Текст книги "Моя вторая мама. Том 2"

Глава 35

Иренэ пригласила на обед Альберто и его жену. Моника преподнесла ей огромный букет розовых георгинов по случаю ее выздоровления.

– Спасибо, – расцеловала Монику Иренэ, – вы оба меня так поддержали в эту трудную минуту.

– Ну стоит ли об этом? Мы по-другому и поступить бы не смогли, – чувствовалось, что Монике были приятны слова Иренэ.

– А вот то, что ты окончательно порвала с Даниэлой, это действительно хороший подарок, – улыбнулся Альберто и добавил, озабоченно глядя на Иренэ: – Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше. Хотя Даниэла чуть не убила меня. Не понимаю, как люди могут быть такими жестокими, – притворно вздохнула Иренэ.

– Мы должны быть очень благодарны Иренэ, она одолжила нам денег, – вставил Альберто.

– Огромное спасибо, Иренэ, – смущенно улыбнулась Моника.

– Не за что, ведь мы же друзья, – Иренэ казалась воплощением великодушия.

– Мне теперь придется бросить учебу в университете, – пожаловалась Моника. – У нас нет денег, чтобы заплатить… Ты же знаешь, что это дорогое удовольствие.

– Ничего, ты вернешься к своим занятиям, когда мы поправим наши дела, – утешил ее Альберто.

– Нет, так не пойдет! Ты должна учиться, Моника, и я тебе помогу, – вмешалась Иренэ.

– Что ты! Я не могу принять твою помощь… Это было бы слишком! – смутилась Моника.

– Не желаю слышать никаких возражений! Я твоя подруга и обязана тебе помочь. Не отказывай мне, прошу тебя! – Иренэ все больше входила в роль благодетельницы. – Соглашайся!

– Спасибо, Иренэ, – растроганно сказала Моника.

Моника, безусловно, чувствовала благодарность к Иренэ, которая помогла им с Альберто в трудную минуту, но одной вещи она никак не могла понять. Почему Альберто, зная, что деньги украл Давид, не заявил на него в полицию? И почему он вообще все деньги хранил дома? Когда она прямо спросила об этом Альберто, он ответил, что не доверяет банкам и что у него были доллары, он не хотел их менять. Но ведь Альберто мог арендовать в банке личный сейф и положить деньги туда. Моника чувствовала, что с этими деньгами что-то было неладно. А тут еще как-то утром, когда Альберто не было дома, Монике позвонил Давид.

– Ты вор и негодяй, – заявила ему Моника.

– Что касается негодяя, то мне еще учиться и учиться у твоего мужа. Ну а насчет вора, то это как раз тот случай, когда вор у вора дубинку украл, – хмыкнул Давид. – Откуда, как ты думаешь, у Альберто такие деньги? Он продолжает водить тебя за нос!

– Это ты меня обманул! Иренэ ждала ребенка от тебя! – выпалила Моника.

– У нее богатое воображение, это нужно признать, – расхохотался Давид. – Слушай, Моника, беги от них, пока еще не поздно! Подожди, не вешай трубку. Я сказал тебе правду. Херман пошутил, когда сказал Иренэ, что его наняла Даниэла. Иренэ ведь сама привыкла делать гадости.

– Так, значит, мама ни в чем не виновата?

– Она невинна аки агнец божий. Послушай меня, уходи от Альберто! Спроси у него, где он взял деньги. И пусть он тебе расскажет о своей дружбе с Чертом, – взволнованно проговорил Давид.

– Все ты врешь! – рассердилась Моника и бросила трубку.

Когда Альберто вернулся домой, Моника поинтересовалась, где он пропадает.

– Я подыскиваю помещение для одного нового дела, которое мы собираемся открыть на пару с Иренэ, – объяснил Альберто.

– У тебя же нет денег!

– Иренэ вкладывает в предприятие свои деньги, а я буду его коммерческим директором.

– А правда, что деньги, которые забрал Давид, были краденые? – неожиданно спросила Моника.

– Откуда ты это взяла? – опешил Альберто.

– Давид сказал. Он звонил недавно по телефону.

– Какая наглость! Как он осмелился позвонить сюда после того, что произошло? И зачем тебе было его слушать?! – возмутился Альберто.

– А еще он посоветовал спросить о твоей дружбе с Чертом, – от внимания Моники не ускользнуло, что Альберто вздрогнул. – А кто такой этот Черт?

– Я не обязан отчитываться перед тобой! – взвился Альберто.

– А что я такого спросила? Почему ты не можешь мне объяснить, кто такой этот Черт?

– Это был идиот, с какой стати вспоминать о нем?! – Альберто уже взял себя в руки. – Ты уже знаешь всю правду о Даниэле и тех кознях, которые она мне строила. Я не позволю, чтобы ты опять начала во мне сомневаться! А если тебе не нравится, можешь возвращаться к ней!

На следующий день Иренэ приехала к Альберто.

– Я первый раз сегодня выбралась из дому, и вот я у тебя! Ты доволен?

– Конечно, дорогая. Проходи, садись. А я как раз хотел заехать к тебе, – радушно улыбнулся Альберто. – Я тут поездил, посмотрел помещения и, кажется, нашел идеальный вариант для твоего Дома моделей.

– А во сколько он мне обойдется?

– Если учесть его размеры, то совсем недорого. Вот, взгляни, – Альберто протянул Иренэ папку с документами.

– Так дорого? – удивленно подняла брови Иренэ, посмотрев в папку.

– Хороший Дом моделей стоит денег, – пояснил Альберто.

– Но я не думала, что он обойдется мне в такую сумму! – воскликнула Иренэ.

– Еще не поздно передумать. Значит, ты отказываешься соперничать с Даниэлой? – спросил Альберто. – Ну что ж, если для тебя это очень дорого, оставим эту затею.

– Разве нельзя найти что-нибудь подешевле? – поинтересовалась Иренэ.

– Конечно, если мы под Дом моделей Иренэ Монтенегро арендуем фургон у бродячих артистов, то выйдет гораздо экономнее, – съязвил Альберто. – Но если ты хочешь соперничать с Даниэлой, то должна поставить дело на широкую ногу.

– Хорошо, хорошо, не буду спорить. Делай, как считаешь нужным, – согласилась Иренэ. – А где Моника?

– Наверное, пошла к подруге. Она очень взвинчена со вчерашнего дня. Ей звонил Давид, – рассказал Альберто.

– Как он посмел звонить после того, что он сделал? – возмутилась Иренэ.

– В один прекрасный день я его встречу и тогда он пожалеет, что родился на свет, – с ненавистью произнес Альберто.

– Я тоже мечтаю расквитаться с Херманом… Разве нельзя их разыскать? – спросила Иренэ.

– Как? Как мы можем выйти на них? – безнадежно махнул рукой Альберто.

– Можно было бы нанять частного детектива, и он бы их разыскал, хоть под землей, – предложила Иренэ.

Зазвонил телефон, и Иренэ сняла трубку. Это был Давид.

– Это Иренэ? – узнал он ее голос. – Только такая идиотка, как ты может верить всему, что ни скажет Альберто! Слушай, ты уже отдала ему все свои денежки? Ведь только ради этого он с тобой и путается!

– Давид, я бы хотела встретиться с тобой! – подмигнув Альберто, сказала Иренэ. – Где ты находишься?

– Так я тебе и сказал! Ты что, за дурака меня принимаешь? – рассмеялся Давид. – Послушай, Альберто никого не любит. Ты ему совсем не нужна. Ему нравятся другие развлечения. Хочешь, я расскажу, какие? Чтобы ты узнала немножко о том, каков он, твой Альберто?…

Альберто видел, как изменилась в лице Иренэ, и вырвал у нее трубку, обрушив поток проклятий и угроз на голову Давида.

– Слушай, приятель, – добродушно отозвался Давид, – рано или поздно ты все равно погоришь. Иренэ узнает, что я сказал ей правду.

– Это ты погоришь! Я тебя найду, подонок! И сотру в порошок! – продолжал по инерции ругаться Альберто.

– Ты меня ужасно напугал! – расхохотался в ответ. Давид. – Я просто дрожу от страха! Не забудь, что прежде чем ты найдешь меня, я могу найти тебя.

Альберто бросил трубку и какое-то время смотрел на нее с выражением отвращения и ненависти на лице.

– Почему он выдумывает такие гадости про тебя? – спросила Иренэ. – Кто такой этот Черт?

– Я не желаю об этом вспоминать! Забудь о том, что он тебе наговорил, – брезгливо скривил губы Альберто. – Наверное, мне придется сменить номер телефона или вообще переехать куда-нибудь…

– Если бы не Моника, ты бы мог переехать ко мне. Но нам придется подождать еще три месяца, пока у нее не родится ребенок.

Альберто притянул Иренэ к себе и поцеловал в висок. Они не услышали, что в прихожей негромко щелкнул дверной замок и в дом тихо вошла Моника.

– Наберемся терпения, любовь моя! Когда я отделаюсь от Моники и ребенка, Даниэла сойдет с ума.

Услышав эти слова, Моника выронила ключи.

– Это ты, Моника? – крикнул Альберто.

– Привет, а вот и я, – в гостиную вошла улыбающаяся Моника. – Как ты себя чувствуешь, Иренэ?

– Хорошо. Сегодня я в первый раз вышла из дому. А ты?

– Не знаю, мне что-то не по себе… Наверное, давление понизилось, – ответила Моника.

– Только что звонил Давид, опять нес всякую чушь. Видимо, он хотел говорить с тобой, – в голосе Иренэ чувствовалось участие.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось выслушать его бред, – Моника села в кресло. Она была бледна, на лбу выступили капельки пота.

– Слушай, тебе действительно нехорошо. Ты вся дрожишь! – Иренэ погладила Монику по руке.

– Пойди прими что-нибудь от давления, – посоветовал Альберто.

Моника вышла.

– Ты думаешь она слышала, о чем мы говорили? – озабоченно спросила Иренэ.

– Нет, – успокоил ее Альберто. – Просто она тяжело переносит беременность.

– Ну я пойду, – Иренэ встала. – Ты заедешь вечером ко мне?

– Не знаю. Если смогу, – ответил Альберто. – Я хочу еще сегодня договориться насчет помещения для Дома моделей.

– Тогда самый знаменитый модельер Мексики прощается с тобой. Поцелуй за меня Монику! – Иренэ помахала рукой на прощание.

…Когда Альберто ушел, Моника бросилась собирать свои вещи. На душе у нее было скверно. Она принималась искать то одну, то другую вещь, которые ей казались очень важными и которые она ни за что не хотела оставлять в этом доме. Все валилось у нее из рук, и поэтому она потратила на сборы слишком много времени. Но вот, наконец, чемодан закрыт. Моника направилась с ним к двери, но та вдруг распахнулась, и вошел Альберто.

– Куда ты идешь да еще с чемоданом? – насторожился Альберто.

– Знаешь, моя подруга Дениз уезжает в Монтеррей, и я обещала подарить ей кое-что из одежды. Мне она уже все равно не пригодится, – солгала Моника.

– Но у тебя все вещи новые! А через несколько месяцев ты восстановишь фигуру. Ты же знаешь наше финансовое положение, мы не можем себе позволить заниматься благотворительностью, – нахмурился Альберто. – Когда у меня будут деньги, я смогу купить тебе новую одежду, а пока мы не можем злоупотреблять добротой Иренэ.

– Ты прав, мы не можем злоупотреблять ее добротой, – эхом отозвалась Моника, ставя на пол чемодан.

Глава 36

Вернувшись с обеда в Дом моделей, Даниэла застала посетителя у себя в кабинете. Это был высокий, спортивного склада мужчина с обаятельной улыбкой.

– Извините, что я заставила вас ждать, – улыбнулась Даниэла.

– Не беспокойтесь, – у мужчины был мягкий приятный баритон. – Я всегда хотел познакомиться с вами… Надо признать, что в жизни вы гораздо привлекательнее, чем на фотографиях.

– Чем могу вам служить? – несколько сухо спросила Даниэла, рассердившись на себя за то, что ей польстили слова незнакомца.

– Меня зовут Алехандро Овиедо. У меня фабрика. Мы на ней выпускаем ткани разной фактуры. Вот здесь у меня образцы, – мужчина протянул Даниэле альбом с образцами тканей. – Мне бы хотелось, чтобы вы работали со мной. Что вы скажете?

– Ткани чудесные, что и говорить! – воскликнула Даниэла, просмотрев альбом. – Но у меня есть несколько поставщиков, с которыми я работаю уже давно.

– Вот именно! Их пора сменить, – по-детски улыбнулся Алехандро. – Мы могли бы работать вместе. Я бы мог снабжать вас тканями, изготовленными небольшими партиями по вашим эскизам.

Это было необычное предложение. Даниэла задумалась.

– Я не могу вам так сразу ответить, – уклончиво сказала она.

– Да, я понимаю. Я тоже спешу, мне еще нужно заехать за сыном, он в доме у одного моего друга, – торопливо проговорил Алехандро. – Давайте договоримся так: я приглашаю вас завтра на обед. Там мы продолжим разговор о наших делах, идет?

– Хорошо, но я не могу вам ничего обещать, – ответила Даниэла.

Ресторан, в который пригласил ее Алехандро, считался одним из самых дорогих и изысканных в городе. Тяжелая хрустальная люстра свешивалась с потолка, многократно отражаясь в зеркалах стен. Мягкий свет струился сквозь разноцветные витражи, и цветные блики падали на белоснежные накрахмаленные скатерти. Алехандро уверенно направился к угловому столику, который он зарезервировал заранее.

– Конечно, ваше предложение очень заманчиво, – начала разговор Даниэла. – Если бы вы могли поставить мне ткани специально для моей новой коллекции, это было бы замечательно!

– Вот и договорились, – обрадовался Алехандро. – Обещаю, вам не придется раскаиваться. А когда вы собираетесь представлять свою новую коллекцию?

– Да у меня уже все сроки прошли для ее представления. Понимаете, были проблемы личного характера, – призналась Даниэла. – Почти все эскизы уже закончены. Осталось только воплотить их.

– Тогда мы можем приступить к работе немедленно.

– У вас есть прекрасное качество: вы умеете убеждать людей, – улыбнулась Даниэла.

– К сожалению, не всегда, – Алехандро задумчиво посмотрел на нее. – Какие красивые у вас глаза, Даниэла… Вот вы сейчас улыбнулись, а глаза остались грустными. Почему?

– А вы, оказывается, умеете читать по глазам?

– Давайте выпьем за нашу дальнейшую дружбу. Знаете, вообще-то я человек достаточно замкнутый, но с вами мне хочется быть откровенным… Честно признаюсь, сейчас у меня тоже сложный период в жизни. Не очень приятно говорить об этом, но моя жена бросила меня три недели тому назад.

– Вы это серьезно?

– Конечно. Оставила записку и ушла к другому.

– А как же ваш сын?

– Все это время мне пришлось быть и папой и мамой. Я, конечно, стараюсь, но у меня плохо получается, – Алехандро смущенно развел руками. – А у вас есть дети?

– Были. Может быть, когда-нибудь я вам расскажу…

…Выйдя из ресторана, они прямиком направились к стоянке. Когда Даниэла села в автомобиль, рядом припарковалась еще одна машина. Даниэла мельком взглянула на лицо человека, сидевшего за рулем, и похолодела от ужаса.

– Это он!

– Кто? – удивился Алехандро.

– Господи, только бы он меня не заметил! Это он! Это он! Тот самый человек, который напал на меня! – дрожа повторяла Даниэла. – Прошу вас, отвезите меня в полицию!

Алехандро привез Даниэлу в специальное подразделение по борьбе с преступлениями на сексуальной почве. Приветливая служащая попросила ее написать заявление, а Алехандро, по просьбе Даниэлы, позвонил ее адвокатам, Фелипе и Херардо.

– Почему вы не заявили об этом сразу? – спросила сотрудница подразделения.

– Мне было как-то не до того. Слишком много семейных проблем. К тому же я заболела… Мне было очень плохо, я чуть не умерла, – всхлипывая, рассказывала Даниэла.

– Мужчина, которого вы увидели на стоянке, был одним из тех, кто на вас напал?

– Да, я уверена в этом. Никогда не забуду его лицо!

Подразделение работало оперативно, и его сотрудники задержали насильника на той стоянке, где его увидела Даниэла. Мерзкий тип, он во всем признался после очной ставки со своей жертвой и даже выдал двух сообщников. Вскоре в здании спецслужбы появились Фелипе и Херардо.

– Я здесь больше не нужна, так что могу ехать домой, – сказала Даниэла.

– Мы тебе сообщим, что нужно будет сделать. Не волнуйся, Даниэла, они получат по заслугам, – обнадежил ее Херардо.

– Спасибо, спасибо, рад был познакомиться, – пожал ему руку Алехандро.

Они попрощались, и Даниэла вместе с Алехандро покинула здание полицейского управления.

– Послушай, а кто это был с ней? – спросил Фелипе.

– Ты разве не слышал? Ее друг, – ответил Херардо.

– Вот как? Выходит, развод ей пошел на пользу. А я, как всегда, обо всем узнаю последним.

Всю дорогу до дома Даниэла хранила молчание. И только прощаясь, она сказала Алехандро:

– Думаю, излишне объяснять, что тогда произошло. Вы и так, наверное, поняли, в чем обвиняют этого человека. Столько всего на меня навалилось: муж связался с подругой моей дочери, и нам пришлось расстаться, а дочь от меня отвернулась.

– Я восхищаюсь вами, Даниэла, – Алехандро задержал ее руку в своей. – Вы – замечательная женщина.

Дома ее поджидала Джина, которой не терпелось узнать, как прошло деловое свидание. Даниэла подробно рассказала подруге о том, что случилось.

– Ты знаешь, а Алехандро мне понравился. Я думала, что он испугается там, на стоянке, а он повел себя смело и благородно.

– Тебе бы не помешало закрутить роман, сейчас самое время, – советовала Джина. – Слушай, я совсем забыла тебе сказать, что сюда приезжала Сония. Бедняжка, она всю дорогу рыдала.

– А что с ней?

– Малыш ее бросил, ушел из дома, – сообщила Джина.

Даниэла задумчиво посмотрела на подругу.

Утром следующего дня Даниэла сидела в своем кабинете, когда в дверь постучали. Вошел Ханс.

– Я вчера так и не смог увидеть Джину. Может быть, она вам сказала, когда она собирается уехать? А то ведь уже пора заказывать билеты.

– Нет, она мне ничего не говорила, – ответила Даниэла. – Скажу тебе больше, мы вообще о тебе не разговаривали. Ханс, когда у тебя откроются глаза? Может быть, я сейчас поступаю плохо, но в глубине души ты и сам понимаешь, что Джина не хочет никуда уезжать.

– Я же ее не заставляю… – растерялся Ханс.

– Она очень тебя любит, но как друга. То, что случилось между вами, – это так, незначительный эпизод. В тебе море обаяния, а Джине так не хватает ласки и заботы, – Даниэла грустно посмотрела на Ханса.

– Вы ошибаетесь, она хочет уехать со мной в Германию, – возразил Ханс.

– У вас все равно ничего не получится, вы не сможете быть счастливыми. У нее ведь здесь останутся дети, – горячо заговорила Даниэла. – Я очень тебя люблю, Ханс, и не хочу, чтобы ты страдал.

– Я ее не вынуждал, она сама сказала…

– Сейчас ей уже неловко отказать тебе, она чувствует себя виноватой, – объяснила Даниэла.

– Это она вам сказала?

– Нет, но я ее знаю, как саму себя, и клянусь тебе, что это так.

– Что же вы мне посоветуете, Даниэла? – огорчился Ханс.

– Уезжай в Германию. Один. Не прощаясь и не говоря ей ни слова, – Даниэла окинула Ханса внимательным взглядом.

– Да, наверное, так будет лучше для всех, – Ханс понурил голову.

– Так будет лучше для детей, – поправила его Даниэла. – Если ты уедешь, обещай мне, что нам не придется ждать еще восемь лет, чтобы снова увидеть тебя.

– Даниэла, я прошу вас, не говорите ничего Джине. Я дожен подумать, – Ханс уже готов был откланяться. – Я к вам еще зайду.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет зашли Фелипе и Херардо.

– Я пойду, – порывался уйти Фелипе, увидев Ханса. – Меня здесь хорошо принимают только по официальным делам, а тут, как я вижу, идет приватный разговор.

– Прекрати, Фелипе, я всегда рада видеть тебя, – сказала Даниэла.

– У нас хорошие новости для тебя, – на лице Херардо сияла улыбка. – Полиция арестовала сообщников этого типа.

– Ну ты здесь все объяснишь… А у меня что-то голова разболелась, так что я пошел, – засуетился Фелипе и вышел в приемную. Вслед за ним заспешил Ханс.

– Фелипе, нам надо поговорить.

– Надеюсь, они не подерутся, – усмехнулся Херардо, задумчиво подергивая себя за усы. – Нам надо снова съездить в это полицейское управление, ты должна опознать и двух других негодяев. Они уже сознались, теперь их ждет суд.

– Сколько лет им могут дать, как ты думаешь? – поинтересовалась Даниэла.

– Преступление крайне тяжкое, их могут приговорить к двадцати пяти годам тюрьмы, – и, отвечая на удивленный взгляд Даниэлы, Херардо добавил: – И мне кажется, что это еще не так много. Ты женщина сильная и смелая, большинство же не решаются даже заявить о преступлении, губят свою жизнь.

В кабинет Даниэлы вошла Джина.

– Я всегда говорила, что правосудие не такое слепое, как его пытаются изобразить, – Джина прикрыла левой рукой глаза, а правую занесла над головой, пародируя известную фигуру правосудия. – Я поеду с вами!

– Нет, не стоит, – возразила Даниэла. – Лучше будет, если ты останешься здесь. Если приедет Алехандро, объясни ему, куда я уехала.

– Прекрасно, у меня будет возможность поближе познакомиться с ним, – Джина томно улыбнулась.

– Как? Ты что, уже разлюбила Ханса? – удивился Херардо.

– Нет, я просто шучу, чтобы поддразнить Даниэлу, – Джина рассмеялась и чмокнула в щеку свою подругу. – Конечно, я обожаю Ханса, и совсем скоро мы с ним уедем в Германию.

– Вот и хорошо, – буркнул Херардо. – Ну, пошли!

Когда Джина осталась одна, улыбка сползла с ее лица. В глазах стояла тоска.

Ханс и Фелипе вышли из Дома моделей. Немец решительным жестом пригласил своего спутника зайти в кафе напротив. Большинство столиков, как и во многих кафе мексиканской столицы, стояли прямо на улице. Один из них и заняли Фелипе и Ханс. Фелипе кипятился.

– Когда вы закончите оскорблять меня, мы поговорим, – с невозмутимым видом произнес Ханс и небрежно бросил подошедшему официанту: – Два коньяка, пожалуйста.

Фелипе не понравилось, что Ханс решает за него:

– А мне кофе!

– Нет, нам два коньяка, – повторил заказ Ханс.

– А мне кофе, – заупрямился Фелипе. – Впрочем, делайте, что хотите.

– Я не могу делать то, что я хочу, потому что… вы любите Джину, – полувопросительно сказал Ханс.

– Я ее люблю?! Да я ее терпеть не могу! – воскликнул Фелипе. – Она оказалась никудышной женой и матерью!

– А она вас любит, Фелипе, – неожиданно выпалил Ханс.

– Разве она уже не едет в Германию? – удивился Фелипе. – Она же собирается за вас замуж и безумно счастлива!

– Это она так говорит… – грустно покачал головой Ханс. – Но это неправда. Она любит вас, Фелипе, я хочу, чтобы вы знали, что я на днях уезжаю в Германию. Один, без Джины. И она об этом ничего не знает. Я хочу, чтобы вы помирились.

– А вы меня не обманываете? – недоверчиво спросил Фелипе.

– А какой мне в этом смысл?

– Еще раз посмеяться надо мной.

– Вы меня не за того принимаете, – сказал Ханс и дружески похлопал Фелипе по руке.

– Она меня обманула! Это гадко! – пожаловался Фелипе.

– Она была в отчаянии. Ей не хватало вашей ласки и внимания, – парировал Ханс. – Берегите ее, Фелипе, и не повторяйте старых ошибок. Не оставляйте ее, откройте ей свое сердце. Вы ведь тоже виноваты в том, что случилось.

Фелипе жестом подозвал официанта:

– Нам повторить!

– Что, кофе? – хитро улыбнулся Ханс.

– Какой к черту кофе! Два коньяка! – от души рассмеялся Фелипе. – Дорогой Ханс, жизнь полна неожиданностей.

Утром в конторе Хуана Антонио появился Роберто, отец Летисии. После ее визита к родителям Роберто еще больше встревожился за судьбу дочери, и только страх за нее и за будущего внука заставил его пойти на столь неприятный разговор.

– Я вам повторяю, – почти по слогам произнес Хуан Антонио, – я буду выплачивать вашей дочери содержание на моего ребенка!

– Вы должны жениться на Летисии, – мягко возразил Роберто.

– Я никогда ей этого не обещал!

– Но ведь ребенок – это огромная ответственность… – продолжал Роберто.

– И вы это говорите мне? Мне?! – задохнулся от возмущения Хуан Антонио. – Послушайте, Летисия не ребенок! Она – женщина и долго осаждала и домогалась меня. Моей ошибкой было то, что я, как дурак, попался в ее сети. И уж не ей жаловаться и говорить об ответственности… Она сама повесилась мне на шею! И все, чего она добивалась, это чтобы я ее содержал. А теперь что, мне и вас еще взять на содержание?!

– Я хочу сразу внести ясность: ваши деньги меня не интересуют, – сдерживая дрожь, произнес Роберто. – Я не богач, но в состоянии обеспечить свою семью всем необходимым.

– Ваши трудности меня не интересуют. Прошу вас, уходите! У меня много работы. Я и так уделил вам много времени, – Хуан Антонио не мог, да и не пытался скрыть своего раздражения.

– Скажите, какую сумму вы собираетесь ежемесячно выделять Летисии, и я верну вам эти деньги, от меня их моя дочь не примет, – Роберто тоже старался побыстрее закончить этот неприятный для него разговор.

– Не говорите ерунду, – отмахнулся Хуан Антонио.

– Нет, я настаиваю на этом! Я сам содержу свою семью. И смогу позаботиться о своей дочери. Она в вас не нуждается, – Роберто вышел с гордо поднятой головой.

У обоих от разговора остался горький осадок.

Потом в офис Хуана Антонио заглянул Ханс:

– Я зашел попрощаться. Завтра вечером я улетаю в Германию.

– Вот уж не думал, что вы с Джиной уедете так скоро, – удивился Хуан Антонио.

– Дело в том… что я уезжаю один. Для меня лучше забыть Джину навсегда. Даниэла открыла мне глаза на то, что происходит в действительности. Поэтому я уезжаю, а Джина даже ничего не знает о моем отъезде, – Ханс, похоже, вновь обрел уверенность в самом себе.

– А если все не так, и она действительно хочет уехать тобой?

– Она знает, где меня найти. И я приму ее с распростертыми объятиями.

– Я понимаю тебя, Ханс, – Хуан Антонио похлопал приятеля по плечу. – Мы будем скучать по тебе.

– Мое отсутствие будет недолгим. Хотя, может быть, лучше мне сюда и не возвращаться, – заметил Ханс.

– Ну, если гора не идет к Магомету… тогда я приеду тебе в гости, – засмеялся Хуан Антонио.

Ханс тоже улыбнулся, услышав неожиданный каламбур:

– В прошлый раз ты говорил то же самое, но за восемь лет так ни разу и не выбрался.

– Если Даниэла меня простит, – мечтательно произнес Хуан Антонио, – мы поедем в Германию на медовый месяц.

– Да, тебе сейчас не позавидуешь, – посочувствовал Ханс.

– Может быть, теперь, когда я порвал с Летисией, Даниэла изменит свое отношение ко мне…

На прощание друзья обменялись крепким рукопожатием.