Текст книги "От сердца к сердцу"

– Джулия! – Патрик был удивлен не меньше Джулии. Он ожидал увидеть кого-то из конюхов, может быть, клубного менеджера, но только не члена клуба и тем более не Джулию. – Пожалуйста, проходи.

В маленькой квартирке не было окон. Дверь из конюшни вела прямо в гостиную, соединенную с крохотной кухонькой. Остальная часть квартиры – спальня и ванная – располагалась за двумя закрытыми дверями.

Здесь было бы темно и мрачно, если бы нынешний хозяин не превратил унылое помещение в мастерскую художника, полную ярких карандашей и кистей, баночек и картонок с акварельными и масляными красками.

Едва Джулия вошла, Патрик поспешил убрать еще влажную акварель с маленькой кушетки и предложил ей сесть. Но Джулия не села. Она стояла посреди комнаты, чувствуя себя очень неуверенно.

– Как ты? – спросил Патрик.

Он не видел Джулию уже две недели – с тех пор как она принесла печенье. На следующий день на урок пришла одна Аманда, а потом Пейдж Спенсер и вовсе позвонила и попросила пока отменить занятия.

– Спасибо, хорошо.

– Хочешь кофе?

– Нет… Да, если это не трудно.

– Это очень просто. С молоком? Или с сахаром?

– Немного молока.

Патрик повернулся к стойке, разделявшей гостиную и кухню. Пока он разливал из кофейника кофе по кружкам, Джулия смотрела картины.

– Это же замечательные работы, Патрик.

– Спасибо. Вот твой кофе.

– Ох, благодарю. А ты продаешь их?

– Нет.

– И что ты с ними делаешь?

– Когда мне начинает не хватать места, я просто выбрасываю старые.

Патрик в жизни не хранил сувениров. Правда, однажды в домике садовника в Кентукки он оставил себе кое-что на память, но потом ему пришлось бросить все, и с тех пор он не держал у себя ничего, что напоминало бы ему о прошлом. Впрочем, за последние пять лет у него и не было в жизни ничего такого, воспоминания о чем он хотел бы сохранить.

– А почему ты пишешь? – поинтересовалась Джулия.

– Это умиротворяет меня.

И Джулия улыбнулась ему в ответ такой улыбкой, словно тоже знала, что такое умиротворение.

– Патрик, а ты смог бы нарисовать пастелью дракона?

– Дракона? Пастелью? – переспросил Патрик, глядя в серьезные глаза Джулии. Похоже, это было очень важно для нее. – Может, и смог бы. А какого цвета дракон?

– В ней есть все цвета, она их меняет в зависимости от настроения.

– Она?!

– Ее зовут Дафна. – Нежные щеки Джулии чуть порозовели.

– А что еще в ней особенного? Кроме того, что она – разноцветная драконша?

– Мм… Она дружелюбна и мила. Это персонаж из сказок Мерри, и я подумала, что Мерри обрадуется, если у нее будет картинка Дафны. Не нарисуешь ли такую драконшу? Разумеется, я заплачу.

– В этом нет необходимости. Так ты хочешь, чтобы я увеличил картинку из книги?

– Нет, в этой книге нет картинок, одни описания.

– Тогда мне нужно их прочитать. Можешь принести мне книгу?

– Только если ты позволишь заплатить тебе.

– Хорошо, заплати мне шоколадным печеньем. – Патрик поднял руку, чтобы остановить протестующие возгласы Джулии. – Если согласна, то считай, что мы договорились.

– Хорошо.

– Отлично. Теперь мне осталось только почитать книгу о Дафне.

– Я могла бы принести один из рассказов завтра. Когда тебе удобно?

– В это время подойдет.

– Хорошо, значит, завтра в десять?

– Договорились.

Джулия ушла так же тихо и таинственно, как и появилась. Она так и не притронулась к своему кофе, не присела на кушетку и не сказала, зачем приходила.

«Она пришла не потому, что ей было известно о моем увлечении живописью. Была какая-то иная причина. Может, она хотела поговорить?» Патрик надеялся, что причина прихода Джулии была именно в этом, потому что она вспомнила его предложение и решила принять его.

«Она похожа на хрупкую птичку, – размышлял Патрик после ее ухода. – Я протягиваю ей руку, предлагаю крошки, но она так осторожна, так напугана».

Похоже, понадобится немало времени, чтобы завоевать доверие Джулии. Патрик знал это, но он был очень терпелив. «Я протяну тебе руку, Джулия, и буду долго держать ее протянутой – до тех пор, пока ты не перестанешь бояться».

– Вот описание Дафны, – сказала ему Джулия на следующее утро. Она открыла четвертую страницу с первой историей про Дафну. История была напечатана большими буквами. «Достаточно большими для моих старых глаз, чтобы я могла читать моей правнучке», – весело объявила бабушка, купив речевой процессор и принтер для Джулии.

Патрик попробовал прочесть отрывок, на который указала ему Джулия, но это было невозможно. Он не мог собраться с мыслями под ее внимательным взглядом, к тому же у него было множество вопросов к ней.

– Что это, Джулия?

– Рассказ.

– А где ты взяла его?

– Написала. Это один из любимых рассказов Мерри. Правда, она уже почти взрослая, но Дафна – ее лучший друг. – «Мерри теперь так нужны старые друзья – добрые драконы, веселые змеи. Волшебные единороги и сказочные принцессы».

– Ты не могла бы оставить мне весь рассказ хотя бы на одну ночь? Думаю, мне лучше прочитать его от начала до конца.

Когда Джулия на следующее утро пришла в квартирку Патрика, он уже почти закончил набросок Дафны. Он снова и снова перечитывал рассказы Джулии. И теперь ему было многое известно о Дафне и других волшебных персонажах. А потом Патрик отправился в дальнюю прогулку, пытаясь представить себе волшебную страну, где жили все эти существа.

Домой он вернулся далеко за полночь, но тут же принялся изображать на бумаге полюбившуюся и ему милую драконшу.

– Ох, Патрик, вот она какая – Дафна!

– Думаю, она именно такая. Я только хотел немного подкрасить ее. Думаю, у нее должна быть счастливая улыбка, поэтому морду можно сделать желтой, цвета нарцисса, идет?

– Да. Мне вернуться попозже?

– Нет, это недолго. Налей себе кофе и придвинь стул.

– Тебе не помешает, если я буду смотреть?

– Ни капельки, – заверил ее Патрик. Он не хотел, чтобы она уходила. Правда, он не знал, как подействует на него ее присутствие, ведь ему еще ни разу не доводилось рисовать при ком-то.

Правда, Джулия Лоуренс, хрупкая ласточка, не мешала его уединению. Он рисовал, она смотрела. Наконец он первым нарушил молчание:

– Я спрашивал себя, не попросишь ли ты меня проиллюстрировать все рассказы. Я уже представил себе, какими должны быть Эндрю, Роберт, Сесили и замок. Конечно, я могу ошибаться.

– Но с Дафной ты не ошибся.

– Хорошо, тогда мы могли бы работать вместе. Ты будешь говорить мне, такими ли представляла себе персонажей сказок.

– Тебе придется так много работать.

– Я же говорил тебе, Джулия, это умиротворяет меня. Для меня это не работа, к тому же твои рассказы мне понравились. А другие есть?

– Очень много.

– Я бы хотел и их прочитать. Завтра, если придешь, принеси, пожалуйста, еще несколько. Если тебе понравятся иллюстрации к этому рассказу, то я проиллюстрирую и остальные.

– Ох, Патрик, Мерри будет потрясена!

– А как Мерри, Джулия? С ней все в порядке?

Джулия задумалась. С Мерри не все было в порядке. Ее надежда на возвращение Джеффри рухнула, оставив место отчаянию. Она надеялась всего одну неделю, когда Джеффри вел ночные новости, потому что через неделю его заменил другой человек, а знаменитый Джеффри Лоуренс отбыл в заслуженный отпуск. Джеффри не смог поехать в отпуск с Джулией и Мерри, зато у него нашлось время уехать без них.

– Для Мерри это трудные дни, Патрик. Мы с Джеффри больше не живем вместе, – объяснила Джулия.

– Стало быть, вам обеим нелегко.

– Да.

Глава 19

– Эдмунд!

– Ох, Кейси, доброе утро! Проходи, пожалуйста!

Пройдя по пышному ковру, устилающему пол кабинета Эдмунда, Кейси остановилась у его стола.

– Вот вкратце заключение по делу Райта. – С этими словами Кейси вручила оторопевшему Эдмунду пухлую папку с документами.

– Райта? Но я же передал тебе это дело только в пятницу вечером.

– Да, но оно оказалось несложным. До этого имелись прецеденты.

– Полагаю, ты весь уик-энд провела, работая над этим делом. – В улыбке Эдмунда явственно читалось восхищение новой яркой звездой на небосводе нью-йоркского правосудия. – Я, конечно, молчу, Кейси, но, поверь, сон у нас разрешается, иногда можно и отдохнуть.

– Я знаю.

Кейси вернула Эдмунду улыбку, надеясь, что это была уверенная улыбка той самой удачливой и энергичной Кейси. И наверняка эта прежняя Кейси даст о себе знать. Где она? Куда подевалась та Кейси, которая играла в рискованные игры и купалась в золотых лучах славы? Где прятался ее тонкий артистизм, умение рассчитать каждое слово, каждую улыбку, каждое движение, обеспечивая во всем и всегда сногсшибательный успех? Где та Кейси – женщина с ледяным сердцем? Нет, в общем-то способности Кейси не исчезли, но существовали как бы две разные женщины, и в середине октября она прошла собеседование в Коллегии адвокатов, в юридической фирме «Спенсер и Куин», считаясь одним из наиболее популярных юристов Манхэттена. И эта очень удачливая, очень занятая Куин была очень несчастна.

– Все идет хорошо, Кейси?

– Все прекрасно, Эдмунд, спасибо. Не так давно я даже позволила себе побездельничать и, представь, в результате чувствую себя гораздо хуже, чем прежде. Никогда в жизни не было так пусто на душе.

– Да…

Эдмунд вовсе не был уверен в том, что Кейси действительно процветает, несмотря на то что она оправдывала самые смелые его ожидания. Кейси казалась напряженной и замкнутой, правда, прежде он не работал с ней и допускал, что это ее обычное рабочее состояние. К тому же за последние несколько месяцев Пейдж и Эдмунд, всегда считавшие себя большими психологами, знатоками душ, особенно душ своих друзей, недоумевали, как могло случиться так, что сразу две семьи – четверо их ближайших друзей – распались у них на глазах, а они даже не заподозрили, что у тех нелады. Больше того, они считали браки Лоуренсов и Чейза с Дайаной практически идеальными. Вспомнив о размолвке Лоуренсов и о том, что Кейси с Джулией были знакомы прежде, Эдмунд спросил:

– Ты не говорила с Джулией, Кейси?

– С Джулией? – удивилась Кейси. – Нет.

– Мы тоже. Мы не разговаривали с ней уже несколько недель. Джулия стала такой замкнутой, и даже Мерри с Амандой теперь видятся только в школе.

– Эдмунд, прошу прощения. Видимо, что-то случилось с Джулией, только я не знаю, в чем дело.

– Ты работала все время, не так ли?

Надо было приложить немалое усилие, чтобы не услышать или не прочитать в газете о размолвке меду супругами Лоуренс и о романе Джеффри Лоуренса и доктора Дайаны Шеферд. Надо, чтобы человек не читал ни «Вэнити фэйр», ни «Пипл», ни страничек светской хроники в «Нью-Йорк таймс», не смотрел популярных манхэттенских шоу «Вивеказ вью» и «Мир сегодня вечером», потому что даже самые ненаблюдательные зрители заметили дивный средиземноморский загар на пальце Джеффри в том месте, где недавно было обручальное кольцо. Слухи о романе сверхпопулярного телеведущего Джеффри Лоуренса и очаровательной Королевы Сердец приятно щекотали нервы публики. Правда, Джеффри с Дайаной избегали лишней шумихи, но им поневоле приходилось бывать на благотворительных обедах, а в прошедший уик-энд новая блистательная пара Манхэттена появилась на ежегодной лотерее в пользу кардиологического института.

Так что все знали об отношениях Джеффри Лоуренса и Дайаны Шеферд. Все, кроме Кейси. Ее желание целиком отдаться работе, чтобы не замечать ничего вокруг, исполнилось.

– Джеффри и Джулия больше не живут вместе, – пояснил Эдмунд.

– Что?!

– Джеффри влюбился в Дайану Шеферд.

– Но он же так любил Джулию!

– Мы с Пейдж тоже так думали.

– Мне что-то не верится, – покачала головой Кейси.

– Но это правда, – заметил Эдмунд, а потом добавил: – И конечно, Джулия страшно огорчена.

– Они собираются разводиться?

– Я говорил с обоими, и, кажется, оба считают, что развод неизбежен, но каждый отказывается первым начинать дело.

– Думаешь, будет большое сражение?

– По-моему, это маловероятно. Бельведер уже принадлежит Джулии, так что им останется лишь разделить недвижимое имущество, деньги и договориться о том, кто будет содержать ребенка.

– Бельведер принадлежит Джулии? – оторопела Кейси.

– Да. Бабушка Джеффри оставила поместье ей в наследство. – Помолчав, Эдмунд вздохнул и добавил: – Я все-таки надеюсь, что дело не дойдет до развода. Но если они все же решатся, ради Джулии все должно быть сделано очень тихо.

– Ты этим займешься, – заметила Кейси.

– Или ты. Все должен сделать человек, который знает Джулию и беспокоится о ней. Надо постараться, чтобы она не страдала больше, чем уже страдает.

Вернувшись из кабинета Эдмунда в свой, Кейси увидела в приемной знакомое лицо.

– Мистер Тайлер, – поздоровалась она ровным голосом, хотя сердце ее бешено забилось.

Джон Тайлер был частным сыщиком, но фирма «Спенсер и Куин» часто пользовалась его услугами. Кейси уже дважды обращалась к нему по делам фирмы, но на этот раз он пришел, потому что был нужен самой Кейси.

– Прошу вас, входите.

«Найдите все, что касается Патрика Джеймса», – велела она Тайлеру неделю назад.

Джон предполагал, что поиски займут у него не меньше недели, и вот ровно через семь дней он был готов представить подробный отчет о жизни Патрика.

– Я ничего не нашел для вас, – сообщил он, как только Кейси закрыла дверь кабинета.

– Не понимаю. Вы, значит, не смогли потолковать с менеджером клуба, не сообщив ему, зачем вам сведения о Патрике? – В этом была вся проблема: никто не должен был знать, чем вызваны поиски.

– Конечно, смог. Это было очень просто. Я сказал, что проверяю справку, которую Патрик предоставил для кредитной линии. Когда я начал называть номер социальной страховки – мой, между прочим, – мне сказали, что у них нет этих данных. Выяснилось, что он работает не полный день. Ему платят лишь за определенные услуги. Полагаю, что это совсем небольшая сумма, которая помогает лишь не впасть в нищету. Потом я попросил назвать имена двух его прежних работодателей, опять ссылаясь на необходимость проверки его данных, но они ничем не смогли мне помочь.

– А вы обращались к другим источникам?

– Разумеется. Я проверил имена Патрика Джеймса и Джеймса Патрика в обычных списках, но безрезультатно. Скорее всего это выдуманное имя. Этот человек, видимо, прячется, миссис Инглиш, и, видно, довольно давно.

– Прячется?

– Я так полагаю.

– И что же? Вы больше ничего не можете сделать?

– Могу, конечно, но я хотел сперва посоветоваться с вами. Менеджер сказал, что Патрик иногда прислуживает в баре. У меня есть кое-какие планы в этой связи, короче, в следующий раз, когда Патрик будет работать в баре, я смогу снять преотличные отпечатки его пальчиков, – предложил сыщик.

– Отпечатки?..

– Признаюсь, это довольно смелый шаг. Но в последние годы у самых отпетых преступников старались снимать отпечатки пальцев и заносили их в компьютер, так что при известном везении мы, возможно, сумеем все-таки выяснить, кто же он такой.

– Вы предполагаете, что здесь скрыто какое-то преступление?

– Я предполагаю, что у него могли снимать отпечатки пальцев, как, например, у вас, если он, допустим, был помощником окружного прокурора. Правда, я не думаю, что это возможно.

– Позвольте мне обдумать это, – пробормотала Кейси, хотя думать-то, собственно, было не о чем. Патрик не был преступником!

– Разумеется. Вы знаете, как меня найти.

После ухода Тайлера Кейси подумала о том, что навело ее на мысли покопаться в прошлом Патрика. Она не могла поверить в то, что их любовь была иллюзорной. Этого просто не могло быть!

Жестокость Патрика в конюшне в то утро была такой неожиданной. Похоже, он был в отчаянии.

Чем больше Кейси думала об этой истории, тем тверже становилось ее убеждение – все это имело отношение к тем тайнам, которые Патрик намеревался открыть ей в их последнее свидание при свечах и с шампанским в ресторанчике «У Клода». Кейси знала: он хотел рассказать ей что-то еще до того, как выяснил, кто она такая. А узнав о ее богатстве и положении, Патрик решил, что ей не до его тайн.

Кейси хотела раскрыть его секрет ради одного – ей хотелось пойти к нему и сказать, что она знает все, но это не имеет для нее никакого значения, потому что она любит его. Теперь же все складывалось иначе – она не узнает его тайны до тех пор, пока он сам не расскажет ей правду. Но она все равно пойдет к нему, пойдет непременно и скажет о своей любви.

«Поеду в Саутгемптон завтра, – решила Кейси. – Я имею право на свободное время. Поеду в Саутгемптон и повидаюсь с Патриком. А потом, когда мы снова будем вместе, до возвращения в город я зайду к Джулии и спрошу, что могу для нее сделать».

– Мне было все равно, Патрик. Меня не волновало, утону я в море или нет.

На какое-то мгновение кисть Патрика застыла в воздухе – так он был потрясен признанием Джулии, но он заставил себя писать дальше, потому что не хотел, чтобы Джулия смущалась. Патрик опасался, что, увидев, как внимательно он прислушивается к ее словам, она просто замолчит.

Последние три недели Джулия почти каждое утро приходила к нему. Она наблюдала за тем, как он рисует персонажей ее волшебных сказок, и, отвечая на его вопросы, понемногу рассказывала ему о своем детстве. Джулия говорила внешне равнодушно, однако Патрик удивился, насколько они были похожи.

Оба сироты. Оба выросли, сами придумывая себе развлечения. Патрик выжил благодаря тому, что видел в окружавшем его сером мире яркие видения, а Джулия – придумывая сама себе истории о сказочных существах – добрых змеях и драконах. Эти фантазии и помогли детям устоять в суровой борьбе. Возможно, в этом и была причина того, что, став взрослыми, оба верили, что могут продолжить жить в атмосфере своих волшебных грез.

Но Патрик и Джулия, беженцы из мира безнадежности и нищеты, так и не смогли прижиться в мире богатства, несмотря на то что их мечты вторгались и туда. Больше того, и Патрик, и Джулия были близки к исполнению своих желаний, но оба потерпели неудачу. Дерзкие сироты осмелились притронуться к сверкающему великолепию своих грез… и жестоко поплатились за излишнюю самоуверенность.

Джулия бесстрастно рассказывала Патрику о своей жизни, но печаль в глазах цвета лаванды говорила сама за себя. И вот робкая птичка доверила ему всю правду о себе.

– Так тебе было все равно, Джулия? – спросил Патрик, не переставая писать красками.

– Нет. Мне даже казалось, что в некотором смысле так было бы лучше.

– Для кого?

– Для Мерри.

– Мерри не было бы лучше, Джулия. – Положив кисточку, Патрик повернулся к своей гостье и дождался, пока она поднимет на него глаза. – И для меня это не было бы лучше.

– О! – Щеки Джулии покраснели. – Спасибо тебе, Патрик.

– Ты должна была бороться, чтобы не погибнуть в тот день в море, Джулия. Ведь если бы ты захотела утонуть, это было бы очень просто. Но что-то заставило тебя выстоять, несмотря на силу ветра и мощь волн.

– Что-то… – кивнула Джулия.

– Думаю, ты слишком сильно любишь Мерри, чтобы оставить ее. – А потом, воспользовавшись случаем, он подошел поближе к Джулии, надеясь, что она не отпрянет от него. – А может, ты надеешься, что Джеффри вернется.

Джулия не отвернулась, она лишь улыбалась растерянной улыбкой.

– Этого не будет, – прошептала она едва слышно.

– Нет?

– Нет. – Она смело посмотрела ему в глаза. – Ты любил когда-нибудь?

– Да. Однажды. Но женщина, которую я любил, оказалась совсем не той, за кого я ее принимал.

– Кажется, со мной приключилась та же история.

– Но ты ведь по-прежнему любишь его, не так ли, Джулия? Несмотря на то, что он сделал.

– Да. – Подняв голову, Джулия тихо спросила: – А ты? Ты все еще любишь ее, Патрик?

– Да, – кивнул он. – Все еще люблю.

Кейси припарковала свой двухместный спортивный «мерседес» на стоянке саутгемптонского клуба. Она знала, как пройти в конюшню со стороны моря – именно таким путем Кейси пришла сюда наутро после памятного вечера, – но теперь ей пришлось спросить дорогу у садовника. Когда Кейси вышла на крытый булыжником двор конюшни, грумы сказали ей, где найти квартиру Патрика.

Кейси уже собиралась постучать, как вдруг до нее донеслись голоса – Патрика и еще чей-то, более нежный. Спрятавшись в пустом деннике, Кейси стала ждать. Все утро ее сердце бешено колотилось, она осмелилась верить, надеяться, а теперь ее обуял страх.

Патрик нашел себе другую женщину.

«Но ты напомнишь ему о нашей чудесной любви, – сказала себе Кейси. – И кем бы она ни была, Патрик предпочтет остаться с тобой».

Кем бы она ни была…

Но ею оказалась Джулия! Старинный враг Кейси. Джулия охмурила Патрика!

Джулия потеряла Джеффри. Или, может, она просто выбросила его, потому что нашла себе другого мужчину, который был нужен ей больше?

Вчера, слушая историю о том, что Джулия с Джеффри расстались, Кейси испытывала сострадание к бывшей однокласснице и была готова посочувствовать ее потере.

Но Джулия, оказывается, ничего не теряла!

И, как всегда, она выиграла.

Из всего, что Кейси хотела в жизни, из всего, что Джулия отняла у нее, любовь Патрика была единственным, что имело какое-то значение.

– Увидимся завтра утром, Джулия, – сказал Патрик. Он говорил эти слова каждый день, но сегодня они приобрели особый смысл, потому что отныне они могли при желании говорить от имени своих сердец, как это и было сегодня.

– Да, Патрик, – тихо отозвалась Джулия. – Завтра.

Кейси слышала нежное прощание и обещание встретиться завтра. Она видела, как порозовели обычно бледные щеки Джулии, видела кокетливое выражение ее лавандовых глаз, смотревших на Патрика.

Джулия с Патриком. Они лежали на лугу любви над полуостровом, глядя на звезды? В конце концов, этот луг принадлежал Джулии, ведь это был уголок Бельведера. Патрик и Кейси любили друг друга на этом лугу, источавшем одурманивающий аромат, хотя оказались там лишь случайными прохожими.

Но теперь Патрик стал полноправным хозяином луга. А что осталось Кейси? Что дала ее любовь?

Ей остались лишь чувства да отчаянное ощущение собственной неполноценности. То, что она впервые почувствовала более десяти лет назад. И все из-за Джулии! Она была уверена и тогда, и сейчас, что должна выиграть любыми путями, иначе ей грозит тяжкая смерть от удушья.

Патрик смотрел вслед Джулии, уходящей от него по широкой, выложенной кирпичами дорожке. И Кейси наблюдала за ней, пока Джулия не исчезла за углом. Тогда Кейси вышла из денника.

– Здравствуйте, Патрик.

– Кейси? – Сердце Патрика отозвалось на ее голос раньше его разума. Он так скучал по ней, но разум, понимавший, какая опасность подстерегает его, заставил погасить огонь в глазах, которые были готовы лучиться радостью, он принял равнодушный, усталый вид. – Здравствуй, Кейси.

– Я пыталась выяснить, кто ты такой.

– Тебе и так это известно.

– Я знаю, что никакого Патрика Джеймса нет. Но к чему это, Патрик? Неужели череда богатых наследниц с их глупыми мужьями жаждет мести?

– Оставь это, Кейси. Прошу тебя.

«Я не могу», – поняла Кейси, глядя на мужчину, которого полюбила так, как никого никогда не любила раньше. Мужчину, которому она простила бы все, что угодно, только бы он ответил на ее любовь.

Но Патрик не любил ее или, может, любил недолго – до тех пор, пока не нашел ей замену.

И этой заменой стала Джулия. Она всегда была лучше ее. Лучше всех!

«Я не могу оставить это, Патрик. Я не могу противиться тем чувствам, которые бушуют в моей душе».

– Надеюсь, я смогу решить эту задачу и выведать твой секрет, – зло прошептала Кейси. Ее шепот был полон давней ненависти к Джулии, которую она всегда терпеть не могла, и внезапно вспыхнувшей ненависти к Патрику.

«Так оно и будет, – подумал Патрик, глядя на ее удаляющуюся фигуру. – Этот секрет можно выведать, и если есть в мире человек, которому это по плечу, так это ты, Кейси Инглиш. Блистательная, умная, мстительная Кейси. Моя любовь, моя самая большая любовь, которая неожиданно стала моим злейшим врагом».

Кейси пришла в контору «Спенсер и Куин» в одиннадцать часов.

– Кейси! – удивленно вскричала ее секретарша. – Я не ждала вас раньше полудня.

– Я просто не могла не прийти. Не могли бы вы разыскать для меня Джона Тайлера? Прямо сейчас?

– Да, разумеется.

Сидя в своем кабинете, Кейси почувствовала, что к ней вернулось ее старое «я». Старая Кейси возвестила о своем прибытии привычной властностью и непререкаемостью. Силой разрушения. Она сумеет поставить все на места и поможет своему разбитому сердцу.

К тому времени когда ей позвонил частный детектив, Кейси испытывала удивительное спокойствие.

– Мистер Тайлер! Я хочу, чтобы вы раздобыли некие отпечатки пальцев.

– Дайана! Это Марк Холл.

– Здравствуй, Марк.

Дайана посмотрела на часы. Светящиеся цифры высвечивали 3.12. Она подумала, что спать три часа двенадцать минут не так уж плохо. Дайана была дежурным хирургом-кардиологом, и суматошная ночь началась еще накануне, когда «скорая помощь» в четыре часа доставила больного, операция которого длилась до одиннадцати вечера. К тому времени когда Дайана вернулась в свой пентхаус, было уже почти двенадцать. И вот теперь ей звонил доктор Марк Холл, главный врач сердечной хирургии, а это означало, что им нужна ее помощь.

– Что там у вас?

– Ножевое ранение в сердце.

– Еще жив?

– Мы вскрыли ему грудную клетку и наложили несколько швов на желудочек. Он все еще в операционной, но, возможно, долго не протянет.

– Я уже иду. И, Марк… вы правильно поступили. Ты молодец.

– Спасибо, Дайана.

Срочная операция на сердце человека с ножевой раной успешно завершилась к шести утра. У Дайаны осталось время зайти домой, чтобы принять душ, переодеться и в 7.30, как обычно, быть на заседании исполнительного комитета кардиологического института.

С помощью душа и свежей одежды ей удалось придать себе вид отдохнувшей молодой женщины. Ей удалось хорошо держаться до тех пор, пока в середине заседания доктор Том Чендлер не стал нести чушь, мол, больнице «Мемориал хоспитал» не стоит обзаводиться вертолетом для перевозки срочных сердечных больных. Призвав на помощь всю свою выдержку, Дайана дала ему достойную отповедь.

– Длинная ночь? – спросила секретарша, когда наконец в девять Дайана появилась в своем кабинете.

– Не такая длинная, как заседание. – Дайана усмехнулась. – Как тут сегодня?

– Спокойно. Правда, кое-что произошло вчера после того, как вы ушли в операционную.

– Да?..

– Какой-то человек звонил из Калифорнии, чтобы договориться о встрече с вами. Он не стал вдаваться в подробности, сказал только, что дело очень важное и он хочет увидеть вас как можно скорее. Этот господин придет сегодня в четыре часа, – добавила секретарша.

– О’кей. Как его имя?

– Сэм Хантер.

– Сэм Хантер? – тихо переспросила Дайана.

– Он сказал, что учился вместе с вами в Далласе. Не тот ли это Сэм Хантер, который поет?

– Да, – кивнула Дайана, восхищаясь собственной сдержанностью. Но ее сердце не было столь же сдержанным, нет, оно забилось быстрее, как это случалось всегда, когда она слышала его имя, а в голове роилось множество вопросов. – Значит, он будет сегодня в четыре часа?..

– Если только его самолет прилетит вовремя.

Не сказав больше ни слова, Дайана скрылась в своем кабинете, чтобы пережить происходящее.

Сэм здесь. Сегодня. Зачем? Может, он видел статью о ней в «Тайм» и заметку в «Майлстоунз» и теперь в курсе, что она разводится? И теперь, после стольких лет разлуки, хочет сказать, что им не следовало расставаться? В заметке, которую она прочла о нем в том же журнале, не упоминались ни его жена, ни вообще какие-либо подробности личного характера. Что, если Сэм действительно свободен и хочет встречи потому, что и она стала свободной?

Но Дайана не была свободной. В ее жизни появился Джеффри. Чудесный любовник и друг. Джеффри, в характере которого соединялись честность и порядочность, чего не было в ее прежних возлюбленных. Джеффри, с которым она поделилась всеми своими секретами, даже тем, что любовь к Сэму Хантеру по-прежнему живет в ее сердце.

– Джеффри Лоуренс слушает, – ответил Джеффри, сняв трубку после третьего звонка. И тут же его голос смягчился. – Как прошла ночь?

– Довольно бурно.

– То есть ты не спала?

– Совсем немного. С полуночи до трех утра.

– Хочешь вместе пообедать?

– Джеффри, это ты подстроил мне свидание в четыре?

– Не понял.

– В четыре часа я встречаюсь с Сэмом.

– С Сэмом? Нет, дорогая, я к этому не имею отношения. А зачем он приезжает?

– Пока не знаю. Он только назначил время встречи.

– Ты в порядке?

– У меня дурное предчувствие. И… – она тихо вздохнула, – мне бы лучше встретиться с ним после нормальной ночи. Отдохнувшей.

– Все будет хорошо. Вот увидишь.

– Что бы там ни случилось?

– Конечно. Я же здесь, Дайана.

– И ты устроишь повтор новостей с экрана для всей страны лишь потому, что мне захочется срочно поговорить с тобой? – грустно усмехнулась Дайана.

– Можешь не сомневаться, я готов и на это.