Текст книги "Отбор. Вне конкурса"

Я озадаченно почесала кончик носа. Я понимала, что Инвар говорит что-то очень важное и серьезное. Но у меня это пока никак не укладывалось в голове. Зачем задумываться о смерти? Впереди целая жизнь! Главное, чтобы мои родные и близкие были счастливы и здоровы. И если я сумею поступить в академию, то точно сумею вытащить нашу семью из бедности.

– Ладно, не суть! – Инвар раздраженно дернул головой, осознав, видимо, что в противном случае спор может продолжаться еще очень долго. – Магистр Элвин многое дал нам. И мне, и Эвану. А прежде всего он научил нас смирению и терпению. Поэтому, когда мои родители столь внезапно погибли, я… я был, конечно, огорчен, ошарашен. Но прежде всего я помнил, что на первом месте стоит мой долг перед страной. И, вернувшись в Ашьен, я не пустился во все тяжкие. Я помнил наставления магистра Элвина. И пытался следовать его заветам. Поэтому, наверное, любовь к Леоноре застала меня врасплох.

Инвар не стал распространяться о причинах гибели его родителей. Но это было и не нужно. Я прекрасно помнила эту историю. Когда Инвару было восемнадцать, предыдущий император Олеора, Игеор Третий, погиб в результате несчастного случая. Его лошадь во время осенней охоты на волков понесла и сорвалась с обрыва. Многие усматривали в этом злой умысел, но тщательнейшее расследование, в котором принимали участие лучшие маги империи, доказало, что иногда несчастья случаются просто так. Жена Игеора, мать Инвара, Олессия пережила мужа всего на три дня. Сразу после получения горестного известия она слегла в лихорадке, которая закончилась ее смертью.

– Наше общение с Леонорой завершилось вполне логичным, с моей точки зрения, поступком. – Инвар подлил себе еще вина. – Я сделал ей предложение. И она… она согласилась. Правда, просила не устраивать из свадьбы шумного торжества. Я не имел ничего против. Если честно, я сам еще не освоился в столице. Частенько я с ностальгией вспоминал торжественную тишину монастыря, где провел столько лет. Магистр Элвин любил говорить, что настоящий правитель должен довольствоваться малым. Власть несет с собой одиночество. Чем больше тебя окружает народа, тем больше вероятность, что ты проглядишь предателя. И я по мере сил и возможностей следовал его советам.

Я подумала о пустоте дворцовых коридоров. Сдается, теперь я понимаю, почему здесь так мало слуг и придворных.

– Честно говоря, я не люблю это место. – Инвар задумчиво покачал головой. – Дворец кажется мне огромным стылым склепом. Я мог бы наполнить его людьми. Мог бы каждый вечер устраивать шумные балы. Но к чему мне это? Магистр Элвин был прав. Лучше всего думается в одиночестве. Только раз в год я отхожу от этого правила и устраиваю отбор. Но если бы ты знала, как тяжело мне дается этот месяц!

– Ты мог бы отказаться от него, – резонно заметила я.

– Эта давняя традиция, – возразил Инвар. – И я уже говорил тебе, что для многих девушек это единственная возможность посмотреть Ашьен. С моей стороны было бы слишком жестоко лишать подданных такого развлечения.

– А еще было бы слишком жестоко лишать своих слуг возможности подзаработать, – ехидно добавила я, вспомнив недавнее предложение Маверика.

– Ты об этом слизняке, – без лишних слов догадался Инвар. Помрачнел и одним глотком выпил вино, после чего сухо сказал: – Не переживай. Я разберусь с этим.

Я хотела было спросить, что он имеет в виду, но Инвар вздел указательный палец.

– Все вопросы потом, Шиара, – с короткой болезненной ухмылкой выдохнул он. – Дай докончить невеселую историю о том, как мне разбили сердце. Поверь, мне ой как нелегко дается все это.

– Но ты не обязан, – несмело произнесла я. – Если не хочешь – ничего не рассказывай.

– Не обязан, но хочу. – Инвар грустно улыбнулся. – Шиара, это как гнойный нарыв в моей душе. Пока не вскроешь, не почувствуешь себя лучше и не начнется выздоровление.

Я промолчала. В конце концов, кто я такая, чтобы запрещать императору говорить? Все, что мне остается, сидеть и слушать.

– Сейчас я благодарен Леоноре за то, что она уговорила меня на скромную церемонию. – Инвар вновь щедро плеснул себе вина. – Только благодаря этому я не стал посмешищем в глазах всего народа. О грядущей церемонии знали единицы. И одним из них был Эван. Как верховный маг, он должен был проводить ритуал. И ты представить себе не можешь, сколько раз он пытался отговорить меня от этого.

– Потому что Леонора мне никогда не нравилась, – завершил за него приятный баритон.

Я повернулась к дверям и с немалым удивлением увидела блондина, который стоял, небрежно прислонившись плечом к косяку.

Эван едва заметно кивнул мне в знак приветствия.

– Как она? – сухо спросил Инвар, совершенно не удивившись столь внезапному появлению мага.

Видимо, ему было позволено входить в императорские покои без стука.

– Пока не нашли. – Эван тяжело вздохнул. – Но я окутал дворец поисковой сетью. Рано или поздно Леонора попадется. И в любом случае мы знаем, что она обязательно явится на следующее испытание. Просто не сможет пропустить подобное событие.

– Но зачем ей все это? – не выдержав, спросила я. – Зачем десять лет назад она отказалась от свадьбы, а теперь явилась? И почему начала убивать других конкурсанток?

– Единственное, что по-настоящему любит Леонора, – это власть. – Эван пожал плечами. – Десять лет назад Инвар не стал слушать моих предупреждений. А зря. На свете есть много разновидностей магии. Можно лечить людей. Можно тешить свое любопытство, заглядывая в прошлое. – Я смущенно поежилась, уловив намек на себя. Но блондин уже продолжал: – А можно заняться темным колдовством. Инвар, ослепленный любовью, не обращал внимания на книги, которыми интересовалась Леонора. Однако меня уже тогда насторожил ее выбор. Негоже прелестной молодой девушке зачитываться трактатами о подчинении других людей своей воле. Негоже в столь юном невинном возрасте изучать способы сотворения умертвий. Знаешь, Шиара, я не имею ничего против некромантии. Но когда ею начинает интересоваться девушка, это… обескураживает. Женщинам по натуре своей ближе созидающая магия, а не магия смерти.

Нет, своя логика в словах Эвана, несомненно, была. Но чем-то меня его рассуждения покоробили. Я всегда считала, что мужчины и женщины равны в плане изучения магии. Получается, все-таки ошибалась? И есть те отрасли колдовства, куда представительницам слабого пола лучше не соваться?

– А вообще я думаю, что Леонора сбежала до свадьбы по самой простой и прозаической причине, – завершил Эван. – Она прекрасно понимала, что не сумеет пройти ритуал.

– Почему? – недоуменно брякнула я.

Эван и Инвар переглянулись. Блондин издал короткий смешок и взмахнул рукой, по всей видимости, предлагая императору дать мне ответ.

– Камень Богини, Шиара, – коротко бросил Инвар.

Я почувствовала, что краснею. Ох, я и забыла про это! Но тогда получается, что Леонора не была девственницей, когда встретила Инвара?

– Леонора несколько раз заводила об этом речь, – пояснил Инвар. – Говорила, что считает эту часть ритуала унизительной. Мол, прилюдное подтверждение невинности – это вульгарно и просто отвратительно. Кстати, при самом первом отборе этого испытания не было. Я решил использовать камень Богини только в этот раз. Потому что понимал, что нет средства более надежного и быстрого, чтобы значительно уменьшить число конкурсанток. Но в глубине души я всегда был согласен с Леонорой. Однако традиции для того и существуют, чтобы их соблюдать.

– Вот поэтому она и сбежала, – спокойно констатировал Эван. – Леонора слишком любила власть, чтобы добровольно отказаться от участи стать императрицей. Но у нее не было другого выхода.

Звяк!

Я вздрогнула от звука разбитого стекла. Посмотрела на Инвара и с ужасом увидела, что он раздавил бокал, который до этого момента держал в руках. Ох, он же порезался!

– Пустяки, – сухо сказал император, когда Эван с приглушенным возгласом подался вперед. Небрежно стряхнул осколки на пол и пояснил: – Это остатки вина.

Инвар лукавил. Даже со своего места я видела несколько глубоких порезов на его ладони. Другой рукой он вытащил из кармана носовой платок. Морщась, ловко перетянул пораненную ладонь.

– Конечно, мне Леонора озвучила совсем другую причину, – произнес он. – Мол, хочет учиться и путешествовать. И вообще слишком молода и не уверена в том, что любит меня. И мне… мне пришлось принять ее выбор. Я бы мог, конечно, насильно удержать ее. Но зачем? Нельзя заставить полюбить другого человека. Никакие привороты не сумеют подарить истинного счастья.

Я вспомнила сцену, которую увидела, когда прикоснулась к перстню. И у меня вновь защемило сердце от жалости к Инвару.

– Кстати, в этом и заключается тайна тринадцатых покоев, – слабо усмехнувшись, сказал Инвар. – В них жила Леонора. После ее внезапного исчезновения по дворцу пошли слухи.

– О том, что ее похитили призраки? – поинтересовалась я, опять подумав о подсмотренном видении.

– В том числе. – Инвар кивнул, подтверждая мои слова. – Мне было слишком больно заходить в ту комнату. Там все напоминало мне о Леоноре. А слугам только дай возможность уменьшить себе работу, и они с величайшим удовольствием воспользуются ею. Поэтому там так редко убирались.

– И все-таки зачем она вернулась? – настойчиво задала я тот вопрос, который никак не давал мне покоя. – И почему стала убивать конкурсанток?

– Я думаю, об этом нам расскажет Маверик. – Инвар посмотрел на Эвана, который укоризненно разглядывал повязку на его ладони, быстро пропитывающуюся красным. Отрывисто спросил: – Он готов говорить?

– О да. – Эван неприятно хохотнул. – Эта птичка будет петь сколь угодно долго и искренне. Желаешь лично побеседовать с ним? Или предоставишь эту честь мне?

– Лично, – обронил Инвар.

И было в его тоне что-то такое, от чего мне стало жалко Маверика. Да, безусловно, гад он порядочный. Но что-то подсказывает мне, что будущее у бывшего распорядителя императорского отбора отнюдь не радостное.

– Оставим Шиару здесь? – Эван взглянул на меня. – Теон приглядит за нею.

Инвар на какой-то короткий миг задумался. Но почти сразу покачал головой.

– Хотел бы, но нет, – проговорил он. – Почти наверняка Леонора выбрала именно ее своей следующей целью. Два последних конкурса это доказывают. Пусть лучше Шиара будет на моих глазах.

– Как скажешь, – легко согласился с ним Эван. – Тогда я приведу Маверика сюда. Не думаю, что твоей гостье понравится в подземельях дворца.

Не дожидаясь ответа, отправился к дверям.

Мгновение – и мы вновь остались наедине.

Затянувшаяся пауза давила на уши. Инвар отошел к окну. Отдернул тяжелую бархатную гардину, позволив лучам яркого солнца ворваться в комнату.

Я смотрела в его спину, не смея первой прервать молчание. Мне очень хотелось подойти сейчас к нему, положить руку на плечо. Но я не смела. Хоть Инвар и просил меня обращаться к нему как прежде, но я прекрасно помнила, кем он является на самом деле.

А еще меня просто раздирало от множества вопросов. Я услышала многое, но еще больше осталось невыясненным. Например, если Леонора скрывалась среди конкурсанток, то как ей удалось пройти первое испытание? И еще я была уверена, что со второй девушкой расправился мужчина. По крайней мере, в моем видении она обращалась к своему убийце именно так.

И почему она привязалась именно ко мне?

– Потерпи немного, Шиара, – не оборачиваясь, глухо сказал Инвар. – Я чувствую, как ты кипишь от любопытства. Полагаю, рассказ Маверика даст ответы на многие твои вопросы.

– А ты знал, какие предложения Маверик делал конкурсанткам? – спросила я, и мой голос задрожал от негодования.

– Я понятия не имел об этом, – устало ответил Инвар. Отвернулся от окна и тяжело посмотрел на меня. – Шиара, клянусь честью, я готов был удушить этого гада, когда Теон поведал мне о вашей стычке. Маверику еще повезло, что рядом был Эван. Иначе я бы его…

Он не завершил угрозу. Но так кровожадно ухмыльнулся, что противный холодок пробежал по моей спине.

Ох, не завидую я Маверику, ой как не завидую!

И стоило мне так подумать, как дверь вновь без стука распахнулась.

Сам бывший распорядитель конкурса ввалился через порог. Точнее сказать, его буквально внес за шкирку Эван. Причем проделал он это без малейшего усилия. Кинул на пол и принялся с нарочитой брезгливостью вытирать руки, как будто умудрился запачкаться.

Впрочем, вполне возможно, так оно и было.

Беднягу щеголя было сейчас не узнать. Его некогда великолепный шелковый камзол более всего напоминал самую обычную половую тряпку, грязную до невозможности. Ухоженные волнистые волосы сейчас стояли дыбом и выглядели, как свалявшаяся пакля. Я удовлетворенно хмыкнула, заметив запекшиеся корочки крови под носом Маверика. По всей видимости, помощи от целителя он вчера так и не получил.

– Мэтр Грегор сразу сообщил мне, когда Маверик пришел к нему за помощью, – пояснил Инвар, хмуро разглядывая лежащего на полу юношу. – Его объяснения полученной травмы звучали смешно и неубедительно. И тогда за дело взялся Эван.

– Люди обычно откровенны со мной, – пояснил блондин. – Очень откровенны. И отвечают на мои вопросы без промедления.

О да, я и не сомневалась в том, что блондин говорит чистую правду, а не хвастается.

– А потом Теон подтвердил рассказ Маверика, – с улыбкой добавил император. – Он до сих пор в восхищении от твоего удара.

– У меня была обширная практика, – буркнула я.

Надо же, никогда бы не подумала, что наступит такой момент, когда я буду рада постоянным стычкам с младшими братьями.

– Ваше величество! – в этот момент провыл Маверик.

Он заворочался на полу, но встать даже не попытался. Вместо этого он перевернулся на живот и пополз к Инвару. Попытался поцеловать носки его сапог, но император вовремя сделал шаг назад, аж передернувшись от отвращения.

– Ваше величество, прошу, помилуйте меня. – Маверик, ни капли не обескураженный неудачей, вновь попытался припасть к его сапогам.

– Может, ему ноги сломать? – задумчиво пробормотал Эван, ни к кому не обращаясь. – Уж больно шустрый он, как я погляжу.

Я широко распахнула глаза. Это он сейчас всерьез, что ли?

– Эван, – укоризненно протянул Инвар. И блондин с заговорщицким видом подмигнул мне, показывая тем самым, что шутит.

И все-таки не оставляло меня чувство, будто он говорил всерьез.

Маверик, по крайней мере, поверил ему. Он сразу же оставил свои попытки облобызать обувь императора. Но вместо этого зарыдал в полный голос.

– Пожалуйста, простите меня! – в перерывах между горестными завываниями выдавил он. – Я так виноват! Но, честное слово, я не хотел ничего дурного. Я не думал, что все так повернется.

– Рассказывай, – строго потребовал Инвар. – Твое наказание будет зависеть от твоей откровенности. Не жди снисхождения, если я узнаю, что ты утаил от меня что-нибудь. А я обязательно узнаю, уж будь в этом уверен.

Маверик всхлипнул еще раз и внезапно успокоился. Тыльной стороной ладони вытер мокрые от слез щеки и все-таки приподнялся. Нет, вставать в присутствии императора он не решился. Маверик теперь стоял на коленях и подобострастно взирал на Инвара снизу вверх.

– Это все она виновата, – заявил он. – Эта девица. Гелия. Мы познакомились где-то за неделю до отбора. Был вечер пятницы, и я… в общем, я слегка перебрал в одном из кабаков. Она сама подсела ко мне. Я уж обрадовался. Такая красотка обратила на меня внимание. Начал рассказывать о своей жизни…

– Рассказывать? – мягко переспросил Эван. – Или бахвалиться связями в императорском дворце?

– Ну, возможно, я слегка приукрасил действительность, – немного смутившись, признался Маверик. – Хотел произвести впечатление на нее. Вот и ляпнул, что скоро буду вести императорский отбор. А она… Она все смеялась, что я хвастаюсь. И подливала мне еще и еще вина. Ох, и надрался же я тогда!

Инвар посмотрел на столик с напитками, где стояла недопитая бутылка вина. Затем перевел взгляд на свою руку, перевязанную платком. И покачал головой, должно быть, отказавшись от мысли выпить.

– Утром я проснулся в незнакомом месте, – продолжил лихорадочно сыпать словами Маверик. – Как потом выяснилось, она снимала жалкую и бедную комнатушку.

– Ты с ней спал? – перебил его Инвар.

– Нет-нет! – Маверик испуганно замотал головой. – Ну, то есть я попытался было подкатить к ней. Мол, красавица, ночь прошла волшебно, и я был бы не прочь повторить. А Гелия расхохоталась мне в лицо. Сказала, чтобы я и не тешил себя надеждами. И вообще, у нее ко мне есть дело. Я должен помочь ей пройти отбор. Сделать все, чтобы она дошла до финала. А в ответ она щедро отблагодарит меня за помощь. И деньгами, и наследным титулом, когда станет императрицей.

– Десять лет до этого отборы не завершались свадьбой, – не выдержав, подала я голос. – Почему она была так уверена, что на сей раз выигрыш не ограничится лишь праздничным ужином с императором?

Маверик вздрогнул и взглянул на меня, явно только сейчас заметив мое присутствие.

– А, и ты здесь, – с глухой ненавистью пробормотал он и рукой невольно прикоснулся к носу. – Что, уже перестала играть роль наивной простушки? Не догадывалась она, как же, с кем общается.

Я аж задохнулась от негодования. Но я ведь действительно не имела никакого понятия, что Ивар на самом деле император!

– Шиара Гретхольд задала правильный вопрос, – вмешался Эван, не дав мне вымолвить и слова в свое оправдание. – Почему эта самая Гелия была так уверена, что на сей раз конкурс завершится предложением руки и сердца?

– Понятия не имею. – Маверик пожал плечами. – Я спросил ее, но она лишь рассмеялась и посоветовала мне не тревожиться на сей счет. Мол, от меня требуется лишь помощь с испытаниями. Для этого ей нужно немного моей крови. Все остальное – не мое дело.

– Крови? – Эван сурово сдвинул брови.

– Да, мне это тоже не понравилось, – признался Маверик. – Но Гелия сказала, что ей необходимо всего несколько капель. И она платила золотом! Поэтому я не стал задавать лишних вопросов.

– Так, – сухо обронил Инвар, вновь вступив в разговор. – А что насчет Мирайи? Чья была идея пригласить ее на конкурс?

– Моя, – понурившись, признался Маверик. Тут же затараторил вновь, привычно оправдываясь: – Но я понятия не имел, чем все это закончится! Гелия спросила, знаю ли я какую-нибудь девушку… – На этом месте он запнулся, искоса глянул на меня и добавил: – Ну, девушку, которая была бы особенно близка к императору.

Инвар тоже покосился на меня с какой-то виноватой усмешкой, судя по всему, прекрасно поняв, на что намекал Маверик.

Я недовольно поджала губы. И не надо относиться ко мне как к ребенку! И так понятно, что Мирайя была фавориткой императора. Очень сомневаюсь, что за все эти десять лет, прошедшие после истории с Леонорой, Инвар ни разу и ни с кем не имел отношений. Он все-таки взрослый мужчина.

– Я поговорил с Мирайей, – тяжело вздохнув, признался Маверик. – Она сначала была не в восторге. Боялась вызвать ваш гнев таким своевольным поступком. Но я сумел убедить ее, что получится весело. В конце концов она согласилась. Возможно, надеялась, что у нее получится выиграть конкурс и ваши отношения перейдут на новый уровень. Я внес ее имя в список загодя. Помог заселиться ранним утром, когда никто из слуг ее не видел. К тому же она немного поиграла с чарами иллюзии. Ничего серьезного, конечно. При внимательном взгляде вы бы сразу узнали ее. Но мы надеялись, что при сутолоке, которая всегда царит на церемонии открытия, вам будет не до пристального рассматривания конкурсанток.

– Но до церемонии Мирайя не дожила, – печально завершил Инвар.

– Честное слово, я не виноват в этом! – Маверик опять зарыдал, размазывая слезы по щекам. – Я… я не предполагал, что все так завершится!

Я задумчиво почесала кончик носа.

А между тем в моем видении Мирайя узнала своего убийцу. Что же получается, она была с Гелией, точнее, с Леонорой, в сговоре? Но почему-то мне кажется, что нет. Иначе с чего вдруг последней просить Маверика уговорить нынешнюю фаворитку императора принять участие в отборе?

– А что насчет второй девушки? – спросил Инвар. – Абигейл Треон?

Абигейл. Значит, вот как звали ту эффектную блондинку, которая так сильно возмущалась смыслом первого конкурса.

Маверик внезапно покраснел и зарыдал пуще прежнего. Ага, стало быть, ему знакомо это имя.

– Ну-ну, приятель, не увлекайся особо, – мрачно пробурчал Эван, по вполне понятным причинам не испытывая ни малейшего сочувствия к самозабвенно кающемуся распорядителю. – Наше терпение небезгранично.

– Это я виноват, – ради разнообразия изменил на сей раз своей тактике Маверик. – В общем, так получилось…

И замолчал, шмыгая носом.

Это было бы даже трогательно, если бы я не понимала, что из-за его действий погиб человек.

– Ты вздумал подзаработать, – пришел к нему на помощь Эван. – Гелия подкинула тебе отличную идею. И ты решил воплотить ее в жизнь. Так?

Маверик молчал, что-то пристально рассматривая на полу и не смея поднять взгляд на блондина.

– Отвечай! – не громко, но с таким нажимом произнес тот, что я едва сама не заговорила.

О, я могла бы многое поведать верховному магу. Еще миг – и я бы выложила ему все свои семейные проблемы и дрязги. Оставалось только радоваться, что гнев Эвана был направлен не на меня.

– Да, – так тихо, что мне пришлось напрячь слух, прошептал Маверик. – Прежде я ни разу не становился распорядителем конкурса. А Гелия… В общем, я понял, что могу подзаработать. И получить очень много денег за пустячную в общем-то задачу. Все равно я понимал, что выигрыш в конкурсе не означает ровным счетом ничего. А многие девушки готовы были платить лишь за возможность пройти в финал. И я предложил Абигейл… Она была из знатной семьи. Конечно, она не думала о победе. Ей это было просто не нужно. Но отсев на ранних этапах конкурса для нее был подобен позору. В отборе участвовали дочери деловых партнеров ее отца. И для нее делом чести было обойти их.

– Так.

Слово, сорвавшееся с уст Инвара, было подобно увесистому булыжнику, упавшему в сонную тишь озера. Маверик сразу же затих, низко-низко склонив голову.

– Что ты обещал Абигейл? – спросил Инвар.

– Да то же, что и Гелии, – чуть слышно пискнул Маверик. – Помощь в прохождении испытаний. Я тогда и понятия не имел, что первый конкурс будет связан с камнем Богини! Иначе бы точно отказался!

Отчаяние, прозвучавшее в голосе Маверика, говорило само за себя. Он действительно не предполагал, что его любезное предложение окончится смертью для, так сказать, делового партнера.

– Подробнее, пожалуйста, – сухо повелел Эван. – Вот ты узнал суть первого испытания. Как бы ты мог помочь Абигейл пройти его?

– Никак, – растерянно признался Маверик. – Но, во‑первых, я думал, что конкурс будет идти по прежним правилам. Без всякого отсева. Просто месяц разнообразных испытаний, по итогам которых император принял бы свое решение. И Абигейл в любом случае имела все шансы на успех. Красивая, богатая, из приличной семьи. Я узнавал суть конкурсов непосредственно перед ними. И когда я понял, что первого отбора ей не пройти…

Маверик растерянно всплеснул руками.

Как ни странно, я верила ему.

Сдается, никакой он не злодей. Обычный парень двадцати с небольшим лет, который решил подзаработать в силу своих умений и талантов. Кто бы знал, что ему настолько не повезет.

– Когда вы объявили, в чем будет состоять суть первого конкурса, я понял, что попал, – глухо сказал Маверик, разглядывая что-то на своих руках. – Надо было придумать способ, чтобы протащить Абигейл. Но на ум, как назло, ничего путного не шло. Я растерялся, замешкался. И она выбыла. Я думал, что она будет в ярости. Потребует деньги назад. Но…

И я в очередной раз вспомнила свое видение. О да, Абигейл действительно была в ярости. Правда, она находилась в полной уверенности, что разговаривает с Мавериком. Хотя ему вряд ли бы повезло покинуть конкурс прежде его завершения.

И что же получается?

Я нахмурилась, пытаясь осмыслить все те факты, которые никак не давали мне покоя.

Разговор Мирайи с ее неизвестным убийцей. Она точно знала того человека, с кем разговаривала. Ссора Абигейл с тем, кто обманул ее ожидания. И в этом случае я могла бы поклясться, что ее оппонентом был мужчина.

Все факты указывали на Маверика. Но он не был убийцей. Он был предателем, скользким типом, гадом, но не убийцей. Я не могла представить его около остывающего тела Мирайи. И уж тем более не могла поверить, что он мог бы задушить Абигейл.

А самое главное: Маверик прав. Он бы не сумел покинуть конкурс до его завершения. Он все время был на виду. Когда мы с Иваром обнаружили тело несчастной Абигейл, прошли считаные минуты после завершения испытания. Маверик был не в состоянии провернуть все это за столь короткий промежуток времени.

Судя по тревожной морщине, залегшей между бровями Инвара, он думал о том же. Лицо же Эвана было настолько бесстрастно, что я при всем желании не сумела бы ничего по нему прочитать.

– Конкурс со змеями, – холодно произнес Инвар. – Что ты можешь сказать о нем?

– Да ничего! – Маверик вполне убедительно всплеснул руками. – Как я уже говорил, я узнавал суть испытаний прямо перед конкурсами. И в этот раз было так же. Я глянул в мешок, который держал слуга. Там находились одни ужи. И я могу поклясться, что они были безобидными тварями. Максимум, что могло бы произойти, – Шиаре в палец вцепился бы уж. Больно, неприятно, но не более. Как я мог заменить змей? Вы ведь помните, что я привел Шиару из библиотеки. Для подмены мне надо было бы раздвоиться, право слово!

– Ты сам решил вызвать Шиару первой на испытание? – спросил Эван, перехватив инициативу у Инвара.

– Ну… не совсем, – немного замявшись, признался Маверик. – Гелию очень заинтересовала Шиара, когда Богиня отметила ту своим благословением… Гелию это несколько… встревожило, что ли. И она попросила меня вызвать Шиару первой на следующее испытание. Она надеялась, что Шиара откажется. Ведь быть первой всегда тяжелее всего. Неизвестность пугает. – Помолчал немного и добавил с непонятной претензией: – И вообще, это Гелия попросила меня дать Шиаре тринадцатые покои. То есть она заметила ее еще при зачислении.

– Ну, Шиару было тяжело тогда не заметить, – улыбнувшись одними уголками рта, сказал Инвар. – Скандал она устроила знатный, требуя записать ее на конкурс.

Но я почти не услышала Инвара, занятая раздумьями.

Гелия просила, чтобы Маверик дал мне тринадцатые покои? Но я знаю, что под этим именем скрывается бывшая невеста Инвара. И в курсе, что Леонора жила именно в этих покоях. Тогда зачем ей это?

– Так, – в очередной раз сухо обронил Инвар, внезапно посерьезнев. – Шиара, ты сегодня точно никуда не пойдешь. Останешься здесь.

Не стоило быть провидицей, чтобы угадать направление мыслей Инвара. Леонора в свое время жила в комнате, которую ныне занимала я. И наверняка у нее остался дубликат ключей. Ну, то есть если бы я была злобной ведьмой, то точно бы позаботилась о такой мелочи.

В этот момент мои мысленные рассуждения свернули в неожиданную сторону. И я вдруг болезненно охнула, приложив руку ко рту.

Мой реферат! Он остался в моих покоях. И по всему выходит, что у Леоноры есть к ней доступ.

Я вскочила на ноги. И тут же смутилась под перекрестием взглядов Эвана и Инвара.

– Мне надо в мою комнату, – сбивчиво пояснила я.

– Прямо сейчас? – Эван криво ухмыльнулся одной половиной рта. – Шиара Гретхольд, быть может, вы все-таки дождетесь окончания разговора?

– Ой, да что тут дожидаться! – Я нетерпеливо взмахнула рукой. – И без того все понятно. Маверика просто использовали. И кровь его нужна была для того, чтобы создать чары иллюзии действительно высокого уровня. С Мирайей расправились под его личиной. А Абигейл просто не повезло. Она вздумала требовать с Маверика деньги, не понимая при этом, что перед ней совсем другой человек. Гелия не могла ждать, пока Абигейл закончит кричать. В любом момент на шум кто-нибудь бы выглянул. И обязательно удивился бы, как так вышло, что распорядитель конкурса одновременно следит за ходом испытания и тут же разговаривает в коридоре с одной из конкурсанток. Необходимо было срочно что-то делать. И она это сделала, заткнув Абигейл рот самым радикальным способом.

Я замолчала, пытаясь отдышаться после своей прочувствованной тирады. И рванула к дверям.

Я почти достигла выхода. Успела положить руку на дверную ручку, как поверх нее опустилась ладонь Инвара.

– Зачем? – требовательно спросил он. – Зачем тебе это надо, Шиара?

– Ты не понимаешь! – Я чуть ли не зарыдала в полный голос от осознания грядущей катастрофы. – Если Гелия, или вернее сказать, Леонора жила в этих покоях, то у нее наверняка остались ключи от них.

– И что? – Инвар недоуменно пожал плечами. – Шиара, право слово, неужели ты всерьез беспокоишься о своих вещах? Да скажи только слово – и у тебя будет самый превосходный гардероб среди всех участниц.

– При чем тут вещи! – Я в негодовании притопнула ногой, злясь, что Инвар не понимает настолько очевидные вещи. – Мои записи! Я почти завершила реферат. Я вообще планировала покинуть дворец уже сегодня…

Выпалив это, я осознала, что ляпнула что-то лишнее. Рука Инвара все еще лежала поверх моей. И я почувствовала, с какой неосознанной силой он сжал пальцы. Правда, почти сразу опомнился и расслабил их.

– Что? – изменившимся голосом переспросил он. – Ты планировала покинуть дворец?

Душу кольнуло внезапное чувство вины. Сдается, я обидела Инвара, и обидела сильно. Но, с другой стороны, он должен понимать, что я трезво смотрю на ситуацию.

– Да, – неохотно подтвердила я, все-таки чувствуя, что не стоило об этом говорить. – Моя работа почти закончена. Остались мелочи, которые я без проблем доделаю и дома. На конкурсе становится слишком опасно. И я подумала, что…

Я затихла, почему-то не в силах завершить фразу. Неопределенно пожала плечами.

А почему, собственно, Инвар так удивляется? Я с самого начала конкурса не скрывала, что пришла сюда не выигрывать. Будь моя воля – я бы во всех этих глупых испытаниях и вовсе не участвовала. И вообще, даже если я выиграю, то обойдусь как-нибудь без торжественного ужина с императором. Я скорее откушу себе язык, чем заведу с Инваром речь про деньги или прочие материальные блага для семьи. Как-то это… постыдно, что ли. И потом, я совершенно уверена, что добьюсь всего сама. Мне бы только поступить в академию.

Инвар продолжал внимательно на меня смотреть. И на дне его темных глаз мерцал непонятный огонек разочарования и злости.

– Ты ведь сам понимаешь, что так будет правильнее всего, – добавила я, чувствуя, что должна как-то объяснить свое решение. – Я не хочу у тебя ничего просить. Пусть ужин достанется той, которая действительно нуждается в этом.