Текст книги "Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940–1945"

МОН-МУШЕ

Отряды маки в регионе действия Stationer перед днем Д быстро набирали силу. 20 мая 1944 года полковник Кулодон (Гаспар), убежденный, что вторжение союзников произойдет со дня на день, хотя офицеры SOE и предупреждали его, что он опережает события, издал приказ № 1. В нем он объявлял, что пришло время всем миром подняться на борьбу с врагом, и предлагал всем командирам маки в Оверни собраться со своими людьми на плато Мон-Муше. На призыв откликнулись далеко не все. В частности, отказались прибыть коммунисты из FTP.

– Пусть голлисты бегут в горы, – во всеуслышание объявили лидеры коммунистов, – а мы останемся в городах и захватим власть.

В промежутке между 2 и 10 июня в Центральном массиве собралось более 12 тыс. кое-как вооруженных людей. Они прибыли не только из соседних, но и из более удаленных департаментов. Это были заводские рабочие и пожарные, полицейские и железнодорожники, фермеры и сельскохозяйственные рабочие, шахтеры, продавцы, учителя… Они несли с собой все, что могло оказаться полезным в походных условиях: палатки, одеяла, запасные ботинки, лопаты, оружие и даже кухонные ножи. С фабрики, выпускающей форменную одежду для «милиции» Петена, доставили шестьсот кожаных курток, а люди, пришедшие из Монлюсона, до которого было добрых 125 миль, притащили с собой тонну консервированных сардин, конфискованных на каком-то складе.

Полковник Гарей наладил деятельность тыловых служб, снабжение, медицинское обслуживание, назначил офицеров, ответственных за диверсионные операции, разведку. Капитан Дэнис Рейк стал главным радистом, еще на двух или трех передатчиках работали обученные им французы. Людей разделили на 14 рот. Вначале только тридцать процентов личного состава новых воинских подразделений были должным образом вооружены, и Дэнис Рейк отправил срочное сообщение в Лондон с просьбой срочно доставить оружие. А вскоре уже прибыло несколько контейнеров со «стенами», пулеметами, базуками и минометами. Но только 20 июня сто американских «либерейторов» поставили оружие для шести тысяч человек. К тому времени бои в Мон-Муше в основном завершились.

До наступления дня Д немцы недооценивали силы маки в Оверни. Обнаружив передвижение отрядов в районе Маргерид, немцы 2 июня направили из Менда в Полак эсэсовский батальон, состоявший из восьмисот отборных вояк. Одна из только что организованных рот FFI вступила в бой. Хотя на стороне немцев было явное численное преимущество, они понесли серьезные потери и в конце концов в беспорядке отступили. Это была первая победа, по сути дела, гражданских лиц над первоклассными солдатами немецкой армии. А затем наступил день Д, и Гаспар со своими людьми перешел в наступление. Маки выбили немцев из большинства окрестных деревень, нанеся противнику серьезный урон. Вместе с тем они ощутимо пополнили свой арсенал, захватив три танка, несколько полевых орудий, много другой техники и боеприпасов.

Немцы вынуждены были в этом районе задействовать свежие силы. Из Клермон-Феррана в Овернь были спешно направлены подразделения мотопехоты (всего около 10 тыс. человек), танки, артиллерия.

11 июня завязался бой между 3 тыс. бойцами FFI под командованием полковника Томаса и эсэсовцами, в три раза превосходящими их по численности и имевшими в своем распоряжении тяжелую артиллерию, минометы и 50 танков. Позиции FFI подвергались непрерывным налетам 30 бомбардировщиков люфтваффе, которые заодно обстреливали мирные городки и деревни, сбрасывали зажигательные бомбы на крыши жилых домов, фермы, амбары. Но, тем не менее, когда отряды FFI отошли на свои позиции в Трейере, их потери составили 160 человек убитыми и 200 ранеными, в то время как у немцев было 1400 убитых и 2 тыс. раненых. Городок Сен-Флор был буквально забит ранеными немцами. Все общественные здания, школы, а также многие частные дома превратились в полевые госпитали. Чтобы восполнить катастрофическую нехватку бинтов, немецкие патрули ходили по домам и отбирали у жителей постельное белье.

Немцы снова получили подкрепление, и с 18 по 20 июня 20 тыс. немецких солдат при поддержке артиллерии и авиации мощно атаковали позиции партизан в Мон-Муше. Ожесточенные бои продолжались три недели. Бойцам Сопротивления в Мон-Муше сопутствовала удача. Хотя они и были вынуждены покинуть некоторые свои позиции, но они отступали, не нарушая порядка, и сохранили контроль над многими деревнями.

В самый разгар боев в Оверни туда было отправлено несколько агентов SOE/OSS. Теперь среди командиров партизанских отрядов насчитывалось 30 английских, американских и французских кадровых офицеров. Нэнси Уэйк, Джон Фармер и Дэнис Рейк организовывали прием людей и грузов. Дэнис обеспечивал постоянную радиосвязь с Лондоном, находясь на командном пункте полковников Кулодона (к тому времени он решил произвести себя в генералы), Фурнье и Гарей. Когда Нэнси Уэйк встретила одну из прибывших из Лондона команд, она с восторгом обнаружила, что Ансельм, о прибытии которого было сообщено заранее, оказался не кем иным, как Рене Дюсаком, агентом OSS, ранее работавшим дублером в Голливуде. Они вместе проходили обучение в Англии. Дюсак прибыл в качестве инструктора по противотанковому вооружению, и вскоре бойцы окрестили его Базукой. С ним прибыли еще два агента – американские офицеры Рев Шлей и Джон Алсоп.

АТАКА НА ВИШИ

Полковник Кулодон отдал приказ осуществлять отход небольшими группами. Нэнси и Базука присоединились к нему, а Джон Фармер и Дэнис Рейк – к другим группам FFI. Они условились встретиться в деревне Сен-Сантен. Группа, с которой шел Дэнис, подверглась нападению роты эсэсовцев, но сумела с боем прорваться. Когда они прибыли в Сен-Сантен, его передатчик молчал. У Дэниса открылась старая рана на ноге, и Нэнси вручила ему большую бутылку одеколона для использования в качестве дезинфицирующего средства. Утром Дэнис выглядел значительно лучше. Нэнси поинтересовалась, в каком состоянии его нога и помог ли одеколон.

– Определенно, – улыбнулся Дэнис, – я его выпил весь, до последней капли.

В июле агентам SOE довелось пережить немало приключений. Нэнси съездила в Шатору и привезла новый радиопередатчик. Дэнис получил новые коды и организовал радиостанцию возле Игранда. Вместе они принимали участие в нападениях на колонны немецких войск, идущих через Овернь в Нормандию, провели ряд успешных диверсий на железных и автомобильных дорогах, уничтожили завод по производству синтетического горючего в Сен-Илере, взорвали сорок семь опор высоковольтных линий, принимали новых людей и грузы.

В начале августа капитан Фармер, Нэнси и Дэнис находились в лесах Тронсэ с отрядом FFI, которому было поручено взорвать мосты через реку Алье. Попавшие в окружение немцы предпринимали отчаянные попытки уйти от преследовавших их отрядов FFI в Бургундию, а уже оттуда до милого фатерланда рукой подать. Мосты через Алье были взорваны Нэнси Уэйк и ее французскими помощниками. Несколько немецких батальонов, отрезанных от своих и окруженных многочисленными отрядами FFI, сдались вместе с имевшимися у них танками и артиллерией. После боя, во время которого немцы использовали тяжелые танки, маленькая армия Кулодона освободила Монлюсон и Мулен. Офицеры SOE установили радиопередатчик в Шато-де-Франь, а полковник Кулодон тем временем повел своих людей на Клермон-Ферран. Затем он снова повернул на юг, надеясь стать первым командиром FFI, который войдет в Виши – «столицу позора».

Полковник Кулодон разместил свой штаб возле Монт-Дора. 17 августа он принял эмиссара от маршала Петена. Глава Французского государства, получивший этот пост от Гитлера, выразил желание сдаться силам «Свободной Франции». Уже 13 августа шведский министр в Виши доктор Штукки лично прибыл в штаб Гаспара, чтобы предложить свое посредничество в переговорах о капитуляции. Кулодон согласился принять Петена. Но при условии, что тот будет в сопровождении только одного адъютанта или врача. Он был готов гарантировать личную безопасность Петену, но ни в коем случае не «предателям из Виши». Петен уже приготовился сдаться, однако утром 20 августа его под усиленной охраной эсэсовцев отправили в Германию. Избегая городов, находившихся в руках бойцов Сопротивления, кавалькада благополучно достигла Бельфора, откуда маршал был переправлен в Сигмаринген.

Чтобы избежать кровопролития, полковник Кулодон некоторое время выжидал и не отдавал приказа начать атаку на Виши. К 24 августа немцы начали эвакуацию. Однако Дарнан с 5 тыс. служащих пронацистской «милиции» все еще находился в Виши. Он высокопарно заявил, что его люди будут защищать город до последнего вздоха. А днем позже поспешил скрыться из города вместе с последними уходящими немцами. В последние часы своего пребывания в Виши гестаповцы и «милиционеры» расстреливали на улице случайных прохожих и поджигали магазины. Бойцы Сопротивления быстро навели в городе порядок. Конечно, не обошлось без перегибов, и кое-кто из предателей, «милиционеров» и фашистских пособников были расстреляны на месте без суда.

ТРАГЕДИЯ ВЕРКОРА

Разительный контраст с успехами Сопротивления в Оверни составило трехнедельное сражение в Веркоре. Франсис Каммэртс (Роджер) всегда предупреждал о недопустимости преждевременных действий. Он приказал своим людям действовать малочисленными группами и вести себя подобно москитам – укусил и скрылся. Они нападали на вражеские конвои, повреждали коммуникации, но не ввязывались ни во что слишком серьезное. Его люди устраивали засады на дорогах, взрывали железнодорожные рельсы и мосты, электростанции и линии электропередачи, перерезали телефонные и телеграфные кабели, то есть по возможности вносили путаницу и неразбериху в ряды и без того охваченных паникой немецких войск. Действия групп Сопротивления на юге имели результатом длительные задержки в продвижении немецких войск к Нормандии. Враг был вынужден постоянно обороняться от нападений со всех сторон.

В июне 1944 года отдельные лидеры Сопротивления уже не могли сдерживать свою жажду деятельности. В регионе Роджера это вылилось в стихийное восстание в долине Убайе, которое было жестоко подавлено многократно превосходившими по численности немцами. После этого фашисты провели полномасштабное наступление на плато у Веркора, где располагались лагеря нескольких тысяч маки. Роджер и Кристина Гранвиль сопровождали генерала Анри Целлера с горсткой офицеров FFI, поспешивших на помощь патриотам. Они стали свидетелями стремительной атаки нескольких немецких дивизий, поддержанных тяжелой артиллерией и авиацией. Сражение при Веркоре завершилось трагедией. Тысячи бойцов Сопротивления были убиты, еще больше – ранены. В этом бою пленных не брали – их расстреливали на месте. Помощь союзнического командования из Алжира – отправка самолетами продуктов и боеприпасов – подоспела слишком поздно. Роджеру, Кристине, генералу Целлеру и некоторым их товарищам удалось выбраться из «веркорского ада». Роджер направился в Сенлез-Альп, где к нему присоединился другой офицер SOE – майор Ян Филдинг, только что прибывший из Алжира.

12 августа во время автомобильной поездки из Сена в Динь, всего лишь за два дня до высадки союзников в Кот-д'Азюре, Роджер, майор Филдинг и французский офицер по фамилии Соренсен были схвачены немецким патрулем. Их отправили в гестаповскую тюрьму в Динь. Казнь была назначена на 16 августа. Но Кристине удалось спасти своих друзей. Она подкупила одного из гестаповцев, заплатив за жизнь офицеров 2 млн франков (деньги были ей срочно доставлены самолетом из Алжира).

СЕН-ПОЛЬ

26 марта мсье Боннэн, долгое время работавший вместе с Саутгейтом и Перл Уитерингтон, зашел навестить своего друга Антуана Венсана в его гараже в Салбри.

– У меня сейчас находится британский офицер, парашютист, – сообщил он. – Ему нужно надежное место, чтобы разместить свой передатчик.

Друзья устроили мнимого клерка в доме бывшего местного городского чиновника. Офицер назвался Клодом и сказал, что целью его приезда является подготовка к встрече группы агентов, которые прибудут со дня на день.

Он, казалось, знал все тонкости подпольной работы, но никогда не рассказывал о своем прошлом. Это был капитан Джордж (Исидор) Донован Джонс, бывший радист Саутгейта. После своего фантастического побега из гестапо он вернулся во Францию, преисполненный желания бороться. Венсан познакомил его с рядом видных деятелей французского Сопротивления. И вскоре все было готово для приема новых агентов.

Человеком, которому полковник Букмастер доверил задачу перестроить и возглавить новую сеть в пяти департаментах: Шер, Луар-э-Шер, Луарэ, Сарт и Эндр – был Филипп де Вомекур. Он и два его брата находились на переднем крае борьбы с фашистами еще с 1940 года. 13 ноября 1942 года Филипп был арестован полицией Виши у Лиможа, предстал перед судом и был приговорен к 10 годам заключения.

Шесть месяцев Филипп просидел в тюрьме Сен-Поль в Лионе. После этого вместе с двумя сотнями других заключенных был переведен в тюрьму Эс. Оттуда он сбежал и в январе 1944 года перешел через Пиренеи в Испанию. После долгих скитаний он все-таки сумел добраться до Лондона. Поскольку Филипп фактически уже три года работал на SOE, ему присвоили офицерское звание майора. Полковник Букмастер познакомил его с несколькими готовыми к отправке агентами, и майор де Вомекур выбрал себе радиста – миниатюрную черноволосую двадцатидвухлетнюю еврейскую девушку по имени Мюриэль Бик.

– Она выглядела совсем юной, – вспоминал он, – но я уже успел немало повидать во Франции и точно знал, что молодость храбрости не помеха.

Время показало, что он не ошибся. Девушка получила кличку Мишель. Другими членами его команды стали капитан Станислас Маковски (Морис), красивый молодой поляк, и Джордж Уилкинсон (Этьен), имевший задание создать новую сеть в Орлеане.

Вомекур, получивший новое кодовое имя – Антуан, подобрал для себя еще и псевдоним, которым собирался представляться бойцам Сопротивления. Для них он стал «майором Сен-Полем». Немного странным кажется желание майора помянуть имя тюрьмы, в которой он сидел в Лионе, но это было именно так. Майор Сен-Поль организовал много подпольных групп в Солони и принял несколько новых команд агентов. Этьен отвечал за регион Луары, а Клод (Джордж Д. Джонс), освобожденный от обязанностей радиста Мюриэль Бик, начал обучать партизан в Ле-Мане и Вандоме.

АРСЕНАЛ МИШЕНОНА

Примерно через месяц после своего прибытия во Францию Сен-Поль организовал одну из самых эффектных диверсий из всех, когда бы то ни было осуществленных во Франции. Это был совместный наземно-воздушный рейд на немецкий склад боеприпасов в Мишеноне. Считая, что этот район относительно безопасен по части налетов авиации союзников, немцы соорудили огромный склад между болотами в бассейне реки Сольдр и лесами Солони. Чего там только не было – бомбы для люфтваффе, артиллерийские снаряды, боеприпасы для пехоты и танков и многое, многое другое. Арсенал расположился на площади 50 акров, усиленно охранялся эсэсовцами и полицией и был окружен проволочным забором, по которому постоянно пропускали ток высокого напряжения.

На протяжении длительного времени бойцы Сопротивления наблюдали за арсеналом издали. Соваться туда казалось форменным безумием. В конце концов Сен-Поль разработал план. Он узнал, что 6 или 7 мая в Сальбри прибудет несколько составов под погрузку большой партии оружия. Он уведомил об этом Букмастера и попросил, чтобы была организована бомбежка Мишенона и железнодорожных сортировочных станций. А его люди в это время готовились к минированию дорог и устройству засад. В субботу 6 мая составы прибыли в Сальбри и началась погрузка. Сен-Поль послал сигнал о начале операции.

В воскресенье в 23.30 над регионом появились английские и американские бомбардировщики. Перед ними летели самолеты наведения, которые должны были точно указать на описанные Сен-Полем цели. На землю полетели зажигательные бомбы. А немецкие самолеты в это время еще только взлетали с парижских аэродромов и брали курс на Сальбри. Сброшенные «зажигалки» вызвали в Мишеноне многочисленные пожары. И только после этого началась настоящая бомбардировка. Позже Вомекур вспоминал, как он стоял на крыше дома, расположенного на достаточно большом расстоянии от места действия, и наблюдал, как темноту ночи разрывали яркие вспышки взрывов. Поезда, загруженные взрывчаткой, разумеется, взлетели в воздух, причем со стороны зрелище напоминало извержение вулкана, только вместо лавы к небу выбрасывались куски искореженного горящего металла. Полностью деморализованные охранники думали только о спасении собственной шкуры и разбежались, стремясь убраться подальше от внезапно обрушившегося на них ада. Но даже выбравшись за пределы арсенала, они попадали в засады и подрывались на минах, которые в изобилии расставили вокруг люди Сен-Поля.

В результате акции погибло не меньше 200 немцев. Потери среди местного населения были незначительными, поскольку жители Сальбри были заблаговременно предупреждены об акции. Материальные потери немцев были весьма ощутимыми. Уничтожение арсенала в Мишеноне серьезно повлияло на боеспособность немцев в Нормандии после наступления дня Д.

Это было только одно из многих дел Сен-Поля. В мае он принял Мориса Лостри (Алекса), профессионального подрывника. Незадолго до дня Д он провел несколько великолепных акций. Почти в одиночку (ему помогали только двое или трое неопытных парней) Алекс взорвал тринадцать мостов, плотину на Луаре, перекрыл судоходство по каналу, по которому немцы возили пшеницу в Германию, перегородив его огромным пятидесятитонным краном; устроил тридцать взрывов на железных дорогах, уничтожил двенадцать локомотивов и тридцать четыре дизеля на заводе возле Буржа. Работа Алекса была особо отмечена руководством.

Май был богат не только приятными событиями. Малышка Мишель с момента своего прибытия во Францию трудилась не покладая рук. Она поддерживала радиосвязь с Лондоном, а в промежутках между сеансами успевала работать курьером. Постоянное напряжение подорвало здоровье девушки, а шок от бомбежки и пожаров еще более усугубил ее подавленное состояние, к тому же ее слегка контузило. С момента своего прибытия она работала в сарае, расположенном за гаражом Венсана. Туда часто заходили немцы, гуляя неподалеку, в ожидании ремонта своего транспортного средства. Положение стало опасным.

Мишель перебралась в дом кузнеца в Верно и там всерьез расхворалась. Осмотревший ее доктор Андрье поставил страшный диагноз – менингит и посоветовал Сен-Полю немедленно отправить ее в больницу. Это был большой риск, поскольку все поступавшие в госпиталь проверялись немецкой полицией. Однако Вомекур решил, что придется на этот риск пойти. Он сам отвез Мишель в госпиталь в Роморантен, рассказал трогательную историю о том, что они бежали из Парижа – дядя и его племянница. Пациентку приняли, но спасти ее не удалось. 23 мая Мюриэль Бик умерла на руках у Вомекура, который ежедневно навещал ее.

ИЗ СУЭСМА В БОЖАНСИ

Отряды маки в Суэсме были, пожалуй, самыми сильными в Солони. Сен-Поль отправил туда Мориса (Станисласа Маковски), чтобы тот поднял людей для нападения на немецкие войска, движущиеся в Нормандию. 17 июня люди Мориса, вооруженные только «стенами» и несколькими пулеметами, вступили в бой с 700 немцами в районе между Суэсмом и Монетрёлем. Сражение продолжалось много часов. Когда же партизаны отступили, колонна немцев имела весьма жалкий вид. Немцы понесли серьезные потери. 121 человек был убит, 65 ранено. Маки потеряли убитыми только девять человек, но имели много раненых. Четырех пленных немцы закололи штыками.

Морис организовал еще целый ряд засад, а затем присоединился к Сен-Полю в Сен-Виатре. 15 августа Морис возглавил еще одно серьезное нападение на две немецкие колонны, в результате которого немцы понесли большие потери. Причем, в отличие от большинства других областей Франции, в Солони офицеры SOE работали в тесном контакте с FFI. 17 августа Морис ехал на машине вместе с двумя офицерами FFI из Роморантена к Нёнгу. Они везли пачки только что отпечатанных листовок. Возле Нёнга машина наткнулась на немецкий грузовик с солдатами. Немцы открыли огонь.

Когда машина на большой скорости поворачивала за угол, ее дверца раскрылась и один из пассажиров (Бернар Ромер) выпал на дорогу. Морис проехал вперед пятьдесят ярдов, но, заметив, что к месту, где лежит Ромер, подъезжает сразу несколько немецких автомобилей, остановился. Он и второй пассажир, Огюст Монди, открыли огонь, надеясь не дать немцам приблизиться и успеть подобрать Ромера. На месте действия появился еще и немецкий бронеавтомобиль с установленным на крыше пулеметом. Раненый Ромер произвел несколько выстрелов из своего «стена» и побежал к реке. Он хотел переплыть на другую сторону. Но в середине пути его забросали гранатами. Морис и Монди продолжали вести огонь, укрывшись за своей машиной, чтобы отвлечь внимание немцев от плывущего. Но силы были явно неравными.

Монди погиб на месте. Раненного в обе руки, живот и ноги Мориса отвезли в гестаповскую тюрьму в Роморантене и подвергли жесточайшим пыткам. Затем эсэсовцы бросили его труп в кучу мусора на рю де Фур. Он был страшно изуродован, с переломанными костями, пробитым черепом, изрезанной штыками плотью. Товарищи тайно вывезли тело и похоронили его.

В день гибели капитана Станисласа Маковски 3-я американская армия под командованием генерала Джорджа С. Паттона вошла в Орлеан и Шартр. Спустя три дня восстали жители Парижа, а 23 августа танки генерала Леклерка подошли к столице Франции. А пока главнокомандующий оккупантов в Париже готовился начать переговоры о капитуляции, немецкие войска начали без приказа сдаваться в самых разных частях страны. Армейский корпус из 20 тыс. человек под командованием генерала Элстера, подвергшийся неоднократным нападениям партизан Сен-Поля, вышел из Солони и Шера в треугольник, образованный линиями между Шатору, Вьерзоном и Буржем. Генерал Элстер намеревался с боем пробиться в сторону Невера и Шалон-сюр-Сона, предприняв отчаянную попытку достичь швейцарской границы. Филипп де Вомекур собрал в Роморантене военный совет. У него было две тысячи человек, но не все должным образом вооружены. Однако Сен-Поль заявил: «Если немцы пойдут на прорыв, мы будем держаться насмерть».

Немцы шли по французским деревням, сжигая все на своем пути, расстреливая мирных жителей. Так они добрались до Сансуана. Следует отметить, что немецкие солдаты панически боялись партизан де Вомекура. Они были убеждены, что если попадут в плен к французам, то будут немедленно убиты. Кое-кто пытался самостоятельно добраться до фатерланда: они бросали оружие, добывали гражданскую одежду и бежали к границе. Услышав, что американские войска уже достигли Бриара, то есть вышли на северный берег Луары, генерал Элстер отправил парламентеров с предложением о капитуляции. В конечном итоге партизанам Сен-Поля пришлось конвоировать немецкую дивизию, вернее, то, что от нее осталось, чтобы защитить измученных и полностью деморализованных немецких солдат от жаждавших крови местных жителей.

Три дня и три ночи немцы медленно тянулись к Божанси, где генерал Элстер официально сдался американскому генералу Мейкону и офицеру SOE Филиппу де Вомекуру.