Текст книги "Рынок. Государство. Бюрократия. Коррупция"

Но время свободной конкуренции прошло, ностальгия же осталась у буржуа, умеющего изложить ее в виде идеи, который сегодня не просто буржуа, а с крепкими основами политэкономических знаний. Например, Е. Ясин, противопоставляя интересы буржуазии и государственной власти, выдвигает «революционную» идею о замещении власти чиновников, т. е. государственную власть властью самодеятельности и самоорганизации граждан. Под гражданами здесь следует понимать буржуа, который еще способен к самодеятельности и самоорганизации. Он пишет: «самодеятельность и самоорганизация граждан в ведении общественных дел взамен всевластия чиновников – гражданское общество»[149]149
  Ясин Е. Новая эпоха – старые тревоги: Политическая экономия. М.: Новое издательство, 2004. С. 86.


[Закрыть]. Этот трудный путь самодеятельности и самоорганизации необходим не только для того, чтобы организовать гражданское общество, но и для того, чтобы уже не быть обманутым самому гражданскому обществу. Подобное предостережение и одновременно особая форма защиты самодеятельного и самоорганизованного гражданского общества от обмана, источником которого является государственная власть, порождающая всевластие чиновников. Данный эзоповский язык Ясина оправдан тем, что он используется в почти официальном документе всех правых сил России в «Правом манифесте», а также в «Левом повороте» М. Ходорковского, т. е. во всей либеральной философии отечественной современности. Либеральный язык используется, наверное, с целью запутать всех, все-таки на поверхности этих документов сохранить слова: свобода, права человека, самодеятельность, самоорганизация. Но это только слова, которые в какой-то мере отражают как положение буржуа, в данном запутавшемся в своих противоречиях гражданском обществе, так и его философское кредо – все кругом обман. «Главный и самый трудный перелом должен произойти в каждом из нас: надо стать свободным, не мириться, когда тебя обманывают. Защищать права сограждан, – значит отстаивать свои права»[150]150
  Там же. С. 86.


[Закрыть]. Ясин в своих суждениях забывает главного, которое заключается в том, что каждый отдельно взятый гражданин не может следовать его увещеваниям, начинать с себя. Обман осуществляется в масштабах общества и с этим обманом бороться каждому отдельно взятому невозможно. С обманом на базаре или в магазине, на работе – это возможно, но это не исправит общества, которое базируется на вселенском обмане. Зачем же лукавить и требовать от отдельного человека, которого обманули уже тогда, когда он еще находился в утробе матери, чтобы он боролся отдельно и самостоятельно с обманом. Почему человек должен изначально вставать в позицию борьбы с обманом? Потому что основополагающий принцип ясинского демократического общества есть сплошной обман. Тенью обмана является воровство.

Однако нельзя делать два противоположных дела совместно, а именно: одновременно обманывать и не обманывать, воровать и не воровать. Значит, кто-то должен обманывать по долгу своего положения, а кто-то бороться с этим обманом. Кто-то должен воровать, а кто-то бороться с воровством. Но, ни тот, ни другой подобного сделать не может, потому что и тот и другой живут за счет этого обмана и воровства. Поэтому, коль скоро для них обман и воровство есть основное условие жизни, то они должны лишиться этой жизни. Зачем же конструировать общество самоубийц, зачем бороться за неосуществимое гражданское общество, где по идеи Е. Ясина не должно быть живых, за мертвое гражданское общество?

Призыв Ясина направлен на людей, которые по своему социальному положению находятся в обманутом положении. Заставляя народ бороться с обманом, он обрекает их на смерть. Понятно, что все не услышат призыв Ясина, но тот, кто услышит и начнет решительно действовать, тот завтра, столкнется с государственной властью, c так ненавистными Ясину, чиновниками, которые усмотрят в этой борьбе действия преступного характера. Потому что бороться против обмана, значит бороться против частной собственности. Подобная борьба не приветствуется государственной властью, которая за какой-то цветок, украденный с соседской клумбы, наказывает четырьмя годами колонии общего режима.

Правовое государство по Е. Ясину – власть разумных законов[151]151
  Там же. С. 86.


[Закрыть]. Все важнейшие вопросы экономической и общественной жизни должны быть урегулированы законодательно. Больше законов, меньше голосований вопиет он. Это всплеск рукой тонущего в изобилии ничего не значащих слов, можно принять за основу правового государства. Больше законов – последнее означает, что все гражданское общество, вплоть до его дыхания необходимо опутать правилами, инструкциями, регламентами. Иначе говоря, нормами предупреждающими, пугающими, наказывающими и т. п. При этом Ясин отказывает в легитимности основному механизму достижения власти в демократической республике – выборам. Согласно его замыслам, выборы как всеобщее голосование должны быть уничтожены. В этом смысл лозунга, брошенного либералом, читающему его произведения, народу. Подобная организация гражданского общества наводит тоску. Но с другой стороны тому гражданскому обществу, о котором мечтает наш либерал все едино, какими законами опутываться, больше или меньше голосовать. Оно мертвое гражданское общество и тем свободно. И тот панегирик свободе, который двумя страницами ранее мы находим в его эпохальном произведении, вполне оправдан.

Мечта Ясина, закамуфлированная под словесный блуд абстрактных понятий, имеет свои миссионерские корни некоторой неведомой никому нации, которую он представляет в нашем отечестве. Поняв, что для россиян трудно дается самодеятельность и самоорганизация, а правовое государство также для них непривычно, он пришел к мучительному для себя выводу, что россиянам вообще ничего не нужно ни гражданского общества, ни правового государства. С этой единственной мыслью, посетившей забитую всякой всячиной голову Е. Ясина, можно полностью согласиться. Для россиян не нужно того гражданского общества, к которому его толкает наш либерал. Оно движется в противоположную от интересов народа сторону. Демографическая ситуация показывает, что оно движется к такому гражданскому обществу, которое хотел бы видеть Ясин. Проблемы промышленности – этому одно свидетельство. Резкое снижение потребления большинства россиян – второе тому свидетельство. Гражданское общество, которое не достигло по Е. Ясину своего идеального состояния, во-первых, опутано множеством нитей-законов, во-вторых, отказалось от голосований, ибо за время существования новой России не было, по существу, ни одного референдума, тогда как наболевших и важных вопросов накоплено предостаточно. Губернаторы практически назначаются Президентом, судьи также назначаются, как и чиновники, последние, собственно, не должны избираться. С появлением гражданского общества в стране жизнь россиян не стала ни богаче, ни счастливей, ни свободней. Подобное правовое государство с трудом усваивается россиянами. Конечно, им не нужно и то гражданское общество, над которым осьминогом законов повиснет тоталитарная государственная власть, ни гражданское общество без граждан, ни правовое государство с разумными законами, но без выборов. Какое общество им необходимо, какое государство их вполне удовлетворит, они сами скажут, как только Ясин научит их быть самодеятельными и самоорганизованными.

Гражданское общество, являясь базисом государственной власти, определяет ее полностью, во всех ее общих и частных моментах. Между этими институциями нет не проходимой пропасти, о которой говорят исследователи в лице В. Г. Ледяева. Будучи отражением и официальным представителем общих интересов гражданского общества государственная власть не может выражать частные или корпоративные интересы, не могущие по той или иной причине стать общими, а затем и всеобщими интересами. Поэтому формула, согласно которой государственная власть противоположна гражданскому обществу, как следствие и власти гражданского общества, не является той формулой или измерением, с которой можно и должно подходить к способам взаимодействия государства и гражданского общества. Да и «на формулах в исторической науке далеко не уедешь»[152]152
  Там же. С. 154.


[Закрыть]. Признание же обратного – это поддержка постоянного конфликта между этими противоположностями, тогда как действительность указывает нам на постоянное согласие и единство между ними. Признание обратного – это значит поддержка правомерности идей анархизма, которые связаны с отменой государственной власти с сегодня на завтра. Политический радикализм, порожденный признанием противоположности гражданского общества и государства, отвергнут противоположными политическими теориями, враждебными друг другу теориями – либерализмом и марксизмом. Возвращение в анархизм Ледяева, судя по его работам, посвященным власти, есть следствие приверженности его крайнему либерализму, который противится государственным интервенциям в гражданскую жизнь людей. Данное сопротивление, доведенное до крайности, сходится, как это обычно и бывает, с крайностями иных теоретических конструкций, в нашем случае с анархизмом Прудона, согласно мысли, которого свобода человека находится за пределами государства, в его отсутствии, анархии, которая возникает в результате ликвидации имущественного неравенства, как источника и причины всех остальных видов неравенства[153]153
  Прудон Ж.П. Что такое собственность или исследование о принципе права и власти. Комментарии // URL: http://society.polbu.ru/prudon_property/ch01_i.html (дата обращения: 14.12.2013).


[Закрыть].

Хотя гражданское общество и противоположно государственной власти, оно является объектом, который «не находится в полной власти субъекта (государства. – Авт.), а имеет возможности оказывать обратное эффективное влияние в иных ракурсах»[154]154
  Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М., 2001. С. 258.


[Закрыть]. Рассмотрение взаимодействий государства и гражданского общества в ракурсе «субъект-объектных» отношений в корне неверно. Ребенок, рожденный от родителей, становится субъектом, а родители объектом. Если В. Г. Ледяев как мы надеемся, родитель, это испытал на себе, то тогда его предположение о том, что субъектом является рожденный ребенок, а объектом родители, вполне является верным. Но если он родитель какого-нибудь российского ребенка, рожденного в России, то российские семейные отношения вообще не допускает подобного абсурда. Ледяев такую данность допускает в отношении гражданского общества, которое является прародителем государства. Он результату всей совокупности отношений гражданского общества вручает роль субъекта, оказывающего влияние на объект – гражданское общество. Придание значения субъекта некоторой абстрактной форме бытия человека вообще является методологически неверным, ибо действительным деятельным субъектом истории является индивид и его совокупность – люди, народ, проживающие на определенной территории. Неверным является также стремление выдать на поверхности лежащее перевернутое уже политикой отношение за сущностное отношение. В этом случае Ледяев уподобляется аборигену северных окраин России, который что видит, о том и поет.

Механизм взаимодействия гражданского общества и государства не сложен, если мы исходим из представлений о государстве как надстройки над гражданским обществом, как такой формы жизни людей, идеологической формы, являющейся индивиду в виде органа, организующего жизнь общества на основе негласного договора. Однако при этом всеми своими корнями государство уходит в основы материальной жизни гражданского общества. Современное государство как понятие родовое всей своей жизнью обязано экономической жизни гражданского общества. Не секрет, что экономической основой современного государства и государства как организации гражданского общества, являются налоги. В экономическом смысле налоги «это та золотая цепь, которой буржуазия удушает государство» и сие происходит потому, что в гражданском обществе в силу господства капитала, обмена, труда, разделения труда и конкуренции, первым у распределения продукта стоит буржуазия. Представление о том, что государство взимает налоги, что оно является некоторым реальным субъектом всех отношений в гражданском обществе, порождено самим государством, как главным элементом политики. В политике все переворачивается с ног на голову. То, что в экономике является белым, в политике черным. Конкуренция в экономической жизни гражданского общества является единственным легитимным конфликтом, в политике конкуренция отменяется. Не случайно закон «О политических партиях», появившийся в 2001 году, пространство конкуренции в политике сузил до пределов, последнее вызвало протест со стороны оппозиционных партий. Протестные настроения общества в электоральном цикле 2011–2012 гг. и появления фактора «уличной демократии» стали основой для очередного изменения законодательства о политических партиях. См., например, Федеральные законы от второго апреля 2012 г. № 28-ФЗ – снизились требования к численности политических партий; от 2 мая 2012 г. № 41-ФЗ – произошло изменение доступа партий к президентским и парламентским выборам путем отмены и снижения необходимых подписей избирателей; от 2 апреля 2013 г. № 30-ФЗ – возврат к прямым выборам губернаторов; от 22 февраля 2014 г. № 20-ФЗ – снижение избирательного барьера с 7 % до 5 %. В 2013 г. одновременно вносятся новые изменения в законодательство, что приводит к введению президентского и муниципальных фильтров на губернаторских выборах и т. д.

И так, если налоги есть форма зависимости государства от бизнеса, то долги государства, также являются экономической формой подчиненности государства бизнесу. Долговые обязательства государства – результат его обязательств перед бизнесом или другими государствами, за спиной которых стоит национальный бизнес или буржуазия. Предположительно долги государства – та же золотая цепь, которой связано государство с экономикой, поэтому государственная собственность, появляющаяся как необходимость обслуживать общий интерес буржуазии, который проявляется как высшая форма капиталистической частной собственности.

Будучи порождением гражданского общества, государство не берет на себя функцию организации общества посредством влияния на общество, она ему определяется господствующим классом в виде элемента гражданского общества, в тот или иной исторический момент. Государство выступает как отторгнутая от него функция управления совокупным капиталом, но сохраняющим при этом зависимость от него. Получив данную функцию от гражданского общества, государство исполняет ее в том объеме, в котором требует ситуативно-определенная экономическая необходимость. Формы влияния государственной власти являются способом обратной связи, идущей от гражданского общества к государству. То, что государство из слуги превращается в господина, происходит из-за того, что в системе разделения труда государственная практика является умственной деятельностью и участием по организации жизни гражданского общества. Поэтому такое участие обособляется от других видов деятельности, встает над ними, с одной стороны, как вид умственного действия, с другой стороны, как вид организационной жизни. Государственная власть организует жизнь общества посредством такого инструмента как право. Но функция государства по организации жизни общества не является еще властью, она проявляется как специфическая деятельность, которая обладает непреходящим характером и при любом устройстве общества необходима. В результате этой деятельности образуется неполитический союз или гражданское общество. Здесь влияние государственной власти настолько, сколько необходимо индивидам для самоорганизации. Практически влияние оказывает не власть, если и власть, то самих над собой индивидов. Возникающая в данном случае прослойка людей, организующая их жизнь в целом, обозначаются словом «администрация» или «бюрократия». Именно администрация занимается организацией общественной жизни индивидов и тем оказывает влияние на индивидуальную их жизнь.

Политический союз или политическая организация индивидов возникает потому, что на основе разделения труда общество разделяется на классы и не равного положения представителей этих классов в гражданском обществе, экономическим господством в самом гражданском обществе одного класса над другим, класса буржуазии над наемными работниками. Возникшие на основе разделения труда и присвоении чужого труда классы, их постоянная борьба за распределение деятельности и собственности, требует принудительного влияния, опосредованного общими интересами господствующего класса. Справляясь с интересами противоположных господствующему классу классов на отдельной фабрике или производстве методами экономического принудительного влияния, она, для защиты своих интересов как общественных интересов, организуется политически с целью защиты этих интересов, как от наемных работников, так и отдельных или ассоциированных в акционерные общества, буржуа. С этой целью буржуазия как класс (без классового подхода не понять происхождения современной государственной власти. – Авт.) использует формы принудительного политического влияния.

Политика появляется тогда, когда потребность в насильственном влиянии актуализируется. Воспроизводится подобное действие в том случае, если в гражданском обществе пробуждается движение за освобождение над социальными проблемами жизни, которые являются следствием экономического господства буржуазии. Государство, представляет собой основной политический институт, легитимирующий в самом себе физическое насилие, защищающий интересы господствующего класса с использованием института насилия, законно (законно для данного государства) применяет его в минуты явной активности общественного движения за освобождение, которое сегодня называют оппозицией. Политический союз или организация общества посредством принудительного влияния, существовавшая в предшествующую эпоху, приспосабливается к интересам господствующего класса, к товарно-денежным отношениям, капиталу, обмену, разделению труда, конкуренции, потребностям людей, условиям их производства и воспроизводства. Политическая практика показывает, что для буржуазии данная политическая оболочка может существенно отличаться от страны к стране, но тем не изменяется сущность союза неполитического, который во все времена был и до сегодняшнего дня остается союзом или организацией совместной жизни людей. Как современное предприятие не может обходиться без организации всей его жизни, так и общество в силу имеющихся предпосылок не в состоянии существовать без общественной организации, без влияния, которое не является двигательной силой, но которая является силой объединяющей и придающей всему движению упорядоченный характер. Попытка принизить организующую в пределах всего общества жизнь по общим правилам и возвеличить локальную организацию «в каждом отдельном случае»[155]155
  Шварц Г. Религия денег: Пути выхода из кризиса: сценарий будущего / Пер. с нем. А. Шурбелева. СПб.: Издательство Вернера Регена; Немецкая школа коучинга и медиации; Gera: VWR-Verlag, 2013. С. 15.


[Закрыть] есть попытка из пушки стрелять по воробьям и не получить желаемого эффекта «…справляться с все более сложными проблемами нашего мира»²³.

Объемля всю материальную жизнь людей, данная организация упорядочивания их совместной жизнедеятельности, придает подобной жизнедеятельности целенаправленный характер. Одновременно целью общественной организации не может быть что– то такое, которое не связано напрямую с потребностями людей. Только церковь как эксплуатация нищего духом народа может себе позволить ставить божественную цель, такую цель, которая удерживает бедный народ от грехопадения. Соответственно человек пребывает в невесомости, не могущий опуститься на грешную землю и подняться в заоблачные выси. Организация гражданского общества, целью которого является капитал или прибыль, не имеет непосредственного отношения к потребностям людей, поэтому возникает противоречие в самом гражданском обществе, между неполитическим и политическим государством. На этом противоречии выстроены все либеральные представления о гражданском обществе, в которых в явной или не явной форме подвергается критике неспособность государства обеспечить буржуазии высокую норму прибыли. В связи, с чем они требуют организации и самоорганизации гражданского общества все в большей степени, приближающейся к их цели – высокой прибыли, понимая при этом ее как благо народа. На этом противоречии В. Г. Ледяев выстроил свою концепцию противоположности государственной власти гражданскому обществу, тогда как в действительности государство лишь возникает как результат этой противоположности и как механизм разрешения ее. На подобном же противоречии порождается оппозиция такой государственной власти, которая организует гражданское общество не в целях удовлетворения потребностей всех слоев населения, или как сказал А. И. Харичев, «жителей России», а в целях достижения высокой прибыли.

Противоречие между целями (прибыль или потребности людей) французские левые «в своих планах завоевания власти… руководствуются программой Левого фронта, сформулированной перед президентскими выборами 2012 года в документе "Сначала человек": приход к власти через победу "революции граждан", доказавшей свою успешность в ряде стран Латинской Америки»[156]156
  Семенова А. Коммунизм, чтобы изменить мир! Французская компартия готовится к своему съезду // URL: http://kprf.ru/international/capitalist/115171.html


[Закрыть].

Проблема взаимодействия гражданского общества и государственной власти – это проблема взаимодействия классов в обществе. Данный вывод вытекает из представления о государстве как продукте гражданского общества, классовое деление которого есть следствие разделения труда, господства товарно– денежных отношений, капитала, конкуренции, обмена и распределения. Поэтому государственная власть не может быть выше общественной власти. Не государственная власть воздействует на гражданское общество, а гражданское общество оказывает влияние на государственную власть. Однако подобное влияние ограничено воздействием господствующих классов, защитой определяющего интереса этого класса – прибыли, что приводит к возникновению индивидуального, вместе с тем и социального недовольства, вытекающего также из политики государства, ориентированной на защиту данного интереса. Стремление социальных классов к освобождению самих себя от тех условий, которые тяжелым бременем нависают на их плечи, порождает локальные и всеобщие оппозиционные социальные движения. Движения есть отражение локального недовольства, да и само недовольство в российской действительности носит абстрактный характер и только в некоторых из них оно вполне осознано, имеет свое теоретическое обоснование и осуществляется по всем правилам политической борьбы.