Текст книги "Цветочный спрут"

– И что ты собираешься делать? Генри позаботился об охране общины и своей жизни, в рядах сектантов есть даже полицейские – поинтересовался Фил, тени всех троих героев растянулись далеко по траве, словно призрачные силуэты магических созданий, зловещий особняк с торжественным видом возвышался над ними в лучах тусклого лунного света.

– Снайперы в башне даже не дадут тебе подобраться к территории общины, тебе не удаться прокрасться внутрь незамеченным – добавила Линда, должно быть, ранее они с Филом рассматривали такую возможность для спасения Шерона Рашмора.

– Что-нибудь придумаю, но вы не должны рисковать своими жизнями: вы итак сделали достаточно. Я благодарен вам – коротко ответил отставной капитан, со стороны леса подул сильный ветер, затрепетав языки пламени, тени героев остались неподвижны.

***

На следующее утро Пирс мчался по безлюдным улицам Оккленда на своей машине, чтобы вновь оказаться на службе раньше своих коллег и подготовить очередной доклад Андерсону. Дороги всюду были пусты, только первые лучи раннего солнца показались далеко на горизонте, улицы все еще освещали огни фонарных столбов, казалось, что во всем городе сейчас бодрствовал только герой. По брусчатке центральных улиц стелились брошенные газеты, пестрившие самыми разнообразными заголовками, суть которых сводилась к красочному описанию последних убийств, что взбудоражили впечатлительную общественность Оккленда. Порой казалось, что волна бурных обсуждений поднялась в прессе по указке кого-то со стороны, кому было выгодно посеять в людях страх и недоверие, Колтман уже и не предпринимал даже малейших попыток, чтобы разобраться с этим и понять, кому это могло быть выгодно. Только расследование самого первого преступления в чреде убийств могло переломить тяжелую ситуацию. Колеса внедорожника проехали прямо по смятой газете, заставив бумагу намотаться на поверхность резины и промчаться по асфальту еще пару десятков метров, Пирс даже не обратил внимания на эту мелочь, ведь герой был полностью отвлечен другими размышлениями.

– Андре теперь вышел из игры, поставив меня перед выбором: бросить все и последовать его примеру или принять неравный бой, рискуя собственной жизнью. Очевидно, что я остался один, но Бенненгема можно понять: в последние дни, когда перспектива собственной смерти становиться все яснее, ему хочется больше времени провести с близкими сердцу людьми вдали от бесконечной суеты и нескончаемых интриг, столь внезапно заполонивших наш тихий город. Странно, что за все время совместной службы я никогда не замечал в нем даже малейших признаков болезни – размышлял Пирс, когда вдоль машины проплывал целый квартал двухэтажных бетонных коробок, где чаще всего в городе случались преступления, в обычные дни патрульные часто не выезжали туда на вызовы, опасаясь за собственную безопасность. Странно ли, но порядок там поддерживался почти исключительно силами людей Харриса, каждый предыдущий мэр обещал изменить это место, но дальше предвыборных обещаний никогда не доходило. Оккленд словно был оставлен на откуп тем, кто выкачивал богатства земных недр по всему краю.

– Оливия говорила правду – пронеслось в мыслях Колтмана, когда вдали, наконец, показался ухоженный фасад офиса окружного шерифа, парковка перед ним была почти полностью пуста, только несколько старых служебных машин восьмидесятых годов, что были так любезно переданы из других участков, стояли вдоль здания, выстроившись в ряд.

– Такой подарок лишь олицетворяет нашу несостоятельность, но, во всяком случае, это лучше чем пустые обещания – признал герой, бросив машину в стороне, его помощник Клаус еще не прибыл на работу, Пирс нехотя покинул салон автомобиля.

Шериф со строгим видом направился к главному входу и, быстрым шагом преодолев крутую лестницу, оказался внутри, где встретился к оперативным дежурным, тот спешно доложил, что за прошедшую ночь никаких происшествий не произошло. И только после этого ритуала Колтман, наконец, оказался у себя в кабинете, горизонтальные поверхности всей мебели все также были заполнены высокими стопками документов по последним расследованиям, которые он вел лично, толстая папка с бумагами даже лежала на длинном диване, что, несомненно, было показателем проделанной работы. Широкие окна оказались наглухо закрыты занавесками, а поврежденная белая маркерная доска стояла далеко в углу, должно быть, что вчера вечером ее туда убрал Клаус Фостер. Герой бросил форменную куртку на стул и поднял жалюзи, в помещение моментально проник тусклый дневной свет, кабинет теперь не выглядел столь запущенным, будто бы Пирс несколько недель в нем безвылазно жил и работал, что, впрочем, было не так далеко от истинны. Казалось, Колтман уже начал понемногу привыкать к такому безумному ритму работы, царившему в офисе последние недели, расследования по мелким преступлениям были переданы в руки стажеров или вовсе брошены в долгий ящик. Всего одна проверка со стороны министерства юстиций могла завершить карьеру героя и доброй половины штата, хотя, пожалуй, уже всем была очевидна острая необходимость в учреждении в городе полноценного участка с численностью в неимение полусотни человек. Пирс громко ударил по столу кулаком, сгорая в бессилии, но проблемы с преступностью в округе в эту минуту его волновали меньше всего…

– Нужно, наконец, это сделать, пока я еще не передумал – совершенно ясно пронеслось в голове полицейского, точно он откладывал выбор слишком долго и только сейчас принял окончательное решение.

После всех приготовлений Колтман еще раз убедился, что в ближайшее время его не потревожат, поэтому он запер двери собственного кабинета на ключ изнутри и, устроившись в кресле, вытащил смартфон, чтобы позвонить Оливии. Когда раздались тяжелые гудки, в горле шерифа застрял комок, от наличия которого ему было тяжело дышать, словно кабинет наполнился ядом.

– В это время она обычно пребывает на работе. Она предпочитала начинать раньше, чтобы заканчивать к шести, чтобы забрать Питера из школы, а я все время пропадал на службе. Хотя сейчас это уже и неважно. Правда была предана в жертву первой – уверял себя Пирс, часы показывали шесть утра, монотонные гудки резко оборвались, и на том конце провода послышалось дыхание бывшей супруги, совершенно точно Колтман не мог спутать их ни с чем другим.

– Пирс, привет – произнесла нерешительно девушка, герой внезапно захотел бросить телефон в стену перед ним, чтобы только эта пытка прекратилась – не ожидала, что ты позвонишь, на мгновенье в разговоре повисла неловкая пауза. Пирс остановился перед последним рубежом, отделяющим его от точки невозврата, и он прекрасно это понимал.

– Это по поводу Питера, ты хотела, чтобы он навсегда уехал из города вместе с вами? – выговорил шериф, Пирс положил на стол тяжелый пистолет, переданный Бенненгемом при увольнении, оружие было заряжено одним магазином. Герой стал его неумышленно вращать в руках, проводя пальцами по нежным порезам в холодном металле.

– Да – выговорила тяжело Оливия, полицейскому на секунду показалось, что она призналась в чем-то постыдном, но Пирс мог ее понять или искренне хотел это сделать. Колтман взвел курок огнестрельного оружия, рискуя одним неловким движением произвести выстрел – мне нужно лишь твое разрешение, чтобы он, наконец, начал счастливую жизнь. Ты и правда многое сделал, но времена изменились. Как бы мы с тобой не хотели обратить время вспять и не совершать столько ошибок, это невозможно, прости – добавила она, на заднем фоне послышался гудок автомобиля, должно быть, что Оливия только подъехала к парковке у делового центра. Шериф внезапно почувствовал в сердце звенящую боль, сравнимую разве что с попаданием пули или сверлением зубов на запоздалом приеме в кабинете стоматолога.

– Я все понимаю, дорогая. Я все подписал, документы лежат у меня на столе, забери их сегодня до девяти вечера, чтобы мы с тобой случайно не пересеклись. Эта встреча доставит много боли нам обоим, ключи, как и всегда, лежат под ковриком справа – выпалил с натужным безразличием в голосе Пирс, он строго понимал, что это решение имеет необратимый характер, ведь он попросту не успеет вернуться домой до прибытия Оливии.

– Пирс – произнесла с трудом бывшая супруга, в это мгновенье герой почувствовал, как сильно дрожит ее голос. Шериф рассматривал изгибы на старом оружии, чтобы только этого не слышать – это правда? Ты пошел на этот шаг? – не могла поверить в услышанное Оливия, теперь ей не придется участвовать в изнурительной судебной тяжбе.

– Да. Наш с тобою сын не должен становиться жертвой наших же ошибок. Надеюсь, что вы сможете начать все с чистого листа. Прошу, только не говори, кем на самом деле был его отец, пусть для него это останется красивой легендой, которая придаст ему сил в будущем. Питер с тобой и Фрэнком будет счастлив. Я на это искренне надеюсь – объяснился через силу Пирс, пытаясь поверить в собственные слова.

– Спасибо, дорогой. Пусть будет так, как ты сказал. Клянусь, что Питер будет самым счастливым ребенком на свете – уверяла сквозь слезы Оливия. Она добивалась этого слишком долго, но два недавних разговора, в которых они оба признали желание вернуть все назад, заставили ее усомниться в правильности решения. В силу своей болезни Пирс этого и не помнил, но теперь выбор был сделан окончательно, состояние жгучей неопределенности было преодолено для обоих, стальные оковы на руках бывших супругов разбились.

– Вам лучше уехать из города, пока не стало слишком поздно – признался шериф, чувствуя скорое начало бойни, в которых не будет невиновных, Оливия прекрасно понимала, что словам Пирса нужно верить.

– Сделка по продаже дома состоится сегодня вечером, мы уже нашли покупателей. Затем мы переезжаем в квартиру Фрэнка в пригороде Нью-Йорка, всего через пару дней нас здесь не будет. Уже никогда. Спасибо тебе, Пирс – ответила Оливия, Колтман сразу выключил телефон, словно мгновенно отсекая от себя нынешнего ошибки прошлого. Полицейский тяжело выдохнул и лег на кресло, не переставая крутить в руках взведенный пистолет, подаренный Андре, Бенненгему он уже был ни к чему, на поверхности шкафа красовалась старомодная бежевая ковбойская шляпа, словно она сошла с одной из бесчисленных кинолент о диком западе.

– Всего через двадцать минут, именно столько понадобиться Оливии, чтобы доехать до нашего дома, она заберет документы, и судьба Питера будет решена. Я не должен лишать его права на семью, пусть даже я сам ее лишился и не по собственной воле, всему виной непреодолимые обстоятельства – некоторое время размышлял Колтман, в стеклянной пепельнице лежала пара окурков. Шериф вновь натянул на лицо маску высокомерного безразличия и, встав с кресла, выглянул в окно, к тому времени на парковке уже появилось множество машин других, что принадлежали сотрудникам офиса, среди них была машина помощника Фостера. Тогда Пирс вышел из кабинета и по ступеням крутой лестницы спустился в главный холл, уже внизу герой случайно встретил Алекса Ллойда и Хлою Гаррисон, медицинские эксперты спешили попасть в лабораторию, все трое быстро поздоровались.

– Сегодня без новых тел? – поинтересовался Пирс, пожав руку старого графа, что был богат только лишь своим наследным титулом, который, по рассказам самого Ллойда, достался ему от бездетного дальнего родственника, его состояние перешло в руки британской короны.

– Вынужден признаться, что сегодня мы останемся без работы, если, конечно, не найдут тело той пропавшей девушки – с дружеской усмешкой сказал Алекс, Хлоя быстрым шагом спустилась в коридор и пропала из виду.

– Какая девушка? – удивился шериф, посмотрев в сторону длинного рабочего помещения, отделенного от главного холла сплошной стеклянной стеной.

– Не помню, как ее звали. Пару дней не появлялась в колледже и у себя на работе, кто-то из коллег обратился к нам. Разузнай у оперативников, дежуривших вчера вечером – ответил Ллойд, после чего он направился вслед за своей очаровательной напарницей, Колтман остался неподвижен, как вдруг в главном холле появился Клаус, одетый в гражданскую куртку и классические синие джинсы. Накануне вечером помощник остался в кабинете героя по собственному желанию, чтобы ознакомиться со всеми документами по делу.

– Приветствую, вчера думал, что вы приедете – начал разговор Фостер, пожав руку шерифа, подаренный Бенненгемом пистолет остался лежать в верхнем ящике стола вместе с толстой кожаной кобурой.

– Прости, я так устал, что совсем забыл про это. И еще. Искренне благодарю, что помог мне разобраться с документами – ответил Колтман, вспомнив про обстоятельства вчерашнего расставания.

– Ничего страшного: все равно я ушел с работы вовремя. Кстати, есть что-то по нашему расследованию – ответил помощник и резко замолчал, когда Пирс боязливо оглянулся по сторонам, вокруг них никого не было.

– Давай поговорим об этом в кабинете – предложил шериф, Фостер кивнул и удалился, чтобы надеть форменную одежду, Пирс быстрым шагом вошел в помещение, полное письменных столов, на стене помимо карты округа висели фотографии разыскиваемых людей.

– Должно быть, что та машина, которую мы видели вместе с Бенненгемом из окон частной клиники, помчалась на поиски пропавшей девушки – пронеслось в мыслях Пирса, пятеро офицеров поприветствовали начальника, когда тот остановился посередине холла, остановив взгляд на знакомом лице. Колтман молча сделал несколько шагов навстречу доске, где висела распечатанная фотография девушки с тонкими губами, бледной кожей и огненными волосами, шериф однажды ее уже встречал, она смотрела на Пирса пустыми и одновременно бездонными глазами, сравнимыми разве что только со звездным небом.

– Рут? Что с тобой произошло? – задавался вопросом герой, не обратив внимания на других полицейских, они явно заметили глубокую озабоченность Пирса – проклятье, и ты стала жертвой трагедии, разворачивающейся в городе на наших глаза. Как печально: я даже не могу тебе помочь. Кажется, что в эту минуту жгучий яд бессилия парализовал мое тело – с ужасом осознал Колтман и развернулся с подчиненным, что с умным видом сидели за столами позади и занимались бумажной работой, закупленные властями ноутбуки повсеместно насмешливо простаивали без дела.

– Кто-нибудь знает, что с ней произошло? – внезапно прервал молчание шериф, обрушившись с вопросами на полицейских, те сразу отложили документы в сторону и переглянулись. Пирс знал, что все они до недавнего времени были стажерами и совсем недавно надели погоны на плечи, требовать от них какой-то особой выучки было бессмысленно, Бенненгем рассчитывал доучить их прямо на службе из-за недостатка сотрудников.

– Сер, младший помощник Мольтке. Вчера вечером поступил вызов от коллеги пропавшей. В тот момент я патрулировал улицы и посетил колледж, где числилась Рут. По словам ректора, она на не появлялась на занятиях несколько дней – последовательно доложил молодой юноша, форменная рубашка была велика в плечах, от чего полицейский выглядел немного нелепо, словно он был еще школьником, надевшим форму на костюмированную вечеринку, хотя в чем-то это суждение было не столь далеко от правды.

– И все? Вы даже не проверили ее место жительства? Вы попросту причислили ее к пропавшей без вести и повесили ее фотографию на эту доску? – разгоряченно уточнил шериф, курносый юноша лет девятнадцати какое-то время молчал, пытаясь подыскать подходящие слова оправдания.

– Да, но мне не было известно ее место жительства: данные появились только сегодня утром, когда в отделе кадров колледжа начался рабочий день – неуверенно проговорил новобранец, показав Пирсу распечатанный лист с гербовой печатью местного колледжа, хотя он уже по надрыву в голосе шерифа понял, что совершил грубейшую ошибку.

– Вы могли вызвать их бухгалтера на рабочее место хоть посреди ночи, у вас были на это законные основания. Ведь от этих часов может зависеть человеческая жизнь! – выругался Пирс и внимательно посмотрел на документ – дай его сюда и займись другими делами! Я еще придумаю, как оценить ваши действия, младший помощник Мольтке – властно приказал Колтман и грубо вырвал бумагу из рук провинившегося полицейского.

– Вокруг одни идиоты. Даже, если бы они и работали на Бейкера, то все равно были бы бесполезны – мысленно заключил недовольный герой и стремительно направился к себе в кабинет, до встречи с мэром оставлялось достаточно времени, чтобы отвлечься по столь важному поводу.

Всего через минуту шериф оказался у себя в кабинете, помощник Фостер еще не появился, тогда Пирс решил распечатать выписку с печатью и для этого включил офисный принтер. В объемных картриджах оставалось еще немного краски, хотя расходные компоненты здесь тратились также сверхинтенсивно, как и в других учреждениях, будто бы до изобретения персональных компьютеров оставалось еще пара десятков лет. Колтман еще раз посмотрел на фотографию Рут, казалось, что она смотрела ему прямо в глаза в высокомерной и насмешливой улыбке. На мгновенье полицейскому вдруг показалось, что все усилия по поискам после такого промедления уже бессмысленны, но он не мог позволить себе сдаться сейчас.

– Надеюсь, что она у себя дома и с ней все в порядке. Я не встречал ее вчера в здании клиники. Она быть в другой палате, но в таком случае она бы точно поставила в известность коллег и руководство колледжа – пронеслось в мыслях Колтмана, когда тот машинально загрузил принтер и нажал на кнопку запуска, как вдруг устройство неожиданно запищало, проинформировав полицейского о неисправности.

– Проклятый принтер снова зажевал бумагу! – первым делом пришло в голову шерифа, Пирс незамедлительно склонился к техническому отверстию позади высокого устройства и снял крышку, внезапно осознав, что в последнее время не пользовался принтером вовсе. Полицейский нащупал пальцами вращающийся цилиндр, по которому должна идти бумага, и осторожно прокрутил его вперед до того момента, как почувствовал рваный кончик документа. Колтман сразу же потянул его на себя и вытащил смятую распечатку, удивленно обнаружив на ней черно-белую фотографию места преступления с комментариями Пола Алена.

– Что все это значит? Кроме меня здесь был только Клаус, но зачем ему это? – спросил себя Пирс, оглянувшись по сторонам, кабинет был пуст, тогда он незамедлительно вернул принтер в рабочее состояние и убрал смятую распечатку в письменный стол. Колтман попытался найти этому рациональное объяснение, но в кабинет неожиданно вошел помощник Фостер, облаченный в форму департамента, в его руках лежал излюбленный героем дробовик с деревянным прикладом, Пирс опешил и предпринял попытку вытащить заряженный пистолет из ящика. На стене справа от стола все еще висела зловещая тень, повторяющая форму сектантского креста с заключенными в черную окружность сторонами.

– Я сразу получил оружие на нас двоих, благо Доран быстро сдался после моих длительных убеждений – сразу объяснился помощник, заметив на лице Колтмана удивление, и положил оружие вместе с двадцатью патронами прямо на стол перед шерифом, необъяснимая паника исчезла также быстро, как и появилась.

– Думаю, что он хорошо запомнил мой вкус. Но спасибо – ответил коротко Пирс, пока его помощник устроился на коротком диване, переложив одну из толстых папок на пол. Солнечные лучи ложились на старательно вычищенные детали столь мощного оружия, забавно ли, но за все время использования Пирс не произвел ни одного выстрела, шериф повесил две короткие ленты с двенадцатимиллиметровыми патронами на длинный приклад, этого боекомплекта должно было хватить на пятнадцать минут жаркого боя. Главный по части вооружения в департаменте – сержант Доран сильно постарался, чтобы оружие отливало серебром и имело почти зеркальную белизну на лакированных деревянных элементах. Клаус быстро и как-то вскользь осмотрел свой пистолет, Пирс с легкостью угадал в оружии помощника пистолет «Беретта», прежде чем Фостер убрал его обратно в кобуру, висевшую на правом боку ремня.

– Чай? – любезно предложил шериф, на длинном подоконнике позади него стояла пара керамических кружек и электрический чайник, оставленный Бенненгемом, помощник улыбнулся, словно нашел в этих словах двойное толкование.

– Зачем ему понадобилось печатать эти документы? Черт, они ведь лежали в шкафу, неужели Клаус вероломно залез туда? – размышлял одновременно с разговором Колтман, в пепельнице одиноко лежали два истлевших окурка, как два тела, сожженных в пламени страшного пожара. Перед глазами шерифа неожиданно возникли лица Мартина и его матери, тень от оконной рамы походила на причудливый сектантский крест, полицейский резким движением протер глаза, чтобы поскорее избавиться от пугающих наваждений.

– Нет, воздержусь: много работы. Какие задачи будут на сегодня? – поинтересовался Фостер, бросив взгляд на горы бумаги вокруг, за последнее время было проделано, действительно, много работы, шериф выдохнул и прочитал адрес проживания пропавшей девушки.

– Нам нужно наведаться по одному адресу, думаю, что это займет не более часа – заверил Пирс Колтман, решительно поднявшись на ноги и бросив дробовик за спину, он прекрасно понимал, что действовать нужно быстро: уже слишком много времени было потеряно из-за преступной халатности новобранца.

Глава 14

Внедорожник Колтмана остановился на перекрестке, в ожидании зеленого сигнала светофора, шериф с опаской поглядывал на напарника, безостановочно прокручивая в голове самые разные мысли, заряженный дробовик стоял в ногах водителя. А Клаус в это время беззаботно поглядывал в окно, на противоположной стороне улицы расположился бар «Чикаго», после громкого убийства он все еще не работал, распугивая горожан своей потемневшей вывеской, что стала призрачным отголоском былой славы.

– Разве тебе мог понадобиться дубликат тех документов? Нет, ведь вся информация по этому делу носит строго конфиденциальный характер. Тогда почему Клаус так беспечно оставил зажеванную бумагу в принтере, словно умышленно хотел подставиться. Нет, это слишком глупо. Может, Фостер распечатал так много документов, что попросту не заметил эту маленькую бумажку? – задавался вопросом шериф, оставив без внимания смену сигнала светофора, всего через пару секунду автомобиль, стоящий позади, громко просигналил, только после этого Пирс тронулся с места, чем удивил помощника.

– Ты сегодня какой-то задумчивый, что-то случилось? – спросил сразу Фостер, посмотрев на лицо героя, за недели интенсивной работы внешне Пирс успел состариться на примерно пять лет, внедорожник мчался по узким улочкам пригородного района, пока Колтман выискивал нужный адрес.

– Клаус, ты ведь вчера работал с документами, когда я оставил тебя одного в кабинете? – спросил напрямую водитель, заметив на лице помощника секундное удивление.

– Конечно, а в чем вопрос? – поинтересовался Фостер, рация на его груди висела как-то небрежно, словно он и вовсе не понимал ее смысл.

– Зачем ты печатал документы по нашим расследованиям? – задал конкретный вопрос Колтман, припарковав машину в десяти метрах от нужного дома, все вокруг казалось аккуратным и безмятежным, улица была безлюдной.

– О чем ты, напарник? Я этого точно не делал – осторожно ответил Фостер, оправив золотой значок на груди, шериф заглушил двигатель машины, и полицейские остались в полной тишине.

– В кабинете остался только ты. Ключи есть у нас двоих, если это был не я, то никто кроме тебя не мог находиться там – привел убедительный аргумент Колтман, а помощник лишь по непонятной причине усмехнулся.

– А ты в этом уверен? Может, ты этого просто не помнишь – проронил внезапно Фостер, с ехидной улыбкой взглянув на водителя, герой вдруг захотел придушить его собственными руками прямо в салоне, но внешне шериф остался спокоен. Укол Клауса был очень болезненным, казалось, что он пришелся в самое сердце Колтмана.

– Неужели он обо всем знает? – с ужасом пронеслось в мыслях полицейского, ничем непримечательный деревянный дом по нужному адресу стоял прямо перед героями.

– О чем бы ты сейчас не подумал, рассматривая все вокруг через призму усталости и крайнего раздражения после непрекращающегося уже неделю дежурства, время идет, и вместе с тем надежда найти Рут по горячим следам таит на глазах. Может, уже пойдем? – предложил сгладить углы Клаус, сославшись на скопившуюся у них обоих усталость, Колтман одобрительно кивнул, согласившись на статус-кво, ведь, по мнению героя, он был выгоден всем сторонам.

– Что-то подсказывает мне, что это сделка с дьяволом, но, похоже, другого варианта у меня и нет – сказал внутренний голос Пирса, напарники вновь переглянулись, словно последнего разговора не было вовсе.

– Обойдемся без бронежилетов? – спросил насмешливо Фостер, отдавая себе отчет, что никакого защитного снаряжения у них и не было.

– Именно, только ты пойдешь первым – притворно рассмеялся шериф, после чего напарники вышли из внедорожника и изготовили оружие к ведению огня. Неожиданно Пирс поймал себя на мысли, что вокруг казалось ему подозрительно тихим, словно целая улица была не более чем декорацией для постановки с единственным реальным зрителем – им самим.

– Мог бы и пару патрульных экипажей сюда отправить: решил погеройствовать – заметил Пирс, почувствовав на руках фантомный песок, он стал обращать на это внимания и приготовился к предстоящему штурму. Вскоре пара полицейских стремительно приблизилась к участку, черный внедорожник остался стоять позади, будто бы закрыв собою путь к отступлению, шериф прекрасно понимал, насколько эта операция стала рискованной, но отступать было уже поздно.

– Когда мы вернемся в участок, то я обязательно объявлю Мольтке выговор – мысленно уверял себя Колтман, когда всего через три короткие перебежки Фостер оказался прямо у левого края, в его руках лежал взведенный пистолет, переливающийся серебром в лучах солнечного света. Небо в это утро было частично затянуто густыми тучами, а во время порывов ветра отчетливо ощущался осенний аромат. Топот полицейских казался почти бесшумным, Колтман незамедлительно проследовал по следам своего помощника, остановившись по правую сторону жилища, шериф со всем вниманием обследовал участок, не выпуская из рук заряженное оружие, один выстрел которого был способен прострелить хлипкие стены дома и проделать в них дыру.

– Слева чисто! – доложил помощник, выглянув за стену жилища, а Пирс в это время осторожно прошел под окном, направив дуло дробовика в стекло, внутри все было неподвижным. Тогда Фостер внимательно сделал несколько шагов назад, направив пистолет в широкое окно второго этажа, одновременно с этим герой бесшумно приблизился к главному входу и внезапно обнаружил, что дверной была снесена с петель, а замок держался на весу отдельно.

– Черт, здесь кто-то был – шепотом прокомментировал шериф, помощник остался стоять за спиной, не упуская из виду окна, в воздухе повисло тяжелое напряжение, Пирсу казалось, что любой шорох может таить смертельную опасность для полицейских.

– Вперед! Окружной шериф Пирс Колтман, всем лечь на пол и не шевелиться! – объявил решительно Колтман и решительным ударом ноги окончательно снес дверь, прежде чем ворваться внутрь, Фостер проследовал прямо за шерифом, вдавив куски сваленной двери в пол.

Колтман мгновенно ворвался в просторное помещение кухни по левую сторону, здесь было пусто, шериф хотел продолжить осмотр, как вдруг с ужасом ощутил на своей спине холодный взор заряженного пистолета, природу этого интуитивного чувства было не объяснить, но в этот короткий миг Пирс отчетливо почувствовал леденящее дыхание пистолета. Шериф молниеносно развернулся в обратную сторону и внезапно застал своего помощника, взведенный пистолет которого был направлен прямо в сердце героя, полицейские стояли друг от друга на расстоянии двух метров.

– Не двигайся и стой смирно, ты у меня на прицеле! – прорычал неожиданно Клаус, Пирс машинально направил на напарника дуло своего крупнокалиберного дробовика, Колтман заметил в глазах Фостера почти спортивный азарт, словно эта сцена была лишь забавной игрой, где можно поставить ставки.

– Клаус, что на тебя нашло? Опусти оружие – Колтман предпринял отчаянную попытку вразумить помощника, не спуская с его ничем не защищенного тела оружие, напарник внезапно рассмеялся и одной рукой включил рацию.

– Остановись, это приказ! Я нажму на спусковой крючок, и ты мгновенно умрешь – пригрозил Пирс, на его лбу появился отблеск капель холодного пота, напарник сделал шаг назад.

– Клаус все это время был предателем? Неужели, я понял это только сейчас, когда стало уже слишком поздно? А сколько их всего? Зачем все это? – за секунду пронеслось в голове Колтмана, которой еще надеялся вразумить своего напарника, указательный палец лежал на холодном металле спускового механизма неподвижно, осознавая близость к точке невозврата.

– Он у меня, начинайте операцию. С нами правда – сказал через рацию Фостер, его пистолет все еще был направлен на золотой значок шерифа, он бросил рацию на пол, сконцентрировав внимание на полицейском.

– Что все это значит, Фостер? Отвечай, или я пристрелю тебя прямо сейчас! – не унимался Пирс, чем только развеселил обезумевшего напарника, из рации, что лежала возле ботинка предателя на полу, доносились прерывистые и неразборчивые сообщения, рация Колтмана молчала, должно быть, что кто-то предварительно вытащил из нее батарейки или вовсе вывел ее из строя.

– С нами правда! – через динамики практически одновременно прозвучало устрашающее многоголосье, после чего Фостер со свойственной ему надменной улыбкой раздавил рацию.

– Ты все это спланировал заранее, а доверял тебе! Предатель – прокричал Колтман и, закрыв глаза, вдавил по тугому крючку, дробовик молчал, только с характерным звуком сиротливо вернулся в исходное положение крючок, выстрела не последовало. Тогда Пирс нажал еще раз, крючок холощеного оружия монотонно затрещал под аккомпанемент пронзительной усмешки, что запала в самое естество взбешенного шерифа, никогда в жизни ему не приходилось слышать и чувствовать подобное унижение, пусть даже в этой комнате их было всего двое.

– Не думал, что у тебя хватит решимости нажать на курок. Дробовик вчера лежал в твоем кабинете, мне не составило труда срезать пару деталей внутри. Я соврал тебе, а ты поверил. Конечно, мне очень жаль, но вскоре все это закончиться, больше не будет в мире зла и добра. Останется только бесконечное настоящее – объяснился пространно Клаус, сделав шаг навстречу, оба героя не спускали друг друга с прицела, хотя полицейские понимали, что в этом было мало смысла: на данный момент вооружен только лишь один из них.