Текст книги "От сердца к сердцу"

Глава 21

Кейси узнала правду о Патрике в День благодарения. В конце октября Джон Тайлер, облачившись в смокинг, без труда раздобыл отпечатки пальцев Патрика, ненадолго появившись в клубе на приеме в честь бракосочетания некой пары. Но отпечатки Патрика не соответствовали отпечаткам пальцев тысяч бандитов, занесенных в полицейский компьютер.

Однако Кейси не сдавалась. Движимая жаждой мести Патрику и Джулии, она решила попробовать открыть тайну к загадке другим ключом, вспомнив о таланте Патрика – аса верховой езды. Кейси просмотрела выпуски «Хорс», «Шоу-джампинг», «Эквестриан» и «Гран-при» сначала за последние пять, а потом – за десять лет. Ее роскошная квартира была завалена пачками старых журналов, и Кейси долгие часы проводила, пролистывая их и внимательно вглядываясь в каждую, даже самую маленькую, фотографию чемпионов, чьи лица, как правило, были наполовину прикрыты козырьками жокейских шапочек.

И ее долгие труды не пропали даром.

Снимок, сделанный восемь лет назад, когда он был награжден призом года, был нечетким, но на нем явно угадывался он – ее Патрик.

Глядя на фотографию молодого чемпиона, Кейси почувствовала прилив гордости за него.

«Я счастлива, потому что Патрик стал чемпионом? А вовсе не из-за того, что сумела раскопать сведения о нем? Теперь, когда мне известно его имя, я смогу раскрыть его тайну! И уничтожить его».

«Прекрати, Кейси, пожалуйста», – говорил он ей почти умоляющим голосом, и его серо-зеленые глаза наполнялись страхом при этих словах.

Кейси и не подумала прекратить, но сейчас, когда судьба Патрика оказалась в ее руках, ее сердце обращалось к разуму с той же просьбой: «Прекрати это, Кейси».

Целых десять дней Кейси старалась не слушать голоса сердца, к тому же это была битва, которую бедное раненое сердце просто не в состоянии было выиграть. Жажда мести Патрику и Джулии была такой сильной! Тихий шепот ее разбитого сердца не мог остановить механизм мести, запущенный в тот день, когда Кейси увидела, как деланно невинно улыбаются глазки Джулии Патрику.

…Четвертого декабря Кейси наняла Джона Тайлера вместо нового частного сыщика, велев разыскать все касающееся Джеймса Патрика Джонса.

– Она абсолютно бесстыдна, – надменным тоном заметила Эдди Гамильтон.

– Леди вела бы себя более сдержанно, – заключила Даниэла Монтгомери.

– Но ведь никому и в голову не приходило называть Джулию Лоуренс леди!

– Что это вы тут говорите о Джулии?

– Ох, Пейдж! Я и не заметила, что вы здесь!

Встреча произошла в «Эмилиз» – очаровательном и дорогом саутгемптонском магазинчике подарков. Полки «Эмилиз» были заставлены безделушками из хрусталя, фарфора, серебра, но, поскольку дело шло к Рождеству, к ним добавились многочисленные музыкальные шкатулочки, яркие веночки и нарядные украшения. Пейдж стояла почти рядом с Эдди и Даниэлой, разглядывая у соседнего прилавка юбку с затейливой вышивкой, но они не заметили ее из-за дорогой колыбельки с резными спинками, выставленной высоко над витриной.

Даниэла и Эдди слегка смутились под прямым взглядом голубых глаз Пейдж, но тем не менее каждая из них осталась при своем мнении. К тому же они не сомневались: если Джулия с Пейдж и были когда-то подругами, больше они не дружат. За весь этот учебный год ни в Бельведере, ни в Сомерсете Джулия не устраивала своих таинственных вечеров, которые так манили детей. А теперь, ко всему прочему, Аманда стала играть с их детьми, а не с Мерри.

– Я слышала, как вы говорили что-то о Джулии, – повторила Пейдж.

– Ну что ж, Пейдж, может, вам и стоит узнать об этом. Джулия бесстыдно крутит шашни с клубным инструктором по верховой езде. В конюшне у него есть квартирка с кроватью, и Джулия почти каждое утро бывает у него там.

– Джулия с Патриком?

– Это правда, Пейдж, – многозначительно кивнули сплетницы.

– Пейдж!

– Здравствуй, Джулия. Можно войти?

– Да, конечно. Что-то случилось с Мерри? – встревожилась Джулия.

Она была удивлена нежданным появлением Пейдж в Бельведере и, увидев печальное выражение на лице приятельницы, немного испугалась. Джулия только что вернулась из конюшни. Что, если ей звонили и, не сумев разыскать ее, обратились за помощью к Пейдж?

– Нет, Джулия, – поспешила успокоить ее Пейдж. – Я просто хотела поговорить с тобой. Как ты?

– Хорошо.

– Ладно. – Пейдж беззаботно улыбнулась Джулии, но в голове у нее мелькнуло: «Ничего хорошего у тебя нет, Джулия».

И впрямь Джулия выглядела такой хрупкой. Правда, очень красивой, но все же хрупкой. Что, если Патрик, красавец хищник, воспользовался ее хрупкостью и одиночеством?

– Джулия, мне сказали, что ты встречаешься с Патриком, – промолвила Пейдж.

Джулия даже не сразу поняла, что Пейдж имеет в виду. А когда смысл ее слов дошел до Джулии, она была искренне поражена. Пейдж да наверняка и весь Саутгемптон были уверены, что у нее с Патриком роман! И осуждали ее за это!

– А что плохого в Патрике, Пейдж? – Глаза Джулии сверкнули неожиданным гневом. – Никогда не думала, что здесь живут такие недалекие и бестактные люди! Это замечательно, чудесно, что Джеффри Лоуренс оставил меня и собственную дочь ради великолепной Королевы Сердец! Это всем понятно и всем нравится! А когда я подружилась с инструктором по верховой езде, которого, между прочим, многие из них домогались, в ваших глазах загорелся огонь негодования! То, что сделал Джеффри, – чудесно, а вот мы с Патриком… Я не верю, что Патрик Джеймс смог бы бросить свою жену и ребенка ради другой женщины! Это Джеффри нарушил верность браку, Пейдж, Джеффри, а не я! И это он, Джеффри, разбил наши сердца!

– Джулия!..

– Ты тоже считаешь, что это хорошо, Пейдж? Ты чувствуешь облегчение от того, что Джеффри теперь с Дайаной?

– Как ты можешь задавать мне такие вопросы?

– Но Дайана – твоя подруга.

– Ты моя подруга, Джулия. – «Моя хорошая подруга, которую я давно хотела познакомить с другой своей приятельницей, Дайаной, потому что была уверена, вы понравитесь друг другу».

– Да что ты? – язвительно бросила Джулия. – Так, по-твоему, это по-дружески говорить мне о том, что весь Саутгемптон судачит о моем романе с Патриком?! Что я оскорбила местных леди?! Да меня возненавидели, как только я здесь появилась, Пейдж. Но меня не волновало, что они говорят обо мне. А с Патриком мне легче, потому что в его компании время тянется не так долго. Он помогает мне, если хочешь.

– Но разве я не могла бы тоже помочь тебе, Джулия? Может, мне выйти и еще раз позвонить? Я пришла сюда, потому что скучала по тебе, потому что мне недоставало вас с Мерри. Если вы с Патриком стали любовниками, что ж, побольше вам сил на это. Так я выхожу за дверь, о’кей? Если ты не услышишь звонка, то я огорчусь, но, пожалуй, не обижусь на тебя.

Пейдж уже была на полпути к двери, как вдруг голос Джулии остановил ее.

– Погоди, Пейдж. – Джулия улыбнулась подруге. – Я тоже по тебе скучала. Просто я не могла встречаться с тобой.

– Из-за Дайаны?

– Отчасти – наверное… Ты видела их вместе, не так ли?

– Мы видели их на благотворительном вечере шесть недель назад, но это был единственный раз, когда мы встречались. А в гости мы их не приглашаем, Джулия, и не собираемся этого делать.

– Но вы можете приглашать Джеффри с Дайаной, если захотите, Пейдж. Вы с Эдмундом – друзья Джеффри. И ее друзья. Эта история не должна мешать вашей дружбе, – проговорила Джулия.

– Она и не мешает! – пожала плечами Пейдж. – Разве ты не знаешь, что мы с Эдмундом полностью на твоей стороне? Да, Джеффри и Дайану мы всегда считали своими друзьями, но ты с Мерри – часть нашей семьи.

– Спасибо. – Вскинув голову, Джулия удивленно спросила: – А ты правда решила, что мы с Патриком любовники, Пейдж?

– Это меня вообще не касается.

– Я даже и представить не могу близость с кем-нибудь, кроме Джеффри, – спокойно заметила Джулия. «Но однажды мне придется представить это». Или, может, ей провести остаток жизни верной мечте, которая давно умерла? – Хочешь знать, что мы с Патриком делаем по утрам?

– Только если ты сама желаешь рассказать мне это.

– Я покажу тебе. – Джулия подошла к секретеру красного дерева. Открыв нижний ящик, она вытащила из-под стопки льняных салфеток целую пачку рисунков, которые Патрик сделал к ее волшебным сказкам. Рисунки были слишком велики для книг, но Джулия собиралась заказать для них рамки. – Патрик – художник, Пейдж. Он иллюстрирует мои сказки. Мы решили, что картинки хотя бы к одной книге будут готовы к Рождеству. Я говорю «мы», но на самом деле все зависит только от Патрика. Он рисует, я смотрю, и мы разговариваем.

– Господи! – выдохнула Пейдж, рассматривая рисунки. – Это же Дафна, не так ли? А это Роберт, Сесили и Эндрю.

– Я рада, что ты догадалась. Надеюсь, что и Мерри с Амандой узнают в них своих давних знакомых.

– С Амандой?

– Я подумала, она будет рада получить в подарок такой рисунок в рамке. Я уже поговорила с переплетчиком, и он сказал, что может сделать несколько копий сказок.

– Я уверена, Аманда будет в восторге, Джулия. Рисунки и впрямь великолепны! Ты нашла художника, чей талант не уступает твоему воображению, – заметила Пейдж.

– Он ведь и правда талантлив, ты согласна?

– Да. А ты говорила с ним о том, чтобы опубликовать сказки с его иллюстрациями?

– Ох нет, – покачала головой Джулия.

– А почему? Если Патрик согласится, я поговорю с одним из своих друзей, который непременно захочет посмотреть картинки.

Джулии никогда и в голову не приходило публиковать свои сказки, но для Патрика это была бы замечательная возможность показать людям свой талант и заработать немного денег.

– Я спрошу у него. Спасибо тебе, Пейдж.

– За то, что я пришла к тебе и сообщила, что леди не одобряют твоих знакомств?

– За то, что пришла. За то, что не ушла, когда я обвинила тебя в том, что ты мне не подруга.

– Я твоя подруга, Джулия. Если бы я смогла помочь вам – тебе и Джеффри, соединить вас…

– Это невозможно, Пейдж. Все кончено, осталось только выполнить бумажные формальности. Я все время жду, когда позвонит Эдмунд и скажет, что Джеффри подал на развод.

– Но Джеффри не хочет делать этого, – сообщила Пейдж. – Ты не считаешь это добрым знаком?

– Это просто означает, что у него нет пока времени.

– Джулия, твой брак с точки зрения закона еще действителен, к тому же он жив в твоем сердце.

– Нет, все уже кончено, Пейдж, – твердо проговорила Джулия. – Я только очень беспокоюсь за Мерри.

– Аманда очень по ней скучает.

– Не думаю, что Мерри готова снова быть с Амандой. Я, разумеется, много раз уговаривала ее позвать Аманду к нам или пойти к вам в гости. Но посуди сама, Пейдж: как я могу заставлять Мерри играть с Амандой, если сама перестала поддерживать отношения с вами?

– На все нужно время, Джулия. А пока что у Мерри есть подруга – это ты.

– Да, мы с Мерри – добрые подруги. Из-за этой истории мы стали даже еще ближе, чем раньше, но я чувствую себя такой беспомощной. Ей так больно, а я ничего не могу сделать. – Покачав головой, Джулия прошептала: – Джеффри никогда не баловал ее своим вниманием, но он так много значит для нее. Я и не думала, что его уход станет для нее такой большой потерей.

«Но я должна была знать это, потому что испытывала те же чувства, потеряв собственных родителей».

– Джеффри ни разу не приходил к Мерри?

– Нет. – Слезы затуманили лавандовые глаза Джулии. – Думаю, что он и не собирается видеться с ней.

– Ох, Джулия! Как же мне помочь тебе? Я могла бы поговорить с Джеффри. Или Эдмунд, – предложила Пейдж.

– Нет, Пейдж, обещай, что вы не будете этого делать.

– Хорошо, я обещаю. – И вдруг Пейдж осенила блестящая идея: – А почему бы вам с Мерри не присоединиться к нам на Рождество? Мы отправляемся на Мауи. Мы с Амандой полетим туда семнадцатого, а Эдмунд присоединится к нам двадцать третьего. Было бы замечательно, если бы вы с Мерри поехали с нами. – И, улыбнувшись своей озорной улыбкой, она добавила: – Ты могла бы позвать и Патрика.

– Спасибо, но не думаю, что Мерри захочет лететь с вами. Боюсь, что Мерри будет больно видеться с Амандой – ведь у Аманды есть отец, а у нее нет.

– Эдмунд очень любит Мерри. Подумай, возможно, ей было бы полезно некоторое время провести с ним. Как бы то ни было, не отвергай сразу мое предложение. Вам неплохо поменять на время обстановку.

– Я поговорю с Мерри, – пообещала Джулия.

– Хорошо. А Патрик и в самом деле может полететь с нами, – повторила свое предложение Пейдж.

Мерри не захотела ехать со Спенсерами на Мауи на Рождество. Девочка не стала объяснять, в чем причина ее решения, и Джулия терзалась в сомнениях – то ли ей разубеждать свою слишком чувствительную дочь, то ли, наоборот, не травмировать ее лишними расспросами и уговорами.

Джулия не стала спрашивать: «Ты не хочешь ехать потому, что надеешься, что папа зайдет к нам на Рождество?» Она не хотела сеять в ней несбыточные надежды. А в Рождество они действительно были особенно счастливы всей семьей – и Джеффри, и бабушка, и Аманда, и Эдмунд с Пейдж. Хотя Джеффри на Рождество, как, собственно, и во все остальные праздники, в их веселье особого участия не принимал.

Семнадцатого декабря, через двенадцать часов после того, как Пейдж с Амандой улетели на Мауи, Патрик пришел в Бельведер на обед. Мерри не видела его с сентября, потому что больше не занималась верховой ездой, как, впрочем, не занималась вообще ничем, кроме школы, – так было после ухода Джеффри. Джулия сумела убедить девочку, что Патрик не сердится на нее за это и что он рад повидаться с ней.

Мерри тоже хотела увидеть Патрика, но обед едва не пришлось отложить, потому что девочка всю неделю чувствовала себя очень усталой, а в воскресенье у нее к тому же с утра разболелся живот. Правда, к вечеру ей стало чуть лучше, и Джулия позвонила Патрику, чтобы сказать, что встреча не отменяется. После обеда Джулия с Патриком подарили Мерри первые рождественские подарки.

– Ох, мамочка! – воскликнула Мерри, открыв книгу и увидев титульный лист. Название ее любимой сказки было набрано красивым шрифтом, а из-под названия на нее смотрела улыбавшаяся, порозовевшая Дафна.

– Патрик нарисовал все картинки, – сказала Джулия.

– Правда, Патрик? – Глаза девочки расширились от восторга.

– Да, и мне было нетрудно это сделать, потому что твоя мама очень подробно описала всех героев сказок.

– Мне даже не верится! Вот погодите, Аманда увидит картинки!

На глазах Джулии выступили слезы, она почувствовала себя просто счастливой, услышав, что дочь опять заговорила об Аманде.

– Если хочешь, мы можем сделать вторую книгу, точно такую же, как эта, – предложил Патрик, обращаясь к сияющим глазам. – Для Аманды.

– Можете?

– Конечно.

– Мы отправим ее по почте, так что она получит чудесный подарок к Рождеству, – добавила Джулия. – А захочешь, мы сами отвезем ей книгу.

Мерри стала обдумывать предложение Джулии присоединиться к Спенсерам на Мауи, и впервые в карих глазах дочери Джулия увидела нерешительное «может быть».

– Ох. – Улыбка на личике девочки погасла.

– Что такое, моя хорошая?

– Живот все еще болит, мамочка.

– Может, выпьешь молока? Я согрею, – проговорила Джулия, нежно укачивая Мерри на руках.

– Я думаю, что мне лучше лечь и постараться уснуть.

– Хочешь, я постелю тебе здесь, на кушетке? Рядом с нами, – добавила Джулия.

Мерри кивнула. Ей не хотелось быть далеко от мамы.

Джулия принесла пуховые подушки, мягкое одеяло и уложила Мерри, заботливо прикрыв ее.

– Мы с Патриком будем в кухне обсуждать иллюстрации к остальным сказкам. Если что, зови меня, – вымолвила Джулия.

– К остальным сказкам?

– Да. – Джулия поцеловала дочку в лоб – он был прохладным, так что температуры у нее явно не было. – Доброй ночи, моя золотая.

– А где ты будешь спать, мамочка?

– Когда Патрик уйдет, я принесу сюда постель и лягу на второй кушетке, хорошо?

– Хорошо. Спокойной ночи, мамочка. Спокойной ночи, Патрик. Спасибо тебе.

– Кофе?

– Да, пожалуйста. Не помыть ли нам посуду?

– Я перемою ее утром. Ох, Патрик, Мерри была так довольна. Спасибо тебе.

– Ты же знаешь, что мне было приятно делать эту работу.

– Но совсем невыгодно. Пейдж считает, что мы должны подумать о публикации книги, – заметила Джулия.

– Не знаю даже, – пожал плечами Патрик.

– Мама!!!

Джулия с Патриком бросились в большую комнату, услышав полный ужаса крик Мерри. Девочка сидела на кушетке, глядя на большое темное пятно, расплывавшееся по одеялу.

Кровь. Кровь вылилась из ее ноющего желудка.

– Мерри! – Джулия обняла дочь, при этом ее щека коснулась лба девочки. Совсем недавно показавшийся ей прохладным, лоб Мерри стал влажным и горячим.

– Где ближайшая больница? – спросил Патрик, наклоняясь, чтобы взять Мерри.

– В Саутгемптоне, в трех милях отсюда.

– Я понесу Мерри, Джулия, а ты поведешь машину.

– У нее язва, – через несколько часов сказал врач Джулии и Патрику.

Весь вечер им сообщали данные исследований:

– Кровяное давление в норме, кровотечение приостановилось. Надо сделать рентген желудка. Если это не поможет, нам придется воспользоваться эндоскопом. Девочка будет переведена в палату интенсивной терапии сразу же после рентгена.

Этими сообщениями врачи пытались успокоить Джулию – состояние Мерри было стабильным, диагноз будет уточнен, – но ее тревожили многочисленные вопросы медиков. Не принимала ли Мерри слишком много аспирина? Не переживала ли стресс? А потом последовал ряд вопросов, показавшихся Джулии просто зловещими. Не было ли у Мерри кровотечения из десен? Не идет ли у нее сильно кровь после небольших порезов? Не переносила ли она инфекционных заболеваний? Не замечала ли Джулия у дочери упадка сил?

– Язва… – эхом отозвалась Джулия.

Стало быть, из-за стресса в нежном желудке ее драгоценной дочери образовалась кровоточащая рана? Джулия испытывала острое чувство вины перед Мерри. Однако, похоже, язва – это еще не самое страшное. Ведь не зря же доктора задавали пугающие вопросы о кровотечениях, инфекции и утомляемости. Для Джулии этот диагноз звучал как приговор. Она решила, что у Мерри лейкемия.

– Язва совсем небольшая, миссис Лоуренс. Нет признаков прободения, так что остальные органы не задеты, а кровотечение уже прекратилось. Язва быстро закроется, если девочка хорошенько отдохнет и будет принимать лекарства. – Выражение лица доктора слегка изменилось, когда он продолжил: – Но похоже, у Мерри возникла еще одна проблема со здоровьем…

Еще одной проблемой оказалась не лейкемия, а болезнь со сходными симптомами: костный мозг Мерри не вырабатывал достаточного количества клеток – красных кровяных телец, белых кровяных телец и тромбоцитов.

– Это заболевание называется анемией, или малокровием. Это означает, что костный мозг по какой-то причине прекратил свою деятельность. Иногда причиной анемии становится вирус, лекарство, а в случаях, когда заболевание развивается у детей, как у Мерри, причину анемии определить очень сложно.

– А эмоциональный стресс может стать причиной малокровия? – спросила Джулия.

– Только косвенной, – ответил врач.

– И как оно лечится? – спросила Джулия, зная, что ее вопрос звучит наивно.

– Если спинной мозг перестал вырабатывать красные и белые кровяные тельца и тромбоциты из-за лекарств или вируса, анемия может полностью пройти сама собой. Если причина заболевания идиопатическая, то оно лечится пересадкой костного мозга. А пока для поддержания состояния Мерри мы будем делать переливания.

– Переливание крови? – переспросила Джулия.

– У нас очень хороший банк крови, миссис Лоуренс, – поспешил заметить доктор, заметив вопрос в глазах Джулии.

– Да, я знаю. – Прошлой весной Джеффри делал специальный репортаж, назвав его «Насколько безопасна кровь?». Он изучал банки крови, новейшие тесты на антигены, интересовался тем, насколько велик риск перелить больному некачественную кровь, взятую у нездорового донора. Джулия немало знала об этом, потому что они с Джеффри перечитали много литературы на эту тему и подробно обсуждали все детали, но все же… – А можно перелить ей мою кровь? – спросила она. – Я уверена, моя кровь подойдет Мерри.

– Да и моя тоже, – спокойно добавил Патрик.

– Вы – отец Мерри?

– Нет, просто друг.

– А у девочки есть братья или сестры?

– Нет, но почему вы спрашиваете?

– Я обдумывал вариант пересадки костного мозга. Лучшие результаты достигаются, когда костный мозг берут от ближайших родственников. Поэтому идеальными донорами обычно служат родные братья или сестры. Впрочем, родители тоже могут стать донорами. Однако я опережаю события, потому что хотел обсудить с вами возможность перевода Мерри в педиатрический гематологический центр «Мемориал хоспитал», что на Манхэттене. Если ей понадобится делать трансплантацию костного мозга, то это лучший гематологический центр в стране. Если же ее здоровье наладится, вам будет спокойнее: ее будут наблюдать квалифицированные специалисты в этой области, – добавил врач.

– А что с анализом крови? Смогу ли я стать донором для дочери?

– Его лучше сделать там.

– Когда вы хотите перевести ее?

– Завтра же утром.

– Результаты хорошие, миссис Лоуренс, – сообщил доктор Фил Макгрегор Джулии на следующий день. – Однако мне были бы нужны и анализы отца Мерри. Не исключено, что его костный мозг более пригоден для пересадки.

– Понятно.

– Это возможно? Он здесь живет?

«Возможно ли это? Да, наверное. Во всяком случае, я сделаю все для того, чтобы это было возможным. Здесь ли он живет? Да, здесь…»

– Он живет в Манхэттене. – «Он живет в Манхэттене с одним из наиболее известных хирургов “Мемориал хоспитал”».

– Мне хотелось бы переговорить с ним, Джулия. Нисколько не боюсь великого Джеффри Лоуренса, – заявил Патрик. – Да и ты тоже.

– Но ведь он всегда так сердился на Мерри, – покачала головой Джулия.

– Ты боишься, что Джеффри откажется сделать анализ своей крови ради спасения жизни собственной дочери? Опасаешься, что он скажет «нет»? Не может же он быть таким мерзавцем!

– Патрик, он…

– Знаю. Он не мерзавец, несмотря на то, что сделал с тобой и с Мерри. Я знаю, что ты по-прежнему любишь его. Тогда у тебя тем более есть причина повидаться с ним.

Разумеется, Патрик был прав. Но если она увидится с Джеффри, то, возможно, не сумеет сдержать эмоций. А это едва ли пойдет на пользу Мерри.

– Думаю, я попрошу Эдмунда поговорить с Джеффри. Эдмунд и Джеффри – друзья, и я знаю, что Джеффри уважает мистера Спенсера. Наверное, существует законный способ заставить его сдать кровь, – задумчиво вымолвила Джулия.

– Джулия, но Спенсеры улетели на Мауи!

– Нет, Эдмунд должен еще быть здесь, если только его планы не изменились. Пейдж говорила, что он прилетит к ним двадцать третьего.

– Тогда, по-моему, ты хорошо придумала, – кивнул Патрик. – Поговори с Эдмундом.

Патрик уже думал сам связаться с Пейдж. Он уговаривал Джулию позвонить приятельнице на Мауи, как только был поставлен диагноз. Но Джулия решительно отказалась. Тогда Патрик не стал настаивать. Он был с Джулией с того самого момента, как Мерри заболела. Он ждал в Бельведере, пока Джулия соберет чемодан с вещами для себя и Мерри. А потом Джулия ждала в конюшне, пока Патрик упакует свои модные вещи, купленные для свидания с Кейси. Оба ехали с Мерри в машине «скорой помощи», когда девочку перевозили в «Мемориал хоспитал». Весь день Патрик проводил с Джулией в больнице, в палате Мерри, а вечерами допоздна сидел у нее в номере, в отеле «Клермон». Они разговаривали или просто молчали, а потом, когда Джулия уставала настолько, что у нее начинали слипаться глаза, Патрик уходил в свой номер, расположенный дальше по коридору.

Он хотел быть с ней. А если понадобится, встать на ее защиту и не позволить броситься в темные глубины моря. Однако Патрик не был уверен, что его поддержка удержит Джулию на этом свете, если Мерри умрет…

– Джеймс Патрик – насильник, – сообщил частный детектив, положив на стол Кейси тяжелый конверт с подробным отчетом и копиями документов, заведенных на Патрика полицией Луисвилла.

– Насильник?!

– Обвинение с него все еще не снято, потому что, совершив это преступление, он бежал. Жертва – Памела Баррингтон, дочь всеми уважаемого судьи из Луисвилла. Как видите, дело луисвиллской полиции весьма пухлое. За пять лет у них появлялись какие-то ниточки, но они так и не привели их к раскрытию преступления. Тамошняя полиция заинтересовалась, почему я навожу справки о Джонсе. Я честно сказал, что не знаю, потому что не хотел раскрывать имени моего клиента, то есть вашего, но…

– Я не собираюсь ставить под угрозу вашу карьеру, защищая негодяя, находящегося в розыске, – сухо перебила его Кейси.

– Я так и думал. Хорошо. Эти документы на время дадут вам пищу для размышлений. Джеймс Патрик Джонс в детстве воровал по мелочам, таская еду и одеяла. Потом вроде исправился, занявшись верховой ездой и став чемпионом. Впрочем, никто не знал о его прошлом, пока он не совершил изнасилования.

– Какими доказательствами физического насилия располагает полиция?

– В то время Памела Баррингтон еще была несовершеннолетней. На следующий день после ужасного происшествия ее осмотрел семейный врач – тоже чрезвычайно известный человек в Луисвилле. Он подтвердил, что Памела действительно вступала в половую близость с мужчиной, однако никаких анализов и образцов спермы доктор не взял.

– Хороший юрист мог бы обвинить его в пристрастности, – заметила Кейси.

– А еще лучший юрист убедил бы присяжных поверить словам невинной девушки и ее отца, который видел ужас в глазах дочери, а не какому-то там неизвестному жокею, который всю жизнь совершал мелкие преступления. Не говоря уже о том, что он бежал и с тех пор скрывается.

Как только детектив ушел, Кейси дала волю чувствам. Профессионализм помогал ей держаться спокойно в присутствии частного детектива, но, оставшись наедине с толстой папкой документов, она заставила себя прочитать их. Перевернув последнюю страницу материалов, Кейси, застонав, покачала головой.

Патрик – насильник? Патрик обвиняется в самом жестоком преступлении против женщины? Патрик, которому известны тайны моря, звезд и луны, который ласкал ее так нежно? Патрик, с которым она чувствовала себя такой любимой, свободной и защищенной?

И оказалась жертвой предательства!

– Кейси?

Кейси оторвалась от грустных размышлений, услышав нежный голос. Подняв глаза, она увидела своего старинного злейшего врага, ставшего символом предательства Патрика, – Джулию!

– Джулия?

Кейси сразу отметила, какой хрупкой и несчастной стала Джулия, как глубоко запали ее лавандовые глаза, окруженные темными кругами. Но она тут же отогнала от себя эти мысли, ведь перед ней стояла подлая соблазнительница, которая с такой легкостью всегда добивалась победы.

– Прости, что беспокою тебя, Кейси. Я пришла к Эдмунду, но оказалось, он уже два дня в Вашингтоне. Его секретарь сказала, что, возможно, ты поможешь мне.

– Помогу тебе? – не веря собственным ушам, повторила Кейси.

– Да, я хотела бы знать…

– Джулия, – подняла руку Кейси, прерывая соперницу. Она решила, что Джулия готова подать заявление на развод. Эдмунд говорил, что если Джулия обратится к ним, то они должны сделать все, чтобы не травмировать ее. Стало быть, Эдмунд уехал, а его секретарь отправила Джулию к ней, Кейси, чтобы она помогла Джулии поскорее избавиться от Джеффри и завладеть Патриком? – Не трать даром время. Я не стану помогать тебе.

– Я понимаю, что ты очень занята, Кейси…

– Ты ничего не понимаешь, Джулия. Ты всегда жила в нереальном мире грез. Но теперь для тебя все кончено. На этот раз тебе не выиграть.

– Я не понимаю тебя, – покачала головой Джулия.

– Зато Патрик поймет.

– Патрик?..

– Пожалуйста, скажи Патрику, то есть я имею в виду Джеймсу… – Глаза Кейси цвета незабудок победно сверкнули. – Он ведь ничего не рассказал тебе, правда?

– О чем?

– Ничего не рассказал о Джеймсе Патрике Джонсе и Памеле Баррингтон. Нет, конечно, он ничего не сказал тебе. Но, думаю, настало время раскрыть карты. Пойди к нему прямо сейчас, Джулия, и пусть он расскажет тебе все о Памеле и Джеймсе!

Прошло несколько мгновений, прежде чем Кейси смогла оторвать взгляд от оторопевшей Джулии и опустить его на толстую папку с документами, лежавшую перед ней на столе. Джулия тихо вышла из ее кабинета.

После ее ухода Кейси стала размышлять о том, что сделала. Она вслух призналась, что уже десять лет ведет войну против Джулии и собирается наконец выиграть решающую битву. И еще она послала предупреждение Патрику.

Зачем? – спрашивала себя Кейси. Чтобы он смог убежать? Потому что она все еще любила его, несмотря ни на что?

Когда Джулия вернулась с Мэдисон-авеню, где располагалась контора «Спенсер и Куин», в палату Мерри в «Мемориал хоспитал», она увидела Патрика, сидевшего с книгой рядом со спящей девочкой. Встретившись с ним глазами, Джулия молчаливым жестом пригласила Патрика выйти с ней в коридор. Они тихо прошли к холлу педиатрического отделения. В холле, как почти и во всем отделении, никого не было. Всех ребятишек, чье здоровье позволяло, родители забрали домой на Рождество.

– Ты говорила с Эдмундом?

– Нет, его не было. Патрик, Кейси Инглиш и есть та женщина, которую ты любил? Это она оказалась не той, за кого себя выдавала?

– Да. Но почему ты спрашиваешь?

И Джулия рассказала Патрику о странном разговоре с Кейси и о предупреждении, сделанном Кейси Патрику.

– Я не знал, что ты знакома с ней, Джулия. Правда, ты присутствовала на вечере в клубе, устроенном в ее честь, но там была большая часть саутгемптонцев.

– Вообще-то я плохо ее знаю. Мы вместе учились в школе. Мне всегда казалось, что она хорошая.

– Хорошая? Ох, Джулия…

– Тебя правда зовут Джеймс Патрик Джонс?

– Да.

– А кто такая Памела Баррингтон?

– Памела – богачка, которая утверждает, что я ее изнасиловал.

– Но ты этого не делал, – уверенно произнесла Джулия.

– Нет. – На губах Патрика мелькнула улыбка, когда он неожиданно почувствовал поддержку Джулии. – Пожалуй, ты – единственный человек на свете, который поверил моим, а не ее словам. Очевидно, Кейси на ее стороне.

– Значит, Кейси обратится в полицию?

– Да. Впрочем, с ее стороны было очень мило предупредить меня заранее о визите полиции, потому что мне нужно сделать еще две вещи. Я должен пойти в банк крови и… поговорить с Джеффри.

– Нет, Патрик, ты должен пойти в полицию до того, как Кейси заявит на тебя. Там ты скажешь, что не виновен.

– Милая Джулия, верящая в волшебные сказки! Не важно, я приду к ним или они придут за мной. В любом случае я окажусь в тюрьме, сомнений нет. А раз уж у меня есть более важные дела, то ими я и займусь в первую очередь.

– Я найму для тебя лучших адвокатов! – горячо проговорила Джулия.

– Спасибо. – Улыбнувшись, Патрик тихо добавил: – Но адвоката лучше Кейси не найти, и я ничуть не удивлюсь, если она сама захочет заняться этим делом.