Текст книги "Бандит из Чертова Каньона"

Глава 17. Черный Койот

НАСТАЛО УТРО, И сознание Дианы Хендерс, хотя бы до некоторой степени, прояснилось. Она освободилась от хаотичных, конфликтующих между собой, эмоций, которые захлестнули ее предыдущим вечером и так мешали ее рассудку здраво взвесить планы на ближайшее будущее. Первым ее намерением было – немедленно ехать в Хендерсвиль и посмотреть в глаза Корсону и Лилиан Мэнил, представив им доказательства их вероломства. Но, здраво поразмыслив, она пришла к другому, более разумному, на ее взгляд, решению. Закон теперь был всецело на ее стороне. В ее руках были неопровержимые доказательства. Не в их силах было навредить ей. Можно было и не устраивать скандала. Можно было продолжать жить на ранчо в соответствии с издавна заведенным укладом, исполняя все, что было положено, в отношении ранчо и прииска. Так жить, как если бы эти мерзавцы вовсе не существовали. Если же они отважатся что-либо предпринять, – вот тогда она готова была достойно встретить их.

В течение часа она сидела в офисе, работая с бумагами. Затем она послала за Техасским Питом. Когда он явился, она вручила ему конверт.

– Доставь его в Альдею, Пит, – сказала она ему, – и оттуда отправь в Канзас-Сити с первым поездом, едущим на восток. Я не могу доверять почтовому дилижансу – слишком в последнее время участились ограбления. И помни, Пит, я посылаю тебя, поскольку верю, что ты доберешься до Альдеи так быстро, как только сможешь, не позволяя ничему задержать тебя. Это очень важно для меня, Пит.

– Я доставлю его туда, – сказал Техасский Пит, и она знала, что так оно и будет.

Десятью минутами позже, когда она выглянула в дверь кухни, где болтала с Вонгом, она увидела тучу пыли, стремительно пронесшуюся на север, в сторону Чертова Каньона. Она летела прямо через равнину, оставляя в воздухе заметный след. Дороги и дорожки были не для таких парней, как Техасский Пит, когда скорость важнее всего.

День, наполненный привычными обязанностями, прошел безо всяких необычных инцидентов. От Корсона не пришло никаких известий. Пришел следующий день, принесший с собой возвращение Техасского Пита из Альдеи. И он также прошел, вслед за бесконечной чередой иных дней. Вновь не было никаких известий о Корсоне. Под вечер Диана была уже почти уверена, что нью-йоркец, понявший, что может повлечь за собой кража его почты, оставил свои коварные планы. А значит, дилижанс, прибывающий в среду в Хендерсвиль, должен забрать его вместе с сообщницей обратно в Альдею, на восточный экспресс.

Такими-то приятными соображениями она и занимала себя в то утро, когда в дверях офиса появилась фигура мужчины. Взглянув, она увидела Гама Смита со шляпой в руке.

– Утро доброе, мисс! – поприветствовал он ее.

Диана кивнула, заинтригованная тем, что же Гам Смит может делать на ранчо «Застава Y», в том месте, где он всегда был непрошенным гостем.

– Я приехал, чтоб выполнить одну весьма неприятную обязанность, мисс, – сказал Гам Смит, – Моя обязанность, как шерифа этого вашего округа – официально известить вас, что вы обязаны освободить эту собственность не позже завтрашнего полудня, когда законный владелец собирается ее занять.

– Вы имеете в виду мистера Корсона и мисс Мэнил? – ласково спросила Диана.

– Да, мисс, и они надеются, что никаких осложнений не должно быть. Им бы хотелось, чтобы вы, к вашему же собственному благу, выехали мирно и быстро.

– Не откажетесь ли вы передать записку мистеру Корсону? – спросила она. – Думаю, я смогла бы убедить его, что он совершает ошибку.

О, Гам Смит был бы рад оказать ей маленькую услугу. Конечно, передаст, но он также советует ей, «как старинный друг ее отца», сделать все необходимые приготовления к скорейшему отъезду. Поскольку терпение мистера Корсона уже истощилось, и он вынужден предпринять решительные меры для овладения ранчо, как агент мисс Мэнил.

Когда мистер Морис Б. Корсон прочел записочку, он в течение целого часа весьма непристойно сквернословил. Не став открывать содержание записки Уайнрайтам, он, вместо этого, удалился на закрытое совещание с Гамом Смитом и Холом Колби. Совещание длилось целый час. Некоторое время спустя, шериф, сопровождаемый дюжиной выбранных им людей, выехал из Хендерсвиля. За ними ехали Корсон, Лилиан Мэнил и Уайнрайты, в коляске последних. В скобках заметим, что Диана послала им эту коляску на следующее утро после их поспешного бегства с «Заставы Y».

В этот полдень ранчо было пустынно. Никого не было, за исключением двух рабочих, белой кухарки на кухне и Вонга в его резиденции. Техасский Пит и его вакеро разъехались по громадным владениям, выполняя различные служебные обязанности. Айдахо, согласно освященной веками традиции, остался дома, чтобы служить телохранителем Дианы, в том случае, если ей захочется проехаться. Она захотела, и оба отбыли куда-то на юго-восток, в направлении Ранчо Джонсонов.

Был тихий, располагающий к лени, летний день. Воздух вибрировал от зноя. В углу кухни, на далеком расстоянии от плиты, ныне выключенной, находился прохладный уголок, или нечто еще меньшее, что-то, вроде инферно. Там стоял длинный стол, ранее украшавший столовую. На нем во всю длину, навзничь, лежал Вонг. Он спал. Его большая трубка с крошечной медной чашей все еще была зажата в свесившейся вниз руке.

Он был разбужен звуками голосов у фасада дома. Открыв глаза, он сел и прислушался. Среди мужских голосов был и один женский. Но это не был голос Млиси Дли, как он называл свою хозяйку. Удивившись сверх всякой меры, Вонг поднялся и направился в сторону офиса. Он занял такое место, откуда можно было наблюдать за происходящим внутри, не рискуя быть увиденным самому. Его узкие ориентальные глаза сузились еще больше от гнева, когда он увидел, что происходит в офисе. Там были Корсон, мисс Мэнил, оба Уайнрайта и Гам Смит. Корсон тщательно обыскивал письменный стол Элиаса Хендерса, как будто это был его собственный стол. Обследовав целую гору документов, он, очевидно, нашел то, что ему было нужно. На его лице возникло выражение облегчения, и, бегло просмотрев документы, он запихнул их во внутренний карман своего пиджака.

Уайнрайт старший ежеминутно оборачивался на дверь с чрезвычайно нервозным видом.

– Вы думаете, это полностью безопасно, шериф? – спросил он.

– Конечно, Уайнрайт, – рявкнул Корсон, – закон на нашей стороне, говорю я вам, и здесь достаточно людей, чтобы привести его в действие. А чуть только ее люди поймут, что у нас серьезные намерения, и что мы будем платить им жалование, они сразу же перестанут досаждать нам. Если, разумеется, она сама не будет науськивать их. А многие из них, я уверен, захотят работать на нас, когда они увидят, что Колби вернулся в качестве бригадира. У него среди них много друзей.

– Что-то я не пойму, почему Колби не пошел с нами сегодня, – проворчал Уайнрайт.

– Он хочет переждать, пока мы полностью войдем во владение имуществом. После этого мы будем иметь право нанять бригадиром того, кого нам вздумается, – сказал Корсон. Я понимаю его желание не принимать участие в выселении. Это поможет ему занять более устойчивое положение среди рабочих и не портить отношения с соседями. А хорошие отношения выгодны и нам, если исходить из долгосрочной перспективы. Нам нужно иметь как можно больше друзей в этом округе.

– Боюсь, что они нам понадобятся в весьма недалеком будущем, – согласился Уайнрайт. – Надеюсь, что, в первую очередь, вы уволите этого Техасского Пита и тех, кого зовут Шорти и Айдахо. Они мне не нравятся.

– Я намереваюсь сделать это сразу же, как только они появятся здесь, – пообещал Корсон. – А сейчас мы лучше позовем этого чертова наглого китайца и объясним ему, как много народу он должен сегодня накормить обедом – или ужином – или как они это тут называют.

Вонг, слышавший всю эту беседу, на цыпочках побежал на кухню, где мисс Мэнил и обнаружила его моментом позже, и передала ему приказ Корсона.

А часом позже на двор ранчо въехал Техасский Пит, со своими людьми. В загоне его встретил некий человек, в котором он узнал завсегдатая заведения Гама, – некто Уард.

– Вечер добрый, – сказал Уард.

– Добрый, – ответил Техасский Пит. – Но что ты делаешь здесь, Уард?

– Тебе, Шорти и Айдахо приказано подняться в офис.

– Кто приказал?

– Мисс Хендерс и люди, которым она продала ранчо.

– Продала! Черт! – воскликнул Пит.

– Пойди же наверх и спроси их.

– Да уж конечно пойду. Пойдем, Шорти. Айдахо должен быть где-нибудь возле спального корпуса. – Двое отправились. В спальном корпусе они поискали Айдахо, но его там не было, и они пошли без него. Когда они подходили к дому, на веранде они увидели троих мужчин, развалившихся в креслах перед дверью в офис. Это не были люди с «Заставы Y». Внутри офиса за столом сидел Корсон. Он ласково поманил их.

– Заходите, парни, – мило пригласил он.

Как только они зашли, сзади них поднялись трое мужчин с шестизарядными револьверами, и уткнули их стволы в спины вошедшим ковбоям. В то же время, трое других, с другой стороны офиса, взяли их на мушки своих.

– Поднимите руки, – порекомендовали Питу и Шорти. И они, будучи людьми благоразумными, подняли их. Когда они выполнили это, один из джентльменов, находившихся сзади, освободил их от их оружия.

– А теперь послушайте, парни, – сказал Корсон, довольно любезно, – Мы с вами не ссоримся, и мы не хотим никаких скандалов. Но вы чересчур быстры со своими револьверами. Поэтому, мы приняли эти меры, для обоюдной безопасности во время нашей дружеской беседы. Теперь Мистер Уайнрайт, мисс Мэнил и я – хозяева ранчо «Застава Y». Мисс Хендерс, осознав, что не может иметь никаких претензий, освободила помещение и передала его нам. Мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Мы выдадим вам месячное жалованье и сопроводим до города, где ваше оружие будет вам возвращено. Но хочу серьезно предупредить вас, чтобы вы не возвращались на «Заставу Y». Если же вы вернетесь, я прослежу, чтобы закон был суров с вами.

– Где мисс Хендерс? – спросил Техасский Пит.

– Она покинула ранчо, – ответил Корсон. – Не знаю точно ее планов, но думаю, она направилась прямо в Альдею, чтобы сесть на восточный поезд.

– Я тоже точно не знаю ее планов, – сказал Техасский Пит. – Но я знаю, что ты – чертов лгун. Ты уволил меня и Шорти, и мы уедем в город, как ты сказал. Но если остальное из того, что ты сказал нам, неправда, то мы вернемся. И когда мы вернемся, будет чертовски неприятно всем хлыщам в этих краях. Понял?

– Если вы покажете здесь свои физиономии еще хоть раз, в вас будут стрелять без предупреждения, – сказал Корсон. – У нас достаточно людей и денег, чтобы вести это ранчо так, как нам будет угодно, и нанимать того, кого мы захотим. И мы свое дело знаем. Старинные – позорные и беззаконные – дни миновали в этой стране. В ней не будет места для плохих парней, вроде вас.

– Нет, Пит, – сказал Шорти, – на этот раз он нас сделал. Наше время истекло. Больше нет здесь места для нас и для ушастого зайца. Теперь у нас появился новый сорт плохих парней – их выращивают в Нью-Йорке. Они носят забавные панталончики и грабят сирот.

– Проводите их в город, ребята, – сказал Корсон своим людям, – а потом возвращайтесь сюда. Все вы получите работу на «Заставе Y». И первой вашей обязанностью будет стрелять в нехороших парней без предупреждения, если они покажутся на территории ранчо.

Техасский Пит и Шорти повернулись и вышли, вместе со своим эскортом, а после этого сразу же, опять-таки под стражей, поскакали в направлении Хендерсвиля.

НА ЭТОТ РАЗ дилижанс был переполнен пассажирами. Среди них был и адвокат из Альдеи, выписанный Корсоном и Уайнрайтом, чтобы оформить документы на владение Уайнрайтом «Заставой Y» и передачу ста двадцати пяти тысяч долларов в руки Корсона и Лилиан Мэнил. На прииске дилижанс остановился и на него взошел курьер с золотом. А затем, под треск кнута Билла Гатлина, колымага, пошатываясь, двинулась дальше, к ущелью. Билл ораторствовал перед новичком, который имел неосторожность высказать мнение о засушливом, безводном и пустынном ландшафте Аризоны, простиравшемся так далеко, как только хватало глаз.

– Не хотел бы я остаться здесь один, – сказал молодой человек. – Боюсь, я бы умер от жажды или от голода.

– Это еще пустяки! – заметил на это Билл Гатлин. – Вовсе не так уж страшно. Вот, помню, в семидесятые, когда я ездил для фирмы «Ленивого H» в Монтане, охочусь я как-то на дичь. Гоню, понимаешь, во весь опор. И вдруг моя лошадь проваливается в барсучью нору. После чего она делает три полных кувырка, и, как ни в чем не бывало, вновь встает на все четыре ноги. Однако заметьте, она до смерти испугана. Все бы ничего, да, к несчастью, совершая свой последний кувырок, эта чертова тварюга выбросила меня из седла. И, ей-богу, мне чертовски не повезло: моя нога застряла в стремени, и эта чертова тварь потащила меня за собой. Она была так испугана, что не снижала скорость и не останавливалась три дня и три ночи. И все время, пока она тащила меня, все, что я мог есть, – это была земляника, да и то лишь тогда, когда она пробегала земляничные поляны. А пить я мог лишь тогда, когда она тащила меня по реке. Нет, сэр, после того случая, мне уже вовсе не кажется столь плохим остаться одному где бы то ни было, в любой стране.

Новичок взглянул на Билла с благоговейным трепетом, но ничего не сказал. Тут дилижанс выскочил на грубую, неровную дорогу и, накренясь, как пьяный вакеро, стал объезжать большую выбоину. Замаскированный человек безмолвно ждал за большими валунами на южной оконечности ущелья. Он казался чем-то озабоченным, и видно было, что он нервничает. Разбойник постоянно оглядывался на заросли чапараля, из которых сам появился несколькими минутами раньше.

– Куда подевался этот чертов Грегорио? – бормотал он полушепотом. – Ведь прошлой ночью гризер обещал быть здесь раньше меня.

Дилижанс подъезжал все ближе. Билл Гатлин натянул вожжи перед первой большой выбоиной на выезде из ущелья. Лошади ступали медленно, выискивая наиболее подходящие места, то и дело спотыкаясь и попадая в глубокие пыльные ямы. Все это и делало короткий промежуток, длиной в каких-нибудь пятьдесят ярдов, пользующимся наиболее дурной славой куском дороги из всех сотен и сотен миль.

Единственный разбойник больше не мог ждать своего компаньона – ему оставалось лишь попытать счастье в одиночку. Он уже было вышел навстречу медленно, как черепаха, движущемуся дилижансу, когда, вдруг, позади него раздался шум, привлекший его внимание. Взглянув назад, он увидел второго замаскированного человека в таком до боли знакомом облачении Грегорио. Издав глубокий вздох облегчения, он понудил своего напарника поторапливаться и двинулся вперед. Второй человек ни на шаг не отставал от него.

Ни Билл Гатлин, ни пассажиры не были особенно удивлены, когда двое здоровенных мужчин вышли на середину дороги и преградили им путь. В обычных обстоятельствах они бы, может быть, и удивились (да и то не особенно). Но сегодня их предупредили, что непременно ожидается попытка ограбления, так как на дилижансе находится особенно ценный груз золота, служащий приманкой для Черного Койота. Они были проинструктированы также, что сопротивления оказывать не следует, так как Хол Колби поставил условием поимки прославленного злодея, чтобы награбленное полностью находилось в его руках. Он не хотел, чтоб оставались какие-либо сомнения относительно личности преступника. Так что в этот день мешать Черному Койоту было воспрещено. Все это бесконечно радовало Билла Гатлина и курьера, так как освобождало их обоих и от опасности, и от ответственности. Билл Гатлин не только не выказал никакого удивления при появлении двух грабителей, но, фактически, он остановил свою упряжку уже в тот момент, когда они появились из-за валунов. Он поднял руки еще до того, как команда сорвалась с губ главного разбойника. Как это обычно происходило, Мексиканец взял возницу и курьера на прицел, а Черный Койот подошел к фургону, чтобы забрать золото. Впрочем, на этот раз второй бандит следовал за своим патроном на гораздо меньшей дистанции, чем это ранее было у него в обычае. Он буквально наступал ему на пятки. Койот погрозил пассажирам своим оружием, проследив, чтобы руки их были подняты, и, с Грегорио, стоящим на стреме, засунув оба револьвера в кобуры, он потянулся к мешкам с золотом, чтобы забрать их у курьера.

Разбойник поставил ногу на ступицу переднего колеса, чтобы подняться повыше. Это дало бы ему возможность дотянуться до драгоценных мешков. Вдруг его сообщник быстро шагнул к нему и ткнул дулом своего револьвера в спину Койота.

– Спускайся и поднимай руки, – сказал он. – С тобой покончено.

– Да разорви мою голову! – воскликнул Билл Гатлин. – Хол весьма сообразителен! Я до последнего момента думал, что он – это Грегорио. На этот раз он, кажется, добрался до Балла.

Черный Койот спустился с экипажа со злобным рычанием.

– Ты, грязный гризер, ты, – кричал он. – Я достану тебя, Грегорио!

Тот, кого он назвал «Грегорио», кивнул курьеру.

– Спустись и возьми у него револьверы, – сказал он, и, когда этот человек исполнил сказанное, продолжал: – Сорви с него маску!

Курьер сдернул черный шелковый платок с лица Койота одним быстрым движением. Внезапно он отступил, и глаза его были расширены в изумлении.

– Колби! – вскрикнул он.

Билл Гатлин почти проглотил свой кусок жевательного табака.

– Неплохо же надо мной подшутили! – воскликнул он, а потом обратился ко второму бандиту:

– А ты, значит, был и оставался все время Грегорио, а я-то принял тебя за Колби! Надо мной действительно подшутили. Да еще как! Выпивка за мной.

– Еще бы! – согласился второй грабитель. Он засунул один из своих револьверов в кобуру и сорвал свою собственную маску.

– Быть мне рогоносцем, если это не Балл! – пробормотал Билл Гатлин.

– Держи его на прицеле, – сказал Балл курьеру, – пока я схожу за лошадьми.

Колби лишь мрачно смотрел вслед Баллу, когда тот пошел за лошадьми, но так ничего и не сказал. Он был все еще поражен и не мог прийти в себя от удивления, испытанного при виде Балла, замаскированного под Грегорио. Действительно, вплоть до револьверов, Балл полностью присвоил всю экипировку Мексиканца, и, когда он вернулся, ведя на поводу лошадей Грегорио и Колби, Черный Койот все еще смотрел на него так, как будто не мог поверить в его реальность. Балл натянул поводья рядом с ним и кивнул в сторону его лошади.

– Залезай! – сказал он. Колби сел на лошадь, и Балл набросил петлю своего лассо на шею пленника. Он затягивал узел, пока праща не коснулась воротника рубашки. – Бери свой багаж, Колби, – сказал Балл, и они поехали к Хендерсвилю. Чуть позже за ними последовал и дилижанс.

– Может, мне остаться с тобой, на случай, если тебе понадобится помощь? – спросил Билл Гатлин.

– Мне не понадобится помощь, – сказал Балл.

Когда дилижанс исчез из поля зрения, скрыв себя в им же поднятой туче пыли, к Баллу и Колби галопом прискакал смуглый наездник. Рядом с ними он остановил гнедую лошадь со звездой во лбу. Это был Грегорио. Колби бросил на Мексиканца испепеляющий взгляд.

– Ты! Ты! – закричал он.

– Заткнись, Колби, – перебил его Балл. – Ты получил то, что тебе причиталось. Это научит тебя не кидать друзей.

Грегорио спешился и снял свою верхнюю одежду. Балл последовал его примеру. Когда они поменялись костюмами и лошадями, они обменялись парой добродушных шуток о событиях, произошедших за день. Оба были довольны. Грегорио первым вскочил в седло.

– С богом, сеньор Балл! – крикнул он и помахал рукой на прощанье. – Может быть, через несколько дней Грегорио спустится с холма, а?

– Я улажу это, когда покончу с нынешним делом, Грегорио, – ответил американец. – Заметано! Не переживай.

– И я буду работать с вами на ранчо «Застава Y»?

– Так же, как и я. Прощай, Грегорио.

– С богом, сеньор! – и Грегорио повернул своего коня назад, в горы.

– Этот гризер белее многих белых! – сказал Балл.

Когда он рысью въезжал в Хендерсвиль, на несколько минут позже дилижанса, он заметил, что новость уже распространилась. Толпа, собравшаяся возле отеля миссис Донован, окружила его и его пленника плотным кольцом.

– Разорви его шкуру! – воскликнул один из людей, бывших в отряде, не так давно выезжавшем на Западное ранчо, чтобы повесить Балла. – Я всегда сомневался, что это Балл! Я всегда подозревал этого парня – Колби!

Не успел Балл натянуть вожжи, как прибыли Техасский Пит и Шорти, препровожденные в город своим эскортом. Ковбои были целы и невредимы. Их револьверы были возвращены им, освобожденные от патронов и брошенные на землю на окраине города. А эскорт поскакал во весь опор обратно на ранчо «Застава Y».

Техасскому Питу было не до вопросов. Он мгновенно окинул взглядом всю сцену, и, вероятно, нашел объяснение происходящему – или он что-то узнал из комментариев к событиям, полученных от собравшейся толпы. Но что-то другое, гораздо более важное, занимало его мысли, когда он направил своего коня в сторону Балла, прокладывая себе дорогу сквозь массу народа.

– Видел ты где-нибудь здесь мисс Ди? Она в городе?

– Я не знаю. А что?

– Ее нет на «Заставе Y». Корсон сказал, что она продала ранчо и уехала в Альдею, – ответил Пит.

– Корсон лжец, – резко сказал Балл. – Он повернулся в сторону веранды дома миссис Донован, где заметил его хозяйку, – Миссис Донован! – окликнул он ее. – Скажите, мисс Хендерс в городе?

– Ее нет, Балл, – ответила Мэри Донован.

Балл окинул глазами толпу. Его взгляд остановился на человеке, которого он знал, как порядочного парня, не участвовавшего в шайке Гама Смита.

– Томпсон, – позвал он его, – возьми Колби и стереги его, пока я не вернусь. Не давай Гаму Смиту забрать его и пристрели Колби, если он будет шалить. Слезай с коня, Колби. Возьми его, Томпсон. Поехали, парни! – и, с Техасским Питом и Шорти, поспевающими за ним по пятам, он поскакал к «Заставе Y». Когда они скакали рядом, стремя к стремени, Техасский Пит вдруг мотнул головой в сторону Хендерсвиля.

– Что бы все это значило? – спросил он Балла.

– Я только что поймал Черного Койота, – ответил тот.

– Колби?

Балл кивнул.

– Я подозревал его очень давно, – сказал Балл, – Но мне никак не удавалось напасть на его след. Когда я прятался в Каньоне Койота, я как-то раз наткнулся на Грегорио. Он и Колби долго работали вместе, но впоследствии гризер понял, что Колби хочет его надуть и уйти в одиночку на юг со всем награбленным. Сегодняшнее дело должно было стать последним, и Колби сам каким-то образом организовал такую большую партию золота. Грегорио и я поняли это. Мы поменялись одеждой и конями, и я пошел вместо гризера. Колби так и не заподозрил ничего до самого конца. Он думал, что я – гризер, до самой той минуты, когда я скинул маску.

– Я думал, Грегорио терпеть тебя не может, – сказал Шорти.

– Я оказал ему небольшую услугу какое-то время назад. – Это все, что Балл сказал о перестрелке с апачами в Тополином Каньоне, когда он рисковал жизнью, спасая Мексиканца.

Немного помолчали. Вдали уже были видны строения ранчо, угнездившиеся среди деревьев, когда Техасский Пит обратил внимание на небольшое пятнышко среди кустов полыни, далеко на юго-востоке. Для нетренированного глаза оно было едва заметно.

– Это оседланная коняга, – сказал Пит. – Что она делает там?

Балл пристально посмотрел в сторону животного.

– Кажется, это гнедая L-O, на которой ездит Айдахо, – сказал он.

– Айдахо остался дома с мисс Ди, – сказал Пит.

Трое, как один, натянули вожжи и полетели над рыхлой землей в сторону далекой лошадки. Их кони прыгали туда и сюда, перемахивали через кустарники, как ушастые зайцы. Звездочка, опередив других, достигла гнедой L-O первой. Балл соскочил с седла и встал на колени возле распростертого на земле человеческого тела. На половину фигура лежащего мужчины была скрыта кустарником. Это был Айдахо. Балл взял в руки его голову, и Айдахо открыл глаза. Он смотрел на Балла в замешательстве. Его лицо выражало отчаянные усилия что-то вспомнить и рассказать. Подоспели Техасский Пит и Шорти, сопровождаемые тучей пыли и скверных слов.

– Где босс? – спросил Техасский Пит.

– Что это ты здесь прохлаждаешься? – спросил Шорти.

Медленно Айдахо сел, поддерживаемый Баллом. Он посмотрел на вожжи, обмотанные вокруг его запястий. Он пощупал свой бок, и рука его покрылась кровью.

– Я сделал все, что мог, – сказал Айдахо. – Но их было слишком много.

– Где хозяйка, ты, идиот просверленный? – закричал Техасский Пит. – Кто они? Что они с ней сделали?

– Они все были в масках, – сказал Айдахо. – Я ничего не видел, после того, как они оглушили меня. Я не знаю, что они сделали с ней. Помоги мне сесть на лошадь, ты, болтун кривоногий, – мы натянем поводья и найдем ее, вместо того, чтобы сидеть тут и слушать твою болтовню.

Пит, спешившись, деликатно помог Айдахо сесть в седло.

– Ты лучше в город удирай, – сказал Пит. – Ты плохо себя чувствуешь, и с пулей 45 калибра между ребер ты, так или иначе, плохой помощник.

– Заткнись, – посоветовал ему Айдахо, – если бы я был даже просверлен, как солонка, я бы все равно был с вами. – Его немного покачивало в седле, но он встряхнулся и выпрямился. Было очевидно, что он слишком слаб от шока и потери крови, и от боли в боку.

– Ты лучше ступай назад, Айдахо, – сказал Балл. – Ты не в той форме, чтобы ехать с нами, а я полагаю, что у нас впереди тяжелая поездка.

– Возвращайся, ты, чертов дурак, – сказал Техасский Пит, который, под покровом грубых и почти жестоких шуток, скрывал подлинную заботу о благополучии своего приятеля.

– Убирайся вон! Я еду с вами.

Больше они не тратили времени на уговоры, и сделали широкий круг, пытаясь обнаружить следы похитителей.

Они нашли достаточно улик, чтобы убедиться: в деле участвовало около дюжины всадников. Это подтвердило слова Айдахо. Около половины из этих людей, сделав свою грязную работу, поскакали в сторону «Заставы Y». Остальные же взяли курс на юг. Именно последнее направление выбрали ковбои, после того, как Балл заметил отпечаток железной подковы. Так как Капитан совсем недавно был подкован на передние ноги, то наиболее заслуживало доверия предположение, что Диану повезли в южном направлении.

Они скакали быстро, так как сгущались сумерки. И, когда некоторое время спустя, стало слишком темно, чтобы различать следы с седел, они часто вынуждены были останавливаться и спешиваться. Несколько раз им приходилось зажигать спички, чтобы убедиться в том, что они движутся в правильном направлении. Их продвижение было, таким образом, с необходимостью медленным. К полуночи они совершенно потеряли след. В этом месте они оставили Айдахо, слишком слабого от потери крови, чтобы продолжать путь.