Текст книги "Проблема демократии в американской политической мысли ХХ века"

Уже из приведенных высказываний можно заметить, что, рассуждая о «демократизации», Закария отступает от провозглашенных им принципов трактовки демократии как процедуры делегирования гражданами властных полномочий и отождествляет ее с властью[861]861
  Закария так и пишет: демократия есть «власть, сформированная по итогам выборов, в которых может принять участие любой совершеннолетний гражданин» (Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами. С. 1. Курсив мой. – Э.Б.).


[Закрыть] – политической, экономической, духовной, – полученной самыми разными путями, начиная от победы на конкурентных выборах и кончая приобретением акций крупных корпораций и успешными выступлениями на эстрадных подмостках. На самом деле то, что он именует «демократизацией», есть не что иное, как процесс дальнейшей массовизации американского общества, которая действительно – тут Закария прав – повышает роль демоса во всех сферах общественной жизни, но совсем не обязательно ведет к перетеканию властных полномочий их рук элит в руки не-элит.

Впрочем, ход рассуждений Закарии понятен и по-своему логичен. Шумпетеровская концепция демократии по духу своему была концепцией элитистской. И, пытаясь возродить ее в новых исторических условиях, автор «Будущего свободы» не мог не выступить в роли защитника демократического элитизма. Тем самым он представил еще одно убедительное доказательство того, что мэдисоновская традиция жива, что она по-прежнему владеет умами и сердцами немалого числа американских политиков и политических аналитиков.

Но тот факт, что концепция Закарии не находит широкой поддержки ни в США, ни за их пределами, свидетельствует еще и о том, что все попытки изменить радикальным образом широко распространенное представление о демократии как системе властных отношений, крепко спаянных со свободой и равенством, свести демократию к чисто процедурным моментам, имеют небогатую перспективу. По крайней мере, в современной Америке.

Делиберативная демократия – «глас народа»

С другой стороны, как уже упоминалось выше, за океаном продолжают искать пути преодоления недугов, одолевающих современную американскую демократию и компенсации слабых сторон процедуральной демократии посредством развития и внедрения в политическую практику так называемой делиберативной демократии, предлагающей альтернативные представления о сути и назначении демократии, ее формах, механизмах реализации и целях.

Нельзя, может быть, категорически утверждать, что делиберативная демократия (называемая иногда «дискурсивной демократией»), берем ли мы ее в чисто теоретическом или практическом плане – чисто американское явление, поскольку многие из основополагающих идей заокеанских разработчиков этой теории перекликаются с идеями известного немецкого философа и социолога Юргена Хабермаса о связи демократического волеобразования с процессом дискурсивной коммуникации, в ходе которого достигается консенсус относительно базовых ценностей и норм. Более того, есть все основания считать Хабермаса одним из разработчиков теории делиберативной демократии.

И все же, как более или менее артикулированное идейное течение и тем более как политическая практика, эта разновидность демократии родилась и получила распространение именно за океаном. В своей книге «Демократия в Америке» Токвиль описывает, как живо американцы обсуждают волнующие их общественные проблемы, т. е., как справедливо отмечает Вильям Хадсон, говорит о том, что ныне назвали бы делиберативной демократией[862]862
  «Джон Стюарт Милль и Алексис де Токвиль рассматривали гражданскую делиберацию по поводу общественных проблем как ключ к поддержанию успешной демократии. Делиберация означала обсуждение общественных проблем, выслушивание альтернативных точек зрения, выдвижение аргументов в защиту собственной позиции и как следствие этого процесса – формирование консенсуса или, по крайней мере, взглядов большинства на то, что было благом для общины» (Hudson W. Е. American Democracy in Peril. Eight Challenges to America’s Future. Wash., D.C., 2004. P. 160).


[Закрыть]. «Ступив на американскую землю, вы сразу оказываетесь посреди какой-то суматохи: со всех сторон раздаются неясные возгласы, вы слышите сразу множество голосов, каждый из которых говорит о какой-то общественной проблеме^{3}. Все движется вокруг вас: здесь жители квартала собрались для того, чтобы решить, надо ли строить церковь, там идут выборы представителя в органы власти, дальше депутаты какого-то округа спешат в город для того, чтобы принять решение по поводу некоторых улучшений местного значения, где-то еще земледельцы оставляют свою работу и идут обсуждать план строительства дороги или школы. Группа граждан собирается с единственной целью: заявить о своем неодобрении деятельности правительства, в то время как другая группа, собравшись, провозглашает всех должностных лиц^{4} отцами отчизны. А вот и еще одна, которая считает, что главным источником всех государственных бед является пьянство, и торжественно обязуется подавать пример трезвости»[863]863
  Алексис де Токвиль. Демократия в Америке. Пер. с франц. М., 1992. С. 191. См. также английское издание: Alexis de Tocqueville, Democracy in America. Ed. Phillips Bradley. New York, 1948, I. PP. 249–250.


[Закрыть].

О делиберации, как известно, рассуждал Джеймс Мэдисон. В делиберативном духе выдержаны (как отмечалось выше) многие демократологические суждения Джона Дьюи. Вспомнить хотя бы его слова о том, что демократия – «это форма совместной жизни, форма взаимообмена опытом. При демократии в обществе постоянно растет число людей, готовых согласовывать свои действия с действиями других и учитывать чужие интересы, определяя цель и направление своих собственных»[864]864
  Дьюи Дж. Демократия и образование. М., 2000. С. 85.


[Закрыть]. Интересные суждения о склонности американцев к совещательности находим мы у Джорджа Сантаяны. В работе «Характер и мнение в Соединенных Штатах» (в русском переводе «Характер и мировоззрение американцев») он пишет о следующем: «Все рады советоваться со всеми, настроены не только убеждать, но и поддаваться убеждению; все излучают бодрую уверенность в том, что они не хуже остальных способны справиться с очередной поставленной задачей, чтобы затем перейти к следующей. Все строится на молчаливом согласии с необходимостью решать каждый спорный вопрос путем голосования; предполагается, что меньшинство лояльно отнесется к любому решению большинства, и будет в дальнейшем исходить из него, даже не думая о том, чтобы не подчиниться.

Подобное поведение, – заключает Сантаяна, – воспринимается в Америке как нечто нормальное, ведь оно в крови у американцев и передается от человека к человеку с той социальной заразительностью, которая так сильна в условиях естественно сложившейся демократии»[865]865
  Сантаяна Д. Характер и мировоззрение американцев. Пер. с англ. М., 2003.


[Закрыть].

Сегодня в первом ряду разработчиков теории делиберативной демократии в Америке стоят Дж. Коэн, Дж. Бессетт, Й. Эл стер, Дж. Фишкин, Б. Аккерман, Э. Гутманн, Д. Томпсон, С. Бенхабиб[866]866
  См., в частности: Bessette J. Deliberative Democracy: The Majority Principle in Republican Government // How Democratic is the Constitution. Wash., D. C., 1980; Bessette J. The Mild Voice of Reason: Deliberative Democracy & American National Government. Chicago, 1994; Cohen J. Deliberating and Democratic Legitimacy // The Good Polity. Ed. by Hamlin A. and Petit P. Oxford, 1989; Cohen J. and Rogers J. Associations and Democracy. N.Y. and L.,1995; Gutmann A., and D. Thompson. Democracy and Disagreement. Cambr., 1996. Fishkin J. Democracy and Deliberation: New Directions for Democratic Reform. New Haven, 1991; Fishkin J. The Voice of the People. New Haven (Ct.), L., 1995; Fishkin J. The Nation in the Room. – http://www.bostonreview.net/BR3L2/fishkin.php; Ackerman B., and J. Fishkin. Deliberation Day // “Journal of Political Philosophy”, 2002, No. 10; Benhabib S. Democracy and Difference. Princeton, 1996.


[Закрыть] и еще ряд фигур. Есть у делиберативной демократии, естественно, и оппоненты, есть аналитики, претендующие на беспристрастную ее оценку[867]867
  См., в частности: Blattberg С. Patriotic, Not Deliberative Democracy // Critical Review of International Social and Political Philosophy, 2003, 6, no.l; Shapiro I. The State of democratic Theory. Princeton, 2003 (критическому анализу делиберативной демократии посвящены первые две главы книги); Nino С. The Constitution of Deliberative Democracy. New Haven, 1996; Шапиро Й. «Переосмысливая теорию демократии в свете современной политики» // «Полис», 2001, №№ 3–5.


[Закрыть]. А поводов для поддержки или критики этой демократии достаточно, тем более, что она представляет собой сравнительно новое явление и пока не существует ни единой общепризнанной теории делиберации, ни скоординированной делиберативной практики.

Термин «делиберативная демократия» (deliberative democracy) был предложен в 1980 году Джозефом Бессеттом в работе «Делиберативная демократия: принцип большинства в республиканском правлении»[868]868
  Bessette J. Deliberative Democracy: The Majority Principle in Republican Government // How Democratic is the Constitution. Wash., D. C., 1980.


[Закрыть]. Тогда же начало приобретать научно-категориальный смысл и давно существовавшее в английском языке слово «делиберация» (deliberation). Происходящее от латинского delibero – взвешивать (мысленно), обсуждать, обдумывать, оно и обозначает соответственно мысленное взвешивание, обсуждение, обдумывание, но – совершенно особого рода. (Поэтому во избежание искажений мы не будем переводить этот термин на русский язык[869]869
  В некоторых отечественных публикациях, включая переводы, deliberation переводится как «обсуждение», a deliberative – как «совещательный». Соответственно deliberative democracy переводится как «совещательная демократия» и «демократия обсуждения». Цитируя эти переводы, мы не вносим в них никаких изменений.


[Закрыть], ограничившись транслитерацией[870]870
  Можно было бы, пожалуй, перевести deliberation как «решение». К этому подталкивает, в частности, предпринятое нами сравнение некоторых фрагментов переводов на английский и русский языки трактата Ж.-Ж.Руссо «Об общественном договоре». Французское délibérations de peuple на английский переведено, естественно, как the deliberations of the people, а на русский – как «решения народа» (Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969. С. 170). Однако то, о чем говорят сегодня американцы, используя рассматриваемое понятие, предполагает не только решение, но и предшествующее ему коллективное обсуждение, причем определенным образом организованное и ориентированное.


[Закрыть], тем более что производное от него слово «делиберативный» уже используется в отечественных политологических текстах).

К настоящему времени выкристаллизовались несколько разновидностей делиберативной демократии, отличающихся друг от друга, прежде всего, предлагаемыми способами осуществления делиберации, различными акцентами на каких-то ее сторонах и т. п. Вместе с тем большинство исследователей считают, что лидирующую роль в развитии делиберативной демократии играют и ведущие позиции в ней занимают два направления, одно из которых опирается на видного американского философа Джона Ролза, автора «теории справедливости», изложенной в одноименной книге, составившей эпоху в истории философии XX века, а второе – на Юргена Хабермаса с его «теорией коммуникативного действия».

Джон Ролз бросил вызов агрегативной модели демократии, сводящей ее к процедурам взаимодействия с существующими в обществе группами, ориентированными на достижение эгоистического интереса, и основывающейся на дескриптивном инструментальном подходе, отвергающем идею поиска общего блага и, по сути, изгоняющем мораль из сферы политики. Ролз пытался – и не без успеха – вернуть интерес к нормативной политической теории и к моральному измерению политики, найти прочные основания для сближения либерализма и демократии (чему и была посвящена его книга «Политический либерализм»). В этом отношении современные американские делиберативисты, и в первую очередь один из их лидеров, профессор Стэнфордского университета Джошуа Коэн, являющийся учеником Ролза, являются наследниками и продолжателями дела автора «Теории справедливости».

В направлении спасения либеральной демократии посредством достижения рационального консенсуса действует и Хабермас, делающий акцент на коммуникативном действии, которое в отличие от инструментального действия (подчиненного критерию эффективности и ориентированного на успех) ориентировано на поиск морального согласия между взаимодействующими индивидами.

Шанталь Муфф, проводившая подробное сравнительное исследование подходов двух философов к проблемам демократии под углом делиберации, отмечала наличие различий в этих подходах, которые, кстати сказать, достаточно отчетливо проявились в публичной полемике между Хабермасом и Ролзом[871]871
  См., в частности: Хабермас Ю. Политический либерализм – полемика с Джоном Ролзом // Хабермас Ю. Вовлечение другого. Очерки политической теории. Пер. с нем. СПб., 2008.


[Закрыть]. «…В то время как Ролз полагает, что ключевым вопросом является справедливость, для Хабермаса важна легитимность. Согласно Ролзу, обустроенное общество – это общество, которое функционирует в соответствии с принципами, установленными общим пониманием справедливости. Именно это служит причиной стабильности и признания гражданами своих институтов. По Хабермасу, стабильное функционирование демократии нуждается в создании политической общности, объединяемой рациональным пониманием легитимности. Поэтому, по мнению сторонников Хабермаса, основная проблема состоит в нахождении средства, которое гарантировало бы то, что решения, принятые демократическими институтами, отражают беспристрастную точку зрения, выражающую в равной степени интересы всех, а для этого необходимо создание процедур, которые могли бы привести к рациональным результатам посредством демократического участия»[872]872
  Муфф Ш. К агонистической модели демократии // «Логос» 2 (42), 2004. С. 189.


[Закрыть]. Однако, как признает та же Муфф, между Ролзом и Хабермасом «имеются важные точки соприкосновения, которые в данном случае (т. е. применительно к делиберативной демократии. – Э.Б.) куда более значимы, чем разногласия»[873]873
  Муфф Ш. К агонистической модели демократии // «Логос» 2 (42), 2004. С. 183.


[Закрыть].

Более того, в работах многих американских разработчиков теории делиберативной демократии, и прежде всего, их лидера Джошуа Коэна, разница во взглядах Ролза и Хабермаса (как мы увидим далее, когда будем говорить о проблеме легитимности) сглаживается, и они сочувственно цитируют в своих работах немецкого философа. Это будем делать и мы, ибо некоторые высказывания последнего помогают лучше понять суть концепций делиберативной демократии, разрабатываемых за океаном.

Своего рода манифестом американских теориков-делиберативистов стала статья Джошуа Коэна «Делиберация и демократическая легитимность», опубликованная впервые в 1989 году и с тех пор неоднократно перепечатывавшаяся. В ней он выделяет пять «главных черт» делиберативной демократии.

Первая черта. «Делиберативная демократия есть действующая (ongoing) и независимая ассоциация», члены которой ожидают, что она продолжит свою деятельность в будущем[874]874
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology Ed. by Goodin R., Petitt Ph. Malden MA, 2006. P. 161.


[Закрыть].

Вторая черта. Члены этой ассоциации исходят из представления, что «соответствующие условия ассоциации обеспечивают рамки для их делиберации или являются ее результатом»[875]875
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology. Ed. by Goodin R., Petitt Ph. Malden MA, 2006. P. 161.


[Закрыть]. Другими словами, члены ассоциации так строят свою деятельность в рамках создаваемых ими институтов, чтобы сделать делиберацию возможной и соответствующей нормам, выработанным ими в процессе делиберации.

Третья черта. «Делиберативная демократия есть плюралистическая ассоциация. Ее члены имеют разные преференции, убеждения и идеалы относительно того, как им жить»[876]876
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology. Ed. by Goodin R., Petitt Ph. 2006. P. 162.


[Закрыть]. Будучи приверженцами принципа «делиберативного разрешения проблем коллективного выбора», они в то же время ставят перед собой различные цели и ориентируются на различные ценности.

Четвертая черта. «Поскольку члены демократической ассоциации рассматривают делиберативные процедуры как источник легитимности, для них важно, чтобы условия их ассоциации не просто были результатом их делиберации, но и проявляли себя в их глазах как таковые»[877]877
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology. Ed. by Goodin R., Petitt Ph. 2006. P. 162.


[Закрыть].

И, наконец, пятая черта. Члены ассоциации «признают наличие друг у друга способностей к делиберации», т. е. к «публичному обмену разумными суждениями» и деятельности, направленной на выработку таких суждений[878]878
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology. Ed. by Goodin R., Petitt Ph. 2006. P. 162.


[Закрыть].

Принципы делиберативной демократии Коэн дополняет «идеальной схемой делиберации», раскрывающей элементы «идеальной делиберативной процедуры», т. е. условий делиберативного принятия решений, получающих воплощение в соответствующих демократических институтах.

Первое. «…Идеальная делиберация является свободной в том смысле, что удовлетворяет двум условиям. Во-первых, ее участники рассматривают себя как связанных исключительно результатами собственной делиберации и предварительными условиями этой делиберации… Во-вторых, участники полагают, что они могут действовать, исходя из полученных результатов [делиберации]…»[879]879
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology Ed. by Goodin R., Petitt Ph. 2006. P. 162.


[Закрыть].

Второе. «Делиберация разумна (is reasoned) в том смысле, что от ее участников требуют рационально обосновывать выдвигаемые предложения»[880]880
  Ibid. P. 162.


[Закрыть]. Именно этот критерий является основанием для принятия и отклонения поступающих предложений.

Третье. «Участники идеальной делиберации равны формально и по существу»[881]881
  Ibid. P. 162.


[Закрыть]. Никакой иерархии не существует. Все имеют равное право высказывать свои взгляды, критиковать и т. п.

Четвертое. «…Идеальная делиберация нацелена на достижение рационально мотивированного консенсуса — нахождение разумных оснований, которые были бы убедительны для всех, кто готов действовать в соответствии с результатами разумной оценки альтернатив, предлагаемых равными [людьми]»[882]882
  Ibid. P. 163. А вот позиция Хабермаса. В статье «Что такое “делиберативная политика”?», опубликованной в 1996 году, он, рассуждая о «делиберативном стиле», «делиберативной политике», «делиберативной демократии», опирается на определение, взятое им из работ Ф. Майклмана: «Делиберативность… указывает на принятие определенной установки, направленной на социальное сотрудничество, а именно установки открытости, готовности внимать разумным доводам, сопровождающим заявления других лиц так же, как своим собственным. Делиберативная среда предоставляет возможность для добросовестного обмена мнениями, – в том числе для того, чтобы его участники отчитались, как каждый из них сам понимает свои жизненные интересы —… когда в том или ином решении, если оно принимается, выражается некое обобщенное суждение». «Поэтому, – поясняет Хабермас, – спор мнений, вынесенный на политическую арену, обладает легитимирующей силой не только в смысле предоставления доступа к властным позициям; скорее, последовательно проводимый политический дискурс обладает обязательной силой также и в отношении способа осуществления политического господства» (Хабермас Ю. Вовлечение другого. С. 389).


[Закрыть].

В том же духе рассуждали и другие приверженцы идеи делиберативной демократии. Как писали в своей книге «Демократия и разногласие. Почему в политике невозможно избежать моральных конфликтов и что с этим делать» Э. Гутманн и Д.Томпсон, делиберация включает в себя «три основных принципа – взаимности, гласности и подотчетности (регулирующих политический процесс), а также еще три принципа – базисных свобод, возможностей и равенства последних (определяющих содержание политики). В ней отстаивается необходимость развернутых общественных дебатов по поводу сущности государственной политики с целью достижения определенного согласия между гражданами и поддержания их уважения друг к другу»[883]883
  Гутманн Э. и Томпсон Д. Демократия и разногласия // Теория и практика демократии. С. 17.


[Закрыть].

В сущности, речь идет о том, чтобы граждане, исходя из принципа равенства и равной компетентности, добровольно и самостоятельно, не полагаясь на то, что делают избранные ими представители органов власти или никем не избранные чиновники, сообща и свободно обдумывали, обсуждали волнующие их проблемы — политические и неполитические, государственные и негосударственные, федеральные и местные – и приходили в итоге к рационально обоснованному согласованному (консенсусному), становящемуся достоянием гласности представлению о том, в чем заключаются эти проблемы и как они должны быть решены. При этом особо отмечается, что речь идет не о достижении компромисса между участвующими сторонами, а именно о достижении рационально обоснованного морального консенсуса.

Разработчики теории делиберативной демократии отдают себе отчет в том (хотя это понимание пришло к ним не сразу), что в плюралистическом обществе, где неизбежно столкновение различных ценностей и интересов, не по всем вопросам может быть достигнут рациональный моральный консенсус, а значит, не все проблемы могут стать объектом делиберации. К их числу относятся «всеобъемлющие», по определению Ролза, проблемы философского, религиозного и морального характера. Имеются и другие вопросы межгрупповых отношений, которые должны решаться не путем консенсуса, а на основе компромисса. Не всегда делиберация способна привести и к достижению консенсуса по политическим вопросам. Гутманн и Томпсон, рассматривая вопрос о ее предметных границах, замечают: «споры в политике часто имеют весьма глубокие корни. Если бы это было не так, то не было бы необходимости в спорах. Но если они лежат слишком глубоко, то нет смысла спорить. Разногласия, поддающиеся разрешению на основе принципов совещательности, находятся между простым непониманием и полной неосведомленностью»[884]884
  Гутманн Э. и Томпсон Д. Демократия и разногласия //Теория и практика демократии. С. 19.


[Закрыть]. Возможно, это высказывание звучит слишком категорично, но так или иначе вопрос о границах возможностей делиберации оказывается одним из самых сложных и нуждающихся в дальнейших исследованиях.

И тем не менее, как были убеждены разработчики теории делиберативной демократтии, очень многие проблемы, лежащие в сфере политики, экономики, культуры могут и должны решаться предлагаемыми ими методами. Так что можно, как представляется, утверждать, что делиберация, основанная на коммуникации, выступает как специфическое проявление народного суверенитета, а операционально – как альтернатива выборов народных представителей (избирательного процесса). С этим связана и поддерживаемая делиберативистами (но высказанная и развитая еще Руссо и Кантом) идея о том, что законотворчество должно быть делом самого народа[885]885
  Интересно, опять-таки, в связи с обсуждаемым вопросом привести слова Ю. Хабермаса, напоминающего, что “Руссо, предвосхищая Французскую революцию, понимает свободу как автономию народа, как равное участие всех в практике законодательства, при которой народ дает законы самому себе» (Хабермас Ю. Философский спор вокруг идеи демократии // Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. Пер. с нем. М., 1995. С. 34. Примечательно и напоминание о Канте. «Кант, философский современник Французской революции, признавал, что Руссо впервые «по-настоящему развил» идею, которая выражается у Канта следующим образом: «Законодательная власть может принадлежать только объединенной воле народа».


[Закрыть]. Как пишет Дж. Коэн, «для них (членов делиберативной ассоциации. – Э.Б.) свободная делиберация среди равных есть основа легитимности»[886]886
  Cohen J. Deliberation and Democratic Legitimacy // Contemporary Political Philosophy: an Anthology. Ed. by Goodin R., Petitt Ph. 2006. P. 161.


[Закрыть].

Некоторые исследователи рассматривают общественную делиберацию не только как демократическую процедуру и демократический механизм, но еще и как демократическую ценность[887]887
  «…Я выделил, – пишет Дж. Фишкин, – четыре демократические ценности – общественное обсуждение, отсутствие тирании, политическое равенство и политическую активность» (Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 24).


[Закрыть]. Тем самым они хотят выбить из рук критиков демократии их традиционную «козырную карту», которая широко использовалась, начиная с Платона: народ невежественен и не способен разумно рассуждать о делах государственной важности, а потому ему не место у государственного руля. Делиберативисты хотят доказать обратное: народные обсуждения, на которых происходит рассмотрение актуальных вопросов жизни государства и общества – это мощная интеллектуальная сила. При этом предполагается, что такого рода обсуждения могут происходить в рамках разных форумов. «Форумы… могут быть различными – от городских собраний и совокупности всех граждан, занимающихся «обдумыванием» в специально отведенное для этого время, до гражданских жюри и «совещательных опросов» – произвольным образом отобранных групп, которые получают расширенную информацию по тем или иным конкретным проблемам и выносят решение о том, что следует предпринять»[888]888
  Шапиро Й. Переосмысливая теорию демократии…// Полис, 2001, № 3. С. 9. Подробнее об этих форумах см.: Fishkin J. Democracy and Deliberation. New Haven, 1991.


[Закрыть].

Еще шире представляют себе делиберативный круг Эми Гуттман и Деннис Томпсон. Принцип делиберации, утверждают они, «должен распространяться на весь политический процесс, создавая то, что мы называем зрелой демократией. В ней совещательные форумы охватывают практически все государственные и негосударственные институты, в рамках которых граждане на регулярной основе собираются вместе для принятия коллективных решений по вопросам общественной значимости. Сюда входят не только заседания законодательных собраний, судебные слушания и административные решения на всех уровнях управления, но и встречи в рамках общественных организаций низового уровня, профессиональных ассоциаций, собрания акционеров и гражданских комитетов в больницах и иных подобных учреждениях»[889]889
  Гутманн Э. и Томпсон Д. Демократия и разногласия // Теория и практика демократии. С. 17–18.


[Закрыть].

Идея делиберации была не просто реакцией на официальную бюрократизированную демократию. Это было еще и продолжение идущей от «отцов-основателей» традиции поиска путей адаптации демократии к условиям крупного государства, в котором отсутствует возможность осуществления прямой демократии. И поиск этот шел через обращение к…Руссо. В самом деле, речь идет не просто о том, чтобы методом консенсуса вырабатывать приемлемые для всех решения. Сторонники делиберативной демократии, возрождая нормативный подход, возвращаются к осмеянному и отвергнутому Шумпетером представлению (получившему классическое выражение у Руссо) о демократии как принятии решений, выражающих всеобщую волю, олицетворяющую собой общее благо (хотя и признают при этом, что в плюралистическом обществе могут существовать различные представления об общем благе). Но это специфическая форма поиска и выражения общего блага, отличная от руссоистской формы, которую И. Шапиро именует «агрегативной», имея в виду, что у теоретика общественного договора всеобщая воля и общее благо определяются методом агрегирования индивидуальных предпочтений на основе «взаимного уничтожения крайностей». «Делиберативная концепция озабочена трансформированием, а не агрегированием предпочтений, – отмечает И. Шапиро. – Такая позиция, по существу, не является руссоистской… Тем не менее эта концепция в чем-то восходит к его требованию, чтобы, голосуя, люди исходили не из своих индивидуальных предпочтений, а из собственных представлений о благе для общества в целом. Цель – вывести нас «за пределы демократии противоборства»»[890]890
  Шапиро Й. Переосмысливая теорию демократии в свете современной политики // «Полис». 2001. № 3. С. 8.


[Закрыть], на котором построена состязательная демократия. По сути, речь идет о замене противоборства согласием (консенсусом).

Через трансформацию индивидуальных предпочтений, происходящую в процессе делиберации, считают ее сторонники, происходит формирование представлений об общем благе. Именно формирование, а не выявление, как полагал Руссо, ибо общее благо понимается делибераторами не как сумма уже существующих и фиксируемых извне предпочтений, а как продукт сложного интегрирования, осуществляемого в процессе делиберации, что существенно меняет природу общего блага.

Различие видов и масштабов делиберативных форумов предопределяет различие целей, которые они ставят перед собой, а в конечном счете, и тип делиберативной демократии. Обсуждение тех или иных вопросов, скажем, в рамках общественной организации низового уровня, в котором участвуют все или почти все ее члены, может представлять собой тривиальную форму прямой демократии, давно и хорошо известную американцам и описанную в свое время Токвилем. А принятые в ходе ее обсуждения решения обычно имеют локальный характер.

Другое дело – предлагаемый Дж. Фишкиным так называемый делиберативный опрос (deliberative polling, deliberative opinion poll), по поводу которого идет много споров. Цель такого опроса – «смоделировать мнение населения, как если бы оно имело возможность рассматривать обсуждаемые вопросы в полном объеме»[891]891
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С.22.


[Закрыть]. Эта форма демократии в основе своей, признает американский исследователь, не нова: она использовалась еще в Древней Греции, точнее, в Афинах и представляла собой выбор по жребию или случайный отбор, вроде тех, которые используются сегодня при формировании социологической выборки. Но, как поясняет Фишкин, в той форме, которая использовалась в Древней Греции и применяется в делиберативных опросах, «собираются мнения не изолированных граждан, а собравшихся вместе для рассмотрения общих проблем»[892]892
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 23.


[Закрыть]. Это совместное – лицом к лицу – обсуждение, в котором все равны и каждый имеет возможность высказаться, определяет специфику делиберативных опросов[893]893
  Вот как описывает «совещательный опрос» Джеймс Фишкин. «Формируется случайная выборка из числа избирателей всей страны, которых затем собирают вместе. Эту группу погружают в круг обсуждаемых вопросов с помощью тщательно отобранных информационных материалов, активных дискуссий в подгруппах и предоставления возможности задавать вопросы специалистам и политикам различных взглядов. После нескольких дней интенсивной проработки вопросов участников подвергают доскональному опросу. Обзор его результатов дает представление об осмысленных суждениях респондентов – то есть о той точке зрения, к какой пришла бы вся страна, если бы оказалась в таких же условиях, как и «идеальные» граждане, погруженные в обсуждаемую проблематику в течение продолжительного периода времени» (Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 22).


[Закрыть]. «Такие опросы, – убежден Фишкин, – дают представление об осмысленных взглядах всего полиса, а не о поверхностной реакции отдельных людей. Институты, говорящие от лица народа, должны быть как представительными, так и совещательными. Изобретением Древней Греции стал случайный отбор граждан для совместного рассмотрения проблем, что позволяло реализовать обе эти задачи»[894]894
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 23.


[Закрыть].

Таким образом, современная Америка предлагает новую форму демократического представительства, основывающуюся не на всеобщих выборах, а на случайном отборе граждан, представляющих данную общность и предположительно способную выразить волю последней и ее представление об общем благе.

Делиберативные форумы предназначены, по замыслу авторов идеи, не только для моделирования мнения населения и выработки позиций по конкретным политическим, социальным и иным проблемам. Американцы, как напоминают Эми Гутманн и Деннис Томпсон, много говорят о моральном смысле своей демократии, однако на практике моральными принципами нередко пренебрегают. К тому же моральные разногласия нередко ведут к разногласиям политическим. Поэтому важнейшую задачу делиберативной демократии они видят в моральном оздоровлении демократии. «Коллективное обсуждение является самым подходящим способом разрешения моральных разногласий между гражданами применительно не только к самой политике, но и к выбору способов, с помощью которых она должна проводиться. Дискуссия – не только хороший способ, но и средство принятия решения о том, какие способы нужны для того, чтобы добиваться наших общих целей»[895]895
  Гутманн Э. и Томпсон Д. Демократия и разногласия // Теория и практика демократии. С. 17. «Цель дискуссии о морали, предписываемой нашей концепцией совещательной демократиии, – поясняют они, – состоит в нахождении баланса между беспристрастностью (что предполагает наличие альтруизма) и расчетливостью (что не требует ничего сверх просвещенного эгоизма)… В условиях совещательных разногласий (например, по поводу легализации абортов) граждане должны стараться максимально понять мораль людей с противоположной точкой зрения, при этом не отказываясь от собственных убеждений. Мы называем такой способ взаимодействия минимизацией моральных разногласий, и считаем, что, хотя его игнорируют как в теории, так и на практике, он важен для здоровой демократической жизни» (Там же. С. 16).


[Закрыть].

Еще одна цель делиберативной демократии – воспитание активного гражданина. Поставленная Чарльзом Мерриамом в 30-е годы XX века и получившая воплощение в работах 60–70-х годов – прежде всего в «Гражданской культуре «Алмонда и Вербы», эта проблема вновь обнаружила свою актуальность в конце минувшего столетия. Сторонники делиберативной демократии полагают, что активное, равноправное и заинтересованное участие американцев в дискуссиях о волнующих общество проблемах способствует формированию гражданского сознания и самосознания. Можно предположить, пишет Фишкин, что из человека, прошедшего через делиберативный опрос (и лучше – не один) «получится более активный гражданин. Он будет обсуждать общественные вопросы с другими людьми, будет более осведомлен о текущих событиях и, вероятно, более активен в публичных и гражданских делах»[896]896
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 24.


[Закрыть]. Ну а если бы, мечтает американский демократ, делиберативные опросы стали «основным (!) элементом общественной жизни», «мы бы получили общество более активных граждан – такое общество, которое не только давало бы представление о том, как достичь четырех демократических ценностей, но и стало бы их воплощением»[897]897
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 24.


[Закрыть].

Сторонники делиберативной демократии исходят из преждставления о том, институционализированное и целенаправленное общение людей приводит их, как правило, к консенсусу и что этот консенсус благотворен для общества. А протагонисты идеи делиберативного опроса делают еще один вывод, далеко идущий в политическом и теоретико-методологическом отношениях. Это вывод о том, что в результате такого опроса вырабатывается позиция, «к которой пришла бы вся страна, если бы оказалась в таких же условиях, как и «идеальные» граждане, погруженные в обсуждаемую проблематику в течение продолжительного периода времени»[898]898
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 22.


[Закрыть].

Мысль о национальной репрезентативности выводов, к которым приходит в результате делиберативного опроса замкнутая группа случайно отобранных людей, настолько важна для Фишкина (она действительно составляет ядро его концепции), что он повторяет ее не только практически во всех работах, посвященных делиберативной демократии, но и неоднократно возвращается к ней в разных вариантах в одних и тех же работах. «…Если эти (подвергнутые делиберативному опросу. – Э.Б.) люди (которые при серьезном осмыслении тех или иных проблем ведут себя как «идеальные» граждане) придут к каким-то мнениям, то мы делаем следующий вывод: если бы в таких условиях вдруг оказались все жители страны, то они пришли бы к аналогичным выводам»[899]899
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 23. Фишкин, впрочем, делает ряд примечательных оговорок, подчеркивающих условный характер данного заключения, но тем не менее сохраняет его категорический характер. «Конечно, – соглашается он, – маловероятно, что вся страна может быть поставлена в условия «совещательного» опроса» (Там же. С. 24). Но даже когда идут напряженные дебаты, в которых могут превалировать «особые интересы и искажающие существо дела негативные высказывания», – даже в этом случае «если каким-либо образом общественность могла бы вести себя так, как «идеальные» граждане, то «совещательный» опрос дал бы наиболее точное представление о возможных точках зрения» (Там же. С. 24).


[Закрыть].

Моделирование мнения населения страны с помощью делиберативного опроса в группах преследует далеко идущие политические цели, а именно формирование политических рекомендаций, которые можно было бы публично предъявить властям в качестве мнения народа, выражающего представление о своем благе. Больше того, это мнение должно служить руководством к действию как для самого народа, так и для властей. «Если итоги подобного опроса обнародовать перед выборами или перед референдумом, они могли бы существенно повлиять на их исход»[900]900
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 22.


[Закрыть].

Вокруг делиберативной демократии в Америке идут споры – преимущественно на академическом уровне. Они касаются ее сути, механизмов реализации и тех презумпций, из которых исходят авторы проектов. Публичное обсуждение, утверждают критики, может, конечно, приводить к консенсусу, но может и обострять уже существующие в данной общности противоречия. «Все зависит от того, – считает И. Шапиро, – каковы в действительности поставленные на карту подспудные интересы, ценности и предпочтения»[901]901
  Шапиро Й. Переосмысливая теорию демократии в свете современной политики // «Полис». 2001. № 3. С. 9.


[Закрыть]. Он приводит пример с супружеской парой, поддерживающей прохладные, но в целом терпимые отношения. Попытка откровенно объясниться может выявить новые противоречия и поставить брак на грань развала. И подобные вещи, резонно замечает философ, могут происходить не только в семье. «Но даже когда обсуждение позволяет достичь согласия, последнее не всегда желаемо. Люди могут не хотеть урегулирования некоторых разногласий. Они, как полагают современные теоретики «различия», способны получить удовлетворение от того, что отличаются друг от друга. И наоборот, им может представляться, что консенсус ведет к посредственности, как того опасались Дж. С. Милль и А. де Токвиль»[902]902
  Шапиро Й. Переосмысливая теорию демократии в свете современной политики // «Полис». 2001. № 3. С. 9.


[Закрыть].

Но наибольшую критику вызывает, конечно, главный тезис сторонников делиберативного опроса, согласно которому «осмысленные суждения информированных граждан», прошедших делиберацию, имеют общенациональную значимость, о чем уже говорилось выше. Фишкина и его единомышленников упрекают в том, что они исходят из логики проведения обычных опросов (как их проводит служба Гэллапа, на которого многократно ссылается автор «Гласа народа»[903]903
  См. например: Fishkin J. The Nation in the Room. // http://www.bostonreview.net/ BR31.2/fishkin.php


[Закрыть]), исходящей из того, что мнение репрезентативной выборки отражает (с незначительной погрешностью) мнение общества в целом. Но, как признают сами сторонники идеи делиберативного опроса, он «не похож на другие опросы или исследования. Стандартные опросы моделируют то, что думает население, даже если оно не имеет четко выраженных взглядов по поводу рассматриваемых проблем или вообще не обращает на них внимания. Задача «совещательного» опроса – смоделировать мнение населения, как если бы оно имело возможность рассматривать обсуждаемые вопросы в полном объеме»[904]904
  Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 22.


[Закрыть]. Но население, подчеркивают критики, такой возможности не имеет и иметь не будет. Однако если бы даже каким-то чудом удалось провести делиберативный опрос не 300–500 человек (средний состав группы), а населения всей страны, то трудно сказать, получили ли бы организаторы тот же эффект, что и в замкнутой группе. И не менее важный вопрос: если бы до сведения всего народа – каким он является на самом деле – было доведено просвещенное мнение ограниченного числа граждан, прошедших делиберацию, то опять-таки неизвестно, как они отреагировали бы на предлагаемые им, «непросвещенным», политические рекомендации.

Делиберативные опросы, пока еще не получившие широкого распространения, хотя и опробованные благодаря усилиям энергичного Фишкина и его соратников не только в Соединенных Штатах, но и за рубежом, включая Китай[905]905
  Делиберативные форумы проводились в США, Великобритании Канаде, Дании, КНР, Тайване и ряде стран Восточной Европы. На них обсуждались вопросы внутренней и внешней политики, экономики, искусства.


[Закрыть], иногда называют «демократией современной эры». Имеется в виду прежде всего то, что в них используются современные методики и технологии проведения дискуссий и опросов[906]906
  При делиберативном опросе используются две модели дискуссии, которые Фишкин называет «абсорбцией» и «активизацией». «В первой модели участники абсорбируют информацию, исходящую от конкурирующих экспертов, обсуждают ее в подгруппах и делают свои заключения… Затем в рамках подгрупп проводятся дискуссии» (Фишкин Дж. Глас народа // Теория и практика демократии. С. 23). Во втором случае «мы сначала стимулируем формирование групп, с помощью которых прежде всего выявляются главные озабоченности граждан и устанавливаются отношения между самими участниками. Тем самым определяется круг обсуждаемых вопросов и первоочередных проблем. Лишь затем участники встречаются с экспертами и политиками различных взглядов. Идея второй модели заключается в том, что круг обсуждаемых вопросов формулируется самими гражданами, а не экспертами. Таким образом, общественный голос исходит от граждан и обращен к элите» (С. 23. Курсив в тексте. – Э.Б.).


[Закрыть], а также телевидение в качестве канала трансляции делиберативных форумов и доведения до общественности выработанных мнений.