Текст книги "Диссертация: инструкция по подготовке и защите"

«Вы доложили очень интересные данные о динамике PSA (prostatic specific antigen – специфический простатический антиген) при ДГПЖ (доброкачественной гиперплазии предстательной железы; в просторечии: аденома). Но ведь уровень PSA изменяется и при заболеваниях печени. У нас есть аспирант, который занимается печенью. Он создал оригинальную методику (следуют технические подробности). Давайте посмотрим динамику этого PSA по его методике у Ваших больных». Обратите внимание на глубину теоретической проработки проблемы: «Этот PSA», «занимается печенью», «его методика»… В результате рождается тема диссертации или появляется одна из ее глав, которую потом автор не знает куда приткнуть, потому что она нарушает и без того хрупкое единство работы. Появилась ли крупная проблема?

Это – логическое завершение только что изложенного метода почти случайных сочетаний. Исследователь ценою многолетнего труда освоил какую-либо сложную и капризную методику. За примерами подобных эзотерических методик можно обратиться к электрофизиологии, биофизике или электронной микроскопии. Как правило, такая методика требует сложной и дорогой техники и, как уже было сказано, многолетнего обучения. Диссертационный совет под впечатлением от преодоленных трудностей присудил автору степень кандидата наук. Вот здесь и наступает время молотка и гвоздя. Ребенок, добравшийся до отцовского молотка – блестящего и красивого, – ищет, по чему бы ударить. Сначала он находит все не до конца забитые гвозди и бьет по ним, делая тем самым не очень нужное, но и не вредное дело. Потом гвозди заканчиваются, и наступает черед мебели и посуды. Наш кандидат наук сначала зазывает к себе желающих изучать их проблемы с помощью его методики, потом приобретает известность, и просители приходят к нему сами. Велики ли тут шансы на появление крупной проблемы – решайте сами.

Работа по схеме один метод – много проблем в какой-то мере вызвана бедностью наших лабораторий. Очевидно, что подход одна проблема – много методов требует значительно больших материальных затрат.

Никто никогда не утверждал конкретного срока, который должен разделять защиту одним человеком двух диссертаций. Тем не менее традиция подсказывала минимальный интервал в семь—восемь лет. Представление докторской диссертации через пять лет после защиты кандидатской воспринималось как большая смелость, если не использовать более сильного выражения. Трудно сказать, насколько были оправданны такие представления, но, если речь идет о двух разных диссертациях, а не о расширении, дополнении и перелицовке одной диссертации в другую, 7–8 лет были выбраны не зря.

Все меняется в этом мире, и каждое поколение исследователей жалуется на незрелость последующего. Вот и нам представляется, что среди диссертантов распространилась еще одна болезнь. На следующий же день после защиты кандидатской диссертации соискатель задает себе вопрос: «Когда же, когда защита докторской?» Часто этот вопрос можно прочесть в его глазах уже в тот момент, когда он разливает гостям шампанское. Он делает это быстро, порывисто – ему некогда тратить время на пустяки, надо бежать к компьютеру и писать, писать, писать! Причина понятна: сужение сознания, временная утрата superego. Вот тут-то и должен ненавязчиво проявить свою власть научный руководитель и сказать: «Коля, от-дох-ни! В сентябре обсудим дальнейшие планы». А что делает Коля? Конечно, бежит к компьютеру и пишет, пишет, пишет…

Есть и еще более тяжелая форма этой болезни. Как крестьянин оставляет лучшую часть урожая на семена, так и наш диссертант включает в свое сочинение не все достойные этого результаты. «Это я оставил на докторскую, – говорит он, подмигивая, друзьям. – Там и так материала на три кандидатских». Товарищ не понял, ему не следовало идти в науку, лучше было честно заняться разведением помидоров (и прекрасные были бы помидоры!).

Так что стратегия расширения кандидатской диссертации в докторскую – явление распространенное. Основные предпосылки к нему таковы. Предпосылка первая – склонность почти каждого исследователя завышать ценность полученных им результатов, особенно после похвал в Совете при защите кандидатской диссертации. Чем моложе человек, тем более он подвержен действию этого фактора. Диссертантки особенно склонны принимать всерьез комплименты членов Совета. Естественная вежливость мужчин по отношению к даме воспринимается ими подчас как признание крупного успеха и мощного дарования. Уяснение истинного положения дел происходит потом болезненно и для кандидата наук, и для руководителя научного коллектива.

Плохую услугу оказывают будущему доктору наук похвалы на научных конференциях, на которых он активно выступает. Как объяснить ему, что на конференциях все всех хвалят, особенно мэтры – молодежь. Вспомните, что Вы говорили сыну, когда он впервые нарисовал самолет. Было ли там хоть слово критики? А теперь представьте себе, что молодое дарование по этому рисунку начнет строить летательный аппарат и потребует на это деньги, время и материалы!

Вариантом того же заблуждения является слишком серьезное отношение к тому, что говорится на межкафедральных совещаниях или заседаниях проблемных комиссий при обсуждении тем и планов докторских диссертаций. Да не родился такой человек, который встанет и скажет, что замысел работы банален, затраты – неразумно велики, а автор не обладает достаточной подготовкой, или что основная гипотеза задуманной работы заведомо не поддается экспериментальной проверке, или что-то еще в том же роде. Ну задумал коллега потратить несколько лет своей жизни на то, что представляется Вам чрезвычайно сомнительным, что ж его останавливать! Ушибется раз, ушибется два – и забросит это безумное дело. А ссориться-то зачем? Ведь это то же самое, что отговаривать человека от женитьбы. Все равно женится, а Вас будет считать врагом. «Прекрасная выйдет работа! Обязательно сделайте ее, защитите и опубликуйте в виде монографии!» Какой внимательный и добрый товарищ! Попробуйте потом что-нибудь советовать этому докторанту. Ему же специалисты сказали на межкафедральном совещании, что все будет хорошо. В Совете-то их не будет, наивный Вы человек! Там будут люди посерьезнее.

Предпосылка вторая – грех гордыни: «Я буду самым молодым доктором в Институте!» Тут уж не до поиска достойной темы для докторской диссертации. Если быть беспредельно настойчивым и если обстановка сложится особенно благоприятно, то, расширив кандидатскую диссертацию в три-четыре раза, можно взять Совет фронтальной атакой и стать-таки самым молодым доктором… А дальше что? Есть ли ученики, чтобы продолжить и развить дело? Есть ли знания и навыки, полученные в различных областях выбранной специальности, так необходимые для руководства научным коллективом? Есть ли, наконец, соответствующий служебный статус? Уж сколько раз твердили миру, что всему свое время. Любой шофер знает, что кое-где можно превысить предел скорости на 10–20 км/ч, но если на 50 – это чревато неприятностями (милиционеры на своем колоритном языке формулируют это примерно так: «В результате грубого нарушения скоростного режима совершил наезд на мачту городского освещения, в результате чего произошло практически полное разрушение автомобиля; от полученных травм водитель скончался»).

Сам исследователь не всегда признает факт расширения и часто искренне убежден и энергично доказывает окружающим, что тема докторской совершенно самостоятельна, и уровень рассмотрения проблемы в ней принципиально выше, чем в его же кандидатской диссертации. Здесь уместно задать себе и читателям совсем не риторический вопрос: что отличает докторскую диссертацию от кандидатской? Мы часто задавали его нашим учителям, и еще чаще они по собственной инициативе и не без укора в голосе говорили нам, что докторская диссертация – не большая кандидатская, но работа совершенно иного качественного уровня; что все (или почти все) в ней – иначе, чем в кандидатской; что, претендуя на звание доктора наук, человек должен внутренне переродиться, научиться видеть перспективу развития своей отрасли науки неизмеримо дальше других (помните: за деревьями – лес?) и т. д. и т. п. Одним словом, как всех нас учили философы: переход количественных изменений в качественные. Если в докторской диссертации этот качественный скачок не очевиден, это просто вторая, большая, хорошая кандидатская.

Получив докторскую степень, Вы приобретете право и обязанность руководить научной работой других исследователей. Такое руководство необязательно подразумевает официальные отношения, зафиксированные в документах и на титульных листах диссертаций учеников. Руководство – это право и обязанность давать советы менее опытным исследователям, притом такие советы, которые позволят получившему их правильно выбрать цель и прийти к ней с наименьшими затратами труда и времени. А теперь решайте сами, подходит ли Вам стратегия расширения.

Исследователь получил начальную подготовку в известном научном коллективе и, став кандидатом наук, в ходе дальнейшей практической деятельности не растерял навыков научной работы. Развитая в нем наблюдательность, способность к анализу и постоянная неудовлетворенность существующими методами диагностики и способами лечения создают сочетание обстоятельств, результатом которого вполне может стать появление крупной идеи, заслуживающей проверки. В этом случае предлагаемая автором идея может служить ему путеводной звездой в течение нескольких лет, если не всего остатка жизни, и в сочетании с логикой и дисциплиной она приведет к прекрасным результатам. Человеку свойственно любить собственных детей и собственные идеи больше, чем чужие. Своя идея будет бесконечно часто говорить «дай!», и исследователь будет вновь и вновь вкладывать время и силы, а часто и собственные средства, но решит-таки проблему.

ВАК сняла требование, гласившее, что докторская диссертация должна открывать новое направление в науке. Причина отмены очевидна: подсчитайте количество кафедр и лабораторий по Вашей специальности в стране, учтите, что в среднем раз в десять лет место руководителя становится вакантным… Где же набрать (и надо ли?) столько новых направлений? Наверное, нельзя сознательно стремиться к созданию нового направления. Оно возникает (или не возникает) как естественный результат решения крупной проблемы. Если проблема действительно заслуживает такого названия и если Вы искренне стремитесь ее решить, может быть, Вам и повезет стать отцом-основателем нового направления. Разумеется, в этом случае защищать докторскую диссертацию будет намного труднее, зато после долгих мытарств признание, скорее всего, будет быстрым и дружным.

Увидеть факт и задать вопрос почему? или как? – на– верное, самое трудное в науке. Недаром Селье на высшую ступеньку научной иерархии поместил постановщиков проблем, а решателей – значительно ниже. Помните афоризм: посмотреть на то, что все всегда видели, и подумать при этом то, чего никто до Вас не думал? Но если бы мы знали, как стимулировать подобное озарение!

Можем высказать только несколько соображений, понимая, что нечто главное все равно останется за их пределами:

1) Явление должно быть повторяющимся и воспроизводимым.

2) Лучше, если оно будет отражением эндогенных процессов в организме.

3) Исследование должно быть проведено, если его предмет с достаточной очевидностью встал на пути развития теории, описывающей данный класс явлений.

4) Бывает так, что одна часть общепринятых взглядов на явление явно противоречит другой части также общепринятых взглядов на тот же предмет, но почему-то Вы – первый, кто замечает это противоречие.

5) Новизна – очень важный, но не абсолютный критерий ценности работы. То, что работа не была сделана до Вас, вовсе не означает, что кто-то не заметил проблему или не смог ее решить. Мы уже приводили слова Селье о том, что можно посвятить годы описанию желез крайней плоти африканского слона, но надо ли?

6) Требование немедленной практической значимости работы необязательно понимать буквально (от наблюдения за лягушачьими лапками на перилах балкона до создания телеграфного аппарата прошли десятилетия). Однако работа над докторской диссертацией потребует привлечения куда больших сил и средств, чем работа над кандидатской. Если Вы хотите, чтобы общество поддержало вашу работу, старайтесь сделать что-нибудь для общества полезное, например группу препаратов, способ диагностики или лечения.

Вы знаете, насколько бурное развитие науки происходило в период Второй мировой войны. Конечно, были использованы невероятные материальные средства и людские резервы, но разве можно только этим объяснить успех науки во всех областях, как-либо связанных с войной? Может быть, дело в том, что в это время исследователи не занимались поиском проблем, достойных изучения? Проблемы сами стучались в двери лабораторий и изначально имели четкие формы: повысить мощность авиадвигателя, увеличить глубину водолазных спусков, обеспечить подавление раневой инфекции и т. д. Беда исследователей мирного времени в том, что они часто ищут проблему. Насколько же лучше, когда проблема приходит сама! К сожалению, она может этого и не сделать. Вряд ли есть способы непосредственно вызвать приход проблемы, но можно увеличить его вероятность. Совет банален: приобретите как можно более основательную квалификацию исследователя и работайте с теми, кто искренне стремится делать дело – в этой обстановке капризная проблема охотнее посетит Вас.

Уровень требований к диссертациям, особенно – к докторским, в последние годы, увы, снизился. Профессор П. К. Климов в свойственной ему решительной манере участника Битвы на Волге сформулировал это так: «Раньше планка была высокой, и перепрыгнуть было трудно, поэтому под нее подлезали. Теперь же – спокойно перешагивают». Все же главный совет относительно темы докторской диссертации таков: не беритесь за работу, если видите, что проблемы просто нет. Наверное, кому-то и удавалось получить докторскую степень при отсутствии проблемы в их исследовании, но они, наверное, чистосердечно верили, что действительно изучают нечто очень важное, иначе как бы у них хватило сил довести дело до защиты?

Оно должно быть максимально коротким. Длинные названия – результат отсутствия тематического единства в Ваших исследованиях, а значит, и в тексте диссертации. По-настоящему, большую часть работ следовало бы назвать примерно так: Некоторые параметры отдельных систем организма в условиях воздействия нескольких произвольно избранных факторов и рассуждения автора по этому и многим другим поводам.

Названия в три-четыре слова могут быть восприняты как претензия на гениальность… Постарайтесь, чтобы название поместилось на полутора строках стандартной машинописи. Это составит примерно сто печатных знаков (включая пробелы между словами). Чем короче название, тем больше у Вас оснований претендовать на создание нового направления в Вашей отрасли науки, то есть того, что еще недавно ВАК требовала от всех авторов докторских диссертаций.

Название – самая популярная часть диссертации, его читает наибольшее число людей. Поэтому, чем ближе оно будет к сути диссертации, тем скорее о Вашей работе узнают. Конечно, надо постараться, чтобы главные ключевые слова в название попали, это облегчит поиск диссертации, а точнее – ее автореферата, потенциальными продолжателями Вашего дела. Вы ведь не хотите подвергнуть итог нескольких лет Вашей жизни грызущей критике мышей? (Советы, касающиеся того, как формулировать название диссертации, изложены в начале книги, в гл. 2.)

Слова об иллюзорности долгосрочного планирования, сказанные в начале этой книги по поводу кандидатских диссертаций, в еще большей мере относятся к работе над докторской диссертацией. Деятельность исследователя в этот период скорее может быть названа продвижением шаг за шагом, чем выполнением первоначального плана. Схема этого продвижения, наверное, такова (рис. 29).

От классического метода проб и ошибок предлагаемую схему отличают два очень важных компонента – теоретическая проработка идей и анализ причин неудач.

Платон Константинович Климов, высказывания которого мы здесь не раз цитировали, рассказывал, что в 1970-е годы он, в то время заместитель председателя экспертногосовета ВАК по биологическим специальностям, в случае серьезных сомнений в качестве уже защищенной докторской диссертации вызывал диссертанта в ВАК, клал перед ним часы и предлагал за 3 мин рассказать, «за что он – доктор». Если справлялся, степень присуждали. Попробуйте выполнить этот тест (в закрытом помещении и без свидетелей). Если управитесь за 30 с, то работа действительно хороша.

Рис. 29. Примерный алгоритм научного исследования. Правая часть цепочки (горестный путь от одной неудачи к другой) может повторяться бесконечно. Левая же часть по интенсивности вызываемых ею ощущений сравнима только со звоном монет в игральном автомате

В научном мире живет легенда, что однажды соискатель, довольно молодой еще человек, взошел на трибуну и начал защиту диссертации словами: «Я прочел язык майя». Продолжить ему не дали: длительные аплодисменты, хвалебные отзывы, единогласное голосование и дружные поздравления.

Продолжение активной научной деятельности – не единственная возможность. Наш исследователь может оглянуться вокруг и… с удивлением увидеть, что мир прекрасен, что жить в нем можно и без докторской степени, и, обаятельно улыбнувшись, сказать коллегам: «Ребята, теперь – вы». Действительно, всякий исследователь имеет право удовлетвориться степенью кандидата наук.

Не можем не процитировать по этому поводу сочинение нашего собрата по эрратологической деятельности г-на Н. И. Загузова, который в книге «Подготовка и защита диссертации по педагогике» на с. 15 написал:

♦ Мы должны обратить внимание на то, что сама по себе процедура аттестации гуманна в своей основе. Гуманизм ее заключается в том, что человеку предоставляются права: готовить или не готовить кандидатскую или докторскую диссертацию…

Следом перечислены и другие права человека и диссертанта числом три.

Отказавшись от подготовки докторской диссертации, кандидат наук может посвятить свои силы преподаванию, клинической или административной работе. При этом он не оставит полностью и работу научную, но она перестанет быть главным направлением его деятельности. Еще раз повторим, такой выбор вполне заслуживает уважения и, возможно, как раз указывает на высокий уровень интеллекта того, кто этот выбор сделал, ведь способность правильно оценить свои силы дана далеко не каждому. Есть еще семейные обстоятельства, состояние здоровья и просто склад души… Вовремя принятое решение остановиться дает чувство спокойствия и душевного равновесия. Хуже, если решение формулируется стыдливо: «Отдохну год-другой, а там займусь докторской». За время отдыха появится множество других дел, и маловероятно, чтобы нашему кандидату наук удалось заставить себя вновь запрячься в лямку. В общем, нельзя отложить научную деятельность на несколько лет, зато бросить навсегда – можно. Если же наш кандидат сохранит при этом чрезмерный уровень притязаний, возникает душевный конфликт: «А ведь я мог бы стать доктором!» Совсем плохо, когда за этим следует: «Вот если бы мне не мешали…» Внутренний конфликт закрепляется и остается навсегда. Расспросите жен немолодых кандидатов наук и почти обязательно услышите: «Петя такой талантливый, но завкафедрой был (следует перечень отрицательных качеств) и не дал ему защитить докторскую».

Специалисты-практики, поздно защитившие кандидатские диссертации, часто отказываются от продолжения диссертационной деятельности, произнося известные слова о «дипломе на крышку гроба», и при первой возможности возвращаются к любимой ими (а часто и более доходной) практической работе.

За неимением официальных данных о соотношении числа кандидатов и докторов наук в стране приведем нашу собственную приблизительную оценку: 7:1. Таким образом, из семи кандидатов один становится доктором, два сознательно отказываются от дальнейшей диссертационной деятельности, а четверо постепенно склоняются к мизантропии.

Не стоит также забывать и о том, что получение исследователем ранга, заведомо превышающего его прошлые и даже будущие заслуги, может вызвать подсознательное, но упорное ощущение собственной профессиональной несостоятельности, также приводящее к хроническому неврозу. Следует все же заметить, что самокритика – свойство характера, не слишком распространенное среди докторов наук. Как правило, для успокоения нервов доктору достаточно оглянуться вокруг. Человек, который провел Трумэна (Harry Truman, 1884–1972; президент в 1945–1953) в сенат США, напутствовал его словами: «Гарри, первые шесть месяцев ты будешь изумляться тому, как это ты туда попал, а все последующие годы будешь ломать голову над тем, как туда попали остальные».