Текст книги "Алина в Стране Чудес"

Я уже догадалась, к чему он клонит, и мне стало тошно.

– Совершенно верно, – Чёрный Владыка и не собирался скрывать, что читает мои мысли. – Нам поможешь ты – ведь это твой сын, он тебя любит, и он тебе верит. Ты, Алина, склонишь его на нашу сторону – время у тебя есть. Лет пять мы здесь ещё продержимся, а там он подрастёт, войдёт в силу, и тогда…

– А если я откажусь?

– Я знал, что ты это скажешь, – голос Вам-Кир-Дыка звучал бесстрастно. – И поэтому я говорю: у тебя есть выбор. Или ты добровольно переходишь на нашу сторону и помогаешь нам вырастить твоего сына таким, каким нужно, или ты просто умрёшь. То есть не просто, а сложно умрёшь, землянка. И это ещё не всё: в случае твоего отказа сначала умрёт твой сын – умрёт у тебя на глазах, умрёт долгой и мучительной смертью. Мне будет жаль выжигать его мозг, но и умирать в одиночку мне не хочется. Вот поэтому я тебя ждал, и поэтому ты здесь, Алина.

В глазах Чёрного не было ни злобы, ни гнева – в них вообще не было ничего, кроме тёмной пустоты, – но меня охватил леденящий ужас: так страшно мне не было даже тогда, когда зубы дракона Кости щёлкали в метре от моего лица. Я впервые видела настоящее зло, Зло воплощённое, – куда там картонным Тёмным Властелинам из бесчисленных фэнтези, не знающим даже, на кой хрен им сдалась пресловутая власть над миром. А вот у этого Зла, стоявшего передо мной в облике хищнолицего мужчины, одетого в чёрное, цель была. Зло, маячившееся за спиной Вам-Кир-Дыка, разрушало само по себе – оно не могло не разрушать, как огонь не может не сжигать, вода не может не затоплять, а ветер не может не дуть. И это Зло невозможно ни уговорить, ни соблазнить, ни купить – его можно только уничтожить. Но у меня не было сил это сделать, и я мысленно закричала, взывая к Хруму, к кому угодно, ко всему Эххленду: «По-мо-ги-те-е-е-е! Остановите это Зло, не дайте ему убить моего сына, а потом поползти дальше, убивая и разрушая всё на своём пути!».

А Вам-Кир-Дык встал и подошёл ко мне. Он уже не был бесстрастным – в его глазах ярилось тёмное злое пламя.

– Решай! – прогремел он. – Решай быстро, здесь и сейчас, – нет у тебя времени для долгих раздумий! Решай, землянка, или…

С этими словами Чёрный Владыка протянул ко мне руку, согнутые пальцы которой походили на когти, и… замер. Замер с полуоткрытым ртом, а его горящие глаза остекленели.

* * *

Сторожившая меня невидимая плёнка исчезла.

Я не стала разбираться, почему это произошло, как не стала и ломать себе голову над вопросом, с какого это перепугу Чёрный решил поиграть в детскую игру «морская фигура, замри!», – я опрометью бросилась к прозрачному пузырю, внутри которого смирно сидел Шепоток.

Поверхность шара была твёрдой, как стекло. Разбить? А чем? И если это типа стекло, то не поранят ли осколки Сашеньку? Нет, лучше, наверное, проколоть. Никаких острых предметов под рукой не было, но я всё ещё оставалась чёрной нимфой Аллиной, пусть даже переодетой в другую одёжку, да и герцогиня де Ликатес кое-что соображала в магии. Когти? А может, молоток? Нет, когти – тяжёлые, острые, сильные когти крупной хищной птицы.

И на моих пальцах сформировались когти – именно такие, какими я их представила. Оболочка захрустела, прогнулась, подалась. Поблёскивающие воронёным металлом острые кончики когтей моей правой руки прокололи преграду – это было не стекло, а что-то вроде толстого и прочного пластика. И гибкого – шар немного смялся, уступая нажиму моих ладоней. Сейчас, сейчас…

– Превосходно! – раздалось за моей спиной. – Но несвоевременно: наш разговор ещё не окончен, леди.

«Кир-Дык очухался!» – мелькнуло у меня в голове. Голос, правда, был другой – не сочный баритон Владыки, а ноющий фальцет певца мальчиковой группы «Поющие вирусы», но что стоит магу, с легкостью меняющему внешность, подредактировать голос?

Я резко обернулась, выставив вперёд когти.

Нет, Вам-Кир-Дык, слава Творцу Вселенной, стоял в той же позе, зато рядом с ним нарисовался другой субъект. Это был Чернодыр – его лысый череп с оттопыренными ушами и меченую шрамом морду я узнала сразу. Он тоже был в чёрном – форма называется. Давно не виделись, аспид, – я по тебе смертельно соскучилась, Кощей недорезанный.

– А тебе чего надо? – прошипела я, приседая, как кошка перед прыжком. Я не стала заниматься сравнительным анализом наших с ним магических возможностей – я готова была вцепиться всеми десятью в бледное лицо черномага.

– Тихо, тихо, Алина, – маг предостерегающе поднял руку, – не надо царапаться – я же не кусаюсь. Прежде всего, я хочу выразить тебе мою искреннюю благодарность – ты мне очень помогла.

«Если это прикол, – подумала я, – то я не въезжаю. Какая ещё благодарность?».

– Искренняя (так, этот бледный тоже меня читает). Чёрный Владыка, – маг посмотрел на Вам-Кир-Дыка, застывшего с протянутой рукой, – был очень осторожен. Он никогда не расслаблялся, но тут, когда появилась ты, а с тобой – реальная возможность наконец-то осуществить его далеко идущие планы, он увлёкся и утратил свою вечную настороженность. И не утратил даже, а лишь ослабил внимание – чуть-чуть. И мне этого хватило – я сильный чародей, – Чернодыр самодовольно поджал губы. – Всего одно заклятье, но именно тогда, когда оно могло достичь цели, – и трон мой!

«Не, я не догоняю, – обречённо подумала я. – Бред какой-то – или я туплю, или одно из двух».

– Ты всё ещё не понимаешь? – Чернодыр обозначил на своей холщовой физиономии лёгкое удивление. – А ведь всё очень просто: король умер – да здравствует король! Вам-Кир-Дыка больше нет – есть новый Чёрный Владыка Всем-Кир-Дык, то есть я.

Так, кое-что прояснилось. Знаем мы эти штучки – дворцовый переворот называется. Ну да, конечно, рано или поздно одна из попыток приближённых Владыки свергнуть своего повелителя-потрясателя должна была увенчаться успехом – теория вероятности называется. Вот и увенчалась, и я этому поспособствовала. Отрадно, спорить не буду, – Кир-Дык мне не друг и не родственник, а совсем наоборот, – но что дальше?

– А вот это уже зависит только от тебя, Алина, – ласково проговорил маг, изображая доброго следователя по контрасту со следователем злым, который уже вышел из игры. – Для тебя ничего не изменилось, землянка, – Всем-Кир-Дыку твой сын нужен точно так же, как он был нужен Вам-Кир-Дыку. Поняла? И убери свои когти, иначе я тебя свяжу – так, на всякий случай.

Чего уж тут не понять – я и блондинкой дурой не была, а сейчас я брюнетка. А когти мои уже исчезли и без моего вмешательства – Чернодыр решил не ограничиваться устным предупреждением.

– Вам-Кир-Дык необратимо мёртв, – голос Чернодыра полнило торжество, – а Всем-Кир-Дык пойдёт дальше! Смотри, землянка, – он широким жестом показал на окно, – вот так берут власть на Территории Тьмы!

Невольно повинуясь властному голосу новоявленного Владыки, я приблизилась к окну.

Город горел в нескольких местах, чёрные столбы дыма смерчами поднимались вверх. А на улицах Сердца Тьмы шла большая драка – «чёрные кобольды» резались с полчищами зомби. Звуков боя не было слышно, но даже немое кино впечатляло: площадь перед дворцом была усыпана изуродованными телами и кусками тел – кобольды работали мечами в режиме ветряных мельниц, но зомби продолжали драться, даже потеряв половину туловища. И они постепенно брали верх – гвардейцев оттесняли к стенам «многоножки».

Наблюдая эту батальную сцену, я заодно поняла, что нахожусь в куполе дворца – за окном был широкий балкон с резными каменными перилами, а за ними на крыше дворца торчали башенки-шпили. Башенки – и среди них телепорт-башня! Дело за малым – сгрести в охапку сына, вышибить окно, перемахнуть через перила – и бегом к башне. А там… Но в комнате был ещё и Чернодыр, он же Всем-Кир-Дык, и он наверняка будет против.

– Я всё продумал, – продолжал между тем нью-Владыка. – О твоём появлении мне – мне, а не королю, – сообщил мессир де Фолт. А я, как верный слуга его величества, доложил об этом Вам-Кир-Дыку. Но не сразу – я предвидел его реакцию на твоё появление и заранее приказал лорду Даркнессу поднять полки живых трупов, готовившиеся к отправке на фронт, и немедленно двинуть их в столицу. У Вам-Кир-Дыка были сторонники – сейчас они стали моими конкурентами в борьбе за трон, – и мне требовались тысячи нерассуждающих солдат, покорных моей воле. Но мессир не оправдал моих надежд, – маг сделал скорбное лицо, – он попросил отсрочки до утра: у него, видите ли, появилась молодая жена (я сразу поняла, о ком идёт речь). Пришлось послать к нему «птицу смерти» – не время думать о любовных утехах, когда идёт спор о власти, – а войско мёртвых привёл в Сердце Тьмы новый барон де Фолт. Впрочем, этого мессира мне всё равно пришлось бы убирать – он возомнил себя повелителем зомби и мог стать опасным. А дальше – дальше всё шло по плану: ты попала к Владыке – я сам тебя к нему привёл, – он принялся тебя убеждать, а я выждал момент и ударил быстро и безошибочно. Вам-Кир-Дык думал, что всё предусмотрел – магическая защита над дворцом не снимается ни днём, ни ночью, а вокруг купола она ещё и усиленная, – но я оказался хитрее. Здорово у меня вышло, правда?

Он подошёл к статуе бывшего Владыки и постучал ей по лбу согнутым пальцем – звук был деревянный.

– Ну как живой! – весело сказал черномаг, любовно оглядывая дело своих чар. – Я мог бы его сжечь, но я его сохраню. Зачем? А вот зачем.

С этими словами он отломил Вам-Кир-Дыку палец (раздался хруст), сунул его в рот и разжевал; по кадыкастому горлу прошло глотательное движение – меня чуть не вырвало.

– Древние эххи, жившие в пещерах, практиковали священный каннибализм, – пояснил маг, вытирая губы, – как ритуал отнятия жизненной силы у побеждённого врага. Хороший обычай – у предков есть чему поучиться. Тебе не предлагаю – рано. Вот когда ты станешь Царицей Тьмы…

– А с чего ты взял, что я ею стану? – спросила я хрипло (от такого зрелища вообще можно лишиться голоса).

– А у тебя нет другого выхода! – жизнерадостно сообщил Всем-Кир-Дык. – Ты же умная женщина, землянка, я знаю. Когда ты попала к нам в первый раз, ты мечтала о власти, и я не верю, что с тех пор ты так сильно изменилась, что перестала о ней мечтать. И я тебе предлагаю эту власть – власть не над каким-то крошечным герцогством, а власть над Миром, больше того – над многими Мирами! Чего тебе ещё нужно? Ты станешь моей женой, причём единственной – я не слишком увлекаюсь любовными игрищами, магонаучные изыскания для меня куда интереснее, и мне вполне хватит одной темпераментной тебя. А твой сын, когда вырастет, станет наследником трона Владыки Миров – в этом я могу дать тебе своё слово. Кто может предложить тебе больше, дочь Третьей планеты системы Жёлтой звезды?

Я ошеломлённо молчала – голос Чёрного Владыки завораживал.

– Может быть, ты боишься, что светлые возьмут верх, и ты останешься ни с чем? Зря боишься. Посмотри вон туда, – Чернодыр вытянул руку, – видишь мою Пирамиду?

Я молча кивнула.

– Ты думаешь, это святилище Бога Хаоса? Ерунда – Бога Хаоса нет, потому что Хаос бесструктурен, это полное ничто. На самом деле Пирамида – это моё непобедимое оружие и моя тайна. – Чернодыр обдал меня взглядом, способным заморозить птицу в полёте, – типа, стоит ли открывать девчонке эту тайну? – и продолжал:

– Мои коллеги чересчур консервативны: Черномор пытается приручить кракенов, Чернолес – оживить деревья и послать их на светлых (тут я почему-то вспомнила Урфина Джюса с его дуболомами), Черногор возится с тварями Пустоши, и только я нашёл путь к истинному могуществу. Тебе известно, что ману нельзя хранить, как нельзя сохранить живое дыхание, но мне удалось решить эту задачу. Я – только я один! – знаю, как хранить ману неопределённо долгое время. Решение оказалось простым – ману можно хранить, но только в том случае, если тот, кто её сгенерировал, перестанет жить. В Пирамиде за сто лет умерли мучительной смертью миллионы эххов, а вся их мана влилась в хранилище. Пирамида – это гигантский аккумулятор маны, и хозяин его – я. Накопленной маной можно зарядить сотни мощных энергетических бомб, каждой из которых достаточно, чтобы уничтожить целое войско или разрушить Камерон. И я смету и разрушу – я не уступлю Шумву-шаху Эххленд, как это собирался сделать мой недалёкий предшественник, – он презрительно посмотрел на законсервированный труп Вам-Кир-Дыка. – И меня не остановит никто и ничто – наши маги-монстрологи сумели увеличить высоту полёта гидр и наделили новые их образцы ночным зрением. На Полуденную сторону падёт смерть с ночного неба, – выкрикнул Чернодыр, – я сказал! А потом – потом я пойду дальше, пойду покорять иные Миры! Мы пойдём – с тобой, Алина.

Я молчала, не зная, что сказать этому эххоеду с замашками вселенского Чингис-хана.

– Ну, что скажешь? – спросил черномаг уже своим обычным фальцетом.

– А пошёл ты… – выдохнула я, с трудом разлепив запёкшиеся губы. – Завоеватель хренов – мало тебе крови? Бери меч, и иди вон туда, на улицу, – там её вволю, пей!

– Я не хотел тебе угрожать, – глаза Всем-Кир-Дыка недобро сузились. – Думаешь, почему я всё это тебе рассказал? Потому что, как пишут в ваших книжках, всё злодеи очень любят поговорить и обязательно выбалтывают свои самые страшные тайны? Действительно, я не прочь с тобой поговорить – ты отличаешься от моих сородичей хотя бы тем, что не думаешь только о том, как бы всадить в собеседника нож. Но главное: я хотел сделать тебя своей сознательной союзницей – это самое эффективное. Жаль, что это мне не удалось… Что ж, тогда мы вернёмся к тому, чем закончил наш незабвенный Вам-Кир-Дык.

С этими словами он подошёл к недоломанному мною прозрачному шару, в котором всё так же неподвижно сидел Шепоток, и вытянул правую руку. Я окаменела: в руке мага появилась пятнистая змея. Она подняла голову, уставилась на моего сына и зашипела.

Я хотела кинуться на этого маньяка, но не могла даже двинуться с места – Чернодыр выполнил своё обещание меня связать. Я почувствовала, как у меня из-под ног уходит пол.

– Последний раз спрашиваю, – Всем-Кир-Дык полуобернулся ко мне; змеиная голова покачивалась у самой стенки шара, и я была уверена – тварь иглой прошьёт оболочку, как только получить команду «Фас!», – ты со мной или нет? Что ты выбираешь, землянка?

«Сейчас я хлопнусь в обморок, – отрешённо подумала я. – Сашенька…»

Торцовую дверь рассекла пылающая черта, словно туда ударила огненная молния. Дверь раскололась надвое; её половинки с грохотом повалились на мраморный пол. И я не поверила своим глазам: на пороге стоял герцог Хрум де Ликатес с мечом в руке.

* * *

Чернодыр был законченным негодяем (кто бы сомневался), но трусом он не был, и на внезапное появление своего старого врага он среагировал со скоростью и безошибочностью компьютера. Маг не пытался прикрыться мной или Шепотком (магия бьёт со всех сторон, от неё не спрячешься за живым щитом) – Чернодыр встретил Хрума лицом к лицу, правильно рассчитав, что всё остальное подождёт.

Змея исчезла – вместо неё в руке Всем-Кир-Дыка возник чёрный меч. И в следующее мгновение этот меч скрестился с мечом де Ликатеса.

Мои колдовские способности явно возросли. Пять лет назад, у Зелёных Камней, я не различала стремительных движений рыцаря, рубившего серых гоблинов, и даже в недавнем – всего месяц назад – бою у Рощи Порталов я не видела подробностей знаменитого «танца смерти» адепта Магии Меча: обычное человеческое зрительное восприятие тормозило. Но сейчас я видела не только пляшущие размытые тени – я могла уловить детали магического поединка и даже выражение лиц непримиримых противников. К сожалению, я могла только наблюдать – сковывающее заклятье черномага работало, мне не удалось даже пошевелиться.

Мечи обоих магов не были просто полосами заточенной стали – они были сотканы из чистой энергии. По лезвию клинка рыцаря текли потоки голубого огня, прошитые золотыми струями; меч Всем-Кир-Дыка светился багровым огнём, рвущимся из тьмы. Это было что-то – маны, пущенной в ход обоими противниками, хватило бы для освещения половины Питера в течение всей зимы.

Какое-то время эххи крестили друг друга мечами без видимого преимущества одной из сторон, однако вскоре наметился перелом – де Ликатес явно брал верх. Думаю, дело было не в том, что Хрум был искуснее – Чернодыр тоже очень ловко орудовал клинком, но мой рыцарь пришёл сюда победить или умереть, а тёмный наверняка ещё и прикидывал, нельзя ли ему как-нибудь улизнуть и вернуться с подмогой, ведь во дворце была целая куча его слуг и сторонников. И самоотверженность побеждала.

Всем-Кир-Дык раньше меня понял, что проигрывает. Тело чёрномага взвилось вверх, словно подхваченное порывом ветра, что-то полыхнуло, и в это время Хрум молниеносно взмахнул мечом – голубое лезвие превратилось в голубой веер. Я моргнула, а в следующую секунду увидела Чернодыра на полу – он лежал лицом вниз, широко раскинув руки. А я чуть не упала – ко мне вернулась способность двигаться.

Я не кинулась на шею герцогу – я бросилась к сыну. Когти выросли у меня ещё на лету, и я с бешенством вонзила их в шар. Я рвала оболочку с яростью разъярённой пантеры, и оболочка расползалась под моими когтями как гнилая ткань. Разодрав шар на клочки, я упала на колени и прижала к себе Шепотка.

– Сашенька… – прошептала я. – Сыночек…

Тельце моего сына было живым и тёплым, но магическим зрением я видела чёрную паутину, облепившую его со всех сторон. И я осторожно, самыми кончиками когтей, начала счищать с него эту гадость.

– Мама… – тихо проговорил Шепоток. – Ты… пришла…

И я заплакала, сжимая сынулю в объятьях и переливая ему свою силу, свою любовь и свою тревогу за него, за этого маленького человечка. Да, Саша станет могучим магом, когда вырастет, но сейчас он был ещё ребёнком, которого я должна была защищать.

– Не плачь, мама, – голос Шепотка стал громче и уверенней. – Пойдём домой…

«Домой, – подумала я, вытирая слёзы, – да, да, конечно, конечно домой, и как можно скорее!».

Я повернулась к Хруму – маг стоял рядом с нами. Меч в его руке был опущен, но я не сомневалась: магический клинок готов встретить любого врага. Хотя хватит уже этих врагов – пора сматываться из этого гостеприимного местечка.

– Как ты сюда попал? – спросила я. Мне ужасно хотелось обнять мужа, но я боялась, что снова разревусь, и уже надолго, и решила не рисковать.

– Через телепорт-башню, – спокойно ответил мой рыцарь. – Я услышал твой зов.

– А как же запирающее заклятье?

– Архимаги помогли, – кратко пояснил Хрум, явно не желая вдаваться в подробности. – Я потом тебе всё расскажу, а сейчас нам надо уходить. Во дворце идёт резня, слышишь?

Я прислушалась (не ушами, понятное дело) и услышала звон мечей, крики, шипение файерболов и грохот рушащихся стен – тёмные эххи развоевались между собой не на шутку, гражданская война называется.

– А эти? – спросила я, имея в виду обоих Кир-Дыков. – Они, того, не оживут?

– Они оба необратимо мертвы – посмотри сама.

Я пригляделась к трупу Чернодыра. Труп лежал странно: наполовину погрузившись в пол, как будто упал ничком в жидкую грязь, и вокруг него расплывалось огромное кровяное пятно.

– Он хотел удрать в какой-нибудь соседний Мир – это был его коронный номер. Но я поймал его на переходе – в этот момент любой маг абсолютно беззащитен.

И я поняла. Меч Хрума разрезал удиравшего Чернодыра от макушки до пяток, вдоль, по линии плеч, с той же лёгкостью, с какой ножницы режут бумагу. На полу лежала только одна спинная половина тела, поэтому и казалось, что покойник как бы зарылся в песок. Да, это круто…

– А где его вторая половина? – на всякий случай я решила уточнить.

– Точно не знаю, – рыцарь пожал плечами. – Или растворилась в Астрале, или выпала в другой мир. Его обитатели очень удивятся, если её найдут. Идём, Алина, надо спешить.

– Да, бежим, – согласилась я. – Только… Ты бы спалил эти бренные останки, я имею в виду обоих, а то вдруг какой-нибудь тёмный умелец сумеет их реанимировать. Нагляделась я на этих зомбей – гадость страшная.

Хрум спорить не стал. Он поднял клинок, с лезвия сорвалась струя голубого пламени. Огонь охватил Вам-Кир-Дыка, взметнулся к потолку, и на узорчатом мраморе пола осталась только кучка пепла. А следом за ним форсированной кремации подвергся и Всем-Кир-Дык – обоим Чёрным Владыкам пришёл полный и окончательный кирдык.

– Вот теперь пошли, – я облегчённо вздохнула. Шепоток молчал – наверно, ещё не совсем проснулся, – я взяла его на руки, встала, и тут мой взгляд упал на Пирамиду, силуэт которой был хорошо виден за окном. Да, Пирамида – абсолютное оружие Чернодыра. Как он там сказал – «На Полуденную сторону падёт смерть с ночного неба»? А вот не бывать этому!

– Погоди-ка, Хрум, – сказала я. – Кажется, тут у нас есть ещё одно дело.

* * *

Хрум слушал меня очень внимательно.

– Думаю, Чернодыр не врал, – закончила я.

– Я тоже так думаю, – медленно проговорил рыцарь. – Мы на Полуденной стороне кое-что слышали о разработке тёмными какого-то супероружия. Значит, Чернодыру всё-таки удалось его создать… Это страшная угроза всему Эххленду, Алина, – очень страшная.

– А я о чём? Хрум, эту штуку нельзя так оставлять! Чернодыр сдох, и больше никто здесь не знает, как копить и хранить ману, но эта проклятая призма уже налита маной под пробку! Чернодыр ведь не один трудился над своим Манхэттенским проектом, и кто-нибудь из его сотрудников наверняка сумеет наполнить готовой маной магическую супербомбу – тут, как я понимаю, большого ума не надо. А сбросить её – так это вообще как два пальца об асфальт. Значить, Пирамиду надо взорвать на хрен! И все дела – новой уже не будет: некому её построить. Ты сможешь её сломать, Хрум?

– Не знаю, – задумчиво произнёс боевой маг, – надо посмотреть…

Он подошёл к окну и несколько очень долгих минут всматривался в мрачный контур Пирамиды. Тем временем шум битвы стал куда слышнее – сражение приближалось к покоям Владыки. Времени у нас оставалось всё меньше. Я занервничала.

– Трудно, – сказал он наконец, – там очень мощный защитный кокон. Не знаю, смогу ли я его пробить. И ещё одно: при разрушении Пирамиды будет очень сильный выброс энергии – такой, что от всего Сердца Тьмы не останется камня на камне. А мы почти рядом с Пирамидой.

Блин, об этом я и не подумала. Да, перспективка ещё та…

– Можно отклонить вектор выброса, – де Ликатес рассуждал вслух, – но для этого нужно столько маны, что… У меня её не хватит – наверняка.

– Возьми мою, – услышала я, и сразу даже не поняла, кто это говорит.

– Возьми мою, отец, – повторил Шепоток. Он снова стал прежним – остатки чёрной паутины бесследно исчезли. Саша обнимал меня за шею, как любой ребёнок его возраста, сидящий на руках у мамы, но взгляд его был взглядом взрослого мужчины, а голос – голосом воина перед битвой. Где-то внутри у меня запульсировал жаркий комок гордости – за него.

– Ты быстро растёшь, сынок, – очень серьёзно произнёс герцог, глядя на Шепотка с настоящим уважением. – У него столько маны, – Хрум посмотрел на меня, – Совет Чародеев в полном составе повырывал бы себе бороды от зависти.

А я уже и сама это почувствовала: на моих руках сидел кусочек солнца, истекавший энергией. Не зря черномаги его боялись – я, наверно, сгорела бы вмиг, если бы этот кусочек не звали Шепотком, если бы он не был моим сыном, и если бы он мог заставить свою ману делать то, что ему нужно, – разрушать или созидать, неважно. Пока ещё он этого не умел – ведь Сашеньке было всего четыре года.

– Давай вместе, Хрум, – сказала я, – мы ведь семья, верно?

И мой рыцарь меня понял – вот такой он у меня понятливый.

И мы начали творить наше первое семейное заклятье. Я направляла энергию Саши, готовила её (готовить обед – женское дело, ясен пень!), передавала герцогу, а он, дрожа от напряжения, лепил из неё что-то грандиозное: в воздухе медленно прорисовывалось что-то вроде гигантского призрачного меча.

– Клинок Судьбы, – хрипло пояснил де Ликатес, – такое заклинание творилось всего лишь несколько раз за всю историю Эххленда – оно требует совместных усилий сотен и даже тысяч магов. Приготовьтесь – уже скоро.

Воздух в комнате тёк горячими струями, словно подул знойный ветер, стены купола подрагивали. «Сейчас ка-а-ак…» – подумала я и услышала голос Хрума:

– Глаза! Закрой глаза, Алина! И ему, сыну, тоже!

Я поспешно прижала Шепотка к себе, лицом к груди, прикрыла его обеими руками и крепко зажмурилась.

* * *

Вспышка была ослепительной. Если бы я смотрела глазами, инвалидность по зрению была бы мне обеспечена, и к бабке не ходи. Даже по косвенному, магическому зрительному каналу я получила такую оплеуху, что еле устояла на ногах (и то только потому, что держала Сашу и боялась его ушибить, падая на пол). Мрамор пола под моими ногами содрогнулся, как будто всю твердь Эххленда перекорёжило землетрясением огромной силы – мне даже показалось, что сейчас мы все дружно ухнем куда-нибудь в преисподнюю вместе с дворцом. Зазвенело битое стекло – окна вылетели (к счастью, нас не поцарапало – Хрум позаботился о коконе).

– Всё, – устало выдохнул де Ликатес.

Я осторожно приоткрыла глаза.

За выбитыми окнами висела багровая мгла и кружились какие-то чёрные хлопья – Хиросима называется. Пирамида исчезла, словно испарилась, а города практически не было – ударная волна смела всё, дома-башни рухнули, упали, как сбитые щелчком спичечные коробки. На руинах Сердца Тьмы бушевал сплошной пожар – горело всё, что могло и даже не могло гореть. Но дворец устоял, хоть и был рядом с эпицентром магического взрыва, и купол почти не пострадал – усиленная защита смягчила удар. И Хруму удалось «отклонить вектор выброса» – почти вся энергия Пирамиды ушла в небо, ударила вверх, как струя из откупоренной бутылки шампанского, и только малая её часть – капельки – выплеснулась в стороны. Если бы не это, на месте столицы Полуночной стороны осталась бы выжженное пятно, чёрная яма хрен знает сколько километров в диаметре, а мы бы все трое мгновенно… Меня передёрнуло.

– Мы сделали это! – выдала я с претензией на торжественность, однако этот штамп из голливудских боевиков прозвучал как-то нелепо, и я закончила почти жалобно: – Пошли отсюда, а?

– Сначала надо решить, куда идти, – отозвался Хрум.

– Как куда? – не поняла я. – В телепорт-башню, куда же ещё?

– В телепорт-башню? – Хрум криво усмехнулся. – Посмотри, Алина.

Я посмотрела, и мне резко поплохело. Крыша дворца была гладкой, как бильярдный шар или как лысый череп покойного Чернодыра – все шпили-башенки срезало как бритвой. Телепорт-башни не было – нам некуда было идти. Я выглянула на балкон – его перила кое-где были проломлены, но сам балкон не обвалился, – и осмотрела крышу ещё раз. Телепорт-башня исчезла – я увидела на её месте только одни обломки. Путь назад был отрезан.

– Что же нам теперь делать? – спросила я растеряно, но рыцарь уже пришёл в себя.

– Будем пробиваться к реке, – сказал он, вглядываясь в улицы, затянутые густым дымом. – Захватим какую-нибудь лодку и поплывём, а я попробую вызвать нам на помощь десант на грифонах. Тёмные заняты друг другом, им сейчас не до нас. И ещё этот пожар – у нас есть шанс. Но надо поспешить: скоро они узнают, что Вам-Кир-Дыка и Чернодыра нет в живых, и сюда живо подтянутся со своими отрядами другие претенденты на титул Чёрного Владыки.

– Тогда пошли, – распорядилась оживившаяся я, – чего стоим, кого ждем?

Мы двинулись к двери, разрубленной мечом де Ликатеса, но ещё не доходя, увидели, что весь коридор завален обломками рухнувших стен и перекрытий – дворцу всё-таки крепко досталось от взрыва. Развернувшись, мы кинулись ко второй торцовой двери, распахнули её общими усилиями и отпрянули – там бушевало пламя.

– Через огонь нам не пройти, – признался рыцарь, – у меня сейчас не хватит сил.

Выглядел он и впрямь неважно – как говорится, краше в гроб кладут. Понятное дело – что, по-вашему, легко взрывать Пирамиды? Хорошо хоть вообще не надорвался – спасибо Шепотку (ну и, само собой, заботливой мне).

– А сквозь стены? (я вспомнила открывавшиеся проходы).

– Не получится, – Хрум покачал головой, – тут целая система заклятий – коды, чтобы тебе было понятнее. Во дворце Владыки пользоваться тайными ходами могут только маги из числа посвящённых – силой тут ничего не сделаешь.

– Тогда давай по крыше, – решила я. – Хватит у тебя сил спустить нас всех по стене? Если что, мы с Шепотком поможем – правда, сынок?

Но Сашенька не ответил – он спал, уткнувшись мне в грудь. Умаялся бедный ребёнок – ещё бы, отдать столько маны!

– Хватит, – ответил Хрум, но как-то не слишком уверенно.

Мы вылезли через разбитое окно на балкон и подошли к перилам. Прыгать невысоко – никакой магии не надо. Рыцарь наклонился, выбирая, куда прыгнуть, но тут снизу рванул фонтан огня.

Большой кусок крыши провалился; из дыры лезли языки пламени, обёрнутые дымом.

– По крыше не пройти, – в голосе Хрума прорезались непривычные нотки безнадёги, – горит весь верхний этаж. Крыша скоро рухнет.

Он был прав – я и сама видела тут и там обширные красноватые пятна на кровле. Под крышей бушевал пожар, и идти по ней означало рисковать в любую секунду провалиться в раскрывшуюся под ногами доменную печь.

– Ну что ж, Алина, – герцог тяжело вздохнул. – Мы с тобой спасли Эххленд, и о нас сложат баллады. Не каждому дано славно умереть, да ещё вместе с той, кого любишь. Я…

– Смени пластинку! – оборвала я его. – Это что ещё за похоронный марш, рыцарь? Ты боевой маг или так, погулять вышел? Я намерена не умирать, а жить с тобой долго и счастливо. Нет, насчёт славной кончины я ничего не имею против, но лет этак через пятьсот, не раньше. Думай, блин горелый, думай – это тебе не мечом махать!

Пристыженный рыцарь задумался. Я тоже вовсю напрягала извилины, но мне ничего не приходило в голову. Идти нельзя, ползти нельзя, а летать мы не умеем…

– А зачем летать самим? – пророкотало в моём сознании (до чего же знакомый голос, блин!). – Я могу подвезти!

– Костя… – прошептала я, не веря своим телепатическим ушам. – Хрум, это дракон Кост-а-Лом! Он прилетел за нами! Вот ведь зараза какая – помнит своё обещание!

Это действительно был дракон Костя. Громадная крылатая тень вынырнула из дыма, заложила крутой вираж и приземлилась на балкон, ломая кривыми когтями остатки перил.

– Ну, вы будете подниматься на борт, – прорычал ящер, выдохнув сноп искр, – или всё-таки предпочтёте принять славную смерть в огне? Если второе, то я полетел – должен же кто-то рассказать поэтам о вашей геройской гибели!

– Хорош подкалывать, ящерица, – огрызнулась я, хотя мне хотелось расцеловать уродливую драконью морду (и пусть Хрум ревнует). – Каким ветром тебя сюда занесло? И очень вовремя, кстати, а то у нас тут проблемы с транспортом.