Текст книги "Invider. Печати 1 и 2"

Полина не ответила, не особо и вдумавшись в последние предложения из текста Инвайдера. Она поймала себя на мысли, что, если раньше она надеялась, что Инвайдер, в основном, блефует, то сейчас она стала окончательно верить ему. И её, даже как-то не особо и тронуло известие, что два человека, пусть и очень плохих человека, только что лишились ума просто потому, что другой чудовищный и извращённый разум так захотел. И Полина с Артёмом имеют к этой истории самое непосредственное отношение. Конечно, это плохо, конечно, у них тоже есть, точнее, были свои цели в жизни, свои радости и несчастья… И, выходит, эти двое не имели к Инвайдеру никакого отношения. Просто совпадение? Может быть. Этот Леший – сам наполовину бандит, от него можно ожидать подобных дел…

Затем перед глазами Полины снова возникла сцена из подворотни, где один из бандитов, напавших на Митрича, падает, сражённый пулей Александра. Тут она, наконец, решилась спросить Инвайдера о том, что случилось с Митричем, и быстро написала:

«А те парни из подворотни – твоих рук дело?»

«А какая тебе разница? Всё равно проштрафилась со своими помощниками. Теперь прими это как должное! Да, вот, ещё что. За то, что я решил вашу проблему с бандитами, с вас должок. Возьмём, к примеру, твоего Бориса. Он мне порядком надоел своими попытками пролезть в мой мир. Нет, не подумай только, что он способен причинить мне хоть какой-то вред. Мне попросту не нравится его настырность. Я, пожалуй, поступлю с ним следующим образом. Зашлю-ка ему вирус, да такой, что вся его команда будет неделю парализована. А там, глядишь, мы и с тобой закончим, наконец. Как тебе такой расклад?»

Полина решила не поддаваться эмоциям, сухо напечатала:

«Говори, как отгадать третью печать. Я надеюсь, она последняя?»

«Очень хорошо, моя глупенькая Поли, очень хорошо. Действительно, к чёрту лишние слова. Итак, печать. Ну, последняя она или нет, знать тебе пока не полагается. Но что касается подсказок-ключей, то, увы, ты наказана за нечестную игру. Так что ключи я тебе назову, но вот где их искать и как, тут уж ты думай сама. Впрочем… У нас, как я уже говорил, появились новые игроки, игра принимает неожиданный поворот. Итак, запоминай. Ответить на главный вопрос третьей печати, тебе помогут чокнутые учёные, шальные артисты и лесные жители. То, что все они будут делать или рассказывать – и есть ключи. Ну, а где их искать – думай сама. И помни, как выглядит третья печать, раз уж показали! Её картинка поможет тебе отыскать третий ключ, самый главный. Но только не думай, что суть этой печати заключается исключительно в грибах. Но главное, Поли, тебя ждёт после ответа на вопрос третьей печати. Как бонус. И я чувствую, что этот бонус станет для тебя выходом на секретный уровень в нашей игре. Жду тебя с ответом. Адью!»

Инвайдер вышел из сети, оставив Полину наедине с историей переписки. В тот же миг в контактном листе загорелись зеленым цветом Лёха, Кадавр, Мирабэлла, Фунт мяса и Дамочка. Игорь и Борис остались «красными».

Полина привыкла к подобным выкрутасам, искренне полагая, что в её компьютере сидят специально обученные вирусы, которые и проделывают все эти уловки. Единственное, что она не могла никак понять, это как Инвайдер ухитрился общаться с ней при отключённом сетевом проводе. Но Полина смотрела как-то одно шпионское кино, в котором подобный номер преподносился как нечто само собой разумеющееся. Если, конечно, здесь работали настоящие агенты-профессионалы. Вообще, Полина не хотела задумываться над природой такого явления, так как боялась открыть для себя что-то новое и страшное, а ужасов и загадок ей и так пока хватало.

Женщина с секретом

Проснулась Полина в восемь. Ей почему-то совсем не хотелось спать. Она подумала, что поход в ресторан с Александром был абсолютно лишним. Ей совершенно не этим нужно заниматься, хотя, как она и продолжала себя убеждать, ею двигала надежда узнать как можно больше о Митриче, о его здоровье.

Александр… Что он от неё хочет? Она ему понравилась? Да нет, причём тут нравится, не нравится. Просто он офицер ФСБ, он получил приказ от Вячеслава следить за ней. Держать, так сказать, на мушке. Мониторить ситуацию. И все его шутки-прибаутки направлены только на одно: разнюхать, что Полине ещё известно про тот злополучный разговор. Хотя она, кажется, рассказала уже всё, что можно. Что можно…

Затем она встала и прошла в главную комнату. Открыв ящик письменного стола, достала новеллы, пересмотрела их.

«Может, стоит их уничтожить, – подумала Полина. – Отпечатки давно стёрлись, да и кому доверить их проверку?»

Она так и стояла, продолжая глядеть на несколько листков. Именно за этим занятием её застал звонок городского телефона.

Полина вздрогнула. В последнее время она всё чаще пугалась телефонных звонков, ожидая, что рано или поздно ей позвонит сам Инвайдер.

– Олё!

– Олё! Полина, слышишь меня?

– Да.

– Ну, наконец-то! Я уж хотел к тебе домой ехать!

– А что случилось?

– Не мог дозвониться! Абонент не доступен и всё тут! А по этому никто трубу не снимает!

Звонил старый друг Полины, её знакомый с раннего детства. Руслан был старше на несколько лет, однако их дружеские отношение, хотя и редкие, сохранялись до сих пор. Он работал уже полгода в странном и загадочном месте вроде частной клиники, где совершенно случайным людям оказывали медицинскую помощь за счёт владельца-мецената, чья личность оставалась для всех большой тайной. Впрочем, Руслан был человеком спокойным, старался не влезать в чужие секреты, аккуратно делал своё дело и потихоньку готовился к защите кандидатской. Что интересно, до клиники Руслан работал помощником патологоанатома, что уже придаёт данной фигуре определённого колорита, а чем он занимался до того, читатель узнает чуть позже.

Пожалуй, голос именно этого уравновешенного и рассудительного человека был сейчас как нельзя кстати. Ибо только методологический подход ко всему, который исповедовал Руслан, мог в понимании Полины разорвать липкие путы мистических переплетений…

Но именно сейчас обычно спокойный голос Руслана звучал взволнованным, как никогда. Полина, например, таким его ещё не слышала.

– Поли, как дела? Ты это… Как поживаешь?

– Хорошо, – традиционно ответила Полина, хотя поживала она в последние дни отнюдь не хорошо.

– Ты в этом уверена?

Этот вопрос изрядно насторожил Полину. К чему это он? Руслан никак не может иметь никакого отношения к её истории, почему он спрашивает?

– А в чём дело? – Полина решила действовать осторожно.

– Да, ты поминаешь… Тут такое дело… – Руслан замялся. – Я думаю, это не телефонный разговор. Хотя… Ты знаешь такую особу: Надежду Степановну Грузь?

– Нет, впервые о такой слышу…

– Точно? Это не родственница твоя, не подруга, нет?

– Да точно, Рус, нет у меня таких знакомых… А что?

– А вот что. Ты могла бы подъехать ко мне домой? Чаем угощу… Мне кое-что надо тебе сказать. И это напрямую касается тебя… Ну, той истории, в которую ты… влипла.

Полину будто ударило током. Откуда он знает?! Откуда об этой ужасной эпопее с Инвайдером и его треклятыми печатями может знать Руслан? Эта сволочь что, и до него дотянулась? Да, от Инвайдера можно ожидать чего угодно, даже этого… Однако Полина упорно отказывалась в это верить.

«Так, – задумалась она. – Он мне ничего не говорил про Руслана. Но он что-то говорил о каких-то новых игроках. Может быть, речь идёт как раз об этом? Да, определённо об этом…»

– Рус, я бы с радостью, но ты живёшь чёрти где, до тебя добираться долго. Может, в кафе каком? Или ты потом работаешь, да?

– Поли, дело серьёзное. Я готов оплатить тебе такси, ты главное, приезжай. А работы у меня почти нет, так, надо заехать, один аппарат настроить и всё.

Полина снова задумалась. Ехать или нет? Оплатит машину?

– Послушай, Поли, тут дело – из ряда вон. Тебе просто необходимо приехать! Я тебе говорю, а если говорю я, значит надо брать руки в ноги и семенить что есть духу всеми оставшимися членами. – В голосе Руслана чувствовались напряжение и взволнованность, которые он неумело попытался завуалировать шуткой. Именно эта интонация, наконец, поставила точку в сомнениях девушки.

– Ладно, – сказала она, – я приеду. Машину оплачивать не надо, чай, не бедная.

– И вот ещё что… – Руслан сделал паузу. – Оденься, пожалуйста, по-походному.

– Это ещё зачем?

– Видишь ли… Нельзя исключать, что нам придётся отправиться в небольшое путешествие. Я не уверен, но сие нельзя исключать.

Полина молча переваривала эту информацию. Опять. Опять начинается продолжение её мытарств, этой игры, как выразился в последний раз Инвайдер. То, что Руслан уже замешан в ней по самые уши, Полине казалось почти очевидным. Всё, что ей сейчас оставалось, это экипироваться и поехать к старому другу, чтобы продолжить свою то ли игру, то ли битву со зловещим и коварным Инвайдером.

– Хорошо, Рус, скоро буду. Я помню твой новый адрес, жди через час.

– Давай, только сильно не задерживайся. Жду.

Они попрощались. Полина убрала листки обратно в ящик стола, недолго походила по квартире, размышляя. Увидела свой рюкзак, так и не разобранный, а привычно стоящий аккуратно в углу между стеной и шкафом (Артём, как ей показалось, не обратил на его излишнюю припухлость никакого внимания).

«Что ж, хорошо, что я его не разобрала, – подумала Полина».

Перед отходом она сделала несколько звонков Игорю, Артёму, Денису и Маше. Игорь, как обычно, не отвечал. Артём сказал, что всё ещё остаётся с мамой, что Полину, конечно, устраивало. Денис долго интересовался самочувствием Полины. Он также в свою очередь узнал о состоянии Митрича, поскольку им интересовались уже в бригаде, и только подтвердил то, что Полина теперь знала сама. Она решила не говорить ему о походе в ресторан, посчитав, что это совершенно ни к чему. Маша, также как и Игорь, не отвечала.

Полина оделась точно так же, как и пару дней назад для похода под землю, взяла рюкзак и отправилась навстречу новым приключениям, не вселяющим, однако, в её сердце никакой романтики…

Руслан проживал относительно недалеко от Полины, если проложить прямую, но довольно неудобно, если добираться к нему на общественном транспорте. А именно, в районе станции метро «Ботанический сад». Раньше он, как и Полина, жил на «Авиамоторной» с родителями, но потом судьба распорядилась так, что он стал обладателем собственной двухкомнатной квартиры, доставшейся в наследство от бабушки.

Поэтому идея поехать к нему на машине была вполне здравой. И вот, проделав некоторое расстояние в компании молчаливого пожилого человека, слушающего Милицейскую волну, Полина оказалась дома у старого друга.

Здесь царил неумолимый аскетизм в самых его жёстких холостяцких проявлениях. Нет, нельзя сказать, что Руслан был человеком ленивым и неспособным приготовить себе суп или постирать носки. Отнюдь. В свои двадцать пять он вполне мог задать фору сорокалетним холостякам, так и не научившимся таким бытовым премудростям, как смена постельного белья, мойка холодильника или приготовление еды. Просто был он человеком неприхотливым, довольствовался тем, что есть, не ходил по кабакам, не тратился на женщин, которых у него почти никогда и не было, не гнался за новинками электронных технологий, не следовал моде. Ввиду всего этого у него, не смотря на скромную зарплату, деньги потихоньку накапливались, да так, что в начале этого года он купил себе новую «Нексию». Вы спросите, зачем аскету автомобиль? Так по той же причине, по которой Руслан советовал Полине ехать к нему на авто.

Дело в том, что место его новой работы располагалось на окраине Мытищ. Хотя и в двух шагах от МКАД, но на окраине Мытищ. Хотя и в Мытищах, да в двух шагах, но от МКАД. Вы понимаете? И для того, чтобы добраться туда на общественном транспорте, ему приходилось сначала идти пешком до метро, огибая промзону, затем ехать на нём одну остановку, далее пересаживаться на автобус и уже потом снова идти пешком ещё метров четыреста… Например, зимой такой маршрут не придавал ровно никакого жизненного позитива. И в результате на всю дорогу уходило около часа, а с появлением автомобиля этот показатель сократился втрое (достаточно гибкий график позволял Руслану маневрировать во времени, избегая «ярославских» пробок).

– Большой у тебя рюкзак, вижу, подготовилась, – сухо сказал Руслан, окидывая Полину оценивающим взглядом. – Но я надеюсь, что нам всё же не придётся отправляться в далёкие походы. Проходи. Ванная, туалет направо, кухня прямо…

Полине захотелось ударить Руслана чем-нибудь тяжёлым, например, своим рюкзаком, но она сдержалась.

На кухне уже был накрыт стол: стояли чашки для чая, лежало печенье, конфеты и даже пастила. В центре у стены возвышался старомодный фарфоровый китайский чайник, не иначе как из бабушкиного наследства. Остальное убранство кухни выглядело так: белесые обои, выцветшие шторы, старая, но, чистая плита, мойка без намёка на грязную посуду и дешевая мебель из ДСП, которой давно было пора отправиться на утилизацию.

– Яичницу будешь? Могу сосиски сварить, горошек открыть…

– Нет, спасибо, Рус. Я чаем обойдусь. С во-он теми конфетами.

– Ну и правильно, – сказал Руслан, усаживаясь за стол. – Долой лишнюю возню.

Он разлил по чашкам чай и достал сигарету:

– Можно?

– Ну, если только дым не в меня.

Руслан закурил. Он делал частые неглубокие затяжки, видимо, напряжённо думая о предстоящем разговоре. Полина чувствовала это, напряжение постепенно передавалось и ей. Наконец, Руслан медленно проговорил:

– Поли, вот скажи мне. Ты веришь в чудо?

Услышать такой вопрос от убеждённого атеиста, пребывающего в совершенно серьёзном настроении, Полина не ожидала:

– Рус, ты же знаешь, у меня прагматичные взгляды… Я не верю ни во что сверхъестественное, просто, бывают явления в природе, которые наука пока не может объяснить…

Про себя же Полина подумала:

«Да, а как назвать ту силу, с которой я имею дело и охотно в неё верю?»

– Вот и я так же думал до прошлой пятницы… Тринадцатого, кстати.

– А что случилось? Вообще, пятница тринадцатое – это же выдумка, нельзя относиться к этой дате серьёзно. Это же из кино…

– Так-то оно так, но странные совпадения случаются… Ладно, короче. Слушай. Я не зря спросил, всё ли у тебя хорошо. Ты мне ответила, что да, всё хорошо. И про эту бабу ты ничего не знаешь. Но у меня есть информация относительно тебя, которая несколько противоречит этим аргументам. И учитывая те обстоятельства, при которых я её получил, я склонен считать, что она истинна.

– Блин, Рус, давай попроще, – Полина уже не сомневалась в том, что Руслан что-то знает о её истории с Инвайдером. Оставалось только понять, насколько глубоко.

– В общем, Поли, дело такое. Лежала у нас в Центре пациентка. Вечная кома. Абсолютный овощ. Я раньше как-то и не задумывался, что стало причиной её столь плачевного состояния, просто не интересно было, потом уже поспрашивал… Оказалось, инсульт. Довольно обширный. Ну, в «Склифе» её немного починили, хотели, уже было, на ноги ставить, на худой конец, в коляску сажать, да та возьми и – в кому. Вроде бы жива, сердце бьётся, мозг функционирует, а сама признаков жизни не подаёт. Ну, там, реакции всякие на раздражения, данные томографии, арефлексия…

– Рус, я знаю, что такое кома, – Полине не хотелось лишний раз слышать об этом печальном явлении, вспоминая, что её Игорь несёт то же бремя.

– Ну, да. В общем, всё, пушистый северный зверёк на пути. Питание через катетер, сахар внутривенно… Те врачи, что из «Склифа», сказали, что содержать её не могут, а один умник даже посоветовал её мамаше, а жила она с мамой, совсем старенькой, сделать дочке эвтаназию. Правда, у нас в стране она под запретом. Короче, стали искать для неё больницу, ну и первым делом обратились к нам. У нас место в тот момент было, и её взяли. Я тебе уже говорил, наша организация благотворительная, тут никого не парит, придёт она когда-нибудь в себя или нет, будут за неё платить, или как… Да, собственно говоря, никто и не надеялся на выздоровление. Все думали стандартно: ну, протянет она ещё годок-второй, потом пролежни начнутся, тромбообразование, отёки, ну, и, в конце концов, смерть. К тому же после инсульта, она, судя по данным её нервной системы, была ещё и парализована справа. Сверху донизу. Как обычно и бывает в таких ситуациях. Я потом специально спросил, как долго она у нас лежит. Сказали три года, что уже удивительно. За это время её мамка померла, с квартирой не пойми что, то ли государство отобрало, то ли чёрные риэлторы постарались… Так что девать нам её по-любому стало некуда…

Руслан затянулся сильнее обычного, затем притушил окурок в баночке с водой. Он несколько секунд молчал, затем достал следующую сигарету, зажёг и снова сильно затянулся.

– Рус, не тяни. К чему ты всё это?

Руслан отвернулся, выпуская длинный шлейф густого дыма, и сказал куда-то в сторону газовой плиты:

– Тринадцатого августа в пятницу Надежда Степановна Грузь внезапно очнулась.

Полина, сама не зная почему, но испытала страх. А причиной тому была механическая интонация, с которой Руслан произнёс последнюю фразу, так ему несвойственная. Интонация, полная неизвестности и ощущения чего-то зловещего и потустороннего.

– Ты понимаешь, Поли, – повернувшись снова к ней и глядя прямо в глаза девушки, добавил он, – человек пришёл в себя после страшного инсульта, отягчённого комой четвёртой степени и правосторонним параличом! Мы все были в лёгком шоке. Мне Вовка звонит по селекторному, говорит, Грузь пришла в себя, главврача просит. Я поначалу не поверил, а он мне, да, давай, тащи сюда свою задницу! Ну, я побежал, а у её палаты уже куча народа, и Аристарх Карлович собственной персоной спешит с другой стороны. Я за ним прошмыгнул и глазам своим не верю: стоит она у окна и водичку из стакана попивает. Понимаешь? Причём смотрит так странно на меня и улыбается! Я впервые в жизни был удивлён, честно тебе скажу.

С этими словами Руслан снова затянулся. И после добавил:

– А вечером того же дня, когда я проходил мимо зала для отдыха, ну, где телевизор висит и тому подобное, она – раз из-за колонны как выскочит и прямо передо мной стала. И говорит мне типа такого: «Руслан Вадимович, у меня есть к вам небольшой разговор, давайте отойдём…»

– Руслан Вадимович, у меня к вам есть разговор, может, отойдём в сторонку?

– Конечно, пойдёмте к окну. Вас что-то беспокоит? Вы зря ходите, Аристарх Карлович прописал вам пассивный режим, вы не должны много ходить, у вас ещё ослаблены мышцы…

– Да, да, я всё понимаю. Но не это сейчас важно. А кое-что другое.

Грузь оглянулась. В зале никого не было.

– Давайте включим телевизор, – предложила она.

Подвешенная под потолок плазма что-то заговорила известным всем голосом.

– Руслан Вадимович, я должна вам сказать кое-что важное. Во-первых, не обращайте внимания на то, что со мной случилось. В медицине, знаете ли, бывает и не такое. А во-вторых, вы ведь знакомы с девушкой Ковальчук Полиной Витальевной?

– Конечно, – кивнул Руслан. – Вы её родственница?

– В каком-то смысле… То есть, нет, конечно. Но с определённого момента, да. Руслан. Вы должны помочь вашей подруге. Она попала в переплёт, и высвободиться из него ей не так-то просто. Тут понадобится помощь многих. Я могла бы… попытаться. Но, как бы вам это сказать, меня тот час же заметят. Всю свою энергию, Руслан, внимание! Так вот, всю свою энергию я трачу на маскировку, и чудо, что вы, хорошо знакомый ей человек, работаете в таком прекрасном месте. Лучшего стечения обстоятельств и придумать нельзя! Работайте вы, например, сторожем на автостоянке или грузчиком в порту, мне было бы ох как трудно к вам подобраться. А тут – больница! И такой шанс!

– Простите, Надежда Степановна, но я вас не совсем понимаю. Откуда вы знаете Полину? И что за опасность ей угрожает?

Я не могу вам сказать об этом открытым текстом, в противном случае Полина может пострадать ещё больше. Ваш ум плюс сила её отчаяния должны сделать своё дело. У вас получится! Запомните только одну подсказку: институт. И спросите её о географии. И, вот ещё что… глядите…

С этими словами Грузь достала из кармана своего халата невесть откуда взявшееся там бритвенное лезвие.

– Не беспокойтесь, я только хочу его вам показать. Видите?

Руслан решил, что пациентка, скорее всего, имеет психическое расстройство, что в её случае не такая уж и аномалия, считая аномалией уже одно её диковинное пробуждение. Но, чёрт возьми, откуда она знает Полину?!

– Смотрите, Руслан Вадимович, видите? Какая она… острая. И не только острая, так ведь?

– Надежда Степановна, вам нужно пройти в свою палату и принять успокоительное, – как можно более ласковым голосом сказал Руслан. И тут же застыл на месте. Женщина взглянула ему прямо в глаза. Да нет, даже не в глаза, а гораздо глубже, в самый зрительный нерв, прямо в мозг, в нервные клетки. Такого взгляда, признаться, Руслан не наблюдал даже у покойников. А повидал он их на своей прошлой работе предостаточно.

– Послушайте, Руслан. Всё очень серьёзно. Через несколько минут мы расстанемся, возможно, навсегда, возможно ненадолго. Но вы сегодня же должны позвонить Полине, и встретиться с ней. Дорога каждая минута. Намекните ей об опасности, она вас поймёт. Вместе вы сможете выработать дальнейшую стратегию действий. И, главное, помните всё то, о чём я вам сейчас говорила и что показывала. Ещё раз повторю, я не могу сказать вам многое прямо, таковы правила… Но намёком или образом я дала вам понять, что вам нужно делать. А память у вас хорошая, я знаю. Ну, а теперь… – Грузь аккуратно положила лезвие на подоконник, – пойдёмте в палату. Я и вправду устала.

С этими словами она сама направилась прочь от окна. Руслан последовал за ней, незаметно убрав лезвие в карман халата, но уже своего. Им вслед смотрело тёплым взглядом доброе и известное каждому россиянину лицо…

Полина молча пила чай. Нельзя сказать, что этот рассказ потряс её: уже слишком многое пришлось ей пережить, ко многому стать готовой. Руслан продолжал курить. Он уже начал третью (вообще, Руслан дымил как паровоз, и вовсе не потому, что имел расшатанные нервы, отнюдь, просто он пристрастился к этой привычке ещё в армии от нечего делать). Он глубоко затянулся в очередной раз и, уставившись на собеседницу, спросил:

– А теперь, Полина, внимание, вопрос. Что всё это, чёрт возьми, значит?

Полина не знала, как ответить. Рассказать всё она не могла. Отрицать – тоже. Врать? Но что и как, и в каких масштабах? Да, Руслан был человеком проверенным, можно сказать, «своим», как и Машка, но мало ли что… Вдруг он проболтается случайно или расскажет своим друзьям из больницы на том основании, что они с Полиной и её близкими никогда не пересекутся? Нет, рисковать нельзя.

– Рус, видишь ли… Я не знаю, кто эта женщина, но она отчасти права. Я действительно вляпалась в одну неприятную историю, так, не очень страшную, но… не хотелось бы об этом распространяться, понимаешь?

Руслан продолжал на неё смотреть.

– Да это не то, о чём ты подумал, вовсе нет. Дело житейское… Ну… Как тебе объяснить…

– Так и объясни. А ещё, – Руслан сделал очередную затяжку, – ещё объясни-ка мне вот что. Мы общались с ней, как я уже сказал, тринадцатого. Где-то после обеда, часа в три. Я проводил её до палаты, дал ей нитразепамчика. Вроде всё хорошо. Ну, и отправился в стерилизатор, надо было там кое-чего… не важно. Так вот, Полина. Через два часа стало известно, что эта Грузь исчезла. Потом только заметили, что оконная рама не закрыта.

– Получается, она сбежала? Но ты сам рассказывал, что от вас бомжи часто бегают, как только подлечатся.

– Бегают, – согласился Руслан. – И даже стекла иногда выбивают. Но так, то – сильные дядьки, которые месяц, другой провалялись на нормальной еде и лекарствах. А эта дама лежала три года в коме. Она тощая как жертва Треблинки, еле передвигается, да еще и после снотворного! Как, Холмс?!

– Ну… может там доза была маленькая?

– Доза, согласен, небольшая. Это у нас собственный рецепт есть такой, давно применяем. Так ей большая и не требовалась. Однако вот оно как. И, ты знаешь, Полина, я почему-то уверен, что мы её ещё встретим.

– Почему ты так думаешь?

Руслан ненадолго замолчал, усердно жуя фильтр.

– Не знаю… Чувствую. Такое ощущение, что меня втянули в какую-то сложную игру и с какой-то определённой целью. И ещё мне кое-что кажется, Поли. Знаешь, что?

– Что?

– Это была не она.

– Как понять, не она? А кто?

– Кто-то другой. В её сознании что-то изменилось. Ну, не может вести себя так человек, пролежавший овощем три года, не может! Не до этого ему. Если бы она стала молиться на коленях, я бы это понял. Если бы она с ужасом шарахалась от своего отражения, я бы это тоже понял. Если бы она просто молчала часами, созерцая стены клиники, то и это я бы понял без толики сомнений. Но я не могу взять в толк, как и почему человек, только что вернувшийся с того света, первым делом ловит меня за шкирку и толкает подобную тираду с тобой в главной роли! Как будто бы, она специально вернулась оттуда, куда можешь попасть ты.

– Рус, Рус, спокойно… Ты уже несёшь какую-то несусветицу…

– Согласен, – с улыбкой ответил Руслан. – Но мой трезвый и рациональный ум находит только такое сугубо материальное объяснение данному событию. Будешь ещё чай?

Действительно, их чашки уже стояли пустыми (Руслан умудрялся курить, есть и пить одновременно) и требовали добавки.

– Да… – протянула Полина, – похоже, ты стал ещё одной фигурой в моей истории.

– Так что за история, Поли? Может, поделишься, наконец?

Полина подняла на своего друга глаза, полные мольбы:

– Не могу, Рус. Прости, не могу. Но эта твоя Друзь… Грузь… Она… она права. Мне действительно угрожает опасность, точнее, не только мне… не совсем мне. Но и ещё кое-кому. И я должна справиться с этой угрозой. И ты, если, конечно, у тебя найдётся время, оказал бы мне неоценимую услугу, если бы помог. Но… Я хочу тебя предупредить: это опасно. Но мне так страшно и больше не к кому обратиться… Ты, кажется, остался последним, кому я могу довериться…

Из глаз Полины потекли слёзы, были они настоящими, не наигранными, будто капала по весне старая наледь в лучах молодого дерзкого солнца. Напряжение последних дней опять давало о себе знать.

И Руслан всё понял правильно. Он больше не задавал вопросов, но принялся размышлять над тем, как помочь своей старой боевой подруге, над которой нависли настолько необычные тучи, что даже он, тёртый калач, поддался неясному страху перед этой таинственной и, непонятно как, восставшей почти что из мёртвых женщиной со странной фамилией Грузь…