Текст книги "Варварино счастье. Том III. Из завтра – во вчера…"

В этот момент в комнату вошла Лея. Аллан коротко изложил ей ситуацию. Она в ужасном волнении всплеснула руками и стала опускаться на пол. Ноги не держали ее… Все-таки Аллану удалось немного успокоить домашних. И они приняли решение: не отдавать свою девочку замуж за неизвестного человека, который даже их язык не знал хорошо. И был другой веры. И другим правилам подчинялся.

Решено – не отдаем!

Вечером взрослые собрались под оливой за семейным столом. Так расположились, что на одной стороне сидели Лея с Алланом. Яффа и Хадас – заняли главенствующие места во главе стола с одной и другой стороны. Напротив них – Вито и Хосе Луис. Руководителем всего переговорного процесса был Аллан. Он – глава семьи. Хадас-уважаемый отец. Но руководит – Аллан.

– Итак, Хосе Луис, излагай то, с чем ты к нам пришел.

– Уважаемые мною люди: Хадас, Яффа, Аллан и Лея! Мы с вами так мало знакомы. Серьезные дела вроде бы как рано обсуждать. Но, к сожалению, у меня тут так мало времени. Через неделю мы должны вернуться в Испанию. И я хочу решить вопрос сейчас.

– Не уводи тему в никуда. Говори по делу! – резко сказал Аллан.

– Я здесь без своих родителей. Выступаю от себя сам. Но среди всех присутствующих меня хорошо знает только Вито. Я попросил его выступить гарантом моей порядочности. Я хочу предложить руку и сердце вашей дочке и внучке – Аяле. Да, согласен с вами, я мало знаком с ней и только сегодня у нас с ней произошел короткий разговор.

– Что? Ты сказал ей о своем желании жениться?

– Да. Сказал.

– И что ответила моя дочка?

– Ничего! Она сказала что будут решать ее родители. Они лучше знают, что для нее будет лучше.

– Молодец, наша дочка! Лея, посмотри какую умную девочку вырастили мы в нашей семье!

– А как ты видишь, Хосе Луис, свою семейную жизнь? Если все решится положительно, где ты собираешься поселиться с женой?

– Только в Испании. У меня там родители, брат. Брат женат, и у него уже трое детей. У меня там дом. Рядом с родителями построили еще два дома. В одном живет брат, второй – мой. Для меня и моей семьи. Мой брат – капитан. Я около десяти лет ходил вместе с ним. Теперь я работаю самостоятельно. Вито знает меня уже несколько лет. А точнее – девять лет. Когда они лишились судна в Афинах, они оказались на судне моего брата. Я работал помощником капитана. Вот с тех пор мы и знаем с Вито друг друга. Вы видите, я с вами разговариваю на иврите. Я научился у Вито. Как будто знал, что мне это понадобится!

Последние слова Хосе Луиса немного расслабили обстановку. Но никто еще не согласился на то, что девочка, их любимая Аяла, должна будет покинуть свой дом и уехать за море с Хосе Луисом. Разговор продолжался около двух часов. Слава Богу, враждебность исчезла. Хосе Луис был убедителен. Но семья оставалась при своем мнении.

В конце концов оставалось пригласить Аялу и спросить ее, хочет ли она стать женой Хосу Луиса. Лея пошла за дочерью и возвратились они вместе. Лицо у девушки пылало. Она волновалась, как никогда. Она понимала и волнение родителей, и дедушки с бабушкой. Но сердцем она тянулась к испанцу, покорившему ее с первого взгляда.

Аллан ласково обратился к дочери:

– Доченька, ты знаешь, о чем мы говорим сейчас. Вся наша семья хочет услышать твое мнение. Ты хочешь выйти замуж за Хосе Луиса?

Аяла опустила голову, слезы выступили у нее на глазах. Она не знала, что сказать.

– Ты скажи нам откровенно, что ты думаешь по поводу замужества. Хосе Луис сказал нам, что разговаривал с тобой на эту тему, а ты ответила, что решать будут родители. Но мы ничего не можем решить, пока не узнаем, ты хочешь или нет стать его женой.

В разговор вступила Яффа:

– Детка моя, ты не плачь. Замужество – это радость, а не слезы. И нас тебе бояться не надо. Мы только хотим, чтобы ты была счастлива. Я поняла еще в первый вечер, когда Хосе Луис и ты познакомились, что вы понравились друг другу, и сегодня у вас состоялся разговор. Мы уважаем ваши чувства. И никогда не пойдем против твоего желания. Так вот сейчас, когда мы все волнуемся за тебя и перед нами Хосе Луис, мы все хотим услышать твое мнение.

Девушка долго молчала и никто ее не торопил. Наконец, она еле слышно произнесла:

– Да, я согласна стать женой Хосе Луиса.

Испанец вплоть до ее ответа сидел в таком напряжении. А тут, услышав ее ответ, он даже вскочил, подбежал к Аяле, встал перед ней на колени, поцеловал ее руку, и взволнованно сказал:

– Аяла, моя любимая, спасибо тебе за то, что ты поверила мне и согласилась стать моей женой.

Потом поднялся с колен и сказал:

Я, Хосе Луис, рожденный в Аликанте, сын своего отца Луиса Кастильо, двадцати восьми лет от роду, клянусь вам, Хадас и Яффа, Аллан и Лея, что я буду верным мужем Аяле, и я согласен на все ваши условия. Но я никогда не разлюблю Аялу. Моля любовь первая и будет на всю жизнь одна-единственная.

Он взял за руку Аялу и они стояли перед родителями, бабушкой, дедушкой и Вито – оба взволнованные, красивые, красивые не только внешне, а даже своей молодостью и чистотой. Аяла боялась поднять глаза на своих самых дорогих людей. Ей казалось, что она своей любовью даже как будто предает их. Ведь придется уехать навсегда из дома.

Мучительные мысли Аялы прервал отец. Аллан встал из-за стола, подошел к дочке, обнял ее и отвел в сторону от Хосе Луиса. Он просто хотел чувствовать ее рядом. Ему так легче было озвучить все те слова, которые он уже успел обдумать совсех сторон днем.

– Итак, Хосе Луис! Мы услышали согласие Аялы выйти за тебя замуж. Услышали твои слова, что ты согласен на любые наши условия. А условия таковы. Есть два варианта. Первый. Мы хотели бы увидеть тебя с твоим отцом вместе. Отец выступает гарантом серьезности твоих планов. Значит, сейчас ничего не предпринимаем. Ты уходишь через неделю в Испанию с Вито. Возвращаться будете на двух судах. Если с тобой прибудет твой отец, и у вас с Аялой останется желание пожениться, тогда после разговора с отцом будем говорить о свадьбе. И ты остаешься жить в Акре. У вас с Аялой будет свой дом. Но он будет в Акре.

У Хосе Луиса округлились глаза. Он не ожидал такого решения от Аллана. Он хотел жить в Испании рядом со своими родителями.

Но Аллан продолжал:

– Вариант второй. После разговора с отцом и проведения свадьбы вы можете уехать в Испанию. Мы согласимся на это при одном условии. Если в Испанию переедет из Италии со своего любимого острова Сардиния мой брат-Вито. Я понимаю, что мой брат женат. У него на Сардинии мать и жена с двумя детками. Но я прошу тебя, брат Вито, быть рядом с семьей моей дочери Аялы. Если она будет жить в Испании, то ты туда же переберешься со своей семьей.

Вито остановившимся взглядом смотрел на Аллана. Он никогда не думал о том, что уедет из родного дома.

– Но у вас будет время прийти к какому-то решению. Ведь рейс до Испании займет месяца четыре-пять в один конец и в обратный путь столько же времени. Около года. За эти месяцы Хосе Луис может влюбиться в другую девушку и забыть об Аяле.

Аяла с Хосе Луисом переглянулись, вид был у обоих испуганный: никто не хотел выбирать других партнеров по браку. Они хотели быть именно в этом составе: Аяла и Хосе Луис!! Это было видно по их лицам.

Аллан, чтобы разрядить обстановку, весело рассмеялся. Все заулыбались. Если кто-то мог подумать, что Аллан шутил и слова его ничего не значат, то только не его семья. Отец научил Аллана быть требовательным и уметь отстаивать свои интересы и интересы своих близких. Правда, не в ущерб других людей. Но и не в свой ущерб. Поэтому Аллан, посмеявшись, вскоре снова посерьезнел и сказал, прохаживаясь рядом со столом:

– Ты, Вито, мне сейчас собираешься перегнать сюда первое судно «Яффа», которое забрал у пиратов и вернул его нашей семье. Так вот, если Аяла не изменит решение и выйдет замуж за Хосе Луиса, то судно «Яффа» остается в твоем распоряжении. Половина его стоимости будет принадлежать Аяле, вторая половина-твоя. И ты будешь жить в Испании поблизости от семьи Хосе Луиса и его жены Аялы. Вы совместно с Хосе Луисом решите, в каком море и в какой стране вы будете его использовать. Оно будет работать на ваши обе семьи. Вы – молодые ребята. Ваши семьи только создаются, и вы должны работать совместно и в интересах своих семей.

Аллан остановился, руки его были сцеплены за спиной. Он внимательно посмотрел в глаза Хосе Луису и Вито.

– Что скажете, друзья мои? Но я ответа сейчас от вас не жду. Давайте не будем спешить. Мы с вами готовим сейчас рейс в Испанию. А дальше все будет, как я предложил. Если кто из вас двоих не согласен с предложенным мной вариантом, то будем считать, что и разговора у нас с вами не было. Мы просто сегодня вечером отдыхали за семейным столом. Он оглядел всех присутствующих и спросил:

– Может быть, кто хочет сказать что-то, поправить меня, если я не прав. Или предложить что-то другое?

Ни у кого не нашлось возражений.

– Тогда пойдем все по своим спальням и до утра отоспимся как следует. У нас впереди много дел. Всем спокойной ночи!

Аллан поцеловал свою взволнованную и заплаканную дочку и сам лично проводил ее в комнату. Сказал ей несколько слов, но таких важных и значимых, после которых девушка повзрослела сразу на десяток лет:

– Если ты думаешь, что я жесткий и злой, то ты ошибаешься. С врагами я жесток, а близких своих, родителей, жену и детей я буду защищать до последней капли крови. Если Хосе Луис докажет нам всем, что достоин тебя и выполнит мои требования, то в дальнейшей жизни он не будет слабаком и не будет прятаться за чужими спинами. Мы его не знаем. А Вито знает его несколько лет. И дальше пусть подкрепляет своим авторитетом все действия твоего возможного будущего мужа. Я прав, дочка? У меня четверо детей. И каждого из вас я люблю так сильно, что готов и жизнь отдать. Я никому не позволю обидеть ни одного моего ребенка!

Аяла почувствовала себя совсем маленькой, совсем девочкой, как будто и не было ее праздника, посвящения во взрослую жизнь. Но об этом напоминало кольцо от бабушки Яффы, которое прямо сжигало ее палец. Видно, бабушкины эмоции передавались через колечко.

Девушка подошла к отцу, обняла его, он обнял ее тоже… Мягко, но крепко. И сказал:

– Отдыхай детка! Ты повзрослела, будем с тобой строить твою счастливую жизнь! На другую я не согласен! Спокойной тебе ночи!

В комнату вошла Лея. Увидела, что отец уже девочке пожелал спокойной ночи, поцеловал ее на ночь, она тоже подошла к девочке своей, обняла ее и повела к кроватке, как в детстве всегда, когда укладывала свою малышку спать. Аллан ушел, а они остались сидеть обнявшись.

Наконец, мать сказала:

– Ты поняла, детка, что папа все обдумал правильно. Он сможет защитить тебя даже тогда, когда ты будешь далеко от нас. Папа у нас умный и добрый! Я пошла спать и ты постарайся заснуть.

Яффа с Хадасом в своей комнате сидели обнявшись. Яффа плакала, а муж ее успокаивал:

– Яффа, не стоит слезы лить. Еще год впереди. Пусть парень доказывает свою любовь! А мы не позволим обидеть свою девочку. Да, и предстоящий год может многое чего поменять в их сегодняшних планах. Давай спать, моя родная!

Ночь стояла над Акрой. Море мерно выносило свои волны на берег. И все было как и тысячи лет назад. Только для Хосе Луиса и Аялы в их жизни были важны не ушедшие и будущие тысячи лет… Им важен этот вечер, когда они обрели друг друга. А виделись всего два раза в жизни… А может, только в этой жизни они виделись всего два раза? А в предыдущих жизнях, возможно, было немало встреч. А как иначе оценить те сильные чувства, возникшие у этих молодых людей, которые так стремительно рванулись душами и сердцами навстречу друг другу. Да уж! Любовь способна горы свернуть. Это такая сила… Сильнее любви на свете ничего нет!

Глава 16. Аяла покидает родину…

Наступило относительное затишье в семье Хадаса. Аллан с Вито готовили судно к рейсу в Испанию. Товары с палестинской земли пользовались спросом у испанцев. Особенно ценным грузом являлась чистая медь с рудников, расположенных на побережье Красного моря. Вито, Микеле и Хосе Луис также продолжали жить в доме Хадаса. Работы было много, поэтому мужчины возвращались домой уже в сумерках. Но Хосе Луис стремился каждую свободную минуту вечерами проводить рядом со своей невестой.

Часто влюбленные поднимались вечером на крышу дома и там было им уютно и душевно. Хосе Луис понимал свою огромную ответственность в становлении их взаимоотношений. Он вспоминал, как Аяла начинала плакать при каждом его слове. Это эмоции захлестывали ее с головой и выходили со слезами. Постепенно девушка успокоилась, она понимала всю реальность. Что она должна как можно больше узнать Хосе Луиса, понимать его душу, мысли. Они должны за эту неделю стать единым целым. Ей хотелось ждать возвращения Хосе Луиса в хорошем настроении.

Хосе Луис не выпускал ее маленькую ручку из своей большой сильной ладони. Ей было так приятно и ощущение надежности укреплялось по мере того, как она узнавала своего жениха ближе. Он много рассказывал ей о своем детстве, о юности. Несмотря на то, что отец его не был бедняком, парня никто не собирался баловать и его прямо с детских лет приучали отвечать за свои поступки. У него всегда в родительском доме были свои обязанности. Неисполнение их влекло за собой объяснение с отцом. И отец, надо сказать, мудро использовал все методы воспитания. Мальчик не боялся отца. Отец излагал свое видение ситуации, что Хосе Луису было очень стыдно за свое легкомыслие. Как он мог поступить как маленький, когда отец доверяет ему как взрослому, как своему помощнику.

Хосе Луис вспомнил один случай, когда отцу нужно было срочно уехать из дома по делам, причем на несколько дней. Судно, принадлежащее отцу, отправлялось в соседний порт, через три дня он должен был вернуться. Сын крутился рядом с ним в порту. И отец попросил Хосе Луиса сказать маме, чтобы она не волновалась, он будет отсутствовать несколько дней. А ребенок заигрался и забыл о просьбе отца. Когда вечером отец не появился дома, мать еще волновалась, но не поднимала паники. Сынок уснул, утром проснулся, увидел маму в слезах. Ей было плохо. Время было неспокойное, муж мог погибнуть на дороге, в море, где угодно… И только тут Хосе Луис вспомнил о том, что отец просил передать маме, чтобы она не волновалась, он вернется через три дня.

Это был такой серьезный урок. Отец с детства стремился воспитывать сыновей в духе серьезного отношения к жизни, чтобы доброта к людям была оправданной и в меру возможности. Если человек добр, и это становится уже во вред самому человеку, это уже не доброта, а глупость. Нужно уважать других людей, но уважать и себя. Со всеми его выводами Аяла соглашалась. Во многом его слова были схожи со словами и делами Аллана.

В один из вечеров, когда молодые люди сидели на крыше на своей любимой лавочке в беседке, увитой виноградом, Хосе Луис впервые поцеловал свою невесту.

Для Аялы это был первый поцелуй мужчины. Сколько нежности и ласки было у Хосе Луиса по отношению к ней.

У нее на шейке всегда было жемчужное ожерелье, подаренное ей мамой Леей на совершеннолетие. И он дал ей нежное имя Жемчужинка. Она смеялась. Большая Жемчужинка!! И ей самой нравилось то тепло в голосе, когда он называл ее «Моя Жемчужинка».

Но неделя пролетела как один красивый вечер… Наступил день ухода судна в далекий рейс. Вся семья отправилась в порт, чтобы проводить своих близких. Экипаж был в том же составе, все акрцы вернулись на судно, чтобы работать с Вито.

С утра Хосе Луис был уже на судне. Аяла в последнюю ночь не спала совсем. Они вечером не могли никак расстаться с Хосе Луисом. Он очень просил ее не волноваться, не нервничать. Весточку он послать ей не может. Поэтому она должна слушать душу, он будет посылать ей сигналы утром и вечером. Он вернется с отцом, они отпразднуют свадьбу в Акре и Хосе Луис заберет свою любимую с собой в Аликанте.

Проводы не были мокрыми от слез провожающих. Все мужественно терпели, в том числе и Аяла. Последнее объятие, последние слова о любви… Хосе Луис поднялся на судно. Он ведь капитан и должен быть образцом мужества и силы. Так он и держался. Аяла гордилась своим любимым…

Наконец, судно отошло от пирса, последние прощальные взмахи платочком… Постепенно отдаляясь, судно «Яффа» становилось все меньше и меньше. И, наконец, выглядело уже точкой горизонте. Все давно покинули порт там стояла на берегу только Аяла и ее мама – Лея. Когда судно исчезло за горизонтом, Лея взяла под руку свою дочку, и они медленно пошли в горку. Зашли в магазин к папе Аллану. Вечером закрыли магазин, и пошли все вместе домой. Никто не бередил душу девушки. Никто не говорил ей пустых слов о том, что все будет хорошо и замечательно. И она была признательна своим близким. В эти дни с Аялой чаще всего рядом оказывалась бабушка Яффа.

До сих пор Аяла также прекрасно знала, как ее любят все домашние. Но только сейчас бабушка стала открываться ей с другой, с человеческой, стороны. Бабушка много рассказывала ей о жизни. Как они с дедушкой Хадасом познакомились, как начиналась их жизнь. О том, что у бабушки с дедушкой кроме сына Аллана есть еще три дочери. Девушка всех их знала. Но близко в ее жизнь никто из них никогда не входил. Просто родные – и всё. А вот у папы с бабушкой сложились невероятно близкие отношения.

Бабушка рассказывала внучке, как они с Алланчиком слышали друг друга на расстоянии. В том числе рассказала и историю спасения отряда в пещерах, когда бабушка вела группу по пещере, а сама в это время шла над ними, по поверхности горы. И так все спаслись, бабушка помогла вывести их только потому, что Аллан слышал ее слова, находясь в пещере. Это было настолько необычно, что Аяла проявляла восхищение способностями бабушки. На что та отвечала улыбкой…

Яффа понимала, что неминуемо наступит момент, когда ее любимая внучка Аяла уедет из дома навсегда. Что значит слово «навсегда», Аяла еще не понимала, а Яффа это заранее все представляла очень четко. Печально! Она умрет, и не увидит перед смертью внучку. Поэтому все месяцы до возвращения судна Яффа решила позаниматься с внучкой, возможно, у них будет такая же незримая связь, как была у них с Алланом.

Яффа понимала, что она обязана рассказывать максимум информации о своей семье внучке. Ведь девочка помнит только годы своей жизни в семье. И то, когда стала подрастать и понимать. А что было до ее появления? Как жили, что происходило в их доме и в самой Акре. А что происходило вообще на земле палестинской. Про крестоносцев, про постоянные их набеги на землю Акры… Про войны. В том числе и про последнюю войну, в которой принимали участие все мужчины их семьи. Как в их семье появился Вито… Как он стал родным им с Хадасом. Аллан и Вито считают друг друга братьями и так называют друг друга. Для Аялы это было потрясением! Как же интересно складываются судьбы людей! Были врагами, а теперь бабушка считает его своим сыном. Она не верила все десять лет, что Вито мог погибнуть. Она ждала его и свято верила, что он жив. И дождалась!

Вот так день за днем Яффа в беседах воспитывала девочку, объясняя ей мудрости женского поведения. Что от женщины зависит мир в семье, от матери зависит, какими вырастут дети. Ни одно слово не уходило незамеченным. Аяла запоминала все бабушкины слова. Она понимала, что бабушка настолько мудра, и что для девочки было честью родиться именно в этой семье.

Пролетели месяцы ожидания. Наступило жаркое лето. Вот и лето на исходе.

Аяла, едва освободившись от домашних дел, поднималась тут же на крышу и там находилась до темноты. Она не сводила глаз с горизонта. И все-таки не довелось ей первой заметить долгожданную точку на горизонте. Судно «Яффа» возвратилось не одно. Ночью к пирсу причалили два судна. Но поскольку оба судна не могут иметь одинаковое название, то второе судно было названо «Лея». Так что «Яффа» и «Лея» утром причалили к берегу.

Когда Аяла поднялась, как обычно, на крышу, она увидела уже прибывшие оба судна. Боже мой! Как же она пропустила прибытие!! Она быстро спустилась вниз и поняла, что отец в курсе прибытия и уже собирался в порт. Аяла хотела вместе с отцом бежать на пирс, однако он вежливо, но твердо остановил дочку.

– Аяла, дочка! Никуда твой испанец не исчезнет. Пусть он добивается тебя, а не ты к нему с поклоном идешь. Запомни! Достоинство и гордость для женщины – незаменимое качество. Жди дома! Занимайтесь делами. Надо приготовить побольше еды. Народу будет много в доме. А я побежал в порт.

Он поцеловал свою взволнованную дочку и поспешил в порт.

Там уже царила суматоха. Стояла толпа народу. Это были семьи матросов. Не каждый день в порт Акра прибывает сразу два судна. А тут!… Небывалое событие для мирного времени. Аллан подошел к причалу, и ему навстречу уже бросился Вито. Он отрастил бородку. И был какой-то взрослый и непохожий на себя.

Они с Алланом обнялись. И Аллан первым делом спросил:

– Брат, а чего вдруг бородка? Ты же никогда ее не носил!

– Так, брат Алланчик, в честь того, что я теперь отец двоих сыновей и должен быть взрослым и важным!

– Поздравляю! А как сыночка второго назвал?

– Угадай!

– Боюсь не угадать! Лучше сам скажи!

– Аллан! В твою честь!

У Аллана как-то внутри сердце екнуло… Вот и не родные по крови, а сколько тепла подарил ему Вито! И никогда не дал повода усомниться в его добропорядочности.-Спасибо, Вито! Правда, меня это тронуло! Твои дети мне родные, как и мои собственные!

В этот момент с судна спустился Хосе Луис и вслед за ним шел пожилой мужчина. Сомнений быть не могло! Его отец прибыл вместе с сыном, чтобы… чтобы… У Аллана перехватило дыхание. И он прижал руку к сердцу… Чтобы отнять у них с Леей дочку и увезти ее так далеко, что они могут уже никогда не встретиться… Слезы едва не выступили у Аллана на глазах. Хотя он не считал себя излишне сентиментальным. Он принял важный вид и смотрел на приближающихся испанцев.

В отличие от Аллана у прибывших настроение было более чем великолепное. Они прямо светились от счастья. Отец Хосе Луиса оказался человеком, с которым приятно и работать, и отдыхать. Он улыбнулся Аллану такой теплой улыбкой, что сердце Аллана как-то оттаяло немного. Ну, не может человек с такой улыбкой оказаться злым и непорядочным…

Все трое обнялись. Хосе Луис научил отца некоторым фразам на иврите. Так что общались и как-то отец Хосе Луиса понимал и реагировал как свой, родной человек. Аллан попросил Вито организовать выгрузку товаров и доставку их в склады, а сам с гостями пошел домой.

Аяла, конечно, уже с крыши увидела приближающихся гостей. Она поняла, что рядом с Хосе Луисом идет его отец. Значит, свадьбе быть! Ура!!!! Девушка закружилась по крыше, потом вприпрыжку побежала с крыши в дом. Она должна встретить жениха в красивом платье. Она надела снова то же платьице, розовое, в котором ее мама встречала своего жениха Аллана из далекого плавания, а теперь Аяла в этом же платьице будет встречать своего любимого Хосе Луиса…

Хосе Луис бегом заскочил во двор. Он не заметил, как опередил самого хозяина Аллана. Аллан только улыбнулся, переглянувшись с Луисом Кастильо, отцом жениха. В этот момент Аяла показалась во дворе. Хосе Луис бросился к невесте, обнял ее и закружил по двору. Она смеялась… Ее волосы, которые она терпеливо собирала в прическу, тут же рассыпались по спине, плечам и разметались вокруг них обоих. А они не могли оторваться друг от друга! Аяла даже забыла наставления отца, что девушка должна себя вести достойно… Она смеялась, смех ее был как серебряный колокольчик… Хосе Луис держал девушку на руках, как самую большую драгоценную Жемчужинку! И первое, что он ей сказал:

– Здравствуй, моя любимая Жемчужинка!

Все присутствующие во дворе не могли отвести глаз от счастливых жениха и невесты. Даже Аллан укорял себя в душе, что он не хочет отпускать дочь в далекие края. Нехорошо это, что он такой эгоист! На самом деле, хоть Аллан и поставил все условия жениху, что желательно было бы жить дочери с мужем в Акре, он понимал, что главный в семье-муж, он содержит семью. И достойно мужчины – забрать свою жену к себе, где он – руководитель всей семьи, он отвечает за жену и будущих детей. И в глубине души у Аллана была уверенность, что Вито согласится переехать в Испанию и дочка будет под надежной защитой. Все-таки Вито – брат! И он не позволит никому обидеть даже в малом его девочку…

Все шло по намеченному плану. Как сказал Аллан Хосе Луису перед отъездом, так все и вышло. Вито вполне осознанно принял к исполнению задачу. Обещал, что по возвращении сейчас на Сардинию, он забирает свою маму и жену с сыновьями и они переедут жить в Аликанте. Испанский он уже знал и ему не страшно менять свою Сардинию на испанское побережье. Вито уже тысячи раз посылал к Богу свои молитвы благодарности в адрес Аллана, Хадаса и Яффы, что они все отнеслись к нему с добром: сохранили ему жизнь, принесли раненого к себе домой, и Яффа вылечила раненого чужого парня. Да… Столько благодарностей услышал Бог только от одного Вито в адрес семьи Хадаса, что семье уже должно быть благоденствие за добрые дела…

Свадьба прошла по иудейским обычаям, в синагоге. Торжественная церемония была совсем не похожа на испанские свадьбы. Но уважение к семье невесты – это святое дело! Пусть будет две свадьбы! Ну, первая свадьба в Акре Луису Кастильо понравилась. Он сожалел, что мама Хосе Луиса не решилась отправиться в далекий путь и ждала молодых дома.

Настал час разлуки. Яффу замужество внучки подкосило, она не знала, как сможет жить дальше, не слыша веселого голоса своей девочки, которую они только что не родили с Хадасом сами. Им подарили дочку Аллан с Леей. А росла девочка больше с дедушкой и бабушкой, чем с родителями. Лея в то время много работала вместе с Алланом.

Оба судна были загружены товарами. Теперь у Вито было уже свое собственное судно, которое назвали «Лея», которое он построил в Испании на деньги, заработанные всей командой. Впоследствии, в Акре, он рассчитался с командой полностью, и теперь судно принадлежало только ему. А второе судно, которое он отобрал у пиратов, он вернул Аллану. Но Аллан подарил его Вито и дочери Аяле в равных долях. Тем более, что Вито и Аллан решили работать на постоянной основе. Постоянный обмен товарами. Выгодно для обоих братьев. Вито уже сейчас не был бедным человеком. И снова за всё благодарил Аллана и Хадаса.

За те три недели, которые Луис Кастильо гостил в доме Аллана, он очень сблизился с Алланом и Хадасом. Они много времени проводили вместе. И у них возникло много общих идей относительно торговли между двумя разными регионами. Они и в человеческом плане оказались близки. Много говорили обо всем. Луис Кастильо окончательно убедил семью Хадаса, что никогда их девочка не будет обижена в его семье. Что они могут приехать в любой день в гости. Ведь оба судна будут курсировать постоянно между Акрой и Аликанте.

И вот этот день разлуки, и час… Хадас уже не мог идти на пирс провожать внучку. Но он плакал все утро, спрятавшись от всех домашних на крыше. Тут его и нашла Яффа. Горе было настолько огромным, боль разлуки нельзя было уменьшить никакими обещаниями новых родственников. Яффа села рядом с Хадасом на лавочку под виноградником в любимой беседке Аялы, обняла его и они оба сидели и рыдали. Конечно, не хотелось бы, чтобы их слезы видела вся семья. Поэтому они старались выплакать все слезы тихо, но не всегда это получалось.

Лея сама чувствовала себя не лучше, но терпела изо всех сил. Она нашла своих родных на крыше. Подошла к беседке и увидела двух рыдающих стариков. Рядом с Хадасом на полу валялась его палочка… Слезы ручьями бежали из их глаз. Лея присела на корточки перед ними, обняла их колени, уткнулась лицом в колени Яффы и зарыдала точно так же, как и старики.

Они не знают, как долго они втроем проплакали на крыше, но появился Аллан. Он не позволил себе плакать вместе со всеми страдающими, и тут же начал всех успокаивать. Потом помог родителям сойти вниз, где их уже ожидала вся остальная семья. Все понимали, что Аяла уезжает надолго. Но малыши еще не испытывали горя в отличие от старших членов семейства.

Яффа в последний раз отвела в сторону внучку и еще раз спросила:

– Детка моя, ты хорошо помнишь, как мы можем с тобой услышать друг друга?

– Да, моя родная, я все хорошо помню. И не забуду никогда. Но мы с тобой еще увидимся, я приеду!

– Нет, мое солнышко! Ты даже на могилку к нам с дедушкой не сможешь приехать… Но не грусти! У тебя впереди длинная жизнь. Ты только береги себя! Папа к тебе обязательно приедет!

Они обнялись напоследок. Ноги у Яффы подкосились и она опустилась на каменные плиты двора. Она обняла внучку за ноги и пыталась покрыть поцелуями ее ножки.

Аяла присела к бабушке на корточки, потом села с ней рядом на каменные плиты и плакала, уткнувшись в бабушкины руки.

Яффа в последний раз посмотрела внучке в глаза и тихо прошептала:

– Только не снимай кольцо – мой подарок. Через него будет идти связь. Не давай его никому в руки и не потеряй. Будь счастлива, моя детка!

В этот горестный момент прощания Аяла даже на секунду пожалела, что ей надо уезжать так далеко от родных, от своего дома… Но к ней подошел ее муж Хосе Луис, он помог поднять бабушку на ноги, посадил ее на лавочку за стол под оливой. Хадасу было не легче, но он не сказал ни слова. Он только держался за сердце рукой, делая вид, что придерживает на плече льняную накидку…

Да! Никому не пожелаешь такого расставания. Навсегда! Как можно расстаться навсегда и понимать, что ты стар, ты не увидишь этого ребенка, которого вырастил, никогда! Никогда! Вся семья вышла вместе с отъезжающими и во дворе за столом под оливой остались только основатели этой семьи: Хадас со своей любимой женой Яффой.

Они сидели рядышком, обнявшись и Хадас гладил Яффу по щекам, вытирая ее слезы, которые текли ручейками. И в очередной раз Яффа его удивила своими непонятными словами:

– Знаешь, мой родной, нам не надо плакать. Наша жизнь не заканчивается здесь, в нашем городе и в нашем дворе.

– Как это, Яффочка?

– Аяла была на Сириусе мой бабушкой. В этой жизни я – ее бабушка. А мы с тобой еще придем к Аяле.

– Как мы придем?!

– Будем ее прапраправнуками. И будем жить в Испании. Но это будет еще не скоро.

– Яффа, где этот Сириус? Нет у нас ни одной деревни с таким названием. Сириус… Ты в своем уме?

– Я тебе ночью на небе покажу Сириус. Я только не понимаю, как ты сам этого не помнишь? Ты же там был со мной. Только это было очень-очень давно, тысячи лет назад.

Хадас снова обнял Яффу и сказал:

– Моя родная, давай я приготовлю нам с тобой чаю из тех травок, что мы собирали зимой в горах?