Текст книги "Компетентность в современном обществе. Выявление, развитие и реализация"

Как мы говорили, Макклелланд (McClelland, 1965) предложил сначала определить, какие особенности характеризовали бы максимально развивающую среду для предпринимателей, а затем создать подобные среды и изучить их результативность. Полученные данные были представлены в работе Уинтера и Макклелланда (Winter, McClelland, 1969). Такие развивающие среды создавали и изучали также многие другие исследователи, включая автора данной книги. Обзор этих работ можно найти у Мирона и Макклелланда (Miron, McClelland, 1979).

В ходе реализации этих программ, проводившихся в малых группах по месту жительства, участники сначала знакомились с оценочной системой «Теста на воображение» Макклелланда.

Тест выявляет три доминантные ценности (аффилиация, власть, достижение) и десять главных компонентов компетентности (в том числе предвидение препятствий, готовность выполнять задание, умение получать помощь от других людей и контроль за результатами своих действий). В результате участники получают словарь понятий, с помощью которого могут анализировать стили поведения и составляющие компетентности. На основе этой концептуальной схемы они изучают свои системы ценностей и собственные мотивации и в конечном итоге полностью их осваивают. Проводятся также учебные ролевые игры, в которых участники следят за изменением чувств при различном поведении. Изучаются данные исследований и отдельные случаи, иллюстрирующие последствия альтернативных вариантов поведения. Участникам предлагают представить себе, как они восприняли бы изменения в своем поведении, как влияет на них поведение других людей, и наоборот, как на других влияет их поведение. По завершении программы образовавшиеся группы продолжают встречаться, чтобы поддерживать друг друга в трудных ситуациях.

В результате проведения этих программ в среднем две трети участников стали думать, чувствовать и вести себя так, как думала, чувствовала и вела себя в начале обучения только треть. Кроме того, многие участники решили, что больше не желают придерживаться стиля жизни предпринимателя.

Равен и Долфин (Raven, Dolphin, 1978) исследовали сформировавшуюся естественным путем производственную среду на предмет того, содержит ли она те или иные условия для развития. Выяснилось, что когда производственная среда способствует росту компетентности, то в ней ясно просматривается стремление выявлять мотивации и способности каждого индивида и предпринимать шаги для их признания, развития и успешной практической реализации, для нее характерны ожидание высоких стандартов работы и поддержка инноваций, но без силового побуждения к достижению результата (которое приводит к подавлению желания экспериментировать с новыми идеями и новыми способами мышления). Также, по-видимому, важное значение в такой среде имеет возможность участвовать в руководстве рабочим процессом, изучать цели организации и влиять на решения руководства. Существенным условием функционирования такой среды является уверенность руководителей в том, что они находятся в процессе роста, а их подчиненные не соперничают с ними и не стараются их «подсидеть». Кроме того, руководителям необходимо определенное время для укрепления уверенности в доброй воле и способностях своих подчиненных, особенно при решении вопроса о том, какой вид развивающей деятельности принесет наибольшую пользу.

Между тем данные, собранные с помощью «Эдинбургских опросников», указывают на то, что весьма часто производственная среда отнюдь не способствует развитию. В этих условиях люди не способны изучать новое; их таланты не распознаются, не развиваются и не вознаграждаются; люди не несут ответственности за свою работу и не имеют возможности влиять на решения или внедрение новых идей; не поощряется приобретение ими специальных знаний; их знания не востребованы; их работа однообразна; у них мало возможностей для выбора тех задач, которые им интересны; их желание опробовать новые виды деятельности, использовать новые способы мышления и исследовать результаты такого опыта не поощряется; их коллеги и руководители не заинтересованы в привлечении их к новаторской деятельности.

До сих пор основное внимание мы уделяли тем особенностям развивающей среды, которые были выявленны при исследовании производственной деятельности, и подчеркивали наиболее важные и критичные из них. Более глубокому пониманию существенных для развития факторов окружающей среды способствовали наши исследования образовательных систем и условий воспитания детей. Эти работы указывают также и на другие области, которые вполне созрели для практического применения накопленных нами знаний о создании развивающей среды.

В ходе исследований, проведенных среди дошкольников (Raven, 1980), мы обнаружили, что те матери, которые признавали важность развития инициативы, независимости, уверенности в себе, способности делать свои собственные наблюдения, самостоятельно думать и успешно достигать своих целей, осознанно и систематически воспитывали эти качества в собственных детях. Развивающая среда, которую они создавали, позволяла их детям тренировать указанные качества и другие составляющие компетентности, описанные в главе 14. Они создавали для детей условия, при которых те могли уяснить для себя, что их интересует и в чем они добиваются успехов, и затем обсуждали с детьми их чувства и поступки, а также эффективность их поведения. Эти матери не вмешивались в дела своих детей, но немедленно помогали им, когда те сталкивались с трудностями, которые не могли преодолеть самостоятельно. Когда дети добивались успеха, матери радовались вместе с ними и старались создать им больше возможностей для интересных занятий. Они направляли детей на то, чтобы они ставили перед собой цели, поощряли их за это, планировали последовательность действий, необходимых для их достижения, и контролировали выполнение этих действий. Они учили детей думать и говорить об их деятельности, обсуждали с ними их планы, их опыт, вместе обдумывали то, что произошло, и помогали понять, что было неправильно и как в следующий раз сделать лучше. Они поощряли постепенный переход детей от более легких целей к более сложным и отмечали то новое, что дети достигли в данной среде, а также направленность их интересов.

К тому же матери демонстрировали детям пример собственного компетентного поведения, чтобы те могли учиться у них. Они старались, чтобы дети могли видеть их в ситуации, когда они ведут себя компетентно, и обсуждали свое поведение с детьми. Они позволяли детям увидеть их в ситуации, когда они берут на себя ответственность, руководят другими людьми, рассуждают и действуют на основе своих выводов, увидеть, как они продвигаются к цели. Они делились с детьми своими мыслями и чувствами, которые обычно считаются личными, говорили о том, что делают, почему это важно и какие чувства они испытывают в связи с этим. Они предоставляли детям возможность соучаствовать в постановке их собственных целей и в поиске путей их достижения. Они обсуждали возможные препятствия на пути к цели и способы их преодоления, включающие получение помощи и кооперацию с другими людьми. Они учились рисковать в ситуации неопределенности, полагаясь на предчувствие и частичное знание; учились замечать первые результаты своих действий, исследовать ситуацию, оценивать эффективность использованных стратегий, а также вносить необходимые поправки в свои действия. Принимая участие в деятельности родителей, ребенок разделял их чувства разочарования и печали при неудаче и радости при успехе.

Кроме того, родители старались своим поведением заслужить уважение своих детей, а не требовали его, как нередко случается в других семьях. Родители обсуждали со своими детьми, как их действия со временем могут повлиять на общество и, таким образом, делились с детьми своим пониманием мира и того, как он устроен, а также своим мнением о том, что правильно и что неправильно. Родители хотели оправдать уважение детей и старались вести себя таким образом, чтобы их не за что было упрекнуть. Они говорили не только о том, что их ограничивает и что им мешает, но и о различных событиях и соображениях, влияющих на решения, а также о том, насколько хороши другие возможные варианты (вместо того, чтобы ограничиться изложением моральных заповедей, которые просто невозможно применить к большинству ежедневных решений).

Следует также отметить важность тех результатов, к которым привели попытки уважительного обращения с детьми как с людьми, имеющими право на собственную точку зрения и собственное мнение. Родители выясняли для себя, насколько серьезными и компетентными бывают дети на самом деле. И это, в свою очередь, подкрепляло желание родителей полагаться на компетентность детей и не считать, что те нуждаются только в их поучениях, запретах, ограничениях и дисциплине. Это создавало своего рода «восходящую спираль», благодаря которой родители могли ставить перед детьми сложные задачи, для решения которых тем приходилось действовать на свой страх и риск, проявлять осмотрительность и инициативу и брать на себя ответственность, что вело к дальнейшему развитию их компетентности. Таким образом, уменьшалась необходимость унизительных запретов.

Работа, о которой мы только что рассказали, касалась тех аспектов воспитательных стратегий, которые отличают родителей, развивающих в своих детях независимость, инициативу и предприимчивость, от всех остальных родителей. Очень похожие результаты дали исследования, посвященные условиям развития людей, прославившихся своими высокими творческими и новаторскими достижениями.

Особо важно в этом отношении исследование Розена и д'Анд-рада (Rosen, d'Andrade, 1959). Обзор других работ на данную тему можно найти у Макклелланда (McClelland, 1961; 1969; 1982). Проводилось также множество исследований, посвященных предпосылкам развития творческих и ориентированных на новшества людей. В их числе работы Маккиннона (McKinnon, 1962), Тэйлора (Taylor, 1963), а также Баррона и Игана (Barron, Egan, 1968). Поскольку общая картина, возникающая при сопоставлении этих двух циклов исследований, весьма схожа, мы не будем специально подразделять их при последующем изложении.

Людей, обладающих большими творческими способностями, и тех, кто имеет сильную потребность в достижении успеха, отличает следующее. Во-первых, уже в раннем возрасте их обычно начинали поощрять к независимости: им разрешали самостоятельно ходить по городу и самим выбирать, какие фильмы смотреть и с кем дружить. Родители не принимали за них решения, а, напротив, уважали их способность думать и решать.

Во-вторых, в детстве этих людей чаще, чем других, поощряли за настойчивые попытки делать что-либо самостоятельно: они получали мало помощи в процессе выполнения задачи, но много одобрения, когда добивались успеха. Напротив, отцы тех людей, которые демонстировали слабую заинтересованность в достижении успеха, стремились давать детям четкие указания, вмешивались в то, что они делают, и выражали беспокойство, когда дети делали не то, что они (отцы) хотели бы.

В-третьих, от них ожидали, что они выработают свой собственный моральный кодекс. При этом никто не вынуждал их это делать, но родители ясно давали понять, каков их кодекс. Этот кодекс особенно подчеркивал откровенность, честность, уважение к другим людям, гордость, прилежание и радость от работы, а также желание реализовать все свои способности. В целом, родители, по-видимому, питали большое уважение к своим детям и к их способности рассуждать, действовать и самостоятельно справляться с проблемами.

В-четвертых, им демонстрировали образцы осмысленной, упорной работы и находчивости. В основном, это делали родители, но время от времени и другие люди из их окружения. Кроме того, в книгах, которые им читали в детстве, в сказках, которые им рассказывали, часто изображалось в детальных подробностях и в атмосфере теплоты и одобрения эффективное поведение, ориентированное на достижение (включая его когнитивные, эмоциональные и собственно поведенческие компоненты). Примером такой литературы может послужить известная серия книг, повествующая о победах царя и полководца Бабура.

Важно отличать тренинг достижений от тренинга независимости, хотя оба они лежат в основе развития ориентированных на достижение индивидов.

Тренинг независимости включает формирование умения справляться с проблемами самостоятельно. Тренинг независимости часто имеет место в ситуациях, где важно умение детей следить за своим поведением (например, в общественных учреждениях). А тренинг достижения в большей степени базируется на контактах между детьми и родителями, ожидании высокого качества деятельности, работе родителей с детьми, помощи детям в постановке трудных, но достижимых целей и в предвидении возможных препятствий.

В ходе исследований, проведенных в школах, мы, с одной стороны, собрали обширные данные о том, что школьные занятия, как правило, не в состоянии ускорить развитие тех компонентов компетентности, которые мы рассматриваем в этой книге. Более того, в настоящее время большинство школ сдерживает развитие этих качеств. Следовательно, они обманывают надежды наших детей и нашего общества (Raven, 1977; Raven, Varley, 1984; Raven, Johnstone, Varley, 1984).

С другой стороны, мы описали также целый ряд педагогических процедур, направленных на формирование таких качеств и реально позволяющих отдельным учителям достигать этих целей. В число подобных процедур входят: обучение, в основе которого лежит выполнение проекта, уроки-дискуссии и уроки-исследования. Мы детально описали работу целого ряда учителей, которые добиваются успеха в развитии компетентности учащихся (Raven, 1983; Raven, Johnstone, Varley, 1984). Описание способов, посредством которых деятельность типа проектной работы может привести к достижению истинных целей образования, приведено в книге «Образование, ценности и общество» (Raven, 1977). Здесь же более уместно кратко изложить некоторые результаты нашей попытки описать те приемы, которые одна учительница использовала для ускорения общего развития своих учеников.

Эта учительница организовала целую программу внешкольных занятий, в основе которых лежала деятельность по выполнению специального исследовательского проекта. Это позволило ей не только преподавать традиционные для начальной школы предметы, но и выявлять индивидуальные интересы и виды компетентности каждого вовлеченного в проект ученика. Подобные интересы имели отношение либо к определенному типу поведения, которое нравилось ученикам (например, поиск наилучших путей выполнения задачи или организация совместной работы в группе), либо к отдельным областям знания (например, история сельскохозяйственных орудий, разновидности кружевных платков викторианской эпохи или ареал распространения бабочек). Зная об этом, учительница могла не только способствовать развитию компетентности, связанной с данными интересами, но и выявить мотивацию учеников, чтобы поддерживать в классе увлеченность выполняемой деятельностью. Благодаря ее усилиям возникло общее настроение энтузиазма и вовлеченности, охватившее всех учеников. Учительница прибегала также к созданию множественной мотивации, чтобы таким образом поддержать активность каждого ученика. Ученик брался за какую-либо задачу по одной причине, но продолжал работу уже по другой – потому, например, что это давало ему возможность работать вместе с детьми, чья компания ему нравилась. Таким образом было выявлено и задействовано множество потенциальных мотивов, которыми обычно пренебрегают в школах.

Поведение самой учительницы также способствовало развитию учеников. Она делилась с учениками своими мыслями и чувствами, планами и ожиданиями, показывала свою заинтересованность в качестве работы, в новых идеях и достигнутых результатах. Она не скрывала своего презрения к мелочным правилам, демонстрировала ученикам свое умение предвидеть препятствия и находить обходные пути, свое эстетическое чутье и чувство власти над судьбой. Она показывала ученикам, как извлекать пользу из любых доступных ресурсов – как объединять цели со средствами – вместо того, чтобы, как это характерно для многих других учителей, жаловаться на недостаток необходимых средств. Благодаря этому она успешно приобщала учеников к своим моральным ценностям и так демонстрировала эффективное, компетентное поведение, чтобы они могли воспроизводить его, причем не только внешнее поведение, но и целостную систему мыслей и чувств, лежащую в его основе. Воздерживаясь от роли эксперта и кладезя премудрости (пытаясь справиться с задачами, способ выполнения которых она не представляла, и действовать в ситуациях, к которым она не знала как подступиться), она показывала ученикам, как нужно учиться и как придумать что-то новое. Она принимала к действию высказываемые учениками предложения и тем самым на собственном примере показывала, что авторитетных людей и лидеров лучше воспринимать не как непререкаемые источники информации и организаторов, а как тех, кто наилучшим образом может помочь другим людям описать и использовать свои знания, организовать обмен мнениями, оценить по достоинству вклад других людей в общее дело и помочь окружающим почувствовать себя способными к достижению собственных целей.

Аналогичным образом ее ученики могли многому научиться и на примере своих одноклассников. В процессе обучения возникали отношения партнерства. Учительница позаботилась о том, чтобы были выработаны соответствующие понятия; и с их помощью ученики могли анализировать и оценивать пользу, которую приносят люди, «поступающие не так, как от них требуют». Иногда учительница сама обращалась к ученикам, чтобы те помогли ей обуздать энергию (иногда разрушительную) одного из их товарищей. При этом она открыто фиксировала тот факт, что не все вносят свой вклад в работу группы, и вслух анализировала те мыслительные операции, которые лежат в основе эффективного лидерства и управления. Вовлекая своих учеников в эту деятельность, она помогала им развивать навыки лидера и руководителя.

Благодаря всему этому ученики учились ценить красоту и эффективность деятельности, понимать других людей, имеющих собственные ценности, интересы и способности. Они учились ценить научные изыскания и связывать их с повышением качества повседневной жизни. Они учились принимать бюрократические правила не как требования, а как общее руководство к действию. Они учились тому, что для достижения эффективности необходимо идти на расчитанный риск. Они учились проявлять благоразумие, управлять, исследовать и строить свою собственную картину мира из разрозненных сведений. Они учились формировать свое поведение с учетом этой картины мира и проявлять инициативу, необходимую для деятельности на основе собственных представлений. Они учились задавать вопросы, а не только отвечать на них, и постепенно это становилось стилем их поведения. Они учились дискутировать, высказываться, перенимать опыт других, выражать свои мысли и чувства с помощью графического и художественного материала, намеками, аллюзиями и жестами. Они начинали понимать, что вполне компетентны, чтобы учиться самостоятельно. Им в меньшей степени, чем другим ученикам, грозило переживание чувства «беспомощности», неспособности сделать что-либо, пока не овладеешь огромной массой материала. Они узнавали, что относительно легко могут стать специалистами в любой области, которую изберут. Таким образом, происходила демистификация самого процесса обучения.

Обучение в классе опиралось на самостоятельные внеклассные занятия учеников. Учительница советовала детям читать книги по истории о том, чем интересовались люди прошлых эпох, как они воспринимали мир и о чем они думали. Таким образом, ученики рассматривали исторический материал в социальном и экономическом контексте и учились обращать внимание на отдельные аспекты социальных и экономических систем. Ученики знакомились с представлениями людей прошлого, с их убеждениями и предрассудками и с тем, как все это влияло на развитие общества и социальных институтов. Такая деятельность помогала ученикам лучше уяснить свои собственные ценности: они сочиняли рассказы, в которых пытались представить себя в роли исторических персонажей. Социальные и экономические процессы становились им ближе и понятней. Ученики упражнялись в построении картины общества и его устройства из осколков информации, полученной из разнообразных источников (надгробных надписей, материалов археологических раскопок, музейных экспонатов, местных преданий). А заодно они избегали формирования установки на то, что в обучении истории главная задача состоит в изучении ортодоксальной версии событий. Такое изучение геологических, биологических, исторических и социальных феноменов может быть относительно легко расширено за счет включения сюда исследований по социальным, гражданским и политическим установкам и ожиданиям и их возможным последствиям для личности и общества.