Текст книги "Приглашение к искушению"

«Включая меня, черт возьми», – подумал Фин.

– Что ж, значит, придется вести допросы по всей строгости закона и раскалывать их, как преступников, – мрачно подытожил начальник полиции.

В эту ночь Фин Такер спал очень мало и беспокойно, а в воскресенье с утра его начали одолевать репортеры газет. Они ломились в двери книжного магазина, и мэр терпеливо объяснял, что сегодня выходной день, но его не слушали и просили поделиться подробностями об убийстве телеведущего Блэка. Впрочем, новости – хорошие, а особенно плохие – в маленьких городках разлетаются мгновенно, и репортеры знали о происшедшем не хуже мэра, но жаждали новых, пикантных подробностей.

После обеда обычно приезжал поиграть в бильярд Уэс, но сегодня Фин не ждал его, понимая, что, несмотря на выходной день, начальник полиции трудится в поте лица. Еще бы, давно в их городке не совершались насильственные преступления, особенно убийства!

Ближе к вечеру, когда мэр уже собирался домой, он увидел через стеклянные двери, что к магазину под проливным дождем, накрыв голову пиджаком, бежит брат Софи. «Любопытно, зачем он явился? Снова читать мне мораль?»

– Мне сказали, у тебя в магазине есть великолепный бильярдный стол, – выпалил вместо приветствия Дэви. – Это правда?

– Да. Вот только тот, кто совсем недавно сказал точно такую же фразу по поводу моего стола, теперь мертв, – невесело усмехнулся Фин.

– Я не суеверный! – беспечно махнул рукой Дэви. – Я люблю играть в бильярд.

Мэр провел его в дальнюю комнату, и Дэви с восхищением воскликнул:

– Замечательный стол! Он старинный?

– Да. Достался мне от прадеда.

– И ты на такой музейной редкости играешь каждый день? Слушай, Гарвард, если ты сейчас не занят, может быть, сыграем? До пятидесяти очков?

– Давай, – пожав плечами, согласился Фин.

Фин Такер, не переставая размышлять об истинной цели визита Дэви, внимательно наблюдал за ним, все больше убеждаясь в том, что парень играет хорошо, даже профессионально. Примерно через час, когда брат Софи уступал ему всего два очка, мэр спросил, кто его научил так хорошо играть в бильярд.

– Меня учил мой отец. Папаша отлично понимал толк в азартных играх и вообще во всем, что может принести прибыль.

– Разве мы с тобой играем на деньги? – удивился Фин.

– Нет, но если хочешь, можем и на деньги сыграть.

– Тогда давай по двадцать долларов, – предложил Фин. – Так значит, твой отец… предприниматель?

– Да, мой папаша знает множество способов добывания денег. Но вот только удача не всегда благоволит к нему. В данный момент отец находится в бегах. Скрывается от полиции за мошенничество. Ты, очевидно, удивлен, Гарвард?

– Нисколько, – ответил Фин. – Мистер Блэк упоминал что-то подобное про твоего отца.

– Зейн Блэк? – изумленно повторил Дэви, положив кий. – Он рассказывал тебе о нашем отце? С какой это стати?

– Пытался предостеречь меня от дальнейшего общения с твоей сестрой. Утверждал, что у вас… крайне неблагополучная семья, говорил, будто Софи оказывает на меня дурное влияние.

В глазах Дэви вспыхнула ярость, губы сжались в тонкую полоску, и Фин вдруг впервые не без страха подумал о том, что братец Софи не простой бездельник, лоботряс и пустозвон. Он… он может быть по-настоящему опасен.

– Однако какой мерзавец этот Зейн! – сквозь зубы процедил Дэви. – Как он посмел являться к тебе и говорить гадости о моей сестре?

– Теперь он мертв, – тихо промолвил Фин, – а что касается дурного влияния… то не Зейну решать, общаться мне с Софи или нет.

– Собственно, ради нее, а не из-за бильярда, я к тебе и пришел.

«Так я и знал! Сейчас начнет права качать…» – мрачно подумал Фин, но вслух сказал:

– А я-то был уверен, что ты заглянул ко мне исключительно ради бильярда. Так ты хотел поговорить о Софи?

– Да. Понимаешь, Софи не только моя сестра, она самая лучшая, самая достойная женщина из всех, кого я когда-либо знал. Я очень люблю ее и хочу, чтобы она была счастлива. В данный момент, насколько я понимаю, Софи для счастья нужна вот такая уродливая, с моей точки зрения, ферма, как у Клиа, эта идиотская, тупая собака Ласси и… ты. Да, ты ей нужен, Гарвард! Скажу даже больше: она тебя любит, по-настоящему любит.

– Ну, это ты преувеличиваешь, – смутился Фин. – Возможно, я ей и нравлюсь, но говорить о настоящей любви… Нет, Дэви, это слишком.

– Гарвард, если бы ты уделял своей личной жизни столько же времени, сколько уделяешь бильярду, то давно бы догадался, что моя сестра тебя любит! – горячо возразил Дэви. – И я на твоем месте отнесся бы к ее чувствам повнимательнее.

– Это угроза? – тихо спросил Фин.

– Нет, обычное пожелание. Так вот, я бы…

– Знаешь, Дэви, давай закончим этот разговор! – раздраженно бросил Фин. – Я не намерен обсуждать с тобой наши с Софи отношения.

– И я никогда бы ни слова тебе не сказал, если бы она была мне безразлична, – ответил Дэви. – Но я очень люблю ее и желаю ей счастья. Софи, наверное, рассказывала тебе о том, что ей пришлось взять на себя все заботы обо мне и Эми. Софи сделала все для своей семьи, но теперь настало время, когда ей необходим человек, который бы позаботился о ней. И таким человеком должен стать ты, Гарвард! Софи тебя искренне любит, и ты должен на ней жениться!

– Жениться? Нет. В моих планах на ближайшее будущее женитьба на ком бы то ни было не предусмотрена.

– Если бы ты женился на Софи, то мог бы проводить с ней все вечера и ночи, – продолжал Дэви, игнорируя последнюю фразу мэра. – Вы бы постоянно находились вместе, разве это не замечательно?

– Это, конечно, замечательно, но жениться я не собираюсь.

– Знаешь, Гарвард, я взрослый человек и не верю в чудеса, но когда речь заходит о Софи, мне кажется, что чудеса все-таки существуют. Она непременно встретит человека, которого полюбит, он ответит ей взаимностью, и исполнятся все ее мечты. Софи заслужила счастье, она достойна его. В общем, Гарвард, женись на моей сестре, и дело с концом!

– Нет!

– Господи, ну чего ты упираешься? Софи тебе нравится, она умная, порядочная женщина, станет заботливой матерью для твоей Дилли, которая, кстати, уже привязалась к ней. Почему ты артачишься?

– Давай доиграем, а? – раздраженно буркнул мэр.

Игра закончилась в пользу Фина, Дэви достал из кармана двадцать долларов, протянул их мэру и улыбнулся:

– А вообще, Гарвард, должен тебе сказать: играешь ты классно. Молодец! Настоящий профессионал.

– Убери, Дэви. Я не привык брать деньги с проигравших, тем более что вряд ли мы с тобой когда-нибудь еще сойдемся за бильярдным столом. Ты, кстати, тоже играешь хорошо, только напрасно отвлекаешься на разговоры. Бильярд – игра, требующая полной сосредоточенности.

– Да, ты прав, – сказал Дэви, убирая деньги обратно в карман брюк. – Я делал ошибки, потому что часто отвлекался, но зато я добился своей цели.

– Какой же? – удивился Фин.

– Уверен: мне все-таки удалось заронить в твою голову мысль о женитьбе. И теперь ты будешь постоянно думать о ней. Так что я проиграл в бильярд, но выиграл кое в чем другом. А это для меня важнее. Ну ладно, Гарвард, спасибо за интересную игру, счастливо оставаться!

Глава 11

Начальник полиции выглядел бледным, усталым и удрученным.

– Доктор Ярнелл уже произвел вскрытие, – сообщил Уэс, когда мэр вошел в его кабинет. – В легких обнаружена вода, речная вода, но сей факт ни в коей мере не свидетельствует о том, что Зейна утопили или он утонул сам.

Фин сел в кресло напротив Уэса, несколько минут задумчиво молчал, пытаясь осмыслить только что услышанную информацию, а потом спросил:

– Так что же в таком случае убило Зейна?

Начальник полиции нервным жестом перелистал страницы лежавшего перед ним на столе отчета, вздохнул и ответил:

– Блэк умер от сердечного приступа.

– Шутишь? От сердечного приступа? Но…

– Какие могут быть шутки? – мрачно отозвался Уэс. – Причина смерти установлена, и у меня нет ни малейшего основания подвергать ее сомнению. Вот, здесь ясно сказано: некроз сердечной мышцы.

– Да, припоминаю: Клиа рассказывала, что у Зейна было несколько сердечных приступов, но она считала, будто муж симулирует их. Ей казалось, что таким оригинальным способом Зейн пытался привлечь к себе ее внимание.

– А на самом деле он задыхался от недостатка кислорода.

– Слушай, Уэс, что же получается? – Фин Такер растерянно посмотрел на друга. – Это не убийство? Но ведь прежде чем Зейн умер, он подвергся нападению нескольких людей! Его же хотели убить, это очевидно! И хотя смерть вызвана естественными причинами, кто-то же должен понести ответственность за содеянное!

Уэс стиснул зубы, в его глазах вспыхнул гнев, и он заявил:

– Я все равно продолжу расследование и выведу на чистую воду негодяев, напавших на Блэка! Пусть не тешат себя иллюзиями, что им удастся остаться безнаказанными. Хотя… конечно, пока у меня мало фактов и улик. Не установлен даже мотив преступления, не найдено оружие. Я могу только со всей определенностью утверждать: Зейн умер в южной части штата Огайо, но не у нашего бара.

– Это уже неплохо, – ответил Фин. – Не забывай, еще у нас есть показания Дэви Демпси, утверждающего, что видел, как Зейн вышел из задней двери дома и направился к реке. Ты уже осмотрел мостки на ферме Уиппл?

– А ты как думаешь? – раздраженно воскликнул начальник полиции. – Конечно, осмотрел!

– Ладно, Уэс, не сердись, я понимаю, ты очень устал и вымотался. Может, мне лучше уйти и не мешать тебе работать? Ты скажи, я не обижусь.

– Нет, это ты меня извини за вспыльчивость, я действительно очень устал. Естественно, я проверил мостки на ферме Уиппл, и не только их. Мои люди тщательно осмотрели мостки у дома Гарви, и твои, и Хилди Мэллоу… Все места, куда мог забрести Зейн Блэк, учитывая, что после посещения бара он был здорово навеселе. Собрали образцы, отослали их в лабораторию в Цинциннати, но, откровенно говоря, я не рассчитываю на результаты экспертиз.

– Мои мостки? – удивленно переспросил Фин. – Ты имеешь в виду мостки у реки, где находится дом Джун, моей бывшей тещи? Но, Уэс, я не думаю, что она пыталась разделаться с Зейном. Этот вариант исключен.

– Он переходил реку. Это предположение вполне согласуется с царапинами и ссадинами, обнаруженными на его теле. Зейн мог спьяну свалиться с высокого берега в реку, ободравшись о колючие ветви кустов. А берег, где расположена ферма Уиппл, пологий и в грязи.

– Значит, Зейн вышел, направился к реке, перешел через мост и очутился на противоположной стороне…

– Если верить показаниям Дэви Демпси, – уточнил начальник полиции. – Но не исключено, что он и его сестры сговорились…

– Нет, Уэс, что касается Софи, то я со всей ответственностью тебе заявляю: мы были с ней в баре до девяти часов вечера, а затем поехали на ферму, и я оставался там приблизительно до без четверти одиннадцать вечера. Мы с Софи не разлучались ни на минуту!

– Грузовик Пита Элкота наехал на Зейна после половины двенадцатого ночи. Это означает, что в распоряжении Софи было сорок пять минут.

– Уэс! – укоризненно воскликнул мэр.

– Не волнуйся, я не подозреваю твою Софи. У нее не было мотива убивать Зейна Блэка. Да, вот еще что… Я тут делал множество запросов по поводу всех, кто мог прямо или косвенно быть замешанным в преступлении, и выяснил одну весьма любопытную деталь. Помнишь, я рассказывал тебе, как Стивен Гарви врал и изворачивался по поводу того дорожного инцидента? Ну, когда его «кадиллак» столкнулся с машиной сестер Демпси? Так вот, оказывается, Вирджинию несколько раз задерживали в Цинциннати за грубое нарушение правил дорожного движения, и недавно у нее отобрали права! Поэтому Стивен и пытался свалить вину за инцидент на Демпси!

– Но если у Вирджинии нет прав, то почему машину вела она, а не Стивен?

– А вот на этот вопрос я тебе пока не могу ответить, но обещаю непременно докопаться до истины. И еще, Фин, я поднял материалы, касающиеся семейства Демпси. У брата были неприятности с полицией.

– Но если Зейн Блэк скончался в результате сердечного приступа, следовательно, Дэви не убийца, – резонно заметил мэр. – Хотя… по-моему, он первоклассный мошенник!

– Да, Дэви Демпси остается у нас на подозрении, – сказал Уэс, закуривая сигарету. – И у Эми в юные годы тоже были проблемы с законом, но по прошествии времени ее приводы в полицию считаются аннулированными. Я не поленился проверить информацию об их отце. Фин, ты не поверишь…

– Уэс, тебе как начальнику полиции следует знать, что в общественных местах нашего города курить запрещено, – перебил его мэр. – И насколько я помню, два года назад ты бросил курить, приятель. Ты так сильно разволновался по поводу Эми или из-за папаши Демпси?

– Да как тебе сказать… – сделав глубокую затяжку, промолвил Уэс. – Из-за всего.

– Знаешь, ни одна женщина на свете не стоит того, чтобы из-за нее губить здоровье. А что касается семейства Демпси, то я абсолютно уверен: они не причастны к смерти телеведущего.

– Да, но если Зейн раскопал что-то о темных делишках их семейства и начал шантажировать, угрожая оглаской, то они запросто могли заткнуть ему пасть! – возразил Уэс, выпуская колечки дыма изо рта. – Я, безусловно, верю твоим показаниям, Фин, но что случилось и чем они занимались в интересующий нас промежуток времени, мне неизвестно. А если предположить, что Зейн все-таки промышлял шантажом, то брат и сестры Демпси – одни из главных подозреваемых в преступлении.

– Зейн пытался шантажировать и меня, – напомнил Фин.

– Как и многих других. Покойничек шантажировал и Фрэнка Латса. Кстати, он сегодня приходил ко мне и выглядел таким бледным, подавленным.

– Еще бы! Ведь Фрэнк женат на Джорджии, которая спала с этим чертовым Зейном, – усмехнулся Фин. – Есть от чего побледнеть. Помнишь, как Блэк бушевал в баре? У меня тогда возникло ощущение, что, если бы Джорджия в тот момент могла его убить, она бы, ни секунды не сомневаясь, сделала это.

– Вполне возможно. Теперь относительно Клиа, – кивнув, продолжил Уэс. – Надо бы повнимательнее присмотреться к ней. Уверен, актрисе есть что скрывать от полиции.

– Ты предполагаешь, Клиа могла желать смерти мужу?

– Еще как могла! И пока я не отыщу тот пресловутый банковский счет, который, по слухам, так мечтала вернуть себе кинозвезда, я не успокоюсь. Этот счет многое может прояснить, Фин! Так что на данном этапе расследования Клиа Уиппл занимает одно из первых мест в моем списке подозреваемых. Она и ее приятель-мошенник Дэви Демпси. У меня есть все основания полагать, что он тоже очень заинтересован в возвращении этого счета. Кстати, Зейн Блэк успел потолковать и с твоей матерью, – неожиданно добавил начальник полиции.

– Когда?

– Вчера, во второй половине дня, сразу после того, как вы с ним сыграли в бильярд, – ответил Уэс.

– Откуда тебе это известно? – растерянно спросил мэр.

– Фрэнк Латс сообщил. И знаешь, что он еще рассказал? Оказывается, наш телеведущий наведывался и к Гарви, оскорблял юную Рейчел, а также во всеуслышание заявил, что выведет семейство Демпси на чистую воду.

– Иными словами, Фрэнк поведал тебе об угрозах Зейна чуть ли не всем горожанам, но только не его собственной семье?

– Разумеется. Правда, уже в конце беседы он нехотя признался, что Джорджия была очень оскорблена, просто шокирована в баре заявлениями Зейна по поводу их постельной интрижки.

– И конечно, Фрэнк сделал вид, будто не в курсе того, что его сыночек спит с Клиа Уиппл и тоже мог убрать соперника? Господи, как все тесно переплелось и запуталось! – вздохнул мэр. – Кто бы мог подумать, что в нашем тихом городке бушуют такие страсти?

В кабинете воцарилась долгая напряженная пауза, во время которой начальник полиции снова углубился в чтение бумаг, а мэр решал для себя одну важную задачу. Наконец он собрался с духом и сделал признание.

– Уэс, в тот вечер я ушел от Софи не по собственному желанию, – тихо произнес он. – Мы были в спальне, когда Дэви попросил Софи выйти к нему.

– Да, они упоминали о каких-то делах, намеченных на вечер, – сказал начальник полиции. – Или брату потребовалась помощь Софи.

– Мне показалось, в помощи нуждалась ее сестра. Собственно, Дэви так и крикнул из-за двери: «У Эми проблемы!»

– Нет, Эми никого не убивала! – отмахнулся Уэс. – Нет, что ты… А вот с Дэви я еще побеседую, причем серьезно.

– Даже и не надейся расколоть его, – предупредил Фин. – Этот парень – крепкий орешек. А уж если он покрывает сестер, то из него и клещами признания не вытянешь!

Пока мэр беседовал с начальником полиции, его дочь бодро шагала по направлению к ферме Уиппл. Поднялась на крыльцо, негромко постучала, и через минуту ей открыла дверь Софи.

– Дилли? – удивилась она и тотчас нахмурилась. – Твой папа не хочет, чтобы ты приходила сюда!

– А вы? – немного смутившись, спросила дочь мэра. – Разве вам мой визит неприятен?

– Нет, я… в общем… – забормотала Софи. – Проходи в дом. Я-то не возражаю, но если твоему отцу это не нравится, то тебе лучше здесь не появляться.

– Значит, вы не возражаете против того, чтобы я иногда навещала вас? – спросила девочка, садясь за стол. – Мне казалось, мы с вами подружились и я вам понравилась. Но я пришла к вам не просто в гости, а по делу, – важно продолжала Дилли, вынимая из кармана листок бумаги и разворачивая его. – Мы с Джейми Баркли сочинили тест под названием «Материнский».

– Что?

– Тест из четырех вопросов. К каждому вопросу предлагается несколько вариантов ответов, по которым мы можем судить о том, подходит ли данная женщина на роль матери, – невозмутимо объяснила дочь мэра. – Софи, пожалуйста, ответьте на наши вопросы! – Она умоляюще заглянула ей в глаза.

– Ну, не знаю, нужно ли мне… – с сомнением покачав головой, пробормотала Софи. – А впрочем, давай, но предупреждаю: не надейся на хорошие ответы!

– Спасибо, Софи! Итак, первый вопрос: в котором часу должна ложиться спать девятилетняя девочка. Варианты ответов: a) 20.30, б) 21.30, в) 22.30, г) когда ей вздумается. Какой ваш ответ?

– Часов в шесть вечера, не позднее, – не задумываясь, быстро произнесла Софи.

– Ребенок должен смотреть телевизор, только если: а) показывают учебные и общеобразовательные программы, б) по выходным дням, в) в любое время, когда ему захочется.

– А четвертый вариант ответа?

– На этот вопрос всего три варианта. Какой вы выбираете?

– Первый.

– Замечательно. Третий вопрос: с какого возраста девочка может начать носить серьги: а) с десяти лет, б) с двенадцати лет, в) с шестнадцати лет, г) с двадцати одного года.

– Выбираю последний вариант: с двадцати одного года, когда девочка получит водительские права, или еще позднее, годам к тридцати.

Дилли невозмутимо кивнула и зачитала последний вопрос:

– Когда девочка вырастет, кем она должна стать: а) балериной, б) мэром города.

– Я бы добавила третий вариант ответа: кем она сама захочет.

Дилли сложила листок, убрала его в карман и торжественно объявила:

– Софи, вы показали замечательный результат!

– То есть?

– Да, очень хороший результат. Вы прекрасно выдержали испытание. Мой папа дал те же самые ответы, что и вы.

– Твой отец отвечал на вопросы «материнского» теста? – удивилась Софи.

– Нет, он отвечал на вопросы «отцовского» теста, но они были такими же. Джейми Баркли говорит, что я сама должна найти папе жену, но такую, чьи взгляды бы полностью совпадали с его. Так вот, Софи, поскольку моему папе нравитесь вы, я и решила прийти сюда и задать вам эти вопросы. А теперь давайте подробнее обсудим ваши ответы.

– Нет, – сказала Софи, поднимаясь из-за стола. – Сейчас я отведу тебя домой к бабушке.

– А мороженое?.. – разочарованно сказала Дилли.

Софи улыбнулась, достала из холодильника две порции мороженого «Дав», протянула одну Дилли и, стараясь, чтобы ее голос звучал строго, произнесла:

– Ешь мороженое, а потом я провожу тебя до дома. – И подала ей бумажную салфетку.

Дилли начала нарочито медленно лизать мороженое, болтать без умолку, а Ласси с заинтересованным видом уселась около ее ног, время от времени поглядывая на уменьшающуюся порцию.

– Мой папа говорит, что я – его самая любимая женщина на свете. А вы, Софи, я думаю, на втором месте после меня. Или на третьем, после меня и бабушки Лиз.

– Я, конечно, польщена тем, что сумела занять почетное третье место в вашем списке. Однако тебе пора домой.

– Но я очень устала, мне надо отдохнуть, – мгновенно сориентировалась Дилли. – У меня болят ноги, ведь я еще совсем ребенок! А ребенку нужен человек, который бы заботился о нем, приглядывал за ним, – жалобно продолжала Дилли. – В общем, мне нужна мама, Софи.

– Пойдем, пока папа тебя не хватился, – твердо произнесла Софи, намереваясь взять девочку за руку, но в этот момент распахнулась дверь и на пороге кухни возник Фин Такер.

Увидев свою дочь, он нахмурился, а Дилли подбежала к Софи, прижалась к ней, и та невольно обняла ее.

– Дилли, по-моему, ты мне обещала, что не будешь больше приходить сюда? – строго спросил Фин. – Или я ошибаюсь?

– Папа, ну как ты не понимаешь? Софи – мой друг, и Ласси – тоже мой друг! Знаешь, это единственная собака на свете, с которой я в своей жизни играла!

– А твоя дочь хорошая актриса, – заметила Софи. – Ловко умеет притворяться. Это качество может ей пригодиться во взрослой жизни. Кстати, Дилли пришла сюда за минуту перед тобой и уже собиралась уходить, так что не ругай ее, пожалуйста.

– Ты хочешь, чтобы я поощрял дочь за непослушание? – угрюмо бросил мэр. – Ну уж нет, ни за что!

– Прошу тебя, не будь таким серьезным и перестань сердиться на Дилли. Позволь ей поиграть с собакой.

– Вот именно! – обрадовалась Дилли.

– Ладно, юная леди, иди играй с собакой, но обещай, что никогда не будешь приходить сюда без моего разрешения!

– Бабушка Лиз тоже постоянно твердит тебе, чтобы ты не ходил на эту ферму, но ты же ее не слушаешь, – лукаво улыбнулась Такер-младшая.

– Я взрослый человек и сам могу решать, куда мне ходить и кого навещать! – возразил Фин. – Жаль, что твоя бабушка этого до сих пор не понимает.

– У меня тоже могут быть друзья, которых мне приятно навещать, – прощебетала Дилли и вместе с Ласси выбежала из дома.

Фин и Софи не спеша дошли до реки и сели на мостки.

– Твоя дочь, Фин, очень хорошая девочка.

– Да, но уж очень избалованная. Привыкла, что все с ней носятся и исполняют любые ее желания. – Он обнял Софи за плечи и поцеловал ее в щеку.

– Знаешь, зачем ко мне приходила Дилли? Она принесла так называемый материнский тест. Фин, я честно пыталась завалить экзамен, но мне это, к сожалению, не удалось. Я выдержала испытание и прошла тест.

– Мои тесты ты тоже уже давно прошла. Но сегодня вечером я снова собираюсь устроить тебе небольшой, но весьма непростой экзамен. Посмотрим, как на сей раз ты справишься с заданием.

– Фин, отодвинься от меня, Дилли может увидеть! – предупредила Софи. – А этот очередной экзамен тоже будет связан с постелью?

– Конечно, а с чем же еще? Вечером я обязательно приду к тебе, и тогда…

– Бабушка Лиз запрещает тебе появляться на ферме, – подражая тонкому голоску Дилли, сказала Софи. – Почему ты не слушаешься маму, мальчик? А экзамен где состоится? В моей спальне?

– Я еще не определил. Возможно, в моей машине.

– Как это грубо и неэстетично, – притворно надула губы Софи.

Фин крепко прижал ее к себе и стал целовать, но она отстранилась.

– Фин, нас может увидеть Дилли! Или Стивен Гарви с того берега реки проследит за нами и сфотографирует.

К ним подбежала радостная Дилли с не менее радостной собакой, и Фин строгим голосом произнес:

– Попрощайся и пойдем домой.

– Я могу еще немного поиграть с собакой, пока ты будешь прощаться с Софи и целовать ее? – лукаво спросила Дилли.

– Мы закончили целоваться, – невозмутимо ответил Фин.

Дилли попрощалась с Софи, ласково погладила Ласси по голове и вздохнула:

– Как было весело играть и бегать по холму. Жаль, что время так быстро пролетело!

– Впереди тебя ждет еще очень много счастливых часов, – пообещала Софи. – Успеешь и побегать и поиграть.

Усталый и раздраженный Лео Кингсли приехал на ферму Уиппл в понедельник и сразу же начал жаловаться Рейчел, что ему едва удалось добраться до Темптэйшена, поскольку на улицах большое движение и всюду транспортные пробки.

– Такое впечатление, что в День труда всем надо непременно куда-то мчаться. Невозможно проехать!

Рейчел с улыбкой смотрела в мрачное, усталое лицо Лео, слушала его ворчание и думала о том, как все-таки замечательно, что он вернулся. Она скучала без Лео, дни казались пустыми, а жизнь – никчемной и лишенной смысла. Но теперь он вернулся, Рейчел продолжит осуществление своего плана и непременно уговорит продюсера взять ее с собой в Лос-Анджелес. Да, и вот еще что… Надо обязательно рассказать ему об инциденте с «Мейсом». Взрослый умный человек, он посоветует Рейчел, что делать и как вести себя, если ее начнет допрашивать полиция…

Все обитатели фермы Уиппл собрались в гостиной перед экраном телевизора, к которому был подключен видеомагнитофон. Лео решил продемонстрировать публике некоторые изменения, внесенные им в будущий фильм.

Тщательно и с выдумкой отснятые Эми первые кадры, запечатлевшие въезд в Темптэйшен, и крупный план стремящейся ввысь, к небесам, водонапорной башни отсутствовали, и вместо них собравшаяся перед телевизором изумленная публика увидела нечто иное. Две стройные женские ножки чертили по экрану ярко-красные буквы, складывающиеся в слова: «Лео Кингсли представляет фильм «Жаркая плоть».

– Что это? – вскричала Клиа, приподнимаясь с дивана.

– Смотри дальше, – с невозмутимым видом отозвался продюсер.

Дальше видеоматериал Эми был полностью оставлен, но Лео добавил несколько откровенно порнографических постельных сцен, которые даже Рейчел, считавшая себя весьма искушенной в такого рода вопросах, никогда прежде не видела.

– Ну, Эми, что скажешь? – спросил Лео, когда они уже по второму разу просматривали смонтированные им эпизоды. – Какие у тебя впечатления?

– В общем, фильм неплохой, – с сомнением отозвалась Эми. – Идея сохранена, но качество ухудшилось. А в целом ничего.

Софи с Рейчел изумленно смотрели на нее.

– О каком качестве ты говоришь, когда фильм превратился в грязную порнуху? – возмутилась Софи. – Я даже своей собаке не позволила бы это смотреть! Гадость!

– Да, Софи права, – поддержала ее Клиа. – Эпизоды отвратительные, пошлые. Ты что же, и дальше собираешься переделывать наш фильм в таком ключе?

– Естественно, – нисколько не обижаясь на сокрушительную критику, ответил Кингсли. – Такие фильмы пользуются успехом, я за них выручаю неплохие деньги. А эту вашу сладкую муть о возвращении в город детства никто смотреть не захочет! Я много раз объяснял это вам всем, но до вас, видимо, туго доходит.

– Разве речь идет о деньгах? – воскликнула Софи. – Меня, например, деньги не очень волнуют!

– Ты испортил хороший фильм, – поддержала ее Эми, но в голосе сестры Софи не услышала искреннего возмущения.

– Лео, ты извращенец! – негодующе заявила Клиа.

– Я предупреждал тебя, Клиа, что снимаю не наивные детские мультики на студии Диснея. Я много раз объяснял тебе: для того чтобы фильм стал кассовым, необходимо напичкать его постельными сценами. Только сексом и можно привлечь зрителя, причем чем секс грубее и пошлее – тем лучше!

Рейчел подошла к видеомагнитофону, достала кассету, красным фломастером написала на ней «Гадость!» и вручила продюсеру.

– Рейчел, детка… – начал он, но девушка его перебила.

– В общем, Лео, мы сами будем делать фильм, – авторитетно заявила она, глядя ему в глаза. – Мы вставим в него постельные сцены, но не такие грязные. Договорились?

– Сомневаюсь, что мне удастся протолкнуть ваш фильм на видеорынок, – покачав головой, произнес продюсер. – Уверен, вы наснимаете какой-нибудь слащавой мути, которую даже школьники средних классов не захотят смотреть!

– Мы постараемся! – заверила его Эми.

– Сколько вам потребуется времени на переделывание фильма?

– Недели хватит, – ответила Рейчел, которая мгновенно сориентировалась и решила брать ситуацию в свои руки: она будет помощником Лео, посредником между Эми, Софи, Клиа и им.

– Ладно, – после долгой паузы вздохнул продюсер. – Даю вам неделю, но учтите: мне нужен в фильме секс. Если вы снова начнете снимать эту галиматью, то я буду вынужден по своему усмотрению добавить в фильм постельные сцены. И не обещаю, что они будут невинными. Договорились, Эми?

– Договорились, – согласилась Эми. – А ты, Рейчел, будешь нашим ассистентом.

– С удовольствием! Пойдем, Лео, я отвезу тебя в мотель, а потом, когда ты отдохнешь и переоденешься, мы можем поехать куда-нибудь пообедать, – предложила Рейчел. – Например, в ресторан. И там ты мне объяснишь, что именно хочется тебе увидеть в будущем фильме. Так сказать, общую концепцию.

– Ну не буду же я в ресторане на пальцах показывать тебе, какие сцены мне нужны в фильме, – буркнул Лео, когда они выходили из дома.

– Куда поедем обедать? – спросила Рейчел, когда Лео плюхнулся в машину. – Если не хочешь в ресторан, можно отправиться в «Дэри Куин». Там подают еду для автомобилистов. И еще там очень вкусное мороженое. Уверена, оно тебе понравится. А вечером можно отправиться смотреть фейерверки в честь праздника. Лео, ты отдохнешь, пообедаешь, и у тебя поднимется настроение. Я обо всем позабочусь, не волнуйся!

Пока Рейчел и Лео Кингсли, которому ее услужливость начинала действовать на нервы, ехали по направлению к мотелю, Софи, Эми и Клиа продолжали в гостиной обсуждать сложившуюся ситуацию.

– Меня удручает одно обстоятельство, – говорила Софи. – Рейчел столько нам помогает, а мы ей даже не платим. Это несправедливо.

– Да забудь ты о ней! – махнула рукой Клиа. – Ведь девица не просит денег! Нам сейчас надо думать о другом: как побыстрее доснять фильм с учетом требований Лео. Боюсь, за неделю мы не управимся.

– Но когда мы с Эми только начинали работать над видеофильмами, мы подписывали обязательство не снимать порнографию. И что же теперь получается? Мы нарушаем…

– Нашла о чем переживать! – беспечно воскликнула Эми. – Во-первых, ответственность за съемку фильмов несу я, а во-вторых, когда мы подписывали обязательство, мы и не снимали порно. И к тому же сейчас мы производим съемки не в общественных, а в частных владениях. Так что с нас взятки гладки. К нам не придерешься.

– Ох, Эми, не нравится мне все это, – тяжело вздохнув, произнесла Софи. – Вспомни, когда мы въезжали в этот городок, у меня появилось предчувствие, что ничего хорошего нас здесь не ждет. Одни неприятности. И начали мы съемки как раз на общественной территории!

– Ты жалеешь, что мы приехали в Темптэйшен? – удивилась Эми.

Софи вспомнила о Фине Такере и призналась:

– Нет. – Но тотчас подумала о Клиа, о порнофильме, съемки которого могут принести им одни лишь неприятности, о мертвых, пустых, устремленных в небо глазах убитого Зейна Блэка, со смертью которого связано столько лжи, и добавила: – Да, я сожалею о том, что мы приехали сюда. Ладно, мы продолжим съемки, закончим фильм за неделю, отведенную нам Лео, но предупреждаю тебя: это в последний раз. Даже ради тебя мне очень тяжело обманывать мэра.