Текст книги "От Зарубежья до Москвы. Народно-Трудовой Союз (НТС) в воспоминаниях и документах. 1924‒2014"

Идейная смерть Сталина на ХХ съезде КПСС (1956) имела едва ли не большее политическое значение, чем его физическая смерть тремя годами ранее. Собравшись в Кидрихе-на-Рейне летом 1956 г., Совет НТС пришёл к выводу, что место единоличного диктатора на вершине власти занял правящий слой. Люди, составляющие этот далеко не монолитный слой и постепенно привлекаемые к соучастию во власти, неизбежно столкнутся с проблемой ответственности, а это разделит их на консерваторов, умеренных реформаторов и радикальных реформаторов. Умеренные могут стать «попутчиком революционного процесса», а радикальное течение «объективно станет союзником революционных сил в общей борьбе за единые конечные цели» (Резолюция Совета 14 июля 1956 г.). Правоверным антикоммунистам это предсказание не понравилось (какие могут быть у нас с ними единые цели!), но начавшиеся 30 лет спустя события показали, что оно было верным.

В новых условиях ослабленного тоталитаризма НТС предпринял шаги в трёх новых направлениях.

Первым шагом стало решение добиваться свободы печати явочным порядком. Журнал «Грани» осенью 1956 г. (№ 31) опубликовал «Обращение российского антикоммунистического издательства “Посев” к деятелям литературы, искусства и науки порабощённой России, не могущим опубликовать свои труды из-за партийной цензуры». Предлагая присылать такие труды для публикации за границей, издательство гарантировало тайну авторства. Этим обращением был формально открыт тамиздат. Фактически «Посев» начал издавать рукописи из России после 1960 г., когда у НТС наладились каналы связи с авторами.

В издательстве «Посев» во Франкфурте вышли сборники поэзии Б. Ахмадулиной, А. Галича, Н. Горбаневской, Н. Коржавина, Б. Окуджавы, Б. Пастернака (с переводом на немецкий), И. Ратушинской; пять томов Солженицына (пока он находился в России), мемуары Евгении Гинзбург, проза Л. Бородина, Г. Владимова, А. Гладилина, В. Гроссмана, А. Кузнецова, В. Некрасова и др., а также карманное издание «Мастера и Маргариты» М. Булгакова (с выделением удаленных цензурой фрагментов). Из публицистики отметим две книги академика А. Д. Сахарова, «Белую книгу» по делу Синявского и Даниэля, сборник «Процесс цепной реакции» по делу Галанскова, Гинзбурга, Добровольского и Лашковой, книги Ю. Галанскова, Б. Комарова, А. Марченко, В. Осипова, Г. Подъяпольского, Г. Померанца, В. Солоухина. Из церковного самиздата «Посев» до 1988 г. опубликовал 13 выпусков христианского чтения «Надежда». Продолжали выходить и книги зарубежных авторов. Некоторые книги «Посева» (например, А. Авторханова) стали в СССР столь популярны, что их размножали домашними способами.

Пик издательской деятельности «Посева» в Германии пришёлся на 1968–1978 гг. Объем поступающего самиздата настолько вырос, что ему посвящались специальные выпуски журнала «Посев», а также отдельная серия «Вольное Слово». Затем собиранием самиздата занялось и радио «Свобода».

Вторым шагом НТС стало решение созвать в апреле 1957 г. в Гааге «Конгресс за права и свободу в России». В новых условиях можно было представить себе не разовое крушение режима, но ступенчатый снос, «разборку по кирпичам». Гаагский конгресс принял 130 частичных требований, таких как отмена обязательной прописки, право родителей на религиозное образование детей, выдвижение более чем одного кандидата на выборах, уравнивание колхозников с другими гражданами в правах на социальное обеспечение и прочее. Каждое из требований, взятое в отдельности, трудно назвать антисоветским: они вроде бы совершенствуют советский строй, но взятые в совокупности они означали бы его ликвидацию.

Гаагский конгресс стал последним совместным политическим действом русской эмиграции, как бы её завещанием стране. В нём участвовал 81 представитель от 9 эмигрантских группировок; председательствовал редактор журнала «Часовой» В. В. Орехов, в прошлом капитан Марковского полка. Так был перекинут мостик от Белого движения к будущему правозащитному, которое Конгресс предвосхитил. Его фактическое начало можно датировать апрелем 1968 г., когда вышел первый номер «Хроники текущих событий».

Гаагский конгресс был не единственной площадкой общения НТС с эмиграцией. Ежегодно такой площадкой становились политические конференции журнала «Посев» (обычно во Франкфурте-на-Майне, в некоторые годы – в Париже, Брюсселе, Мюнхене и Нью-Йорке). Начались они в 1949 г. как «расширенные редакционные совещания», а завершились – с большим воодушевлением – в ратуше города Эшборн под Франкфуртом осенью 1990 г. по случаю 60-летия Союза и предстоящего перевода его управляющих органов в Россию.

Во второй половине 1950-х гг. НТС развил дипломатическую деятельность, налаживая связи со странами, разделёнными на коммунистическую и свободную части: с Китаем (на Тайване), Кореей, Вьетнамом. Подразумевалось, что Россия тоже разделена на подвластный коммунистам СССР и свободное Зарубежье и интересы освободительной борьбы у всех общие. Тайваньское и корейское радио транслировали передачи «Свободной России» на Дальний Восток, а «Посев» в 1961 г. издал в русском переводе книгу Чан Кайши «Советская Россия в Китае» со специальным предисловием автора. Экскурсы в международную дипломатию были свёрнуты, когда потребовалось сосредоточить все средства Союза на организации поездок курьеров в СССР.

Третьим шагом стали «лорские решения» (то есть решения, принятые Советом в январе 1958 г. в баварском городке Лор): «Очередной задачей на ближайшие два-три года Совет считает создание на территории России организационных предпосылок для открытых выступлений против власти под знаменем НТС». Как известно, открытые выступления начались через восемь лет (5 декабря 1965 г.), и не под знаменем НТС, но лорские решения, тем не менее, стали вехой. Они означали пересмотр «молекулярной теории». Стало ясно, что массовой организации с единством мысли и действия НТС не создаст: и потому, что не будет технической возможности достичь каждого гражданина, и потому, что психологически граждане стремятся к многообразию, а не к унификации мысли. То есть НТС в России будет одной из многих организаций. А чтобы такую организацию строить, нужны личные, двусторонние связи. От «молекулярной теории» остаётся принцип малых групп, лишённых иерархической структуры и связанных не между собой, а напрямую только с зарубежным центром. КГБ пытался отклонить НТС именно от этих установок, но безуспешно.

• Лорские решения привели к созданию системы поездок в СССР курьеров («орлов»), выполнявших основные подпольные операции Союза.

• Курьеры вывозили из СССР самиздат для публикации на Западе. За 30 лет они вывезли около 2000 документов литературного или политического значения.

• Курьеры привозили в страну литературу и материальную помощь, поддерживали связь с «молекулами» НТС и с друзьями в общественной и писательской среде.

• Курьеры-иностранцы по собственной инициативе провели в СССР десятки открытых выступлений в защиту политзаключённых. Процессы Синявского и Даниэля (1966), Галанскова и Гинзбурга (1968) и последующие вызвали возмущение на Западе, что обеспечивало демонстрантам политическую поддержку у себя дома.

Под лозунгом неделимости свободы в мире НТС нашёл молодёжные группы, готовые служить делу освобождения России. В Норвегии, Швеции, Италии, Франции, Великобритании и Фландрии под разными названиями образовались «комитеты содействия». Преимущественно из их членов готовились курьеры для поездок в СССР под видом туристов. Кроме того, НТС ежегодно проводил летние курсы русского языка, на которых можно было подыскивать кандидатов. Курьеры ехали из 15 стран, к концу 1960-х гг. ежегодно совершалось около 40 поездок. Благодаря тщательной подготовке только две-три из них кончались провалом. Самыми громкими стали процессы англичанина Джералда Брука в 1965 г. и венесуэльского гражданина Н. Брокс-Соколова в 1967 г. Обоих осудили, но отпустили до окончания срока.

Курьеры поначалу следовали «тактике широкого фронта» – встречались с многообразным кругом литераторов, диссидентов и правозащитников. Но вскоре помощь «всем, всем, всем» стала непосильной, и в 1972 г. в ФРГ было образовано Международное общество прав человека (МОПЧ), финансируемое из немецких источников. Его возглавил И. И. Агрузов, ранее возглавлявший Закрытый Сектор. В Ленинграде и Москве группы МОПЧ возникли в 1987 г. НТС же сосредоточился на развитии собственной организации в стране.

В Зарубежье, начиная с 1960-х гг., члены Союза провели сотни выступлений и демонстраций в защиту политзаключённых в СССР. В 1980-х гг. Союз развил деятельность в Польше (на случай советского вторжения) и в Афганистане (для спасения советских военнопленных). «Посев» выпустил брошюры «Солидарность: о рабочем движении в Польше и о рабочем движении в России» (сост. А. Поморски и М. Назаров, 1980, 200 с.) и «Война в Афганистане» (1980, 205 с.), выдержавшие по несколько изданий.

В 1980 г. началась и разработка серии документов, рисующих «альтернативы советской политике». В 1981 г. на конференции американских славистов в Асиломаре (Калифорния, США) НТС провёл первый семинар о переходе от государственной экономики к рынку – за пять лет до семинара Егора Гайдара в «Змеиной горке» под Ленинградом. Альтернативы касались международной политики (отказ от классового подхода), экономики (переход к рынку) и права (принципы правового государства). В 1987 г. Совет НТС одобрил обобщающий документ «Путь к будущей России».

Задача отстройки собственной неуловимой организации в СССР десятилетиями стояла перед НТС и постоянно ускользала, несмотря на непрерывные усилия. У работников Закрытого Сектора даже появился иронический тост: «За успех нашего безнадёжного дела!» Завязались некоторые долгосрочные связи; например, тайная переписка с писателем Г. Владимовым длилась 12 лет («Посев» даже передавал ему гонорары); тайный контакт с Г. Сарайкиным (автором книги «Китайский круг России», 1981) сохранялся 18 лет. Но, как правило, контакты обрывались через два-три года, зачастую по вине КГБ. Так было с группой Лёвина в Ленинграде, с супругами Троицкими в Перми. По некоторым оценкам, около 70 человек в послесталинские годы были осуждены по делам, связанным с НТС. Всего за это время КГБ насчитал 8124 осуждённых по политическим статьям, но поток этот разношёрстный – в него входили и правозащитники, и религиозные сектанты, и просто пролетарии, непечатно отзывавшиеся о советской власти. Впрочем, среди надзорных дел Прокуратуры СССР есть случаи, когда по факту нахождения листовок НТС возбуждалось уголовное дело, а виновных обнаружить не смогли.

В 1972 г. в лагерной больнице скончался Юрий Галансков, в 1979 г. у себя дома, после многих лет заключения, – Борис Евдокимов; членство обоих в НТС было предано гласности после их смерти. В 1982 г. последовал арест Валерия Сендерова и Ростислава Евдокимова: первый объявил себя членом НТС при аресте, второй на суде, и, таким образом, выйдя на свободу в 1987 г., они стали первыми открытыми членами организации в России.

Валерий Сендеров стал проводить пресс-конференции НТС в Москве, у себя на квартире. 12 февраля 1988 г. шеф КГБ В. Чебриков доложил Политбюро ЦК КПСС, что из 196 освобождённых в прошлом году политзаключённых большинство ведут себя тихо, 20 уехали за рубеж, а 55 возобновили «антиобщественную деятельность», прежде всего В. А. Сендеров. Чебриков предложил отменить помилование Сендерова и вернуть его в места лишения свободы. Как проголосовало Политбюро, мы не знаем, однако нового ареста не последовало.

7 октября того же 1988 г. в Ленинграде на стадионе «Локомотив» произошло знаковое событие: Р. Б. Евдокимов и его друзья впервые на подвластной коммунистам территории подняли российский трёхцветный флаг. Как знамя демократических сил, он быстро распространился по другим городам и 22 августа 1991 г. стал флагом государства. Неслучайно именно НТС, хранивший преемственность от России исторической, принёс его в Россию современную.

Когда прошла молва, что «за НТС больше не сажают», число членов организации в стране стало быстро расти. Помимо Москвы и Ленинграда группы образовались в крупных и нескольких мелких городах Поволжья, от Нижнего Новгорода до Волгограда. Сильная группа со связями из времён подполья образовалась в Самаре, в Саратове чтили память П. А. Столыпина, в Казани переводили документы НТС на татарский язык. Позже появились группы в Ярославле и Астрахани. На Урале возникли группы в Екатеринбурге, Челябинске, Перми, Оренбурге; группа в Кургане состояла одновременно в НТС и «Мемориале». На севере образовались группы в Пскове и Петрозаводске, Салехарде и Воркуте, в Магадане и на Сахалине. Юг страны был представлен слабее: Елец, Воронеж и одиночные члены Союза на Дону, Кубани и в Ставрополье. На съезде Демократического Союза (ДС) в Киеве в мае 1990 г. делегация из Сибири приняла в качестве политической программы «Путь к будущей России» и положила начало Сибирской региональной организации НТС, охватившей Барнаул, Новосибирск, Омск, Кемерово, Красноярск и другие города. В группах стали выходить собственные издания: «Всходы» в Новосибирске, «Третья сила» в Самаре, «Диссидент» во Владивостоке, «Обзор» в Москве.

В 1989 г. во Франкфурте, в доме «Посева», открылся ООРОР (Отдел открытой работы с организацией в России), державший связь с группами. В 1990 г. был принят новый Устав, отменявший «молекулярную» структуру, а во второй половине года член Совета НТС Б. Г. Миллер совершил трёхмесячную поездку по 14 городам России; его выступления на митингах и собраниях ускорили рост организации. В Ленинграде 9 ноября 1990 г. в помещении Музея Октябрьской железной дороги (Литейный, 62) прошла, несмотря на противодействие КГБ, конференция НТС, куда прибыл 51 делегат из 29 городов.

Юлий Рыбаков ещё в 1989 г. возглавил в Ленинграде общество «Свободная Россия», принявшее «Путь к будущей России» как политическую программу. Члены общества провели двух депутатов в Ленсовет, агитировали за возвращение городу его исторического имени.

Литературный вечер «Граней» впервые в Москве состоялся 10 января 1990 г. в Центральном доме литераторов (ЦДЛ). Выступали Б. Ахмадулина, Л. Бородин, Б. Окуджава, В. Солоухин и другие авторы журнала. При содействии Российского Христианского Демократического Движения (РХДД) ежеквартальное издание «Посева» тиражировалось в Риге в количестве 50 тысяч экземпляров и распространялось на улицах столицы и других городов.

После президентских выборов в РСФСР в июне 1991 г. НТС писал: «Из шести кандидатов народ выбрал единственного, у которого была реальная программа демократических и рыночных реформ. Демократический прорыв теперь остановить невозможно». Однако ГКЧП эту попытку сделал, совершив путч 19 августа 1991 г. В тот же день председатель НТС Е. Р. Островский передал по факсу в Москву Валерию Сендерову и Роману Редлиху текст обращения «Бороться за законную власть!». В нём говорилось, что путч ставит под удар единственную избранную народом власть президента России, которого следует поддерживать во всех его начинаниях. За ночь обращение было размножено на недавно привезённом членами Союза из Англии в Москву печатном устройстве в количестве 30 тысяч экземпляров и распространялось на баррикадах у Белого дома, среди военнослужащих и населения. 20 городов от Минска до Ново-Сахалинска рапортовали об участии НТС в местных акциях против ГКЧП. Некоторые группы, например самарская, прислали своих людей на баррикаду у Белого дома.

На Украине перед референдумом 1 декабря 1991 г. НТС агитировал за сохранение единства страны, но лишь 9,7 % избирателей с ним согласились.

В России же НТС настаивал: «Августовскую победу надо закрепить», предупреждая об угрозе коммунистического реванша, требуя новых выборов на всех уровнях власти. Группы НТС на местах усиленно агитировали в пользу Ельцина накануне референдума 25 апреля 1993 г. и за роспуск Верховного Совета. Повторенное в восьми разных заявлениях, это требование попало в широкую печать («Независимая газета») лишь утром 21 сентября 1993 г., когда Ельцин на этот шаг наконец решился. На его столе заявление НТС появилось за несколько дней до этого и было едва ли не единственным в своем роде. НТС также направил свои соображения в Конституционное совещание при Президенте и поддержал проект Конституции 1993 г.

Ещё в феврале 1978 г. Совет НТС предупреждал, что ни «конструктивные силы в правящем слое» (то есть радикальные реформаторы), ни независимая общественность и политическое подполье сами по себе своих целей добиться не могут; только «во взаимодействии этих сил – ключ к освобождению и сохранению России». Действительно, когда М. С. Горбачёв в конце 1986 г. вернул А. Д. Сахарова из ссылки, события пошли по этому сценарию и успешно развивались до осени 1991 г. Но тут Ельцин решил, что для него важнее не поддержка общественности, а поддержка советского административного аппарата, который поставил негласное условие: ты нас не трогай, а мы на тебя будем работать. Требования независимой общественности, которые разделял и НТС, остались невыполненными. Не было ни реального суда над КПСС, ни запрета её функционерам занимать крупные должности в политике и образовании, ни признания незаконным Октябрьского переворота 1917 г. и последовавшего за ним советского законодательства, ни полной отмены советских названий улиц и городов и устранения советских памятников, ни раскрытия архивов КГБ и создания не связанной с ним новой службы безопасности. Первые свободные выборы задержались до времени политически весьма невыгодного, а последовавшая за ними политика «согласия и примирения» с коммунистами оставила Августовскую революцию незавершённой.

Все это было неприемлемо, и Союз попытался выдвинуть кандидатуру генерала А. И. Лебедя в президенты. В начале 1995 г. его штабу предоставили помещение в Москве; предполагалось создать комитеты, готовые финансировать предвыборную кампанию. В Лебеде видели кандидата, способного обеспечить социальную и патриотическую направленность необходимых рыночных реформ. Однако эта инициатива сорвалась: кандидатура Лебедя на выборах в июне 1996 г. была выдвинута независимо от НТС, хотя члены Союза работали в его партии «Честь и Родина».

Ранее, на выборах 1993 г., два человека от НТС прошли в Государственную Думу по списку «Выбора России», затем на областных и городских выборах 25 человек баллотировались, двое прошли в местные думы. Во второй Государственной Думе остался один член НТС, и ему осталось докладывать Совету о том, как коммунисты в благодарность за компромиссы устраивают Ельцину непрерывную обструкцию.

В 1992 г. Екатерина Самсонова, директор издательства «Посев» во Франкфурте, открыла его филиал в Москве, а главный редактор журнала «Посев» Елизавета Миркович перевела туда и редакцию. Нынешнее помещение на Петровке, 26 купили в январе 1994 г. на деньги, вырученные от продажи дома НТС в Париже на рю Бломэ.

В 1991–1995 гг. НТС проводит в России учебные семинары для своих членов и ряд публичных выступлений. Осенью 1992 г. в Доме учёных состоялось собрание издательства «Посев», в 1993 г. в Доме журналиста – конференция журнала «Посев», в 1994 г. в Музее революции – собрание по поводу 50-летия Пражского манифеста КОНР. В том же году из Франкфурта было привезено 40 тысяч экземпляров эмигрантских изданий – в дар Российской Государственной библиотеке от «Посева». Книги каталогизированы как коллекция имени А. П. Тимофеева, ведавшего антикварным отделом издательства. Последним делом жизни В. Д. Поремского в России (при участии академика С. П. Курдюмова и др.) была организация в январе 1996 г. форума по синергетике как научной проекции солидаризма.

Устав НТС 1957 г. предусматривал созыв IV съезда Союза после падения коммунистической власти. Съезд состоялся в Перми в мае 1996 г. Прибыл 41 делегат от 26 регионов России и 1 с Украины, всего от 540 членов, а также 8 человек из дальнего Зарубежья, от 200 членов. Съезд, среди прочего, утвердил наличный состав Совета и Устав и постановил представить их на регистрацию в Министерство юстиции.

Характерную для НТС структуру взаимных выборов Совета и Руководящего круга министерство принять не могло, и потому Исполбюро заменило её стандартной схемой партийных съездов. На таком основании и было зарегистрировано общественное движение НТС в августе 1996 г. Это, как и неподчинение Исполбюро председателю Совета после IV съезда, оказалось неприемлемым для многих членов Совета, в последний раз собравшихся во Франкфурте в октябре 1996 г. Недоверие Исполбюро выразили 8 из 17 членов Совета, остальные воздержались. Шесть человек, включая трёх членов Исполбюро (в прошлом руководителей групп в Поволжье) и прошлого председателя Союза Е. Р. Островского, покинули Совет. Была сделана попытка созвать чрезвычайный съезд НТС, за что в январе 1997 г. Суд чести пятерых человек из организации исключил.

Ещё до IV съезда, вместе со спадом эйфории ранних 90-х, когда митинги и демонстрации прошли, количество членов Союза перестало расти и в последующие два десятилетия равномерно снижалось. Из провинции писали в Москву: давайте нам задания и платите зарплату, а мы будем работать и присылать вам отчёты. Но в Москве не было ни знания местных возможностей, ни денег, чтобы вести работу таким образом. Впрочем, и в периоды численного спада Союз не раз осуществлял важные дела.

В 1996 г., как и в 1954 г., спор шёл о природе организации. Какова она – политического действия или идейного влияния? В прошлом победила первая позиция, теперь – вторая. Тогда стояла задача пробиться в Россию, теперь организация в России существовала и стоял вопрос: что ей там делать? Ю. Б. Брюно, много лет руководивший Закрытым Сектором, предупреждал Совет в августе 1990 г.: политической партии из НТС не выйдет, надо заниматься просветительской работой, а политические функции передать близкой нам партии. Тогда это шло вразрез с настроениями членов Союза в России, и Совет согласился, что НТС должен взять на себя «и функции партии». Устав 1990 г. опрометчиво обещал выставить кандидатов на первых свободных выборах. Теперь стало ясно, что для масштабной политической работы у НТС возможностей нет. Попытка стать партией делалась негодными средствами. Обновлённый в 1997 г. Совет решил, что ограниченные средства Союза принесут России наибольшую пользу, если направить их на развитие знаний, которые смогут повлиять на политику. В качестве главного инструмента работы НТС в марте 1999 г. в Москве было зарегистрировано «Издательское, исследовательское и просветительское содружество “Посев”» – уже не как филиал иностранной фирмы, а как российское предприятие. Его на 12 лет возглавил Б. С. Пушкарёв, бывший тогда и председателем Союза. В марте 2008 г. его сменил А. Н. Шведов во главе Союза, в апреле 2011 г. – О. А. Кузнецова во главе издательства «Посев» в Москве. Во Франкфурте образовалось некоммерческое общество «Посев», ведающее преимущественно недвижимостью Союза. Все эти юридические лица находятся в ведении Совета НТС (см. его резолюцию от декабря 2007 г.). Сдвиг акцента на просветительскую работу пришёлся кстати после 2000 г., когда политику на время монополизировала президентская власть.