Текст книги "Дьявольский соблазн"

«Смекалистая девочка, а главное, не брезгливая», – подумал Дейв, выходя из столовой и оставляя обжору Тома наедине с проституткой.

Закрывшись в большом, отделанном дубом кабинете баронета, виконт не стал терять время и сразу же снял с полки журналы, датированные 1805 годом. В то время его председателем и секретарем был Карстэрз, и именно он вел тогда журнал.

Пробежав глазами записи, большинство которых не представляло для него никакого интереса, Дейв с досадой поморщился, но тут одна запись неожиданно привлекла его внимание. Она была датирована декабрем 1805 года, и речь в ней шла о двухстах фунтах, истраченных на путешествие через пролив некоего синьора Росси, учителя танцев.

Зачем членам клуба понадобился учитель танцев? Виконт мрачно усмехнулся. Ему вспомнилась страшная судьба повара постоялого двора «Золотой бык»: в ту роковую ночь повар был на дежурстве в кухне и чудом спасся, но затем власти обвинили беднягу в том, что пожар начался по его недосмотру, и через несколько дней после этого повара нашли мертвым. По официальной версии, он покончил жизнь самоубийством из-за угрызений совести, ведь в ночь пожара в гостинице постоялого двора погибли сорок семь человек.

У Дейва из головы не выходила мысль о том, что «учитель танцев», выписанный из Европы, мог быть наемным убийцей, которого члены клуба использовали для устранения повара, на которого свалили всю вину. С его смертью расследование преступления прекратилось, и таким образом настоящим преступникам удалось спрятать концы в воду. Дейв понял, что, если он узнает имя человека, который нанял «учителя танцев» из Италии, это непременно прольет свет на тайну гибели его родителей.

Достав из кармана жилета смятую записку с угрозами в адрес коронера, который расследовал это дело, виконт провел небольшую экспертизу. Анонимное послание ему передал сам коронер, а автором записки, судя по почерку, был Карстэрз.

Установив это, Дейв глубоко задумался. Через некоторое время он спрятал записку в карман, поставил журналы на место и вышел из дома, оставив Большого Тома развлекаться с проституткой. Этот жирный потный боров пыхтел и постанывал, уложив девицу на обеденный стол, но виконт не беспокоился за Фелицию, которая давно привыкла к таким клиентам и к тому же получила неплохой задаток.

Сев в экипаж, Дейв приказал кучеру трогаться. В его голове роились тысячи мыслей. Прежде он подозревал Квентина, но теперь стал сомневаться в его вине. Или, может быть, Рэнделл был соучастником Карстэрза в этом преступлении? Виконту не хватало улик и доказательств. Возможно, он найдет их в доме Квентина?

Через полчаса Дейв проник через окно в каретный сарай Рэнделла, представлявший собой кирпичное двухэтажное здание, где пахло конским навозом и свежим сеном. В стойлах тихо пофыркивали лошади. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спавших на втором этаже конюхов, виконт миновал конюшню и оказался в помещении, в котором располагалась контора старшего конюха. Переступив за порог, он плотно закрыл за собой дверь.

Сквозь высокое окно в контору падал лунный свет, помогавший ориентироваться в помещении. Дейв начал обыск.

Члены клуба «Лошадь и коляска» были фанатами быстрой езды и превыше всего на свете ценили свои коляски и экипажи. Они могли жить на грани банкротства, но тем не менее лошадей и кареты старались содержать в порядке.

После прохождения определенного количества миль пружины и другие мелкие детали коляски подлежали обязательной замене. Многие господа поручали своим старшим конюхам вести строгий учет использования колясок, а также следить за их ремонтом. Все записи об этом аккуратно вносились в хозяйственные книги, там же можно было найти сведения о каждой поездке. Фиксировалось самое важное – дата, цель поездки и пройденный путь в милях.

Дейв решил просмотреть записи двенадцатилетней давности в хозяйственной книге Квентина Рэнделла, чтобы точно установить, проезжал ли он в ноябре 1805 года по Оксфордской дороге.

Сняв с полки увесистый фолиант, он открыл его и положил на подоконник. Затаив дыхание, виконт стал просматривать книгу, исписанную аккуратным почерком старшего конюха. Даты, суммы расходов, текущие ремонты экипажей… Дейв пролистал записи за август, сентябрь, октябрь и замер, не веря собственным глазам: записи за ноябрь 1805 года в книге отсутствовали, поскольку эти страницы были попросту вырваны.

Девлина охватила ярость. В этот момент его внимание привлек посторонний звук, доносивший с улицы, и он, подняв голову, прислушался.

Во дворе, поднимая тревогу, залаяли собаки, и тут же тишину безлюдной улицы нарушил грохот колес. К дому приближался экипаж, в котором, судя по смеху и пьяному голосу, находился сам хозяин дома. Рэнделл, должно быть, возвращался из борделя, где он любил проводить свободное время, и возвращался не один: хриплый женский голос громко декламировал скабрезные стихи, которые обычно можно было услышать в пивной или в публичном доме.

Дейв быстро захлопнул хозяйственную книгу и, поставив ее на полку, выскользнул из конторы; ему надо было как можно скорее выбираться наружу. Барона сопровождали лакеи, которые в отличие от своего господина были трезвы и могли заметить незваного гостя. Виконт знал, что Квентин со своей шлюхой сейчас отправятся в спальню, а слуги должны будут поставить лошадей и экипаж в каретный сарай. В щель между створками ворот он видел, как из экипажа вышел Квентин, а за ним на землю спрыгнула пьяная девица. Барон полез к ней обниматься, но она оттолкнула его.

– Подождите, милорд, – покачиваясь, нечленораздельно пробормотала шлюха. – Меня что-то мутит…

– А я хочу поцеловать тебя, дорогуша, – упрямо заявил Квентин.

– Вот скотина! – Шлюха отпихнула барона, когда он начал задирать ее юбку, а потом побежала к дому. – Поймайте меня, если сможете! – крикнула она.

Квентин с хохотом бросился за ней, а лакеи, взяв под уздцы коренного упряжки, направились к каретному сараю.

Отойдя от ворот, виконт спрятался в стойле, где стояла смирная гнедая лошадь; прижавшись к дощатой перегородке, он стал наблюдать в щель за тем, что происходило в проходе. Вскоре послышались голоса конюхов, и ворота каретного сарая распахнулись. Не теряя времени, Дейв подтянулся, вспрыгнул на подоконник и, открыв ставню, вылез из окна в опустевший двор.

Клубившийся над рекой туман размывал очертания стоявшего на углу фонаря, однако, заметив его, виконт вдруг застыл на месте: ему показалось, что кто-то, прячась в тени, наблюдает за ним. Дрожь пробежала по его спине, и он незаметно огляделся вокруг. Бывая в разных переплетах, виконт часто подвергал свою жизнь опасности; однажды в горах за ним долго крался лев, но даже тогда он не испытывал страха; теперь же ему пришлось столкнуться с настоящим призраком.

Сквозь туман Дейв разглядел фигуру, одетую во все черное; похожая на посланницу с того света, женщина смотрела прямо на него, и он понял, что незнакомка уже давно наблюдает за ним.

Виконт колебался, не зная, что делать. Может быть, подойти к ней? В конце концов Дейв собрался с духом и сделал первый шаг, однако призрак тут же бросился бежать и исчез в тумане.

Впрочем, был ли это призрак? Дейв отчетливо слышал звук шагов. Ругая себя за глупость и проклиная туман, который ввел его в заблуждение, виконт бросился вдогонку.

Охваченная паникой, Мэри бежала по мостовой. Вспомнив свою беспокойную молодость, когда ей часто приходилось уносить ноги, она, подхватив юбки, свернула в темный переулок.

– Кто вы? Остановитесь! Я не причиню вам зла! – слышала она за спиной громкий голос, отзывавшийся эхом среди спящих, окутанных туманом зданий. – Не бойтесь!

Не обращая внимания на этот призыв, Мэри неслась по переулку во весь дух. Выбежав на торговую улицу, она помчалась по сводчатой галерее пассажа, проклиная себя за неосторожность. Ей не следовало показываться на глаза виконту: теперь он всегда будет начеку и не даст ей следить за событиями, которые начали принимать весьма интересный оборот.

Все это время Мэри не выпускала из виду людей, устроивших пожар на постоялом дворе «Золотой бык», и теперь то, что Дьявол Стратмор зачем-то проник в каретный сарай Квентина Рэнделла, спутало Мэри все карты. Кто кем манипулировал в этой игре? Действительно ли Дейв находился под тлетворным влиянием Квентина и Карстэрза или только делал вид, что дружит с ними?

Не зная, что он за человек, Мэри не хотела рисковать и расспрашивать об этом самого виконта – это могло подвергнуть опасности Сорчу. Лорд Стратмор имел все права взять младшую сестру под опеку, однако, не зная его истинных намерений, Мэри не могла допустить этого.

Выбежав на оживленную улицу, Мэри перебежала через проезжую часть и спряталась за стоявшими на тротуаре корзинами с фруктами. Дейв в растерянности остановился на противоположной стороне. Уличный фонарь освещал его лицо, на котором застыло выражение отчаяния.

«Нет, он вовсе не похож на злодея», – подумала Мэри.

Оглядевшись по сторонам, виконт медленно побрел по улице и вскоре скрылся из виду; только после этого Мэри рискнула покинуть свое убежище и направилась в другую сторону, решив, что не станет разговаривать с лордом Стратмором до тех пор, пока не убедится в его порядочности и благородстве.

Глава 15

– Да чтоб их черт побрал, этих проклятых ростовщиков! – в сердцах воскликнул Бен, прислушиваясь к настойчивому стуку в дверь.

– Ничего, сейчас я все улажу, – процедил сквозь зубы Дейв и направился в вестибюль.

Субботний вечер виконт собирался провести в компании очаровательной мисс Карлайл; после ночи, принесшей столько неприятных волнений, ему просто необходимы были положительные эмоции. В течение дня Бен уже несколько раз выходил к кредиторам и разгонял их, однако теперь Дейв хотел сам разобраться с назойливыми посетителями, способными кого угодно вывести из себя своей настырностью и бесцеремонностью.

– Ну, я вам сейчас покажу! – Он распахнул дверь настежь.

Однако на крыльце он увидел не агентов по выбиванию долгов, а всего лишь своего поверенного.

– Ах, это вы, Чарлз! – громко воскликнул виконт, не ожидавший увидеть мистера Бичема в столь неурочный час.

Поверенный, видимо, никак не ожидал такого приема.

– Добрый вечер, милорд, – пролепетал он.

– Простите, Чарлз, я не хотел вас обидеть. Входите. – Дейв дружеским жестом похлопал Бичема по спине. – Проклятые кредиторы совсем меня одолели. От них нет спасения.

– Да, да, сэр, я все понимаю, – поспешно сказал поверенный, – именно затем я и явился к вам – чтобы обсудить именно эту проблему. – Чарлз никак не мог успокоиться после пережитого испуга и нервно поправил узел шейного платка.

Виконт проводил его в свой кабинет.

– Может быть, хотите что-нибудь выпить? – предложил он. – Вы сегодня необычайно бледны и взволнованны.

– Нет, сэр, благодарю вас, со мной все в порядке. – Поверенный справился наконец с волнением и произнес важно: – У меня для вас отличные новости, лорд Стратмор.

– Правда?

На губах Чарлза заиграла торжествующая улыбка, как у шахматиста, одержавшего внезапно победу в трудной партии.

– Я весь внимание. – Дейв жестом предложил гостю сесть.

Чарлз, пыхтя, опустился в кресло; его прямо-таки распирало от самодовольства.

– Сэр, – начал он, – в результате неимоверных усилий и непрерывного труда мне удалось найти способ для того, чтобы освободить вас от условий, изложенных в завещании вашей тетушки.

Дейв изумленно посмотрел на поверенного.

– В самом деле? – недоверчиво спросил он.

– Именно так. – Бичем гордо вскинул голову. – Вы сами приказали мне решить эту проблему, и я выполнил ваше распоряжение. Теперь вам не нужно жениться на мисс Карлайл, милорд, чтобы получить наследство тетушки, и считайте, что деньги уже у вас в кармане. Более того, вы унаследуете все состояние, за вычетом моих комиссионных, разумеется.

Ошеломленный этими словами, Дейв не знал, что и думать.

– И как же вам удалось уладить эту проблему, мистер Бичем?

– Очень просто! Сначала я в течение целого месяца рылся в справочниках и сводах законов, перевернул всю свою библиотеку, стараясь наилучшим образом исполнить данное вами поручение, но потом я вдруг подумал о том, что леди Стратмор вряд ли представила копию измененного ею завещания в юридические органы. В суде лежит ее старое завещание, а это значит, что только оно обладает законной силой и является обязательным к исполнению.

Дейв переглянулся с Беном.

– Дело в том, – продолжал Бичем, – что приблизительно десять лет назад мой предшественник зарегистрировал копию завещания леди Стратмор в лондонской коллегии юристов гражданского права. Эта процедура не является обязательной, ее скорее можно рассматривать как меру предосторожности, принимаемую для защиты прав законных наследников и воли умершего. Обычно к регистрации прибегают в том случае, когда речь идет о крупном состоянии. Я вынужден признать, что по моему недосмотру копия измененного завещания не была зарегистрирована; честно говоря, я думал, что леди Стратмор, которая была очень щепетильна в финансовых вопросах, сделала это сама. В любом случае я собирался навестить ее в Бате и обговорить все детали, связанные с новым завещанием, однако дела задержали меня в Лондоне, а потом стало известно, что ваша тетя скоропостижно скончалась. Таким образом, моя оплошность спасла вас, милорд. Простите, что я побеспокоил вас в неурочный час, но у меня просто не хватило терпения дождаться завтрашнего утра! Вы спасены, милорд!

Бен бросил на своего господина испытующий взгляд, однако на лице Девлина он не заметил выражения радости – по-видимому, виконт пока еще и сам не понимал, как ему следует реагировать на это известие.

С одной стороны, Дейв мог теперь вздохнуть с облегчением, ведь больше ему не придется прятаться от агентов по сбору долгов. С другой стороны, его беспокоило то, как поведет себя мисс Карлайл: возможно, она снова заупрямится и откажется выходить за него замуж. Дейв считал, что у него на пути стоит Алек, а честность Лиззи делала ее беззащитной перед лицом обаятельного негодяя. Виконту было неприятно сознавать тот факт, что сам он тоже бил на ее жалость – до этого момента получить наследство и избежать долговой тюрьмы он мог, только женившись на Лиззи; теперь же, когда угроза тюрьмы миновала, Дейву нечем стало шантажировать ее.

– Осталось только известить мисс Карлайл о том, что измененное завещание леди Стратмор не имеет законной силы, и наследство – ваше, – заявил Чарлз.

– Нет, только не это!

Поверенный с изумлением посмотрел на виконта:

– Сэр?

Нахмурившись, Дейв задумчиво почесал подбородок.

– Какие распоряжения по поводу мисс Карлайл сделала моя тетушка в старом завещании, Чарлз? – мрачно спросил он.

– Никаких, сэр. – Поверенный пожал плечами. – Завещание было составлено много лет назад, и тогда мисс Карлайл еще не служила в доме леди Стратмор.

– Значит, по нему Лиззи ничего не получит?

– Нет, сэр; как я уже сказал – все состояние перейдет вам.

Скрестив руки на груди, Девлин глубоко задумался; Лиззи была очень упрямой и гордой девушкой, и он не знал, как она отреагирует на известие о том, что измененное завещание леди Стратмор не имеет законной силы.

– Если вы не возражаете, милорд, завтра утром я извещу мисс Карлайл о вновь открывшихся обстоятельствах, связанных с этим завещанием, – осторожно сказал поверенный. – Или вы желаете, чтобы я прямо сейчас отправился в пансион миссис Холл и лично сообщил эту новость? Думаю, юная леди будет огорчена, услышав о том, что потеряла шанс выйти замуж за аристократа, но если вы пожелаете, я предложу ей денежную компенсацию за моральный ущерб.

Девлин отрицательно покачал головой:

– Нет, нет, я сам ей обо всем расскажу, когда придет время.

– Когда придет время, сэр? – удивленно переспросил мистер Бичем.

– Да, Чарлз, я не хочу, чтобы вы спешили с этим делом; если мисс Карлайл раньше времени узнает об изменившихся обстоятельствах, она может отказать мне.

– Как вам будет угодно, милорд. – Поверенный поклонился и, пряча улыбку, направился к двери.

Весь вечер они развлекались в шумном Воксхолле. Лиззи не заметила, как наступила полночь и пришла пора прощаться с Девлином. Когда она была с ним, время бежало чересчур стремительно; к тому же казалось, что Девлин хочет сказать что-то особенное, но постоянно окружавшие их люди не дают ему сделать это.

Лиззи была готова к разговору с виконтом. Он уже давно ухаживал за ней, и она решилась наконец дать согласие стать его женой, поэтому теперь ей не терпелось сообщить ему об этом. И все же такое признание нельзя было делать на ходу, так что Лиззи искала удобного момента, чтобы начать серьезный обстоятельный разговор.

Лишь когда наступила пора уезжать, они все же решились уединиться в одной из темных аллей, однако теперь времени на разговоры у них почти не оставалось.

Оказавшись наедине, Девлин и Лиззи упали в объятия друг друга и стали страстно целоваться. Лиззи загораживала себя и любимого от любопытных глаз зеленым зонтиком, подобранным в тон ее летнему платью. Забыв обо всем на свете, не обращая внимания на рвущиеся в ночном небе над рекой фейерверки, они жадно предавались взаимным ласкам. Неподалеку за зеленью кустов на эстраде, освещенной цветными бумажными фонариками, играл духовой оркестр, но влюбленной парочке было не до музыки.

– Лиззи, мне так не хватает вас… – прошептал виконт, и его теплое влажное дыхание коснулось ее щеки.

– Мне тоже очень не хватает вас, Девлин. Когда мы сможем поговорить?

– Поговорить? Но как? Увидев вас, я едва способен связать два слова…

Поглаживая Лиззи по спине, Девлин дотронулся языком до мочки ее уха. Дрожь пробежала по телу девушки; ее колени подкашивались, и, чтобы удержаться на ногах, она вцепилась в отворот его темно-синего фрака.

– Если позволите, я приду сегодня ночью в вашу комнату, – прошептал он. – Я знаю, как проникнуть в нее…

– Да, Девлин, приходите, я буду ждать. Надеюсь, вам будет нетрудно вскарабкаться по тутовому дереву? Окно я оставлю открытым…

– Вы будете ждать меня, лежа в постели?

– Да.

– Раздетая?

– Да, если вам этого хочется, но вас, мне кажется, не остановит никакая одежда, мой Дьявол.

– О боже, вы сведете меня с ума! – простонал виконт.

Лиззи улыбнулась, предвкушая ночное свидание.

– Дождитесь, пока все уснут, – предупредила она. – В выходные дни девочки ложатся поздно. О, я бы так и съела вас! – Лиззи легонько укусила Девлина за подбородок. Ей хотелось добраться до его шеи, но этому мешали высокий накрахмаленный воротник его белой рубашки и шейный платок. Девушка с нетерпением ждала того мгновения, когда Девлин скинет свою одежду и предстанет пред ней обнаженным. Она начала осыпать лицо любимого поцелуями, ее возбуждение нарастало, и Девлин понял по выражению ее глаз, что этой ночью она отдастся ему.

– Если я вдруг усну, обязательно разбудите меня, – прошептала Лиззи.

Девлин тихо засмеялся.

– Можете не сомневаться в этом, – хрипловатым от едва сдерживаемой страсти голосом пообещал он. – Я не дам вам заснуть до самого утра.

– Буду с нетерпением ждать вас…

– О боже! – раздался рядом с ними насмешливый мужской голос. – Меня сейчас стошнит от ваших нежностей.

Девлин и Лиззи на мгновение замерли, испуганно глядя друг на друга. Лишь через некоторое время, немного придя в себя, виконт процедил сквозь зубы проклятие, а Лиззи, покраснев, опустила кружевной зонтик и, сложив его, с досадой взглянула на кумира своей юности.

На красивом лице Алека застыло выражение презрения, но в глубине его глаз таилась боль. С упреком качая головой, он смотрел на Лиззи так, как будто она предала его.

Девушка смущенно отвела глаза в сторону, но Девлин тут же демонстративно обнял ее за талию и с вызовом спросил:

– Надеюсь, вы не возражаете?

– Конечно, возражаю, старина, – холодным тоном ответил Алек и тут же напустился на Лиззи: – А вы? Как вы себя ведете! Я просто в шоке. Неужели вы не боитесь испортить свою репутацию?

Лиззи на мгновение закрыла глаза; она поняла, что Алек все слышал. Хорошо еще, что свидетелем их тайного свидания в укромном месте был именно он, а не одна из великосветских сплетниц.

– Немедленно оставьте нас, – решительно потребовал Девлин, однако Найт как будто не слышал его.

– Вы только что доказали, что сами ничуть не лучше меня, – продолжал он, обращаясь к Лиззи. – Сколько лет вы обхаживали меня, стараясь соблазнить, крутились вокруг меня, преследовали, вешались мне на шею, садились на колени… но я так и не дотронулся до вас, хотя легко мог это сделать и даже хотел этого. Увы, я считал вас слишком чистой и целомудренной. – Алек с сожалением усмехнулся. – Вот черт! Если бы я знал, какая вы на самом деле, я не пощадил бы вас!

– Эй вы, поосторожнее в выражениях! – с угрозой в голосе воскликнул виконт.

– Девлин, прошу вас, держите себя в руках, – прошептала Лиззи, когда виконт стал надвигаться на соперника. – И вы тоже, Алек. Сейчас не время выяснять отношения. Вы расстроены и можете наговорить много такого, о чем потом будете жалеть.

– Расстроен? – Алек внезапно усмехнулся. Казалось, он хотел еще что-то сказать, но вдруг махнул рукой и, повернувшись, быстро зашагал прочь.

Когда Найт скрылся за кустами, Лиззи обняла Девлина и спрятала лицо на его груди; она чувствовала, как ее бьет мелкая дрожь.

– О, как это все ужасно…

– Ужасно? Этому наглецу еще повезло, что он так быстро ушел, – мрачно заметил Девлин. – Надеюсь, вы все еще хотите, чтобы я пришел к вам сегодня ночью? Впрочем, я пойму вас, если вы вдруг передумаете…

– Конечно, я хочу встретиться с вами! Никто не смеет мешать нашему счастью, даже Алек. Поцелуйте же меня…

Девлин тут же припал к ее губам в жадном поцелуе, но, хотя в них обоих снова вспыхнул огонь страсти, после разговора с Алеком Лиззи старалась держать свои чувства под контролем.

– До скорого свидания, дорогая, – прошептал виконт, прерывая поцелуй; разомкнув объятия, он быстро повернулся и зашагал по аллее.

Лиззи проводила его влюбленным взглядом; девушка сияла от счастья, с нетерпением ожидая ночного свидания с любимым.

Помахивая сложенным зонтиком, она направилась на поиски Билли и Джесинды, которые в это время, собираясь ехать домой, прощались со своими многочисленными друзьями и знакомыми.

Выйдя на залитую светом фонарей людную площадку, она огляделась по сторонам, ища глазами Девлина, но его нигде не было; должно быть, он уже уехал в клуб или в другое заведение, где обычно развлекались мужчины. «Скоро я его снова увижу, – с замиранием сердца подумала Лиззи, – и скажу, что согласна стать его женой и что хочу рожать от него детей».

Найдя Билли и Джесинду, она сообщила им, что подождет у экипажа, а затем направилась туда, где стояли кареты. Заметив приближающегося Найта, Лиззи насторожилась, понимая, что сейчас он снова заведет с ней неприятный разговор.

Как ни старался Алек взять себя в руки, ему было нелегко обуздать охватившее его чувство ревности.

– Похоже, вы приняли окончательное решение связать свою судьбу со Стратмором, – холодно произнес он. – Но прежде чем вы успеете наделать глупостей, о которых потом будете всю жизнь жалеть, я должен кое-что рассказать вам о вашем драгоценном виконте.

– Если вы собираетесь очернить его в моих глазах, то зря стараетесь.

– Все это очень серьезно, Лиззи. Сначала я не хотел говорить на эту тему, но, видит Бог, теперь это моя обязанность – предупредить вас о грозящей вам опасности. – Алек помолчал, словно собираясь с мыслями. – Вы когда-нибудь слышали о клубе «Лошадь и коляска»?

– Нет. – Лиззи невольно улыбнулась – название клуба напомнило ей конные прогулки с Дейвом по Гайд-парку, когда он учил ее управлять коляской и правильно обращаться с лошадьми. – А почему вы спрашиваете меня об этом?

– Стратмор является членом этого клуба.

– Членом? Ну и что из этого?

– В этом клубе собрались очень плохие люди, поверьте мне, и они принимают в свои ряды только таких же подонков, какими являются сами.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

Лиззи была смущена словами Найта, она боялась услышать что-нибудь плохое о человеке, которого любила, но не в ее силах было заставить Алека замолчать, к тому же он знал все, что творилось в лондонском свете. Если у Дейва действительно были какие-то тайны, Алек, конечно же, был прекрасно осведомлен о них.

– Поверьте, мне очень трудно говорить правду, но я должен это сделать. – Алек нахмурился.

– Ладно уж, договаривайте, раз начали, – потребовала Лиззи. Суровое выражение лица Найта пугало ее.

Алек поднял на нее глаза, полные боли.

– Поверьте, Девлин Стратмор – совсем не тот человек, который сделает вас счастливой. Вы не должны выходить за него замуж! Даже если вы больше не любите меня, я не хочу, чтобы вы пострадали, и поэтому вынужден рассказать вам об упомянутом клубе, который имеет весьма дурную репутацию.

Лиззи охватила тревога, и Алек огляделся по сторонам, чтобы удостовериться, что их никто не подслушивает.

– В этом клубе собрались развращенные люди, – понизив голос, продолжал он, – богачи знатного происхождения, предающиеся разврату. Чтобы стать полноправным членом клуба «Лошадь и коляска», кандидат должен соответствовать определенным требованиям и пройти ряд испытаний. Во-первых, он должен доказать на деле свою приверженность развратному образу жизни: это требование Стратмор выполнил еще десять лет назад, перед тем как отправился в дальние края.

– Но ведь он вел себя подобным образом, потому что обезумел от горя и хотел забыться после потери близких, – возразила Лиззи. – Дейв в то время был еще совсем юным, почти мальчишкой!

Алек с сомнением покачал головой.

– Во-вторых, кандидат должен сделать членам клуба щедрый подарок. Говорят, что Дейв потратил несколько тысяч фунтов на покупку и ремонт старого особняка, расположенного к югу от города в безлюдной местности. Теперь там часто собираются члены этого печально известного клуба, чтобы поразвлечься.

– Откуда вы все это знаете?

– Некий лорд Карстэрз, о котором идет дурная слава, неоднократно предлагал мне вступить в клуб. – Алек презрительно усмехнулся.

– Хорошо, продолжайте.

Внезапно лицо Алека помрачнело.

– Третье испытание состоит в том, что кандидат должен изнасиловать похищенную девственницу, – с трудом произнес он, – и сделать это на глазах у остальных.

Дейв не находил себе места – он просто сгорал от нетерпения. Чтобы убить несколько часов, оставшихся до тайного свидания с Лиззи, виконт отправился в свой новый дом, куда в этот час съезжались члены клуба, чтобы повеселиться. Оказавшись среди друзей, великосветские щеголи сбрасывали маски; сняв сюртуки, фраки и развязав шейные платки, они забывали о правилах приличия и с наслаждением предавались порокам, удовлетворяя самые низменные инстинкты.

Несмотря на стремительное продвижение романа с Лиззи, Дейв ни на минуту не забывал о своем расследовании; он надеялся, что сможет сегодня вычеркнуть из списка подозреваемых еще несколько имен. Сначала виконт решил поговорить с Джеймсом Оуксом, носившим прозвище Благочестивый Мерзавец. Воспользовавшись тем, что остальные члены клуба собрались в гостиной, оформленной в виде шатра, чтобы поиграть в карты, он отвел Оукса к окну. Тот факт, что Оукс имел когда-то сан священника, вселял надежду на пробуждение в душе Благочестивого Мерзавца хоть каких-то остатков совести. Возможно, это был не совсем потерянный человек. Кроме того, Дейв подозревал, что некоторые члены клуба порой исповедовались ему, пытаясь избавиться от чувства вины за свои преступления, и Благочестивый Мерзавец знал много тайных подробностей о жизни каждого в этой компании.

Постепенно речь зашла о понесенной Дейвом утрате.

– Гибель близких, несомненно, причинила вам страшную боль, – скорбно произнес Оукс, который, по своему обыкновению, к этому времени был уже изрядно пьян. – Однако человек не должен ожесточаться и совершать опрометчивые шаги, даже если он сильно страдает. Надеюсь, вы тоже не наделаете глупостей…

– Почему бы и нет? – с притворной веселостью спросил Дейв. – Вы же сами часто совершаете глупости и опрометчивые шаги.

– Это так, но мне в отличие от вас нечего бояться. Вам следует быть осторожней. – Оукс помолчал, пережидая, когда утихнет взрыв смеха за карточным столом, а потом продолжил: – По-моему, вы задаете слишком много вопросов.

– А вы сами вели бы себя осторожней, если бы оказались на моем месте?

Оукс надолго задумался; возможно, именно в этот момент в его душе шевельнулось что-то, похожее на угрызения совести.

– Что вы хотите сказать мне, друг мой? – не отступал Дейв. – Я вижу, вы что-то знаете.

Толстяк устало улыбнулся и, качая головой, устремил на виконта мутный взгляд.

– Обратите внимание на то, что находится прямо перед вами, – посоветовал он, понизив голос, и, покачиваясь, отошел в сторону.

«На что это он намекает? Что именно находится передо мной?» Загадка Оукса сначала вызвала у виконта откровенную досаду, но вдруг его осенило. Что, если слова Благочестивого Мерзавца надо понимать буквально?

Дейв поднял глаза и увидел прямо перед собой… Джонни.

«Черт побери, – кипел Стейнз, – теперь этот ублюдок разговаривает с Оуксом». Поведение виконта казалось Торквилу Стейнзу все более подозрительным. К тому времени когда Дейв появился в доме, Торквил уже здорово набрался и, хотя соображал с трудом, все же, сидя в углу гостиной, не сводил налитых кровью глаз с хозяина дома. «Этому подонку нельзя доверять», – потягивая джин, внушал себе Стейнз, с трудом собирая воедино путающиеся мысли.

За столом во время ужина Стейнз внимательно выслушал рассказ Большого Тома о том, как Дейв привез ему мисс Фелицию в качестве подарка и, пока Том развлекался с ней, прошел в кабинет, где рылся в журналах с записками клуба. Это не могло не настораживать. Стратмор определенно интересовался прошлым. Правда, Стейнз был уверен, что виконт все равно не найдет ничего подозрительного в документах клуба, поскольку он сам и его приятели действовали осторожно и уничтожили все следы былого преступления, однако поведение виконта явно выходило за пределы допустимого. Что бы там ни говорил Карстэрз, виконта следовало хорошенько проучить, чтобы впредь не совал нос куда не следует.

Стейнз вдруг почувствовал прилив сил; теперь он ощущал себя именно тем человеком, который способен поставить Дейва на место. Все последние двенадцать лет его мучила совесть, и, чтобы заглушить ее голос, он много пил, а когда в ряды клуба вступил Стратмор, то и совсем обезумел. Виконт стал для него вечным напоминанием о совершенном преступлении, и хотя сам Стейнз всего лишь играл роль пособника, легче ему от этого не становилось. В пожаре погибли сорок семь человек, и это было ужасно; никто из сожженных заживо не заслужил такую страшную участь.