Текст книги "Из истории старообрядцев на польских землях: XVII—ХХ вв."

Лестовка является предметом художественного творчества для молодых староверок и монахинь. Лапостки покрывают затейливыми узорами, выполненными нитями или бусинками. Самые красивые лестовки можно еще найти у старообрядцев на Мазурах, где до недавнего времени в монастыре изготавливалось большое их количество.

Лестовка, тканная из бисера. Очень интересным представляется способ изготовления лестовок из бисера. Для тканья бисером использовались две небольшие дощечки с 12 отверстиями. Дощечки прикреплялись к неподвижному предмету, например к подоконнику, через отверстия протягивались нити, а их концы ткачиха привязывала к своему поясу. Затем с помощью иглы на нитку нанизывалось 12 бисеринок, которые потом вкладывались между нитками, протянутыми через дощечку. При каждом нанизывании бисеринок ткачиха поворачивала дощечку, и бисеринки прикреплялись плотно одна к другой, создавая ленту. Каждые три ряда бисеринок соединялись с первым рядом, и таким образом на полотне образовывались валики (бобочки) из бисера. Этих валиков должно было быть, естественно, 109 или 111. Для изготовления разделительных (больших) бобочков использовались более крупные бисерины или бисер другого цвета. Треугольные лапостки изготавливались из кусочков картона, обтянутого бархатом или шелком, а потом искусно вышивались, иногда даже золотыми нитями. Края лапостков отделывались цветной или золотой тесьмой, на которую иногда нашивались пайетки (блестки). Такие шитые золотыми нитями лестовки еще до сих пор имеют монахини в Войновском монастыре, но молятся с этими лестовками только во время больших праздников. Лестовки с золотым шитьем изготавливала монахиня Анафролия, которая прибыла в Войновский монастырь из центральных областей России. Золотошвейному искусству она обучилась еще в Москве, на Преображенском кладбище. Для изготовления лестовок для менее зажиточных старообрядцев не использовались такие дорогие материалы, и они не так искусно отделывались. На тканые, чаще всего из пряжи, узкие полоски материала нашивались бисеринки по 6–7 в каждом ряду. Каждый ряд бисера образовывал валик (бобочек). Одна из множества лестовок Анны Еремин из Войнова сделана из красной шерсти. На шнурок нашиты ряды маленьких белых бисеринок. Большие валики сделаны из несколько более крупного белого, голубого и красного бисера. Лапостки сшиты из темно-красного бархата и вышиты шелковыми цветами, края обшиты шнурком золотого цвета и пайетками.

Кожаная лестовка. Лестовка из кожи похожа на бисерную лестовку. Из кожи изготавливается только один корешок, а треугольные лапостки такие же, как и у лестовок, вытканных из бисера. Корешок состоит из соединенных между собой кожаных бобочков, которые укрепляются вклеенными внутрь маленькими деревянными прутиками, служащими для сохранения формы валиков и предохраняющими их от деформации. Корешок представляет собой два протянутых один через другой куска кожи, заканчивающихся внизу описанными выше бобочками. Через надрез в коже протягивался очередной кусок, при этом валик с деревянным прутиком через отверстие не протягивался. Так создавалась внешняя поверхность корешка, образованная параллельно уложенными валиками. Внутренняя поверхность имела вид плетеной косы. Так же как в лестовке из бисера, на кожаном корешке на определенном расстоянии размещаются валики несколько большего размера, которые облегчают ведение счета.

Подручник. Подручник представляет собой плоскую прямоугольную подушку, к которой с внешней стороны часто пришивается ручка-ленточка. Подручник необходим для совершения т. и. земных поклонов, главным образом, во время службы, а также во время поста. Земные поклоны – это обязательный элемент религиозного ритуала старообрядцев. Совершение земных поклонов является одной из наиболее древних традиций православной церкви, которая сложилась еще до Никоновской реформы и в настоящее время сохранилась только у старообрядцев. При совершении земного поклона молящийся падает на пол на колени, опираясь ладонями на подручник, и, склоняя голову, слегка прикасается к рукам. Подручник предохраняет ладони от загрязнения, поскольку пальцы, которыми творится крестное знамение, должны быть чистыми. После совершения поклона подручник складывается вдвое так, чтобы ленточка-ручка была видна сверху. Прежде молящиеся строго придерживались правила, чтобы руки не прикасались к той стороне подручника, которая лежала на полу. Недопустимо было также садиться на подручник.

В Русской православной церкви со времен издания патриархом Никоном в феврале 1653 г. распоряжения, т. и. памяти, в котором он ограничивал совершение земных поклонов, подручник постепенно вышел из употребления, потому что оказался ненужным. Введенного Никоном коленопреклонения (стояния на коленях вместо поклонов до земли) старообрядцы не признали. Одни считали, что коленопреклонение есть не что иное, как подражание воинам Пилата, которые издевались над Христом, стоя перед ним на коленях. Другие доказывали, что в такой позе молиться нельзя, потому что негоже им, правоверным, подражать «латинникам». Точка зрения старообрядцев, проживающих в Польше, по этому вопросу в принципе не отличается от высказываний, отмеченных иностранцами, посещавшими Россию в XVI–XVII вв. [Рущинский 1871: 47–48].

Подручники, так же, как и лестовки, искусно украшались молодыми староверками и монахинями. Яркие кусочки материала сшивались, а потом составлялись, образуя покрытие толстого (2–4 см) слоя шерсти или другого материала. Особенно старательно украшалась ленточка-ручка, на которой вышивались цветы и узоры из бисера. Подручники известной старообрядческой художницы Макаровской из Войнова изготавливались размером 38 см в длину и 36 см в ширину, ручки длиной 15 см и шириной от 2 до 5 см.

В отличие от лестовок, подручники после службы или молебна оставались в церкви. В Войнове, возможно, так же как в евангелических мазурских церквях, старообрядцы в моленной поставили напротив алтаря лавки и именно на них кладут подручники. Таким образом, оставленный на лавке подручник определяет место члена общины, приходящего на богослужение. В других населенных пунктах, где лавки в моленных стоят, в основном, вдоль стен, старообрядцы также оставляют на них подручники, но место, где оставлен подручник, не считается за ними закрепленным. Интересно, что подручники, которые в настоящее время используются старообрядцами в регионе Белостока, представляют собой точные копии тех, которые я видел в 1968 г. у рижских старообрядцев или у поповцев на Рогожском кладбище в Москве. Они только несколько меньших размеров и на них нет ручек. Зато подручники старообрядцев, проживающих в регионе Мазурского поозерья, такие же, какие используют старообрядцы-беспоповцы с Преображенского кладбища в Москве. Сходство подручников является еще одним свидетельством важности и долговременности влияния Преображенского кладбища на колонию старообрядцев на Мазурах, которое не заметно в такой степени в других регионах Польши.

Глава VII
Элементы традиционной материальной культуры

Строительство жилищ. Новые поселения старообрядцы обычно начинали строить главным образом в безлюдных местах. Это соответствовало их религиозным представлениям, поскольку они говорили так: «Церковь Божия ушла в пустыню» [Кузнецов 1872: 492], а значит и они должны были следовать за нею и там селиться. Сразу же после подписания договора переселенцы начинали подготавливать землю под посевы. В пуще или в лесу они зимой вырубали деревья, потом корчевали пни, удаляли корни, а затем обычной сохой или плугом пахали, бороной из еловых веток разрыхляли почву и сеяли зерновые [Schulz 1833: 668; Лясковский 1932: 69]. В силу необходимости их жилища носили временный характер и устраивались в виде «завалин» или «зимниц», т. е. обычных ям-землянок, которые повсеместно строили себе русские лесорубы [ср.: Titius 1864–1866/Х: 21; Tetzner 1899: 182]. Подробное описание землянки можно найти в книге П. Мельникова (Андрея Печерского) «В лесах» (кн. 1) [Мельников 1958: 216–217]. По окончании полевых работ поселенцы приступали к строительству настоящего дома, при планировке которого учитывался религиозный фактор, т. е. жилое помещение должно было быть достаточно просторным, чтобы в восточном углу оставалось место для размещения предметов религиозного культа.

На Мазурах только наиболее зажиточные старообрядцы строили себе дома из опиленного или обтесанного бруса, потому что такой материал стоил дорого. Более бедные, составлявшие большинство, строили дома из круглых бревен, и притом «толокою», т. е. все община помогала тому, кто строился. Помощь могла выражаться в разных формах: одни предлагали свою работу, другие предоставляли лошадей или давали взаймы денег (<информация Е. Крассовского из писем от 14 февраля и 20 декабря 1964 г>).

Из всех древесных пород чаще всего использовалась сосна и лиственница, а там, где землевладельцы не вводили никаких ограничений на вырубку деревьев, в качестве строительного материала использовалась также древесина дубов и вязов. Зачастую единственным орудием труда строителей был топор, а старообрядцы в деле строительства были настоящими мастерами.

Фото 20. Водилки. Старообрядческое хозяйство. На первом плане – баня

Обустраиваясь на территориях современной Польши, они сохраняли характерные черты русских деревянных построек. Построенные переселенцами дома напоминали старинные северновеликорусские жилища, известные также на белорусских территориях [ср.: Moszyński 1967: 560]. Дома старообрядцев в плане представляли собой прямоугольник. Самым простым типом жилища была изба-пятистенка с широким фасадом, состоявшая из двух помещений: довольно просторных холодных сеней, из которых вела дверь в жилую комнату, отапливаемую варочной печью. Кроме входной двери, в сенях находилась также деревянная лестница, ведущая на чердак, стационарная или переносная. Самые бедные поселенцы часто строили четырехстенные избы, с одним помещением, без сеней, которые иногда пристраивались позже. Такие жилища можно еще увидеть в Боре и в Габовых Грондах, потому что вернувшиеся домой после войны старообрядцы не имели средств на постройку более просторных и более удобных изб. Однако наиболее распространенным типом жилищных построек были избы, состоявшие из трех помещений. Они строились довольно характерным образом, т. е. так, что общей крышей покрывались два отдельных сруба, соединенные между собой просторными сенями. В одних постройках над сенями и жилыми помещениями укладывали общий потолок, в других над сенями вообще не было потолка. Таким образом была построена старая изба Шляхцица в Пясках, сгоревшая 20 лет назад. Этот тип постройки представляет также находившаяся до 1972 г. в центре Войнова старая изба наследников Тихомирова и Йороха. Так же строили свои дома старообрядцы в Литве или в окрестностях Великих Лук [ср. Ганцкая 1954: 48–49; 1955: 48–49; Moszyński 1967: 566–570]. Длина постройки составляла 15,9 м, а ширина – 5,4 м. Одно из жилых помещений (5,7 х 5,4) было несколько больше другого (5,2 х 5,4), сени были практически такого же размера, как и жилые помещения (5 х 5,4). При строительстве домов такого типа фундамент не подводился, иногда бревна укладывали на каменной кладке (подмурке). Изба в Войнове была построена на известковых и гранитных валунах, причем по углам подмурка лежали камни внушительных размеров. Бревна в обоих срубах были соединены в углах в обло («на облай»). Высота стен, сложенных из 10–12 венцов, составляла 2,7 м. Оба сруба были соединены каркасной стеной, причем в вертикальных несущих балках, которые старообрядцы на Мазурах называли штендарами (нем. Stander) или сталопами, пазы делались только с одной стороны, а с другой они опирались на торчащие концы угловых бревен. «Однокрылые» входные двери делались небольшими, размером 1 х 1,45 м, а двери, ведущие из сеней в жилые помещения, были несколько большего размера. В каждом из жилых помещений было по три окна: по два – на улицу и по одному в боковых стенах. Размер окон составлял 0,72 х 0,9 м. Два маленьких окна находились также в сенях. Одно, прямоугольной формы, выходило на улицу, а другое – в два раза меньше – во двор. Эти окна в русской терминологии называются «волоковыми» [Ащепков 1953: 141; Маковецкий 1962: 145–146, 258], они вырезаются из половин двух прилегающих одно к другому бревен и изнутри закрываются деревянной задвижкой.

Потолок укладывался на типичной для великорусского жилища потолочной балке, называемой матицей, которая врубалась в 9-й или 10-й венец, который назывался охлупным. На охлупный венец клали еще два, концы которых (т. и. долготные) со стороны торца были высунуты вперед дальше, чем другие. Потолок настилали из расщепленных или только отесанных круглых бревен, позже – из досок. Щели затыкались «кастрой», глиной и посыпались сверху песком. В описанном выше доме потолок каждой избы опирался на две балки. Также на двух балках держался потолок сеней [ср.: Заварина 1955: 141–142].

Крыши, как уже упоминалось выше, делались исключительно двускатные, в основном на слегах, вес кровли переносился на фронтоны торцовых стен. Высота потолка почти всегда равнялась высоте стен. Характерной особенностью такой крыши было ее значительное удлинение со стороны фронтона, которое получалось из-за того, что слеги высовывались наружу. В войновской избе слеги, т. и. жерди или стропья, опираются дополнительно еще на пять пар стропил по причине значительной их длины. Крыши покрывались в основном соломой, «трастой» (камышом) или тесом.

Самые старые жители старообрядческой колонии на Мазурах утверждают, что уже их предки, обустраиваясь в этом регионе, не делали в домах глинобитных полов. Они считают, что полы делались исключительно деревянные, которые назывались мостами. Строители укладывали такие полы из расщепленных бревен или досок на всю длину избы, на 2–3 «легах» (массивных круглых бревнах), которые клались на голую землю или – иногда – на камни. Зато в Сувалкско-Сейнен-ском регионе в течение почти что всего XIX в. в домах старообрядцев можно было часто встретить только битую глину вместо деревянных полов (<записано автором на основании устной информации, полученной от наставника Лазаря Новиченко из деревни Водилки>).

В жилом помещении устраивалась русская печь – справа или слева от дверей до сеней, печь клалась вплотную к поперечной стене. Лицевая часть печи была всегда обращена к окну, вырезанному в боковой стене [ср. Ганцкая 1954: 84–86]. Печь была такого большого размера, что иногда занимала половину комнаты и многочисленные домочадцы иногда с трудом размещались на ночлег в оставшейся части помещения.

По причине тесноты, царившей в избах, многие члены семьи были вынуждены спать в сенях, в «клети» или на чердаке. Старообрядцам запрещалось ложиться спать ногами в сторону икон, висящих в восточном углу избы, и этот запрет строго соблюдался. В связи с этим становится понятным, почему прежде у них существовал обычай класть покойника только вдоль матицы. Покойник должен лежать лицом к иконам, но не ногами. Если тело лежало боком, вдоль матицы, то оба условия оказывались выполненными.

В углу каждой жилой избы, наискось от задней стены печи, устраивалась «божница», или т. и. кивотка. Божница представляла собой две узкие, параллельные, закрепленные в углу полочки, на которые ставилась икона и другие предметы религиозного культа. Кивоткой назывался маленький плоский шкафчик (который также прикреплялся в углу), в котором предметы религиозного культа были поставлены в ряд. Иногда икону или крест в кивотке монтировали к задней стене. У старообрядцев, поселившихся в Белостокском воеводстве, кивотки никогда не были застекленными, а, так же как и божницы, имели «завеску» (шторку), которая защищала находящиеся там святые предметы не только от пыли и грязи, но и от постороннего глаза. Иначе было у старообрядцев на Мазурах: предметы религиозного культа у них размещались, главным образом, в больших застекленных шкафчиках, похожих на библиотечные шкафы или буфеты. В настоящее время как в одной, так и в другой колонии предметы религиозного культа не всегда находятся в восточном углу помещения.

Фото 21. Войново, фрагмент стены старой избы

В первой половине XIX в. жилища старообрядцев в основном были оборудованы скромно и просто: кроме самых необходимых вещей и предметов религиозного характера в домах больше ничего не было. По сообщению Е. Крассовского, только наиболее зажиточные жители деревни вешали на окнах вышитые рушники, а потом постепенно стали украшать свои комнаты «обоями» (<письмо автору от 27 декабря 1964 г>).

Есть основания предполагать, что строить свои дома в старинном народном стиле первыми перестали Сувалкско-Сейненские старообрядцы. Уже в 1871 г. было отмечено, что их дома отличаются от жилищ окрестных соседей большими размерами, большими окнами и декоративными наличниками [Обзор Сувалкской губернии 1871: 53]. По мнению автора, представившего данную информацию, заимствования от местных жителей выступали в то время только в форме строений. Прежде всего, старообрядцы отказались от строительства бревенчатых изб и стали возводить дома из бревен, обработанных вручную пилой. Исчезли также прежние конструкции срубов с характерными углами, называемыми тут «россохаты рог». Новые жилища строились с «гладкими углами» (прямыми). Уже больше не встречались также кровли на слегах. В Августовском повяте старообрядцы старшего возраста утверждают, что когда после 1865 г. стали строиться новые деревни: Габовые Гронды и Бор, строители с самого начала отказались от использования круглых бревен. С точки зрения стариков, причиной этого было желание сэкономить на строительном материале, за который строителям приходилось платить отдельно, а потому некоторые дома фактически представляли собой полуземлянки, построенные только из одного большого дерева, сосны. Также на Мазурах примерно в то же самое время перестали строить избы из неопиленного дерева, совершенно отказавшись от старинных конструкций. В конце XIX в. старообрядцы всё смелее копировали стиль окрестных жителей. В старообрядческих деревнях стали появляться дома из каменной или кирпичной кладки, которые прежде могли себе позволить только богачи Крымовы [Tetzner 1899: 187]. Первый каменный дом, принадлежавший старообрядцу Мирону Варабьеву, появился в деревне Галково. Вслед за первым появилось несколько очередных перед самым началом Первой мировой войны.

Дома первых переселенцев не имели внутри никаких декораций или украшений. Поначалу не было и крылец, наличие которых отметил Ф. Тецнер во время своего пребывания на Мазурах в 1897 г. [Tetzner 1899: 183]. Сами старообрядцы сообщили, что прежде перед входом в сени можно было увидеть только маленькие ступеньки, сооруженные из камней или из дерева, часто снабженные деревянными поручнями. Несколько позже на боковых торцах домов стали появляться геометрические фигуры, украшавшие доски, которыми закрывались выступающие концы слег, по-русски – причелины [Мехова 1965: 11]. В месте соединения причелин, на самом верху, устанавливались шпароги (декоративные украшения) в форме скипетра, головы или рогов. По мнению Э. Сукертовой-Бедравины, эту форму украшений старообрядцы заимствовали от Мазуров [Sukertowa-Biedrawina 1961: 58; ср.: Tetzner 1899: 182–183; 1902: 221].

Следует заметить, что среди всех старообрядческих поселений на территории современной Польши жилые дома и хозяйственные постройки в их традиционной форме дольше всего сохранялись на Мазурах. Своей долговечностью они обязаны тому, что именно там они строились из более прочного материала, к тому же более дешевого, чем в других регионах в то время. Многие постройки были разрушены во время военных действий в период Первой мировой войны, поскольку через старообрядческие села проходила линия фронта, которая начиналась около Клайпеды и заканчивалась в Ручане. Вместо разрушенных домов в 1922–1923 гг. за счет немецкого государства были построены кирпичные дома [Sukertowa-Biedrawina 1961: 65]. Несмотря на это, еще в 1933 г. отмечалось, что старообрядческие деревни можно было отличить издали, поскольку они «состояли из хат, построенных из круглых бревен», в отличие от мазурских, которые если и не были полностью кирпичными или фахверковыми, то строились «из четырехугольного обтесанного бруса» [Giertych 1933: 110].

В 1936 г. приезжавший из Риги в Войново Заволоко обратил внимание на то, что сохранившиеся старые дома его братьев по вере на Мазурах точно отражали тип старинного старообрядческого жилища в Латгалии. Он заметил также, что многие войновские дома, украшенные крылечками, с резными окнами представляли собой точные копии деревянных построек в Резекне [Заволоко 1937а: 3].

В настоящее время жилые дома старообрядцев в Польше ничем не отличаются от построек окрестных польских жителей. Зато старообрядцы, проживающие в селах в Белостокском регионе, почти повсеместно по-прежнему имеют в домах русские печи, которые крайне редко можно встретить на Мазурах. Тем не менее сохранилась до сих пор довольно богатая строительная терминология, которую активно используют старообрядцы во всех регионах, где живут.

Паровая баня. Одним из самых интересных элементов материальной культуры старообрядцев являются распространенные повсеместно паровые бани, которые называются «байня». Обустраиваясь на новых территориях, старообрядцы очень часто строили прежде всего баню и только после этого приступали к постройке жилища. Пока дом не был готов, семьи могли жить в бане. Бани также иногда использовались как времянки, в особенности в бедных семьях, которые брали землю в аренду у богатых членов сельской старообрядческой общины (<Е. Крассовский в письме к Э. Иванцу от 14 февраля 1964 г.>).

В бане рожали детей, причем сидя или стоя на коленях, но не лежа. <Такой способ рождения детей отражен в иконографии т. и. новгородской школы, согласно традициям которой Богоматерь на иконах не изображалась лежащей, ср.: Лазарев 1969: рис. 18, 19.> Следует подчеркнуть, что так было принято не только на Новгородчине, но и в среде старообрядцев, проживавших в Польских Инфлянтах [Герасимов 1898: 178–170; Заварина 1955: 126]. Необходимость принятия родов в бане была продиктована не только требованиями гигиены, но была прежде всего связана с религиозными предписаниями, согласно которым запрещалось «нечистым», а таковыми считались женщины, рожать детей в местах, где висели иконы, т. е. в жилых помещениях [ср.: «Истина», кн. 21, 1872, с. 74].

Прежде многие бедные старообрядцы, перед тем как мыться, стирали в бане снятое с себя белье, которое можно было потом надеть, потому что оно успевало высохнуть за время мытья. До сегодняшних дней в бане сушат выстиранную одежду, а иногда и лен. Кроме того, в некоторых банях большего размера можно увидеть вмурованные котлы, предназначенные для кипячения белья, а это означает, что баня была одновременно прачечной (дер. Пяски). В бане проводилась дезинфекция одежды по возвращении членов семьи из далекой поездки или после тяжелой болезни. Наконец, некоторые просторные бани зимой играли роль деревенского клуба, где собиралась молодежь на т. н. супрядки. Девушки пряли лен или шерсть, а парни развлекали их веселыми анекдотами, все вместе пели песни и развлекались до поздней ночи. Таким образом использовала свои бани во второй половине XIX в. старообрядческая молодежь в прежних Польских Инфлянтах [Сченснович 1898].

В зависимости от способа вывода дыма, бани, построенные старообрядцами в Польше, можно разделить на два основных типа. Более старый тип бани – это т. и. черная баня, в которой нет печной трубы, а дым выходит через дверь и окошки в стенах или через специально сделанное отверстие в потолке и щель в крыше. Такие бани встречаются в Габовых Грондах, в Боре и в Водилках. Несколько иной, более современный тип представлен т. и. белой, или «чистой», баней. В этом случае дым выходит из печи через сложенную из кирпичей или жестяную трубу. В банях второго типа встречаются усовершенствования, например все чаще подключается освещение. Такие бани в большинстве случаев можно встретить на Мазурах, где они довольно сильно различаются по размеру и внешнему виду, в зависимости от финансовых возможностей и фантазии их владельцев. Таким же образом устроены некоторые городские бани, например в Августове, а их постоянными клиентами являются старообрядцы, проживающие в данной местности. Первые же переселенцы, естественно, строили только «черные байни».

Фото 22. Габовые Гронды, повят Августовский. Примитивная курная баня из одного помещения

Фото 23. Глушин, повят Сейненский. Глинобитная старообрядческая баня

Бани строились в стороне от жилых домов и хозяйственных построек, на расстоянии 100–300 м от них, главным образом рядом с рекой, озером или специально выкопанным прудом (4x5 м), откуда можно было черпать необходимую для мытья воду. Например, житель Водилок Аверкий Пономарев, чтобы не ходить далеко по воду, просто выкопал в бане колодец и забетонировал его стенки.

Поначалу старообрядцы строили бани из круглых бревен, которые, скрещиваясь, образовывали сруб. Позже, когда основным занятием многих старообрядцев стала ручная обработка древесины, они стали строить бани с использованием бруса. В настоящее время строятся и новые, рубленые бани (например, в Водилках). Щели между бревнами, образующими стены, заделываются лесным мхом. Пятьдесят лет назад в Сувалкско-Сейненском регионе и в Августовском повяте можно еще было встретить бани в их древнейшей форме – землянки без двухскатной крыши, покрытые землей, на которой росла трава. Это были самые примитивные бани, состоящие главным образом из одного помещения, т. е. не имеющие раздевалок. Растущая на крыше бани трава часто служила объектом шуток, например таких, как «тащи корову на байню, травы много». Вскоре после Второй мировой войны большинство бань в заново построенных деревнях Габовые Гронды и Бор ставилось по образцу прежних, с той только разницей, что они возводились уже на поверхности, а не в выкопанной предварительно яме, как раньше.

В настоящее время старообрядцы строят бани, которые состоят из двух помещений: раздевалки, называемой «сенцами», «сенями» или «предбанником», и собственно бани, где моются. В сенцах, где нет потолка, а часто и дверей (Водилки), происходит подготовка к мытью. Тут есть вешалки для одежды и полотенец, часто сюда приносят питье, например квас или чай. В основном помещении находится т. н. каменка или каминка. Это специальное устройство с очагом, над которым укладываются камни, а при укладке их часто уходит около 2 м³. Камни над очагом укладываются конусом или плоско в металлических поддонах (дер. Галково). Прежде над каменкой находились «грядки» – жерди, на которых развешивалась одежда, предназначенная для дезинфекции. Теперь «грядки» располагаются в сенцах. Рядом с каменкой ставятся емкости для горячей и холодной воды. Чаще всего это бочки, деревянные или металлические. В Габовых Грондах и Боре вместе с камнями нагревается заполненная водой труба, т. н. пайпа, один конец которой вставляется в бочку примерно посередине ее высоты, и таким образом в бочку стекает горячая вода для мытья. В некоторых банях вода подогревается в ведре или в другой емкости, которую ставят на раскаленные камни. Иногда эти емкости вмуровываются в каменку (Галково, Пяски). Прежде воду подогревали только раскаленными камнями, которые вкладывались в бочку при помощи специальных лопаток, клещоток (Габовые Гронды). Каменку размещают всегда ближе к двери, чтобы при необходимости было проще подбросить дров в очаг и чтобы дым выходил быстрее. Пол укладывается из широких (35 см) досок, чаще дубовых, прибитых или уложенных на утрамбованной глине и не прикрепленных. У стен ставятся низкие лавочки (0,2 м), над ними на высоте полуметра находятся два маленьких окошка (30 х40 см). У стены с каменкой, напротив окошка, сооружается полок, который может выглядеть по-разному. Полок у старообрядцев на Мазурах выглядит как лестница с двумя или тремя ступенями, достаточно широкими, чтобы на них было удобно лежать. В Габовых Грондах полок состоит из двух частей: низкой и высокой. Каждая из них представляет собой широкую доску, закрепленную на четырех столбиках-подставках.

Фото 24. Водилки, повят Сувалки. Строящаяся баня (с приготовленным колодцем)

Фото 25. Водилки, повят Сувалки. Баня по окончании строительства

На Мазурах старообрядцы строят бани в основном из дерева и досок, реже – из кирпича или шлакоблоков. В Сувалкско-Сейненском регионе иногда можно встретить глинобитные бани (бани Г. Панцерева в Глушине), крытые соломой. Зато в Габовых Грондах и Боре строятся бани особого типа. Для их постройки старообрядцы используют 6—10 столбов с пазами, т. и. столпов или сталопов. Каждая из стен сооружается таким образом: между двумя вертикальными столбами вставляется 8–9 поперечных балок с обтесанными концами. Для утепления между балками всовывается лесной мох. Когда все четыре стены будут уложены до высоты столбов (2,5 м), делают перекрытие. Для этого поверх стен укладываются т. и. оцапы, а на них поперек – 4–5 балок, «беликов», которые затем покрываются досками. На доски кладется «кастра», льняная или конопляная костра, а на нее насыпается песок. После того как перекрытие готово, ставится крыша. На двух концах каждой балки делаются «зарезки», в которых закрепляются «крёквы» (3 м). Крыша покрывается соломой, рейками, досками, жестью, шифером или черепицей. В Габовых Грондах крыши бань, а также ее стены покрываются досками, а в Водилках или в Глушине большинство крыш покрыто соломой, и стены, обшитые досками, можно встретить очень редко.

Некоторые владельцы соседних участков строят совместную баню и не только делят между собой расходы на ее постройку, но и позже по очереди покупают топливо и по очереди топят баню. Прежде чем начать пользоваться новой баней, хозяева все вместе молятся о том, чтобы баня «служила полезному делу».

Фото 26. Габовые Гронды, повят Августовский. Разжигание каменки в бане

Зимой в банный день уже около полудня начинают топить баню сухими, заранее приготовленными дровами. Топят в среднем 2–3 часа, чтобы разогреть каменку, а для этого требуется часто подкладывать дрова в очаг. Дрова обычно подкладывают дети, и часто уже дошкольного возраста. Когда камни сильно нагреются и раскалятся до красно-серого цвета, очаг очищают. Пепел убирают «помелом», а очаг заливают водой. Когда выйдет дым, закрывают окна и двери. Первыми моются мужчины, а затем женщины, которые часто берут с собой детей, даже младенцев. Мальчики в возрасте около десяти лет уже моются сами или с мужчинами, им не положено ходить в баню с матерью. В прежние времена супругам было строго запрещено совместное мытье в бане, за которое им грозило исключение из общины [Собрание поучений и правил поведения старообрядцев, правило 24: 57]. <И. Н. Заволоко полагал, что поучениями и правилами, содержащимися в принадлежащей ему рукописи «Приложения нужнейшия законныя ко охранению христианскаго жития во образ правильнаго приложения действуемыя», руководствовались старообрядцы, проживающие в Польше, в Литве и Латвии,> но теперь, насколько мне известно, религиозного правила о совместном мытье в бане придерживаются не все.