Текст книги "Грозный. Пес, который искал человека"

Часть 3. Бесконечный день

1

Два часа, проведенные за рулем (за это время они проехали немногим больше сорока километров), порядком измотали Веру и она остановила машину, чтобы отдохнуть.

– Не могу больше!..

Грузовик застыл посреди разбитой гравийки. Взобравшись на сиденье с ногами, девушка подложила под голову сумку и легла на бок, чуть не вжавшись затылком в водительскую дверь и неудобно согнув колени, чтобы оставить на пассажирской части сиденья немного места для собаки.

Она понимала, что нельзя засыпать и, собственно, хотела держаться из всех сил. Но сил как раз и не было. Она закрывала глаза и тут же в испуге их открывала. Но веки снова смежались, и в какой-то момент девушка почти мгновенно уснула. Она спала тревожно, изредка вздрагивая.

Погода меж тем менялась: ветер стал сильнее и толкал грузовик своими порывами. А вскоре сверху посыпал дождь вперемешку со снегом.

Грозный зачарованно смотрел на снежинки, ударяющие в стекло и мгновенно тающие: они словно вспыхивали на миг и тут же расплывались. Услышав стон, щенок повернулся к девушке. Она дернулась непроизвольно во сне, вытянула ноги. Освобождая ей свое место, Грозный скользнул на пол. Ему хотелось выбраться наружу, размяться, но он не смел разбудить спутницу, хотя внимательно прислушивался к ее дыханию, готовый в любой момент проявить радость, если Вера соизволит проснуться. Он потянулся вверх, положив лапы на панель, и несколько раз лизнул запотевшее стекло. От этого не стало лучше видно, что происходит снаружи, но падавшие снежинки вспыхивали ярче.

Момент пробуждения девушки он все-таки прозевал: сам уснул незаметно, свернувшись на полу калачиком.

– Эй, соня! – Вера легонько ткнула его в бок.

Грозный широко и пискляво зевнул, вытянул передние лапы, потянулся задними. Сонными глазами уставился на девушку.

Вера проснулась только что и была несказанно удивлена тому, что ее мысли текли вполне ясно и она помнила почти все, что произошло с ней сегодня, за исключением, быть может, каких-то мелочей. Вместе с тем, она проспала определенно долго – не меньше трех часов. Светившее сквозь тучи солнце за это время изрядно сместилось – и то, что она помнила его прежнее положение, казалось еще одним подтверждением невероятного: «сумрачная» болезнь в этот раз ничем не проявила себя.

Девушка приоткрыла дверь, и в салон ворвался мокрый ветер.

– Разошлось-то как! Лишь бы дорогу не развезло.

Грозный вновь с интересом наблюдал за тем, как Вера принялась что-то искать: заглянула в бардачок, под сиденье, полезла в сумку, наконец в руке ее очутилась какая-то тряпица, и девушка стала протирать покрывшееся сыростью стекло.

– Сейчас поедем!

Грозный поскулил и заскреб дверь со своей стороны.

– Хочешь выйти? Ну, давай!

Она перегнулась и дернула за ручку.

– Только недолго.

Грозный спрыгнул вниз, в хлюпающую воду. Пробежался по лужам вдоль машины, неумело, еще по-щенячьи присел у заднего колеса, одновременно внимая звукам вокруг. Шелестела мокрая трава, которую волнами трепал ветер. Звонко били по кабине капли. Бурливо журчали струйки стекающей с машины воды, и его собственная. Что-то подсказывало, что можно было сделать это по-другому, к примеру, пометить колеса, оставив на них свой пахучий след, но Грозный не придавал значения пока еще неявным позывам собственного тела.

Покончив с этим, он пробежал немного вперед, рассчитывая вынюхать след грузовика, в котором уехал Андрей. Ничего не обнаружив, уселся в грязь, не обращая внимания на дождь, и долго смотрел в туманную взвесь, двигая ушами, надеясь что-нибудь услышать, пока сзади не раздался требовательный сигнал.

– Ты чего там? – крикнула Вера, высунувшись наружу.

Он вскочил и побежал к машине.

– О, нет!.. – заворчала девушка, когда он осыпал грязными брызгами ее и все вокруг, включая только что протертое стекло. – Мог бы и на улице отряхнуться! Ну, что ты там нашел?

Грозный вспрыгнул на сиденье и занудил, жалуясь на то, что пропал след.

Еще во время поездки Вера заметила, что когда она разговаривала с Грозным, щенок всячески давал понять, что ему нравится и хочется слушать человеческую речь. Поняв это, она старалась вести себя соответствующе: задавала вопросы, выслушивала его лающие ответы, в которых временами содержался вполне осмысленный набор звуков, меняющийся в зависимости от обстоятельств.

Вот и сейчас, почти не гадая, поняла, что он хочет сказать.

– Ты чем-то недоволен? Следов не чуешь? Ага. А у нас и другая проблема! – и Вера постучала по указателю. – Топлива мало.

Она завела двигатель.

– Ну, поехали! Вопрос, только – куда?..

Чем чаще девушка всматривалась в стрелку уровня, тем сильнее Грозный подмечал ее обеспокоенность. В нем самом зародилось волнение, а уже от этого – известная волнообразная пульсация, которая обостряла его чувства.

Ему внезапно показалось, что дорога, по которой едет грузовик, очень знакома. Ощущение было сильное, настойчивое. Грозный даже встал передними лапами на панель под стеклом, за которым мельтешили дворники, сгоняя капли дождя.

Он все невнимательнее слушал Веру и пропускал даже те слова, которые понимал, полностью сосредоточившись на окружающем грузовик пространстве. Это происходило неосознанно, и Грозный вскоре полностью отдался движению энергий, которые возникали в его сознании.

Его снова затошнило, а перед глазами поплыли странные, по большей части непонятные для него видения. Все было так, будто он находился не в кабине грузовика, а где-то в нескольких разных местах одновременно. Всполохами зарниц возникали и мгновенно исчезали, подобно тем тающим снежинкам, подробности: дороги и перекрестки, странные сплетенные меж собой деревья, казавшиеся огромными дома с треугольными крышами, сооружения и еще много всего другого, чего он никогда не видел и не мог понять. Последними возникли два уже не совсем четких образа: один – не то цветок, не то колючка, крутящийся и на таком высоком стебле, что как ни прыгай, не достать, и другой – смертельно напуганная фигура двуногого, отчего-то казавшегося знакомым и, вероятно, неопасным…

Грозному стало неуютно и страшно. Он фыркнул, тряхнул головой, пытаясь отбросить от себя эти видения, избавиться от них, не подозревая, что может раскидать их так, что они станут доступными кому-то еще…

Но в этот момент машину неожиданно качнуло, а перед тем как заглох двигатель, она затряслась нещадно. Лапы Грозного разъехались, и щенок скатился с сиденья на пол, как мешок с ватой. Ударившись носом, почувствовал боль, вне себя от страха, что не может владеть своим телом и вскочить на лапы. Темнота внезапно проглотила его, а мышцы сковала каменная тяжесть, и осталось место только для слуха. Пульсации утихали очень медленно. Грозный слышал тихий, как будто невероятно далекий голос Веры. Девушка звала его, а он не мог пошевелиться. Хотел залаять, но не мог. И скулить не получалось. Сил не было никаких…

Очнулся он в объятиях Веры: девушка подняла его с пола, уложила на сиденье, и теперь голова щенка покоилась на ее коленях. Она ласково почесывала все еще влажную от дождя шерсть: за ушами, по подбородку, шею и грудь. Грозный застонал от удовольствия, издав что-то вроде мурчанья.

– Ты прямо как кошка. Мой хороший, бедный… Плохо тебе? И как только ты сумел это мне показать?

Начиная приходить в себя, Грозный дотянулся до ее лица, лизнул в подбородок.

– Знаешь, как это называется? – спросила Вера. – Это, дружочек мой, телепатия.

Вера завела машину и, смотря вперед, продолжала говорить, стараясь твердо держать руль и не слишком ускоряться, чтобы успеть остановиться на скверных тормозах, если снова произойдет нечто странное и в голове опять возникнут излишне реальные видения.

– Я даже не понимаю, как такое возможно. Никогда не верила, что это бывает, хотя слышала сотни раз. Ты самый необычный пес на свете! Если ты не умеешь говорить, это не значит, что ты не можешь рассказать. Верно? Получается – так! Если бы я не видела, что ты сделал вчера с теми солдатами, я бы и сейчас решила, что у меня крыша поехала…

Она опустила правую руку и потрогала его нос.

– Да ты не разболелся ли?! Давай, не раскисай. Если я все верно увидела, мы скоро там будем!

Под мерное гудение мотора Грозный снова начал засыпать. Верин голос действовал умиротворяюще, помогал вернуть силы, только что растраченные на то, чтобы увидеть нечто совершенно ему непонятное.

– Не обижайся, вначале я подумала, что это ерунда какая-то. Что у меня бред наяву. А когда заметила дорожный указатель, сразу все поняла. Тогда-то до меня и дошло, что это ты постарался. Я говорю себе: «Не будь дурой, стой!» А дорога-то плохая, страшно. Как еще остановиться успела!

Теперь она рулила крайне осторожно, не переставая смотреть по сторонам.

– Вот они! Забор и два сплетенных дерева. Ну в точности такие, как я видела. Сейчас направо? Ладно, ладно, смирно лежи, давай, а то опять свалишься! Это я так спросила, автоматически. Уж теперь не заплутаем. Доедем…

Когда грузовик остановился, девушка открыла дверь и спустилась на дорогу.

– Ну, кажется, приехали.

Грозный на все еще слабых лапах приблизился к краю сиденья, Вере пришлось схватить его за ошейник, притянуть к себе и взять на руки, чтобы не упал. Она поставила его на землю и осмотрелась. По дороге им пару-тройку раз попадались «хлябики», не проявлявшие интереса к машине. Но сейчас улица была пустынна. Уходящая будто в бесконечность, она здесь только начиналась – позади было шоссе, где-то вдали должен быть город, и дом, перед которым они остановились, был первым.

Пейзаж удивил Грозного точным повторением того, что ему недавно почудилось. Густые заросли кустарников, за ними высокий кованый забор, украшенный растениями из металла. За забором виднелся высокий дом с яркой красной крышей и показавшийся Грозному весьма странным огромный крутящийся цветок, на который указывала Вера. Своими лепестками он месил воздух, повинуясь колебаниям ветра, то ускоряя вращение, отчего возникал низкий равномерный гуд, то замедляясь до почти полной остановки. Дождь еще накрапывал, но солнце уже начало пробиваться сквозь тучи: яркие лучи, отражаясь от подвижных частей установки, ритмично ударяли в глаза, привлекая внимание Грозного к источнику этих вспышек.

– Смотри, это был ветрогенератор! А я-то все гадала, что за штуковина?! – воскликнула Вера, глядя на махину установки, от лопастей которой отражались солнечные зайчики.

Вспомнив о том, что вместе с цветком ему привиделся двуногий, Грозный в беспокойстве всмотрелся в кустистые заросли, будто из них кто-нибудь мог выскочить. На всякий случай предупреждающе заворчал.

– Да что с тобой? Разве не ты нас сюда затащил?

Девушка повернулась, осматривая красивый коттедж из кирпича разного цвета, с башенками по бокам, делавшими его похожим на крепость. Теперь и она встревожилась не на шутку. Из тех последних возникших в ее сознании образов, переданных Грозным, она сумела распознать только ветрогенератор, но было еще что-то. Кажется, человеческая фигура…

– Только не говори мне, что ты хотел предупредить меня об опасности, а я не послушалась! – переходя на шепот, произнесла она и отступила к кабине. – Погоди, я возьму ружье.

Грозный вслушивался в окружавшие его звуки и запахи, даже в самые тишайшие, отделяя знакомые от других, ни на что не похожих. Его шерсть встала дыбом, когда он услышал мерное похрустывание камушков. Кто-то приближался к ним с той стороны забора.

Когда Вера снова очутилась рядом, Грозный шагнул вперед, вытянув нос и показывая ей направление, откуда доносились звуки.

– Эй, кто там? – крикнула девушка. – Мы вооружены!

– Я тоже! – откуда-то из-за кустов послышался ответный голос. Мужской, хрипловатый.

Грозный залаял. Ему хотелось напугать того, кто там прятался.

– У вас собака?! Лучше вам убраться отсюда!

– С радостью. Только, боюсь, мы далеко не уедем. У нас мало топлива! – крикнула девушка.

– Сколько вас?

– Двое. Я и пес.

Она вдруг подумала, что надо было соврать. Но уже поздно.

Некоторое время голос молчал.

– Сколько вам лет? Вы молоды?

– Начинается, – пробурчала Вера. – Какое это имеет значение?! – крикнула она.

Снова пауза.

– Если пообещаете убраться, я дам вам немного топлива. Кажется, вам нужна солярка?

– Мы согласны! – ответила Вера, посмотрев на Грозного, будто спрашивая у него совета.

– Хорошо! – откликнулся мужской голос. – Я принесу. Две канистры вам хватит.

– Он какой-то странный, а? Тебе не кажется? – шепнула девушка.

Она следила за движениями Грозного. Вслушиваясь в шаги за оградой, он легко определял направление, позволяя наводить карабин строго в нужную сторону.

– Когда я вернусь и дам знак, обойдете кусты слева! – крикнул мужчина. – Там есть калитка. Только не подходите туда сейчас. В доме есть еще люди, они наблюдают за нами и выстрелят, если вы ослушаетесь и вздумаете что-нибудь выкинуть! Так что пока стойте, где стоите!

Не опуская карабин, девушка присела рядом с Гроз ным.

– Как считаешь, им можно верить? По крайней мере, они не убили нас сразу.

Она смотрела на пса, рассчитывая получить от него ответ.

– Мне страшно. Это может быть уловка.

Чувствуя ее настроение, Грозный заскулил. Все, что он мог сделать, это проследить за человеком. Он направился к видневшейся сквозь кусты решетчатой ограде. Даже если не сможет пролезть, будет рыть…

– Куда ты? Стой! – строго зашептала сзади Вера. – Не смей опять оставлять меня одну!

Он вынужден был подчиниться.

Через некоторое время за оградой и садовыми кустами послышались шаги, на этот раз тяжелые, еще более медлительные.

– Можете подойти! – крикнул человек. – Зайдете и возьмете канистры. Они за калиткой. Когда выльете, принесете обратно и оставите на улице. И сразу же убирайтесь! Я потом заберу. Вам понятно?

– Да!

– Тогда заходите! – скомандовал голос.

Грозный и Вера приблизились к калитке. За ажурной оградой виднелись две стоявшие на дорожке канистры. В глубине двора, под прикрытием низкорослых ветвистых деревьев едва угадывалась высокая, немного сгорбленная худая фигура с ружьем в руках. Похоже, старик.

Вера открыла калитку, и в этот момент Грозный проскользнул во двор. Он пробежал немного вперед и напряженно замер, уставившись на человека.

– Это ваша собака? Я слышу ее!

– Слышите?.. Вы слепой?! – догадавшись, удивленно воскликнула девушка.

Войдя в калитку, она теперь могла получше разглядеть незнакомца. Это действительно был человек в возрасте. Сильно худой – на нем мешком висели выцветшие джинсы, великоватой казалась и клетчатая рубашка с закатанными рукавами, обнажавшими тонкие запястья рук, в которых он держал ружье.

– Слепой! – подтвердил старик. – Зато, поверьте, отлично стреляю на слух! Если вы не отзовете ее, я выстрелю. Вы сами можете убедиться, что я целюсь точно в нее. Ведь так?

– Грозный! – позвала Вера.

Пес развернулся и медленно потрусил к ней.

– Грозный? Это его имя?

– Да. И, поверьте, он тоже кое-что умеет! Так что и я вам советую вести себя правильно! Опустите оружие. Давайте вместе, – предложила она.

– Хорошо.

Выполнив ее просьбу, старик вдруг издал звук, похожий на усмешку.

– Я сразу понял, что вы по-особому относитесь к своей собаке. Вы сказали: «нас двое».

– Что же в этом странного? – немного с вызовом спросила она, поняв, что старик не настолько опасен, как ей казалось минуту назад.

– Нет. Ничего. Просто у вас есть друг. Это хорошо.

– Но ведь вы тоже не один! Или один?

– Не ваше дело, – проворчал он.

– А сколько вам лет?

– Вам показался бестактным мой вопрос? Что ж, я отвечу. Семьдесят девять.

– Вы очень неплохо выглядите для своего возраста, – сказала Вера, хотя не имела возможности подробно разглядеть черты его лица.

– Все это расхожие слова, – с досадой ответил старик. – Теперь это не имеет никакого значения. Было бы лучше, если бы я исчез, и точно знал бы, что все мои родные, дети и внуки, останутся жить вместо меня.

– Так значит, все-таки вы один?

Старик молчал.

– Как вас зовут? – спросила девушка.

– Иван Федорович.

– А меня Вера.

– Вера, – повторил старик. – Замечательное имя.

Он наконец вышел из укрытия. Теперь она могла ясно увидеть его лицо и немного слезящиеся глаза, подернутые белесой полупрозрачной плевой.

Ей казалось, он понимает, что она разглядывает его и, быть может, оттого поспешил закрыть веки.

– Скажите, вы встречали кого-нибудь по дороге? – спросил вдруг он.

– Здесь нет. Только далеко отсюда. Нас раньше было двое. Потом мы встретили этого песика. Но моего друга теперь нет, его убили…

Вера вдруг ощутила, что не хочет об этом вспоминать.

– Странно и глупо, что люди еще продолжают кого-то убивать, – ответил старик. – Неужели им этого мало?

И он развел руками.

– Я могу пригласить вас в дом. Если вы, конечно, не откажетесь. Я чувствую, вы напуганы. Но вам нечего бояться. В доме я не один, но…

Он осекся.

– Фактически можно сказать, что один… Но, сами понимаете, в своем возрасте. В общем, вряд ли я захочу что-то сделать с вами. Представляю, чего вы натерпелись, но не бойтесь. Мы можем оказаться полезными друг другу. Я дам вам приют и еду. А вы расскажете мне, что видели.

– Вы же не любите собак!

– Больших собак, – уточнил он. – Но придется подружиться. Ну, так что вы скажете?

– Наверное, у меня нет другого выбора. Разве только на время!..

Слушая их разговор, Грозный все это время не сводил со старика глаз. Теперь какой-то внутренний зов советовал ему подойти к человеку. Он приблизился и лизнул старика в руку. Тот вздрогнул.

– О, дружок. Я даже не слышал, как ты подошел. Кажется, теряю форму.

Собираясь опуститься на колени перед собакой, старик сделал это как-то неосторожно, оступился о приподнятый на дорожке камень, и чтобы не упасть, вдруг схватился за ветку дерева и жест этот вышел таким ловким, уверенным, что девушке показалось на миг, что он вовсе не слепой, а только прикидывается. Она остановилась, хотя за мгновение до этой мысли готова была броситься к нему, помочь удержаться на ногах. Показалось, что старик слишком быстро отыскал взглядом ее лицо, хотя наверняка должен был растеряться, когда пошатнулся. А найдя – уставился вдруг с непонятным чувством в мутных глазах, которое она не могла разобрать: не то восторга, не то удивления.

Впрочем, девушка тут же устыдилась своей мысли. Следующие шаги старик проделал как в тумане. Выставив руки перед собой, ища ими, обо что бы опереться.

– Что-то мне дурно стало, – виновато произнес он, опускаясь на колени.

Грозный помог его пальцам отыскать свою лохматую голову и подставился, разрешая погладить.

– А ты странный, собакин… – произнес старик.

И снова, снизу вверх, он посмотрел на Веру, но теперь немного мимо.

Девушка внезапно услышала приглушенный звук мелко-голосистого лая, доносящийся из дома.

– У вас есть собака? Это о ней вы говорили, что не один в доме?

– Не только. У меня жена. Из-за этой чертовой болезни она потеряла разум. Я ухаживаю за ней, насколько получается. И не имею права умереть, пока она жива. – Его голос задрожал.

– А вы сами? У вас есть провалы в памяти?

– Сейчас почти нет. Как видите, бог миловал. И вас тоже, я так понимаю, каким-то чудом. Хотя, что я говорю. Разве это милость?.. Да что мы торчим здесь. Пойдемте в дом!

Поднявшись, не совсем уверенно он двинулся по дорожке.

– А как же ружье? – сказала Вера. – Вы его забыли.

– Оно не заряжено.

Старик ничего не спросил про ее оружие, и девушке стало как-то неловко, что карабин все еще при ней. Но и бросать его здесь она не собиралась. Перебросила через плечо и направилась за хозяином.

– Мы раньше никогда не держали собак, – произнес он. – Но жена захотела завести собаку. Если бы это был большой пес, я бы трижды подумал. Больших собак не люблю – это верно. Но у нас теперь мелкий той-терьер. Демон. Я надеюсь, ваш Грозный не съест его. Иногда Демон показывает чудеса храбрости. Вон, уже рвется наружу!

– А они не подерутся? – забеспокоилась Вера.

– Хотелось бы верить, что нет. – Старик потянул за ручку.

Из открытой двери выскочил мелкий песик. Увидев незнакомого пса, он заливисто облаял гостей. Впрочем, тут же перетрухнул, почувствовав исходящую от Грозного силу, и помчался обратно к ногам хозяина. Его истеричный вопль очень напоминал детский: «вай-вай-вай…»

– Демон! Демон! – наклонился старик. – Чего боишься, чертик маленький?..

Он подхватил песика на руки и тот облизал его лицо в благодарность, сам дрожа всем телом и испуганно поглядывая на Грозного.

– Ты к нему не лезь! – поучал старик. – Это пес серьезный. Не чета тебе, карапету!

Он вздохнул.

– Вот, собака теперь на моем попечении. И Лиза… Это моя жена. Тоскливо ей было без детей. Пыталась родить, да никак не получалось. Вот и пришлось завести собаку вместо ребенка.

– Вместо ребенка? – недоуменно спросила Вера.

– Ну да, – так же с удивлением ответил старик, будто не понимал ее реакции.

– Но вы же сами говорили, что у вас есть дети и внуки.

Вера даже попятилась, понимая, что еще минута, и она попала бы в ловушку. Этот старик – беззастенчивый лжец, и еще неизвестно, что у него на уме.

– Говорил, – кивнул старик. – Про детей от прошлого брака. И внуки есть. Надеюсь, что живы… Что вас удивляет?

Старик вроде бы говорил искренне, и снова не казался опасным.

Вера уже и не знала, что подумать. В поисках поддержки посмотрела на Грозного, но тот лишь улыбался во всю пасть.