Текст книги "Хроники Чеггорра"

36

Возвращались мы уже не в одиночестве. Внушительный отряд под командованием самого Великого Охотника Сатуров – Сата – продвигался вместе с нами. Весело сверкали крытые золотом полированные доспехи, радостно развевались разноцветные перья на шлемах, молодцевато поглядывали по сторонам крепкие восторженные воины. Стальные наконечники копий пускали отраженные лучи во все стороны. Войско сатуров неспешно проходило от одной горной долины к другой по удобным дорогам. Стройные деревья приветливо махали нам своими ветвями. Гордо пели в высоких голубизне небесах. Казалось, сами скалы склоняются перед движущейся мощью.

На этот раз нам уже не пришлось карабкаться по крутым обледенелым скалам, пробираться по узким тропинкам. Время от времени на нашем пути встречались небольшие мирные селения сатуров с радушными жителями. Каждый раз наш отряд, проезжавший через очередное такое селение, оказывался в центре людей, готовых отдать солдатам последние крохи провизии. Чувствовалось, что население этой горной страны окружает воинов искренним вниманием и заботой. Местные селяне уговаривали бойцов остановиться на некоторое время, передохнуть во время тяжелого похода.

Каждый раз при этом Котас нетерпеливо хмурился.

– Что же это такое? – однажды не выдержав непомерно долгой остановки, с горечью спросил он нас, – чеггоррцы вот-вот зальют горы потоками крови, а мы тут прохлаждаемся…

– Спокойней, мой дорогой побратим, – с трудом скрывая тяжелый вздох, отвечал Атгог, – не лишай их удовольствия проводить воинов в бой, который может оказаться для многих последним…

– Но, пока мы тут мягко спим и вкусно едим, где находятся наши враги? Что они делают?

Атгог темнел лицом и поспешно отъезжал от юноши.

Тогда Котас начинал приставать ко мне.

– Скажи, Виктор, – он с неумолимой надеждой заглядывал мне в глаза, – неужели в вашем мире все происходит так же?

– Я не могу ответить на твой вопрос, друг, – как можно терпеливей объяснял я ему раз за разом, – в нашем мире проходило много всевозможных войн, и почти нигде не встречали солдат с таким радушием как здесь. Были страны, где солдаты считались низшей кастой. Даже общение с ними позорило жителей. Правда, такие страны быстро попадали под вражескую зависимость, и все повторялось снова.

– Но ведь, если враг у ворот, разве воины не спешат поскорее разделаться с ним?

– Спешат, конечно, но не всегда они осознают опасность. Вот, например, ше… несколько двадцатилетий тому у нас разразилась одна из страшнейших войн. Войска маленькой страны начали присоединять к себе территории соседей одного за другим. Крупные сильные державы, не почувствовав надвигающейся опасности, позволили захватчикам без труда завоевывать различные народы. Они надеялись их руками обеспечить свое собственное господство в мире. Рассчитывали направить натиск на третье государства. В то же время эта третья – одна из сильнейших держав беспечно оголила перед надвигающимися полчищами свои границы. Что из этого вышло?

– Продолжай, сэн Виктор, – подъехавший Атгог внимательно вслушивался в мой рассказ.

– Вторглись враги в не ожидавшую нападения страну. За несколько дней удалось им захватить большую часть баз и опорных пунктов. Через полгода огромные силы захватчиков подошли к самой столице державы. Вот тут-то только и спохватилось руководство страны. Начали отправлять новых и новых воинов в бой с врагами. Ценой огромных потерь, целых потоков крови удалось оттеснить неприятеля за пределы моей родины. Четыре тяжелых года продолжалась война, но алчущий крови зверь был уничтожен в своем логове.

– А как же другие сильные державы? Признали свои ошибки?

– Другие, – я горько усмехнулся, – Когда уже стало видно, что мы сможем самостоятельно разбить жестокого врага, спохватились они и начали боевые действия.

– Вот видишь, – вмешался Сат, – все-таки они пришли на помощь. Видимо, они просто долго готовились, что бы ударить наверняка.

– Может ты и прав, – примирительно проговорил я, – но наша страна уже сама справлялась с этой заразой, когда так называемые союзники соизволили вступить в войну. Они опасались возрастающего влияния нашей страны на свой народ. Это было время соперничества двух форм правления, двух типов социального строя.

– Ну, в общем, все произошло, как в той истории с храбрым охотником: Приходит храбрый охотник домой и рассказывает: выхожу я один на один со свирепым пялзом и одним ударом меча отсекаю ему хвост. – А почему не голову? – спрашивают его. – А голову кто-то уже отрубил до меня…

– Вообще-то, похоже.

– Я понял тебя, чужеземец, – сквозь силу выговорил Сат, – нам надо двигаться быстрей, чтобы всеми силами навалиться на чеггоррцев.

– Я могу привести еще один пример в поддержку твоего последнего решения, – медленно проговорил я, – еще больше двадцатилети лет назад в нашем мире зародилась огромная воинственная империя. Люди в ней были разделены на десятки, сотни, тысячи, десятки тысяч. Грозной лавиной они прошли по близлежащим странам, покоряя их одну за другой. И вот передовые отряды вышли к небольшому княжеству, лежащему на окраине некогда единой, но в данный момент времени раздробленной страны.. Несметная сила подошла к стенам столицы княжества. Отправил князь гонца за помощью к соседнему князю. Надо заметить, что сотни лет оборонялись воины этой страны от всевозможных кочевников. Соседний князь не увидел грозящей угрозы. «Пусть он сам обороняется, – сказал он, – а если враг ко мне подойдет, то я сам смогу разделаться с ним». Не прислал князь достойной подмоги. Только небольшой отряд помчался на выручку. Но было уже поздно. Сожгли захватчики древний город. Но и этому князю не посчастливилось: через несколько дней враг разгромил и его. Через три года цветущая богатая страна лежала в развалинах. Враг легко разбил все отдельные княжества поодиночке. И только через долгое время удалось скинуть ненавистное иго.

– Это больше похоже на наш случай, – задумчиво почесал подбородок Сат и отъехал в сторону, – Только в единстве наша сила.

Что он сказал воинам, для меня остается загадкой, но больше мы не задерживались ни на мгновение…

***

Перед нами на взмыленном скакуне показался одинокий всадник. Увидев нас, он сделал попытку скрыться, но усталая лошадь внезапно повалилась на камни.

Всадник, покрытый толстым слоем пыли, кубарем скатился с седла и поспешно принялся карабкаться по крутому склону в тщетной надежде убежать.

– Что это? – вскрикнул Котас, – С каких это пор в Кренсоре боятся военного отряда?

Звук его голоса оказал благоприятное воздействие на маленького беглеца. Он резко остановился и пристально взглянул на нас.

– Котас, ты? – он стремительно бросился навстречу ичзаку кренсоров.

Споткнувшись, он чуть не влетел под копыта ближайшего воина.

Котас, выпрыгнув из седла, подхватил шатающегося от изнеможения мальчонку.

– Здрэбмаг, – удивленно вскрикнул он, – что ты здесь делаешь?

Мальчик лишь тяжело дышал, не в силах произнести ни слова.

– Это младший ичзак Здрэбмаг, – обернулся к нам Котас с полными тревоги глазами, – Видимо что-то случилось в Кренсоре…

– Что-то случилось? – плечи мальчишки затряслись от рыданий, – Чеггоррцы подошли к городу. Наши пытались… – голос его прервался, – защищаться, но… Черные молнии… Кренсора больше нет… Я хотел… меня отправили… поторопить… помощь…

– Твоя история, сэн Пялз Виктор, – мрачно обратился ко мне внимательно слушавший Сат, – обрела новое подтверждение и в нашем мире.

– Мы должны нанести ответный удар по чеггоррцам, – в глазах ннйо Атгога сверкнули грозные искры, – Направляемся в степи.

– Мы отправляемся по всем горским народам, – глаза Сата гневно загорелись, – нам просто необходимо полностью объединиться. Я иду в Стур. Ичзак Котас, предлагаю тебе идти со мной…

37

Уаскар опустился на колени перед распростертым телом своего соратника. Еле сдерживаемые рыдания сотрясали его. Мозг отказывался воспринимать окружающее. Глаза невидяще смотрели на голову человека, который совсем недавно вместе с молодым фаром инсегров бежал из затерянного в чаще леса храма. Снова и снова перед ними проходили сцены напряженной борьбы с темной магией адепта колдовской силы арелов…

– Ты получил право сражаться за свою свободу, – гремевший над городом голос Верховного жреца Ардноккотти мог показаться юноше сладкой музыкой, если бы только он мог воспринимать его сквозь призму свалившегося на него несчастья.

– Неужели ничего нельзя было сделать? – в полубеспамятстве повторял он раз за разом.– Зачем ты пожертвовал собой? Как я смогу расплатиться за твой бесценный дар?

Чья-то неимоверно тяжелая рука жестко сжала его плечо.

– Встань, парень, еще не все…

Уаскар поднял на говорившего красные от невыразимого горя глаза.

– Что еще, – голос его прозвучал глухо и тускло.– Что еще тебе надо?

– Поднимайся, – Ак-Тонар с такой силой тряхнул инсегра, что голова его безвольно качнулась.

– Это был мой друг… – вырвались из-за плотно стиснутых зубов тяжелые как скалы слова, – он… нарочно… проиграл, – по щеке покатилась внезапно появившая слеза.

– Тогда ты тем более должен подняться, – резким движением Ак-Тонар поставил Уаскара на ноги.– Не заставляй его считать свою жертву напрасной!

– Напрасной? – взгляд молодого военачальника инсегров принял жестко-осмысленное выражение.– Почему, напрасной?

– Твой друг… спас тебя для важных свершений, – Ак-Тонар словно гвозди вбивал слова в мозг, – неужели ты не оправдаешь его надежд?

– Каких надежд?

– И это спрашивает могучий военачальник инсегров, который несколько дней тому чуть наголову не разгромил непобедимые стальные отряды арелов. Кто, как не ты, должен завершить начатое?

Татдир снова крепко встряхнул Уаскара.

Молодой человек гордо выпрямил голову. В глазах его сверкнули молнии.

– Я покажу себя достойным принесенной Кеном Дервисом жертвы, – он решительно встряхнул головой, – я добьюсь уничтожения захватчиков.

– Вот теперь я слышу речь воина, – удовлетворенно проговорил учитель фехтования и ободряюще хлопнул инсегра по плечу, – тебе осталось сделать еще один шаг к своей свободе.

– Еще шаг? – удивленно обернулся к нему Уаскар, – разве ты не сказал, что победитель в этой Священной игре получает свободу?

– Если бы все было так просто, – вздохнул Ак-Тонар, – нет, мой ученик, победитель священной игры получает право биться за свою свободу.

– Биться? С кем?

– Обычно для этого используют свободных оварднотни, – прорычал подошедший Ор Зироб.

Словно в подтверждение его слов над ареной прогремел голос Верховного жреца

– Ты сразишься за свою свободу с Куром Овнисом – свободным оварднотни из школы высокородного Зеба фара Карвида!

Уаскар задумался. «Где-то я уже слышал это имя? Ах, да… маль-чишка, которому досталось от Нар Укана, говорил, что он сможет… как он там говорил?… уделать любого из нашей школы…»

– Кто такой Кур Овнис? – обратился он к Ору Зиробу.

Гигант в задумчивости пожевал губами. Видеть этого, всегда уверенного в себе, владельца школы смущенным было несколько неожиданно.

Ор Зироб пристально посмотрел на инсегра.

– Кур Овнис – самый известный оварднотни в великом Шоник’котре, – он снова оглядел юношу с ног до головы, – он одержал столько побед на арене, что одно его имя стало в городе символом победы. Учти, Кур Овнис дерется только для того, чтобы убивать. Больше ему ничего не нужно…

Ор Зироб пренебрежительно сплюнул и нехотя добавил:

– Для тебя, парень, бой с ним равносилен смертельному приговору.

Молодой человек растерянно огляделся вокруг. Драться с непобедимым совсем не прельщало его. Он попробовал собрать в единый луч все свои магические способности и найти возможность одержать столь важную для него победу.

Щупальца мысли ринулись в обход окружающих…

– Ты это брось, – Ак-Тонар резко схватил его за плечо.

– Что ты имеешь в виду? – Уаскар раздраженно прервал свое занятие и посмотрел на татдира.

– Не пытайся использовать магию, – еле слышно проговорил тот, – магия высасывает много сил, а тебе сейчас потребуются все твои силы. Иначе… ты сможешь получить только… вечную свободу в преисподней Ардноккотти…

– Хватит разговаривать, – прогремел рядом рокочущий голос, – не пора ли уже начать.

Уаскар оглянулся на говорящего. Перед ним стоял крепкий мускулистый оварднотни с необычным вооружением, не имевшим ничего общего с традиционными видами вооружения для бойцов арены. В каждой руке он сжимал по длинному, в полтора локтя, прямому мечу. Тело бойца с ног до головы было покрыто металлическим чешуйчатым доспехом, подогнанным настолько плотно, что превращала его в сверкающую статую. Вместе с тем видно было, что все это нагромождение металла нисколько не препятствовало свободе движений. Кроме того, в качестве дополнительной защиты на предплечье каждой руки было прикреплено по небольшому овальному щитку со щелями для захвата клинка противника.

С лязгом и скрежетом воин сделал несколько шагов по направлению к Уаскару. Молодой инсегр невольно попятился.

– Цепляй поскорее на себя все свое оружие, – насмешливо проговорил Кур Овнис, – мне не терпится скрестить с тобой свои мечи.

Ак-Тонар поспешно подал Уаскару вооружение оварни.

– Давай, парень, вперед, – проговорил он, ободряюще хлопнув молодого человека по плечу, – не забывай, что ты бьешься за свою свободу.

На арене, между тем, остались только две фигуры: закованный в металл Кур Овнис и Уаскар…

На окружающих площадку сплошным кольцом, трибунах внезапно установилась полная тишина, прерываемая только шипящим свистом рассекающих воздух стальных мечей Кура Овниса.

Словно стальное облако окружало блестящую фигуру свободного оварднотни. Несмотря на обилие доспехов, движение его были легки и стремительны.

Уаскар, не выпуская противника из виду, настороженно прикрылся щитом и выставил вперед жало меча. Он медленно переступал вбок, стараясь, чтобы щит закрывал по возможности большую часть тела.

Кур Овнис стремительно бросился вперед, в мгновение преодолев разделявшее их расстояние. Один за другим сверкнули два меча.

Уаскару удалось принять удар одного на щит, а другой он отвел своим клинком.

– Неплохо, – проговорил противник, – а что ты ответишь на это?

Кур Овнис резко отдернул меч от щита Уаскара и по широкой дуге молниеносно ударил ему в ноги. Молодой фар инсегров отшатнулся назад. И тут же второй клинок в длинном выпаде устремился в его открывшуюся грудь. Уаскар едва успел взметнуть вверх щит, поймав острие на одну из бронзовых блях. Быстро ударил в ответ, целясь в непокрытую голову.

– Хорошо, мой маленький враг, – усмехнулся Кур Овнис.

Он сделал кувырок вперед, одновременно сильно ударив обоими мечами сверху вниз.

Уаскар плавно ушел в сторону.

Трибуны яростно взревели не то разочарованно, что их любимец не достиг успеха, не то, подбадривая выдержавшего первый натиск инсегра.

Опять зашипел, рассекаемый стальными кружевами мечей Кура Овниса, воздух.

Уаскар напряженно следил за могучим противником.

Кур Овнис пошел в новую атаку, попеременно нанося удары обоими мечами. Движения его оставались по-прежнему стремительными. Уаскар судорожно отбивался от свистящих клинков. Рука, держащая щит, онемела от серии мощных ударов.

Еще немного – и все будет кончено, – обреченно подумал молодой воин.

– Не забывай, что ты бьешься за свободу! – перекрывая все звуки, пронесся над ареной пронзительный крик.

Уаскар рванулся вперед. Острыми рогами щита он заблокировал один из мечей противника и, резко крутнувшись, вырвал клинок из руки. Это же движение спасло молодого фара от удара второго меча, который с силой падающей скалы опустился на то место, где только что был Уаскар. Взметнулся целый сноп искр в точке соприкосновения острой стали и каменной плиты арены. Не давая противнику выпрямиться, Уаскар распластался в длинном выпаде, стараясь достать острием меча стык доспехов. Теперь уже Кур Овнис вынужден был отступать, чтобы не попасть под разящие удары.

Вырванный из его руки меч остался далеко за пределами досягаемости.

Ситуация между обоими бойцами несколько выровнялась.

Кур Овнис перехватил меч в правую руку и принялся стремительно размахивать им, в надежде зацепить верткого инсегра. Уаскар едва успевал уклоняться от смертельных ударов.

Стальная стена свистящего клинка неуклонно приближалась, не давая Уаскару ни малейшей возможности достать противника.

Широкая усмешка искривила губы Кура Овниса.

– Что ты теперь сделаешь, мой маленький враг? – голос его прозвучал на удивление ласково.– Тут ты сейчас и останешься.

Уаскар выбросил вперед руку со щитом, стараясь разрушить воздвигнутую стену. На какое-то мгновение это удалось. В открывшуюся брешь метнулся жалящий клинок. Кур Овнис поспешно шагнул назад.

Молодой инсегр отчаянно метнул в ноги противника свой щит. Опасный, необдуманный поступок: в случае промаха преимущество окажется на стороне закованного в доспехи свободного оварднотни.

Однако, риск оказался оправданным. Острая кромка щита ударила точно в колено блестящей статуи. На какое-то мгновение Кур Овнис отвлекся от стоящего напротив Уаскара…

Молодой фар инсегров в стремительном прыжке метнулся в сторону противника.

Острый конец клинка пропорол живую плоть чуть выше кромки доспехов.

Единодушный вздох пронесся над ареной.

– Ты завоевал себе свободу, – прогремел над городом голос верховного жреца Ардноккотти…

38

Уаскар растерянно огляделся вокруг. Со всех сторон он видел обращенные к нему сияющие лица.

– Ты свободен, – единодушный вопль толпы пронесся над ареной.

Зрители, казалось, полностью одобряли заслуженную молодым человеком свободу. Это было тем более странным, что он не являлся истинным жителем великого Шоник’котра – свободнорожденным арелом.

– Что ты будешь делать со своей свободой? – перекрывая рев толпы, прорычал над самым ухом молодого инсегра знакомый голос Ор Зироба.

– Почему они, во имя Ацианма, это так воспринимают? – недоуменно обернулся к нему Уаскар, – ведь я убил их соплеменника. Они должны бы были желать мне провалиться в одно из семи подземных царств…

– Ты, неплохой боец, парень, – жесткое, словно высеченное из камня, лицо владельца школы озарила крайне несвойственная ему улыбка, – но ты совершенно ничего не понимаешь о направлении мыслей жителей Шоник’котра…

– Что я должен понимать?

Ор Зироб не успел ничего ответить, как к молодому инсегру приблизился Верховный жрец Ардноккотти.

– Ты заслужил свободу, воин, – повторил он торжественно.– В знак этого, по обычаям арены, ты получаешь боевой шлем свободнорожденного.

С этими словами жрец водрузил на голову Уаскара бронзовый шлем с водруженным вместо вершающего его гребня изображением меча с направленным вверх острием.

– Меч на этом шлеме показывает, что ты получил свободу в честном бою на арене, – заключительные слова жреца потонули в новом восторженном вопле зрителей.– Ты свободен и можешь идти куда захочешь… – жрец звучно ударил ладонью правой руки себе по плечу.

– Ты – бывший воин? – изумился Уаскар, узнав традиционное воинское приветствие.

Жрец ничего не ответил. Он коротко кивнул и исчез в толпе.

Уаскар остался один.

– Я тебя спросил: что ты будешь делать со своей свободой? – снова обратился к нему Ор Зироб.

– Я… я не знаю, – высокородный сэн Нег фар Уаскар повернулся, и не замечая ничего вокруг, двинулся к выходу.

Ор Зироб поднял было руку, чтобы остановить молодого воина, но она так и упала бессильно, даже не задев получившего свободу.

– Иди, Ук’льук тебя забери, – с трудом вырвались слова сквозь зубы, – тебе все равно некуда податься, кроме как ко мне…

Уаскар медленно нес свое тело сквозь расступающуюся перед ним толпу.

Краем глаза он успел отметить несколько приветственных воинских салютов.

Воины, несмотря на его принадлежность к исконным врагам, выражали восхищение способом получения свободы. Кое-кто старался хоть пальцем коснуться победителя.

– Ты победил! Недостойный Кур Овнис наконец-то получил по заслугам.

Эта фраза, мельком услышанная Уаскаром, многое сказала ему.

Свободнорожденного оварднотни, оказывается, недолюбливали в городе. Чем-то он смог допечь горожан…

Следующие слова окончательно развеяли все сомнения.

– Давно было пора проучить его за спесь и наглость. Пусть хранят тебя все боги, благородный враг, который помог многажды славному Шоник’котру избавиться от…

Голос говорившего постепенно уходил из сознания Уаскара. Он двигался дальше и дальше от арены. Сияющий на шлеме бронзовый меч гордо плыл сквозь людское море.

Наконец, окружавших его людей становилось все меньше. Приветственные крики постепенно стихли, и молодой инсегр остался один.

– Вот так и проходит слава мира, – пробормотал Уаскар.

Неожиданно ноги отказались нести его дальше. Он тяжело опустился на кубический камень с тщательно высеченными на его гранях искусными изображениями звероподобных существ. Белокаменные здания посмотрели на молодого воина укоризненно.

– Ты же герой, – словно говорили они, – ты не имеешь права…

– Я очень устал, – с губ Уаскара не сорвалось ни слова. Он уткнул горевшее лицо в ладони и замер, наслаждаясь покоем.

– Вот ты где, – противно бодрый голос ворвался в измученный мозг высокородного сэна Нега фара Уаскара.

Молодой человек затравленно поднял голову.

Перед ним, широко улыбаясь, стоял его недавний татдир Ак-Тонар.

– Я думал – он плещется в ветре славы, веселится во имя своего, как его там? Ацианма. А он…

– Чему же мне радоваться? – слова Уаскара прозвучали на удивление горько, – один из моих верных соратников погиб, привязанный к камню. Другой сам отдал свою жизнь, чтобы я мог жить…

Ак-Тонар присел возле молодого человека.

– Все так, мой дорогой ученик, – на сей раз в голосе татдира звучало не изумленное веселье, а жесткие стальные нотки, – Но ты учти, что один из твоих соратников погиб как герой, посрамив воинов одного из лучших воинских отрядов Шоник’котра…

Эти слова заставили молодого инсегра гордо поднять голову.

В глазах Ак-Тонара промелькнула искорка удовлетворения.

– А второй, – продолжал он еще более уверенно, – помог тебе выйти на решающий бой…

– Зачем мне свобода, полученная такой ценой?

– Ты – неисправимый нытик! – гневно поднялся Ак-Тонар, – Ты хочешь, чтобы твой друг погиб зря?

– Что толку от моей свободы? – посмотрел Уаскар в глаза татдира, – Инсегр теперь завоеван арелами. Возвращаться домой теперь не имеет смысла. У меня нет войска, чтобы…

– Слушай, глупый мальчишка. Да, вы из-за предательства потерпели жесточайшее поражение… – Ак-Тонар повысил голос.– Да, арелы, скорее всего, разрушили Инсегр. Но ты еще жив и можешь сражаться. Пойми ты, глупец, не арелы – твои настоящие враги…

– А кто?

– Будь они истинными врагами, разве они бы радовались твоей победе сегодня на арене?

– Но Кур Овнис…

– Будь ты настоящим врагом Шоник’котра, никто бы и не вспомнил о том, что натворил в городе Кур Овнис. Все проклинали бы тебя…

– Но ведь он – арел, как и…

– Он такой же арел, как и ты, – усмехнувшись, прервал Ак-Тонар, – Кстати, ты даже ближе жителям Шоник’котра, чем он…

– Как это?

– Ты, как бы тебе это сказать? свой, из такого же, как наш, города, поклоняющийся тем же богам, имеющий сходные обычаи. А Кур Овнис – родом из-за Срединного моря, из империи Чеггорр…

– И что?

– А то, мой дорогой ученик, что вся эта война между вами – инсеграми и нами – арелами устроена именно Чеггорром, который стремится стать владыкой всего Алпената…

– Значит?..

– Значит, ты сейчас пройдешь со мной в мою, вновь созданную школу боевых искусств. Мне нужен еще один хороший помощник…

– Еще один?

– Второго ты должен хорошо помнить. Это Ур Торрак – кренсор, получивший свободу, перелезая через стену школы Ор Зироба… Он сможет более подробно просветить тебя насчет Чеггорра…

– Зачем мне нужна твоя школа? Когда надо бороться против Чеггорра? – Уаскар конвульсивно свел руки, заставив между ними повиться оранжевому энергетическому шару.

– Прекрати, – вскричал Ак-Тонар, – не дай боги, кто-нибудь увидит. Тогда моя школа не сможет защитить тебя от ищеек Чеггорра. Чеггоррцы уничтожают все теплые цвета магии, кроме своих холодных.

Молодой человек огромным усилием воли заставил себя расслабиться.

– Ты не ответил мне. Зачем нужна твоя школа, если нужно бороться с Чеггорром?

– Там узнаешь. Пошли.

Он ободряюще хлопнул Уаскара по плечу и, крепко взяв за локоть, заставил подняться.

Где-то далеко в небе внезапно запели птицы.

– Хороший знак, – улыбнулся Ак-Тонар.

Безликие городские здания провожали их удивленно-радостными гладкими стенами. «Не беспокойся, – словно говорили они, – все будет хорошо».

Учитель и ученик шли по мощенным улицам, мало обращая внимания на величественные пирамидальные храмы.

– Твоя основная задача, – проговаривал Ак-Тонар, – научиться в совершенстве владеть всеми видами оружия. Мы должны изучить способы ведения боя, как одиночных воинов, так и сомкнутых отрядов.

– Зачем нам умение одиночных бойцов? – недоумевал Уаскар.

– Многие союзники Чеггорра не признают строя, – терпеливо пояснял Ак-Тонар, – и сражения с ними неизменно переходят в разряд ряда поединков. Ты должен уметь постоять за себя и… вот мы уже и пришли.

Сложенный из розоватого туфа, домик Ак-Тонара разительно отличался от мрачного жилища Ор Зироба.

Стены небольшой комнатки были увешаны различными видами оружия до того плотно, что проникающие сквозь узкие окна световые лучи неизменно натыкались на голубоватую сталь клинков, отскакивали от нее веселыми искорками. Уаскар машинально провел рукой по благородным эфесам. Клинки ответили мелодичным звоном.

Молодому воину нестерпимо захотелось сжать в руках великолепное оружие, способное, казалось, само крушить врага в упоении молодецкой схватки.

– О, и ты здесь? – удивленный голос заставил молодого фара инсегров резко обернуться.

Ур Торрак раскрыл объятия навстречу Уаскару.

– Я вижу, – заметил он меч на шлеме, – тебе удалось добиться свободы путем победы на арене…

– Это был великолепный бой, – Ак-Тонар встал между ними и положил им на плечи руки.– Но нам с вами нужно готовиться к новым схваткам. Причем, не на арене…