сентября и все, влияющее не только на локальное сообщество трейдеров, но и на все рынки капитала. Будучи исследователями рынка, мы должны постараться понять воздействие на рыночную психологию.

К лету 1989 года рынки, казалось, полностью оправились от шока двухгодичной давности. Площадка индекса S amp;P 500 заметно активизировалась. Обмелевший поток заказов вновь начал усиливаться, а вместе с ним и волатильность, что стимулировало приход на рынок трейдеров и инвесторов. Я разделял охватившее рынок эйфорическое настроение, за что и поплатился. Очень легко дать себя увлечь окружающему миру, тем более, если всей планетой овладел праздничный настрой. Пала Берлинская стена, я ожидал появления на свет первенца. Прекрасное время для торговли на рынке!

У меня было чувство скорого начала мощнейшего ралли библейских масштабов. А почему бы и нет? Соединенные Штаты были лидером мировой технологической революции, обладали величайшим за всю историю человечества духом предпринимательства, а теперь мы к тому же вышли победителями из Холодной войны. Более бычьего сценария не могло быть по определению. Я стал аккумулировать небольшие длинные позиции, постепенно доводя свой счет до состояния готовности к большому прыжку. В конечном итоге у меня оказалось опасно большое количество купленных контрактов на индекс S amp;P 500, которыми я не ограничился, прикупив к ним еще и опционный колл. Профессиональные трейдеры называют такое техасским хеджем – две разные позиции со схожим типом риска. Помню, как по пути домой я задумался над количеством купленных лотов и принял решение чуточку разгрузиться. В конце концов, был сезон корпоративных отчетов, и все могло случиться с радикальным быком, в которого меня превратила зараза всеобщего оптимизма.

Утром следующего дня я первым делом засел за терминал компании Си-Кью-Джи (CQG, информационная система. – Прим. пер.) и принялся вычислять уровни, на которых буду постепенно закрывать длинные позиции. Цена чуть упала, но не настолько сильно, чтобы поставить под вопрос прибыль по открытым контрактам. Еще до открытия сессии компания Юнайтед Эйрлайнз (United Airlines) объявила о резком сокращении доходов. Уолл-стрит был не готов к такому повороту событий. Заявки на продажу пошли валом, и я скоро понял, что после открытия торгов рынок обвалится. Новость о доходах Юнайтед Эйрлайнз потрясла фондовый рынок до основания.

Последующие события вошли в экономическую историю XX века под названием «крушение Юнайтед Эйрлайнз»: именно этот отчет именно этой компании явился катализатором крупного обвала на фондовой бирже. Мои позиции были разгромлены! Выигрышную сделку я превратил в один из самых крупных проигрышей моей жизни. Закрыв позиции, я покинул площадку и побежал к моему другу Бобби Голту (Bobby Gault). Бобби был очень талантливым брокером, работавшим по контрактам на индекс S amp;P 500, в будущем ему предстояло сыграть важную роль в моей жизни.

С ним вместе мы пережили много хорошего, но в тот день он мог видеть на моем лице только крайнюю степень ужаса. Зная о том, что я был еще относительно молодым трейдером, он взял меня за локоть, отвел в сторонку и сказал: «Запомни, мой друг, это всего лишь деньги, и мы всегда сможем их еще заработать. Главное – семья!».

Эти слова Бобби останутся со мной навсегда. Урок из пережитого я вынес серьезный. На моих глазах, прямо передо мной (и перед моим счетом) произошел сдвиг в психологии рынка, который я не сумел идентифицировать!

Эйфория на рынке

Если кому-либо требуется классический учебный пример воздействия на психологию рынка, ему следует заняться изучением событий конца прошлого – начала нынешнего столетий. Конец 90-х годов совершенно беспрецедентен в плане масштабов наработанного и распределенного по некоторым секторам экономики богатства. Человечеству еще не доводилось переживать ничего близко напоминающего революцию «хай-теков». На рынке царило праздничное настроение, и вечеринка была в полном разгаре. Все делали деньги. Когда я садился в такси, водитель рассказывал мне о целом состоянии, которое он заработал на отдельной акции. За этим естественным образом последовал взрыв пузыря фондового рынка, похоронившего многие пенсионные счета и обнулившего балансы торговых счетов. Трейдинговые компании закрывались одна за другой, брокерство на финансовых рынках по прибыльности стало похоже на продажу змеиного масла. 2001 год навсегда изменил всех нас, но об этом чуть позже.

В середине 90-х всем нам стало ясно, что происходит нечто особенное. Цены упорно шли вверх, день за днем, они переписывали максимумы. У нас было осознание причастности к историческому движению, которому предстоит войти в учебники истории. Мы знали о серьезных подвижках на рынке, происходивших в прошлые годы, но никто не мог представить, что целый фондовый рынок заберется так высоко.

Отстраненному взгляду ученого представилась великолепная возможность понаблюдать за охваченным эйфорией рынком. Вовсю действовал эффект окончания «холодной войны». Мир капитализма наслаждался плодами одержанной им победы, засеивая мир семенами бизнеса и прибыли. Все вдруг заделались капиталистами. Даже считающие себя коммунистами китайцы на самом деле жили в условиях подавленной формы капитализма, которая росла быстрее, чем валовой внутренний продукт некоторых стран большой семерки. На площадках индексных фьючерсов мы с приятным изумлением наблюдали за геометрическим ростом числа клиентов. Розничные счета стекались к нам как никогда раньше. Они создали условия процветания для всех участвующих в торговле групп – для трейдеров, брокеров, продавцов и комиссионных торговцев фьючерсами.

Стоит внимательнее и глубже заглянуть в эти годы, пришедшиеся на середину и конец 90-х. Они предоставляют нам хорошую возможность разобраться с психологией эйфории, в которой пребывала инвестиционная публика. Тогда каждый владелец счета по акциям покупал при каждом тике вниз, при этом выигрывал в трех случаях из четырех. Никогда не стоит забывать о заразном характере «делания денег». Может быть, в жизни вообще нет ничего сложнее, нежели перейти от образа жизни среднего класса к стилю поведения рок-звезды, а потом вновь опуститься к уровню существования средних социальных слоев. С кем бы я ни встречался, все говорили только об акциях, которые уже купили или собираются приобрести. Самое главное, что рассуждали об этом непрофессионалы.

Я слышал истории об удачных и прибыльных инвестициях от таксистов и продавцов бакалеи. Мне было трудно пойти против толпы (стать «белой вороной»), хотя инстинкт подсказывал мне это. Внимательно изучив фундаменталии, я принял решение держаться подальше от некоторых чудовищно переоцененных бумаг, уйдя в акции биотехнологических компаний и полностью отдавшись работе в биржевом комитете. На акциях торгующихся в системе NASDAQ я вообще не открывал серьезных позиций, разве что иногда торговал в течение дня. Продолжая оставаться быком, я с большой осторожностью смотрел на происходящее. Мне была не по душе охватившая всех и вся эйфория, из-за которой было трудно решиться на удержание длинных позиций.

Однажды во время эфира на Си-Эн-Би-Си кто-то спросил меня об уровнях сопротивления на графике индекса NASDAQ, на что я ответил: «Настало время выбросить все графики». Я заимствовал эту фразу у Бинга, так я хотел сообщить миру о том, что графики перестали иметь какое-то отношение к происходящему на рынках. Уверен, со мной согласился бы любой опытный профессионал.

Я уже писал, что жизнь трейдера, который выигрывает деньги, чудесна! При подъеме на фондовом рынке жизнь у всех чудесная. Даже у тех, кто платил за акции цену, измеряемую четырехзначными числами, и все равно выигрывал деньги. Вся страна находилась в приподнятом настроении, вызванном подъемом рынка. Журналисты придумали этому явлению подходящее название: эффект богатства (the wealth effect). Благостные последствия ралли по акциям испытали на себе не только трейдеры и брокеры, но и люди, занятые в других сферах бизнеса.

Газеты ежедневно публиковали истории о никогда ранее не торговавших акциями людях, вдруг решившихся на покупку бумаг и наживших на них миллионы долларов. От таких историй нельзя было никуда спрятаться. Куда бы я ни пошел, везде обсуждали нечто подобное. Однажды Деннис ДеКор рассказал о том, что парикмахер дал ему совет относительно покупки акций. Как профессиональный трейдер и прирожденная «белая ворона», Деннис воспринял совет, как сигнал о близкой кончине бычьего тренда. Это случилось за полгода до лавинообразного обвала цен на фондовом рынке. Интуиция Денниса не подвела!

Страх и алчность

Как вам уже известно, рынок движим двумя присущими человеку эмоциями – страхом и алчностью. Каждая из них способна изменить диспозицию рынка в краткосрочном плане. Эти воздействующие на психологию рынка эмоции являются источником жизненной силы трейдинга. И страх и жадность могут спровоцировать трейдера на выход из рынка. Для того чтобы достигнуть успеха, трейдерам следует в первую очередь научиться отстраняться от примитивных и сильных чувств. В своей жизни я открывал тысячи позиций, и каждый раз, покупая или продавая, ощущал учащенное биение сердца. Несмотря на все попытки заставить себя поверить в то, что имеешь дело не с деньгами, а с пунктами и цифрами, невозможно перестать думать о финансовом выражении сделки.

В конце 90-х годов страх покинул рынок. Никаких опасений! Если уж на то пошло, страх уступил место чувству некоего самодовольства и самоуспокоенности, порождающему в инвесторах ощущение ложной безопасности. Почему бы и нет? Высокотехнологические компании и средства массовой информации рассказали нам о том, что мы живем при новой парадигме. Были переписаны все старые правила функционирования рынков, ценообразования и обращения с прибылью. Мы стали верить ориентировочным цифрам предполагаемой доходности как Евангелиям. Рыночная эйфория перевела инвестирование в новую эпоху технологической революции.

Дела с моими брокерскими операциями шли как никогда успешно. Я сумел создать крепкую команду, в которой выделялись Джон Фьяндача (John Fiandaca) и Джордж Сирилиас (George Sereleas). Наш бизнес становился все более прибыльным, но в то же время поток поступающих на площадку клиентских заказов все мельчал. Это не ускользнуло от внимания Фьяндача и Сирилиаса, которые начали задумываться над тем, а не попытать ли им счастья непосредственно на площадке?

Первым решился Джон Фьяндача, итало-американец во втором поколении с северо-запада Чикаго. Самый младший из четырех братьев, Джон много лет занимался вольной борьбой. Он стал одним из тех немногих спортсменов-любителей, которые сумели привнести в процесс своего профессионального становления на бирже обязательную для борцов решительность и целеустремленность. Он захотел стать работающим по спредам «филлинг-брокером» (filling broker – член биржи, через которого исполняются заказы от различных брокеров; он может также работать с одним комиссионным торговцем фьючерсами. – Примеч. пер.). Это значит, что ему предстояло начать свою жизнь на площадке с самого сложного – с работы по истекающим контрактным месяцам (back month). Работа по истекающим месяцам трудна вследствие крайне низкого уровня ликвидности. Вместе с тем многие считали их лакомым кусочком, потому что исполнение спреда подразумевает работу сразу с двумя «ногами», а значит, и двойную комиссию!

Любая группа брокеров старается всеми правдами и неправдами внедрить своего человека в область исполнения спредов, тем самым они пытаются освоить сегмент торговли, который оправдает их присутствие на площадке. Фьяндача не был исключением, хотя и имел серьезное преимущество перед другими – заказы на спреды приходили на площадку с десков. Для этого мы заручились содействием Эдриена Берна (Adrian Byrne) и Джона Скэрневека (John Scarnavac) из компании Кредит Свисс Фест Бостон (Credit Suisse First Boston, CSFB), которые пообещали нам заказы.

Джон Фьяндача стоял в центре торговой площадки, его лицо выражало крайнюю степень решимости. Другие под действием центробежных сил голосового рынка выталкивались к краям торговой площадки, а Джон продолжал возвышаться над остальными, подобно скале Гибралтара. Мы постепенно убеждались в качественном исполнении ордеров, и это нас очень радовало. В конце концов, бизнес взял на себя большой риск, связавшись с недостаточно капитализированным брокером. Я посчитал своим долгом уверить клиентов и самого Джона в том, что мы сделаем все от нас зависящее для защиты его и всего брокерского процесса от риска ошибки, всегда присутствующего при исполнении ордеров на площадке.

Незадолго до окончания перехода с текущего контракта на контракт следующего срока поставки, мы заметили нечто удивительное. Исполнение ордеров и вообще весь сервис Фьяндачи был намного лучше прежнего. Потом я понял, что причина заключалась в недостатке конкуренции по истекающему месяцу. В центре площадки пространства было недостаточно, много брокеров одновременно не могли там находиться. До появления Фьяндачи там стояли две группы трейдеров, которые контролировали большую часть поступающих заказов. Появление нашего брокера, поддерживаемого с десков, привело к совершенно неожиданному результату: повышение конкуренции стало причиной улучшения сервиса исполнения спредовых заказов.

История Сирилиаса была иной. Сын доктора-грека пришел ко мне на биржу через пару лет после получения диплома МВА в чикагском университете Де Поля (De Paul). Его главной обязанностью было обслуживать Скотта Вайсблама по фьючерсам на индексы S amp;P MidCap 400 и Russell 2000. В предыдущих главах я подробно остановился на трейдерских талантах Вайсблума, много сделавшего для компании Купер Неф, но ему ничего не удалось бы без Сирилиаса, который был его глазами и ушами на площадке.

Вайсблам был одним из самых крупных наших клиентов, поэтому все мы старались не оставлять без внимания площадки малой капитализации (торговые площадки на S amp;P MidCap 400 и Russell 2000 располагались рядом друг с другом). Со временем Вайсблам стал крупнейшим в мире потребителем этих продуктов на внутридневной основе. Прирожденный интроверт и мыслитель, Сирилиас не отличался пылким темпераментом, который бывает полезен для брокерского обслуживания клиентов. Недостаток грубой страсти он компенсировал интеллектом, а качество работы его мозгов всем нам было прекрасно известно.

В одно прекрасное утро Ник Кастровильяри (Nick Castrovillari), наш исполняющий брокер на площадке Russell 2000 и близкий друг, объявил нам об освободившейся в его брокерской группе вакансии. Он поинтересовался, кого мы хотели бы видеть в роли исполняющего наши заказы брокера? Я был признателен Нику за проявленный «интерес», он знал, что нам не все равно, с кем работать. Более того, не выгорит дело с брокером на площадке, если человек тебе не по душе. Сирилиас переговорил со мной и с Вайсбламом, после чего решил воспользоваться предоставленной возможностью. Времени на колебания не оставалось, приоткрывшаяся на площадку дверь могла тут же захлопнуться, поэтому Сирилиас немедленно начал готовиться к работе брокера и торговле малыми фондовыми индексами. Начал он как брокер, но вскоре почувствовал вкус к трейдингу. За короткое время ему удалось стать одним из лучших брокеров на площадке. Кроме этого, Сирилиас обнаружил в себе схожую с шестым чувством естественную способность понимания потока ордеров. За время работы в тандеме с Вайсбламом он узнал о воздействии фундаменталий на внутридневную торговлю.

Как Фьяндача, так и Сирилиас являют собой яркие примеры господствующих в то время на рынке психологических типов. Растущий фондовый рынок не только предоставил обычным людям шанс хорошо заработать, но и в определенной степени повысил социальную мобильность на рынках капитала. Примеров тому можно отыскать множество. Рынок создавал новые ниши, которые тут же занимались и осваивались трейдерами и брокерами, при этом многие сумели добиться больших успехов. Несмотря на электронный трейдинг, быстрыми темпами набиравший обороты, а вместе с ними и объемы, конец 90-х годов можно считать золотым веком торговой площадки на индекс S amp;P 500.

Это была прекрасная пора для всех, кто имел отношение к квадранту фондовых индексов на СМЕ. Было время, когда и другие части торгового зала переживали расцвет. Сельскохозяйственные контракты пользовались предпочтением в конце 60-х – начале 70-х годов (в первую очередь потому, что ничем другим торговать нельзя было). Затем наступил золотой век валютных фьючерсов, пользовавшихся популярностью лет 20, пока консолидация европейских валют и нерегулируемый спотовый рынок не выбили почву из-под ног СМЕ, сократив ее долю в общем дневном объеме торгов на валютном рынке до незначительного уровня.

Продолжается приток ордеров в квадрант фьючерсных инструментов по процентным ставкам. Технологии еще не по силам перевести в электронный формат спреды по отдаленным месяцам (возможны тысячи комбинаций по отдаленным месяцам поставки евродоллара, выдвинутых на 10 лет вперед) или опционные рынки (с их тысячами страйков). Но в случае с фондовым квадрантом в конце 90-х казалось, что вечеринка будет продолжаться вечно. Ибо была в наличии растущая индустрия с наилучшим из всех возможных уровнем волатильности рынков; недавно запущенный фьючерс на индекс NASDAQ нормально развивался, инструменты по малой капитализации также чувствовали себя прекрасно. Вместе с тем все понимали, что когда-то вечеринка закончится!