Текст книги "От Мексики до Антарктиды и обратно"

Летучий контейнер

Две недели я катался между яхт-клубами в Колоне и Панама-Сити, зарабатывая деньги и знакомясь с яхтсменами. Наконец удача мне улыбнулась: я нашёл яхту, идущую в Колумбию. На лодке с гордым названием «Бегущий башмак» был немец-капитан и штурман-панамец. Меня взяли на борт юнгой.

– Я учился на врача, но когда получил диплом, в Германии с работой было трудно, – рассказал капитан. – Пришлось уехать в Норвегию. Чтобы стать врачом, нужно было выучить норвежский. На самом высоком уровне – академическом. Целый год я учил язык, а чтобы платить за обучение и проживание, по утрам развозил молоко на велосипеде. Потом сдал экзамены, начал работать и заработал кучу денег. Теперь могу отправиться в кругосветное путешествие.

Доктор купил яхту на Багамских островах, так было выгоднее. Многие богатые американцы, добравшись до островов, уставали играть в морских волков и отдавали отличные яхты за бесценок.

«Бегущий башмак» был построен в 80-х годах. Как объяснил капитан, за владение ретрояхтой в Европе начисляют налог поменьше, и стоянка в портах обходится дешевле.

Напевая мелодию российского гимна – выросший в ГДР капитан помнил его как советский, – мы торжественно подняли немецкий флаг и направились к выходу из бухты. Погода стояла прекрасная, дул попутный ветер. Мы исполнили положенный ритуал – открыли бутылку колумбийского рома, немного плеснули в море и на борт, а остальное выпили сами.

Размякнув от рома, я сидел на корме, держа рулевое колесо, и глядел на огромные танкеры. Они шли навстречу и, приближаясь к входу в канал, выстраивались в самую монументальную в мире очередь – очередь гигантов. На их пути безмятежно болталась на волнах маленькая лодочка индейцев – кунас. Танкеры сердито гудели, но хладнокровные кунас не обращали внимания. Они всю жизнь рыбачили здесь и отступать от привычного уклада не собирались.

Берег остался далеко позади. Единственными нашими спутниками были летучие рыбы да плывший в километре от нас контейнер. Кто-то его плохо закрепил – и он сорвался с палубы во время шторма. Столкновение с таким «летучим голландцем» не сулит ничего хорошего. Мы, правда, прикидывали, можно ли его выловить и какие богатства в нём обнаружатся – тонна китайской лапши, партия ржавых стиральных машин или нелегалы, направляющиеся в США? Но решили не рисковать, и контейнер поплыл своей дорогой.

В часы вахты я думал о многом. О том, что прямо сейчас плыву из Северной Америки в Южную – и это круто! Удастся ли мне добраться до Антарктиды? А если нет, что буду делать? Наверное, сидя на берегу Огненной Земли, напишу концовку: «Шесть месяцев приключений и суровых испытаний, и вот я у края Земли. Здесь моё путешествие заканчивается. Впереди лишь океан, посреди которого ледяной континент, слишком холодный и безжизненный для автостопа…» Хотя… смог же я найти яхту, идущую в Колумбию. Смогу попасть и в Антарктиду.

Путь до Колумбии занял двое суток. Мы посменно дежурили у штурвала, наблюдая по ночам падающие звёзды и грозовые вспышки вдали. На берегу я сошёл с яхты. Пограничник мельком взглянул на колумбийскую визу, подмигнул:

– Добро пожаловать, амиго, – и поставил въездной штамп.

Колумбия

Дельфины на ниточке

Вечер застал меня в городке Пуэрто-Коломбиа. Стемнело, и я решил идти на пляж, чтобы поставить палатку. В одном из домов неподалёку дверь была открыта, у порога стоял длинноволосый парень в татуировках и фенечках и дымил самокруткой. Я спросил его, как пройти к морю.

– Собираешься спать в палатке? – Он понимающе кивнул на мой рюкзак.

– Да. Это не опасно?

– Нет… Хотя в округе встречаются наркоманы. Всякое бывает, – сильно затянувшись, мой собеседник бросил на землю докуренный «косяк». – Если хочешь, можешь заночевать у меня. Меня зовут Хуан Карлос.

Что ж, провести ночь в компании знакомого травокура, пожалуй, безопаснее, чем знакомиться с другими.

Домик был невелик: всего одна комната с побелёнными стенами. У стены стояла кровать с бельём, никогда не знавшим стирки. На кровати сидела беременная подруга Хуана Карлоса. На её коленях лежал открытый красный мешок с цветными шариками, бисером, пуговицами и ракушками.

– Поможешь? – спросил Хуан Карлос и протянул мне кусок наждака и фигурку дельфина, вырезанного из древесного гриба. Я сел на табуретку и начал полировать дельфина.

– У тебя получается, – одобрительно хмыкнул хозяин дома. – Это вообще хорошее дело, успокаивает… Я раньше буйным был, сидел на кокаине. Потом два года в тюрьме из-за перестрелки с полицейскими. Хорошо, что промазал, иначе так быстро не отпустили бы. Теперь я завязал. У меня свой сувенирный бизнес, делаю ожерелья. Народные промыслы в Колумбии налогом не облагаются.

Хуан Карлос высыпал передо мной горку дельфинчиков, и остаток вечера я шкурил деревянные фигурки, а беременная подруга бизнесмена нанизывала их на ниточку.

Старый Грог

Самым красивым городом Колумбии считается Картахена. Её историческая часть с береговыми укреплениями, дворцами, церквями и крепостью занесена в список Всемирного наследия.

На берегу стоит крепость Сан-Фелипе-де-Барахас, похожая на гигантский заброшенный термитник. Узкие ходы пронизывают её нутро под разными углами и без видимой логики. Я чуть не заблудился внутри: некоторые ходы были затоплены, другие завалены камнями. Наверное, крепость специально строили так, чтобы прорвавшиеся внутрь враги застряли в лабиринте.

Испанские хитрости не защитили город от вторжения англичан. В парке возле крепости стоит памятник британскому вице-адмиралу Вернону. Я приблизился и прочитал надпись: «В апреле 1741 года британские герои взяли Картахену». Штука в том, что, несмотря на численный перевес, захватить город англичанам не удалось. Испанцы его отстояли. Интересно, отчего же здесь стоит этот памятник? Ведь с точки зрения города адмирал Вернон – агрессор!

Возможно, Эдварда Вернона, по прозвищу Старый Грог, оценили не за боевые подвиги, а за полезное изобретение. Своё прозвище он заслужил за то, что любил ходить в старом крепком плаще из фая, плотной шерстяной ткани с рубчиками (по-английски – grogram). В то время боевым морякам обязательно давали ром, чтобы защитить от цинги и инфекций. Из-за этого страдала дисциплина, моряки спивались. Вернон придумал разбавлять ром водой, нагревать его и подавать с долькой лимона. Этот напиток стали называть грог.

Удачно вышло: и на вкус приятно, и от болезней защищает, и хватает надолго, и матросы из строя не выбывают.

Ломщики валюты

На улицах Картахены торговали бижутерией и сувенирами. Коммерсанты цепляли товар на купола раскрытых зонтиков. При необходимости зонты складывались вместе со всем ассортиментом.

По улицам катались велорикши. У входа в банк на авенида Венесуэла пристроилась дюжина машинистов. В смысле мужчин-машинисток. Как их назвать-то? Перед каждым стояла древняя пишущая машинка. Всего за доллар вам с пулемётной скоростью были готовы напечатать любой документ.

Я собирался поменять доллары на песо.

– Доллары? Евро? – подскочили юркие парни. – Пойдём, пойдём.

Они повели меня через дворы. Но я был в Колумбии и потому всё время ожидал подвоха. Обманут? Выхватят деньги и убегут? Пригрозят оружием? Пока мы шли, я перебирал в голове варианты действий в случае опасности.

– Смотри, за твои двести долларов тебе полагается вот столько песо. Считаем: сто, двести, триста, четыреста… – парень мусолил мятые бумажки. Ещё двое стояли рядом. «Фальшивые?» – думал я.

– Ты не думай, деньги настоящие. Хочешь, проверь в любом магазине! – мне всучили пачку песо.

Я пересчитал, вроде всё правильно, и курс хороший. Зашёл в одну из лавок наугад. Парни следовали за мной. В лавке подтвердили: деньги настоящие. Парень выхватил у меня пачку и сказал:

– Теперь давай доллары.

– Ну, нет. Верни сначала песо, – предложил я.

– Ты что?! Думаешь, мы тебя обманем? На, держи! – И он протянул руку с банкнотами. Пачку он держал так, что часть купюр оказалась заломлена, зажата между пальцев и незаметно осталась бы у него в кулаке, а я бы получил лишь часть денег. Про такие фокусы я слышал. Всё-таки моя юность прошла в России в 90-е годы.

– Я передумал, – сказал я, развернулся и пошёл прочь.

– Э… куда?.. – запротестовали парни, но преследовать не стали. Оно и к лучшему. За последние полчаса я слишком часто прятал руку в карман, проверяя, на месте ли нож. Лишних приключений мне не нужно. Я направился в банк и поменял деньги по плохому курсу.

Толстый Пабло Эскобар

Значительная часть колумбийских дорог шла через горы, а горы принадлежали повстанцам и охотящимся за ними группировкам «парамилитарес». С точки зрения рядовых граждан, и те и другие были бандитами. Торговали наркотиками, грабили и похищали людей, угоняли автомобили.

В Колумбии на государственных машинах номера размещали не с двух сторон, как везде в мире, а с пяти – ещё на дверях и на крыше, чтобы легче было обнаружить с вертолёта. Вдоль дорог цепью стояли военные и полиция – контролировали каждый километр пути.

От Картахены до Медельина я доехал в кузове грузовика. Сидеть третьим в кабине не разрешала полиция, а в кузове на мешках с сорго – можно. Сверху было интересно наблюдать за дорогой. Я заметил, что на подъёмах к грузовикам цеплялись велосипедисты и ехали, держась одной рукой за кузов, а когда грузовик набирал скорость, отцеплялись.

Медельин выглядел цивилизованно. В городе было метро, фуникулёр, парки с фонтанами и скульптурами. В этом городе в конце XX века жил самый известный в мире наркоторговец – Пабло Эскобар. Миллиардер, террорист и мафиозо, он убивал судей и политиков, громил полицейские участки, открыто воевал с правительством. При этом пользовался любовью колумбийской бедноты. Простые колумбийцы ненавидели правительство ещё больше, чем мафию.

Говорят, скрываясь в горах вместе со своими детьми от правительственных агентов, Эско-бар сжёг два миллиона долларов наличными, чтобы согреться и приготовить еду. Когда наркоторговца схватили, он сел в тюрьму… которую выстроил сам для себя. С дискотекой, бассейном и джакузи. Продолжал руководить кокаиновым бизнесом оттуда. Жертв привозили к нему прямо в тюрьму, где он их допрашивал и пытал. Позже Эскобар сбежал из тюрьмы. Но через год был застрелен полицейскими.

Другой известный медельинец – художник и скульптор Фернандо Ботеро. Его называют «певцом тучных»: всё в творчестве Ботеро очень толстое – люди, деревья, звери. В Медельине есть целый «город Ботеро» – культурный центр с собранием произведений художника.

На картинах Ботеро толстый бык подбрасывает в воздух толстого тореадора, толстые нищие просят подаяние, толстые стражники пытаются распять на кресте толстого Спасителя, толстый Пабло Эскобар убегает по крышам домов, но падает, сражённый градом толстеньких пуль.

На центральной площади Медельина стоят скульптуры художника: гаргантюа и пантагрюэли всех видов – от котов и собак до тучных дам и господ в шляпах. А худосочные туристы вроде меня фотографируются на фоне истинных хозяев жизни – многотонных толстяков.

Социальный рэп

Жизнь в Санта-Фе-де-Богота – так с испанской пышностью, с упоминанием Святой Веры, называется главный город Колумбии – отличалась от расслабленных будней Медельина и Картахены. Город огромный, все куда-то неслись: пешеходы, автобусы, такси…

В семимиллионной Боготе отсутствовало метро, зато был «Трансмиленио», выделенная линия для автобусов. Зайти в автобус можно было только с платформы.

В общем транспортном потоке попадались лошадиные упряжки. Их владельцы, желая придать повозкам современный вид, украшали их фирменными знаками Honda, Mersedes, Ferrari, но скорости это не прибавляло.

Богота жила активной культурной жизнью: работали музеи и библиотеки, всюду висели афиши выставок и фестивалей. 28 столичных театров давали представления. Даже местные нищие подходили к делу творчески. Во время поездки по городу наш автобус трижды атаковали попрошайки.

– Сеньоры! Подайте, кто сколько может. Возьмите леденец за вашу доброту. – И нищий действительно раздал пассажирам конфеты из пакетика.

Другой включил магнитофон и под ритмичную музыку стал начитывать «социальный» рэп:

– Жестокость! Криминал! Аборты! Нищета! Мир жесток для таких, как я… – и всё в таком духе. Пассажиры зааплодировали.

Третий представился писателем и поэтом. В доказательство он закатил длинную речь. Или поэму? Я уловил только отдельные слова:

– Бу-бу-бу… апокалипсис… бу-бу… землетрясения… войны, эпидемии… бу-бу-бу! – запугав пассажиров, поэт-передвижник собрал гонорар и откланялся.

Солёный крест

В 50 км к северу от Боготы в шахте городка Сипакира находится Соляной собор. Когда-то индейцы собирали здесь солёную воду и выпаривали белые кристаллы. Построить шахту предложил немецкий путешественник и учёный Александр фон Гумбольдт. В 1816 году в Сипакире прорыли первый туннель. Шахта работает и сейчас, выдавая на поверхность десятки тонн соли ежедневно. Соли здесь так много, что хватит ещё лет на пятьсот.

В соляной толще на глубине 200 метров шахтёры вырубили подземный собор. Один из самых больших в мире. Его площадь – 9 тысяч квадратных метров. Причём размер храма постоянно растёт, ведь шахта действующая. В каком-то смысле она вся, со всеми залами и переходами, стала считаться храмом. По воскресеньям здесь собирается несколько тысяч человек.

Убранство собора, включая алтари, вырезано из соли, а главный зал украшает огромный соляной крест 16 на 10 метров. Сначала кажется, что он висит в воздухе и светится. Но это оптический обман: крест вырублен в соляной скале, как гигантская ниша.

Собор не принадлежит Католической церкви. По законодательству Колумбии всё, что находится под землей, – собственность государства. Поэтому Соляной собор – это музей. Чтобы отслужить воскресную мессу, сюда приглашают священника со стороны. Ещё в шахте устроили конференц-зал и обещали открыть церковную больницу. Пропитанный солью воздух полезен для астматиков.

В новом письме от Сары пришла благая весть:

«Аллилуйя! Я сдала все экзамены и теперь свободна. Сейчас я ищу билет и прилечу к тебе. Хочу увидеть Колумбию, но боюсь. В газетах про неё пишут много плохого. Может быть, пропущу её и полечу сразу в Эквадор. Жди меня в Кито. Ты рад? Я очень!»

Идолы Сан-Августина

На юге Колумбии было неспокойно. Городок Сан-Августин, куда я направился, ещё недавно служил убежищем для вооружённых повстанцев-социалистов. Под предлогом классовой борьбы повстанцы FARC (Fuerzas Armadas Revolucionarios de Colombia – Революционные вооружённые силы Колумбии) спускались с гор, чтобы продать мешок кокаина, ограбить припозднившийся автобус или захватить заложников.

На въезде в Сан-Августин висел агитационный плакат, призывающий повстанцев прекратить хулиганство и сдаться. На плакате был изображён раненый партизан FARC, которого заботливо перевязывали двое правительственных солдат. Подпись гласила: «Ты мой брат. Кровь от моей крови. Это твой дом. Ждём тебя». Помог ли плакат или правительственные карательные рейды, но число нападений снизилось, и в городок потянулись туристы.

Расположенный рядом с Сан-Августином археологический парк – одна из главных достопримечательностей Колумбии. В парке сохранились сотни каменных фигур, созданных неизвестной цивилизацией. Некоторые достигают четырёх метров в высоту и весят несколько тонн.

Древние сан-августинцы не имели отношения к инкам и исчезли до появления в Америке конкистадоров, оставив после себя лес каменных статуй. Некоторые из них по виду напоминают жестоких демонов с острыми треугольными зубами и глазами навыкате. Другие изображают грозных воинов с дубинками. Встречаются фигуры животных и мифических существ. Например, орёл со змеёй – символ силы и политической иерархии, а двутелое, как карточная фигура, существо – символ единения мужского и женского начал, источник сверхъестественной силы шаманов.

Бетонные копии этих фигур находятся в Петербурге во дворе Кунсткамеры. Их привезли из Германии. Но из-за того, что они неподлинные, оставили на улице под дождём и снегом. Даже существует городская легенда, что якобы эти статуи могут исполнять желания. Вряд ли. Всё-таки они ненастоящие. Но уж очень жуткие.

По одной из версий, подлинные статуи устанавливали на кладбищах, чтобы отпугивать грабителей могил. Некоторые из колумбийских демонов изображены подносящими ко рту и готовыми проглотить фигурки маленьких людей, скорее всего детей. О том, что это именно дети, можно судить по непропорционально крупным для взрослого человека головам жертв и мягким чертам лиц. Древние колумбийцы приносили перед статуями человеческие жертвы.

Находясь рядом, я почувствовал, что это нечто большее, чем кладбищенские пугала. В них была скрыта странная энергия. Казалось, каменные монстры меня разглядывают. Существует гипотеза, будто массивные мегалиты Сан-Августина, каменные фигуры и сооружения, служили в качестве своеобразных аккумуляторов. Статуи устанавливали в местах силовых линий, тектонических разломов или магнитных аномалий. Согласно этой гипотезе, каменные преобразователи энергии могли лечить болезни или, наоборот, убивать тех, кто оказался неугоден жрецам. Кто знает, вдруг загадочные статуи до сих пор заряжены древней магией?

Прежде каменные идолы были раскрашены в яркие цвета: красный, синий и жёлтый. Но откопанные и установленные на открытом воздухе, начали блекнуть. Сейчас краски почти не видны. Чтобы сохранить уникальные артефакты, раскопки приостановили. Говорят, под толщей земли скрывается гораздо больше статуй, чем найдено.

О сан-августинцах известно мало. Они поклонялись небесным светилам и были одержимы идеей жизни после смерти. Во время жертвоприношения могли заживо сжечь человека или закопать под землю, накачав галлюциногенами. Если допустить, что это правда, то жить в современной Колумбии намного приятнее и безопаснее, чем в доисторической.

Прыжок через бревно

Из Сан-Августина я собирался проехать к эквадорской границе через горы. Так можно было срезать часть пути, чтобы не возвращаться на север. Южная дорога была короче, но и опаснее.

– А что, транспорта сегодня не будет? – спросил я у кучкующихся возле пустой дороги людей.

– Ночью никто не поедет. Партизаны шалят. Но днём можно проскочить… – ответили мне.

Пришлось заночевать в деревне. Утром я дождался автобуса, надеясь, что после «рабочей ночи» партизаны будут спать и автобус не заметят. Салон был набит хмурыми людьми, бросавшими тревожные взгляды на покрытые лесом горы.

Через мутное стекло автобуса я всматривался в толщу зелени, и мне казалось, будто лес и вправду живой и кишит повстанцами и грабителями.

Вдруг автобус неожиданно встал. Поперёк узкой асфальтовой дороги лежало бревно. Засада? Пассажиры побледнели. По автобусу понёсся беспокойный шепот. Кто-то нервно матернулся:

– Пута-а!..

Водитель не стал выходить и убирать бревно с пути. Резко сдал назад, а потом выжал до упора педаль газа. Двигатель взревел, автобус разогнался, толстые шины ударились в бревно, и мы перепрыгнули через препятствие, чуть не потеряв колёса. Не сбавляя скорости, автобус понёсся дальше от опасного места. Пассажиры выдохнули и перекрестились. Дева Мария и жутковатые боги Сан-Августина на этот раз уберегли от беды.

Эквадор

Неожиданные встречи

Когда-то Кито был важным административным центром, откуда инки контролировали северную часть своей огромной империи. Но при появлении испанцев они якобы разрушили город, чтобы не достался захватчикам. Или это испанцы так рассказывали потом? Колонизаторам нравилось проводить реновацию: сносить исторические дворцы и пирамиды и строить на их месте модные особняки и католические соборы. Дескать, были ли вообще какие-то инки или нет – дело неведомое.

На крепких инкских фундаментах в 1534 году разместилось испанское поселение, позже ставшее столицей Эквадора. В этом городе построили так много соборов, что суровый католический бог, скорее всего, давно простил грехи местным жителям.

Думаю, хватило бы даже одного здания базилики Дель-Вото-Насьональ. Это готический небоскреб с колокольнями-близнецами. На крыше этого монструозного сооружения легко представить себе горбуна Квазимодо или каких-нибудь злодеев в опущенных на лицо капюшонах. Вместо химер и горгулий стены базилики украшают обезьяны, морские черепахи, броненосцы, муравьеды, викуньи, дельфины и пеликаны. В Европе горгулий на храмах ставили, чтобы придать художественную форму сливам водостока. Но изображать ангела, у которого изо рта льётся вода, было неуместно, поэтому использовали мифических существ. Из эквадорских чудищ ничего не льётся, их установили для драматического эффекта.

Кито – город-перекрёсток. Здесь возможны неожиданные встречи. На одной из улиц я заметил пожилого европейца с рюкзаком. Коренастый, крепкий, бородатый и… босой. Где-то я его уже видел. Ну, точно!

– Владимир?.. Влади-и-и-ми-и-ир!!! – крикнул я.

Это же путешественник Владимир Несин, бывший тренер по самбо. Заходил ко мне в гости в Петербурге. Много лет Несин ходит по свету босиком, это его принцип.

– Босиком лучше, – убеждал меня путешественник. – Чувствуешь энергию Земли… и в палатке обувь не пахнет. Иногда в самолёт не пускают, но у меня на этот случай есть бахилы. В правилах же не говорится, какая обувь должна быть надета.

Владимир получил паспорт гражданина мира и женился на дочери индейского вождя. Она иногда сопровождает мужа в странствиях. Но сейчас Владимир был один.

– Я в Кито у русских эмигрантов остановился. Но у них места мало, а то я бы и тебя позвал, – смутился Несин.

– Ничего. Я живу в хостеле. Ещё увидимся. – Я попрощался с Владимиром и двинулся дальше. Но не дошёл до конца улицы, как заметил знакомое лицо.

– Грегори́, привет! – навстречу мне шла канадка Стефани. Та самая, с Панамского канала. Она собиралась плыть на австралийской яхте на Галапагосы. И звала меня идти с ними. Но капитан пьянствовал в яхт-клубе, и поездка откладывалась.

– Ну как? Добралась до островов? – спросил я её.

– Да! Я видела всех этих монстров: черепах и прочих. Но не на яхте. Капитан так и не протрезвел. Просто купила билет на самолёт, – засмеялась Стефани.

Стефани была девушкой весёлой и симпатичной. Я был бы рад взять её с собой в путешествие по Эквадору, но не мог. Обнял её и попрощался.

Дело в том, что в Кито меня ждала ещё одна встреча.

Моя Сара из Америки наконец купила билет и прилетела. Я надеялся, что мы вместе проедем весь маршрут, начиная с Мексики, но она всё задерживалась, а я тем временем проехал половину маршрута. Я верил, что совместное путешествие помогает узнать человека. Если люди друг другу не подходят, они быстро это поймут. А если подходят, то останутся близки на всю жизнь.

В условленное время я ждал встречи с девушкой. А вот и она.

– А-а-а! Григорий! – в мою сторону метнулся взлохмаченный вихрь, чуть не сбив меня с ног. – Я прилетела! Купила самый дорогой билет. Дешёвых не было. И деньги совсем закончились. А мы поедем в Амазонию?