Текст книги "Евангелие ведьм. Шабаши и костры"

«Молот ведьм» и молоточки

Образ дьявола и демонологические трактаты

С изобретением книгопечатного станка распространение книг перестало быть привилегией исключительно богатых людей. А с изменением «порога вхождения» в дело книгопечатания ослабилась и негласная цензура. Негласной она была, поскольку законов об ограничении каких-то взглядов было мало, но это не значило, что без закона не было наказаний.

Возможно, подобное свободомыслие и стало одной из причин Реформации. Ведь раньше, хотя все вокруг и были христианами, чтение Библии, как и чтение вообще, оставалось привилегией узкой прослойки людей. Пробиться в нее (стать священником) было трудно. Только церковники читали Библию, соответственно, только они ее и трактовали, что обеспечивало атмосферу молчания вокруг официальной доктрины. И правда, трудно обстоятельно подумать над верой, если из источников имеется только проповедь в церкви от человека, который говорит все как по бумажке. Одним из нововведений Лютера стало еще и то, что он перевел Библию на немецкий язык. До этого католическая церковь использовала общепринятый латинский перевод под названием Вульгата. Перевод Лютера не только сделал Святое Писание доступным для более широкого круга читателей, но и подстегнул широкие массы к повышению своей грамотности.

Наравне с Библией были популярны и богословские трактаты, объяснявшие христианину, как жить и как понимать Библию. Несмотря на всю фундаментальность Святого Писания, строить на нем обычную жизнь оказалось трудно, а Церковь не могла допустить, чтобы какие-то сферы человеческой жизни оставались без ее присмотра. Поэтому и были написаны множество трудов, которые вносили в христианство что-то новое, но не «отрывались» от первоисточника.

И конечно же, в христианстве присутствовали представления о демонах. Даже не так: изначально в христианстве был дьявол, который считался первым виновником греха и источником всего зла. Чтобы понять всю сущность дьявола, стоит помнить о том, что до него вообще никто не грешил. Именно он первый отступился от указаний Бога. Христианская традиция считает, что дьявол впервые появляется в книге «Бытие», где он в образе змея обольщает Еву, соблазняя ее вкусить запретный плод с Древа Познания добра и зла. Сатана, будучи изначально ангелом, возгордился и возжелал стать равным Богу, за что и был низвергнут на землю. Когда он пал, то увлек многих за собой. В христианской традиции считается, что это был целый мятеж против Бога. Можно встретить и достаточно популярный рассказ о том, что Сатана не смог по приказу Бога возлюбить созданных Им людей больше всего на свете, так как считал их неполноценными или недостойными тех чувств.

Зло – это сама потребность дьявола и его последователей. Считается, что они буквально не могут мыслить ни о чем другом, кроме зла. Это для них сродни наркотической зависимости. Демоны во всем противятся Богу, а самый сладкий грех для них – это хула на него. Однако в христианстве всемогущ только Бог, так что каким бы властным и сильным ни описывали Сатану, но все его возможности четко ограничены. Почему же тогда Сатана продолжает эту заведомо проигрышную войну? Очевидно, все из-за гордыни, которая стала причиной его изгнания, а теперь является причиной его слепоты.

Бог властен над дьяволом, поэтому последний из необходимости вредить своему врагу обращает все свое могущество против людей, которых Бог, как считается, безмерно любит. Этот момент часто пытаются использовать против христиан: «Если Бог так любит людей, то почему разрешает Сатане искушать их, а потом и вовсе пытать в аду?» Обычно на это отвечают, что дьявол является орудием Господа. Связано это с тем, что христиане просто не могут уменьшить могущество Бога, так что включают в его план все события. Роль дьявола в христианстве – совращать людей на путь греха, а после истязать в аду. Цель его – забрать как можно больше человеческих душ.

Сама концепция греха невозможна без концепции свободы. Поэтому Бог даровал человеку свободу, отправляя его в этот мир, чтобы дать ему право от нее отказаться и этим доказать свою преданность ему. По сути свобода выступает еще одним искушением, но не будем вдаваться в излишние споры по поводу христианской этики. Вернемся к дьяволу, точнее, к разговору о нем.

Сатана в своем роде занимается политикой. Ад он воспринимает как свое царство, где его даже называют Князем тьмы. Он понимает всю бессмысленность попыток восстановить свое положение на Небесах, поэтому единственное стремление этого Князя – стать владыкой на земле и присоединить мир людей к своему царству, уничтожив в нем всякие намеки на благо и добродетель.

Однако Сатана не может просто взять и уничтожить землю. Сказано, что не в его силах уничтожить всю церковь. Его дело – это расшатывать ее, вынимая по кирпичику, подтачивая фундамент. Он же никуда не спешит, ведь не может умереть. Определить силу Сатаны очень сложно, так как все войны, засухи, эпидемии и голод относят на его счет.

«Сатана» с иврита переводится как «противник», «клеветник» или даже «прокурор». В одной из частей Ветхого Завета, а именно в книге пророка Захарии, Сатана выступает как ангел, который на небесном суде является обвинителем. Также Сатану называют Люцифером, что переводится с латыни как «светоносный». Но проблема в том, что Библия писалась не на латыни, а Люцифер и вовсе является персонажем древнеримской мифологии, имя которого потом «позаимствовали». К слову, описание Иоанном Богословом Сатаны как семиглавого красного дракона тоже отсылает нас к Риму, который был построен на семи холмах. Только в самой Библии существует еще тринадцать наименований Сатаны, а последующая богословская традиция, литература и народные верования создали неисчислимое количество его имен, в которых каждый хотел отразить свое видение зла.

Бог решил проверить веру Иова, испытывая его. Иов был набожным и обеспеченным человеком. Сначала Господь попустил Сатане «протянуть» руки ко всему его имуществу, а потом убить его сыновей и дочерей. Иов все равно не отрекся от Господа, и тогда Он разрешил дьяволу поразить тело Иова язвами, но тот все равно не стал отказываться от Бога. В этом отрывке Сатана был назван Противоречащим. Этот фрагмент очень важен как доказательство того, что Сатана действует только по воле Бога, поскольку тут он просит у него разрешения на свои действия и не может ничего сотворить без Него.

В Новом Завете можно прочесть диалог Сатаны с Иисусом Христом, в котором он говорил: «Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее» (Лк. 4:1). В этом диалоге Сатана искушал Христа в пустыне и проверял его знание Ветхого Завета, цитируя вырванные из контекста куски текста. Апостол Павел в послании к Ефесянам говорит, что Сатана – это «князь, господствующий в воздухе». Таким образом, уже в Библии было дано указание на то, что дьявол присутствует в настоящем мире и находится везде. Этот отрывок, вероятно, и повлиял на взгляды Мартина Лютера по поводу грешности нашего мира.

Помимо самого Сатаны, существуют еще и его демоны, которые, как считает российский исследователь демонологии Александр Амфитеатров, получают силу через человека, приспособляя его «энергетику для своего питания». Для подпитки им необходимо «уподобить человека себе», что можно истолковать как сделать подобным демону по греховности. Демон раздувает в человеке его страсти и питается из этой среды. Амфитеатров приводит и другой вид питания – посредством жертвоприношений. Вероятно, что эти богословские изыскания были частью борьбы с язычеством, ведь Сатана, подобно Зевсу или Одину, питается духом, который создается от горения жертвы, а точнее дымом.

Древнегреческий поэт и философ Ксенофан, основатель Элейской школы, писал:

 
Если бы руки имели быки, или львы, или кони
Если б писать, точно люди, умели они что угодно,
Кони коням бы богов уподобили, образ бычачий
Дали б бессмертным быки; их наружностью каждый сравнил бы
С тою породой, к какой он и сам на земле сопричастен.
…
Черными мыслят богов и курносыми все эфиопы,
Голубоокими их же и русыми мыслят фракийцы…
 

В свое время он был одним из самых свободомыслящих философов, если говорить о религиозных вопросах. В приведенном выше отрывке он критиковал присущий поэтической мифологии антропоморфизм, когда поэты приписывают богам человеческий облик. То же он говорил и про приписывание им человеческих качеств:

 
Что среди смертных позорным слывет и клеймится хулою –
То на богов возвести ваш Гомер с Гесиодом дерзнули:
Красть и прелюбы творить, и друг друга обманывать хитро.
 

Несмотря на то что подобная критика была известна еще с V века до нашей эры, христиане не спешили воображать своих всемогущих существ как какую-то немыслимую силу. Позже, конечно, к этому придут, но в самом начале еще будут представления о возможном облике Бога и ангелов. Так будут придуманы и написаны иконы, которые используются во время молитвы.

Облик христианского дьявола был придуман преимущественно отцами-пустынниками, отшельниками пустынь Египта, которые заимствовали его из описаний давно развенчанных языческих богов. Например, образ дьявола во многом перекликается с образом парнокопытного и рогатого Пана, бога пастушества, скотоводства и плодородия у древних греков. Самый популярный образ дьявола как рогатого черного существа с копытами, которое изрыгает серу и огонь, был впервые описан папой Григорием Великим. Создание имиджа дьявола можно назвать «европеизацией христианства». В миссионерских целях он стал наделяться атрибутами языческих богов, но для большего эффекта ему придавались новые анатомические и поведенческие особенности.

Если уже и говорить об облике Сатаны, то стоит помнить, что одной из его главных особенностей было перевоплощение. Иначе просто не могло быть. Если дьявол не умеет перевоплощаться, то им нельзя называть все попавшиеся вещи – от животных до факелов.

В раннем средневековье (а демонология имеет более древние корни, чем охота на ведьм) дьявола изображали как существо, имеющее различные черты многих зверей. Это должно было вызывать у средневекового человека одновременно ужас и отвращение. Лицо Сатаны было обгорелым, безобразным, а тело сухим и волосатым, его крылья, если таковые имелись, отличались от ангельских и напоминали крылья летучей мыши. Голову «украшали» рога, иногда в количестве нескольких штук. Уши дьявола были остры, во рту торчали клыки, напоминающие кабаньи, на руках и ногах имелись когти, а позади – хвост, либо змеиный, либо волосатый, со стрелой на конце. Обязательной чертой Сатаны был еще и крючковатый нос, неизменный атрибут тогдашних «стандартов красоты». Некоторые особо пылкие исследователи христианской культуры могут, конечно же, привязать к этому антисемитизм, который, чего уж греха таить, был в некотором роде традиционным для Средневековья и дальнейших периодов европейской истории.

Некоторые изображали дьявола с жуткой пастью на лице, иногда пасть имелась также на коленях, брюхе и даже сзади. В представлениях других дьявол имел свисающие женские груди и козлиные ноги – последнее являлось «данью» древнеязыческим сатирам. Встречались варианты, в которых одна его нога была человеческой, а вторая конской, либо же его ступни напоминали когти ястреба или лапу гуся.

Все вышеперечисленное, конечно же, было исключительно фантазией художников, которая «держалась» на мелких, противоречивых описаниях Библии, а иногда и просто на фразе «был ужасен», а там уже каждый додумывал свою меру ужасности. Так что христианам из разных регионов Сатана соседа мог показаться вполне милым, который отпугивал не обликом, а противоестественностью. Стоит отметить, что некоторые особенности Сатаны, которые ему приписывали, были вполне логичны, например хромота. Согласно Библии, дьявол пал с небес, а упасть с небес без последствий невозможно даже для существа сверхъестественного. Этим дьявол напоминает античного Гефеста, который хромает по той же причине: Зевс в порыве ярости схватил его за ногу и сбросил с Олимпа, из-за чего кузнец и повредил ногу.

Христианской демонологии присущ принцип зеркала, который вытекает из четкого морального дуализма (все хорошее – от Бога, а плохое – от Сатаны). Принцип зеркала означает, что на каждую добрую силу могут найтись аналогичные злые. Например, дьявол – это явный антипод Бога, демоны – антиподы ангелов и так далее. Часто можно даже услышать выражение «обезьяна Бога».

В христианстве существует догмат, зафиксированный еще в IV веке нашей эры (в Никео-Цареградском Символе веры), который гласит о Пресвятой Троице. Христианский Бог имеет три лица, или ипостаси: Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух. «Конструкция», на первый взгляд, простая, но таит в себе много тонкостей и подтекстов, погружаться в которые нашей целью не является, так что будем затрагивать догмат о триединстве только при необходимости.

А как вышеперечисленное вообще касается облика дьявола? Напрямую. Христианская иконография была не только способом нарисовать картинки, концентрируясь на которых, христианину было бы легче молиться. Она выполняла также и более важную функцию, а именно – повествовательную. На иконах отображались библейские сюжеты от рождения Христа до конца света. На них же пытались отобразить и христианские догматы, что не обошло стороной и Троицу, но делалось это не всегда так, как того хотелось бы Церкви. Популярным был способ изобразить Троицу как человека с тремя лицами и четырьмя глазами на всех (глаза среднего лица являлись крайними для боковых лиц). Подобное изображение обычно только запутывало, так как все три ипостаси, хоть и были едины, но в одну не сливались. И до того подобные иконы были популярны, что в XVIII веке Священному синоду пришлось даже выпустить специальный указ, который их запрещал.

Но пока они не были запрещены, ими спокойно могли любоваться и те, кто хотел изобразить дьявола, используя при этом принцип зеркала слишком прямолинейно. Дьявола с тремя лицами можно увидеть в поэме Данте «Божественная комедия». Правда, в ней три его лица выполняют чисто функциональное значение: каждое терзает отдельного великого грешника (предателя) – Иуду Искариота, Брута и Кассия.

Кроме образа зооморфного, существовал и еще один. В нем Сатана был представлен как высокий изможденный человек с черным или очень бледным лицом. Схожесть с призраком ему придавали необычайная худоба и горящие глаза навыкате. Вероятно, из этих описаний поэт Брюсов позаимствовал образ «юноши бледного со взором горящим» (стихотворение «Юному поэту»).

Параллельно с этим начал формироваться образ, который максимально приближен к современному пониманию дьявола. Суть его в том, что никакого образа-то и нет. Точнее, подлинный внешний облик демонов, как и ангелов, невидим для человеческого глаза. Этот взгляд опирается на догмат о грешности и исходящего из этого несовершенства человека, физическое тело которого не может видеть или ощущать присутствие внеземных сущностей. В некоторых трактовках это несовершенство оберегает человека. Например, считается, что демоны везде, и если человек начнет видеть их безобразный облик, то сойдет с ума. Поэтому их могут видеть только колдуны с помощью определенных ритуалов.

Итак, претерпев все эти метаморфозы, дьявол нашим современникам представляется как черный человек с чертами козла (рогами, бородкой, копытами). Почему же именно это животное «поделилось» своим обликом с абсолютным злом? Скорее всего, это был старый добрый жест против языческих религий, в которых переодевались в козла на празднества или заводили отдельных божеств для пастушества.

Обзаведясь человеческим обликом, дьявол стал выглядеть настолько похожим на обычного мужчину (не беря во внимание рога и копыта), что его стали изображать даже красивым.

Амфитеатров приводит легенду о художнике Спинелло из Ареццо, который на заказ церкви Сан-Анжело в Ареццо должен был написать картину, где бы изображался процесс падения ангелов. Сатана у художника получился настолько реалистично ужасным, что всем, кто его видел, становилось дурно. Дьявол оказался мстительным и стал упрекать мастера за то, что тот придал ему такую уродливость, и являться ему везде, где только можно. В результате художник вскоре заболел и умер.

Подражатель Данте, поэт и теолог Федериго Фрецци, который был епископом Фолинье, в своем труде «Четырецарствие» так описывает дьявола:

«Я думал увидеть злое чудовище, ждал увидеть погибшее и унылое царство, а нашел его торжествующим и славным. Сатана оказался велик, прекрасен и имел такой благосклонный вид, такую величественную осанку, что казался достойным всякого почтения. На голове его сиял великолепный тройной венец, лицо было веселое, глаза смеялись, в руках он держал скипетр, как прилично великому властителю. И, хотя ростом он был в три мили вышины, надо было удивляться, как соразмерны его члены и как он хорошо сложен. За плечами его шевелилось шесть крыльев из таких нарядных и блестящих перьев, что подобных не имеют ни Купидон, ни килленийский бог (Гермес)».

Но, как уже было сказано, дьявол, подобно хамелеону, постоянно меняет свой образ, в зависимости от задачи, которую хочет решить. Так, его злодейский путь по отношению к человеку начался с перевоплощения в змея – с целью обольщения первых людей. Перевоплотившись в красивых мужчин и женщин, дьявол толкал людей на грех, чтобы потом заполучить их душу. Также дьявол являлся к своим жертвам в облике их родных, друзей и знакомых, приобретая более «доверительный» образ, он толкал праведников на нечестивые поступки. Самым изысканным для него было извратить христианство, чтобы недостаточно осведомленный человек стал грешить с именем Бога на устах.

Дьявол перевоплощался и в монахов. Так, Фома Кантипратийский сообщал о том, что видел, как дьявол превратился в монаха и у всех на глазах справлял естественную нужду, а это для священника приравнивалось к козням Сатаны. Замечаемые Фомой Кантипратийским песни и пляски священнослужителей также приписываются дьяволу, который таким образом хотел дискредитировать кельтских монахов. Дьяволу, очевидно, доставляло наслаждение позорить святых людей. Однажды он в образе рыцаря покинул спальню Кунигунды Люксембургской, христианской святой и императрицы Священной Римской империи. По легенде, когда ее обвинили в супружеской измене, то заставили встать босыми ногами на раскаленный лемех (режущая часть сохи), но святая осталась невредимой.

Но дьявол все же не мог полностью избавиться от дьявольских черт в своем облике и благочестивый христианин всегда мог в считаные секунды определить, кто перед ним.

Таким, если кратко, был главный персонаж этой главы. Без него невозможно представить христианскую демонологию вообще, ведь темный мир христианства выстроен в соответствии с четкой иерархией, которую дьявол возглавляет и из-за своего неземного могущества управляет всем напрямую.

Демонология формировалась под влиянием в первую очередь Библии, в которой содержатся скупые отрывки, повествующие о демоническом мире. Следующим источником демонологии являлись мысли видных священнослужителей или теологов, которые, изучив Святое Писание и через его призму посмотрев на окружающую действительность, пришли к выводу, что дьявол всюду и использует целое войско демонов. Также нельзя отрицать влияния на «официальную» демонологию народных верований и предрассудков. Это понятно уже, исходя из облика дьявола, которому приписывают черты языческих богов. Существует даже теория, согласно которой идея о демонах именно как о подвиде существ, а не об одном всемогущем, появилась из-за того, что языческих богов было больше одного. Поэтому христианам в миссионерских целях пришлось вводить новых существ. Многие, принимавшие христианство, принимали его вместе со всем остальным, что было для язычников нормальной практикой, особенно в более древние времена. Например, так часто делали римляне, в пантеоне которых были божества с ярко выраженными египетскими чертами или просто божества покоренных народов, принятые без адаптаций, ведь для язычника было глупостью считать, что существуют только его боги. Поэтому христианам пришлось придумывать все новых демонов по мере расширения своего влияния. В меньшей мере, но все же на развитие демонологии повлияли представления о нечистой силе других, нехристианских народов.

Древнегреческие философы считали оплачиваемый труд уделом рабов, придавая более высокую ценность «свободным» занятиям, которые в первую очередь были свободны от материального фактора как цели всей деятельности. Это было и не удивительно в том социально-экономическом ландшафте, когда уже могла существовать прослойка людей, жизнь которых не зависит от их деятельности, а может обеспечиваться подневольным трудом. По одной из версий, именно так и возникла философия вместе с искусством. Они были просто способом развлечения аристократии. Но есть и другая версия, которую разделяли и сами философы. Аристотель, например, писал, что «философия начинается с удивления».

Неизвестно, какое из этих условий стало причиной возникновения философии, однако точно можно сказать одно: и то и другое присутствовало в жизни авторов демонологических трактатов. Во-первых, они были людьми образованными, что в то время было синонимом роскоши. Образование строилось на непрактичных вещах. Продуктивным ремеслам в те времена люди обучались, если их взял к себе уже действующий специалист. В тогдашних учебных заведениях никто не обучал, например, строганию по дереву. Студенты всецело посвящали себя философии, теологии и остальным абстрактным наукам. То есть существовал класс людей, которые могли позволить себе в не самые сытые времена тратить время на вещи, которые не принесут прибыль и не позволят получить даже кусок хлеба. Религиозный характер тогдашнего образования тем более толкал к исследованию демонского мира. Было у давних мыслителей и место для удивления. Войны, эпидемии, голод, смерть, бродящая по улицам, – все это просто не могло не заставить удивляться могуществу дьявола, и мнение о наличии у него слуг появилось довольно быстро.

Появление демонологии в странах Европы – это процесс, которого не могло не случиться, если посмотреть на тогдашнюю ситуацию. И демонологические трактаты – вещь тоже закономерная, так как на континенте на тот момент существовала традиция письменного высказывания своих мыслей. Авторами демонологических трактатов были либо священнослужители, либо оккультисты. Если первые хотели предостеречь всех читающих от вреда, который могут принести демоны, то вторые желали демонов обуздать и поставить на службу человеку, не всегда в плохих целях, к слову. Кроме этих двух категорий авторов, существовали еще и скучающие аристократы, желающие либо донести людям правду, либо увековечить свое имя в истории, снискав популярность профессионала в определенной сфере. Также существовали и просто государственные пропагандисты, которые обеспечивали «тыл» государственным «программам» по охоте на ведьм.

Демонология – вещь в массовом сознании непопулярная, что тогда, что в наше время. Скажем лишь одно: демонологий было столько же, сколько и демонологов, вопрос являлся дискуссионным и никому до конца не ясным. Непопулярность демонологии, с одной стороны, защищает ее от любителей исторических манипуляций (точнее скрывает от широкого распространения манипуляций, так как желающих поведать о своих исследовательских достижениях или просто нажиться всегда хватает), а с другой стороны, окутывает туманом тайны одну из интереснейших тем европейской истории.

Христианская демонология условно разделяется на два направления: первое повествует о возможностях дьявола, а второе – о его статусе в мире.

Первое – это не что иное, как пережиток дуалистических ересей раннего христианства. Дуализм христианству присущ, но иногда он приобретает радикальные формы. Возникновение дуализма можно связать с распространением христианства. Конечно, подобные представления были почти у всех народов и возникли они минимум за тысячу лет до христианства. Но с приходом христианства думающие люди, которые поверили в Христа со всей искренностью, все же имели некоторые вопросы, которые они хотели объяснить, не задевая самого Господа. Вопросы эти возникали из-за диссонанса между христианской мыслью и действительностью и касались категорий добра и зла. (К слову, сомневались ранние христиане далеко не в существовании говорящих змей и раздвигающихся морей.) Ранние христиане задавались вопросом, как всеблагой Бог мог создать такой ужасный мир, переполненный страданиями. Всеблагость Бога на тот момент была аксиомой, так что о злом мучителе человечества, который его и создал, никто помыслить не мог. Логически выходило утверждение, что зло и благо не могут исходить из одного источника, и раз они, как противоречивые силы, существуют до сих пор, то они равны в своем могуществе. Также они равны и в роли создателя, что для христиан представляется опаснейшей ересью. Ереси бывали самыми разными (в одной отрицают божественность Христа, в другой говорят, что Сатана управляет людьми, в третьей вообще решили смешать христианство с буддизмом или зороастризмом), но всех их объединяло желание ограничить власть Господа.

Второе направление демонологии является реакцией на парадоксы еретиков и пытается объяснить, какое место отведено дьяволу в мире. Очень важно в объяснении этого места не умалить могущество Бога. Здесь дьяволу полностью отказано в способности творить, оставляя в его компетенции только иллюзии, которые он может насылать на людей, чтобы заставить поверить в свое могущество. Не зря в Библии Сатана был назван «отцом лжи».

Вышеприведенное разделение лишь условно и не является каким-то древним противостоянием школ мыслей, как эмпиризм и рационализм в философии. Скорее, это две тенденции, которые могли как спорить между собой, так и сплетаться воедино. Острота этих противоречий подобна волне, которая то поднимается вверх, то опускается на самое дно, где эти противоречия даже не замечаются.

Дуализм достаточно четко выражал мнение о дьяволе творящем. Маркиониты, которые были гностиками (гностицизм – общее название для религиозных учений, которые смешивали христианство с восточными мифологиями), считали, что дьявол – это творец материального мира, а следовательно, и человека, а Бог в свою очередь создает только духовный мир. Самое интересное здесь то, что справедливый и мстительный Бог из Ветхого Завета, который творил достаточно страшные вещи, является дьяволом, не имеющим ничего общего с добрым новозаветным Богом. Маркион не брал свое учение из воздуха. Он просто обострил противоречия между двумя Заветами, о чем говорил еще апостол Павел. Манихеи считали так же по поводу плоти и души. Но самой влиятельной ересью являлось богомильство, где дьявол считался богом всего злого, который не зависит от Бога доброго. Дьявол у богомилов был не совсем в традиционных (для христианства) отношениях с Богом – он был старшим сыном Господа, который создал плоть Адама и еще одно небо и заселил его собственными ангелами. Потом о чем-то подобном заговорят катары во Франции, которые в своих рядах имели партию конкорценсов, думающих о том, что материальный мир создан Богом, но обустроен дьяволом. Некоторые источники говорят о большей креативности катаров и приписывают им верования о том, что дьявола самого совратил какой-то злой дух с четырьмя лицами (человека, зверя, птицы и рыбы), который не умеет творить сам.

Мысли об изобретательности дьявола не всегда были частью ереси. Иногда их можно было услышать и от уважаемых в народе священнослужителей, которые просто вписывали дьявола в иерархию по силе. Но в целом тренд официальной демонологии был следующим: дьявол не имеет сил и творить не может, а иногда не может даже правильно все организовать. В целом проблема дуализма в христианстве решается легко: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; Я, Господь, делаю все это». (Ис. 45:6–8). Эта цитата долгое время защищала от обвинений в ведовстве, ведь если ведьмы существуют, то получается, что дьявол умеет творить.

По причине популярности воззрений на дьявола как на творца официальной церкви пришлось заниматься демонологией. Например, в 563 году на Соборе в Браге было дано четкое определение дьяволу. Это был первый собор подобного рода. В следующий раз об этом говорил Латеранский собор 1215 года, которого к этой теме заставили вернуться катары. На соборе было четко утверждено, что дьявол – ангел, сотворенный Богом. Мнение о том, что дьявол не имеет творца, но сам есть началом чему-то, было на тот момент достаточно популярным. Также на соборе осуждалось мнение, что дьявол создал мир, человека. Все дошло до того, что уважаемым в христианстве людям пришлось официально заявлять, что беременными женщин делает не дьявол вместе с демонами. Собор, думающий «ближе» к ведьмам, состоялся в 813 году в Туре, где были признаны обманом действия магов, которые могут только вызывать иллюзии с помощью дьявола.

Критика концепций дуализма была достаточно примитивна. Еретикам буквально говорили: «Вот вам Библия, книга пророка Исаии, стих такой-то, и вообще мы вас запрещаем».

Несмотря на длительную борьбу с дуализмом, христианство все-таки сохранило принцип зеркала, о котором уже упоминалось выше. Потому демонский мир был подобием мира ангельского. Это было вызвано отчасти тем, что Библия в основном рассказывает о Боге, не давая подробных описаний мира демонского, что, к слову, создает небывалый простор для фантазии демонологов.

На фоне этих скупых сведений и научная традиция, и фольклор по-своему описывали демонов. И если теологи вычитывали Святое Писание, выписывая каждую букву, связанную с дьяволом, то у народа все было гораздо проще. Так появлялись и полудемоны-полулюди, и полуангелы, и другие фантастические существа. Вследствие того, что люди в те времена общались в основном среди своей группы (семьи, селения и пр.), то народные верования преобладали над взглядами тогдашних ученых-теологов. Мало того, эти верования имели такой вес в обществе, что отдельным влиятельным людям даже приходилось оправдываться за подозрения в сексуальных связях с демоном, как, например, епископу Труа Гишару.

У демонологии до появления первых трактатов, связанных с ведьмами и с по-настоящему сильным дьяволом, имелась и немного другая проблема. В ней дьявол был искусителем, но не тираном. Иллюзионистом, но не вредителем. Воевал демонский мир в первую очередь со святыми. Оно и понятно, ведь христиан в то время было еще не так много. Вот дьявол и «выбирал» для себя рыбу покрупнее.