Текст книги "Будущее в подарок"

Его слова потянули за собой веселое оживление.

– Но человеческие недостатки тоже сохранились, – заметил ему один из коллег.

– А что такое люди без недостатков? – с хитрым выражением лица возразил Питер. – Ангелы? Вы хотели бы жить среди ангелов?

Решено было выпить за людей, какие они есть. А еще – за успешную работу, за здоровье присутствующих, за процветание ВБР.

Покинув ресторан, Питер поехал туда, где теперь был его дом. Выйдя из такси, он вспомнил о предостережении Линды, внимательно осмотрелся – ничего подозрительного. Немногочисленные прохожие на тротуаре и на дорожках парка, несущиеся по широкой проезжей части машины и снующие туда-сюда вертолеты в небе. Впрочем, если его хотели убить, сделать это было несложно: выстрелить из машины или с вертолета. Несмотря на автоматические системы обнаружения незарегистрированного оружия и взрывчатых веществ, о которых Питер успел прочитать. Хотя он допускал, что недооценивает их эффективность.

– Добрый вечер, – приветствовал его Иван, открыв дверь в квартиру. – Будете ужинать дома?

– Да, – ответил Питер.

– Что вам приготовить?

– На твое усмотрение.

– Спасибо, постараюсь не разочаровать вас. Я буду на кухне.

Питер отправился в гостиную, сел на диван, вытянул ноги. Мультивизор показывал очередной боевик. Умопомрачительная погоня происходила в полной тишине – Питер не собирался включать звук ради подобной чепухи.

Заглянувший в гостиную Иван сообщил:

– К вам гость. Вы не сообщали, что будет гость. Вы знаете этого человека?

На экране появилось изображение мужчины, нетерпеливо посматривающего в камеру. Это был крепыш немного старше средних лет.

– Не знаю. А почему ты решил, что он ко мне?

– Он сказал, что ему нужен Питер Морефф. Открыть дверь?

Поднявшись, Питер на всякий случай положил руку на пистолет.

– Открой.

Лишь когда камера показала, как мужчина вошел в холл, Питер понял, что он там, наверху. Пришлось подождать, когда гость спустится вниз. Ожидая его, Питер поуспокоился – убийцы так себя не ведут.

Едва мужчина оказался перед ним, Питер понял, кто это: Эжен, его давний коллега и добрый приятель. Несмотря на здоровый, цветущий вид, Эжен сильно постарел.

– Здравствуй, Питер, – умильно улыбаясь, проговорил Эжен.

– Здравствуй. Господи, Эжен, как я рад тебя видеть. – Питер шагнул навстречу, обнял приятеля. – Ты как весточка из прошлого. – Тут он выпустил Эжена из объятий, смутившись своей реакции, проговорил. – Идем.

Они устроились в гостиной за столом. Питер неотрывно смотрел на приятеля. Да, Эжен постарел. Но не настолько, чтобы выглядеть древним стариком. Это был солидный, возмужавший мужчина лет пятидесяти на вид.

– Хорошо выглядишь, Эжен.

– А ты у нас вообще мальчишка.

– Не преувеличивай. Как ты меня разыскал?

– Мне дали твой адрес во Всемирном бюро расследований, но только после того, как убедились, что мы с тобой действительно работали вместе в Интерполе, в одном отделе.

– Между прочим, я с сегодняшнего дня стал сотрудником Всемирного бюро расследований, буду заниматься поддержанием боевого духа и передачей боевого опыта. – Он усмехнулся. – Местечко для тех, кому уже нельзя поручить ничего серьезного. Расскажи, чем ты зарабатываешь себе на жизнь?

– Держу ресторан клубного типа. Для отставных сотрудников спецслужб.

– В Париже?

– Нет. В Брюсселе. Недалеко от «малыша Жюльена» – от «Писающего мальчика».

Это было неожиданно для Питера.

– И что, много посетителей?

– Хватает.

– Но откуда в Брюсселе столько отставных сотрудников спецслужб?

– Почему только в Брюсселе? – рассудительно произнес Эжен. – Теперь перемещение по Европе не составляет проблемы. Да и по миру – тоже… В принципе, у меня неплохая пенсия, ресторан я держу не для того, чтобы свести концы с концами, а чтобы занять себя. Мне нравится. И нашим бывшим коллегам – тоже.

Иван стал накрывать на стол. Появилась бутылка французского вина, бокалы, закуска.

– Что я мог успеть, если меня не предупредили, что будет гость, – негромко ворчал Иван.

– Я тоже не знал, – вкрадчиво заметил Питер.

– Вам не надо готовить. Вот в чем разница.

Ужин, тем не менее, удался. Телятина с овощами была прекрасна.

Когда они пили кофе, Питер поинтересовался:

– Как тебе нынешняя жизнь?

– Нормально. Я доволен. Возможностей гораздо больше, чем прежде. А тебе, наверно, многое в диковинку?

– Да. Поначалу многое казалось невероятным…

Картинка на мультивизоре внезапно сменилась, появился официально одетый диктор, включился звук.

– Внимание, проводится голосование по вопросу увеличения ассигнований на марсианские исследования. Вопрос внесен Всемирным правительством. Предлагаем вашему вниманию выступления по мотивам голосования.

Первого докладчика звали Сергей Марков. Это был весьма солидный мужчина, правда, с неприятными, бегающими глазами. Он рьяно защищал позицию правительства, настаивающего на увеличении ассигнований. Его речь отличалась напором, обилием цифр и кучей непонятных слов. После него выступил благообразный немец, весьма флегматично рассуждавший о нецелесообразности увеличения расходов на данное направление исследований, по крайней мере, в ближайшие десять лет.

Выслушав обоих, Питер признался:

– Честно говоря, не знаю, как голосовать. Первый, мне кажется, был поубедительнее.

– Советую не обращать внимание на господина Маркова. – Эжен состроил нечто пренебрежительное на лице. – Известный подпевала правительства. Рекомендую выступить против. Надо здесь, на Земле, жизнь улучшать, а не вбухивать средства в Марс.

– Ты меня убедил… А как голосовать?

– Должен быть специальный пульт.

Питер стал оглядываться по сторонам.

– Не знаю, где он. Я его не видел.

– Пульт голосования у меня, – раздался голос Ивана. – Но вы можете проголосовать без пульта.

Достаточно сообщить мне о вашем решении, а я передам его.

Гражданский долг был исполнен сначала Питером, потом – Эженом. После десятиминутной паузы они увидели итоги голосования: более половины жителей Земли выступили против увеличения ассигнований на марсианские исследования. Эжен ликовал.

– Давай выпьем за это чего-нибудь покрепче, – сказал он, потирая руки.

Нашелся хороший виски – спасибо Ивану. Содовая тоже оказалась в наличии. Под их сочетание так хорошо было вспоминать о прошлом. Питер и Эжен пропустили не по одному стаканчику, прежде чем давний друг засобирался домой. Питер не дал ему уйти – куда тащиться в столь поздний час? – и уложил спать в гостевой комнате.

Утром они позавтракали, вышли из жилого комплекса и направились каждый в свою сторону: Эжен – в Брюссель, а Питер – на работу.

Он прилежно сидел над отчетом о деятельности по поддержанию боевого духа и передаче боевого опыта за последний год. Если уж требуется, он готов был потратить время на скучное чтение.

Линда позвонила ему в середине дня. Она хотела встретиться с ним вечером. От посещения ресторана отказалась.

– Я приеду к вам в гости. – Сколь лукавым казалось ее лицо. – Вы не против?

– Нет. – Разве мог он иметь что-нибудь против ее визита? – Во сколько ждать вас?

– Около восьми.

На этот раз, едва он появился дома, тотчас предупредил Ивана о том, что сегодня у них опять будет гость. Иван засуетился.

– Через сорок минут? Я могу не успеть. Совсем немного времени. Вы могли позвонить.

«На самом деле стоило позвонить, – подумал Питер.

– Я не догадался».

– Ничего. Делай все как надо. Мы вполне можем сесть за стол не сразу, а через какое-то время.

– А что приготовить для гостя?

– Какую-нибудь хорошую рыбу.

Иван тотчас отправился в кухню, а Питер пошел сменить рубашку. Ему хотелось выглядеть безукоризненно в этот вечер.

Линда позвонила в дверь без пяти восемь.

– К вам дама, – сообщил Иван, – та самая, которая была с вами в первый раз. Доктор Андерсон.

– Открой дверь.

Вечернее платье шло Линде. Ему нравилась эта женщина – умная, сдержанная, красивая.

– Рад видеть вас, – довольно проговорил он. – Прошу в гостиную.

«Она пришла, – думал Питер. – Сама. Надо сделать все, чтобы она осталась на ночь».

Линда устроилась на диване, Питер сел в кресло.

– Хотите что-нибудь выпить? – предложил он.

– Немного джина с тоником.

– Иван, – крикнул Питер, – налей джина с тоником для госпожи Андерсон и виски с содовой для меня. – Он перевел взгляд на Линду. – Ужин скоро будет готов.

– Я приехала сюда не для этого.

– А для чего? – удивился он.

– Нам надо обсудить предстоящую работу в Риге. Причем так, чтобы никто нам не мешал. Я бы не хотела говорить об этом при посторонних, в кафе или в поезде.

Вот так вот! А он надеялся…

– Разве ужин помешает обсуждению предстоящей работы? – не без иронии поинтересовался он. – Я прошу вас поужинать со мной.

– Хорошо. Но сначала дело. – Она взяла стакан с джином, который подал ей Иван, пригубила, посмотрела на Питера. – По официальной версии, вы едете в Ригу исключительно в целях окончательного восстановления. Я сопровождаю вас как лечащий врач. Но вы, как служащий Всемирного бюро расследований, имеете право поселиться в специальной гостинице для сотрудников правоохранительных органов. Там особый режим, никого постороннего. Меня тоже поселят там.

– В одном номере со мной? – успел вставить Питер.

– Я – врач, а не жена. – И опять ни тени улыбки.

– Давайте продолжим. Сотрудник Службы внутренней безопасности, о котором я вам говорила, уже в Риге. И живет в той самой гостинице.

– Каждый вечер мы будем с ним встречаться и обсуждать полученную информацию?

– Это невозможно. О наших встречах быстро станет известно. Мы воспользуемся современной техникой. Будем получать от него зашифрованную информацию по Интернету, причем прочитать ее сможем только мы и господин Фацио. Лишь в крайнем случае нам разрешено войти в контакт с упомянутым сотрудником.

Иван прикатил сервировочный столик, заполненный тарелками, начал расставлять их на столе. Питер поднялся.

– Давайте поужинаем, – предложил он.

Они устроились за столом. Для Линды была приготовлена форель под белым соусом, для Питера – свиная котлета на косточке с грибным соусом. Соответственно, белое и красное вино.

Вскоре Питер понял, что слишком увлекся едой. Надо было продолжить разговор.

– А как мы поедем?

– На скоростном поезде.

– Он ездит по рельсам?

– Он опирается на магнитную подушку. Мы не спешим. Если бы спешили, заказали бы вертолет прямо от вашего дома, и он доставил бы нас в Ригу за два часа. Но в нынешней ситуации нам спешить ни к чему, поэтому поедем поездом. Надо беречь деньги налогоплательщиков. – Сколь назидательно это прозвучало.

– Разумеется, надо, – согласился Питер.

Под конец они выпили кофе, который был весьма недурственным.

– Спасибо за ужин. – Линда поднялась. – Поеду. Завтра нам рано вставать.

Ему так хотелось удержать ее.

– Оставайтесь. Поедем на вокзал отсюда.

– У меня есть свой дом, – без всяких эмоций возразила она.

Немного поколебавшись, он выговорил:

– Я хочу, чтобы ты осталась.

Она помолчала, потом сдержанно улыбнулась.

– Питер, вы чересчур спешите. И потом… я боюсь, что если я останусь, мы точно опоздаем на поезд.

Она ушла, но Питер не жалел об этом. Он чувствовал – у них с Линдой всё сладится.

Глава 7

Такси отвезло его на вокзал. Это был совсем не тот вокзал, который он видел пятьдесят лет назад – странное здание из серебристого стекла со множеством выступов и провалов на фасаде, с такой же ломаной линией крыши; помимо прочего, расположенное совсем в другом месте, чем прежде.

Они с Линдой встретились около третьего вагона поезда, следующего до Санкт-Петербурга – он делал остановку в Риге.

– Доброе утро, – проговорил Питер.

– Доброе. – Она улыбалась той, вчерашней улыбкой. – Идемте.

Она шагнула внутрь вагона, Питер двинулся за ней. Нутро вагона походило на самолетное – ряды кресел с подголовниками и широкими подлокотниками. Пассажиров было немного, Питер сел у окна, Линда – рядом.

На спинке впередистоящих кресел находились экраны, показывавшие фильмы, при желании с их помощью можно было выйти в Интернет. Ко всему прочему, и здесь, в вагоне поезда, путешествующий человек не был лишен возможности проголосовать в случае объявления очередного референдума.

Питер вспомнил про дочь – если она и её единомышленники отказались от чипов, наверно, они уклоняются и от голосований. Не говоря уже про мультивизор, который они, скорее всего, не станут смотреть из принципа. Как же так получилось, что дочь сотрудника правоохранительной организации стала противником нынешнего права? Ему важно было это узнать.

Поезд тронулся, быстро набрал скорость. Он стремительно скользил по эстакаде, а внизу и сбоку проносились здания. Потом начались лесные массивы, поля, деревни. Питер повернул голову к Линде.

– Если мясо растят на специальных фабриках, чем занимаются те, кто живет здесь, в сельской местности?

– Разным – кто выращивает овощи и фрукты, кто занимается виноделием. А кто просто живет в свое удовольствие.

– Сейчас должна быть высокая эффективность во всех отраслях производства. Наверно, и в сельском хозяйстве.

– Да. Там все роботизировано. Теперь никто не сидит за рулем трактора и не стоит у пульта какого-нибудь заводика, перерабатывающего урожай.

– Но если всем занимаются роботы, что остается людям? – с иронией поинтересовался Питер.

– Люди работают, прежде всего, в сфере интеллектуальных продуктов. Еще в сфере услуг. Скажем, в дорогих ресторанах все сотрудники, от шеф-повара до швейцара, – только люди. Те, кто имеют деньги, держат прислугу. Это гораздо дороже, чем купить в рассрочку домашнего робота или робота-официанта.

Питер с сомнением глянул на свою спутницу:

– До сих пор есть те, кто готов работать прислугой?

– Да. Не всем везет с высокооплачиваемой работой. Да и таланты у людей разные. Насколько мне известно, проблем с поиском желающих занять такие места нет.

Первая остановка была в Брюсселе. Но Питер не смог навестить своего друга – пять минут, и поезд возобновил движение. Потом шли Берлин, Варшава, Вильнюс. Через пять часов после отправления из Парижа поезд остановился в Риге.

Как и в Париже, вокзал располагался в новом месте – на южной окраине города. Выйдя на площадь, они взяли такси, поехали в центр. Жилые комплексы напоминали те, которые Питер видел в Париже и в каком теперь жил сам. Но чем ближе к центру, тем больше старых зданий находил его цепкий взгляд. Это была Рига. Та, которую он помнил. И которая полюбилась ему. Город, принадлежавший не только латышской, но и русской истории.

Разместившись в небольшой гостинице, они пообедали в ближайшем ресторане и тут же отправились гулять. Так хотел Питер.

Он узнавал те здания, которые видел пятьдесят лет назад. И радовался этому. Будто встречал друзей. С каким удовольствием шел он по древним улицам, рассказывая Линде то, что помнил. Они поднялись под самый шпиль собора Петра, насладившись созерцанием панорамы, заглянули в Музей оккупации, осмотрели самые известные здания в округе.

– Это Дом Черноголовых, – азартно объяснял Питер. – Братство Черноголовых возникло еще в тринадцатом веке и объединяло неженатых купцов.

Линда была здесь впервые, и потому слушала его с интересом.

Он смотрел на людей, которые заполняли тротуары – европейские лица преобладали, хотя встречались и азиатские, и негритянские, и арабские. Но здесь европейских лиц было гораздо больше, чем в Париже.

«Ачто сейчас в Лондоне? – думал Питер. – Остались ли коренные англичане? Надо съездить туда. Когда все кончится. В Лондон. И в Москву… В Москву прежде всего. Может быть, там все еще живет Виктория».

Они прошли немало по старым улицам. Питер видел, что Линда устала. Затащил ее в ресторан, симпатичный, оформленный в старинном стиле. Официанты и бармен были одеты в национальные латышские наряды. И кухня была национальная.

На этот раз Питер был внимателен к тому, что происходило вокруг, за соседними столиками. Он слышал английскую речь, русскую, немецкую, латышскую. Люди сидели с довольными лицами. Прямо-таки век благоденствия. Он придирчиво посмотрел на Линду.

– Неужто все проблемы на Земле сейчас решены?

– Вовсе нет. Есть депрессивные регионы. Есть безработица. Есть преступность. А зачем, по-вашему, Всемирное бюро расследований? Есть экологические проблемы, и весьма серьезные.

– Значит, расслабляться все-таки рано? – Ехидство наполняло его взгляд.

– Рано. – Линда смотрела на него с легкой укоризной.

Национальные латышские блюда радовали своим простоватым, но здоровым вкусом. А местная водка была хороша. Питер выпил две рюмки. Линда ограничилась одной, и ту лишь пригубила.

– Не нравится? – спросил Питер.

– Очень крепко.

– Попросить вина?

– Нет, не надо. Я потихоньку допью.

Вечер уютно разлегся на старых улицах, когда они покинули ресторан. Питер смотрел по сторонам – на вывески, витрины, светящиеся окна. И тут у него возникло желание попасть в то место, где все произошло.

– Я хочу сходить туда, – проговорил он.

– Где на вас покушались? – Она поняла его.

– Да.

– Идемте.

Он шел быстрым шагом. Линда не отставала. Здесь направо, еще раз направо. А теперь налево. И по этой улице до конца…

Вот оно, то место, где его пытались убить. Он не испытал какого-то страха или неприятного чувства. Он стоял, вспоминая подробности того вечера. И вдруг будто перенесся в прошлое. Явственно увидел черную машину, опущенное стекло, водителя, вспышки выстрелов слева от него. Стрелял тот, кто сидел рядом, на пассажирском сиденье. Он выглядывал из-за водителя… Водитель! Вспомнилось его лицо, бледное, вытянутое, с близко поставленными глазами.

– Я вспомнил, – удивленно проговорил Питер. – Вспомнил лицо водителя. Я не думал, что помню… Я готов составить его портрет. Немедленно едем в лабораторию.

Он тут же поймал такси, назвал адрес, где находилось отделение ВБР по самоуправляемой территории Балтия. Ему не терпелось поскорее попасть в то место, где можно было превратить видение в картинку, – осязаемую, понятную другим.

Помещения были закрыты, но дежурный криминалист находился на месте. По настоянию Питера, он пошел с ними в лабораторию, включил оборудование, совсем не похожее на то, что было в начале века. Они тотчас принялись за работу. Впрочем, работал Питер, давая указания компьютеру, а криминалист сидел рядом. Через полчаса портрет был готов. Питеру удалось добиться поразительного сходства с той картинкой, которая запечатлелась в памяти.

– Это он. – Питер с ликующим видом посмотрел на Линду. – У меня получилось вспомнить.

– Я надеялась на такой исход. Собственно говоря, для этого мы и приехали сюда, в Ригу.

– Для этого? Почему ты не сказала мне? – «Ты» вырвалось невольно, однако Питер видел, что это не смутило ее.

– Не сказала, чтобы сыграл роль эффект неожиданности. Чтобы ты не насиловал себя установкой непременно вспомнить. Так скорее всего получился бы отрицательный результат. – Она чуть споткнулась, говоря «ты», но сказала это слово.

– Пожалуй, ты права… – Ему было приятно, что они легко перешли на «ты». Питер озорно глянул на специалиста. – Ну что, теперь в картотеку?

– Зачем? – хмуро выдавил долговязый мужчина, которому выпала беспокойная ночь.

– Как зачем? Чтобы выяснить, кто он.

– Подождать до утра вы не можете?

– Могу. Но хочется побыстрее. Идемте?

– Идти никуда не надо. Идентификацию можно сделать здесь.

Компьютер быстро нашел того, чье лицо осталось в памяти Питера. Его звали Сергей Лебедев, он входил в международную преступную группу, но был мелкой сошкой. Отсидел двенадцать лет за незаконную торговлю оружием, потом еще семь – за участие в ограблении. В последние годы вел себя прилично. Сейчас проживал под Ригой, на Взморье.

– Могу даже сказать, что в данный момент он находится по месту регистрации, – доверительно сообщил дежурный криминалист.

– Откуда вы знаете? – поинтересовался Питер.

– По заведенному порядку, информация о местонахождении всех бывших заключенных автоматически поступает к нам.

– Такую возможность обеспечивает чип?

– Да.

Питер нахмурился – выходит, за каждым с легкостью можно следить. За каждым. И за преступником, и за честным человеком. Что, если и за ним в данный момент следят? Ладно, сейчас важно другое.

– Я его арестую, – с едва заметным волнением проговорил он. – Я про Лебедева.

– Не надо, – вяло возразил криминалист. – Для этого есть сотрудники, занимающиеся оперативной работой. Кто знает, вдруг он окажет сопротивление. Хотя ему уже много лет.

– Они поедут сейчас?

– Зачем? Утром поедут и арестуют его. Не волнуйтесь. Никуда он не денется. Идите спать, а утром возвращайтесь. Часам к одиннадцати.

Питер посмотрел на Линду.

– Я думаю, так и надо поступить, – поддержала она криминалиста.

Как ни хотелось Питеру отправиться немедленно, он вынужден был признать: они правы – спешка в данной ситуации не нужна.

Когда вышли на улицу, Питер предложил:

– Давай немного погуляем. Ты не против?

– Нет, – сказала она.

Теплая безмятежная ночь окружала их. Город спал. Редкие машины слегка тревожили тишину, мягко шелестя шинами.

– Значит, ты добилась желаемого результата. Нечто важное я вспомнил… Согласен, я не должен был знать. Иначе бы, скорее всего, не получилось. – Питер посмотрел на Линду с ухмылкой. – Ну а все остальное – предстоящее назначение Калныньша, сотрудник, который изучает данные по неопознанным трупам, наши тайные контакты с ним, – это все правда?

Линда прямо-таки опешила.

– Конечно, правда. Как же иначе?

Питер нахмурился, размышляя о происшедшем, и вдруг посмотрел на Линду с явной тревогой.

– Насколько я понимаю, информация о Лебедеве уже поступила в Париж. Если Калныньш действительно имеет отношение к тем давним событиям, он срочно пошлет к Лебедеву убийц. – Питер остановился. – Придется идти назад. Необходимо послать оперативную группу как можно скорее.

– Ты прав. – Она уверенно кивнула. – Надо возвращаться.

Дежурный криминалист был весьма удивлен, вновь увидев их.

– Необходимо послать оперативную группу немедленно, – сходу заявил ему Питер.

– А что случилось?

– Мы пришли к заключению, что есть опасность для жизни Лебедева. Тогда мы потеряем единственного участника преступления, которого удалось установить.

Криминалист был вконец озадачен.

– Но как узнают те… кто захочет его убить?

– Такая возможность у них есть. Не спрашивайте меня о деталях. Сказать не имею права. Но прошу вас принять меры, – Питер умел быть настойчивым.

– Хорошо…

Дежурная опергруппа в составе двух человек находилась в здании. Оперативники молча выслушали поручение криминалиста. Питер смотрел на них с великим сомнением: щуплые, неказистые. Справятся ли?

– Я поеду с ними, – сказал он криминалисту. – Лишний человек не помешает.

– Поезжайте, – с неохотой позволил тот.

Вчетвером они направились к выходу во двор.

Машина стояла поблизости от здания. Дверца открылась сама – отъехала в сторону. Питер заботливо посмотрел на Линду.

– Отправляйся в гостиницу. Отдыхай. А я съезжу с ними.

– Нет, – уверенно проговорила она. – Я тоже поеду.

Питер понял – спорить бесполезно. Указал ей на открытый проем – забирайся внутрь. Едва они устроились на сиденьях, автомобиль тронулся. Растворились глухие ворота, машина выехала на пустынную улицу, быстро набрав скорость, помчалась по ночному городу. Она сама выбирала маршрут. Очень скоро они оказались за пределами Риги. Машина стремительно неслась по эстакаде, а внизу мелькали невысокие здания, угадываемые в зыбкой темноте летней ночи. Лишь изредка справа или слева мимо проносилось светящееся окно.

Неожиданно машина сбавила скорость, свернула направо, покинув эстакаду, и вскоре остановилась около нужного дома.

Это был коттедж, не слишком большой, двухэтажный, с темными окнами. Небольшое пространство между ним и тротуаром занимали две клумбы по обе стороны от дорожки. Какие цветы росли на них, трудно было угадать в ненадежной полутьме.

– Пусть один из вас подстрахует с черного хода, – тихо проговорил Питер, обращаясь к оперативникам.

Его распоряжение выполнили – один из оперативников вытащил пистолет и пошел вправо, обходя дом. Второй приблизился к входной двери, позвонил, потом еще раз. Прошла уйма времени, прежде чем зажглось окно, потом другое. Вслед за тем из-за двери прозвучал недовольный женский голос, говоривший по-русски:

– Что вам надо? Сейчас ночь.

– Всемирное бюро расследований, – ответил по-русски оперативник. – Нам нужен Сергей Лебедев.

После паузы раздалось:

– Я обращусь в полицию.

– Так будет лучше, – согласился оперативник.

Женщина ушла вглубь, Питер услышал отдаленные голоса, потом она вернулась к двери.

– Сказали, что вас четверо, а я вижу троих.

– Четвертый у заднего выхода, – нетерпеливо пояснил оперативник.

Еще пауза, после чего дверь открылась. На пороге стояла весьма привлекательная женщина, одетая в ярко-красный халат. На вид ей было тридцать. За ней, чуть поодаль, стоял заспанный пожилой мужчина в белой майке и черных трусах, худой и достаточно высокий.

Он сильно постарел, но лицо изменилось не настолько, чтобы Питер не узнал его – Лебедев.

– Что случилось? – растерянно произнес Лебедев.

– Есть постановление на ваш арест, – пояснил оперативник.

– Но… почему? Я сейчас… ничего…

– Речь идет о предварительном аресте, на сорок восемь часов. Причину вам объяснят позже.

Лебедев помолчал, обдумывая эти слова, потом нахмурился, проворчал:

– Я должен переодеться.

– Я пойду с вами. – Оперативник шагнул внутрь.

Они удалились, а женщина продолжала стоять у входной двери.

– За что вы его арестовывают? – Голос выдавал волнение.

– Простите, вы кто? – Питер смотрел ей в глаза.

– Я — его дочь. Он ничего плохого не делал в последние годы.

– Это – в связи с давними делами, – выдавил Питер.

Глухая тишина окружила их. Питер ждал того, кто был дорожкой в прошлое, кто владел информацией, связанной с давним событием, полностью изменившим его жизнь. Он поднял голову – звезды висели совсем близко. Они казались бойкими фонариками, приклеенными к ночному небу.

Появился Лебедев, одетый в светлую летнюю куртку и темные брюки. Проходя мимо Питера, он бросил на него пристальный, хмурый взгляд. Неужто вспомнил? Следовавший за ним сотрудник ВБР указал ему на заднее сиденье. Лебедев сел между двумя оперативниками. Питер и Линда устроились спереди. Машина тронулась, поехала, оставляя в одиночестве женщину, застывшую у входа в дом.

Возвращение получилось молчаливым. Питер глядел на дорогу, думая о том, как лучше построить допрос. Начать с мелочей? Или сразу приступить к главным вопросам? Надо посмотреть, как этот Лебедев поведет себя… А может, прямо сейчас, как только они приедут? Нет уж, надо отдохнуть, выспаться.

Вскоре машина свернула к зданию регионального отделения ВБР, миновала раскрывшиеся ворота, остановилась перед стеклянной дверью. Лебедев был помещен в камеру. Питер отправился к дежурному криминалисту. Виду того был сонный. Похоже, их возвращение разбудило его.

– Арестованного доставили, – сообщил Питер. – Пусть спит. А утром допросим. Я сам хотел бы его допросить.

– Завтра мы должны получить решение суда, подтверждающее наличие оснований для предварительного ареста. После этого приступите к допросу.

– Я должен идти в суд?

– Нет. Пока что хватит информации о том, что вы опознали его. Думаю, что вам раньше полудня нет смысла появляться здесь.

Они с Линдой вышли на улицу. Теперь Питера не тянуло гулять. Добраться до постели – вот все, чего он хотел.

Им пришлось звонить, чтобы их впустили в гостиницу – вход в заведение, предназначенное для определенного круга лиц, закрывали в полночь. Поднявшись на третий этаж, Питер направился к своему номеру. Линда жила в соседнем. Едва открылась дверь, он посмотрел на Линду, желая попрощаться с ней. И обнаружил, что она стоит рядом с ним. Многозначительная улыбка светилась на ее худощавом лице.

– Будешь спать? – спросила она.

– Да, – не без удивления ответил он.

– У тебя ни на что больше нет сил?

Эти слова стоили многого. Питер многозначительно ухмыльнулся.

– Бегать за преступниками – нет. А на кое-что другое – найдутся.

Он отступил, давая ей возможность пройти в то пространство, которое временно принадлежало ему. Как только она оказалась внутри, шагнул следом и замкнул пространство, теперь принадлежавшее им двоим.

– Я приму душ, – сказала она и упорхнула в ванную.

Питер сел в кресло, уставился на экран мультивизора, но выдержать больше минуты не смог. Скинув одежду, он направился в ванную. Линда стояла в кабинке под струями воды. Питер отодвинул дверцу. Как прекрасно было ее тело, стройное, поджарое. Можно было подумать, что ей лет двадцать с небольшим. Питер шагнул к ней, обнял. Она ответила страстным поцелуем. И тогда произошло то, что уже не могло не произойти.

– Я так хотел этого… – прошептал он.

– Я — тоже, – прозвучало в ответ.

Начатое в ванной они продолжили на постели. Ее прежние слова оказались не пустым звуком – она долго не давала ему заснуть. Но он только радовался подобной помехе.

Слава Богу, ему предложили явиться к двенадцати. Иначе бы он не смог вести допрос. Сразу после одиннадцати, стараясь не разбудить Линду, Питер выскользнул из-под одеяла, привел себя в порядок, оделся, покинул номер, тихонько закрыв дверь.

Его радовало воспоминание о заключительных событиях вчерашнего дня, закончившихся глубокой ночью. Но он постарался настроить себя на предстоящий допрос.

«Как все-таки лучше? – размышлял Питер, направляясь к зданию регионального отделения ВБР. – Сразу начать с главных вопросов? Или со второстепенных? Если Лебедев будет чувствовать себя неуверенно, лучше начать с главных… Смогу я узнать правду? Кто из них? Калныньш или Звиедрис? Кто?.. – признаться, ему ни о ком из них не хотелось думать плохо. Да и мысли его тянуло совсем в другую сторону. – Пятьдесят лет провалялся, и смог. Не подкачал. Это же надо. Молодец…»

Его ждали.

– Господин Морефф, поднимитесь к заместителю начальника, – сказал ему дежурный. – Господин Риекстиньш просил передать вам, что ему необходимо поговорить с вами.

Риекстиньш был достаточно молодым, поджарым человеком интеллигентной наружности, весьма учтивым. Он усадил Питера в кресло.

– Мне сообщили о вашем желании лично допросить арестованного Лебедева. Я не против, но вы не наш сотрудник. Надо соблюсти формальности. По этой причине я прошу, чтобы в допросе принял участие инспектор Семенов.

– Ради Бога, – Питер и в самом деле был не против. – Пусть принимает участие. Суд подтвердил наличие оснований для предварительного ареста?

– Да.

Семенов тоже оказался молодым человеком, – коренастым, большелобым. Его внимательные голубые глаза смотрели на Питера изучающе.

– Рад познакомиться. Много слышал о вас. – Рукопожатие у него было крепкое. – Нам в первую комнату для допросов.

– Знаете что? – остановил его Питер. – Допрос ведите вы. А я, в случае чего, подключусь.