Текст книги "Звезда Авроры"

17. Кэл

Челюсть ноет в том месте, куда вчера попал в баре локоть. Ребра в синяках от ноги одного из Несломленных, а на костяшках левой руки нащупывается небольшое вздутие от неуклюжего удара.

Небрежность с твоей стороны, шепчет Внутренний Враг. Слабость.

Мы едем в турболифте в краденой броне, собираясь проникнуть в центр безопасности Мирового Корабля. Это будет нелегко, и надо бы мне сосредоточиться на задании. Но я вместо этого думаю о вчерашней драке с Несломленными. О презрении в их глазах. Об их крови у меня на кулаках.

Об Авроре я не думаю.

Я сосредотачиваюсь на боли, как учил меня отец. Эти бесконечные уроки Аэн Суун – Пути Волны, вбиваемые в меня с самого моего рождения. Я помню, как мы вдвоем стоим под деревьями лиа на Сильдре, еще тогда не сгоревшей.

Его рука у меня на плече, направляет мои удары. Его голос у меня в ухе. Он был Воерожденным, как я. Гордым. Бесстрашным. Несравненным.

Но вся его выучка и все его мастерство оказались в конце концов бесполезны.

И потому я позволяю себе ощутить боль.

Почувствовать места, где дал врагам до меня дотронуться.

И я даю клятву, что никогда больше они меня не коснутся.

– Что с тобой?

Услышав голос моего Альфы, я поднимаю на него глаза. Тайлер Джонс стоит у противоположной стенки турболифта и смотрит на меня холодноватыми синими глазами – я просто вижу, как работает за ними мозг. Он думает, как это вышло, что он так быстро дошел до края. Он думает, есть ли из этого какой-то выход. И хотя он это опровергал бы всеми фибрами души, обвини я его в этом, он гадает, можно ли на меня положиться.

Оно и понятно. Он вчера в баре сразу пришел на помощь, но это была мышечная реакция: Альфа защищает члена своего экипажа.

А интересно, что он действительно думает в тихие и темные часы.

Вчера в его глазах я видел искреннее страдание, когда он говорил о своем отце. Великого Джерико Джонса знают даже сильдратийцы – офицер Армии Обороны Терры, убивший на войне тысячи моих соплеменников, вдруг стал пацифистом. Его голос громче всего звучал в Сенате Терры, отстаивая мир между нашими народами. Это Джерико Джонс организовал первый раунд переговоров между Террой и Сильдрой. Это его действия открыли путь к прекращению огня в две тысячи триста семидесятом.

А когда Звездный Убийца и его Несломленные воспользовались затишьем и напали на верфи в Орионе, Джерико Джонс был среди тех, кто откликнулся на призыв резервистов. Он не водил боевой корабль уже тринадцать лет. На Терре двое детей ждали его возвращения.

Он не вернулся.

Интересно, насколько Тайлер Джонс винит в этом меня. Интересно, когда он глядит на глиф у меня на лбу, видит ли он то, что видят все остальные?

Воерожденный.

Предатель.

Убийца.

И'на Сай'нуит.

– Все в порядке, сэр, – отвечаю я. – Спасибо за заботу.

Тайлер облизывает губу – небольшую трещину, заработанную вчера.

– Слушай, я не знаю, как об этом заговорить, – начинает он. – Может, вообще не мое дело. Но ты – мой Танк, и я за тебя отвечаю.

– Ты мой Альфа. Спрашивай, что хочешь.

– Аври, – говорит он. – Аврора.

Звучание ее имени – как музыка. Я буквально ощущаю какой-то трепет внутри, кожу под броней покалывает. Я вижу ее глаза, зрачки бездонной черноты, один окруженный семнадцатью оттенками карего, другой – белизной бледнее звездного света. Вспоминаю ее губы и…

– Что такое между вами происходит? – спрашивает Тайлер.

С ревом во мне взметается волна враждебности. Защитный рефлекс. Агрессия. Я знаю, что этому первобытному инстинкту здесь не место, и борюсь с ним, борюсь с того самого момента, как увидел ее в том грузовом отсеке и она произнесла слова, которых я никогда не забуду.

Я тебя уже видела…

Промаргиваюсь энергично, сосредоточиваюсь, как учила меня мать.

– Между Авророй и мной нет ничего, – говорю я.

– Ты назвал ее «бе'шмаи», – говорит Тайлер. – В баре, перед дракой.

Снова приступ гнева. Война в моей крови, переплетенная с ошеломляющим желанием Тяги. Внутренний Враг шепчет на ухо. Вдавливает пальцы в позвоночник.

Я его подавляю. Отталкиваю. Прочищаю мысли.

Этот разговор добром не кончится.

Откашливаюсь, сохраняя спокойный голос:

– Сэр, при всем уважении считаю, что вы абсолютно правы. Это не ваше дело.

– Я говорю по-сильдратийски куда хуже Скар, но знаю, что значит «бе'шмаи».

У меня губы кривятся в горькой улыбке:

– Нет, сэр. Не знаете.

– Я никогда не слышал, чтобы возникала Тяга между сильдратийцем и терранкой. Именно это и происходит? Ты Авроре сказал?

– Нет! – отвечаю я в ужасе от этой мысли. – Нет, конечно.

– Послушай, ты пойми: я тебя уважаю и уважаю твои корни. Но если ты потеряешь голову в критический момент из-за сильдратийского брачного инстинкта, то я…

– Тяга не есть всего лишь брачный инстинкт, – говорю я с некоторой сталью в голосе. – А объяснять это терранину – все равно что описывать слепому цвета радуги. Вы не поймете. Не сможете понять. – Я заставляю себя убрать сталь из голоса, но вкус гнева еще держится на языке. – Сэр, – добавляю я.

– Тяга бывает обычно взаимной? – спрашивает он, чуть наклонив голову набок. – Что случается, если…

– Вам нет нужды об этом волноваться. – Я кривлюсь. Мне неловко даже обсуждать это с терранином. – Заверяю вас, у меня все под контролем.

– Вчера ты быстро его утратил при стычке с теми Несломленными.

– Я ничего не утратил, совершенно точно знал, что делаю. Перейти к действиям было необходимо.

– Потому что они угрожали Авроре?

– Потому что вы назвали мое имя, сэр.

Он моргает:

– А при чем тут твое имя?

Я складываю руки на груди и молчу, всем своим видом показывая, что желаю положить конец этому разговору. Но Тайлер Джонс вцепился в него, как кеддай в падаль.

– Послушай, Кэл, я понимаю, что легко это быть не может. Знаю, что мне этого по-настоящему не понять. Но ты должен понимать, как мы тут близко от края. И не можем себе позволить подобного рода помехи. Нужно, чтобы ты держал себя в узде.

– Я мог бы сказать то же самое и о вас. Сэр.

Тайлер моргает:

– А это что должно значить?

– Я видел, как смотрит на вас легионер Брэннок.

Он ощетинивается, даже выше ростом становится. Все равно мне только до подбородка достает.

– Это не ваше дело, легионер.

– Согласен, сэр. Это абсолютно не мое дело.

Мы стоим молча, между нами потрескивает электричество. То существо, которым я воспитан быть, остро осознает, как легко протянуть руку и сломать этого терранского мальчишку. Но взрослый мужчина, которым я стараюсь быть, держит руки на груди сложенными. Лицо его ничего не выражает, пульс не частит.

Турболифт с шипением останавливается, двери с легким звоночком расходятся. Время замирает – и мы тоже, пока двери не начинают закрываться.

Взлетает моя рука, удерживая их открытыми.

– После вас, сэр.

Еще пару мгновений Тайлер стоит и смотрит, потом выходит, стуча на ходу по своему униглассу.

– Финиан, это Тайлер. Слышишь меня?

– Громко и отчетливо, Золотой Мальчик.

– Мы на уровне семьдесят один. Направь нас в центр безопасности.

– Направляю. Пересменка через пять минут, по словам Дариэля, так что надо поспешить, если не хотите, чтобы вас заметили в толпе.

Мы спешим по коридорам по указаниям Финиана и выходим в широкое открытое пространство. Десятки других охранников в силовой броне, такой же, как у нас, собираются возле шлюза, ведущего к похожему на вид старому нелтаарианскому крейсеру, показывают охране карточки, и их пропускают. Час поздний – почти полночь по корабельному времени, и пропускающие охранники выглядят скучающими и усталыми.

Хорошее сочетание.

Широкоплечий терранин перед нами сует свой бейдж под сканер – и нарывается на мигающий красный огонек и сердитое жужжание. Дежурный охранник вздыхает и велит терранину снова прокатать карточку, что встречается тем же злым звуком.

– Дерьмо машина, – говорит охранник и пинает сканер ногой.

– Шеф, спешим, – говорит Тайлер, помахивая бейджем и закрывая фотографию пальцем. – Нас там ждут дамы, а они ждать не любят.

– Да ладно, проходите, – говорит охранник, снова пиная сканер.

Здоровенный терранин у нас за спиной жалуется, пока мы проходим в центр безопасности. Идем по длинному коридору, Тайлер оживляет коммуникатор в ухе.

– Отличная работа, Финиан, – говорит он вполголоса.

– Детский лепет. Держи унигласс в пределах метра от любой беспроводной системы, и я смогу чудеса творить. А сейчас вам нужно найти дверь главного сервера.

Мы выходим из люка, еще один сканер пробегает красными лазерами по нашим бейджам и броне, потом электронным голосом велит проходить. В коридорах людно, сотрудники службы безопасности отбивают табели прихода и ухода. Я замечаю значок серверной, показываю его Тайлеру. И продолжаю идти широким легким шагом, вежливо улыбаясь, не реагируя на напряжение собственных мышц, на ощущение, что со всех сторон враги, подавляя собственный порыв к драке. Иду небрежно и в голове слышу голос отца.

Мы подходим к двустворчатым дверям, закрытым на электронный замок и маркированным надписью ГЛАВНЫЙ СЕРВЕР. Делаем вид, что болтаем, пока мимо пробегает какой-то человек в форме администратора. Когда он проходит, Тайлер подносит к замку свой унигласс.

И мы ждем. Стараясь не выглядеть подозрительно. Что несколько сложно, поскольку мы пытаемся взломать дверь в самом сердце вооруженного центра безопасности.

– Спешки нет, Финиан, – бормочет Тайлер в коммуникатор.

– Слушай, если ты знаешь кого-то другого, кто умеет дистанционно взламывать восемнадцатиразрядный шифр, не стесняйся его позвать, – доносится ответ.

– Ты вроде бы обещал чудеса творить?

Замок пищит, дверь со щелчком отпирается.

– Вот теперь можете посмотреть, что там и как.

Мы проникаем в помещение, закрываем за собой двери. Здесь прохладно, звучит низкочастотный гул, комната освещена мигающими светодиодами и флуоресцентным верхним светом. Стоят ряды серверов и змеятся связки кабелей. У нас в ушах трещит голос Финиана:

– Финиан, это потрясающе. Ты действительно чудотворец. Наверное, я своего первого почворожденного ребенка назову в твою честь, потому что…

– Отставить, – отрезает Тайлер. – Куда нам сунуть пиявку?

– Третичный спутниковый канал подойдет. Теперь слушай внимательно, постараюсь выбирать слова попроще.

Я слежу за дверью, выглядываю в щелочку, пока Тайлер выполняет инструкции Финиана. Мимо проходят охранники – несколько опоздавших спешат на смену. Мимо плавно проезжает дрон с напитками, держа поднос с кофе, селедином и стимуляторами. Проходят пять минут, длинные, как эра, и я поворачиваюсь и шепчу своему командиру:

– Сюда идут.

Тайлер отрывается от сервера – руки по локоть копаются в кабелях.

– Уверен?

У идущего к нам по коридору терранина в руках охапка компьютерной аппаратуры, на поясе для инструментов висят электронные приборы. На лице трехдневная щетина, на окружающих охранников он глядит с нескрываемым презрением, и морда такая, будто семь лет не спал.

– У него явно вид человека, занимающегося компьютерами, так что да.

– Финиан, все нормально? – спрашивает Тайлер.

– Именно так. Пиявка подает сигнал, мы в системе.

– Тебя понял, – отвечает Тайлер, закрывая ящик сервера.

С приближающимся техником сталкивается пробегающий охранник. Техник, ругаясь, нагибается подобрать аппаратуру. Но до серверной ему всего четыре метра. И если мы сейчас выйдем, он нас точно заметит.

Тайлер подходит ко мне, тоже выглядывает в дверь.

– Дело плохо.

– Согласен.

Мой Альфа оглядывает обстановку и быстро приходит к тем же выводам, что и я. Спрятаться здесь негде – тем более в такой громоздкой броне. Внутренний Враг мне шепчет, что я легко и бесшумно могу разобраться с техником – раздавить ему трахею, как только он шагнет внутрь. Сломать шею. Задушить. Десятки различных вариантов крутятся в голове. Но более рассудительная часть моей личности понимает, что в серверной останется труп, начнется расследование, и нашу пиявку с легкостью могут найти.

Мысли мчатся, но ведь это не я на выпускном экзамене по тактике получил сотню. А стоящий рядом со мной легионер.

– Предложения, сэр?

Тайлер хмурится. Все возможные варианты и вероятности проносятся в его взгляде. А техник уже подходит к двери, шаркает, отягощенный своим оборудованием, и что-то бурчит себе под нос.

Тайлер смотрит на меня. Делает глубокий вдох.

– Вот что. Заранее за все извиняюсь, но, пожалуйста, что бы я ни сделал, не бей меня. Ладно?

– А чт…

Тайлер хватает меня за нагрудник брони и притягивает к себе. Дверь распахивается, и техник входит как раз в тот момент, когда губы Тайлера смыкаются с моими. У меня глаза лезут на лоб, у техника отвисает челюсть.

Я потрясен до неподвижности. Мне известно, что терране спокойно относятся к прикосновениям – хлопают друг друга по спине, пожимают руки. Но это не простое рукопожатие, а нечто больше. Тайлер прижимается ко мне, медленно поворачивается к технику, не отрываясь от меня губами…

Техник застывает в дверях, смотрит то на меня, то на Тайлера…

Тайлер первым отрывается от поцелуя с полагающимся смущенным видом. А я – я просто оглушен.

Перебирая свое компьютерное барахло, техник медленно пятится назад.

– Я-я, н-наверное, не буду вам мешать, парни, – говорит он.

И закрывает за собой дверь с извиняющейся улыбкой. Тайлер отодвигается совсем.

– Ты как? Не будешь меня бить, ладно?

– Да как… – бормочу я, – как ты…

Тайлер ждет, чтобы я взял себя в руки, потом кивает в сторону коридора.

– Подожди секунду, – говорит он. – И выскакивай, смущаясь как можно сильнее.

– Это будет нетрудно, – отвечаю я.

Тайлер со смешком открывает дверь:

– После тебя, милый.

Сделав глубокий вдох, я выхожу из серверной, направляясь к выходу. Техник стоит в коридоре неподалеку, тщательно стараясь меня не замечать. Но, когда я прохожу мимо, все же подмигивает мне.

С горящими ушами я поднимаюсь по лестнице и иду через центр безопасности, предъявляю бейдж сканеру на входе. Дежурный охранник мне кивает, даже не отрываясь от унигласса.

– Счастливо отдохнуть.

Через несколько минут ко мне подходит Тайлер, и мы уходим вместе. В турболифте он стоит рядом, держа руки за спиной, что-то тихо насвистывает. Я не могу не признать, что его смекалка только что предотвратила провал, что техник поверил, будто мы залезли в серверную по причинам… если не вполне невинным, то не противозаконным. И наша пиявка надежно внедрилась в сеть охраны, и теперь у нас глаза по всей станции.

Такое прикосновение для сильдратийцев – очень интимная вещь.

К нему надо относиться уважительно, а не использовать для дешевых трюков.

Но оно нас выручило.

– Послушай, прости еще раз, – говорит наконец Тайлер. – Надо было быстро соображать. Все в порядке?

– Тебя этому способу учили на уроках тактики? – спрашиваю я.

Мой Альфа усмехается и качает головой.

– Хороший тактик умеет импровизировать. То есть работать с тем, что есть на руках.

– Или во рту.

Тайлер смеется:

– Точно. Хорошо, что я зубы сегодня почистил.

Какое-то время едем молча, следим за сменой уровней на дисплее.

– Не знал, что сильдратийцы краснеют до ушей, – замечает Тайлер.

– Я не краснею.

– Просто у тебя вид такой, будто ты покраснел.

– Я не краснею.

– Ну хорошо, – кивает Тайлер. – Иногда я произвожу на людей такое действие, только и всего.

– Ваша просьба не бить вас все еще в действии, сэр?

Мой Альфа только усмехается в ответ. И хотя я до сих пор еще несколько шокирован, не могу невольно не чувствовать уважения.

Он быстро соображает, этот Тайлер Джонс. Не мечется, не колеблется. Когда все поставлено на кон, он видит цель ясно и делает то, что нужно для победы. Прирожденный лидер.

Лифт останавливается, двери открываются, я выхожу в холл. И слышу, как мой Альфа тихонько усмехается у меня за спиной.

– Что смешного? – спрашиваю я.

– Да так, вспомнилось, что Скарлетт говорила, – широко улыбается он. – Она же нам велела поцеловаться и на том закончить…

ЭКИПАЖИ ЛЕГИОНА АВРОРЫ

► ЧЛЕНЫ ЭКИПАЖА

► АСЫ

Они обучены летать на чем угодно, от шаттлов до крейсеров, от грузовиков до истребителей, – Асы, пилоты экипажей Легиона Авроры. Покажите Асу игольное ушко – и он проденет в него нитку любым кораблем на ваш выбор.

Асы известны своей отвагой, уверенностью (даже безрассудностью) и совершенной исключительностью в плане внешности. Сами спросите у них – они вам так и скажут.

Чтобы быть Асом, нужна молниеносная реакция, быстрота мышления и титановые половые органы. Будем честны, их работа так же крута, как и они сами.

18. Кэт

– Значит, так, – объявляет Финиан. – Есть у меня хорошая новость. Потом превосходная новость. И еще – новость абсолютно ужасная.

Тай опускается на диван рядом со мной, Скарлетт с ним рядом. Они с Кэлом только что вернулись с задания в центре безопасности, силовую броню оставили в номере отеля рядом с нашими еще не очнувшимися кавалерами. Наш блестящий лидер наклоняется потереть царапину на сапоге, и копна растрепанных светлых волос падает на глаза. Я боковым зрением вижу игру мускулов его руки и делаю вид, что не замечаю.

Что мне все равно.

– Давай сначала хорошую, – говорит Тайлер.

Финиан разворачивается на кресле к нам лицом. Унигласс воткнут в предплечье его экзокостюма, из объектива на запястье проецируется голографический экран. Он ярко светит в полумраке обиталища Дариэля, изображение четкое. Интересно, сколько процессорной мощности в этом его устройстве. И что это за разум сумел вообще придумать такой костюм. Финиан – въедливая заноза в заднице, но голова у него варит.

– Хорошая новость заключается в том, что пиявка работает идеально, – сообщает он. – Я в их сети, двигаюсь медленно, чтобы не привлечь внимания. Но у меня есть доступ к пресловутому шикарному лайнеру Кассельдона Бьянки и всем камерам наблюдения в нем. – Он замолкает, оглядывая публику: – Ну не стоит таких оваций.

– А что за превосходная новость? – спрашивает Скарлетт.

Финиан трогает панель на другом рукаве экзокостюма. Небольшое голографическое изображение мигает и увеличивается на белом камне стены. Фин поводит в воздухе рукой, и голограмма пролистывает несколько экранов, пока находится нужный.

– Превосходная новость в том, что я, кажется, нашел наш Триггер.

Аврора вскакивает в углу. Разные глаза расширены, она не сводит их с проекций на стене.

Там, плавая в луче синего света, вертится скульптура, которую Аврора рисовала по всей комнате. Фигура с трехпалыми руками, выкованная из незнакомого металла. С виду не больше моей ладони. Бриллиант на груди и жемчужина в правом глазу – настоящие драгоценные камни. Фигура парит внутри прозрачного футляра вроде как из стекла и медленно вращается.

– Это он? – спрашивает Тайлер.

Аврора не отрывает глаз и шепчет на грани слышимости:

– Да.

Она с усилием отводит глаза от экрана, глядит на Тайлера.

– Не знаю, откуда мне это известно. Просто знаю. Поэтому мы здесь.

– Ладно. – Тайлер кивает, глядя на скульптуру. – Давай теперь плохую новость, Финиан.

– Я не говорил, что новость плохая, – отвечает наш Технарь, что-то набирая на клавиатуре. – Я сказал, что у меня абсолютно ужасная новость.

– Дух Творца! – выдыхаю я. – Да уж выкладывай давай.

Финиан посылает мне воздушный поцелуй и шевелит пальцами, выводя изображение на более широкий кадр. Я вижу большой круглый зал, обставленный изысканной мебелью. Огромные стеклянные окна выходят на своего рода джунгли. Стоят десятки стеклянных футляров и ящиков, подсвеченных теплыми прожекторами и полных неизвестных предметов. Есть изящные и элегантные, есть перекрученные и мерцающие, но все красивы.

– Это кабинет Кассельдона Бьянки, – поясняет Финиан. – Сердце его владений. Система охраны из тех, что снятся матерым преступникам в кошмарах. Температурно-чувствительные сканеры. Генетические сенсоры. Повсюду на полу датчики давления, ловящие микроизменения плотности воздуха. И даже если бы удалось обойти все эти ухищрения, в кабинет ведет только одна дверь. И от нее есть всего один ключ, который, насколько мне известно, болтается все время у Бьянки на шее.

Финиан переключается на изображение Бьянки, одетого в щегольской костюм, показывающего какую-то экзотическую скульптуру из своего музея.

Его улыбка – частокол ослепительно-белых клыков. На шее у него цифровой ключ на платиновой цепочке.

– Полиморфное шестидесятичетырехбитное шифрование на основе генетического кода, – говорит Финиан.

– М-да, сложно, – выдает Тайлер.

– Сложно – это еще мягко говоря. В его кабинет проникнуть будет, пожалуй, труднее, чем в трусы той девице, за которой я ухлестывал на прошлогоднем балу в честь Дня Создания.

– Но какой-нибудь способ все-таки есть? – спрашивает Тайлер.

– Честно говоря, не знаю, – вздыхает Финиан. – Я ей читал стихи, дарил цветы, я…

– Фин, я про кабинет. Вентиляция там есть?

Наш Технарь качает головой, снова выводя на экран изображение комнаты.

– Вентиляционные ходы шириной не больше трех сантиметров, с ионными экранами. Так что если ты не планируешь серьезно похудеть…

– А эти здоровенные окна? – показываю я.

– Это не окна, а стены, – отвечает Финиан, снова поворачиваясь на триста шестьдесят градусов на стуле. – Весь кабинет окружен прозрачным поляризованным силиконом.

– Зачем?

– Бьянки скупает диковинки и артефакты со всей галактики. Но главный его интерес – экзотические формы жизни. У него в зверинце больше десяти тысяч видов, как он сам говорил в интервью «Джентльмену Галактики».

– Еще кто-то подписывается на «Джентльмена Галактики»? – спрашивает Скарлетт, приподнимая брови.

– Ну, до меня доходили слухи… – говорю я вполголоса.

– Я его покупаю ради статей. Как бы там ни было, но логово Бьянки… – Финиан шевелит пальцами, и изображение на стене сменяется планом здания, – расположено точно в центре его зверинца. А окружает кабинет вольер с самым ценным экспонатом.

– Надеюсь, сейчас ты мне скажешь, что это маленький ласковый терьерчик по кличке Пушистик, – вздыхает Тайлер.

– Почти угадал, Золотой Мальчик, – говорит Финиан, снова переключая дисплей. – Почти-почти.

На стене появляется тварь… страшнее которой я в жизни не видала. И это считая сегодняшнюю утреннюю встречу возле душа, когда я увидела Дариэля де Виннера де Сиила в нижнем белье.

Эта тварь – сплошь бритвенные зубы, мертвенные зеленые глаза, рябь мускулов под шкурой. Когти – клинки, кожа – шипастая броня, а голос – пронзительный, металлический, будто две бензопилы сексом занимаются.

– Собратья легионеры, позвольте представить вам гордость зверинца Кассельдона Бьянки! – произносит Финиан. – Великий Ультразавр с Абрааксиса IV.

– Амна диир! – выдыхает Кэл, и его обычно невозмутимое спокойствие дает трещину.

– Верно сказано, Эльфенок, – кивает Финиан. – Хотя я понятия не имею, что ты сказал, но сказано совершенно верно. Ходят слухи, что Бьянки отдал свое четвертое яйцо, чтобы заполучить это создание.

– А почему его называют великим ультразавром? – спрашивает Аврора. – У него какие-то исключительные каллиграфические способности или что-то в этом духе?

– Он последний в своем роде на всю галактику, – говорит Фин.

– А с остальными что случилось?

– Он их убил, – просто отвечает бетрасканец. – Он последний в своем роде, потому что съел остальных. В буквальном смысле.

Девушка моргает:

– То есть как – съел?

– Ультразавры известны как самый злобный вид на всем Млечном Пути, – говорит Финиан, проводя рукой по белым волосам, отчего они еще сильнее встают дыбом. – На Абрааксисе IV они истребили все живое. И когда убивать стало уже нечего, истребили друг друга.

– С точки зрения эволюции это совершенно бессмысленно, – говорит Зила.

– А по-моему, вполне осмысленно, – пожимает плечами Финиан. – Люди все время это делают.

– Чего он так орет? – вздрагивает Скарлетт.

– Брачный призыв, наверное. Если сожрать всех потенциальных подруг, наверняка станет одиноко.

– Так, ладно, – говорит Тайлер. – Значит, мы установили, что идти через зверинец – не вариант. Тогда остается дверь, и нам нужен ключ.

– Толку нам от него, Золотой Мальчик, – отвечает Финиан. – Это полиморфная генетически кодированная комбинация. То есть она меняется всякий раз, как Бьянки входит с нею в физический контакт. И если кто-нибудь на этот ключ хотя бы чихнет, посторонняя ДНК тут же зарегистрируется, и все имение запрется наглухо.

У меня при этом некоторое облегчение: задача с каждой секундой становится все невозможнее. Чем быстрее Тайлер поймет, что мы только время тратим на эту затею, тем скорее мы выберемся к чертям собачьим из этого безумия.

Я вожу пальцами по чернильным завиткам и линиям на правой руке. Так я поступаю, когда нервничаю. Или когда злюсь. Когда нужно сосредоточиться. Татухи у меня от десятка разных мастеров – цветная радуга, коллаж из стилей, но одна в них есть общая черта. Та, что мне нравится с самого детства.

Крылья.

Драконы, птицы, бабочки и мотыльки. На спине у меня через две лопатки наколот ястреб, точно как у мамы.

Она до болезни была пилотом АОТ. Я помню ее улыбку, когда сообщила ей, что иду в Легион. Она мне сказала, что гордится мной. И то же самое сказала, когда я говорила с ней в последний раз. Прохрипела остатками дыхания, которое чума ей оставила.

– Горжусь тобой, деточка моя.

Интересно, гордилась бы она, увидь меня сейчас? Беглянка, по шею в беде. У кого-то на столе уже лежит папка с моим именем на обложке и приговором трибунала в конце. Конечно, Тайлер попытается нас выгородить, если нас поймают. Он скажет, что приказал нам ему помогать. Но отчасти я все еще пытаюсь понять зачем.

Что-то он увидел на борту того штурмовика АОТ.

Что-то такое О'Мэлли там сделала, о чем он не хочет мне говорить.

А мы ведь всегда говорили обо всем.

– И нет способа победить замок без ключа? – спрашивает Кэл.

– Я думаю, божественное вмешательство может сработать, – отвечает Финиан. – Но это даже не главная наша проблема. К кабинету Бьянки мы и подобраться не можем. Его имение – самая тщательно охраняемая зона на Мировом Корабле. Охрана по последнему слову техники. Камеры его взломать – это одно, но проникнуть туда так, чтобы нас не поймали, – не получится.

Воцаряется молчание. И в наступившей тишине наконец говорит Аврора:

– Я ничего не хочу сказать… – Мы смотрим на нее в ожидании. Она явно колеблется, глядит в застывшие глаза Эльфенка, в мои сердитые. Прикусывает губу и наконец произносит: – Но… я видела кое-что в душе сегодня утром.

– Там и правда мерзость, – соглашается Скарлетт. – Плесень на плесени растет.

– Нет, я… – Наша маленькая беглянка встречается глазами со мной. – Я видела Кэт.

– Ну-ну! – ухмыляется Финиан. – А я и не знал, Ноль, что для тебя и эта сторона пирожка сиропом смазана.

– Заткнись, Финиан! – рычу я.

– Детка, я же не в осуждение…

– Да нет… – Аврора мотает головой. – У меня было еще одно… видение. Голова слегка пошла кругом, может быть, от пара, не знаю. Я села на кафель и прислонилась головой к стене, и тут… увидела Кэт в маске и странном комбинезоне. И Скарлетт с Тайлером. – Она смотрит мимо нас. – Вы все были одеты… как будто на вечеринку.

– Вечеринку в той душевой? – спрашивает Скарлетт.

– Я понимаю, что звучит абсурдом, – отвечает Аврора. – Но это не был сон.

Тайлер подается вперед, сплетя пальцы на подбородке, и глаза у него загораются:

– А ведь завтра вечеринка, – говорит он, оглядывая комнату. – Пятидесятая годовщина Мирового Корабля. Бьянки дает бал-маскарад. – Он смотрит на Аврору и улыбается во все свои ямочки. – Если добудем приглашение, мы в его имение просто войдем.

– Ну и? – говорит Скарлетт. – Как мы их добудем?

Тайлер потирает подбородок, глядя на план имения, откидывается на стуле.

– Я об этом как раз думаю. У нас есть некоторые преимущества.

Его сестра вскидывает брови:

– Например?

– Ну, прежде всего, такой страшный гангстер, как Бьянки, не ожидает, что его ограбят. Нет дураков переходить ему дорогу.

– Кроме нас, видимо, – бурчу я.

Тай мне подмигивает:

– Ни в коем случае нельзя недооценивать элемент внезапности.

– Отлично, – говорит Финиан. – Значит, мы туда попадем. Теперь нам останется только украсть ключ, висящий на шее самого опасного преступника в этом секторе, на виду у всех гостей и его охраны, не включив при этом запрограммированных на генетику сирен. Которые взвоют, как только кто-то из нас коснется ключа.

Я смотрю на глаза Тая. На его губы. Свет лиан играет у него на лице в полутьме, и я вижу притаившиеся по краям ямочки. Он не зря был золотым мальчиком на Авроре. Да, он с блеском сдавал все экзамены, но самым любимым предметом у него всегда была тактика. Когда мы играли, пили или путешествовали, Тай сидел у себя в комнате и изучал давно умерших генералов. Сунь-цзы, Ганнибал, Наполеон, Эйзенхауэр, Танкян, Зяп, Освейо.

Большинство мальчишек хотят стать игроками в джетбол или пожарными, когда вырастут.

Тай всегда хотел быть Марком Агриппой.

– И еще есть системы охраны в самом кабинете, – указывает Скарлетт. – Если только мы не стащим оттуда Триггер, но в этом случае по нашим следам бросится вся станция.

И наконец я вижу, как начинают играть ямочки у Тая.

– Интересная задачка, – говорит он.

Я чувствую, как поднимается во мне ответ. Пытаюсь его подавить. Сдержать. Тай – командир моего экипажа. Я пойду туда, куда он скажет, сделаю то, что он велит. Так учат в Академии.

Всегда поддержи своего Альфу.

Всегда.

– Нет, – слышу я свой голос. – Черта с два.

Весь экипаж оборачивается ко мне. Я стою, сжав кулаки.

– Серьезно. Хватит этой… фигни.

– Вы хотите что-то сказать, легионер Брэннок? – спрашивает Тай.

– Можешь поспорить на свой зад, что хочу, – отвечаю я, не сдерживая больше ярости. Я так сейчас на него зла, что готова сорваться на крик. – Все это уже давно ушло за грань глупости в область чистейшей безмозглости. Мало того, что мы удираем от собственных соплеменников, напали на терранских военных, рискуем жизнью. Теперь мы выступим против самого страшного преступника этого сектора ради безделушки, которую эта психованная девка во сне видела?

Я показываю рукой в сторону О'Мэлли, не сводя сердитых глаз с Тайлера:

– Тай, серьезно, неужто ты настолько крышей поехал?

– Тут не просто сны, Кэт, – говорит Тайлер. – И ты это знаешь. Ты видела, что Аври сделала с «Лонгбоу». Когда я нашел ее в Складке, то уже тонул в собственном скафандре, и она нас переместила. Это она вывела нас в безопасное место. И ты слышала, что сказали нам де Стой и Адамс на старте нашего задания.

– Да никакое это не задание! – ору я. – Обыкновенная кража со взломом. И для чего? Ради удовлетворения иллюзий этой дубоголовой? Неужели я одна здесь понимаю, какая это космическая глупость?

– Не обзывай меня дубоголовой! – огрызается О'Мэлли.

– Смотри ты, она говорит! – Я склоняюсь в низком поклоне. – Нет, мы недостойны! И что же ты провозгласишь нам, о могучий пророк?