Текст книги "Диалоги с собой"

Лёва готовит на публику

Когда появились новые передачи на ТВ под общим названием «развлекательные», поначалу прошлись по первому ряду из обоймы популярных людей, затем разработали второй эшелон… когда те закончились, вернулись к первому, но уже под другим углом. И так в круговерти до бесконечности новых и новых ток-шоу. Блюдо то же, соус другой. Вопросы и ответы интервью становились всё более интимными и подробными. Витрину слегка разворошили и захотели посмотреть, что же там за ней скрывается? Пообвыклись, на этом формальном рубеже удержались недолго, пошли копать вглубь. Бог ТВ и интернета требовал новых жертв!

Стало хорошим тоном пускать интервьюеров в дом, дальше – больше. Была такая «нужная» передача: дэвушка красивой наружности в белых перчатках вытянутым пальчиком проверяет поверхности на предмет чистоты и качественно сделанной уборки. Так вот, что-то подобное прижилось и разрослось в медиа. Дошли до осматривания санузлов, спален, гардеробных, у кого они есть, и прочих знаковых мест.

Из наиболее приятных для глаза и привлекательных по сути были кулинарные передачи. В основном там царили солисты, но бывали и другие, такие как «Смак». В «Смак» звали многих, умеющих и не умеющих готовить. Сам Иван Ургант уж точно если не умел, так обучился это делать перфектно!

Позвали Лёву что-то приготовить на Первый канал, и не один раз. Вот уж кто любитель кулинарии… Не помню: в этом формате предоставлялась ли возможность хоть что-то промурлыкать из нового репертуара или?.. Не помню. Всё-таки хочется быть оригинальным, а не делать яичницу. Без домашней репетиции здесь не обойтись. Лёва как артист и профи репетиции уважает. Приступаем к обсуждению. Отпадает то одно, то другое, трудно донести, трудно в исполнении, то, что мне легко и привычно, для него неразученная песня. Останавливаемся на выпечке хлеба, думаю, с этим муж справится, а если что, умелый Ваня поможет!

Дома у нас нашлась настоящая палочка-выручалочка – «Тайны хорошей кухни» Вильяма Похлёбкина. Репетируем дома. Ставим тесто, выпекаем, наслаждаемся. Рецепт скор, прост и актуален. Раньше такое делали в крестьянской семье каждый день. По рецепту выходило шесть пухлых лепёшек, а фишечка заключалась в добавлении в тесто мелко нарезанного лука, можно репчатого, а ещё круче и нежнее – белого! Освоили легко, вкус приятный. Готовится полчаса. Вообще приготовить и преломить хлеб – так по-человечески. И запах свежего хлеба или ещё какой вкусной еды очень объединяет разные компании, и уже очень давно. Спасибо «Смаку», теперь будем готовить вместе.

Насколько я помню, Лёва в этой передаче отметился трижды, это были блюда по нарастающей сложности приготовления: оладушки из цукини, хлеб-лепёшки от Похлёбкина и, наконец, суп из морепродуктов со средиземноморским акцентом. Трёх раз, видимо, не хватило, чтобы пробудить в муже коренной интерес к кулинарии, удалось лишь только слегка его заинтересовать. А дальше то, что осталось за кадром: супчик быстро распробовали, оценили. Съёмочная группа наконец-то подкрепилась, не напрасно же вдыхали эти запахи. Жаль вот только, что экран не передаёт ароматы.

Передача рождается, живёт и сходит на нет, всё как всегда. «Смак» тоже прожил долгую жизнь и ушёл, а аппетит к хорошему и интересному остался. Теперь за приготовление качественной пищи отвечают настоящие профессионалы. Думаю, это всегда останется интересным.

Корпоративы

Вернулся как-то Лёва домой бодрый и слегка ошарашенный. Головокружение от успеха! Как выяснилось, гуляли сорокапятилетие будущей наследницы империи творожных сырков в глазури. Мама, лет семидесяти, почти как я, платила широкой рукой. Одногодки именинницы тащились от старых Лёвиных песен не на шутку!

Я говорю мужу: «Ну ты хоть сказал им, что это твои любимые сырки?» Нет, не удосужился. Лев от близости молодёжи порозовел, в память о любимых в шоколадной глазури раздухарился и прыгнул… аж три раза! Пополнил семейный бюджет, можем опять идти в японский ресторан, в «Лотту»… шучу! «Сырки» расщедрились, но от чаевых Лёва отказался, перенаправил дополнительный денежный поток в сторону благотворительного фонда своего коллектива.

Почаёвничали. Варенье, подаренное Мамукой и по случаю сливовое, заценил: «Мягкое и ненавязчивое!» Это как моё «сбалансированный вкус»! Не сырками едиными! Попросил добавки.

Табурет в карьере мужа

Муж настолько возомнил меня в роли писателя, что спросил: «Ты сегодня писала?» И моё «нет» прозвучало виновато. Вижу: расстроился. Вижу: ждёт продолжения.

День был заполнен бытовыми подробностями, и настроение было не ахти, да и о чём писать? Писать, когда в голове сумятица, не хотелось. Но он льстил: «Да ты о чём хочешь можешь написать, такое-эдакое выкрутить, вот ведь написала такое о мяче или об игре! Да хоть о табуретке тоже сможешь, уверен!» Мысль заработала. Шестерёнки лениво завращались. Табурет – это слово, наверное, от татаро-монгольского ига нам в наследство досталось? Тáбур… тáбор, нет, что-то не ладится, не сходится. Интернет мне в помощь! Ах вот как, тут, оказывается, французы потоптались и натоптали на одно сидячее место, да ещё и корень от «барабана», tabour, вот тебе и табурет. Сиди, держи спинку ровно, долго не высидишь, значит, и не задержишься. Всё будешь делать по-быстрому! Походная мебель какая-то, недоразвитый стул. Никакого изящества, оголтелая функциональность.

Вот совсем другое слово «стул», хоть само слово и короче, но суть за ним стоит хоть и такая же сидячая, но уже другого качества бытия, для душевного времяпрепровождения и разговора подходящая… уже не скорострельное Bistro, a целый ресторан видится… Если опять муж меня попросит, разовью ему тему о стуле поподробнее, с «кружевами»! И ведь столько ещё останется предметов мебели неописанных… вагон и маленькая тележка. Всё опишу, если попросит… Я бы взялась за слово «комод» – манит, такой удобный и вместительный. Мне легко, а ему приятно.

Табурет в карьере мужа – слово знаковое. Это у меня в детстве не было такого пьедестала, а то бы ого-го, ещё неизвестно, как бы я тогда взлетела! А Лёву ставили в детстве на табурет солдатиком, и он пел, как понимал и слышал, гимн Советского Союза. Был когда-то в нашей жизни такой неизгладимый из памяти Союз.

Лёва-продюсер

Две тысячи девятый год. Соединились, сроднились между собой Давид Тухманов, Николай Цветков, Дмитрий Берт ман и другие талантливые люди. Кажется абсолютно невероятным, но огромная работа близится к финалу. То, что казалось неосуществимой затеей и непривычным занятием для моего мужа, состоится. Как же это здорово! Любовь творит чудеса. Лёва открыл все двери, соединил все руки, своим мягким, ласкающим голосом соединил все неравнодушные сердца. Опера «Царица» будет звучать, скоро премьера…

А начиналось всё так. Давид Тухманов, автор нескольких Лёвиных песен, которые стали знаменитыми, как-то позвонил мужу: «Я оперу написал, хочу тебе показать!» Я удивлённо потом спросила у Лёвы: «Что, ты будешь петь в опере?» Другая роль для мужа не представлялась. «Пока не знаю ничего, Давид как раз в Москве. Поеду для начала послушаю!» Давид и опера – непривычное сочетание. Как-то оперы современными не бывают, всё больше классическими. Правда интересно! Лёва вернулся вечером вдохновлённый: «Это правда здорово! Настоящая опера, почти готовая, сложная и музыкальная. Давид – гений!» Невероятно! «Давиду надо помочь, нужно найти деньги на постановку!»

Лёва был очень воодушевлён услышанным. Надо начинать раскручивать проект. Раз опера, значит, Большой. Никогда не видела своего мужа таким одержимым. Звонит в Большой, надо им показать музыкальный материал, договаривается о встрече, всех надо соединить; в нём включается пробивной администратор, когда есть дело, есть цель, есть отличный материал и так трудно и одновременно легко просить! И всё же легко просить. Ведь это для друга, для талантливого человека, не за себя! В Большом всё туго. Репертуар утверждён и свёрстан на века. Театр классический, государственный, тяжёлый на подъём! Следом Музыкальный театр Станиславского. Тот же результат. Все слушают, нравится, кивают головами. Но, чтобы дать жизнь спектаклю, надо очень постараться. И на постановку нужны деньги, немалые. Само название оперы «Царица» говорит само за себя. Расходы будут большие: платья, кринолины, мундиры Семёновского полка, интерьеры Царскосельского дворца – всё это надо достойно воспроизвести. Нужны деньги.

Параллельно Лёва выступает продюсером, ищет деньги на постановку. Думаю, им движет чувство любви и благодарности к Давиду, а такие чувства рождают крылья. Потихонечку дело сдвигается с мёртвой точки. Лёва неутомим в переговорах, в красноречии. Убеждает, уговаривает, слыхано ли – современная, новая опера, да ещё эстрадника Тухманова! Невероятное приближается, становится возможным. Опера новая, значит, надо идти к Бертману, в «Новую оперу», в «Геликон-оперу», там молодые голоса и современный, гибкий Дмитрий! Деньги нашлись, меценаты тоже чувствуют красоту тухмановской музыки! Закрутилось, всё сошлось и завертелось, удача и счастье, «саду цвесть»!

Место встречи – Государственный Кремлёвский дворец, премьера, 2009 год. «Молодая царица выходит на сцену, Григорий Орлов ей сообщает, что скоро её муж Павел III заточит её в Шлиссельбургскую крепость и женится на фаворитке Елизавете Воронцовой!» Так начиналось её царствование.

Лёва тоже гений, это его праздник тоже! Премьера в Москве. Теперь надо организовать премьеру в Питере. Есть над чем работать дальше.

Любимому мужу

Есть только я, ну и, конечно же, ты «между прошлым и будущим». Ты состоялся, тебе теперь предстоит поработать над лёгкостью бытия… поиграться с настроением, подтянув здоровье до приемлемого. Мы в пути. Хандрить не будем. Времени на это не отведено. Будем вышибаться из этого состояния всеми известными способами, если нет известных, начнём придумывать новые. Играть и играться. Столько всего придумано духоподъёмного. Ходить старой дорожкой по проторённой карте неинтересно. Погрустим чуток над чужой разбитой чашкой, как вариант, подумаем о себе и о наших целеньких чашках. Жизнь хрупка и мимолётна, надо ценить и отмечать приятные мелочи каждый день: свои достижения и случайную улыбку вслед. Всё сгодится для поднятия настроения: мягкий халат, вовремя выпитая чашка кофе, красивая музыка, умная книжка, приятное слово, осёдланный нежданно велотренажёр. Как молитва на ночь, как мантра из своих ежедневных приятных мелочей. А неприятные… ну их! Проблемы решаем по мере поступления, и приятности учимся замечать, привечать и вспоминать перед сном, на ночь глядя, пусть убаюкивают нас и становятся реальным фактом подведения итогов каждого дня.

Ода клубному отдыху

Горнолыжники

Конец девяностых. Всё пришло в движение, все кинулись кто куда – воспользоваться новыми возможностями открытых дверей. Ельцинское «разрешено», поставил печать, «не запрещено». В теннис играть уже было поздновато, попробовали, конечно, но физические кондиции нетренированности подводили. Так к регулярным занятиям не приучились, зато прикипели к клубу ClubMed, где этому учат. С летом определились. Теперь предстояло определиться с зимой и зимним отдыхом: снег и лыжи казались вполне доступными.

Для таких чайников, чаще с детьми, и придумали семейный отдых сети ClubMed. Он был почти что списан с пионерских лагерей нашего времени, только ещё круче – с родителями вместе, с вкусной едой и привлекательной атмосферой перформанса. Игра целый день, постоянно зазывно звучит музыка: «Байла, байла!» – кто слышал, тот поймёт! И вечером дресс-код, сегодня все в белом или в красном. Так семь перемен кодов до конца недели, а потом повтор. Чётко отрегулированная и спланированная программа. Дети группками ездят на велосипедах, обязательно в касках, другие учатся расписывать батик, совсем безбашенные – крутятся на кольцах или качаются на трапеции в импровизированной цирковой школе. И рядом море, солнце, сосны, фоном звучит музыка, где-то разучивают сальсу, и ручейком разливающаяся французская речь. Клуб французский, но он раскидал свои форпосты по всему миру. Это летний вариант, французско-турецкий и самый любимый. Здесь учат теннису. А главное – атмосфера и девиз: «Ты это можешь!» – если нет, то сможешь и мы тебя всему научим. Главное – осмелиться! Так и хочется добавить: «Кто весел, тот смеётся, кто хочет, тот добьётся, кто ищет, тот всегда найдёт!» На этой волне «весёлого ветра» всё и построено.

Вот решили и мы с друзьями научиться кататься на горных лыжах. Самый пик популярности этого вида спорта в нашей стране как раз пришёлся на это время. Едем в Червинью (Италия). Обстановка в клубе спартанская, сам он небольшой, но дело сделано, мы встали на лыжи. Главное – не бояться, но и не разгоняться! Удовольствие от катания пока особо не появилось, пока всё больше ломота в теле и боли в скрюченных от тисковых горнолыжных ботинок ступнях. Вечером, разоблачившись от оков, отходим в удобных креслах холла. Компашка хоть куда. Природа гор в этом месте немного скудная, все хвойные леса остались позади внизу. Ничто не отвлекает от главного занятия. В местном магазинчике, заточенном на зимних видах спорта, прикупили спортивное обмундирование, симпатичное, стало повеселее, шопинг удался. Так мы заложили первый кирпичик в фундамент этого занятия. Теперь можно и на вольные хлеба.

Ждём с нетерпением второй зимы, не растерявшие спортивного запала и замотивированные новой красивой формой и удовольствием от будущей поездки. Решились, едем одни, парой, и не куда-нибудь, а в Давос! Что нам этот Давос? Пока ничего, одно звучное название! Новая точка на карте. Летим до Цюриха. Грузимся в автомобиль, встречают знакомые. Едем, кругом одни зелёные невысокие холмы да мирно пасущиеся красивые неторопливые коровы. Что-то даже не верится, что где-то будет снег. Всё выше, дорога сужается до двух полос. Тучи сгущаются. Начинается крутой подъём и мощный снегопад. Кое-где стоят большегрузы, им вешают цепи на колёса. У меня появляются мрачные мысли: «Куда и зачем несёт нас нелёгкая?» Добрались, мы на месте, посёлок небольшой, уже вечер, проголодались. Ужин и спать. Завтра осмотримся. Утро, раз мы сюда притащились, надо кататься, ничего не поделаешь.

Идём в прокат, выбираем лыжи, ботинки. Кругом толпа из страждущих, в основном молодняк со сноубордами или монолыжей, но много и нашего возраста, которые ездят сюда регулярно и катаются, похоже, с пелёнок. Идём на подъёмник и едем и едем, всё выше и выше, выходим на самом верху. О-о-очень высоко. Сумеречно и плохо видно. Гора крутая, очень крутая. Начинаем спуск. Помним: «Надо плавно и, главное, не разгоняться!» Виражи, виражи! Лёва первый, я чуть дальше. Это вам не школьные горки Червиньи, никакого сравнения! Вглядываюсь из-под очков, вижу: чёрная метка! Боже ж мой, почти как у пушкинского Германа: «Три карты, три карты!» Мы попали на чёрную трассу! Паника мне в помощь, тут же сажусь на попу и кричу Лёве: дальше я не ездок! Он поднимается ко мне, думаю, что он и сам напуган, но виду не показывает. Мой животный страх перед спуском вниз, в крутой туман ему никак не преодолеть. Делать нечего. Идём, ползём, карабкаемся вверх, к остановке канатной дороги, что светит недалеко наверху, метров двести нам удалось всё-таки проехать вниз. Из лыжников мы превратились в незадачливых альпинистов. Первый блин комом!

На промежуточной станции сходим, надеваем лыжи и по пологому склону докатываем до долины. Вот он, наш уровень пока. Усталые, мчим в гостиницу. Пережитый стресс требует расслабления. Идём в сауну и бассейн. Тёплая вода приводит нас в чувство. Все представления о швейцарской жизни сводятся к одному: здесь точно есть шале, в нём есть ресторан, а значит, и местная еда, она почему-то редуцировалась до «Надо обязательно попробовать фондю!». Местные жители предпочитают к мясу вино. Наши предпочтения с ними расходятся. Но попробовать тоже надо. У них вино наподобие воды сопровождает каждую трапезу, начиная от обеда. Их закалённые желудки просят стейков и разнообразные предпочтения вина, к каждому блюду своё. Наши желудки просто хотят есть, и мы с ними тоже. А меню тем временем содержит тьму неизвестных названий. Задачка со многими неизвестным. Только бы не попасть впросак. Выбор-то за мной! Лёва к языкам иностранным равнодушен по причине отсутствия знаний. Итальянский из неаполитанской песни O sole mio! здесь не подходит.

Один раз в гольф

Во что бы такое ещё выучиться? Что собрать в копилку новых навыков и знаний? Теннис уже был, и не один раз, я имею в виду турецкий ClubMed. Горные лыжи тоже отметились, теперь едем в португальский – с гольфовым полем. На берегу океана совсем другой климат.

Должно быть жарко, но нет, ветерок дует с моря-океана, ненавязчиво, но постоянно. Огромная сосна с фантастической кроной даёт приют в тени большому количеству лежаков. Залив обновляется. Береговая линия меняется, вода то прибывает, то значительно отступает, так что местные рыбаки-любители ходят по мели с острогами. Сначала не поняла, на кого охотятся, потом увидела наколотого на шпиль кальмара и всё поняла: это они в час отлива зарываются под камни.

Идём на урок гольфа. Сначала вводная часть: как называются клюшки, какая форма у наконечника, одной надо проводить-толкать, другой, с крючковатым концом, – отсылать хлыстовым движением в дальнюю лунку. Руки и клюшка едины. Глядя на цель, раскачиваешься маятником и отсылаешь жёсткий шарик в дальнюю лузу. Пробуем, странно как-то, и получается не у всех и не сразу. Кажется, по-настоящему заинтересованные только две британки. У них явно присутствует интерес к этой игре. Мы равнодушны. Климат у нас дома другой. Гольф-поля пока отсутствуют. Забава, да и только. Больше привлекает развесистая сосна с кроной дуба и желание поспать под ней в послеобеденную жару, природный кондиционер дует мягко, ненавязчиво. Благодать и запах пиний.

Теннис, пинг-понг и турецкое лето

По удельному вкладу в наш летний отдых той поры на первом месте оказалась французская клубная система и турецкий берег Кемера, точнее, Пальмии. Поэтому расскажу о ней поподробнее. Наконец-то можно поехать отдыхать с друзьями-приятелями всем вместе, с детьми, ни о чём особо не заботясь: всё включено, организовано и предусмотрено.

Собирались по три-четыре пары: я с Лёвой, Володя с Тамарой, Катя с Виталием и Лена с Игорем. На всех – двое детей: Настя, повзрослее, любительница колец и трапеций, собственно, ради неё и выбран клуб с цирковой школой, и младший, Саша, худой и звонкий любитель макарон во всех видах, к спорту пока не приученный. Каждый нашёл занятие по душе. Вова разучивал вслух свои монологи прямо на пляже, потом бил рекорды в стрельбе из лука, был увенчан в конце медалью «Лучший стрелок»! Мы с Тамарой по теннису, Лена – степ. Лёва-Виталий-Игорь – пинг-понг. Катя с утра уже наяривала круги по индивидуальной программе. Круизные поездки отошли в прошлое.

Теперь мы по-настоящему были очарованы красотой этого места, его большой, ухоженной территорией со спортивными площадками и разнообразными спортивными занятиями: каяки, виндсёрфинг – это на море, а посуху – теннис, стрельба из лука, цирковые трапеции, степ и растяжки, игры с мячом, танцы, аттракционы, вечерние представления силами GO и GM. Самым слабым местом было проживание, но кто сидит дома, когда во дворе такое творится? Лёва застал в юности такую дворовую жизнь в оттепель. Жили и гуляли во дворах. Выносили магнитолу (или патефон?), и молодёжная жизнь-туса начиналась. А тут туса не кончалась, нон-стоп с раннего утра и до поздней ночи. Воздух тут был напитан, наэлектризован энергией, под плеск моря и стрекотание – цикады старались, работали не умолкая. С раннего утра уже где-то гоняли мяч по футбольному полю. Слышалась фоновая музыка. Всё двигалось. Каждый торопился на обучающий урок. Только чему-то научился, тут же соревнуйся, закрепляй, играючи. По итогам соревнований вечером на «линейке» выдавали награды, медальки.

А главное, никто никому не мешает. Взрослые попивают в баре, малыши организованно гуляют, катаются под присмотром GO. Родители спокойны. GO с французского переводится как хороший организатор (Gentilé Organisateur), а по советской, теперь уже российской терминологии это массовик-затейник! Мы же по аналогии называемся GM, участник-член клуба. Клуб-то был раньше настоящим и требовал взносов, на заре своего создания. Здесь королём и центром притяжения был теннис. Двенадцать кортов – неслыханная роскошь даже для Москвы. А здесь в тени олеандров всё время стучал мячик. Утром учишься в группе начинающих, а потом в любое время играешь двое на двое. При нашей слабой технике, если играть не вдвоём, замучаешься за мячами бегать. Звездой теннисной науки был синеглазый GO, не помню, с каким французским именем. Он когда-то был профи и теперь дорабатывал в этой клубной системе. Хорош был, красавчик. Женская половина была полна энтузиазма и с восторгом тянулась на корты. Как же его звали? Предание говорит, что там, в этом клубе, он особо долго со своей красотой не задержался и был увезён какой-то удачливой дамой в Россию в личное пользование, для частных уроков. Словом, в этом райском месте кипели страсти и, возможно, завязывались романы или зарождались симпатии, это точно. Воздух искрил, я это кожей чувствовала. Дети под южными ночами взрослели стремительно! Вот такое благодатное место. Думаю, многие, вкусив эту атмосферу, остались ей преданными надолго.

Мы смотрели, как мимо нас две сильно пожилые француженки идут играть на корт: ноги в эластичных утяжках, у одной рабочая правая рука в специальном устройстве, чтобы поддержать локоть. Можно сказать, совсем несвежие теннисистки, и всё туда же. Хотят играть. Вот что такое образ жизни! Уважаю. Словом, научись вовремя играть и… старость обеспечена! Правда, в оригинале говорилось о другой, не такой затратной физически игре, а об игре в преферанс!