Текст книги "Ночные свидания"

– Простите меня, – вмешалась Мелинда. – Джейкоб Эддингтон ваш брат?

– Наполовину, – ответил Айзая. – У нас один и тот же отец. А в чем дело?

– Дело в том, – обернулась Мелинда к Сципио, – что Айзая скорее всего необъективно оценивает происходящее.

Сципио скривил рот.

– Мелинда, Айзаю сюда направил Совет. Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать распоряжения Совета. Нам надо принять решение, так что давайте перейдем прямо к делу.

Джейкоб от волнения вскочил:

– Позвольте узнать, о каком деле идет речь?

Ему ответил Назим:

– Если говорить начистоту, Джейкоб, то Совет принял решение – устранить Санни Маркетт.

Известие словно громом поразило Джейкоба. Он нервно сглотнул ком, пытаясь сохранить самообладание. В его голове крутилась одна мысль: если он даст волю своим чувствам, то тем самым подпишет смертный приговор Санни.

– Ранее предполагалось, что за операцию будешь отвечать ты. Но теперь появились кое-какие сомнения. Мы собрались здесь для того, чтобы решить, как поступать в дальнейшем. Отстранить тебя или все-таки доверить тебе выполнение этого задания. – Лицо Назима оставалось невозмутимо спокойным.

Джейкоб подошел как можно ближе к членам Совета.

– Какие могут быть сомнения, именно я должен ликвидировать ее. Я охранял Санни на протяжении двадцати четырех лет и хорошо изучил ее привычки. Для кого-нибудь это задание может оказаться трудным и опасным. Да, Санни не умеет пользоваться способностями дхампира, но в минуты опасности эти способности непроизвольно просыпаются у нее, что не может не вызывать опасений.

– Некоторые члены Совета хотят узнать, не способствовал ли ты сам развитию этих возможностей, – спокойно продолжил Айзая. – Если это так, то не лучше ли для всех, если ты добровольно откажешься от задания.

– Нет, не откажусь, меня тревожит судьба вампира, которому будет поручено это задание. Кроме того, в процесс вмешался ненавистный изменник Лазарус, что усложняет все дело. Это мой долг, и я выполню его, можете не сомневаться.

Джейкоб смотрел прямо в бледно-голубые глаза Мелинды, пытаясь скрыть бушевавшие в его сердце чувства, но с горечью сознавал, что она читает его мысли, словно открытую книгу.

– Джейкоб Эддингтон, у меня очень серьезные основания не доверять вам, – сказала Мелинда.

– Хорошо, давайте голосовать, – решительно произнес Сципио. – Пусть поднимут руки те, кто хочет поручить Джейкобу устранение дхампира Санни Маркетт.

Как и ожидал Джейкоб, вверх поднялись три руки. Взгляд Мелинды стал ледяным. «И почему она так меня ненавидит», – мелькнуло в голове Джейкоба.

Сципио взглянул на него:

– Джейкоб, на выполнение задания тебе дается ровно три дня. Энцо Риццоли поможет тебе. Как только операция будет завершена, сразу сообщи об этом Совету, который даст тебе новое поручение.

– Я возражаю, – вдруг закричала Мелинда. Поднявшись с места, она вытянула руку, указывая пальцем на Джейкоба: – Неужели вы не видите, что он влюблен в нее, только слепой этого не замечает. Ему ни в коем случае нельзя поручать это задание. Если возможности Ричарда Лазаруса соединятся с возможностями дхампира, то последствия будут самыми ужасными. Джейкоба Эддингтона надо отстранить от этого задания.

Назим воспринял вспышку Мелинды как нечто до крайности неприличное и отвернулся в сторону. Айзая, напротив, пристально смотрел на брата. Ему была хорошо известна трагическая судьба Джейкоба, и та роль, которую Лазарус сыграл в жизни брата. Айзая голосовал, больше повинуясь родственным чувствам.

Сципио с мягким укором взглянул на Мелинду так, как смотрит терпеливый отец на расшалившегося ребенка:

– Голосование окончено. – Он хлопнул два раза в ладоши. – Энцо!

В тот же миг Энцо и Патрик беззвучно возникли из темноты.

– Слушаю, сэр. – Энцо слегка поклонился.

– Ты слышал приговор?

– Да, сэр. – Энцо склонил голову.

– Тогда ступай следом за Джейкобом.

Патрик сделал шаг вперед.

– Сэр, можно мне тоже поучаствовать. Раньше я никогда не убивал дхампира. – Его юношеское лицо горело от возбуждения.

– Гм, тебе опять хочется столкнуться с Лазарусом? Неужели случай с серебряной цепочкой тебя ничему не научил? – не без иронии хмыкнул Сципио.

Патрик смутился:

– Я думал, дхампир не столь опасен.

Сципио махнул рукой Энцо и Джейкобу:

– Ступайте. У вас семьдесят два часа, чтобы привести приговор в исполнение.

Глава 15

Санни проснулась. Она лежала завернутая в одеяло на мягком ковре из опавших листьев. Солнце золотило крышу форта. На душе у нее было светло и покойно, она выспалась, чувствовала себя бодрой, энергичной и немного проголодавшейся. Краем глаза она заметила Джейкоба, он ходил взад и вперед по зубчатому краю крыши, посматривая на океан.

Санни медленно приподнялась, сладко потянулась и смахнула приставшие листья с одежды. Джейкоб обернулся на шум и достал откуда-то из угла стены стаканчик с кофе и пакет с сандвичами.

– Думаю, еще не остыло. Не хотелось тебя будить.

Кофе латте оказался теплым, но пах восхитительно, так же как и булочка с корицей. Санни уже собиралась поблагодарить Джейкоба, как вдруг услышала шорох и в воздухе чем-то запахло. На этот раз выброс адреналина произошел мгновенно. Стаканчик с кофе не успел упасть на крышу, как Санни одним прыжком оказалась перед незнакомым мужчиной, выставив перед собой сжатые в кулаки руки.

Незнакомец отступил назад, шутливо поднимая руки вверх.

– Джейкоб, ты был прав, дамочка в самом деле очень шустрая. – Он улыбнулся и лукаво подмигнул Санни. Он был очень красив. Прямой нос, будто нарисованные углем брови, темные вьющиеся волосы – одним словом, красавчик. Санни опустила руки и отступила назад.

Джейкоб подал ей кофе. Стаканчик он подхватил на лету, не позволив пролиться его содержимому. Булочке повезло меньше, она лежала вся в пыли на грязной листве.

– Санни, познакомься, это Энцо Риццоли, мой старый приятель. Он поможет кое-чему научить тебя.

Когда Санни подала руку Энцо, тот галантно поднес ее к губам и медленно поцеловал.

– Чему именно? – с любопытством спросила Санни.

– Да всему понемножку, – ответил Энцо. Окинув тревожным взглядом крышу, он нахмурился: – Нам надо уходить отсюда. Нас здесь увидят.

Джейкоб указал на заброшенное военное кладбище, скрытое от глаз эвкалиптовым лесом.

– Местечко что надо. – Энцо осклабился.

Он осторожно высунул голову над краем крыши. Санни последовала его примеру. Уже рассвело. На дороге и на узкой полоске пляжа уже появились люди. Одни делали утреннюю пробежку, другие выгуливали собак.

– Придется прикрыться плащом перед тем, как спуститься вниз, – сказал Энцо.

Санни оглядела его яркую рубашку, кричащий галстук, поверх которого блестел внушительных размеров золотой крест, и удивлено спросила:

– А где же ты возьмешь плащ?

Джейкоб подошел к ней.

– Это образное выражение, оно не имеет ничего общего с одеждой. Прикрыться или спрятаться – это наша уловка, благодаря которой люди не могут нас видеть.

Не скрывая своего недоверия, Санни спросила:

– Ты хочешь сказать, что вы можете становиться невидимыми?

– Посмотри на мост, – велел ей Джейкоб.

Санни послушалась и окинула взглядом величественный мост, нависший над океанской гладью, на зеленые холмы, еле различимые в голубой дымке. Обернувшись назад, она, к своему удивлению, увидела, что Джейкоб исчез. Единственным признаком, указывавшим на его присутствие, было небольшое марево, наподобие того, которое возникает в жаркий день, когда горячий воздух поднимается над раскаленным асфальтом.

Санни удивленно улыбнулась и с восхищением воскликнула:

– Здорово у тебя получается! А этому можно научиться?

– Это настоящее искусство, – вмешался Энцо. – Кое-кому из молодых вампиров оно дается с трудом. Такое состояние достигается благодаря не столько физическому, сколько мысленному перевоплощению.

– Покажись передо мной, – взмолилась Санни.

Джейкоб сразу появился, словно материализовался из воздуха.

– Закрой глаза, – сказал Джейкоб. Санни послушно повиновалась.

– Это напоминает медитацию. Ты должна абсолютно сконцентрировать свое внимание…

– На мысли стать невидимой, – подхватила Санни, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Нет, – ухмыльнулся Энцо. – Не надо вообще ни о чем думать. Ты должна очистить свое сознание. Когда твой ум пуст от мыслей, люди перестают тебя видеть.

– Это звучит совершенно нелепо, – удивилась Санни, недоверчиво глядя на Энцо.

Он пожал плечами:

– Как хочешь. Тогда лучше и не пытаться.

Санни сразу надулась, затем шумно вздохнула и решительно тряхнула головой. Она закрыла глаза и простояла так около минуты. Затем опять открыла глаза.

– А как я узнаю, что стала невидимой? – спросила она. – Кажется, вампиры всегда видят других вампиров?

– Да, видят, но мы всегда замечаем, прячется ли вампир от людских глаз или нет. Вокруг тебя возникнет еле заметное мерцание.

Санни закрыла глаза и попыталась освободить сознание от всяких мыслей. Упражнение было ей уже знакомо. Тяжелое, полное обид детство заставляло ее искать утешения в собственной душе. Одним из способов добиться внутреннего спокойствия стал буддизм. Когда Санни исполнилось двадцать, она начала посещать практические занятия по медитации, где научилась успокаивать сознание, избавляясь от пустых назойливых мыслей.

– Она светится почти как Патрик, – заметил Энцо.

– Тише, – зашипел Джейкоб, но замечание Энцо вывело девушку из сосредоточенности. Санни открыла глаза.

– Ну как? Что-нибудь получилось?

– Для начала неплохо. Со временем у тебя все получится, когда приобретешь больший навык, – дипломатично ответил Джейкоб.

Энцо рассмеялся:

– Поскольку ты лишь наполовину вампир, то будешь невидимой только наполовину.

Санни сердито взглянула на него:

– А тогда как объяснить мои другие способности?

Энцо снисходительно улыбнулся:

– Я не уверен, что у тебя вообще есть какие-то способности, за исключением привлекательной наружности. Может, покажешь, на что ты способна?

В двадцать пять лет Санни попала в автомобильную катастрофу, тогда она впервые узнала, что такое боль. У нее был поврежден таз, сломаны три ребра и лодыжка. По крайней мере о наличии подобных повреждений говорили врачи скорой помощи. Но когда Санни доставили в больницу, в палату интенсивной терапии, рентгенологическое обследование выявило, что все переломы срослись, как будто это произошло несколько лет назад. У врачей городской больницы, как всегда, дел было по горло, они задумчиво покачали головой: мол, произошла врачебная ошибка, и отпустили ее домой. Однако Санни прекрасно запомнила ту невыносимую, переполнявшую ее боль после автокатастрофы. Именно такая боль сковала тело, когда Энцо, крепко прижав ее к надгробному монументу, методично начал бить ее по голове и по лицу.

– Боль в сознании, Санни, – как будто издалека до нее донесся голос Джейкоба. – Вспомни, чему я учил тебя на мосту. Отдели боль от себя, сосредоточься на том, что тебя окружает.

Хм, легко сказать! Попробуй сосредоточиться, когда кто-то вышибает из тебя дух. Тем не менее Санни попыталась сконцентрировать слух. Как только это удалось, боль начала отступать, таять, уходить. До ее слуха долетало воробьиное чириканье от ближних кустов и воронье карканье с вершин деревьев, еще дальше с океана доносились резкие крики чаек на фоне отдаленного гула машин на шоссе Дойл-драйв, ведущего к мосту «Золотые Ворота», а в высоком синем небе, как кузнечик, стрекотал вертолет.

Как только боль ослабла, Санни сконцентрировала свой взгляд на дерущемся Энцо. Она заметила, что склонившийся над ней вампир хоть и молотил ее изо всех сил руками, но голову из осторожности отклонял назад, как будто берег лицо. Понятное дело, такой красавчик, как Энцо, опасался за свою красоту. Впрочем, несмотря на то что, будучи вампиром, прекрасно знал, раны на его лице заживут за несколько минут, в худшем случае за несколько часов. Кроме того, по всей видимости, его также страшила мысль запачкать кровью новый яркий галстук.

Прежде Санни пыталась оттолкнуть его, упираясь руками в грудь, но теперь пришла пора изменить тактику. Одной рукой она принялась царапать ему лицо, а другой тыкать прямо в глаза. В тот же миг Энцо отпрянул назад, Санни вырвалась и вскочила на ноги.

– Умница, у тебя все получается, – крикнул Джейкоб.

Она обернулась на его голос и совершила ошибку. Энцо набросился на нее сзади, сдавил согнутым локтем горло и принялся душить.

– Сражайся, Санни, черт возьми. Используй все возможности. Твое тело – это настоящее оружие. – Голос Джейкоба звучал еле слышно, словно издалека. Санни уже начинала терять сознание, но, сосредоточившись, собралась с духом. Наконец в голове у нее прояснилось и она поняла, что надо делать.

Резко разогнувшись, она мотнула головой назад, метя затылком в лицо Энцо. Все получилось как нельзя лучше, Санни попала прямо ему в нос. Его руки тут же ослабли, и она отпрыгнула вбок. Кровь бежала по ее лбу, застилая один глаз. Развернувшись, она вся подобралась и прыгнула прямо на Энцо, осыпая его градом ударов. Однако Энцо сумел схватить ее за руку и, заломив руку хитроумным приемом, уложил Санни спиной на землю. Он опять оказался сверху, безжалостно нанося самые жестокие удары. В глазах Санни все потемнело, и в этот момент Энцо, обхватив ее горло руками, принялся душить. На этот раз у нее не осталось ни сил, ни возможностей для сопротивления.

– Доброй ночи, синьора, – промурлыкал он по-итальянски.

Мысли в голове Санни запутывались все сильнее: ей показалось, что небо вдруг нахмурилось и закапал дождь. Дождевые капли падали на ее разгоряченное и окровавленное лицо, и ей стало легче. Искра сознания вспыхивала все реже и реже, и Санни стало невыносимо грустно при мысли, что она больше никогда не увидит Джейкоба. А ведь она хотела столько всего рассказать ему, но, видимо, опоздала. Боль ушла, ее сменила темнота, она мягко окружила Санни, окутав ее словно бархатом, и Санни унеслась в неведомую даль.

– Стой! – Джейкоб схватил Энцо за руки, оторвал его от поверженной Санни, а затем с такой силой отшвырнул несчастного Энцо, что тот взлетел на воздух, словно ядро из пушки. Тело Энцо перевернулось дважды в воздухе, прежде чем свалиться прямо на могильную плиту. Камень не выдержал удара, раскололся, и вампир провалился в грязную, вонючую могилу. Джейкоб едва сделал шаг в сторону неподвижной Санни, как Энцо выскочил из могилы и встал у него на пути.

– Джейкоб, я обязан выполнить задание Совета. Дхампир должна умереть. – Энцо согнулся в боевой стойке, из-под его губ блеснули клыки.

Джейкоб ощерился:

– Прежде чем ты это сделаешь, я убью тебя.

Два друга, словно враги, стояли лицом к лицу, пристально смотря в глаза друг другу. Джейкоб не сомневался, что убьет Энцо, если тот решит напасть, хотя в глубине души надеялся, что чувство благоразумия возьмет верх над чувством долга. После невыносимо долгой паузы Энцо все-таки отступил назад, выпрямился, пригладил волосы и поправил узел галстука. Джейкоб тоже расслабился, хотя его руки еще подрагивали от ранее выброшенного в кровь адреналина.

Энцо печально покачал головой:

– И все из-за какого-то человека. Джейкоб, овчинка выделки не стоит.

Джейкоб дернул плечом:

– Что делать, таково мое решение. Оставь нас, дружище. Через двенадцать часов сообщи Совету о том, что ты упустил меня.

– Чтобы я упустил тебя, да никто не поверит в это. – Энцо надулся от обиды.

– Тогда скажи им все, что сочтешь нужным сказать. Только не мешай мне сейчас.

Темно-карие глаза встретились с синими. Около минуты они пристально смотрели в глаза друг другу. Джейкоб уже начал волноваться, не начнется ли опять все сначала, но именно в этот момент Энцо отвел глаза в сторону и махнул рукой:

– Чао, мой дорогой Джейкоб. Желаю тебе удачи. Сам знаешь, она тебе не помешает. Хотя Ричард скорее всего убьет тебя.

– Догадываюсь. Ну, прощай, Энцо. Ты хороший друг.

Джейкоб отвез Санни на ее квартиру. Она пролежала в забытьи несколько часов, изредка приходя в себя, чтобы опять погрузиться в пучину беспамятства. Периодически он снимал с нее наложенные повязки и проверял, быстро ли происходит процесс заживления ран. Каждый раз он замечал, что рубцевание ран идет как нельзя лучше, а кости, несомненно, срастутся. К его огромному облегчению, Джейкоб убедился, что организм Санни обладает хорошим запасом прочности и самоисцеляющими возможностями. Одно его огорчало: все-таки она была наполовину человеком, и поэтому ее можно было убить точно так же, как любого человека.

Наконец ее веки затрепетали, Санни открыла глаза. В склерах глаз виднелись мелкие кровоизлияния, последствия жестоких ударов Энцо, но взгляд зеленых глаз был ясен и сосредоточен. Как только Санни увидела Джейкоба, ее разбитые губы сложились в жалкое подобие улыбки.

– Джейкоб, ты здесь.

– Да, я здесь. – Он прогнал слезы с глаз.

– Пить… воды…

– Погоди, сейчас принесу. – Джейкоб побежал в ванную, налил чашку воды, а также смочил полотенце. Она жадно глотала воду, пока он придерживал ее голову. Когда Санни откинулась на подушку, Джейкоб вытер ее разбитое лицо и кровоточащие губы.

– Ты можешь ходить?

Санни подняла и опустила одну руку, затем другую, согнула и разогнула ноги и села в кровати. Джейкоб заботливо подсунул ей под спину подушку.

– Думаю, что смогу. А в чем дело?

– Дело в том, что нам надо немедленно убираться отсюда. – Джейкоб встал и оглядел ее спальню. – Я упакую для тебя все необходимые вещи. Где ты хранишь чемодан?

– Уезжать? Что ты такое говоришь?

Джейкоб присел на кровать и ласково обнял ее лицо ладонями. Пока Санни спала, он решил, что не станет ничего рассказывать о решении Совета убить ее, что ему за неповиновение грозит заточение, что они оба фактически вне закона. Положение осложнял еще и Лазарус с его намерениями насчет Санни.

– Нам надо немедленно уехать отсюда, и как можно дальше. Только так мы сможем быть вместе.

Радостная улыбка исчезла с лица Санни, она сдвинула брови. Подозрения Джейкоба оправдывались. По-видимому, она не горела желанием куда-либо ехать вместе с ним. Но ведь он никогда не признавался ей в любви. Он так сильно, так глубоко и беззаветно любил ее, что в глубине души полагал, что не заметить его чувств невозможно.

Джейкоб отодвинулся.

– Прости меня за излишнюю самонадеянность.

Санни схватила его за рукав и горячо зашептала:

– Я нисколько не сержусь на тебя, Джейкоб, но и ехать куда бы то ни было я не собираюсь.

– Но другого выхода нет, если мы собираемся быть… – Он запнулся, подыскивая нужные слова. – Если мы хоть что-то значим друг для друга. Лазарус хочет, чтобы ты пришла к нему. Все станет намного хуже и сложнее, как только он узнает, что я люблю тебя. Ты первая женщина, которую я полюбил после смерти моей жены. Благодаря этому он имеет большое преимущество надо мной, которого у него не было несколько столетий.

Выражение лица Санни смягчилось, в ее светло-зеленых глазах засияла нежность.

– Что ты сказал?

– Что у Лазаруса будет преимущество надо мной…

Она помотала головой:

– Нет, другое.

От волнения у Джейкоба пересохло во рту.

– Я люблю тебя, Санни. Люблю безгранично, даже безумно. Люблю больше жизни. Поэтому мне так дорога твоя безопасность.

Санни смотрела на него широко раскрытыми светящимися от радости глазами.

– Джейкоб, милый.

Он торопливо, чтобы не дать ей говорить, продолжил:

– Нам совсем не обязательно быть вместе. Уж если ты меня ненавидишь. Но мне хочется тебя обезопасить. Затем я мог бы вернуться в город, чтобы окончательно разобраться с Лазарусом.

– Поцелуй меня, Джейкоб.

Он застыл, словно не веря собственным ушам. Санни ласково прикоснулась руками к его щекам и притянула к себе. От ее теплого дыхания, от глубины ее сияющих глаз у него кружилась голова. Если бы только можно было остановить это мгновение или хотя бы продлить его чуть подольше.

Как только их губы встретились, глаза Санни закрылись от блаженства. Поцелуй вышел страстным и вместе с тем нежным, от возбуждения у Джейкоба выступили клыки. Язык Санни натолкнулся на их острые концы, она застонала и откинулась назад.

– Ты можешь заниматься любовью, как это делают люди?

Подобная откровенность одновременно смутила и подхлестнула Джейкоба. Горячее, страстное желание доказать ей свою любовь завладело им целиком, он словно опять стал наивным неопытным мальчишкой, охваченным первой юношеской любовью.

– С тех пор как стал вампиром, я не занимался любовью, но знаю, что нам это разрешено.

Брови Санни от удивления поползли вверх.

– Неужели ты не занимался любовью с начала восемнадцатого века?

Ее вопрос раздосадовал его.

– Не вижу в этом ничего смешного.

– Нет-нет, я не смеюсь, просто очень удивлена. Ты такой привлекательный, наверняка женщины вешались тебе на шею пачками. Как ты мог удержаться от соблазна? Невероятно!

– Просто я никого из них не любил.

Лукавая недоверчивая улыбка скользнула по ее губам.

Заметив это, Джейкоб взорвался от возмущения:

– Да, я не священник и не евнух. Я спал с женщинами, но так, как это делают вампиры. Можешь поверить, это тоже доставляет наслаждение.

Санни согласно кивнула:

– Не сомневаюсь.

– Что касается любви в привычном для людей понимании, то в этом не было никакой необходимости.

Не говоря больше ни слова, Санни начала расстегивать ему рубашку.

– Зато теперь в этом есть необходимость.

– Погоди, ты же еще не поправилась?

– Ты можешь быть нежным?

– Я буду вести себя так, как ты захочешь.

Санни опустила ноги на пол.

– Прости, только не воспринимай это неправильно. Мне надо принять душ. Я кажусь себе невероятно грязной.

Джейкоб донес Санни на руках до ванной, открыл душ и принялся аккуратно снимать с нее грязную и порванную одежду. Когда дело дошло до нижнего белья и он увидел ее обнаженную грудь, от волнения у него прервалось дыхание. Никогда раньше Джейкоб не видел ничего более возбуждающего, более волнительного и пленительного. Его мужское достоинство тут же заявило о себе. Краска бросилась ему в лицо, едва он заметил, с каким откровенным восхищением она смотрит на его брюки.

– Как это приятно, ты так мило краснеешь, – заметила Санни.

– Это все из-за горячей воды. – Джейкоб попытался скрыть свое смущение. Ванная комната действительно наполнилась паром, в клубах которого теплая и розовая кожа Санни казалась еще соблазнительнее.

– Встань вместе со мной под душ.

Между ее словами и моментом, когда они оба, обнаженные, очутились в душевой кабине, прошел всего миг. Теперь их разделяло одно лишь дыхание. Их тела, омываемые теплой водой, соприкасались между собой. Джейкоб намылил ее спину, грудь, живот, с наслаждением водя рукой по ее восхитительным выпуклостям. Санни прижалась к нему, чтобы опять поцеловать его. Он склонился над ней, ведь Санни была низкого роста, и, обхватив за бедра, приподнял. Ее ноги крепко обвились вокруг его ягодиц. Нежное, жаркое женское тело прижималось к его мужскому достоинству, и эта близость сводила Джейкоба с ума. Горячие, качающиеся волны хлынули на него, разом затопляя сознание, и взвились вверх странными вертящимися кругами. Санни извивалась, прижимаясь к нему, и, судя по ее сладострастным стонам, испытывала не меньшее возбуждение, чем он.

– Джейкоб, возьми меня. Чего ты медлишь?

Его не пришлось просить об этом дважды. И он, и она уже были готовы соединиться. Он вошел в нее плавно и нежно, дюйм за дюймом, и результаты их соития оказались такими захватывающими и потрясающими, что для них обоих это стало полной неожиданностью. Содрогаясь всем телом, она запрокинула голову назад и закричала от безграничного наслаждения. Из горла Джейкоба вырывались не менее сладострастные стенания, он даже не подозревал, что способен на такое. Он плотно прижал рот к ее нежной шее, и выступившие клыки впились в кожу девушки.

Ему нестерпимо захотелось крови.

– Давай… сделай это, – задыхаясь от чувственного восторга, шепнула Санни, словно прочитав его мысли, и прижалась к его груди. – Я хочу, чтобы ты выпил моей крови.

Джейкоба не надо было уговаривать. Клыки пронзили ее кожу, и через мгновение их обоих одновременно охватило настоящее исступление и наивысшее наслаждение, которое превосходило по силе и яркости любые, какие только могут быть плотские удовольствия. Последние содрогания пробежали по телу Санни. Когда она затихла, Джейкоб облизал языком ранки на ее шее, и они тотчас же зажили. Приподняв ее подбородок, он откинул намокшие волосы с ее лица.

– Тебе хорошо? – спросил он.

– Не то слово, – тихо прошептала она в ответ.