Текст книги "Варварино счастье. Том III. Из завтра – во вчера…"

Я поняла, что нам надо бежать. Я схватила братика за руку, мы выбрались из дома и вышли через садик на другую улицу. Мы бежали так быстро, как только могли. Спрятались в лесу и брели наугад. Я все равно не знала, куда надо идти, чтобы нас не схватили инквизиторы. Так мы дошли до Марселя.

В городе был какой-то ажиотаж. И я услышала, как народ перешептывался, что скоро на площадь выведут несколько еретиков, которые были заодно с недавно казненным травником. Действительно, через несколько минут на площадь вывели несколько человек. Среди них были и наши родители. Был приготовлен большой костер, и рядом установлена виселица. Как проходила процедура казни, я не знаю. Я схватила братика, и увела его быстрее с площади, пока он не увидел маму и папу. Мы шли по городу, пока не вышли к морю, на этот рыбный пирс, где ты нас нашел под лодкой. Мы целый месяц прятались под лодкой, иногда удавалось что-то заработать, я помогала женщинам торговать рыбой, а Янчику приходилось все время сидеть под лодкой. Ночевали мы все это время только там. Было очень страшно и голодно. Если бы не ты, Донат, мы бы умерли от голода.

Да, маму и папу сожгли на костре как еретиков. Об этом я слышала на рыбном рынке. Яник надеется, что мама с папой вернутся. Я скрываю от него гибель родителей, он слишком мал еще для такой жестокой правды. – И девочка снова горько заплакала.

Донат успокаивал ее, принес ей водички, но она, продолжая плакать, грустно спросила:

– Донат, ты правду сказал, что оставишь нас жить у себя?

– Конечно, Ориан! Я так сразу решил, когда увидел вас под лодкой. Я тебя попрошу, держи в секрете, что случилось с вашими родителями. Яник еще не понимает ничего, а ты молчи. Потому что неизвестно, что в голову придет инквизиторам. Вам надо уцелеть и продолжать жить. Везде будем говорить, что вы – мои родные брат и сестра. Что я вас забрал на время летних каникул. А там придумаем что-нибудь. Через год я закончу университет и буду преподавать, поэтому потом будут деньги. И мы купим маленький домик. Вы будете всегда со мной. А теперь иди спи. И я пойду. Мне рано вставать. А вы будьте дома, еда есть, не сидите голодными. И не отказывай братику, пусть ест, и ты – тоже.

Постепенно дети привыкли к Донату. Они ждали его с работы с большим нетерпением. Вскоре Донат поговорил с хозяином кабака, где несколько лет подрабатывал сам, чтобы Ориан могла поработать хотя бы в летние месяцы. Хозяин согласился, и теперь девочка каждый день получала еду для себя и братика. Девочка оказалась такой быстрой и ловкой в работе, что вскоре она начала уже помогать повару в приготовлении еды. За лето дети поправились, подросли. Правда, Яник еще частенько спрашивал, когда они поедут домой, но сестра умела отвлекать его от грустных мыслей, и он снова становился веселым и жизнерадостным ребенком. Так быстро пролетело лето. Донат чувствовал себя прямо ответственным старшим братом. Дети слушались его беспрекословно. Их маленькая комнатка как будто расцвела. Ориан внесла в их быт такой уют… Сшила какие-то веселенькие занавесочки, стены покрасила в светлый цвет. Увидела где-то доски, попросила Доната принести их в дом, из них они соорудили хорошую и прочную кровать, чтобы ему не пришлось зимой спать на каменном холодном полу.

Донат часто вспоминал свой отчий дом, где мама также старалась сделать уютным каждый уголок. Как же живут они сейчас, ведь прошло уже пять лет. Версалия, наверное, уже вышла замуж. Он даже и предположить не мог, что его папа не смог пережить отъезд сына и ушел из жизни. И только огромная любовь к Донату заставляла душу отца отклониться от пути своего совершенствования в другом измерении, и душа Бакаира была с сыном в его долгом пути, она спасала ребенка во всех сложных ситуациях. Правда, Донат удивлялся, как это он слышит отца и понимает его мысли, но предположить не мог, что все сложилось трагически для его семьи. Он надеялся, что все живы и здоровы.

Последний год учебы пролетел так быстро, что Донат не замечал, как стремительно пролетают дни. Он считался лучшим среди самых способных студентов. Наступили дни экзаменов. Ориан волновалась за Доната. Но он понимал, что давно знает все, и рассказывал на экзаменах так, как будто преподавал своим учителям. Уважение такому студенту! И вот Донат – преподаватель в своем же университете. Это уже совсем другой статус. И должна быть другая одежда. Поэтому Донат попросил Ориан пойти к портному, чтобы вместе заказать ему новую одежду.

Когда Донат впервые надел красивый строгий черный костюм с белой рубашкой, Ориан застыла от неожиданности. Перед ней стоял такой… такой… мужчина. Она не могла произнести ни слова. Донат показался ей таким красивым! Да он и всегда был красивым! Она-то это увидела еще тогда, когда он заглянул к ним в укрытие, под лодку. А сейчас он выглядел не бедно одетым студентом. Высокий, стройный, и черты его лица были на редкость правильными. Темные волнистые волосы… Очевидно, Донат прочел в глазах девушки что-то новое, какое-то волнение, когда она рассматривала его в новой одежде… И сердце его отозвалось на её волнение. Он заглянул в ее глаза и понял, что она волнуется также, как и он сейчас. Обои засмущались, щечки Орианы заалели нежным румянцем. Это было первое чувство нежности друг к другу.

Домой они возвращались в хорошем настроении. Ориан радовалась за Доната, что он будет заниматься любимым делом. Теперь уже девушка приносила домой не еду, а деньги. Она была уже поваром в кабаке. Да и само заведение теперь не называлось кабачком, хозяин сделал там хороший ремонт и кабачок превратился в уютный ресторан, куда стали заходить и богатые жители Марселя и приезжие моряки.

Донат очень много времени отдавал работе. Он уже имел авторскую книгу по математике, за которую получил приличное вознаграждение. Теперь они с Ориан подыскивали для покупки домик где-нибудь на окраине города, поближе к морю. Морской воздух полезен. А вид из окон на море – наивысшее удовольствие для души. Яник не отставал от сестры и Доната, он заметно подрос, стал веселым и живым ребенком. Он тоже хотел посмотреть, куда будет переезжать их семья.

Наконец, дом был найден. Донату даже и денег хватило на его приобретение. Переезд был без особых проблем, так как перевозить решительно было нечего. Донат даже в новом своем домике тайник придумал, чтобы снова спрятать свои драгоценные реликвии: телескоп и математические рукописи. Обустраивались постепенно. С того момента, когда Донат привел детей в свою маленькую и темную комнатушку, прошло почти два года.

Дети выросли. Яник вырос и стал такой активный. Донат научил его писать и читать. Ориана же стала полноправной хозяйкой в доме. Теперь ей не было необходимости работать в кабаке, и она полностью посвятила себя воспитанию братика и заботам о Донате. А как она похорошела и повзрослела за эти два года! Из худого замученного подростка она превратилась в стройную девушку, с прекрасными чистыми голубыми глазами. Теперь она не беспокоилась, что они с братом могут умереть от голода. Донат уже твердо встал на ноги. Почти все свободное время он посвящал написанию своих трудов по математике.

Наступала осень. У Орианы через месяц должен быть день рождения, ей исполнится семнадцать лет. Донат долго размышлял, чем бы порадовать девушку, какой подарок сделать ей. И пришла ему в голову мысль обратиться к известному художнику заказать портрет Орианы. Это будет первым подарком его любимой девушке. Он давно уже понял, что сердцем прикипел к ней. Но он ни одним жестом и взглядом старался не показать, как она ему дорога и как хочется обнять ее, погладить ее пышные волосы. Но он решил, что не должен напугать девушку своей настойчивостью. Она должна еще повзрослеть.

Донат даже не догадывался, что те же самые чувства испытывала Ориана. Первое чувство было таким чистым и нежным, что она боялась выдать свою любовь к Донату даже взглядом. Но душа ее пела и торжествовала: ведь она могла быть почти все время рядом с любимым человеком.

За время самостоятельной работы в университете Донат приобрел авторитет и известность. Он написал учебник и несколько статей. Теперь, когда молодой человек был востребован, преподавал свою любимую науку математику студентам, создавал научные труды, он все чаще вспоминал о своих родителях. Конечно, он и предположить не мог, что его отца давно нет в живых… Однако мечта о встрече с родителями только укрепляла его желание и он начал планировать поездку в ту местность, откуда он сам прибыл более семи лет назад. Было бы замечательно, если бы он перевез своих родителей к себе в дом, все родные люди вокруг и все вместе. И в мозгу одна за другой проходили картины детства, он вспоминал, как они с сестрой Версалией часами пропадали у источника, обливали друг друга ледяной водой из горного родника, в жаркую погоду это было просто здорово, сестренка визжала так громко, что на ее крики прибегала мать и взволнованно спрашивала:

– У вас тут все в порядке? А я уж думала, что Версалия свалилась в обрыв. Дети, будьте аккуратнее! – и снова возвращалась в дом. Донат вспоминал, как увлеченно рисовала его сестра на всем, где можно было угольком из очага рисовать… Стены дома внутри и снаружи, камни с ровной поверхностью, всякие листики… Потом уже отец покупал для нее специально бумагу для рисования, краски. И сколько картин написала Версалия, будучи ребенком. И он с волнением думал, каких вершин в своем мастерстве могла достигнуть его сестра, если ребенком рисовала вполне профессионально.

Вспоминая о сестре и ее картинах, Донат еще более утвердился в мысли, что он должен заказать портрет Орианы у профессионального художника. Его учитель в университете, а теперь он для Доната стал коллегой, был для Доната как бы старшим товарищем и даже отцом. Умный и талантливый ученый относился к Донату по-отцовски тепло, и любил приглашать своего ученика в свой дом. Они часто подолгу говорили, сидя в саду под деревом. О чем могут говорить два математика, для которых формулы были живыми и наполненными огромным смыслом. Однажды в доме учителя Донат увидел картину, на которой был изображен небольшой домик в горах. Очертания гор и сам домик показались ему знакомыми. Присмотревшись получше, он понял, что на картине изображен их домик и их горы… Даже дерево, под которым они сидели всей семьей, было точно таким, каким Донат помнил его все годы.

Донат с волнением спросил учителя, где он купил эту картину, на что учитель ответил, что несколько лет назад он заказал портрет своей дочери известному художнику, и вот среди его картин он облюбовал именно эту. Художник согласился ее продать. Вот так и попала картина в мой дом. И тут же обратил внимание Доната на портрет своей дочери, написанный этим художником. Молодой человек отметил про себя, что почерк художика особенный, запоминающийся.

Сейчас Донат решил спросить у учителя, где живет этот художник, чтобы заказать портрет Орианы. Оказалось, что живет он неподалеку от того места, где купил себе домик сам Донат. Визит к художнику он нанес в ближайший свой выходной день. С ним напросился и Яник который просто обожал Доната. Ребенок рос без отца. Если обязанности матери исполняла Ориана, то как ребенку был необходим отец. И когда у Доната была хоть какая-то свободная минутка, малыш оказывался тут же. Он задавал Донату сотни вопросов, и на все до одного получал исчерпывающий ответ. У Доната хватало терпения отвечать и отвечать, не раздражаясь, он никогда не отправлял малыша подальше, чтобы тот не мешал ему сосредоточенно работать над математическими формулами.

Вот и состоялась их прогулка к дому художника Пьера Дюбуа. Донат шел спокойной походкой, в то время как Яник бежал впереди, потом делал бегом круг вокруг Доната, чуть отставал, делал кросс, выбегая вперед и снова делал круги. Так и бежал всю дорогу. Оказывается, художник жил не так уж и далеко от их дома.

Вдоль берега моря находилась группа домов, окруженная невысоким каменным забором. Яник добежал до калитки и здесь ожидал, когда подойдет Донат и они вместе войдут во двор. Дом, принадлежащий художнику, отличался тем, что был какой-то интеллигентный. Просторный, двухэтажный, с большой крытой верандой, на которой располагался большой продолговатый стол, окруженный множеством стульев, веранда увита цветущим плющом. Чувствовалось, что здесь живет счастье, какое-то умиротворенное состояние наступило в душе Доната. Он подумал, что в таком доме художнику легко создавать шедевры, обстановка к этому весьма располагала…

Вдруг навстречу вошедшим из дома выскочила девчушка лет пяти, прехорошенькая, кудрявая. Ее светлые локоны развевались за спиной. Она летела вперед, а смотрела назад. А за ней несся беленький пушистый котенок… Девочка со всего размаха налетела на Яника, сшибла его с ног и они упали. От неожиданности дети сначала испугались, а потом поняли, что никому не было больно от падения, дружно рассмеялись. Вслед за малышкой выскочил высокий голубоглазый мужчина. Красивый, веселый, лицо его светилось счастьем. Он крикнул:

– Леона, ты в порядке? Не ушиблась?

– Нет, папочка! Папа, можно мне поиграть с этим мальчиком?

Он увидел Доната и спросил:

– Вы ищете Пьера Дюбуа?

– Да.

– Это я. Пройдемте в дом. Вы хотели что-то заказать, портрет, картину? А вы, дети, можете играть во дворе. Яник с Леоной убежали за дом и оттуда уже послышались их восторженные крики.

Они вошли в гостиную. Против солнечного дня здесь было немного сумрачно. Хотя очень большие окна гостиной сразу бросились в глаза Донату. Хозяин дома предложил гостю сесть. Донат осмотрелся вокруг. Вся просторная гостиная была как выставочный зал для картин. В принципе, Пьер так и планировал, чтобы каждый новый клиент мог ознакомиться с их семейным творчеством.

– Я вас слушаю.

– Мне хотелось бы заказать портрет девушки. У нее через месяц будет день рождения. Вам будет достаточно месяца, чтобы написать ее портрет?

– Да, вполне достаточно. С завтрашнего дня я могу начать работу. Можете привести девушку прямо с утра.

У Доната на языке так и крутился вопрос. Он хотел узнать, был ли Пьер в горах, там, где находился домик его детства. Видел ли он когда-либо эти горы и домик… Однако у Пьера, очевидно, было не так уж много свободного времени, чтобы праздно сидеть и он сказал гостю:

– Тогда до завтрашнего утра! Я жду вас!

Донату ничего не оставалось, как вежливо попрощаться и выйти из гостиной во двор. Малыши носились вокруг дома, у них было состязание в скорости. Донат поймал Яника в распахнутые руки, приподнял его, покружил, поставил на землю, попрощался с Пьером. Крепкое рукопожатие скрепило их знакомство. Они понравились друг другу. Расположение на уровне души. Распрощались до утра и Донат с малышом отправился домой.

Ориана никак не могла понять, для чего в доме нужен ее портрет. Она не хотела позировать художнику. Для нее не служило аргументом приближение ее дня рождения, что Донат хотел сделать ей подарок. Тогда Донат взял ее руки в свои и глядя в ее небесно-голубые глаза с волнением произнес:

– Ориана, хочешь, я скажу тебе, для чего нужен твой портрет в нашем доме?

Девушка выжидательно смотрела на Доната. Он удивился собственной смелости и произнес, также не отпуская ее рук:

– Пройдет год-другой, мы с тобой поженимся. Мы будем очень счастливыми. Потом состаримся, а наши дети будут смотреть на твой портрет и говорить нашим внукам: посмотрите, какой красавицей была ваша бабушка Ориана!…

Ориана вспыхнула, ее щечки залил яркий румянец, и она опустила голову. А потом тихо спросила:

– Ты так пошутил?

– Совсем не пошутил. Я об этом мечтаю! А ты выйдешь за меня замуж?

– Не знаю. Мне кажется, я еще не взрослая. Если бы была жива моя мама, она бы мне посоветовала. А сама я ничего не решаю.

– Ориана, моя девочка, ты не волнуйся. Я не требую от тебя никакого ответа. Просто сейчас я хочу сделать твой портрет и разместить его на видном месте в нашей гостиной. А потом, когда мы с тобой поженимся, там появятся другие портреты. Это будем мы с тобой и потом – портреты наших детей.

Девушка совсем разволновалась и у нее выступили слезинки на глазах. Донат поцеловал ее ручки, одну и вторую… Потом погладил ее по легким волнистым волосам и улыбнулся:

– Ты только не плачь. Плакать будешь только от радости. Я все сделаю, чтобы ты была счастливой рядом со мной. Но я хотел бы знать, ты выйдешь за меня замуж, например, через год – другой?

Ее счастливые глаза, полные любви и радости, были ответом Донату. Он обнял девушку и поцеловал ее. Для обоих эти минуты счастья были в первый раз. Они не не имели никакого жизненного опыта, и даже поцелуй с любимым человеком у них был впервые. Ориана прижалась к груди своего любимого. Она не хотела в жизни никакого другого мужчины… Только Донат, он будет единственным мужчиной в ее жизни.

Глава 39. Сюрприз от Бакаира для Мари Беатрис

Состоявшееся объяснение в любви между Донатом и Орианой осветило их дом новым счастливым светом. Теперь они могли не скрывать своих чувств. Донат правильно решил, что девушка должна повзрослеть, чтобы быть готовой к замужеству, и это было самое верное решение. Они держались целомудренно, как и прежде, но любовь сквозила в каждом их взгляде.

На следующее утро Ориана надела самое нарядное свое платье, отчего как-то повзрослела. Донат залюбовался ею и подумал, что вот такой красивой и одухотворенной он хотел бы видеть Ориану, именно такая жена ему больше всего нравится. Яник уже не мог дождаться, когда, наконец, они придут в гости в дом, где у него теперь жила подружка Леона.

Путь их шел по берегу моря. Настроение у всех троих было прекрасным. На море был полный штиль, и только тихий шепот волн… Донат держал девушку за руку. Ей было так уютно и спокойно идти рядом с этим человеком. Она готова была так идти с Донатом всю жизнь. Однако путь был коротким и вскоре они вошли во двор Пьера Дюбуа. Леона встретила Яника восторженными криками, схватила его за руку, и они умчались за дом. Пьер вышел на веранду и пригласил своих гостей в дом.

Если во время первого визита в дом художника Донат не имел времени ознакомиться с его творчеством, встреча была короткой, то сейчас ему было очень интересно посмотреть, какие труды Пьера размещены на стенах большой гостиной. Первое, что бросилось ему в глаза, это картина, расположенная на стене выше камина. Донат остановился как вкопанный. Его внимание было обращено на молодых людей – девушку и юношу, идущих по горной тропинке, взявшись за руки. Они видели только друг друга. Никого и ничего не замечали. В их взглядах сквозила любовь, они были радостные и счастливые. Но главное, что поразило Доната – с картины на него смотрела его сестра Версалия. А парень, идущий с ней рядом-Пьер…

И еще один момент поразил Доната. Это то, что на заднем плане позади Пьера и Версалии был виден источник, куда они с Версалией всю жизнь бегали за холодной ключевой водой. Это были их родные горы, которые были знакомы Донату до мельчайших деталей. Для Доната увиденная картина была большой неожиданностью, что он словно онемел. Он только протянул руку по направлению к картине, но язык ему не повиновался. Пьер удивленно посмотрел на гостя. Что вызвало такую необычную реакцию? Он посмотрел по направлению руки Доната и понял, что гостя взволновала картина, написанная им в горах.

– Вы знаете эту девушку? – Донат показал на изображение Версалии.

– Более чем! Это моя жена!

– Как? И где же она?

В этот момент в гостиную забежали дети. Впереди неслась Леона, а за ней мчался Яник. Девочка кричала громко и требовательно:

– Бабушка, бабушка! Иди сюда!

Дверь из соседней комнаты резко открылась, оттуда выскочила женщина, которая бросилась навстречу Леоне. Девочка протянула руку к бабушке и показала маленького птенца:

– Бабушка, посмотри, мы с Яником нашли птенчика под деревом. Он выпал из гнездышка. Там его мама летает. А он лежит и не шевелится. Помоги, бабулечка!

Донат стоял в полной прострации. Он узнал в бабушке Леоны свою маму. Боже мой, откуда здесь могла взяться его мама?! Но сама Мари Беатрис все внимание направила на внучку Леону, а гостей еще не увидела. Они с внучкой рассматривали полуживого птенчика. На крик девочки со второго этажа дома быстро сбегала его сестра Версалия. Она была, кажется, беременна на последнем месяце… Такая кругленькая, живот был такой круглый и большой, что Донат подумал с испугом, как же она быстро бежит, ведь это опасно и есть риск… И действительно, Версалия была не очень осторожной: нога ее соскользнула со ступеньки и она начала падать…

Донат сам не ожидал от себя такой реакции. Он ринулся к лестнице и успел подхватить сестру на последней ступеньке, поднял ее на руки. Ее муж Пьер замолчал на полуслове… Чужой человек, даже не гость в его доме, просто его клиент, вдруг так отреагировал на появление Версалии на лестнице. Этот мужчина схватил его жену на руки и …он целовал ее. Что бы это могло значить? Донат поставил Версалию на ноги, обнял ее, и начал целовать ее в щеки, восклицая что-то, чего Пьер даже понять не мог.

Сама Версалия не могла прийти в себя, такой шквал действий этого гостя… Но когда она взглянула в лицо незнакомца, она узнала своего единственного и любимого братика Доната! Она тоже его обняла, громко смеясь, кричала:

– Донатик! Неужели это ты? Откуда ты взялся здесь?

Эти слова для Мари Беатрис были как гром среди ясного неба. Ее дочь произнесла имя ее сыночка, по которому она скучала и страдания усугублялись тем, что она не слышала о сыне уже почти восемь лет, с тех пор, как он покинул родной дом. Она даже не знала, жив ли он вообще… Она подняла глаза на дочь и увидела ее в объятиях… Доната. У матери было огромное желание одним прыжком преодолеть пространство гостиной и обнять сыночка. Но слишком велико было ее волнение, что ноги ее не держали, она пыталась ухватиться за кого-то, но рядом была только внучка… И Мари Беатрис медленно опустилась на пол. В руке ее был полуживой птенец.

Пьер вообще перестал понимать, что тут происходит. Его жена щебечет в объятиях незнакомого мужчины, который был даже не гостем в его доме, он просто клиент. А мать, увидев эту картину, потеряла сознание… Что кроется за всем этим? И все в глубоком волнении..

Пьер наклонился к Мари Беатрис, пытаясь ее поднять, и с тревого спросил:

– Что вами случилось? Что происходит?

Но мать только слабо пошевелила рукой, показывая в сторону Версалии и незнакомца, и тихо прошептала фразу, которая для Пьера была очень загадочной:

– Бакаир, мой любимый! Спасибо тебе за подарок… Я получила сюрприз, ты имел ввиду именно это!

Пьер решил, что надо все-таки выяснить, что происходит в его доме и ринулся к жене. Он решительно взял жену за плечи и повернул к себе от незнакомца и спросил:

– Версалия, что происходит? Кто этот человек!

– Пьер! Это же мой брат Донат. Ты знаешь, что он ушел из дома почти восемь лет назад, мечтал учиться в университете, он – математик. Боже мой! Он здесь, я не верю своим глазам!…

Пьер смотрел на незнакомца уже с теплотой во взгляде. Оказывается, встретились после долгой разлуки брат и сестра. Он помнил, как страдали и Версалия, и Мари Беатрис из-за долгой разлуки с Донатом. А сейчас столько эмоций, радости… Версалия была вся в слезах, да и у Доната глаза были на мокром месте…

Мари Беатрис от волнения потеряла сознание. Только сейчас Версалия и Донат смогли включиться в обстановку в гостиной. Первую минуту они стояли обнявшись и смеялись, и плакали. А сейчас увидели свою мать лежащей на полу. Донат бросился к Мари Беатрис, она лежала на полу, встать на ноги самостоятельно она не могла, но сознание ее уже прояснилось. Слезинки радости капали одна за одной. Донат наклонился к матери, сел с ней рядом на полу, приподнял ее голову и положил к себе на колени. Он гладил ее волосы, лицо…

– Мамочка, как я скучал по своей семье. Не плачь, моя родная, ты же видишь, я жив, я не подвел вас. Я окончил университет и теперь работаю в нем преподавателем.

Донат обвел глазами гостиную и взволнованно спросил:

– А где же отец?

У Мари Беатрис слезинки полились еще обильнее. И она сквозь слезы произнесла:

– Папа не мог пережить разлуку с тобой, он умер вскоре после твоего ухода.

– Мамочка, прости меня! Прости! Если бы я знал, что папа может умереть, ни за что бы не покинул дом.

– Сынок, не казни себя. У каждого человека своя судьба. Ты стремился к своей цели. И ты ее достиг, если сам теперь преподаешь в университете. Я рада твоим успехам.

Версалия подошла к ним и сказала Донату:

– Давай маму посадим в кресло. Нет, лучше на веранду вынеси ее, там воздух морской, ей сразу станет легче.

Действительно, на свежем воздухе Мари Беатрис быстро пришла в себя. Версалия с Пьером организовали чаепитие. Только сейчас Донат возвратился в реальность. Он никак не мог поверить в то, что его родные жили так близко, а встретиться не довелось. А Ориана стояла в гостиной, всеми забытая, Рядом с ней стоял притихший Яник, держась за руку сестры. Девушка никак не могла понять, как быстро Донат забыл о ней, бросившись к хозяйке дома, потом к пожилой женщине, понес ее на руках на воздух.

Правда, Донат только сейчас вспомнил, что он пришел в этот дом не один, и оглядевшись, на веранде не увидел Ориану с Яником. Он вошел в гостиную и увидел погрустневшую Ориану. Донат бросился к ней, обнял ее за плечи. Он почувствовал ее переживания, она подумала, что теперь ему не нужна, как быстро он мог о ней забыть.

– Ориана, пойдем на веранду! Я тебя познакомлю со своей семьей. Ты представляешь, жена художника – это моя сестра Версалия. И с ними живет моя мама. Я держал в мыслях поездку в горы, чтобы забрать сюда мою семью. А они, оказывается, живут рядом с нами. Представляешь?!

Для девушки это было такой неожиданностью. И радостью. Она понимала, как Донат скучал все годы без мамы. Теперь у него рядом есть родные. Донат взял Ориану за руку и вывел на веранду к своей семье.

– Мои родные, мама, Версалия, Пьер! Познакомьтесь с моей невестой Орианой. А это Яник – ее брат.

Мари Беатрис тут же встала, подошла к Ориане, обняла ее, погладила по волосам и спинке и сказала с доброй улыбкой:

– Нет ничего приятнее, чем видеть счастливых детей. Теперь я радуюсь и за вас с Донатом. Ты можешь считать меня своей второй мамой. Я тебя буду любить так же, как и свого сына.

– К сожалению, наши с Яником родители погибли на костре инквизиции, их посчитали еретиками. И мы уже несколько лет одни. Нас спас Донат. Так что вы будете моей единственной мамой.

– Грустно и тяжело слушать такое. Но теперь у тебя есть родные и семья – это мы. Пойдемте за стол.

Мари Беатрис не могла поверить своему счастью. Она усадила за стол Ориану и Яника, налила им чаю, подвинула сладости. А сама не сводила глаз с Доната. У нее было так много вопросов, что она тут же снова все внимание отдала сыну. Она расспрашивала Доната о том, как он жил, начиная буквально с момента выхода из дома в дальний путь. Оказывается, они уже шесть лет живут здесь в одном городе, но никогда их пути не пересекались. А когда Донат сказал, что буквально рядом находится его дом, то радости Мари Беатрис и Версалии не было предела.

Как в жизни может поменяться все в одночасье… Мари Беатрис не помнила себя от радости. И Версалия радовалась как девочка. Если бы не ее беременность, то она, наверное, бы прыгала от радости. Одним словом, в доме Пьера царила радость и счастье. Этой радостью Пьер поделился со своими родителями, и те немедленно прибежали познакомиться с новыми родственниками.

Весь день Донат с Орианой и Яником провели в доме Пьера. И уже затемно отправились домой. Теперь в семье наступил новый счастливый период, Мари Беатрис не могла уснуть. В ее сердце поселилась радость. Ночью ей приснился Бакаир. Он улыбался и говорил, что теперь он спокоен, его семья собралась вместе. Сказал, что любовь к близким людям сохраняется, он будет любить их всегда. Но теперь он уходит для совершенствования своей души на более высокий уровень. Сон Мари Беатрис был такой реальный, в цвете… Она сидела рядом с Бакаиром. Он держал ее за руку и говорил, что они обязательно встретятся в будущем. Что он никогда не расстанется с ней и будет создавать реальность их будущей жизни уже сейчас. Пусть это будет не скоро, но когда произойдет их следующая встреча, они узнают друг друга. Он нежно поцеловал свою Мари и растворился.

Сон окончился, Мари Беатрис проснулась, но очень не хотелось ей выходить из сна. Там был Бакаир, а здесь его нет. Но тут же первой мыслью был радостное воспоминание вчерашнего дня. Она встретилась с сыночком, от которого не было вестей почти восемь лет. А теперь он даже жить рядом будет! Счастливая Мари Беатрис решила, что сейчас же возьмет с собой Леону и отправится в гости к Донату. Путь их лежал по берегу моря, светило солнце, а Мари Беатрис непрестанно шептала благодарность Богу за его милость к ней и ее детям.