Текст книги "Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940–1945"

СТОКГОЛЬМСКИЙ ОФИС

В октябре 1940 года сэр Чарльз Хэмбро прибыл в Стокгольм, где встретился с норвежскими и датскими политическими деятелями, офицерами и лидерами движения Сопротивления. В это время в Стокгольме находилось несколько офицеров британской разведки, которые оказались здесь после завершения в июне норвежской кампании. Среди них и Малькольм Мунт, к тому времени ставший майором. Он получил серьезное ранение в бою у Дирдальс-фьорда и едва сумел избежать плена. Мунт стал помощником британского военного атташе в Стокгольме и с помощью капитана Хью Маркса, консула Нильсена и миссис Энн Уорринг создал совместный офис SOE и SIS.

Стокгольмский офис стал жизненно важным опорным пунктом всех операций SOE. Через него поддерживалась связь между Лондоном и секретными агентами, а также отрядами Сопротивления в Норвегии, Дании, Восточной Европе и даже во Франции и странах Бенилюкса. Через офис Мунта шли все денежные расчеты по финансированию движения Сопротивления и сетей SOE в оккупированных странах, здесь планировались диверсионные операции, через него шли курьеры, а также скандинавские беженцы. Здесь организовывались регулярные перевозки людей, оружия и боеприпасов через шведскую границу. Многие норвежцы и датчане искали убежище в Швеции, получали там необходимую подготовку и возвращались на родину уже в качестве диверсантов, радистов, инструкторов. Шведские власти обычно закрывали глаза на такого рода деятельность, а зачастую и оказывали помощь.

Зимой 1940/41 года норвежское движение Сопротивления набирало силу. Историк Сверре Кьелдштадли, посвятивший свою жизнь исследованию борьбы норвежского народа за свободу, писал, что после того, как немецкий рейхс-комиссар Тербовен объявил о низложении короля Ха-акона и привел к власти Видкана Квислинга, норвежский народ поднялся против захватчиков и предателей. Причем в первые годы не обошлось без серьезных ошибок. Англичане правильно критиковали норвежцев за их излишнюю доверчивость и дружелюбие по отношению не только к хорошо знакомым людям, но и к чужакам. Постигать азы безопасности норвежцам пришлось на собственных ошибках. Историк подчеркивал, что деятельность норвежского Сопротивления была инициирована англичанами, которые во время военной кампании весной 1940 года уже имели дело с офицерами норвежской армии.

После завершения кампании эти офицеры вошли в организацию, получившую название Milorg. Среди ее основателей были майор Олаф Хельсет, капитан Джон Рогнес, профессор Йоганн Хольст и многие другие.

Обосновавшееся в Лондоне эмиграционное норвежское правительство посчитало Milorg «частным предприятием англичан» и в течение долгого времени не признавало эту организацию составной частью национального движения. Ее руководители, в свою очередь, не были уверены в своем праве создавать боевую организацию без прямого указания короля и эмиграционного правительства, а также не имея полномочий от норвежского народа.

Деликатность проблемы заключалась в том, что норвежские офицеры, солдаты и матросы, освобожденные из немецких лагерей для военнопленных в соответствии с первоначально проводимой немцами либеральной политикой, дали слово чести не поднимать оружия против оккупантов и не принимать участия в подрывной деятельности. Когда офицеры SOE с участием норвежских добровольцев начали нападать на береговые объекты немцев, при этом даже не уведомив о своих намерениях Milorg, отдельные ее лидеры проявили открытое неудовольствие. Таким образом, возникло противостояние не только между английским и эмиграционным норвежским правительством, но также и между SOE и Milorg. Такое положение сохранилось до лета 1941 года, в результате чего многие смелые планы и полезные начинания были отложены, а часто и похоронены. А тем временем многие молодые норвежские патриоты, не знающие об этих проблемах или не считающие их важными, отчаянно нуждались в помощи и не возражали, если она придет от британцев. Из офиса Мунта в Стокгольме докладывали, что тысячи норвежцев стихийно объединяются в отряды Сопротивления, сотни людей переходят шведскую границу и, столкнувшись с холодным приемом со стороны норвежских дипломатических представителей, обращаются за помощью к английским официальным лицам и в SOE.

ПОТОПЛЕНИЕ «БИСМАРКА»

После несчастья, постигшего его товарищей, Од Стархейм настоял на своем возвращении в Норвегию. Он был взят на борт британской субмариной и в канун нового, 1940 года сошел на берег одного из фьордов на юго-восточном побережье Норвегии. Он имел при себе радиопередатчик и должен был установить связь с группой Сопротивления в Кристиансанне, где располагался третий по величине норвежский порт, используемый немцами в качестве военной базы. Стархейм познакомился с двумя людьми, удостоенными особого доверия немцев. Один из них шипчандлер[29]29
  Шипчандлер – поставщик запасов на суда.


[Закрыть] Вигго Аксельсен, которому был разрешен вход в порт и на склады. Он иногда даже помогал немецким охранникам осматривать входящие и уходящие в море рыболовные суда. Другим был молодой журналист Йоханнес Селанд – секретарь Национального фонда помощи. Немцы считали обоих норвежцев безобидными, а зачастую и весьма полезными людьми. Тем не менее они были активными участниками движения Сопротивления. Вместе с ними работал Арн Моон, водитель грузовика, которого немцы нередко привлекали для перевозки различных грузов. С помощью этой маленькой подпольной группы Стархейм расположил свой радиопередатчик в небольшом портовом городке Флеккефьорд, находящемся в 60 милях к северо-западу от Кристиансанна, в доме местного бакалейщика. Миссия Стархейма имела кодовое название «Сыр».

За пределами Флеккефьорда жил фермер Гунвальд Томстад, бывший перед войной радиолюбителем. Когда Стархейм отправлялся в поездки по стране, Томстад следил за исправностью радиооборудования. Его невеста Софи Рорвиг стала курьером группы. Из-под самого носа немцев в Лондон пошли сообщения о дислокации немецкого военно-морского флота и подводных лодок.

Аксельсен тоже не терял времени зря. Он регулярно самым внимательным образом осматривал через окуляры своего бинокля окрестные фьорды и однажды в марте 1941 года заметил четыре немецких военных корабля, отлично замаскированные, они входили в узкий фьорд, расположенный на участке береговой зоны, запретной для норвежцев. Аксельсен отправил сообщение Стархейму. Оно достигло адресата в тот самый момент, когда отделение гестаповцев, используя радиопеленгаторы, рыскало по округе, пытаясь установить местонахождение радиостанции. Однако Стархейм принял решение пойти на риск и передать сообщение о кораблях в Лондон. При посредстве норвежского отделения SOE оно попало в военно-морскую разведку, где сразу оценили его важность. К этому времени адмиралтейство уже располагало непроверенными сведениями, что линейный корабль «Бисмарк» и крейсер «Принц Эжен» находятся где-то в норвежских фьордах и готовятся снова выйти оттуда на просторы Атлантики.

Через пару недель Стархейм доложил, что немецкие военные корабли в сопровождении четырех эсминцев покинули укрытие и идут в северном направлении. В дело вступила разведка береговой авиации. Вечером 23 мая вражеские корабли были обнаружены, и уже на следующее утро в проливах между Исландией и Гренландией в бой с ними вступили корабли «Принц Уэльский» и «Хулиган». Старому дредноуту[30]30
  Дредноут – общее название крупных артиллерийских кораблей начала XX века, предшественников линкоров. (Примеч. пер.)


[Закрыть] «Хулиган» не повезло. Снаряд угодил прямо в пороховой трюм, и он взорвался. В живых осталось только три члена экипажа. 1700-мильное преследование «Бисмарка» англичанами, преисполненными желания отомстить за погибший корабль, стало одной из самых драматических страниц войны на море. 27 мая «Бисмарк» затонул после удачной торпедной атаки корабля «Дорсетшир». Получивший серьезные повреждения «Принц Эжен» с большим трудом добрался до французского порта Брест. Немаловажная роль в этой замечательной победе принадлежит маленькой группе людей из никому не известного норвежского городка. Об этом факте мало кто знает, в исторических монографиях о нем тоже упоминают редко.

К тому времени немцы уже точно знали, что англичане получают информацию о передвижениях базирующихся в Норвегии военных кораблей. Странные сигналы, которые периодически фиксировались радиопеленгаторами, укрепили эту уверенность. Подразделения гестапо и СС оцепили Флеккефьорд и окрестности. Все жилые дома и хозяйственные постройки подверглись тщательному обыску. Хотя передатчик и не был обнаружен, Стархейм и его товарищи оказались в очень сложном положении. Стархейм был единственным «чужаком» в округе и неизбежно должен был привлечь к себе внимание. Поэтому друзья уговорили его укрыться на одной из ферм в Хардангере.

Однажды к нему пришла Софи и сообщила, что немцы распространили по всей округе описание его внешности, объявив, что разыскивается опасный террорист. Девушка еще находилась в доме, когда на улице появился немецкий патруль. Стархейм и Софи вышли из дома обнявшись, как влюбленная парочка, и медленно пошли вдоль улицы. Их вид не вызвал подозрения у эсэсовцев. Они пропустили бредущих в поисках уединения влюбленных и начали обыскивать дома и амбары. Стархейм должен был исчезнуть. Он проехал через всю Норвегию, добрался до Стокгольма и появился в офисе Мунта. После короткого отдыха смельчак был отправлен самолетом в Лондон. Томстад, некогда состоявший в организации Квислинга и поэтому бывший вне подозрения у немцев, сумел восстановить регулярную радиосвязь с Лондоном. Его группа установила контакт с Milorg, а позже и с другими отрядами Сопротивления.

ГОРА БАРРЕН

Ровно через год после своей первой миссии Од Стархейм, к тому времени ставший капитаном, снова вернулся в Норвегию. Его предшественниками были несколько агентов SOE, прибывшие в Норвегию, кто морем, кто по суше – через Швецию. Стархейм прыгал с парашютом в ночь под Новый год – 31 декабря 1941 года – на покрытое снегом поле. Его встретили друзья. Стархейм прибыл с чрезвычайно важной миссией.

В Лондоне в этот период эксперты военно-экономического министерства, а также британские и норвежские ученые продолжали вести чрезвычайной важности секретные исследования. Им было известно, что перед войной Норвежская государственная палата по гидроэлектричеству (Norsk Hydro Electric) построила завод на горе Баррен возле Веморка (к северу от Рьюкана) по производству тяжелой воды – непременного компонента при экспериментах с ядерной энергией. В мае 1940 года у англичан появилась информация о том, что немцы заняли завод еще до завершения норвежской военной кампании.

Немцы приказали руководству завода в срочном порядке увеличить выпуск продукции (тяжелой воды) до 3 тыс. фунтов в год. Британские правительственные эксперты хорошо понимали, зачем немцам так срочно понадобилась тяжелая вода: их ученые вплотную приблизились к созданию ядерной бомбы. Осевший в Лондоне беженец из Норвегии профессор Лейф Тронстад отлично знал веморкский завод и его возможности. В октябре 1941 года высшие офицеры SOE доложили руководителям военно-экономического министерства и верховному командованию, что рейхскомиссар Тербовен приказал в течение следующих 12 месяцев довести производство тяжелой воды до 10 тыс. фунтов в год.

Оду Стархейму предстояло выяснить, что происходит на горе Баррен, и, если окажется возможным, помочь добраться до Англии одному или нескольким норвежским инженерам, которых немцы принуждают работать на заводе. Первым делом Стархейм отправился в Осло, где укрылся в доме семьи Расмуссен. Через три дня после его приезда миссис Расмуссен разбудила его среди ночи.

– Ради бога, вставайте, – прошептала она, – здесь гестаповцы, они арестовали моего мужа.

Стархейм моментально оделся и метнулся к окну, но было уже слишком поздно. В комнату ворвались вооруженные немцы и пинками погнали его вниз в гостиную, где он увидел хозяина дома и прочих членов семьи в наручниках. Перед тем как на его запястьях защелкнули стальные браслеты, Стархейм попросился в туалет, заявив, что у него сильно болит живот. После коротких пререканий ему разрешили оправиться, перед дверью туалета поставив охранника. Стархейм быстро закрыл за собой дверь. Он знал, что там есть вторая дверь, выходящая в комнату бабушки. Одним прыжком преодолев комнату старухи и сделав ей знак, чтобы она не поднимала шума, он вывалился из окна на покрытый льдом двор. Он сильно растянул сухожилие, но сумел, прихрамывая, добежать до переулка, а потом и до проезжей улицы. Мимо ехал грузовик. Стархейм вскочил на подножку и спросил у водителя:

– Ты хороший норвежец?

– Кто за тобой гонится? – поинтересовался шофер.

– Гестапо.

Услышав ответ, водитель помог Стархейму забраться в кабину и поехал дальше, не задавая больше никаких вопросов.

На следующий день Стархейм добрался до Флекке-фьорда, где Томстад помог ему на несколько дней спрятаться. Затем Стархейм переехал в Кристиансанн, где поселился у Аксельсена. Он менял убежище каждые несколько дней, и всегда находились друзья, готовые помочь ему, рискуя собственной жизнью. В конце концов он достиг места своего назначения – гора Баррен в Хардангервидде.

ПИРАТЫ «ГАЛЬТЗУНДА»

В Лондоне Стархейму сообщили имя того инженера, с которым ему предстояло встретиться. Эйнар Скиннарланд работал на строительстве завода по производству тяжелой воды. Скиннарланд не только знал расположение цехов и лабораторий, но также, будучи уроженцем Хардангера, был хорошо знаком и с окрестностями. Получив согласие Скиннарланд а ехать в Англию, Стархейм разработал смелый план.

SOE не проводилась предварительная подготовка возвращения Стархейма и Скиннарланда в Лондон. Агент должен был, исходя из сложившейся ситуации, сам найти наилучшее решение. Стархейм отлично понимал, что самолет за ними прилететь не сможет. Вероятно, возможен подход к берегу катера или подводной лодки, но это сложно и чревато множеством опасностей. Поэтому он решил самостоятельно организовать экспедицию, воспользовавшись примером своих предков – викингов. Необходимо было только раздобыть плавсредство, желательно крупное, поскольку целая группа бойцов Сопротивления изъявила желание отправиться в Англию, чтобы пройти обучение в SOE и вернуться на родину опытными профессионалами-диверсантами.

Вигго Аксельсен рассказал Стархейму о 620-тонном пароходе прибрежного плавания, под названием «Гальтзунд». Эта посудина совершала регулярные рейсы из Кристиансанна вдоль юго-западного побережья до Ставангера и Бергена. Стархейм набрал небольшой экипаж – инженера, двух кочегаров, нескольких матросов – и научил их пользоваться огнестрельным оружием. Люди поднимались на борт «Гальтзунда» как пассажиры, в разных портах захода. Стархейм был одним из последних – он появился на борту только в Флеккефьорде. Когда судно отошло от берега, он поднялся на мостик и, угрожая пистолетом, приказал капитану держать курс к берегам Шотландии. Подавляющее большинство членов экипажа сразу же присоединились к «пиратам», хотя некоторые и боялись, что могут пострадать их семьи.

Во время рейса Стархейм хранил радиомолчание, так как опасался преследования немецкой авиации. Но он заранее вручил Томстаду сообщение для передачи в Лондон: «Украл морское судно. Направляюсь в Шотландию. Пожалуйста, обеспечьте прикрытие с воздуха. Сыр».

Из-за плохой погоды британский самолет не сразу отыскал маленькое суденышко, но через некоторое время с одного из «хадсонов» заметили огни сигнальных ламп Алдиса и проводили отважных путешественников в Абердин. «Гальтзунд» прибыл в порт назначения 17 марта 1942 года.

И сразу же в Лондоне началось планирование одной из самых секретных операций Второй мировой войны – уничтожения завода «Norsk Hydro» по производству тяжелой воды. Кроме Скиннарланда, в этой акции участвовали полковник Вильсон и Лейф Тронстад. Скиннарланд выразил желание вернуться на родину и выполнить все необходимые подготовительные работы. Он прошел очень короткий курс обучения – всего 11 дней – и уже 29 марта был сброшен с парашютом над ледяной пустыней Хардангервидды. Менее чем через три недели после исчезновения он снова появился на работе, объяснив свое отсутствие болезнью. Немцы ничего не заподозрили.

Задача Скиннарланда заключалась в подготовке площадки для приема группы обученных диверсантов. Этих людей специально готовили для операции, получившей кодовое название «Тетерев». Скиннарланд имел указание не пользоваться рацией для передачи сообщений в Лондон. Его информация, записанная весьма хитроумным шифром, должна была микрофильмироваться и посылаться со специальным курьером в Осло, оттуда в Мальме (Швеция), далее в стокгольмский офис майора Мунта и в Лондон.

Охранники живут в бараке, расположенном между главными машинными залами и цехом электролиза. Всего на территории завода находится пятнадцать охранников. Смена часовых в 18.00. Имеются часовые на подвесном мосту между Веморком и Рьюканом. К заводу ведет только одна дорога, которая, в случае тревоги, немедленно освещается прожекторами.

Такие сообщения шли от Скиннарланда в Лондон. Инженеру помогал всего лишь один человек, которому тот безоговорочно доверял, – двадцатипятилетний Пер Лонгум, впоследствии ставший командиром сил Milorg в районе Хардангера.

«ТЕТЕРЕВ»

Хардангервидда – один из самых диких уголков в Европе. В процессе работы полковник Вильсон и норвежские эксперты пришли к следующим заключениям: «Погода там обычно стоит ужасная и совершенно непредсказуемая. Густые туманы – явление вполне обычное. Осенью постоянно дуют сильные ветры, порой достигающие ураганной силы. Местность совершенно недоступная, изобилующая горными пиками с сотнями опаснейших ледников и глубоких пропастей. Равнинные участки сплошь покрыты непроходимыми болотами, бурными реками. Вряд ли там имеются возможности для устройства посадочных полос или площадок для приземления парашютистов и контейнеров».

Полковник Вильсон отобрал четырех добровольцев, прошедших полный курс обучения в специальных школах SOE, – Клауса Хелберга, Йенса Паулсона и Арме Къелструпа, все уроженцы Рьюкана, а также Кнута Хогланда, тоже хорошо знавшего район. Командиром группы был Паул сон, его заместителем – Хогланд. В течение нескольких месяцев группа проходила специальную подготовку, самую серьезную, какую могли обеспечить британские инструкторы, тренирующие десантников. От сержанта Гарри Корта они узнали двадцать различных способов бесшумной ликвидации немецких часовых. Радист Хелберг упорно тренировался, чтобы довести скорость передачи до 20 слов в минуту. Из Канады поступило специальное лыжное оборудование.

К началу сентября 1942 года подготовка была успешно завершена. Полковник Вильсон и профессор Тронстад отправились вместе с агентами на базу Королевского ВМФ Вик. Дважды «Галифакс» с агентами на борту был вынужден вернуться на базу по причине густого тумана над Хардангером. 18 октября была произведена третья попытка, оказавшаяся успешной. Их сбросили на небольшое горное плато над долиной Согне, на расстоянии нескольких горных вершин и ледников от Веморка.

А через несколько дней поступило сообщение по радио от Скиннарланда: «Немцы приказали подготовить к отправке в Германию морем все запасы тяжелой воды. В настоящее время мы располагаем количеством, достаточным для удовлетворения нужд немцев».

Информация всерьез обеспокоила научных советников военно-экономического министерства. Поставили в известность Черчилля, который срочно собрал заседание кабинета, куда были приглашены военные, научный советник премьера профессор Фредерик А. Линдеманн, а также лорд Маунтбаттен, руководитель совместных операций. Стало ясно, что время упущено, и теперь уже операцию нельзя доверить четырем молодым людям, хотя и прекрасно обученным и полным энтузиазма. Исход войны может напрямую зависеть от немедленного уничтожения завода и складов в Веморке.

Бригадир Габбинс и полковник Вильсон разработали новую, более широкомасштабную операцию. Был сформирован отряд из молодых инженеров и офицеров, имевших опыт операций на прибрежных территориях Норвегии. Тридцать человек должны были приземлиться на планерах неподалеку от Рьюкана и провести вооруженную атаку на объект.

А тем временем четверо диверсантов-«тетеревов» упорно продвигались к своей цели. Они совершали продолжительные лыжные пробеги, карабкались на горы, скользили по ледникам. Они имели при себе шесть контейнеров со взрывчаткой, оружием и продовольствием. Со временем им пришлось бросить большую часть груза, они оставили только взрывчатку и немного продуктов. 30 октября группа добралась до горной деревушки Рейнар. 6 ноября, после пятнадцати дней утомительного пути, полуживые от голода и усталости (дневной рацион каждого состоял из сушеного оленьего мяса, четырех бисквитов и плитки шоколада), они остановились на привал в заброшенной горной хижине. 9 ноября, находясь на высоте 4,5 тысячи футов над уровнем моря, они впервые вышли на связь с Лондоном. Получив сообщение «Три розовых слона», полковник Вильсон понял, что его люди находятся рядом с Рьюканом.