Текст книги "Искусительница"

…Услышав крик о помощи, Синтия резко обернулась и посмотрела на реку. Дэйв проследил за ее взглядом и ужаснулся.

Кэтрин Мэри Дэннегай заплыла слишком далеко от берега. Сильное течение мгновенно подхватило малышку и понесло прочь.

Дэйв помчался вниз по реке, а Синтия бросилась в воду и быстро поплыла за девочкой.

Однако на крики о помощи отозвался и кое-кто еще. Снузер раньше Синтии прыгнул в воду и теперь плыл впереди нее к любимой хозяйке.

Поравнявшись с девчушкой, пес схватил ее за рубашку и направился к берегу. Когда Синтия подплыла к ним, Кэтрин Мэри была без сознания. Поскольку Снузер продолжал тянуть хозяйку к берегу, Синтия смогла поддерживать ее голову над водой.

Несколько девочек побежали в Тент-Таун, крича, что Кэтрин Мэри утонула. Когда Дэйв помог Синтии вытащить малышку на берег, к реке уже неслись женщины в фартуках. Несмотря на боль в руках, Дэйв положил Кэтрин себе на колено и стал ритмично нажимать ей на спину, чтобы выпустить из легких попавшую туда воду. Снузер по-своему старался помочь девчушке и изо всех сил лизал ее щеки.

Вскоре они оказались окруженными целой толпой. Прижав к губам судорожно сжатые пальцы одной руки и нервно перебирая четки другой, побледневшая как полотно Пэтти Дэннегай молча смотрела на безжизненное тельце дочери. Когда тельце девочки содрогнулось от кашля и она открыла глаза, женщина подошла к ней и опустилась на колени. Прижав дочь к груди, она ласково успокаивала заходившегося в рыданиях ребенка.

– Девочки, собирайте вещи и расходитесь по домам, – скомандовала Синтия. – Сегодня уроков не будет.

Дэйв вопросительно посмотрел на нее: ее голос показался ему равнодушным и каким-то безжизненным, а сама она – оцепеневшей. Кинкейд едва сдерживался, чтобы не подойти к ней и не обнять, но Синтия повернулась и, ни слова не говоря, устремилась к своему вагону.

Всю оставшуюся часть дня она провела в одиночестве. Вечером Дэйв, удивленный столь необычным поведением, постучал к ней.

Ее вид поразил его. Синтия была необычайно бледна, глаза опухли и покраснели от слез.

– Что ты хочешь, Дэйв?

– Я бы хотел поговорить с тобой.

– Только не сегодня. У меня нет желания разговаривать.

– Ты заболела, Синтия? Я могу что-нибудь для тебя сделать?

– Нет. Прошу тебя, мне надо побыть одной… – И она закрыла дверь.

Постояв какое-то время перед закрытой дверью, Дэйв повернулся и медленно пошел к себе. У него появилось нехорошее предчувствие. Ему казалось, что впереди его ждет беда. Большая беда.

– Доброе утро, миз Синтия! – приветствовал ее нестройный хор девичьих голосков, когда она вошла в класс.

Синтия смотрела на Кэтрин Мэри. Пятилетняя малышка выглядела не хуже, чем обычно, хотя вчера она была на волосок от гибели. Синтия внимательно оглядела остальных девочек, чьи лица светились доверием и любовью к ней.

– А почему вы не принесли с собой купального костюма, миз Синтия? – спросила Полли Келлеген. – У нас разве не будет урока плавания?

С трудом сглотнув, Синтия приготовилась сказать то, что должна была:

– Нет, боюсь, что нет. Я должна сообщить вам кое-что, девочки. Школа на некоторое время будет закрыта… Я уезжаю… Возвращаюсь в Денвер…

Девочки приуныли.

– А вас долго не будет? – поинтересовалась Мэгги. Синтия чувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

– Не знаю… – едва сумела выговорить она. – Не уверена, что я вообще вернусь…

Несколько мгновений в палатке стояла тишина, а потом ее нарушили горькие рыдания.

– Вы переживаете из-за того, что я чуть не утонула? – спросила Кэтрин Мэри. – Вы из-за этого хотите уехать? – Слезы рекой текли по щекам малышки. Она опустила голову. – Простите меня, миз Синтия.

– Господи, детка, ты тут ни при чем. – Синтии казалось, что сердце ее вот-вот разорвется. – Ты не должна винить себя.

– Тогда что же мы такого натворили, что вы хотите уехать? – спросила Кэти Макгир.

– Девочки, поверьте, вы ничего плохого не сделали. Это все я… Меня надо винить. Но обещаю вам, что непременно найду себе замену, – вымолвила Синтия.

– Нам никто не нужен, кроме вас! – выкрикнула Шэннон. – Мы хотим только вас! – Ее плач был самым громким.

Синтия чувствовала себя такой несчастной, что едва не заплакала тоже.

– А у вас появится возможность показать, чему вы научились за это время. Уверена, вы не подведете меня. Я учила вас не зависеть от других, учила думать, самим принимать решения. Вы должны найти свое счастье. У вас в жизни будет немало разочарований, но если вы свободны духом, то сможете преодолеть любые трудности, – проговорила девушка.

– Я не хочу быть свободной, – всхлипывала Мэгги. – Я хочу, чтобы вы остались с нами. Пожалуйста, миз Синтия.

Пожалуйста, не уезжайте!

Остальные девочки присоединились к ее мольбам. Слезы жгли глаза и горло Синтии. Не в силах больше сдерживать себя, она быстро произнесла:

– Простите, но я должна уехать. – Ее голос дрогнул. – До свидания. Я люблю всех вас.

Сердце Дэйва тревожно забилось, когда он увидел, что Дэн Харрингтон цепляет вагон Синтии к товарному составу.

– Что случилось, Дэн?

Кочегар удивленно посмотрел на него:

– Миз Маккензи приказала прицепить ее вагон к составу, Дэйв. Ты разве не знал?

Дэйв вскочил на площадку перед дверью вагона Синтии и, постучав, вошел. Девушка вздрогнула от неожиданности.

– Может, объяснишь мне, что происходит? – спросил он.

– Я решила на некоторое время вернуться в Денвер.

– Ах, вот как… – Кинкейд почувствовал, как его захлестывает злость – на нее и на себя. Он с самого начала предвидел это. Как он мог сомневаться в таком исходе?

Синтия невидящим взглядом смотрела в окно.

– Я все хорошо обдумала, Дэйв… Вчера… вчера, – повторила она безжизненным голосом, – когда Кэтрин Мэри чуть из-за меня не лишилась жизни, я вспомнила, что ты говорил мне. Ты сказал, что мои поступки ни к чему хорошему не приводят. Ты был прав – хорошие намерения могут обернуться против человека… Я… лишь хотела помочь девочкам, а вышло так, что из-за меня одна из них едва не утонула. А ты… Ты так изменился, и все из-за меня… Знаешь, что бы я в жизни ни делала, все оборачивается против меня. Удача всегда отворачивается от меня… Поэтому мне надо уехать и обдумать все хорошенько…

– Ты собиралась сбежать, не объяснив ничего мне? Даже не попрощавшись? – с горечью спросил Дэйв. В его глазах было презрение, гнев распалял его все сильнее. – Впрочем, при чем тут я? Я должен был давно все понять. Но сейчас двенадцать девочек в классной палатке ждут, когда начнутся занятия.

– Я говорила с ними и сообщила, что уезжаю.

– Я так и знал! Знал, что им будет больно, когда ты уедешь! А не уехать ты не могла – можно было не сомневаться, что рано или поздно тебе надоест играть в учительницу. Прелесть новизны исчезла, и тебе стало наплевать на них. Они тебе надоели! Так же, как однажды тебе надоел отец, – с горечью проговорил Дэйв. – И этот твой граф из Европы!

– Но это не правда! – воскликнула Синтия.

– Нет, правда, мисс Маккензи! – И он выбежал из вагона, хлопнув дверью.

Синтия бросилась за ним. Не обращая внимания на людей, она кричала:

– Погоди, Дэйв! Мне надо все обдумать! Я должна решить, как отношусь ко всему… К нам… Кинкейд сердито посмотрел на нее.

– Но нас не существует, леди. Никогда не было и не будет. Уезжай! Убирайся отсюда! Ты можешь посмеяться над бедными глупцами вроде нас. Возвращайся к своим герцогам и графам! Только впредь держись подальше от нас. Я больше не желаю видеть твоей лживой физиономии в Тент-Тауне! И предупреди Элизабет: если ты еще хоть раз сунешься сюда, я немедленно уеду!

Охваченный яростью, Дэйв быстро пошел в сторону своего вагона, но вдруг остановился, заметив, как удивлены его поведением рабочие, и услышав плач девочек, испуганно смотревших на него. Выругавшись, он ворвался к себе в вагон и с треском захлопнул дверь.

Сев за стол, он уронил голову на руки. Услышав гудок паровоза, Дэйв подошел к окну в тот момент, когда хвост вагона семьи Маккензи, прицепленного к товарному составу, вильнув, стал постепенно удаляться.

Дэйв отвернулся от окна, прошел в свою спальню и упал на топчан, служивший ему кроватью. У него болело все тело, глаза, руки… Болело сердце…

– Черт бы тебя побрал, Синтия Маккензи! Черт бы тебя побрал!.. – бормотал он.

Глава 12

Дэйв не знал, как ему удалось уснуть, но когда он проснулся, был уже полдень. Он потерян почти полдня! Схватив шляпу, он выскочил из вагона и тут же наткнулся на девочек и их собак, сидевших в пыли напротив его вагона.

– Вам давно пора вставать, – заговорила Мэгги. Видимо, девочки поручили ей обратиться к нему.

Остальные смотрели на Дэйва так, словно видели перед собой убийцу.

– Дядя Дэйв, почему вы отослали миз Синтию? – Голос малышки дрогнул, и последние слова она договорила уже сквозь рыдания.

– Мэгги, никуда я ее не отсылал. Мисс Маккензи сама решила уехать.

– Вы лжете! – набросилась на него Кэти. – Мы все слышали, как вы говорили, чтобы она уехала и не… не возвращалась… – Разрыдавшись, девочка побежала к палаткам.

Некоторые малышки тоже заплакали и бросились за ней.

Горестные всхлипывания и причитания оставшихся девочек переросли в настоящий вой, сопровождаемый завываниями собак.

Дэйв нервно огляделся по сторонам и увидел, что едва ли не все женщины стоят вокруг, прислушиваясь к их разговору.

– Этот человек должен самого себя стыдиться, – заявила одна из них, прожигая его взглядом и неодобрительно качая головой.

– Девочки, прошу вас, успокойтесь. Плачем делу не поможешь, а вы – от слез можете заболеть, – вымолвил Дэйв.

И тут как нарочно Полли Келлеген резко согнулась и ее вырвало, причем один ботинок Дэйва оказался забрызганным.

– Это из-за вас мою сестру тошнит, злой человек! – заявила ее сестра-близняшка. – Я все расскажу папе. – Обняв Полли за плечи, Пегги повела ее домой.

– Я ненавижу вас, мистер Кинкейд! – сквозь слезы выкрикнула Кэтрин Мэри.

Эта картина – плачущая пятилетняя девочка, рыдавшая уткнувшись маме в колени, – еще долго преследовала Дэйва.

– Прощу прощения, девочки, но мне надо идти. – Оттолкнув собак, подозрительно обнюхивающих его испачканный ботинок, Дэйв поспешил назад в свое жилище.

За что ему такое наказание? Что плохого он сделал? Почему все набросились на него?

Он выглянул в окно. Мэгги и еще несколько девочек по-прежнему сидели у его вагона. Не желая вступать в дальнейшие пререкания с ними, Дэйв сел за стол и схватил один из чертежей, лежавших на нем.

В течение дня он выглядывал в окно и видел, что девочки так и сидят у его вагона. Смех, да и только! Его взяла в плен стайка девчонок и три собаки!

К вечеру, удовлетворенно улыбаясь, он отложил бумаги в сторону. В конце концов, вынужденное пленение пошло ему на пользу – никто не отрывал его от дела, поэтому он мог спокойно поработать над одним из главных проектов и вычислить, на сколько градусов надо повернуть колею, чтобы набирающий скорость поезд не заносило на поворотах. Завтра он сообщит бригаде результат своих вычислений.

Выглянув в окно, Дэйв увидел, что его «тюремщицы» исчезли, но он не сомневался, что они так просто не оставят его в покое. «Как насчет „назойливых нахалок“ при изучении буквы „н“, а, мисс Синтия? Черт возьми, забудь ее, Кинкейд! Она уехала отсюда и ушла из твоей жизни!»

За ужином никто не разделил с ним компанию, не заговорил – похоже, всем, даже холостякам, уже было известно о его «ужасном поступке». «Короткая все-таки у людей память», – подумал Дэйв, направляясь к своему вагону после невеселого ужина в одиночестве. Ведь еще совсем недавно от него требовали, чтобы он выгнал Синтию из Тент-Тауна, а теперь его считают негодяем за то, что он позволил ей уехать. Похоже, день-другой придется потерпеть, пока все не утихнет. Плюх!

Дэйв почувствовал, как что-то ударило его в спину. Какого черта?! Он не услышал выстрела, не ощутил боли. Вдруг он заметил, как еще один «снаряд», свистя, приближается к нему. Дэйв пригнулся и попытался разглядеть, кто бросает в него, но было слишком темно. Потом он упал на землю, а «снаряды» продолжали падать рядом. Один из них попал ему в руку. Вытянув руку в сторону, Дэйв нащупал один из «снарядов». Грязь! В него бросали комьями грязи!

Разозлившись, он быстро встал, предположив, что это проказы учениц Синтии, но вдруг в лунном свете разглядел фигурки двух мальчишек, быстро убегавших от него. Пригрозив кулаком, Дэйв крикнул:

– Вы ответите за это, маленькие хулиганы! Несколько человек выбрались из своих палаток и вопросительно посмотрели на него. Среди них Дэйв узнал Шона Рафферти, Лидию О'Лири, Тима Макгира, чету Дэннегаев.

– Что-нибудь случилось, босс? – спросил Шон. Осознав, до чего смешно он выглядит, выкрикивая что-то и размахивая кулаками в темноте, Дэйв раздраженно спросил его:

– Неужели твои люди не могут уследить за детьми? Вернувшись домой, он лег спать, но провел всю ночь без сна, думая о Синтии. К утру Дэйв все-таки заснул, а проснулся в поту – ему приснилось, что он держит девушку в объятиях и говорит ей о любви. Какого дьявола ему снятся такие сны?! Ведь они не испытывали любви друг к другу – одно лишь плотское влечение, знакомое женщинам и мужчинам со времен Адама и Евы.

Дэйв сел. Черт возьми, опять эти мысли терзают его! Забудь рай! Чувства, что он испытывал к мисс Грешнице приведут его в преисподнюю, чем в рай.

– Господи, опять они! – простонал Дэйв, выходя утром из своего вагона.

Прямо к нему направлялась толпа разгневанных мамаш. Подумать только! Те самые женщины, что еще так недавно жаловались на Синтию, теперь пели ей дифирамбы и требовали, чтобы он вернул девушку в Тент-Таун.

– Наши дети так сильно плачут, что не могут заснуть! – заявила Рози Макгир.

– Девочки тоже должны получать образование, – возмущалась Мэри Келлеген.

– Но это вы и ваши мужья решили, что они могут и не учиться, – защищался Дэйв.

– Мужчины приняли это решение, а не мы, – заговорила Маргарет О'Нил. – Моя Шэннон узнала от миз Синтии – благослови Господь ее доброе сердце, – что женщины тоже имеют права. А не только мужчины.

– Да-да, не только мужчины! – вторили ей остальные женщины.

– Вы, мужчины, и так слишком много себе позволяете. И теперь мы хотим перемен! – выкрикнула Пэтти Дэннегай.

– Леди! Леди! – пытался остановить их Дэйв. – Со своими претензиями обращайтесь к своим мужьям, а не ко мне! А что касается образования ваших дочерей, то мисс Маккензи обещала, что пришлет новую учительницу, как только сможет. А теперь, с вашего позволения, леди, мне надо отправляться на строительство дороги.

– Знаете что, Всемогущий и Всесильный мистер Строитель Дорог! Или вы извинитесь перед миз Синтией и попросите ее вернуться, или строить железную дорогу будут очень-очень несчастные люди! Уж мы об этом позаботимся! – уверенно проговорила Рози Макгир. – Пойдемте, леди!

Святой Вседержитель! Они еще и шантажируют его!

Остаток дня Дэйв только и думал об идиотской ситуации, в которую попал из-за Синтии. Он поздно вернулся домой, из-за чего ему не досталось ужина, а подходя к вагону, снова был обстрелян комками грязи.

На следующий день, направляясь завтракать, Кинкейд встретил Кэтрин Мэри Дэннегай.

– Доброе утро, Кэтрин Мэри, – обратился к ней Дэйв. – Как ты себя сегодня чувствуешь?

Пятилетняя девочка показала ему в ответ язык и ничего не ответила.

Снузер же облаял его, а потом побежал за хозяйкой.

Дэйв целый день выслушивал ворчание мужчин, терпел ледяные взгляды женщин, отворачивался от показывающих ему язык девчонок, старался не попадаться на глаза мальчишкам, швыряющим в него грязью, и обходил стороной глухо рычащих собак. Он даже подумал о том, что ему, видимо, придется запирать дверь, потому что пропали его чистые трусы, а потом он нашел их в леднике. Вечером к нему пришел Шон Рафферти, видимо, понимая, что нелегкий разговор неизбежен.

– Ты должен все сделать для того, чтобы эта женщина вернулась, – сказал ему Шон. – Мужчины говорят, их жены не успокоятся. Моя Мэгги плачет ночи напролет, и, я слышал, так же ведут себя все девочки. Да что там девочки – даже мальчишки приуныли.

– Не говори мне об этих хулиганах, – перебил его Дэйв. – Я знаю, это они заморозили мои трусы, они швыряются в меня грязью. А женщинам можешь еще раз повторить, что мисс Маккензи обещала прислать себе замену.

– Ты забываешь об одной вещи, приятель. Все они хотят, чтобы миз Синтия сама вернулась в Тент-Таун.

– Но это невозможно! – возмутился Кинкейд. – Она ведь решила уехать!

– Стало быть, ради всех нас, приятель, ты должен уговорить ее вернуться, – настойчиво проговорил Шон.

– Раз уж ты взялся за роль связного между мной и рабочими, старина, то передай этим людям, чтобы они приструнили своих сорванцов, мне уже надоело терпеть их выходки!

Видимо, слова Дэйва подействовали, во всяком случае, вернувшись вечером домой, он смог спокойно снять седло с коня и подойти к своему вагону. Но едва он взялся за ручку двери, как ком грязи ударился о стенку, всего на несколько футов не долетев до него. Дэйв вгляделся в темноту. Кто-то был там, и этот кто-то хотел напакостить ему.

Не прошло и часа, как к нему пришли Шон Рафферти и Лидия О'Лири. Появление Лидии после ее недавнего визита означало, что она пришла не из вежливости. Впрочем, удивляться не приходилось: Лидия была единственным человеком, еще не высказавшим своего мнения по поводу происходящего.

– Думаю, вы пришли поговорить о мисс Маккензи, Лидия, – проговорил Дэйв, когда гостья села. – Надеюсь, вы не возражаете, чтобы мы обращались друг к другу по имени и на «ты».

– Разумеется, нет, мистер Кин…

– Дэйв, – поправил ее он. Лидия робко улыбнулась:

– Конечно, я не возражаю, Дэйв. И разумеется, ты прав: мы пришли поговорить о ситуации, сложившейся в школе.

– Мы уже обсуждали ее, – вмешался Шон.

– Не сомневаюсь, – кивнул Дэйв. – Думаю, о школе говорят теперь все.

– Скажи ему, что мы решили, Лидия.

Услышав, как Шон называет ее по имени, учительница робко улыбнулась и с любовью посмотрела на Рафферти. «Может, эта парочка наконец обсудит что-нибудь более интимное, чем проблемы со школой? – подумал Дэйв, заметив это. – Давно пора!»

Лидия начала говорить:

– – По-моему, проблему нельзя решить иначе, чем… – Замявшись, она вопросительно посмотрела на Шона.

– Ну это… – пробормотал Рафферти. – В общем, Лидия хочет сказать, старина, что ты бы… это… мог поехать в Денвер, извиниться перед миз Маккензи и попросить ее вернуться.

– Что-о?! – возмутился оторопевший Кинкейд. – Ты, должно быть, шутишь!

– М-м-м… Ну-у-у… Мы думаем, наша дорогая Синтия сразу подобреет, если ты сделаешь это.

– Лидия, «дорогая Синтия» утверждала, что причиной ее отъезда стал несчастный случай с малышкой Дэннегай. Признаюсь, сам я думаю иначе: мне кажется, ей стало тут скучно, поэтому несчастный случай был хорошим поводом для отъезда.

– Я не согласна с вами, – решительно возразила Лидия. Это было весьма смелое заявление для нее.

– Что бы ты сейчас ни говорил, Дэйв, сынок, многие слышали, как ты сам сказал миз Синтии не возвращаться.

– Стало быть, меня уже в негодяя превратили. В глазах Шона загорелись веселые огоньки.

– Дружище, мы знакомы столько лет, и я хорошо изучил тебя. Нипочем не поверю, что ты против возвращения этой леди, – ухмыльнулся он.

– Эта леди, как ты выражаешься, доставила мне массу неприятностей с того мгновения, как сошла с поезда. Шон подмигнул ему:

– Что-то мне сдается, что ты и сам с удовольствием имеешь с ней дело, а?

– Мы с Шоном обсудили ситуацию, сложившуюся с классом, – заговорила Лидия, – и, кажется, нашли временное решение проблемы. Мне всегда не нравилось, что девочки не ходят в школу. А если мы объединим мальчиков и девочек в две возрастные группы? Старшие будут ходить в школу по утрам, а младшие – после полудня. Мальчишки будут счастливы – ведь им придется проводить в школе меньше времени. А девочки… – Лидия вздохнула. – Боюсь, я не смогу во всем заменить Синтию, но девочки хотя бы будут ходить в школу. Разумеется, если ты одобришь этот план, – добавила она.

– Лидия, идея неплохая, но ведь тебе придется работать вдвое больше, – сказал Дэйв.

– Собственно, мне придется работать больше всего на два часа, но это же временно – до тех пор, пока ты не уговоришь Синтию вернуться, – кивнула Лидия.

Шон улыбаясь сказал:

– Уж если Лидия готова взять на себя такое большое дело, уверен, тебе необходимо поехать за мисс Маккензи и привезти ее сюда.

Дэйву даже думать было неприятно о том, что он должен уговорить ее вернуться.

– Да ладно тебе раздумывать, приятель, – прервал его размышления Шон. – Ты, поди, и сам был бы рад, если бы малышка Синтия вернулась.

– Я еще не сказал «да», – проворчал Дэйв. – Дайте мне хотя бы ночь на размышление. А пока ты, Лидия, можешь начинать работать. Я позабочусь о том, чтобы ты получила за это вознаграждение.

– Вот это дело, сынок, – улыбнувшись, проговорил Рафферти, хлопнув Кинкейда по плечу.

…На следующий день товарный поезд отправился в Денвер, и в одном из вагонов сидел Дэйв Кинкейд.