Текст книги "Invider. Печати 1 и 2"

– Мы сами не понимаем. Помнишь, как в фильме «Назад в будущее», когда во второй части приезжает…

– Помню, смотрел… Да, что-то в вашем управлении совсем дела плохи, если вы подобные детские записки принимаете за шпионские шифры, ха-ха! Да… Ну, насмешил, Толик, ничего не скажешь! Детский сад, ей-богу!

– В том-то и дело, что это не шутка. Сигнал появился уже у нас внутри. Просто некому, да и незачем так шутить. Тебя они уже… ну, ты сам знаешь. Здесь явно что-то другое!

– Так-так! А ты, стало быть, это дело разрабатываешь? Я угадал?

– Да.

– Мощно… Ну, что же, про меня тебе всё известно, все карты, как говорится, в руки!

– Эх, Андрюша. Совсем ты тут озверел, в человеческие чувства не веришь. Как бы то ни было… Я тебя тогда не сдавал. Да, не поддержал, каюсь! Но и не предавал тоже! Ладно, время всё равно само рассудит. Хочешь, верь, хочешь – нет, но пока я занимаюсь этим чёртовым посланием, с тобой ничего не случится. Смело ищи убийц своего маньяка, а как найдешь, рассчитывай на повышение.

– Снова вверх? Ну-ну… Давай по последней.

– Давай по последней, мне уже ехать.

– А ты с водителем, я так понимаю?

– Разумеется.

– На мигалку-то ещё не заработал?

– На мигалку, Андрюша, пока нет. С мигалками нынче в стране напряжёнка. Ну, твоё здоровье!

Раздались гудки. Полина повесила трубку, вышла из таксофона. К счастью, во времена тотального засилья мобильных устройств, всё больше порабощающих человечество, данный вид связи пользуется популярностью всё меньше, поэтому никто не стоял у неё над душой, испепеляя негодующим взглядом, под гнётом томительного ожидания.

По словам Инвайдера, это была четвертая и последняя история, которая давала четвёртый же ключ к первой печати, о которой недвусмысленно намекали в самой истории. Вообще, вся эта канитель с ключами более-менее начинала проясняться в сознании у Полины. Стали заметными связи между отдельными персонажами и событиями историй, но не хватало только финального слова, которое, по словам, Инвайдера, откроет первую печать.

«Действительно, детский сад, – подумала Полина. – Ключи, печати… Скоро демоны и черти полезут…»

Она побрела по переулку, пытаясь ответить на проклятый вопрос: что связывает эти четыре новеллы? Однако, несмотря на общее гнетущее состояние, ей не верилось в то, что Инвайдер погубит Игоря, если она не ответит на него. Доводы Маши казались ей логичными: наверняка этот гад придумает что-то ещё.

Полину привлёк крик детворы. Какой-то ребёнок пронзительно верещал:

– Сдавайтесь, гвардейцы кардинала! Трусы! Канальи!

Полина повернула голову.

Мальчик лет десяти в довольно-таки красивой накидке, имитирующей мушкетёрский плащ, бегал с игрушечной шпагой в компании других мальчишек, одетых скромнее. Ещё одна группа поменьше выступала, видимо, «гвардейцами», они отчаянно отбивались, но отступали в сторону песочницы.

Если бы мальчик знал французский язык, то следующая его фраза звучала бы так:

– À la guerre comme à la guerre!

Но он произнёс её, скорее, чисто фонетически, что, впрочем не меняло сути сказанного.

Полина улыбнулась, вспомнив старый советский фильм про мушкетёров.

«Да, – подумала она, – на войне, как на войне, прямо про меня».

Пройдя ещё несколько метров, она остановилась. Полина почувствовала, как её сердце, набирая скорость, забилось в стремительном ритме. На лбу выступил пот. В глазах потемнело, руки дёрнулись. Вся она пошатнулась и чуть не крикнула во всё горло:

– Война! Ну, кончено, это же война! Война!

Прохожие удивлённо покосились на неё, продолжая свой путь. И только одна Полина знала, что ответила, наконец, на главный вопрос первой печати. Эта чёртова печать открывалась словом «война»! Вот что связывало всех героев четырёх новелл! Четыре ключа должны собраться под знаком Марса! Марс – бог войны! Именно он собирает тех, кто прошёл сквозь её жерло. Восток – Япония начала прошло века, символ милитаризма. Запад – США, террористический акт и войны, последовавшие за ним. Юг – Чили, характерный для Латинской Америки военный переворот и диктатура, поработившая не одну страну этого континента. Север – Россия с её долгим и тлеющим чеченским конфликтом.

Война!

Полина смеялась. Она радовалась войне, радовалась тому, что смогла, наконец, отгадать столь сложное и столь простое слово. И сейчас, сопоставляя в своём уме события прошлого века, она нисколько не волновалась о том, что за всеми из них тянется через время страшный кровавый след, что собой олицетворяют они разрушение мира и страдания миллионов людей. Нет, не об этом думала сейчас Полина. Она думала о том, что даже в самых страшных деяниях заключена частичка добра, и в данный момент этой частичкой светилась для неё призрачная надежда на спасение Игоря.

Часто бывает так, что человек считает себя глубоко несчастным и потерянным даже и, не предполагая, что есть кто-то, кто испил горькую чашу беды в стократ больше него. Тем более, если он находит, пусть и временное, но решение своей проблемы. Оно окрыляет его, вселяет надежду, дарит новые силы и шепчет: «не всё так страшно, не всё ещё пропало!» Но тот, кто лишён возможности хотя бы на миг справиться с той болью и с той безысходностью, что тисками сжимают его жизнь, не может представить себе радости того, кто имеет шанс на передышку.

…Он смотрел в белый потолок. Белый, как обычно, как и всегда. Когда-то раньше, когда он ещё жил дома, в его квартире тоже был белый потолок. Но не такой чистый, как здесь. Там он весь облез, облупился, потрескался. А тут – чистый, свежевыкрашенный. Как белая чистая бумага, по которой можно писать. Писать чем угодно: шариковой ручкой, карандашом, пером с чернилами, тушью, ручкой гелевой, фломастером… Сколько бы он смог написать! Сколько бы он смог сказать! Сколько бы он смог поведать! Но он не мог. Всё, что было возможно – это думать. Думать и строить. Строить и создавать. Строить великие гипотезы, создавать великие решения. Открывать! Находить ответы на многие вопросы.

Эх, вот если бы на бумаге!.. Но он не мог. Не было такой физической возможности.

Почему так получилось? Почему природа так посмеялась над ним? Зачем дала ему такой гениальный мозг и одновременно такое немощное тело? Может быть, это испытание? Да, это испытание! Определённо испытание! И он должен его пройти, преодолеть его! Пройдёт ещё немного времени, ещё чуть-чуть, и он обязательно очнётся от этого недуга, освободится от этих оков. Ведь он ещё не ответил на главный вопрос.

Но вот ведь проблема. Чтобы ответить на столь великий и главный вопрос, одного его мозга недостаточно! Никак недостаточно! Нужны книги, нужны компьютеры, нужны лаборатории! Нужны люди! Много людей! И всё это невозможно воссоздать или хотя бы смоделировать в собственном мозгу! Какая горькая ирония, замкнутый круг…

«А ведь я мог бы столько всего дать человечеству! Я мог бы спасать людей, дарить им новые технологии, избавлять от болезней. Даже от такой, как моя. Да я был бы рад спасти хотя бы одного человека, хотя бы одного единственного, и уже тогда моя жизнь не была бы напрасной. Но я не могу. Я могу лишь смотреть в потолок и думать, думать, думать…

Зачем я живу? Мама? Зачем я всё ещё живу?..»

Перепутье

Придя домой, Полина чувствовала себя как герой из компьютерной игры ролевого жанра, который только что получил новый уровень с новыми возможностями. Она стояла посередине гостиной и властно осматривала её. Конечно, компьютер кричал ей:

«Срочно включай меня, давай! Мы вместе сообщим Инвайдеру ответ, и он освободит Игоря!»

Но Полина не торопилась. Сначала она решила поесть и помыться. По дороге домой, она купила продуктов, а конкретнее пельменей, которые собиралась сварить.

Она предполагала, что Инвайдер не остановится на её успехе. Сам факт существования первой печати недвусмысленно намекал и на вторую. А сколько их всего, Полина боялась и предположить.

Поставив чайник, она в очередной раз набрала номер Игоря. И вот тут-то и произошло нечто непредвиденное. Вместо голоса Игоря или автоматической системы, Полина услышала вой ветра. Ей показалось, что она находиться где-то в очень узком ущелье, или же в тоннеле, где потоки воздуха создают такой зловещий звуковой эффект. Местами монотонность звука нарушалась скрипами и гудками, шипением, отдалённым едва различимым голосом, будто вещающим по радиосвязи. Спустя десять секунд всё прекратилось, и в наступившей тишине Полина услышала знакомое: «вызываемый абонент временно не доступен…»

Артём, как и обещал, задерживался. Полина не надеялась увидеть его раньше десяти вечера, но и затягивать с ответом Инвайдеру было нельзя. Поев пельменей, она отправилась «на помывку», как любил говорить Артём. Стоя под душем, Полина снова перебрала в памяти все события, которые случились с ней за последние двое суток. Что будет дальше? Какие ещё задания даст ей Инвайдер? Что ещё она должна будет сделать? И есть ли предел его коварству? Вдруг он заставит её убить человека? Нет, об этом Полина не хотела думать, так как прекрасно знала, что не сможет выполнить это задание. Она до сих пор не была уверена в ситуации с Игорем, не знала наверняка, что с ним и где он. Полина слишком хорошо представляла себе современные технологии, чтобы даже в случае видеоразговора с Игорем понимать, что это может быть талантливый и загримированный актёр. Вопрос заключался лишь в том, стоило ли вымогателям тратиться на такие представления, окупятся ли они деньгами её отца. Если, конечно, Машка права в своих рассуждениях.

Да и потом, как Полина сможет взять эти деньги? Просто попросить? Но ведь тогда ей придётся объяснить папе, зачем ей такие суммы, а суммы, она полагала, потребуются немалые. В этом случае нужно будет либо что-то наврать, либо сказать правду. Но Инвайдер сам прекрасно должен понимать, что ни ей, ни ему не выгодно, если Артём и её отец узнают о существовании Игоря. Им всем будет даже на руку, если этот человек сгинет. А что? Один – бизнесмен, привыкший смотреть на людей, как на денежный ресурс, другой – бывший вояка, служивший в горячей точке, и не понаслышке знающий, что значит «коптить ушки». Нет, учитывая тонкости ситуации, эти люди не встанут на сторону Полины ни в коем случае, а вот проблем – не оберёшься…

«Значит, буду биться одна, – твёрдо решила Полина. – Не такая уж я и слабая, чтобы позволить какому-то гаду манипулировать моей жизнью. То есть, конечно, какое-то время придётся играть по его правилам, но затем, я нанесу ему удар!»

Правда, пока Полина могла нанести лишь скраб, и то, на себя, но позитивные мысли придали ей немного хорошего настроения. Затем она целиком отдалась процессу очистки своего тела…

«Вирусные базы устарели», – пожаловался антивирус. Полина, как и многие другие «продвинутые» пользователи, использовала ворованные ключи, и их приходилось периодически как-то обновлять. Сейчас она плюнула на это и сразу перешла к делам насущным. Загрузив ICQ-клиент, она сразу получила входящее сообщение от Piggy. exe (Инвайдера в списке активных пользователей не было):

«Привет! Я поковырялся с твоим номером…»

«Ну?»

Борис отвечал развёрнуто, обширно:

«Слушай, там что-то странное. Я сначала пробил по нашей внутренней базе… Есть у нас такая база со списком всех контактов, не только для ICQ, да, не удивляйся, так там такого номера нет вообще. Ты знаешь, меня это заинтересовало. Я решил заслать ему трояна, причём, через подставной номер, и, разумеется, через прокси77
  Служба, позволяющая пользователям выполнять косвенные запросы к другим сетевым ресурсам.


[Закрыть]. Он его принял и даже активировал, ты представляешь? Но никакого результата! У меня сложилось впечатление, что программа запустилась у него, но тут же самоуничтожилась. Не знаю, какую защиту он использует, но толку – ноль. Я решил взломать его номер напрямую, да не тут-то было! Единственное, что я смог узнать, так это то, что его IP постоянно меняется. Я даже не понял, из какой страны он пишет!»

«И что ты думаешь?»

«Мне кажется, что он вообще не является пользователем».

«Это как?» – не поняла Полина.

«Вероятно, твой Инвайдер – это программа. Что-то типа виртуальной личности, которую тестируют операторы. Сами операторы находятся вне зоны протокола „аськи“, а их команды идут по какому-то отдельному протоколу, вероятно, зашифрованному. Либо они вообще вне интернета, но как-то по-хитрому транслируют в сеть данные. Например, сканируя текст через камеру… не знаю, даже… Камера-то тоже должна иметь какую-то привязку к IP, не миллион же их по всему миру… Во всяком случае, мои запросы блокируются на каком-то этапе, и я не могу докопаться до источника сообщений, приходящих якобы с этого номера. И, кстати, почему Invider? Такого слова же нет, есть Invader, типа, захватчик».

«Борь, откуда я знаю, почему… Такое название у контакта, не я придумывала. Единственное, что я могу сказать наверняка, так это то, что он всегда в сети. А статус „online“ или „offline“ меняется случайно. Я не знаю, почему так. Вот сейчас он у тебя активен? У меня – нет».

«А у меня активен. Я даже, хотел с ним поговорить, так как мне самому стало интересно, что это за тип, но мне он не отвечает. Я даже не могу понять, доходят ли до него мои сообщения, все эти процедуры с авторизацией для него не имеют смысла».

«Ладно… – Полина замешкалась. – Слушай, Борь, спасибо тебе за труд. Я прошу тебя стереть его контакт и больше не возвращаться к этому вопросу».

«Ну, уж – дудки! Для меня это дело чести – выяснить, кто этот неуловимый Джо!»

«Боря, ты не понимаешь… Это может быть опасно. У меня есть подозрения, что Инвайдер – не простой смертный, иначе я не попросила бы тебя помогать мне».

«Вообще-то, Поли, я тоже не в детском саду работаю. Тем более, это интересно, почему у меня не получается его идентифицировать как пользователя. Извини, но тут уже профессиональный вопрос затронут. Если я не могу установить местонахождение пользователя „аськи“, то значит, в нашу контору завезли солому… А если он наш, ну что ж… Придёт директива от начальства, и я прекращу…»

В душе Полина радовалась, что смогла натравить Бориса на Инвайдера. Этот парень быстро заводился и действительно мог обратить на себя часть сил шантажиста, выступая своеобразным щитом. Да и то правда, что он не арбузами торгует. Вероятно, что контора, в которой он работает, сможет выйти на Инвайдера, как на преступника по своим каналам.

За этими мыслями Полину и застало сообщение от появившегося в листе пользователей Инвайдера:

«Как чувствует себя наша героиня? Девочка Поли ответила на поставленный ей вопрос?»

Вздохнув, Полина вступила в переписку:

«Да, я считаю, что ответила. Слово, открывающее первую печать – это война».

«Браво! Браво, Поли! Твоих куриных мозгов всё-таки хватило на четыре ключа! Но скажи мне, зачем ты обсуждала это со своей подругой? И, кроме того, ещё и пожаловалась на меня какой-то шестёрке из ваших спецслужб? Он меня немало позабавил своими детскими шалостями».

Полина держала себя в руках, поскольку была уже готова ко многому. И, ко всему прочему, здесь она проявила некоторую невнимательность, совершенно не заметив столь неосторожно напечатанное Инвайдером слово «ваших». Зачастую мы обращаем недостаточно внимания на мелочи, хотя в них, порой, кроется, куда больший смысл, нежели кажется нам. И вот сейчас Полину больше всего интересовал вопрос, каким же образом Инвайдер узнал о её встрече с Машей. Но никак не досадная опечатка…

«Ты, наверное, думаешь сейчас, как я узнал о встрече с Машей? Глупая, глупая девочка Поли! Разве твой муженёк, которого ты так бессовестно обманываешь, не говорил тебе о том, что мало выключать телефон? Нужно ещё и вынимать аккумулятор. Да, девочка. Это только для тебя он выключается красной кнопочкой, а для таких, как твой Борис, например, ты продолжаешь оставаться рупором своих тайн!»

Полина старалась не поддаться эмоциям и молчала. Инвайдер продолжал:

«А вообще, с тобой приятно работать. Два дня и ты уже изменилась. Больше не хамишь, не ругаешься. С самого начала бы так!»

Полина молчала. Она пыталась вспомнить, говорил ли ей Артём про снятие батареи или нет. Наверное, говорил, но эта подробность как-то забылась…

«В общем и целом, – резюмировал Инвайдер, – ты справилась… Не могу сказать, что я сильно доволен, но цель достигнута».

Полина поймала себя на мысли, что Инвайдер уже не в первый раз отзывается о себе в мужском роде. Кто же он там на самом деле, понять пока не представлялось возможным.

«Наверное, есть какие-то тесты, основанные на психоанализе, – предположила Полина. – Но как их использовать мне?»

Инвайдер же продолжал:

«Теперь ты можешь узнать название первой печати: Пепел Войны. Первая в моём списке и специально для тебя она так незамысловато и называется. Печать того, без чего человек не был бы человеком. Но война – не единственное его занятие. Иногда человеку нужно кое-что ещё. Например, когда можно подумать, с кем бы повоевать? Но чтобы ответить на этот вопрос, тебе потребуется открыть вторую печать. Здесь я дам тебе подсказку. Для того чтобы понять суть этой новой печати, тебе придётся спуститься под землю. И я знаю, что среди твоих друзей есть человек, который поможет тебе это сделать».

Очевидно, Инвайдер намекал на Дениса. Полина написала:

«Сколько у меня времени?»

«Максимум два дня. Увидимся ночью шестнадцатого числа. Или раньше. Надеюсь, ты соберёшь все необходимые ключи сама. Не думаю, что их потребуется много на этот раз».

Контакт Инвайдера покраснел.

Полина по инерции сидела, молча смотря на экран. Затем она начала делать какие-то бессмысленные действия, вроде чтения новостей и просмотра чьего-то «живого журнала». Мысли роились в её голове, путались. У мозга никак не получалось сконцентрироваться на полученной информации и определить задачи с приоритетами. Она понимала, что как ни крути, но Мария права: единственный вариант спасти Игоря – это играть по правилам Инвайдера, при этом стараясь как можно больше напустить пыли в его глаза. Вторая печать? Хорошо, она отправится на поиски второй печати. Спуститься под землю? Она спустится туда, тем более что Денис обещал ей показать какой-то контур, вот должок и вернёт, как раз случай появился.

«Да, – с иронией думала Полина, – обычно это рыцари спасают принцесс из лап драконов, но сейчас всё наоборот: принцесса в доспехах спустится в мрачные подземелья, чтобы открыть вторую печать и убить тем самым второго демона, держащего в заточении её принца. Интересно, вдруг подумала она, а если оба участника классической пары – геи? Кто тогда из них принц, а кто – принцесса? Или, к примеру, взять ту же Машу. Если она будет спасать свою принцессу, то кто тогда она, рыцарь что ли?»

Стоит заметить, Полина даже в сложных жизненных ситуациях умудрялась отвлекаться от проблемы, взирая на неё под весьма необычным ракурсом…

Как уже было сказано ранее, график у Дениса «плавал». Он работал то посменно, то каждый день, то вообще сидел дома и халтурил какие-то поделки в программе по трёхмерному моделированию. Вообще, Денис являлся личностью многогранной, и Полина никак не могла взять в толк, что он забыл в грязи строящихся тоннелей метро. Романтика? Ей казалось, что долбить отбойным молотком породу в то время, когда можно спокойно сидеть в офисе и работать за компьютером, мягко говоря, неумно. А, может, он между делом искал клады на пару с каким-нибудь чокнутым напарником? Денис же на подобные вопросы либо отвечал как-то двойственно, либо отшучивался, говоря, например, что под землёй воздух чище. А один раз он заявил, что к земле надо привыкать сразу, а то потом «в могиле неуютно будет». На вопрос Полины, как такая привычка поможет человеку, которого кремируют, Денис ответил, что «не в этой, так в следующей жизни».

Но Полину сейчас мало заботил сквозивший в речах Дениса некрофильский декаданс. Не найдя его в «аське», Полина взяла телефон и набрала ему. Он долго не подходил, и Полина хотела уже оборвать вызов, как мелодия группы «Rammstein» прервалась, и из динамика донеслось сонное «алло…»

Полина договорилась с Денисом на девять утра следующего дня, то есть 14-го августа на станции «Марьина роща». Денис долго не хотел соглашаться, объяснял, что сейчас не подходящее время, что в тоннели не так-то легко попасть, нужно, чтобы вышел Павел Григорьевич, а он – в отпуске, но, в конце концов, всё-таки сдался.

– Блин, ну ты даёшь! – возмутился Денис, когда Полина, одетая в камуфлированную одежду, с рюкзаком такой же раскраски за спиной, вышла из вагона и, ступая будто левиафан, подошла к нему. На ногах у неё красовались армейские ботинки, а на поясе висел дешёвый туристический нож не иначе, как китайского производства. – Тебя сейчас кроты примут в комнату с синей лампочкой как террористку! И меня заодно! Сними нож немедленно!

– У тебя же удостоверение метростроевца, – возразила Полина, однако, принялась снимать с пояса нож, чтобы засунуть его в рюкзак.

– Вот именно! Сразу решат, что тоннели идём взрывать… Атомной бомбой, судя по объёму твоего рюкзака. Ты чего туда набрала?

Собираясь спускаться в тоннели, Полина подошла к вопросу экипировки крайне педантично. С собой она взяла:

1. Фонарь и две дополнительные батарейки для него.

2. Зарядку для телефона.

3. Фотоаппарат (действительно, незаменимый в тоннеле предмет!)

4. Пузырёк со спиртом.

5. Пузырёк с йодом.

6. Лейкопластырь в виде мотка.

7. Два стерильных бинта.

8. Восемь прокладок на каждый день (видно, крайний срок пребывания в тоннелях ограничивался именно этим значением).

9. Запасное нижнее бельё.

10. Косметичку с полным боекомплектом.

11. Расчёску.

12. Тёплый свитер.

13. Шапку.

14. Иголку с катушками ниток чёрного и белого цветов.

15. Две банки со свиной тушёнкой.

16.Пакет гречки, 0,5 кг.

17. Шесть упаковок лапши быстрого приготовления.

18. Пачку печенья.

19. Батон белого хлеба.

20. Бутылку с водой.

21. Ложку.

22. Вилку.

23. Миску.

24. Кружку.

25. Складной перочинный ножик.

26. Коробок спичек.

27. Свечи, 3 штуки.

28. Ватные диски, 20 штук.

29. Схему метро.

– Да так, по мелочи, – ответила Полина. – Фонарик, ножик, вот… Мы куда сейчас?

Денис оглядел её с ног до головы, хмыкнул, но ничего не сказал. Сам он был одет в оранжевую техническую форму.

– Да вот, прямо туда, – Денис махнул рукой в сторону одной из платформ, но не той, где уже толпился народ в ожидании поезда, а противоположной – пустой.

– Мы поедем в депо? – догадалась Полина.

– Не совсем. Депо там нет, но есть вилка, по которой поезда съезжают на другой путь. Но нам не туда. Мы сейчас спустимся в техническое помещение, там о нас предупреждены, потом пройдём через кабельный короб и попадём в строящийся тоннель между «Рижской» и «Масловкой». Но там пока – одно название, чисто тестовый участок. Там нас будет ждать Митрич. А с ним уже нечего не страшно, его в метро все слушаются.

Митрич. Это имя (или отчество?) Полина знала. Денис часто рассказывал о нём, причём эти истории казались Полине одна удивительнее другой. Конечно, ей давно хотелось самой взглянуть на этого таинственного старика, ко мнению которого, со слов Дениса, прислушивается сам начальник московского метро.

Денис отвёл Полину к самому началу пути, где оказалась металлическая дверь, ведущая в технические недра станции. За ней не оказалось ничего особенно интересного: шкафы с какой-то электроникой, сонный сотрудник метро, который сверил какую-то бумажку, окинул недобрым взглядом Полину и, в частности, её объёмный рюкзак, но всё же пропустил наших героев дальше во чрево подземелья. За следующей дверью оказался узкий проход, сплошь увешанный кабелями, который вскоре закончился ещё одной дверью, ведущей в широкий земляной тоннель, поддерживаемый металлическими опорами.

– Так, Митрича ещё нет, – сказал Денис, когда они остановились. В свете свисающих ламп фрагмент тоннеля хорошо освещался, но людей в нём видно не было. Однако их присутствие выдавал доносящийся грохот и рёв инструментов.

– Тут ещё даже бетона нет, так, на честном слове всё держится, – заметил Денис. Похоже, он неплохо знал этот участок метро.

– Денис, а что это за контур такой, о котором ты говорил?

– А, контур… Вообще, мы по одному уже идём, но это современный. Третий пересадочный, как раз перегон между будущими «Нижней Масловкой» и второй «Рижской». Но ты ведь о другом контуре спрашиваешь?

– О другом. О древнем…

– Да… Это старая байка. Многие не верят в его существование, а я давно хочу проверить. Признаюсь честно, я не то, чтобы рискую, приводя тебя в строящиеся тоннели, но всё-таки за это могут надавать по шеям: метро – стратегический объект. Но, признаюсь, мне тоже нужен был повод, чтобы увидеть контур. Митрич, он старик хотя и со странностями, но довольно строгий, просто так от него подобных вещей не добьёшься. А ты, я надеюсь, своими красивыми глазками сможешь его уговорить. Да его и уговаривать-то не надо, либо он сразу согласится, и тогда мы с тобой этот контур увидим, либо пошлёт нас куда-нибудь в эротическое путешествие.

Полина не поняла, был ли последний пассаж намёком на их прошлое, но сделала вид, что не заметила его. Да, когда-то они были любовниками, но сейчас эти двое вели себя совершенно спокойно и непринуждённо, как будто полные трагизма и социальных догм стереотипы совершенно не испортили их терпимого отношения друг к другу. Их роман, бурный и короткий, напоминал какой-то эксперимент, к которому оба они отнеслись легко и с чисто научным подходом.

– Что касается самого контура, – продолжал рассказывать Денис, – то это нечто вроде стены, опоясывающей Москву в пределах садового кольца. Только она не построена на поверхности, а врыта в землю. Кто и зачем её строил – точно неизвестно, но у Митрича есть своя теория на этот счёт. Что-то там из жизни первых арийцев. Он считает, что когда-то давно, ещё до появления славян как таковых, на большей части европейского континента проживали арии, древние предки многих северных народов.

– Ну, это известная история, – сказала Полина. – Ничего нового.

– Да, история известная. Но мало кто видел контур своими глазами.

– А ты уверен, что он имеет какое-то отношение к этим древним арийцам?

– Я не знаю, но Митрич так считает. И, потом… Всё, что связано с контуром, либо вымысел, либо засекречено. Я, например, в интернете не нашёл ничего, что связано с этим понятием. Даже диггеры… большинство из них о нём не знает.

– Так, может, его попросту не существует? – улыбнулась Полина.

Денис внимательно взглянул на подругу:

– В том-то и дело, Поли, что существует. Мой знакомый видел его своими глазами. Я его хорошо знаю. И я так же знаю, что он никогда не врал. И знаешь, что с ним потом случилось?

– Что? – насторожилась Полина.

– А ничего! Ушёл из метро и работает сейчас строителем в Подмосковье! – рассмеялся Денис.

– Да ну тебя, – фыркнула Полина.

– Ладно, ладно, – махнул рукой Денис. – В конце концов, если контур и правда существует, мы его сегодня увидим. Но я думаю, что ничего уж такого странного в нём нет. Ну, построили его когда-то, ну, засыпало его с тех пор землёй… Пирамиды же в Египте тоже стоят, никто не удивляется…

– Некоторые считают, что их не могли построить люди.

– Вот именно, люди построить пирамиды не могли, тут я полностью согласен. Но я считаю, что не стоит делать из этого какую-то невероятную сенсацию. Да, древние цивилизации, жившие на земле, бесспорно, посещали высшие силы, в частности, с ближайшей базы – Луны. Ведь не случайно же американцам не дали провести там ядерное испытание, так как взрыв мог повредить искусственную конструкцию спутника. Я просто хочу заметить, что нужно спокойнее к этому относиться.

– Ну, хорошо, допустим. Причём тут контур?

– Притом, Поли, что он построен не людьми, а миссия его должна была свершиться в двадцатом веке. И, судя по всему, так и произошло. Создатели планировали оградить двумя контурами две будущие столицы, которые станут врагами. А поскольку, обе они принадлежали двум разным нациям, раса которых была одной – арийской, то нельзя было допустить, чтобы кто-то из них победил.

Полине не нравилось, когда Дениса начинало прорывать на подобные рассуждения. Но сейчас она решила терпеть.

– Ты говоришь о Второй мировой войне?

– Именно. Точнее, о Великой Отечественной. Мировая война стала лишь удобным плацдармом, да и организовали её американцы. Но те не понимали, что являются такими же пешками в войне, как и, скажем, французы или японцы. Целью войны была победа одного из родов древних ариев, и любая победа, я подчёркиваю, любая, стала бы для мира фатальной.

– Уж не имеешь ли ты ввиду мировой нацизм и мировой коммунизм?

– Да, об этом и речь. Именно этого и боялись древние мудрецы, создавая контуры. Один из них находится тут, под нами. А второй, как не трудно догадаться, – под Берлином.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю… – многозначительно ответил Денис. – Но в данный момент про эти контуры шумихи нет, как нет и слухов…

– И как же они сработали?

– Да очень просто. В сорок первом московский контур не позволил уничтожить Москву, а в сорок пятом берлинский – Берлин.

– Денис, если я не ошибаюсь, Берлин был сильно разрушен к концу войны, разве нет?

– Поли, речь идёт не о домах из камня или бетона. Речь идёт о перестройке сознания людей. Лишь часть Берлина отошла к сфере советского влияния, но не весь, понимаешь! Мудрецы всё же сделали ставку на третью силу, на англосаксов! Именно они, начав войну, и поставили точку в великом противостоянии двух древних родов! Ведь, если вдуматься…

Полина давно знала о любви Дениса к подобной демагогии, не раз читая его мысли во время ночных бесед через сеть. Она уже пожалела, что решилась на дискуссию, и твёрдо желала остановить её, иначе поток сознания её товарища будет продолжаться бесконечно долго. Полина решила сбить тему:

– Денис, скажи мне, а будет построена станция «Технопарк»?

– …как таковой немецкий, скажем, народ… – от неожиданности Денис даже не смог во время остановиться. – Чего?

– Станция «Технопарк» когда будет готова?

Денис задумался.

– Я точно не знаю. Это та, которая на деньги олигархов строится?

– Наверное.

– Понятия не имею. А что?

– Я сколько раз проезжала там, никакой стройки не видела…

– Может, её отложили временно. Я могу поинтересоваться, но вряд ли кто у нас в бригаде знает. Мы же на другом конце города.

Вдруг у Дениса в кармане что-то зашипело. Он достал оттуда рацию:88
  Радиосвязь в тоннелях метро работает.


[Закрыть]

– Да!

Послышался чей-то голос.

– Хорошо, – сказал Денис в рацию. – Идём, – он махнул Полине рукой и направился по тоннелю вправо. Полина поспешила за ним. Но, пройдя какое-то расстояние, она остановилась.

– В чём дело? – спросил Денис.

– Ветер. Ты чувствуешь?

– Ха! Это нормальное явление. Это ветры тоннелей, Полина, ветры тоннелей!