Текст книги "Звезда Авроры"

Он достает дезинтегратор, взятый у охранников Бьянки, ставит его на режим «Убийство» и кивает мне. Я следую его примеру, выводя мощность на максимум, и мы оба разряжаем оружие в стекло. Яркая вспышка света, шипение испаряемого материала. Выстрелы проплавили поверхность, оставив черный обгорелый след глубиной в несколько сантиметров.

Загвоздка в том, что толщина этой гадины – не меньше полуметра.

– Гм, – говорит Тайлер. – Нормально.

– Нормально? – недоверчиво переспрашиваю я.

– Тут есть эхо? – интересуется Тай.

Я слышу тихий электронный гудок с пояса О'Мэлли.

– Если мне позволено будет высказаться…

– Не будет! – обрываю я его. – Беззвучный режим!

Слышен дальний рев, шум деревьев, вырываемых из земли когтями длиной с меч. Я оглядываюсь через плечо на Тайлера.

– Надеюсь, это самое «взорви его» не было единственным средством в твоем арсенале?

Тайлер снова стреляет в стену, проплавляя еще несколько сантиметров. Хмурится, сдувает со лба челку:

– Я честно думал, что это сработает…

– Великий Творец! – вспыхиваю я. – И это говорит уникум, получивший сто баллов на экзамене по военной тактике?

Тай приподнимает бровь со шрамом:

– Кэт, мне очень тяжело развеивать твои иллюзии обо мне, но данный момент ничем не хуже любого другого, чтобы сознаться: я все это придумывал с самого «Беллерофонта».

Очередной рев сотрясает листву.

– Кошкин хвост! – шепчет О'Мэлли.

Мы поворачиваемся и видим его.

Видим, что он видит нас.

Пасть чудовища открыта – перед нами ряды бритвенно-острых клыков. Дыхание как из доменной печи, когти лопатят землю, оставляя плавающий в невесомости шлейф из комьев и рваной растительности. Пять глаз пылают гневом, раздвоенный язык пробует воздух – гад подбирается к нам. Я поднимаю глаза – надо мной стекло. Позади меня стекло. Впереди – зверь.

Нам конец.

– Кэт, бросайся влево, Аври возьми, – шепчет Тай, отключая магниты сапог и медленно поднимаясь над землей. – Будем пробивать…

Какова бы ни была задуманная им команда, договорить ему не дают. Ультразавр весь подбирается и прыгает, летит в невесомости как торпеда с клыками.

Я хватаю О'Мэлли за руку, мы отталкиваемся от стены, слышим, как массивное тело сталкивается с поляризованным силиконом.

Ультразавр ревет, скребя когтями стекло, и я осмеливаюсь оглянуться через плечо. Тайлер оттолкнулся от земли и теперь устремляется к высоченному потолку. Он сильно ударяется о крышу, плечом врезается в стекло. Но снова движется, устремляясь к земле, и ультразавр когтями ударяет туда, где он только что был.

– Тайлер! – кричит О'Мэлли.

Я знаю, что толку от этого не будет, но все равно стреляю в ультразавра из дезинтегратора. Слышу приятное шипение, когда выстрел прожигает дыру в боку чудовища. Реального вреда выстрел ему не наносит, но дает Таю пару секунд собраться и прыгнуть еще раз, в сторону пищевого люка.

Зато теперь внимание этой бестии принадлежит мне.

Зверь с ревом бросается на нас. Я едва успеваю отпрыгнуть, таща за собой О'Мэлли, одновременно хватаясь пальцами за торчащий древесный сук и меняя направление.

Чувствую, как когти полосуют воздух у меня за спиной, промахиваясь всего на волосок. Отталкиваюсь ногами от дерева, протаскиваю себя и О'Мэлли через путаницу ветвей и еще раз стреляю через плечо.

Слышно, как зверь ревет, пахнет горелым мясом, рядом со мной О'Мэлли. Сердце стучит молотом, во рту пересохло.

Я снова в симуляторе полета. В тот день, когда нас распределяли по потокам, одноклассники-кадеты стоят вокруг меня, инструкторы, оцепенев, смотрят, как я петляю из стороны в сторону. Все громче приветственные крики, все чаще мелькает извещение «ПРОТИВНИК УБИТ», а я стреляю, оружие – продолжение моей руки, корабль – продолжение моего тела, и общее число промахов мигает на экране, и я получаю новое имя.

Ноль.

Ноль.

Ноль.

Что-то крупное ударяет в нас сзади, мы обе кувырком влетаем в стену. Я понимаю, что это дерево и что эта тварь оказалась достаточно сообразительной, чтобы его бросить. Видимо, чтобы остаться последним выжившим представителем вида, надо все же не быть тупицей.

Я ударяюсь изо всей силы, О'Мэлли влетает в меня, стукается головой об стекло, оставляя ярко-красный мазок. Я прикусываю язык, из легких вышибает дыхание струей слюны и крови, дезинтегратор вылетает из руки.

Мы отскакиваем от стены, снова плывем в воздухе, бесконтрольно вращаемся, зацепиться не за что. Поймав О'Мэлли, я вижу, что она потеряла сознание – глаза закатились под лоб, из рассеченной брови выплывают шарики крови.

Через ее плечо я вижу, как зверь подбирается для нового прыжка. Слышен выстрел дезинтегратора, крик Тая.

Но глаза зверя сосредоточены на мне. Я его разозлила – опять же, вряд ли можно остаться последним представителем вида, если не научиться злопамятности.

Я снова смотрю на О'Мэлли. Глаза у нее закрыты, челюсть отвисла, лоб залит кровью. Расчет простой – незачем нам умирать обеим.

Поэтому я отпускаю ее и отталкиваю ногой.

Мы разлетаемся в стороны.

Ультразавр прыгает ко мне, ревя на ходу.

Тайлер снова стреляет – видна яркая вспышка.

Мир движется как в замедленной съемке. Я болтаюсь, вертясь в невесомости, а тем временем машина из зубов и когтей направляет себя точно на меня. Но я, оказывается, улыбаюсь.

Потому что я лечу.

В самом конце я хотя бы лечу.

А потом тяжело обо что-то ударяюсь.

Здесь ничего нет, но я все же ударяюсь – останавливает мой полет невидимое препятствие. И держит меня на месте.

Ультразавр тоже застывает, повисает в воздухе, нарушая все известные мне законы инерции и гравитации.

Яростно ревет.

Воздух вокруг меня вибрирует, мир расплывается. Во рту вкус соли. Уголком глаза я вижу О'Мэлли. Она тоже плывет в воздухе, короткие волосы трепещут, как на ветру. Правый глаз у нее сияет, горит, руки раскинуты, и вокруг меня нарастает инфразвуковой шум, как статическое электричество:

– Т-т-триггерррр, – говорит она.

От нее, рябя, переливаясь, круглясь, катится волна силы, прижимает к земле подлесок, ломает деревья, расширяется кругами, пока не попадает в ультразавра.

И наш зверек… лопается. Как клоп, раздавленный массивным невидимым ботинком. Бронированная шкура разрывается, внутренности вылезают наружу, я отворачиваюсь и закрываю глаза, чтобы не видеть остального.

Все помещение дрожит, будто попало в центр планетотрясения.

У меня под ногой что-то мягкое и губчатое. Открыв глаза, я вижу, что ботинки касаются пола.

Дух Творца, она меня переместила…

О'Мэлли спускается к земле, все так же раскинув руки, из носа течет кровь, плавает в воздухе. Глаз горит все тем же призрачным белым огнем, почти слепящим.

Но я чувствую, что она на меня смотрит. Она меня видит.

– Верь, – говорит она.

Ее сотрясает судорога, она закрывает глаза и снова теряет сознание, медленно сворачивается в позу эмбриона и плавает, как младенец во чреве матери.

– Кэт!

Я оборачиваюсь и вижу за собой Тайлера. В невесомости его растрепанные светлые волосы окружают голову ореолом. Он держится за раздавленные деревья, забрызганные кровью ультразавра. Лицо его бледно, синие глаза расширены. Но показывает он мне за спину.

– Гляди!

Я оборачиваюсь, стараясь не смотреть на зрелище бойни, к стене офиса.

И вижу, что сила, вызванная О'Мэлли… в общем, то, что она сделала… не только распластала деревья, вывернула кусты, раздавила Великого Ультразавра с Абрааксиса IV как огромный, злобный пончик с вареньем. Она еще расколола стену кабинета Бьянки, как скорлупу яйца.

Она это сделала.

Мы прошли.

– Я же тебе говорил, – произносит Тайлер.

Я смотрю на него, не понимая, он только улыбается:

– Вера.

ВОЗМОЖНОСТИ РАЗУМА

► ГИПОТЕТИЧЕСКИЕ

► ТЕЛЕКИНЕЗ

Телекинез – это гипотетическая способность манипулировать материальными объектами без непосредственного приложения силы – то есть двигать предметы силой разума. В то время как другие ментальные силы, в том числе телепатия, эмпатия и в некоторой степени предвидение известны и хорошо задокументированы среди некоторых видов, из которых наиболее известны случаи у сильдратийцев, илесаров и келинроров, научно доказанные случаи телекинеза неизвестны. Что бы там К'рень из бухгалтерии ни рассказывала вам о своем двоюродном дедушке Вейбо и ложках.

23. Скарлетт

– Нам известно, что жители Мирового Корабля в настоящий момент могут испытывать неудобства, связанные с [гравитацией]. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие.

Автоматическое сообщение, льющееся из общей системы оповещения, встречают сотни возмущенных воплей людей, которым об этих неудобствах как раз и известно. Я проталкиваюсь из турболифта, вплываю в огромный базар, где царит абсолютный хаос.

Люди, товары и все вообще плавает в воздухе, кутерьма красок и форм – как конфетти на разъяренной, очень разъяренной свадьбе. Когда я останавливаюсь, уцепившись за служебную лестницу, мое платье раздувается вокруг талии пузырями синего и хрустально-блестящего. И я рада, что хотя бы раз в жизни надела скромное белье.

– Наши техники вскоре восстановят [гравитацию], – уверяет нас диктор жизнерадостным женским голосом. – Благодарим вас за терпение.

Объявление дублируется на десятке с лишним языков, из которых я говорю только на четырех. Реакция от жителей – всеобщее возмущение. Кто попредусмотрительнее, те заранее надели магнитные ботинки, как я, но это мало чем поможет их товарам, живности, вещам.

Я держусь краешка базара, проталкиваюсь вдоль стены, цепляясь магнитами только тогда, когда это нужно. Надо лететь быстрее, поскольку время сейчас в куда большем дефиците, чем мы рассчитывали.

– Кэл, Зила, слышите меня?

– Слышим, легионер Джонс, – отвечает Зила.

– Где вы находитесь?

– Почти у квартиры Дариэля. Расчетное время до нее сорок две секунды.

Я дохожу до края базара и сверяюсь с планом у меня на униглассе. Качаю головой:

– Черт, мне еще не меньше пяти минут.

– Мы не можем тебя ждать, – слышу я заявление Кэла.

– Ты, конечно, боец, но три ствола лучше, чем два.

– Техники Мирового Корабля в любой момент могут включить вспомогательные грав-генераторы. Если Финиана и Дариэля обнаружили, твое участие в ближнем бою не перевесит цену задержки.

Я протискиваюсь через дверной проем в другой турболифт.

– Ты хочешь сказать, что я в ближнем бою не помощник?

– Я говорю, что сейчас не время для дипломатии.

– Слушай, ты, остроухий смазливый фра…

– Мы на месте. Я вхожу.

С ругательством я жму кнопку турболифта и включаю подковы, когда тяга толкает меня вниз. Слышу в коммуникаторе дикий грохот, звуки выстрелов. Сердце стучит как на галопе, в животе завязались узлы. Выскакиваю из лифта в жилой сектор, слышу в коммуникаторе крики, выстрелы дезинтегратора.

– Кэл? – кричу я. – Зила? Отвечайте!

Снова крики, влажные удары, снова вопль. Кэл ругается по-сильдратийски, и хотя тон у него ледяной, я понимаю, что он куда более изобретателен в ругани, чем я думала.

– Тиир'на си маат телланаи (отец многочисленных глупых детей!)

– Кии'не до алл'иавеш иши! (Пятно на подштанниках вселенной!)

– Аам'на делнии! (Друг скотины!)

Шипящий треск огня дезинтегратора, и канал смолкает.

– Кэл?

Я отталкиваюсь от стены, плыву мимо двух ошеломленных ребят, вылезающих из шкафа кладовой, раздетых до белья. У одного из них на голове фирменная шапка «Дядюшки Энцо».

– Зила, слышишь меня?

Я добираюсь до лестничной клетки, включаю магниты и бегу наверх. Пульс у меня сейчас стучит молотом, пот заливает глаза, я выпутываюсь из своего дурацкого платья, отшвыриваю его, чтобы не мешало, и выбираю на униглассе другой канал:

– Тай, кажется, Кэл и Зила вляпались, я…

Замолкаю, дойдя до двери Дариэля. Там меня ждет некто в сером костюме, безликом сером шлеме. За его плечом в квартире я вижу скорчившегося на стуле Финиана, бледно-розовая кровь течет из пореза на лбу. Вижу тела, плавающие в невесомости, стены, обугленные огнем дезинтеграторов.

ГРУшник убирает пистолет в карман.

– ЗДРАВСТВУЙТЕ, ЛЕГИОНЕР ДЖОНС, – говорит он. – КАК ЭТО ЛЮБЕЗНО С ВАШЕЙ СТОРОНЫ – ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К НАМ.

ТО, ЧТО ЗАСТАВИТ ВАС ПОКРАСНЕТЬ

► РУГАТЕЛЬСТВА

► ЛУЧШИЕ ИЗ НИХ

Ранжирование ругательств – от богохульств дo упоминания телесных функций, – всегда будет делом субъективным. Однако широко распространено мнение, что некоторыми из наиболее эффективных и отвратительных являются следующие:

[Пожалуйста, щелкните здесь для установления вашей личности и подтверждения, что вы уже достигли совершеннолетия, принятого в вашей культуре. Этим действием вы признаете, что я, Магеллан, и мои программисты никоим образом не отвечаем за ущерб, временный или постоянный, нанесенный вам раскрытием слов в нижеследующем списке, либо имеющий отношение к этому раскрытию.]

1. Xxxxx

2. xxxxxxxxxxxx xx xxxxxxx xxxxx

3. xxxxxxxxx xxx

4. xхх

5. xxxx xxxxxx xxxx

24. Тайлер

Без унигласса я себя чувствую как без одежды, но он, видимо, находится где-то в желудке ультразавра, а копаться в этой грязи я не намерен, даже чтобы его вернуть.

Оттолкнувшись от сбитой листвы, я плыву через отсек, осторожно подбираю обмякшее тело Аври. Она шевелится, морщится, когда я приземляюсь на край стены кабинета Бьянки и резко торможу. Поляризованный силикон лопнул широкой трещиной, фрагменты стекла плавают в воздухе над полом с датчиками давления – к счастью, похоже, действия Авроры наглухо отрубили питание в кабинете и с ним – сигналы тревоги.

А что именно она сделала?

Тайлер, называй вещи своими именами.

Это был телекинез.

Я касаюсь ее щеки, тихо спрашиваю:

– Аври, ты меня слышишь?

Кэт опускается рядом со мной, перемазанная землей и кровью, и вид у нее такой же потрясенный, как у меня, наверное. Но при всем том ужасе, который мы оба только что видели, голос у нее не дрожит.

– Как она?

– Не знаю, – отвечаю я, заглядывая в пролом стеклянной стены. – Но надо двигаться, охрана наверняка уже спешит сюда. Присмотри пока за ней.

Я оставляю Кэт с Авророй на руках и проталкиваюсь сквозь трещину в кабинет Бьянки. Прожектора сдохли, воздух наполнен плавающими фрагментами скульптур, предметов искусства, инопланетных артефактов – все сбито со своих мест силой Аврориного взрыва. Широкий стол окружен большими стульями, стеклянные витрины расставлены вокруг просторного зала по расширяющейся спирали.

Сердце у меня екает, когда я вижу нашу цель – трехпалую статую, выкованную из незнакомого металла. Она плавает в высоком стеклянном футляре.

Триггер.

Я оглядываюсь на Аврору, смотрю, как она снова шевелится на руках у Кэт. Такой силы, как она показала – эта хрупкая девушка не в своем времени, – я в жизни не видел ничего подобного. Если бы я не верил раньше, если бы предупреждения адмирала Адамса и командира де Стой, события на «Беллерофонте» и видения будущего, которые являлись Аври, не убедили меня, что мы имеем дело с чем-то куда большим, чем мы сами, то раздавленный как клоп ультразавр меня бы точно убедил.

Глядя в расширенные глаза Кэт, я наконец вижу то же самое.

Веру.

Надеюсь только, что она не слишком поздно к нам пришла.

Кэт отталкивается и плывет в кабинет, держа в объятиях Аврору. Та стонет, открывает глаза, с трудом моргая. Не сразу, очень не сразу она начинает видеть, находит меня, вспоминает, где она. Но тут ее разные глаза останавливаются на Триггере, и она напрягается, вдруг и полностью очнувшись. Дышит чаще, стискивает зубы.

Она смотрит на скульптуру, потом на меня. Голос у нее хрип-лый, будто сорванный.

– Это он, – шепчет она.

Я вытаскиваю дезинтегратор, разряжаю его в ближайший стенд. Осколки силикона разлетаются по залу, четырехглавая статуя внутри отлетает к стенке. Понизив мощность, стреляю в другой ящик и вижу, что стекло трескается, но не разлетается.

Уже лучше.

Повернувшись к витрине Триггера, стреляю в стекло. Оно идет паутиной трещин. Подняв пистолет, слегка стучу по стеклу рукояткой, и оно разлетается точно в тот самый момент, когда врубают гравитацию.

Мы все хлопаемся на пол, застигнутые врасплох, – я на живот в граде блестящих осколков. Кэт и Аври падают рядом, мой Ас крякает от боли. Слышится долгий и противный плеск – это снаружи валятся на землю внутренности ультразавра, за ними раздается тяжелый мокрый шлепок, когда падает все тело. Я встаю на колени, вытряхивая из волос осколки стекла.

Значит, техники Бьянки включили вспомогательные грав-генераторы.

Все-таки в итоге мы не уложились в срок.

У меня за спиной слышится серия электронных гудочков. Звук открываемых тяжелых замков. Сердце екает от тихого, зловещего шипения сдвигаемой двери кабинета.

Я и так знаю, что увижу, и все же у меня в животе танцуют бабочки, когда я оглядываюсь через плечо. И выпускаю из пальцев дезинтегратор на полированные доски пола, услышав заполняющий воздух яростный вопль.

Чуть-чуть не успели.

В кабинет врывается Кассельдон Бьянки, окруженный со всех сторон телохранителями. Все они челлериане, каждый – размером с небольшой автомобиль и вооружен до зубов. Четыре глаза Бьянки лезут из орбит от гнева, клыки обнажены в рычащем оскале. Но эта ярость вызвана не разбитыми витринами, не хаосом в кабинете, не бесценными творениями, разбросанными среди осколков стекла на полу – не оттого он воздевает кулаки и еще раз вопит. Он видит длинную полосу запекшейся крови по ту сторону стекла. Его любимец, редчайший зверь всей галактики, похож теперь на суп дня – вот что взъярило Бьянки.

– Скаа таа ве бенн! – ревет он.

И поворачивается ко мне. Все четыре глаза сузились до щелочек.

– Тер-ранин! – шипит он.

От его удара я взлетаю в воздух, впечатываюсь в стену. Падаю коленями на палубу, в животе боль как от ножей, во рту кровь. Бьянки хватает у одного из своих громил пистолет, целится мне в голову. Аври выкрикивает мое имя, Кэт вскидывает оружие, гориллы Бьянки берут ее на мушку.

– ПРОШУ ЗДЕСЬ НЕ СТРЕЛЯТЬ, ГОСПОДА, – доносится бесполый электронный голос.

Я поднимаю глаза, держась за ноющий живот, отрывисто дыша сквозь зубы. В кабинет входит оперативник ГРУ в безликом сером костюме, рядом с ним второй.

Бьянки что-то ревет на челлерианском, тремя руками тычет на расплесканные останки своего ультразавра, четвертой размахивает в мою сторону, зажав в ней оружие.

– И Я ЭТО ЦЕНЮ, ГОСПОДИН БЬЯНКИ, – говорит оперативник, показывая на Аври. – НО, КАК МЫ ОБЪЯСНЯЛИ, ЭТОТ АКТИВ ЖИЗНЕННО ВАЖЕН ДЛЯ ТЕРРЫ. МЫ ПРЕДПОЧИТАЕМ, ЧТОБЫ ОНА НЕ СТАЛА ПОБОЧНОЙ ЖЕРТВОЙ ВАШЕГО ПРИСТУПА СПРАВЕДЛИВОСТИ.

Бьянки наклоняет голову, нависает над ГРУшником и рычит по-террански без малейшего акцента:

– Это мой корабль. И мой мир. Здесь не ваша юрисдикция, тер-ранин!

Лица не видно, но, судя по тону, оперативник и глазом не моргнул:

– ВЫ ДАЖЕ НЕ УЗНАЛИ БЫ ОБ ЭТОМ ОГРАБЛЕНИИ, ЕСЛИ БЫ МЫ ВАС О НЕМ НЕ ПРЕДУПРЕДИЛИ, ГОСПОДИН БЬЯНКИ. КАКАЯ-ТО БЛАГОДАРНОСТЬ ДОЛЖНА ИМЕТЬ МЕСТО.

– Предупредили бы вы меня раньше, мой зверек остался бы в живых!

– «БЕЛЛЕРОФОНТ» ВСЕГО В НЕСКОЛЬКИХ ЧАСАХ ПУТИ ОТ МИРОВОГО КОРАБЛЯ, СЭР. КОГДА ОН ПРИБУДЕТ, НАШ ПРИНЦЕПС СООТВЕТСТВУЮЩИМ ОБРАЗОМ КОМПЕНСИРУЕТ ВАМ ВАШИ ПОТЕРИ. НАМ НУЖНА ТОЛЬКО ЭТА ДЕВУШКА. А ОСТАЛЬНЫЕ ПРЕДАТЕЛИ… – грушник показывает на нас с Кэт. – МЫ НЕ СОМНЕВАЕМСЯ, ЧТО ВЫ, ПРИ ВАШЕЙ РЕПУТАЦИИ, ПОЛУЧИТЕ НЕСРАВНЕННОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ, ПРОВОДЯ С НИМИ ВРЕМЯ В ВАШИХ ТЕМНИЦАХ.

– Погодите! – Кэт делает шаг вперед. – Мы так не договаривались!

Я оборачиваюсь к ней, расширив глаза:

– Договаривались?

Она на меня не смотрит – только на агента ГРУ:

– Вы говорили, что у нас будет неприкосновенность! Что мы вернемся к своей обычной жизни!

Агент склоняет голову набок:

– МЫ СОЛГАЛИ, ЛЕГИОНЕР БРЭННОК.

– Ты нас продала? – шепчу я, сжимая руки в кулаки.

Она смотрит на меня – глаза ее полны слез.

– Я… я ради экипажа это сделала, Тай.

– Ради экипажа? – ору я. – Ты меня предала ради экипажа?

– Предала? – говорит она недоверчиво. – Да если кто нас предал, так это ты!

– Что?

– Что слышал! – Кэт показывает на Аври. – С той секунды, как она ступила на борт «Лонгбоу», ты все правила вышвырнул в окно! Спустил нас в унитаз и воду слил, а ради чего? Ради нее? – Она прижимает руки к груди и скулит: – Ах, я так мила и так беспомощна, мистер Джонс, не возьмете ли вы меня в свои крепкие, сильные…

– Так вот в чем дело? – спрашиваю я. – В нас с тобой?

Бьянки делает шаг вперед и рявкает:

– Хватит!

– Ни при чем тут мы с тобой! – орет Кэт, перекрывая его рев. – Тут Легион при чем! И Академия! И все, ради чего мы работали с самого детства, Тайлер! Какая-то девка на тебя положила глаз, и ты все тут же выбросил на помойку?

– Это была ошибка, Кэт! – ору я в ответ. – Мне жаль, что так вышло тогда между нами в увольнении! Мне жаль, что я тогда все испортил! Но не пора ли тебе уже про это забыть?

Тут она широко раскрывает глаза:

– Ах ты сукин…

Не договорив, она бросается через зал, бьет меня прямо в челюсть, толкает на дисплей, моим черепом лупит по стеклу. Я ее тяну за собой, мы влетаем в дисплей Триггера, сшибаем его, падая на палубу. Битое стекло, мелькающие кулаки. Кэт колотит меня по лицу и вопит, вопит!

В кабинете воцаряется хаос. Пара челлерианских охранников ржет над дураками-терранами, двое агентов ГРУ шагают к нам разнимать, Аври корчится на полу и закрывает уши, Бьянки стреляет из дезинтегратора в потолок.

ГРУшники оттаскивают от меня Кэт. У нее на кулаках моя кровь.

Она тяжело дышит, вырывается, все еще выкрикивая ругательства:

– Ты, гад! Я тебе еще не так дам, чтоб тебя…

– ХВАТИТ! – ревет Бьянки. – В камеры их!

Один из ГРУшников хватает Аврору за руку, вытаскивает из обломков.

– МИСС О'МЭЛЛИ МЫ ЗАБЕРЕМ С СОБОЙ НА ЗЕМЛЮ, СОГЛАСНО НАШЕЙ ДОГОВОРЕННОСТИ.

Бьянки оборачивается к оперативнику, сложив на груди все четыре руки.

– ВЫ ЗАСЛУЖИЛИ ДРУЖБУ ТЕРРАНСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА, ГОСПОДИНН БЬЯНКИ. ЗАВЕРЯЮ ВАС, НАША БЛАГОДАРНОСТЬ ПОЧТИ БЕЗГРАНИЧНА.

– Быть может, ваше правительство, выражая свою благодарность, сможет объяснить мне, почему на борту моего Мирового Корабля находились без моего ведома и согласия два его агента?

ГРУшник пожимает плечами:

– У ГЛОБАЛЬНОГО РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ ПОВСЮДУ ГЛАЗА, ГОСПОДИН БЬЯНКИ.

Гангстер скрипит зубами, но потом что-то рычит и кивает. В кабинет входят челлерианские охранники, хватают меня и Кэт. Агенты ГРУ быстро шагают к дверям и выходят, таща между собой Аври. Ускоренные грубым толчком, мы с Кэт идем следом, хрустя ботинками по битому стеклу, а Бьянки остается траурно разглядывать останки своего любимца.

Мы идем бок о бок, Аври и оперативники ГРУ впереди. Кэт не смотрит мне в глаза. У меня кровь из повторно разбитой губы течет по подбородку и капает на пол. Я слышу, как Аври задерживает в груди дыхание, слышу тихое металлическое шипение дыхания ГРУшников. Веселой музыки праздника больше не слышно.

ГРУшники набиваются в турболифт, нажимают кнопку этажа доков. Один из громил прокатывает карту-пропуск и жмет другую кнопку – скорее всего, уровень печально знаменитых темниц Бьянки. Кто туда попал, обратно не выходит.

Я стою лицом к дверям, шестеро челлериан у меня за спиной, за ними два агента ГРУ. У меня все тело болит. Один из громил обращается ко мне, кривя губы в презрительном оскале.

– Не говорю по-челлерийски, – отвечаю я, слизывая с губы кровь.

– ОН СПРАШИВАЕТ, НЕУЖЕЛИ ТЫ ТАКОЙ ДУРАК, – приходит на помощь один из оперативников. – КАК МОЖНО БЫЛО РАССЧИТЫВАТЬ НА ТО, ЧТОБЫ ВОЙТИ И ВЫЙТИ ИЗ КАБИНЕТА НЕПОЙМАННЫМИ?

Я улыбаюсь этому громиле, потом оборачиваюсь через плечо к безликой зеркальной маске.

– Скажите ему, что я на это не рассчитывал.

Оперативник вытаскивает дезинтегратор, выдает оглушающий выстрел в затылок челлерианина. Второй агент следует его примеру и палит в лицо обернувшемуся громиле, потом валит второго прямым выстрелом в грудь.

Суета, шарканье, снова оглушающий выстрел, и через пару секунд все бандиты Бьянки лежат на полу, дергаясь и пуская слюни.

– Отлично. – Скарлетт стягивает маску ГРУ, смотрит на свое отражение и поправляет огненные волосы. – Но не совсем без сучка и задоринки.

– Критиковать всякий может, – отвечаю я. – Как там Финиан?

– У него поврежден экзокостюм, но он жив, – отвечает Зила из-под маски другого ГРУшника. – Кэл его отвел обратно на «Лонгбоу».

– Все могло обернуться плохо, – вслух думает Кэт. – Эти гады мне сказали, что будут ждать, пока мы добудем ключ, и только потом будут штурмовать квартиру.

– Наверное, смело можно сказать, что мы оказались правы, не до конца поверив агентам Глобального Разведывательного Управления, – говорю я с улыбкой.

Кэт улыбается в ответ.

– Будь они такими чертовски умными, не стали бы просить Аса продать своего Альфу. Они бы поняли, что я побегу прямо к тебе и передам каждое их слово.

Я сжимаю ей руку, она мне улыбается во весь рот, дикая, торжествующая, свирепая, как жар тысячи звезд.

– Отличная работа, легионер Брэннок.

– Всегда поддержи своего Альфу, – отвечает она. – Всегда.

Двери турболифта открываются, и нас встречает Дариэль, моргая от неожиданности. У него отвисает челюсть.

– Черт побери, получилось? – спрашивает он, глядя на бесчувственные тела в лифте.

– Никогда не следует недооценивать элемент внезапности, – отвечаю я, проходя мимо.

Мы выкатываемся в коридор и через шлюз направляемся к докам. После аварии с гравитацией здесь столпотворение, но уборочные команды уже работают. Мы движемся быстро, Дариэль шаркает рядом со мной, хмурясь и почесывая в затылке. Мне неловко так говорить, но Финиан, кажется, мозги свои унаследовал по другим трем оставшимся линиям семьи.

– Так, объясни мне все еще раз, – просит Дариэль.

– Это, – говорит Зила, стягивая маску, – будет уже третий раз.

– Я дамский угодник, а не философ, – подмигивает бетрасканец. – Кстати, у тебя есть номер, который мне…

– Случилось все, как сказал Фин, – говорю я. – Нам никак было не проделать это и не попасться. Так что когда ГРУ попыталось завербовать Кэт, я на этом построил расчет. Исходный план состоял в том, чтобы похитить ключ у Бьянки и пробраться в его кабинет. ГРУ должно было ворваться в твою квартиру в договоренное с Кэт время, арестовать Фина, отрезать связь. Они должны были предупредить Бьянки о нашей авантюре, и все ломанулись бы в офис нас ловить. Если бы ГРУ известило Бьянки заранее, нас бы просто убили его охранники, и ГРУ осталось бы не при делах. А так, когда нас ловят на месте преступления, ГРУшники выглядят героями.

– И благодарный Бьянки передает им Аврору, а нас всех расстреливают, – добавляет Кэт.

– Но ГРУ слишком рано напало на квартиру, – возражает Дариэль. – Фина сразу измордовали.

– Поэтому нам и пришлось идти через вольер ультразавра, – киваю я. – А Кэлу пришлось штурмовать квартиру, чтобы скрутить ГРУшников, а не ждать их в засаде.

– Да, он выглядел… устрашающе, – говорит Дариэль.

– Еще раз просим прощения за беспорядок, – добавляет Скарлетт.

– На самом деле важнее всего было добыть форму ГРУ, – говорю я. – Что под этими масками, разглядеть трудно, а Скар может продать почти все.

Дариэль моргает:

– Так вы… все это проделали… только чтобы вас поймали?

– Ага, – киваю я. – Но мы должны были быть уже в кабинете, когда на сцену выйдет ГРУ. А после этого единственное, что нам с Кэт было нужно, это затеять драку.

– Чтобы отвлечь внимание Бьянки от нашего приза, – кивает Кэт.

– И чтобы за мной точно никто не наблюдал, – добавляет Аври.

Дариэль оборачивается на ее голос. Она с торжествующей улыбкой лезет в складки ярко-красного тюля вокруг талии и достает трехпалую статуэтку, выкованную из незнакомого металла. У нее на груди – мерцающий бриллиант, а правый глаз – сияющий жемчуг.

– Классический отвлекающий маневр, – говорю я, пожимая плечами. – Основы тактики, второй семестр.

– Как скоро Бьянки заметит, что статуи нет? – спрашивает Дариэль.

– Учитывая беспорядок, который мы там оставили, – говорит Зила, – я бы оценила это время от трех до четырех минут. Приблизительно.

– А «Беллерофонт» все еще на пути к Мировому Кораблю, – говорит Кэт. – Судя по всему, господину Принцепсу не особенно приятно будет узнать, что сделал Кэл с единственными агентами ГРУ здесь на станции.

– Вы даже не представляете насколько, – говорит Скарлетт.

Аврора моргает:

– Но тогда… напомните мне, почему мы не бежим?

Хороший вопрос, но я не могу придумать хорошего ответа.

Так что мы бежим. Проносимся мимо погрузчиков и докеров, вниз, через невероятное переплетение ангаров Мирового Корабля, вдоль прозрачной трубы, ведущей к нашему «Лонгбоу». Шлюз открыт, Кэл нас там ждет. Его униформа курьера «Дядюшки Энцо» заляпана кровью, в руке у него дезинтегратор.

Он видит нас, и при всей типичной невозмутимости сильдратийца губы у него чуть изгибаются в улыбке.

Аврора встречается с ним глазами.

Его улыбка гаснет.

– Надо двигаться, сэр, – говорит он.

Я киваю, оборачиваюсь к Дариэлю и благодарно жму ему руку.

– Не знаю, что должен тебе Фин, но я теперь тоже у тебя в долгу, Везунчик. Будет нужна моя помощь – только свистни.

Скарлетт целует Дариэля в щеку и подмигивает:

– Спасибо, Ромео!

Дариэль оборачивается к Зиле, чуть улыбаясь насмешливо:

– И от тебя я тоже получу поцелуй?

– Спасибо, до свидания, – отвечает она, проходя мимо него прямо в корабль.

Аврора достает из складок своих юбок еще один предмет – фигурку, вырезанную из зеленоватого камня, – и протягивает ее Дариэлю.

– Взяла ее для тебя. На случай, если тебе понадобятся подъемные.

Он ухмыляется, прячет фигурку в карман.

– Пожалуй, не худшая идея, – признает он. – И спасибо, эти сталактиты были недешевыми.

Мы всходим на борт, кивнув на прощание Дариэлю, задраиваем за собой люк, рассаживаемся на мостике. Финиан уже в своем кресле. Костюм несколько пообтрепался, и Фин возится с левым рукавом, тыча в него миниатюрным фотонным паяльником, вид у него побитый и несчастный. Но он вскидывается, когда видит нас. Шэмрок сидит у него на коленях. Кэт хмурится, садясь в кресло пилота.

– Это мой дракон, – говорит она.

– Сохранил его для тебя, – отвечает Финиан, бросая ей игрушку.

– Зачем? – спрашивает она, ловя Шэмрока в воздухе.

– Решил, что нам удача может пригодиться.

Кэт усмехается, целует дракона в макушку и начинает вбивать команды в консоль.

– Финиан, заткнись.

Мы пристегиваемся, проводим предполетную проверку.

Выполняя операции на своем пульте, я не знаю, что будет дальше. Знаю только, что «Беллерофонт» идет к Семпитернити.

Знаю, что ГРУ не остановится, пока не поймает Аври. Не знаю, кто она или что собой представляет, не знаю, куда она нас ведет. Но нет сомнения, что все терранские дредноуты, патрулирующие Складку, будут теперь гоняться за нами. И еще я знаю, что мы нажили очередного смертельного врага в лице Кассельдона Бьянки.

Но это проблемы будущего. А сейчас надо отсюда убраться, пока не…

– Внимание! – объявляет корабельная связь. – Внимание! Все отправления с Мирового Корабля приостановлены приказом Кассельдона Бьянки. Просим всех заглушить двигатели и…