Текст книги "Алина в Стране Чудес"

Его величество удивился (похоже, Ослабелла не сильно вникала в его дела и заботы), однако искренне обрадовался и даже зауважал вдумчивую меня. И мы с ним теперь немало времени проводили в его рабочем кабинете в куполе дворца, под шпилем – этот шпиль, как объяснил Шумву-шах, служил не только архитектурным украшением, но и концентратором для разного рода магических манипуляций. А проблем на Полуденной стороне хватало.

Вам-Кир-Дык вроде притих, однако имелась достоверная информация из надёжного источника, что Чёрный Владыка не успокоился – на Полуночной стороне быстрыми темпами строился мощный военный флот, во главе которого стоял старший сын Вам-Кир-Дыка, адмирал Им-Кир-Дык. Тёмные эххи готовили очередное вторжение, причём на этот раз они не собирались пробиваться с боями через пустыни, степи и Поперечный лес, а планировали высадить десант прямо на берега Полуденной стороны и нанести удар в сердце – по столице. Пришлось принимать ответные меры: на верфях севера и юга страны срочно закладывались сотни боевых кораблей, чтобы встретить чёрные эскадры в море, ещё на подходе.

Были и внутренние проблемы. Участились нападения диких племён Поперечного леса на сторожевые форты – лесным гарнизонам требовались подкрепления. В степи после гибели Дастар-хана стало поспокойнее, кочевники на время угомонились, зато на Белой реке появились разбойничьи атаманы пан Чох и пан Телей, не дававшие житья купцам и вообще мирным гражданам. Капитан Верт О’Прах изловил атамана Телея – пан был торжественно обезглавлен на площади в Ликатесе, – но второй уголовник продолжал свои дерзкие налёты. Оживились пираты: северянин тан Гейзер, правитель скалистого острова, изобилующего горячими источниками, и южанин Кайлом-бей, самозванный султан Пальмовых островов. И если викинг грабил прибрежные селения и захватывал пленников для собственных нужд, то «пальмовый султан», по данным разведки, снюхался с Вам-Кир-Дыком и поставлял Чёрному рабов в обмен на оружие и магическую помощь. Это уже попахивало делами незабвенного барона Занозиллы, и Шумву-шах намерен был действовать самым решительным образом с тем, чтобы от пальм на островах Кайлом-бея остались бы одни пеньки.

Широкую огласку получило дело Едвалина, гномьего старшины, уличённого в связях с тёмными. Этот гномский олигарх организовал контрабандные поставки остродефицитного стратегического сырья – минерала охренита, из которого делались магические артефакты, – на Полуночную сторону. Афера вскрылась, когда в Западных горах Отданоны перехватили караван с незадекларированным охренитом и выяснили, откуда дровишки. Что обещал Вам-Кир-Дык бессовестному торгашу, осталось неясным, но налицо был факт сотрудничества с потенциальным противником и пренебрежение патриотическим долгом ради личной выгоды. Маги, чтобы не ссориться с гномами, предлагали не казнить бизнесмена, а посадить его в башню лет так на сто, без права на амнистию, однако Шумву-шах проявил неожиданную для меня жёсткость.

– Едвалин будет не посажен в башню, а повешен на её зубцах, – заявил он в ответ на увещевания магов, – предатель хуже врага! А если у наших тороватых рудокопов не хватит ума понять эту простую истину, тем хуже для них. Замурую все входы-выходы из их пещер, и пусть живут, как хотят! А мы как-нибудь обойдёмся и без их самоцветов, грани которых почернели от общения с Тьмой!

«Да, – подумала я, – суров у меня супруг, а ещё меня упрекал в кровожадности! Ему бы с такой бескомпромиссностью к нам, на Землю, – то-то бы он там развернулся… У нас такого рода сделки не проворачивают только ленивые, и ничего – никто их на виселицу за это не тащит».

И Едвалина повесили, и гномы даже не пикнули – признали, что король был прав.

Но самой большой проблемой для Полуденной стороны стал могущественный граф Заборзелло-Дальний, владетель всего восточного побережья Эххленда. По своим магическим способностям этот дальневосточный граф почти не уступал самому Шумву-шаху и всерьёз вознамерился претендовать на корону верховного правителя. Такое уже случалось – у эххов не было принято передавать престол от отца к сыну: если старый король умирал или уходил на покой, его место занимал наиболее энергичный из его вассалов, доказывая своё право на верховную власть в поединке с любым желающим поспорить с ним по этому вопросу. Но иногда бывало и так, что нетерпеливый соискатель, не дожидаясь освобождения престола, требовал от действующего короля уступить ему трон – я, мол, сильнее, и потому лучше тебя справлюсь с обязанностями его величества. Обычно такая конфликтная ситуация тоже разруливалась поединком, в ходе которого один из соперников отходил в лучший мир, однако дело могло дойти и до крутой разборки типа гражданской войны.

Как ни странно, толчком к обострению отношений между Шумву-шахом и Заборзелло послужила моя свадьба: граф понял, что эльфийский король отнюдь не думает о пенсии, а наоборот, намерен неопределённо долго наслаждаться всеми радостями жизни (иначе на фиг ему сдалась молодая жена?). Заборзелло уклонился от поединка – вместо этого он заключил союз с неким Какуснуя Набокуто, именовавшим себя императором Восточного архипелага, и стал готовиться к походу на Камерон. При этом оборзевший граф не брезговал и чёрным пиаром – по всему Эххленду распространялись слухи, что король Шумву-шах взял в жёны попаданку с тёмным прошлым, уроженку примитивного варварского мира, и поэтому он недостоин титула правителя Полуденной стороны. Особого успеха эта клеветническая акция не имела, но число сторонников мятежного графа несколько возросло, и я забеспокоилась, как бы мой супруг ради сохранения имиджа не упёк меня в какой-нибудь местный типа монастырь. К счастью, Шумву-шах оказался на высоте.

– Не беспокойтесь, моя королева, – сказал он занервничавшей мне, – сплетни у эххов не в чести. В крайнем случае, вырву с десяток злых языков, и на этом дело и кончится. А что касается графа – если этот трус боится поединка и хочет войны, он её получит. Правда на моей стороне, Алава, и теперь я буду к нему беспощаден: я не позволю кому бы то ни было оскорблять мою жену.

В общем, проблем хватало – почти как у нас в бизнесе (с той лишь разницей, что в этом мире не применялись разные подлянки вроде подстав, взяток и заказных убийств). Я за время работы в своей полутёмной фирмочке кое-чего насмотрелась, и поэтому без особых затруднений въехала в эххийские дела. Тут всё было честнее и проще: друг – значит, друг, враг – значит, враг, без всяких там «и нашим, и вашим».

Короче, уже в скором времени я почувствовала себя настоящей королевой, и ничуть не сомневалась: случись что (может ведь его величество, к примеру, заболеть?), я по любому сама справлюсь не хуже – оставалось только восполнить недостаток магических знаний и навыков (я же всё-таки королева фэнтезийного волшебного мира!). И я решила поступить в Академию Магии, причём мотивировала это своё решение очень убедительно.

– Шумву, – сказала я королю, – я обещала родить вам сына. Прошло уже три месяца нашей супружеской жизни, а я всё ещё как бы не беременна. Боюсь, что дело тут в наших с вами генетических различиях (что там говорила по этому поводу «наша Белла»?). И я хочу заняться магией: в первую очередь для того, чтобы подарить вам наследника.

Король был растроган до глубины души. Он тут же связался с магами, и я в тот же день стала студенткой (или слушательницей?) камеронской магической академии.

* * *

Приди я, что называется, с улицы, мне бы ни за что сюда не попасть. Академия Магии была престижным высшим учебным заведением с предельно строгим отбором слушателей. И даже несмотря на мой статус королевы и ходатайство самого Шумву-шаха, я не стала бы студенткой, не будь у меня минимальных магических задатков. Ректор Академии, архимаг Истраль (кстати, он был одним из четверых магов-ловцов дракона) проверял меня лично. Его мудрость потратил на оценку моих талантов и способностей целых десять минут и сказал пришедшему со мной королю:

– Ничем особенным королева Алава не наделена, но, учитывая незаурядную энергию и целеустремлённость вашей супруги, ваше величество, я нахожу возможным принять её в Академию. Вряд ли королева Алава станет выдающейся магессой, но кое-чего она добьётся – в этом я не сомневаюсь: упорства ей не занимать.

– Благодарю вас, ваша мудрость, – Шумву-шах облегчённо вздохнул. – «Кое-чего» – этого вполне достаточно, королева Алава не собирается рушить горные хребты. Её желания гораздо скромнее, – он посмотрел на меня и улыбнулся, – но для меня они очень важны.

Я не стала обсуждать мои желания – пусть Шумок (так я звала своего мужа – про себя, понятное дело) и дальше пребывает в счастливом неведении: меньше знаешь – спокойнее спишь. А удобная формулировка «кое-чего» позволила мне сосредоточиться на определённой специализации: изучать всю эххийскую магическую премудрость – это крыша съедет, да и времени надо хрен знает сколько. Так я стала кем-то вроде вольного слушателя, но из уважения к моему титулу маги-преподаватели занимались со мной индивидуально.

Для начала я прослушала в исполнении архимага Нитофона краткий курс по истории и государственному устройству Эххленда. Все мои прежние знания носили отрывочный характер – вроде набора клипов с канала «Дискавери», – а мне требовалась более подробная информация.

Строго говоря, называть Шумву-шаха эльфийским королём было неправильно, так как эльфы составляли лишь незначительную часть населения Полуденной стороны. Эльфы были аристократией, носителями древней мудрости, однако подавляющее большинство светлых эххов были человекоподобными гуманоидами – то есть гумами – без каких-либо специфических особенностей, присущих известным мне фэнтезийным расам. От рождения все эххи как бы застывали в своей природной изначальной форме гума, эльфа или гнома, а способностью менять свой внешний облик обладали только сильные маги. Среди эльфов рождалось больше одарённых, но поскольку эльфов было гораздо меньше, чем гумов, магов-неэльфов было значительно больше. Де Ликатес, например, и рыцари ближнего круга короля были гумами, Гильдия стражей Порталов в основном состояла из гумов, а про Отданонов и говорить нечего: среди горцев эльфов не было вообще. А из четверых архимагов-академиков эльфом был один Истраль. В прошлом между различными эххийскими светлыми расами случались типа конфликты, однако сейчас на Полуденной стороне Эххленда торжествовала политкорректность.

Среди эххов существовал один-единственный критерий карьерного роста: личные магические таланты, и только они обеспечивали продвижение вверх – до определённого предела. Например, капитан Верт О’Прах достиг своего потолка, и выше ему не залезть, хоть ты тресни. А вот маркиз де Ликатес – этот запросто может стать правителем (я даже думаю, что Окостенелла и замуж за него не вышла из опасения, как бы рыцарь не попросил её чуть потесниться на троне властительницы). А вообще-то система первобытно-примитивная: приходит кто-то с большой дубиной и говорит: «Я теперь буду править, а если ты против – давай подерёмся!». Из этого я сделала следующий вывод: не только Шумву-принцу, но и мне не видать трона как своих ушей, если с королём что-нибудь случится (всякое ведь может быть, верно?). Мне придётся отстаивать своё право властвовать, а это, знаете ли, при моих-то магических способностях – точнее, при почти полном их отсутствии, – чревато.

И ещё меня очень интересовал вопрос: откуда взялась эта невероятная правдивость эххов? Я ни в одном фэнтези такого не встречала, да и вообще это противоестественно: как это можно жить без вранья? А вот поди ж ты, живут, и неплохо живут, блин горелый…

Один из моих наставников, архимаг Арыч (тоже из тех, кто поймали Костю), когда я задала ему этот вопрос, объяснил так:

– Да, в природе существует обман, – например, мимикрия, – нужный как средство выживания. Но дело в том, что с развитием Разума очень часто превышается допустимый предел, и ложь во спасение превращается в разрушительную ложь. Привычка врать виснет на ногах разумных тяжкими кандалами и не даёт им возможности подниматься выше – это тупик. Привыкший врать уже не поверит другому, а общество недоверчивых, где каждый подозревает другого в обмане, так и будет топтаться на месте, подозрительно глядя само на себя. Далёкие предки эххов умели врать, но с развитием магических способностей это стало никчёмным: какой смысл обманывать, если можно читать мысли? Склонные ко лжи теряли доверие окружающих, и через несколько поколений привычка врать исчезла, как мешающая жить.

– Но ведь читать мысли умеют только сильные маги! – возразила я.

– А этого достаточно. Древние эххи в подозрительных случаях обращались к магам, и всё быстро прояснялось. И закоренелые лжецы просто вымерли.

– А маги, они что, непрерывно как бы просвечивают всех окружающих?

– Нет. Во-первых, от неконтролируемого потока чужих мыслей можно оглохнуть – попробуйте-ка слушать целую толпу и разобрать, кто что кричит. Во-вторых, чтение мыслей требует точной настройки и большого расхода маны – это утомительно. А в-третьих, в этом просто нет необходимости – она возникает только в особых случаях. К тому же иногда у того, чьи мысли читает маг, возникают неприятные ощущения – головокружение и головная боль. Зачем зря мучить разумное существо? Достаточно и того, что каждый эхх знает: его мысли могут быть прочитаны – врать бессмысленно и даже вредно: ты можешь стать изгоем.

«Слава богу, – подумала я. – Хорошие вы всё-таки ребята…».

Чтобы не вызвать у Арыча ненужных подозрений, я не стала узнавать, можно ли как-то заэкранировать свои мысли – успеется. Принцип я поняла, и теперь для меня главное – не зарываться.

Пополнив свою эрудицию по части эххийского обществоведения, я ознакомилась с основами местной магии и, подковавшись теоретически, перешла к практическим занятиям. Архимаг Азин, желчный тип и самая неприятная личность среди всех преподов, сварливо предупредил меня, чтобы я не пыталась что-нибудь взорвать или метнуть молнию – могу типа надорваться. Я успокоила дедулю, сказав, что если мне понадобится что-то сломать, я попрошу любимого мужа, а мои личные запросы куда скромнее.

Как нельзя кстати я вспомнила о моей простреленной курточке – её неоднократно стирали, но никому из служанок и в голову не пришло заштопать дырку на кармане: они, наверно, думали, что это такая у нас на Земле мода. И я приволокла свою куртень на занятия.

Несмотря на свою малоприятную натуру, маг Азин был толковым преподавателем: я быстро усвоила последовательность действий. С реализацией было сложнее: мне никак не удавалось материализовать нужную мыслеформу. Однако не зря маг Истраль отметил моё упорство – я таки добилась своего.

Ощущение, блин, невероятное: я чувствовала холод и твёрдость иголки, созданной мною из ничего – из пустоты! И нитки тоже не было, то есть она была, но тоже сотворённая. Устала я здорово – руки дрожали, перед глазами плавали цветные пятна, – но дырочка на кармане, оставленная наконечником гоблинской стрелы, была аккуратно заштопана: я даже сотворила маленький кусочек материи для заплатки. Отпад – я гладила штопку и не верила своим глазам: неужели это сделала я? И даже Азин меня похвалил:

– Не ожидал, – пробурчал он, пожевав губами. – Вы способнее, чем я думал, ваше величество.

Воодушевлённая первым успехом, я перешла к осуществлению своей давней задумки, появившейся у меня ещё в ресторане гостиницы у Восточных гор под шум Злого Дождя, – к материализации денежных купюр (причём долгоиграющих – пятисотка, наколдованная Хрумом, распалась ещё до того, как мы покинули ресторан). Я понимала, что здесь, в Эххленде, это и на фиг не нужно, но ничего не могла с собой поделать – уж очень мне хотелось повторить фокус маркиза де Ликатеса, проделанный им на моих глазах. Я убухала на эту затею месяц времени, наделала целую кучу бесполезных цветных бумажек, несколько раз до матюгов поругалась с Азином, но в конце концов добилась своего: сотворила пятисотрублёвую банкноту, неотличимую от оригинала. Я долго сравнивала своё творение с двумя пятисотками, хранившимися в моём кошельке, – всё один в один, со всеми защитами, хоть на свет смотри, хоть на зуб пробуй. Я специально изменила одну цифру в номере купюры, а в остальном моя магическая копия полностью повторяла прототип. Устала я от этого чародейства так, словно весь день камни ворочала (даже просачковала ночью исполнение супружеского долга, чем немало удивила Шумка), зато испытала истинную гордость за себя, любимую. «Жаль всё-таки, что деньги в Эххленде не в ходу» – подумала я, пряча в кошелёк сотворённую пятисотрублёвку.

Короче, я на всю катушку использовала возможности, предоставленные мне званием королевы, и не теряла зря времени. И постепенно я пришла к очень простой и естественной мысли: а стоит ли мне оставаться всего лишь тенью верховного правителя Эххленда, и так ли уж нужен мне его величество эльфийский король?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. МНЕ ОТМЩЕНЬЕ, И АЗ ВОЗДАМ

Как я уже неоднократно повторяла, я девочка умная (да вы, наверно, уже и сами в этом убедились). И я прекрасно понимала, что забралась высоко, так что если грохнусь, то костей не соберу, реально. Но скажите мне, что лучше: сто тысяч долларов или миллион? И если можно получить миллион, зачем останавливаться на ста тысячах? До сих пор мне везло, я лихо выкручивалась из самых безнадёжных, казалось бы, ситуаций – значит, я всё-таки Избранная! А раз так, какие могут быть сомнения? Вперёд, королева Алава!

Поднаторев в интригах, я трезво оценивала расклад. Даже если удастся подвинуть Шумву-шаха (как – это уже другой вопрос, тут возможны варианты), мне потом ни за что не удержать трон. С магической точки зрения я пустышка (будем самокритичными) – тот же граф Заборзелло смахнёт меня играючи, как муху. Это я за широкой спиной его эльфийского величества королева, а сама по себе – пшик. Значит, надо найти силу, на которую я смогла бы опереться, и при этом не становясь этой силе поперёк дороги. Задачка, да?

Идею использовать рыцарей ближнего круга короля я отбросила сразу. Да, русские царицы учиняли дворцовые перевороты с помощью гвардейцев: думаю, что и я смогла бы заручиться поддержкой командира королевских рыцарей, виконта де Камерона (того самого «тигромедведя»), – например, закрутив с ним роман, – а потом накормить Шумка поганками и с прискорбием объявить народу о его безвременной кончине. Но опять вставал проклятый вопрос: а дальше? Боевые маги помешаны на своей рыцарской чести – дети, честное слово! – они и пальцем не пошевельнут, когда какой-нибудь претендент на корону явится к воротам столицы, размахивая магическим топором, и станет вызывать меня на поединок (разве что с почестями похоронят свою королеву, павшую в неравном бою).

Вам-Кир-Дык – отпадает. Чёрный Владыка во мне разочаровался – я не оправдала его возложенного на меня высокого доверия, – и к тому же, как показывает исторический опыт, те, кто связывались с Тьмой, обычно плохо кончали (фу, как пошло звучит!). Драконы клана Ломов – это мы уже проходили, а мои родственники Отданоны стерегут себе границу между Полуночной и Полудённой сторонами и не лезут в камеронские дела. А если мне и удастся соблазнить горских князей перспективой захватить власть над страной, где гарантия, что эта власть в итоге достанется любимой мне, а не, к примеру, дядюшке д’Анакору с его чёрной нимфой? Оставалась только одна сила, причём очень и очень серьёзная – маги.

Маги Эххленда были особой кастой со своими внутренними правилами и обычаями. Гильдия стражей Порталов меня не интересовала – эти ребята вообще типа не от мира сего: зациклились на излавливании попаданцев и прочих лярв, а всё остальное им как-то глубоко по барабану. А вот что касается королевских магов – над этим стоило подумать.

Маги занимались знаниями в самом широком смысле слова – в их ведении находилась Академия Магии в Камероне и вообще вся система магического образования. Формально они подчинялись правителю Полуденной стороны, однако на самом деле были структурой во многом самостоятельной. Маги контролировали распространение чародейных знаний, они отслеживали появление талантливых эххов любой породы – как бы отыскивали драгоценные камни, а потом их тщательно шлифовали. Маги были костяком этого волшебного мира, и я даже удивлялась, как это они до сих пор терпят весь этот эххийский феодальный беспредел с его поединками и бесконечной сменой правителей. Маги не вмешивались в государственные дела – короли спрашивали у них совета по разным вопросам, но далеко не всегда следовали этим советам. И тем не менее, слово магов для королей кое-что значило.

Магов по всей стране были сотни (если не тысячи), но Совет Чародеев состоял всего из двенадцати персон: четырёх архимагов (с ними со всеми я уже успела познакомиться) и восьмерых вице-архимагов рангом пониже. По силёнкам любой из архимагов немногим уступал Шумву-шаху или Заборзелло, любой из вице-магов – Окостенелле или маркизу де Ликатесу, а всем скопом они живо скрутили бы в бараний рог хоть самого Вам-Кир-Дыка. И я после долгих раздумий решила обратиться к магам.

Не буду врать, мне было страшновато – это вам не «Последнюю героиню» в гареме организовывать, и не дракона Костю подставлять. Как говорила Ослабелла, «с эльфийскими магами не шутят». Но я кое-что прикинула, и надеялась, что мне удастся отыскать слабое звено и у этих мудрецов.

И вот на очередном занятии я заявила его мудрости Нитофону, что мне необходимо срочно встретиться со всей четвёркой архимагов по вопросу чрезвычайной государственной важности. Момент был подходящим: его величество отбыл на юг – проверять, как там идёт строительство боевого флота, – и я осталась за него, временно исполняющей обязанности. Король уже убедился в моих высоких деловых качествах и спокойно оставлял державу на меня – Алава справится. Нитофон заметно удивился, однако тут же, прямо при мне, связался телепатически со своими коллегами по президиуму Совета Чародеев и сообщил, что через час архимаги готовы принять меня в тайной совещательной комнате (была такая в левом крыле здания Академии, расположенного поблизости от королевского дворца). Я кивнула и через час вернулась – как обычно, в паланкине и в сопровождении четвёрки рыцарей охраны (во дворце все уже давно привыкли к тому, что королева Алава ежедневно ходит на уроки, и не обратили на мой очередной визит в Академию никакого внимания).

Архимаги Истраль, Нитофон, Азин и Арыч уже ждали меня, сидя за круглым столом в мягких креслах. Пятое кресло было приготовлено для меня; кресла стояли симметрично – я сразу оценила эту как бы мелочь и поняла: маги настроены на серьёзный разговор. Чужих глаз и ушей здесь можно было не опасаться: совещательная комната имела абсолютную магическую защиту. Рассказывали, что однажды какой-то наглый чёрный глюк пытался в неё проникнуть – дело кончилось тем, что служители потом сутки соскабливали со стен грязные брызги: бедолагу попросту размазало на молекулы.

Лица магов были каменно-бесстрастными, но я видела (не зря училась!), что все они очень заинтересованы: о чём это таком важном хочет поговорить с ними молодая жена его величества? Однако я не стала сходу огорошивать их своим проектом, а начала издалека.

– Господа мудрые, нас – то есть меня и моего мужа – беспокоит поведение Вам-Кир-Дыка. Чёрный Владыка готовит очередное вторжение – не пора ли положить этому конец?

– Что вы этим хотите сказать? – голосом робота спросил Истраль.

– После последней трёпки Кир-Дык ещё не оправился, – пояснила я. – Почему бы нам вместо того, чтоб ждать, пока он снова войдёт в силу, самим не вторгнуться на Полуночную сторону? Вы тут уже тыщу лет воюете, и все бестолку – почему не взять штурмом цитадель Чёрного и не развалить её к едреней фене по камушку-кирпичику? Неужели у нас не хватит для этого сил?

– Видите ли в чём дело, ваше величество, – произнёс Азин тоном очень умного папы, беседующего с очень дурой-дочерью, – есть такое понятие: Вселенское Равновесие. Неужели вам никто об этом не рассказывал?

– Мне много чего рассказывали, – не полезла я за словом в карман, – но в нашем мире врага принято добивать, а не ждать, пока он залижет раны и нападёт снова. Да и в вашем мире, насколько мне известно (я вспомнила расправу Хрума с гоблином-недобитком), тоже так принято.

– Это так, – примирительно проговорил Арыч, – в общем случае.

– Что значит в общем? – не унималась я. – А это что, частный случай?

– Королева Алава, – перехватил инициативу маг Нитофон (похоже, он сел на своего любимого конька и собрался прочесть мне целую лекцию). – Мир Эххленда тесно вплетён в ткань Мироздания, и все происходящие в нём процессы – это суть отражение вселенских процессов.

– М-м-м… А попроще можно? – осведомилась я.

– Можно, – усмехнулся Истраль. – Зло как таковое – оно неуничтожимо, более того, оно необходимо: без противостояния нет движения. Скажите, королева, что бывает между днём и ночью?

– Как что? Вечер – что за детский вопрос, ваша мудрость?

– То есть сумерки, – уточнил господин ректор. – А что будет, если смешать чёрный и белые цвета?

– Что-то такое серенькое, – ответила я, не понимая, к чему клонит эльф.

– Так вот, – назидательно подытожил Истраль, – если Полуденная сторона поглотит Полуночную – или наоборот, неважно, – на этом всё кончится: появится серый мир, никуда не стремящийся и медленно умирающий. И ваши родственники Отданоны, ваше величество, они ведь не только ограждают Свет от посягательств Тьмы: около пятисот лет назад, когда армии Полуденной стороны перешли Западные горы и двинулись в глубь владений тёмных эххов, горцы с неменьшим упорством сражались против нас, светлых. Горские князья хранят Равновесие, поэтому их и называют Миротворцами, хотя это и не совсем верное название.

– А что касается отражения вселенских процессов, – подхватил Арыч, – это просто. Вторжение Вам-Кир-Дыка было не случайным: скорее всего, в этой области Вселенной Тьма перевесила Свет – бывает. И войско Чёрного Владыки перешло границу.

– Но ведь мы его победили! – возразила я. – Сами – разве нет?

– Здесь, в Эххленде, – Арыч чуть заметно улыбнулся, – да, победили; да, сами. И вы, ваше величество, внесли свой вклад в эту победу. Но я – то есть все мы – уверены, что тем временем Следящие выжгли где-то неподалёку парочку потемневших Миров и восстановили Равновесие. Во Вселенной всё связано, королева Алава.

– Следящие? А это ещё кто такие? – я недоумённо воззрилась на всю четвёрку магов. – Типа боги, да?

– Послушайте, коллеги, – сварливо встрял Азин. – Мне кажется, что королева хотела встречи с нами не для того, чтобы устроить себе факультатив по истории, философии и космогонии. Или я ошибаюсь, ваше величество?

– Вы бесконечно правы, ваша мудрость, – проговорила я елейным голоском. – Но что поделаешь, если мои знания ничтожны по сравнению с вашими! Вот и приходится кое-что уточнять по ходу. Я постараюсь больше не отвлекаться, хотя мне непонятно: что мы, так и будем теперь сидеть, сложа руки, и ждать, когда Вам-Кир-Дык снова нанесёт удар?

На самом деле меня заинтересовало упоминание о Следящих, однако я рассудила, что до богов я ещё доберусь, а пока надо решать более насущные вопросы.

– Во-первых, мы не сидим, сложа руки, – заметил Нитофон, – флот строится. А во-вторых – по нашим оценкам, в ближайшее время никакого нового вторжения тёмных эххов не будет: им не до того. Адмирал Им-Кир-Дык задумал свергнуть своего отца – Полуночная сторона накануне гражданской войны. У тёмных это в порядке вещей: сын покушается на отца, отец казнит сына, жены злоумышляют против мужей, – маг посмотрел на меня, и мне это не очень понравилось, – а мужья скармливают жён разным голодным чудовищам.

«Во, блин, хорошо, что я не купилась на посулы чёрного глюка, – подумала я. – Хотя чего это он на меня так странно зыркнул? Подозревает? С эльфийскими магами не шутят…».

– Ну, хорошо, – сказал я, закрывая тему, – с Полуночной стороной всё ясно. Но есть ещё мятежный граф Заборзелло – с ним как? Или вселенские высшие силы не позволяют и ему свернуть шею?

– Граф Дальний – это обычное явление, – Истраль пожал плечами, – не он первый, не он последний.

– Но граф уклоняется от поединка и грозит кровавой смутой! – я почувствовала, что пора переходить к делу. – Подумайте, сколько бед принесёт Эххленду эта междоусобица! Вы маги, хранители мудрости, – кому как не вам заботиться о народе, о простых эххах?

– Так повелось исстари, – сухо заметил Арыч. – Это естественный отбор, королева: сильнейший занимает подобающее ему место и сохраняет его за собой, пока на смену ему не придёт кто-то ещё более сильный. Таков закон, по которому эххи живут тысячелетиями.

– Но если закон плох, – я говорила осторожно, взвешивая каждое слово, – не нужно ли его сменить?

Все четверо архимагов пристально посмотрели на меня – почуяли, к чему я клоню. «Ну, Алиночка, держись…».

– Что означают ваши слова, ваше величество? – тонкие бескровные губы Нитофона сошлись в нитку.

– А то и означают, что плохие законы необходимо менять! – решительно заявила я. – Дикие вы какие-то, честное слово, а ещё маги! Почему бы вам, магам, – я окинула взглядом всю четвёрку, – не положить конец всем этим безобразиям? Полуденной стороной должен править Совет Чародеев, а не всякие там короли!

Воцарилась мёртвая тишина. И я, не давая ошеломлённым магам опомниться, быстро изложила им свои соображения.

– Не пора ли вам взять в свои руки реальную власть, ведь совместной мощи Совета не в силах противостоять никто? А короли – да пусть себе остаются, у нас, вон, на Земле, полно разных конституционных монархий. Пускай воюют, устраивают приёмы, принимают послов – жалко, что ли? Но только реальная власть будет у вас, магов, – она ваша по праву мудрости, которой вы владеете. И хватит этих драк за корону – вы сами будете назначать королей на срок, года на четыре. Или можно ещё устроить типа демократические выборы – народ оттянется по полной! Это же такое шоу – главная развлекуха у нас в цивилизованных странах. Пусть люди порезвятся-порадуются, а конкретно править будете вы, маги, и никто другой!

Маги молчали, но я спинным мозгом чувствовала, что мои слова задели их за нутро. И немудрено – что они, не живые, что ли? Всякие там графья да бароны из кожи вон лезут, чтоб дорваться до власти, а маги что, святые? Из другого теста слеплены? Да хрена – помню я, как загорелись глазки у Кост-а-Лома, когда я заговорила с ним о захвате Ликатеса: полетел как ошпаренный!