Текст книги "Друзья с привилегиями"

Довольно иронично получается, да? Я так долго бегал от собственного счастья и только сейчас смог это понять.

Тут не Миллз должна благодарить меня за мою самоотверженность. Это я должен благодарить её за то, что она предоставила мне возможность в неё влюбиться.

А моя любовь к ней, в свою очередь, помогла мне осознать такую простую, но важную истину.

– Мне пора… пора в университет, – Фрея отстраняется, проведя ладонями по моим скулам, и делает мелкие судорожные вздохи, приоткрыв рот.

– Буду тебя ждать. Мне приготовить что-нибудь на ужин самому или заказать и снова сделать вид, что я умею готовить? – расслабленно улыбаюсь, выгнув бровь.

– Как хочешь, – Миллз дарит мне тёплую улыбку, на секунду опустив взгляд вниз. – Я приму любой твой выбор, – неуверенно находит меня глазами.

– В таком случае ты должна принять себя.

* * *

– Виль, я вернулась, – слышу голос Миллз из прихожей.

Сижу, уперевшись ступнёй в подставку напротив стоящего стула, и делаю отчёт о прибылях и убытках нашего с мамой бизнеса. До сих пор не понимаю, почему так и не нашёл бухгалтера для выполнения этой муторной работы, но, может, я просто слишком сильно люблю страдания? Стоит поискать ответ на этот вопрос на досуге.

А пока что, я закидываю руку на спинку соседнего стула, повернув голову в сторону двери в кухню, и через мгновение вижу в проёме Фрею, прячущую что-то за спиной.

– Привет, – загадочно произносит, шагнув вперёд, а руки продолжает прятать сзади.

– Что у тебя там? – наклоняюсь назад, вытянув шею, и хочу заглянуть за её спину, но она резво разворачивается, и я слышу шуршание пакета, тут же заинтересованно прищурившись. – Неужели еды купила? Какой приятный сюрприз, – мечтательно добавляю, вернувшись глазами к экрану.

– А ты не приготовил ужин? – Фрея делает шаг ко мне, кинув взгляд за меня, на плиту, и я резко выпрямляю руки, обхватив её тело, и дотрагиваюсь ладонями до её ладоней, крепко сжимающих ручку пакета. – Эй! Нет, отпусти, – она пытается вырваться, но я тяну её на себя, усадив на колени.

– Показывай, что там.

Перемещаю ладони на её талию, сжимая пальцы. Фрея продолжает держать руки за спиной, с претензией рассматривая меня. Нахожу глазами её напряжённые плечи и мягко усмехаюсь.

– Хотя… мне нравится, когда ты так держишь руки сзади. Представляю тебя связанной, – приближаюсь к ней лицом, снова вытягивая шею, но Миллз дотрагивается одной рукой до моей щеки, легонько оттолкнув меня в сторону.

– Я купила тебе подарок.

Фрея протягивает мне пакет, наконец достав его из-за спины, и я вижу, что это не обычный пакет, а подарочный. С твёрдыми стенками, с мягкой ручкой, с цветочком в виде рисунка. Накрываю её ладонь своей, забирая пакет у неё из рук, и, недовольно выгнув бровь, перевожу на неё взгляд.

– Это намёк? – касаюсь пальцем цветка, изображённого на подарочной упаковке.

– Ну… да, – Фрея горделиво улыбается. – Когда я увидела этот пакет в магазине, сразу вспомнила, как ты тогда назвал себя цветком. Слишком забавно, – хитро ухмыляется.

– Да, в последнее время у тебя прямо не жизнь, а одно сплошное стендап выступление. – Получаю удар в плечо и, самодовольно улыбнувшись, заглядываю внутрь пакета. – Медведь?

Достаю плюшевого медведя, взглянув на него равнодушно, даже немного отстранённо. И что мне с ним делать?

– Медвежонок, – Фрея улыбается шире, а я закатываю глаза. – Это ты, – она треплет его за ухо, нежно улыбнувшись.

– Мне, конечно, очень приятно твоё внимание, – подталкиваю Миллз под спину, и она встаёт на ноги, сразу же развернувшись ко мне лицом. Делаю шаг вперёд и встаю напротив неё, опустив взгляд на медведя в моих руках. – Но я предпочитаю игрушки немного другого характера, – двусмысленно улыбаюсь, медленно найдя Фрею глазами, и она делает мягкий вздох, закусив губу. – А его я скорее всего либо случайно потеряю, либо отдам нуждающимся детишкам.

– Ну, он теперь твой, – Миллз вновь заводит руки за спину, переведя взгляд на плюшевую игрушку. – Можешь делать с ним, что пожелаешь. Только вот… – она касается живота медведя, обхватив его за шею. – Он кое-что говорит. Послушай, а потом уже делай с ним, что хочешь, – Фрея убирает руку обратно, загадочно улыбнувшись.

– Говорит… Интересно.

Нахмуриваюсь, нащупав внутри медведя кнопку, и, наконец, нажимаю на неё. Электронный голос произносит: «Я люблю тебя», и я в тот же миг нахожу Фрею глазами, вопросительно приподняв бровь.

– Значит, ты подарила мне медведя, который говорит «я люблю тебя»?

Не замечаю, как сильнее зажимаю в руках некогда совершенно бесполезную для меня игрушку, в один момент ставшую почти самым дорогим, что у меня когда-либо было.

– Да, – Фрея не двигается, продолжая смотреть мне в глаза, и я слабо улыбаюсь. – Я не могу сказать тебе этого сама, но я очень хочу, – Миллз нервно закусывает губу. – Пусть хоть он скажет, – кивком показывает на медведя, бросив на него короткий взгляд.

– Ну, да, это я уже понял: медведь меня любит, – издевательски улыбаюсь, и Фрея поджимает губы, растянув их в вымученной полуулыбке. – Может, в таком случае, мне стóит поцеловать его? – провожу пальцем по медвежьей мордочке, опустив взгляд вниз.

– Ну, и целуйся с ним, ну, и пожалуйста, – с искусственной обидой в голосе проговаривает Фрея, заставив меня усмехнуться.

Миллз скрещивает руки на груди, повернув голову в сторону, а я бросаю медведя на стол.

– И я тебя, solsken, – шёпотом произношу, коснувшись ладонями её предплечий. Фрея переводит на меня взгляд, растерянно приподняв брови, и я продолжаю: – И я хочу целовать только тебя.

Улыбается. Я, успешно дождавшись нужной реакции, добавляю, перед этим растянув губы в едкой улыбке:

– Не ревнуй меня к плюшевому медведю. Из вас двоих я выбираю тебя. Довольна?

Фрея снова бьёт меня по плечу и, замахнувшись на лицо, делает шаг ко мне, приблизившись вплотную. В этот же момент перехватываю левой рукой её руку, схватив за запястье, а ладонь правой руки опускаю на изящную талию, грубо прижав тело Фреи к своему. Встречаюсь с ней взглядом, продолжая полностью фиксировать её, и чувствую, как она расслабляется в моих объятиях.

– Я сказал тебе, что я тебя выбираю, а ты дерёшься, – сжимаю пальцы на тонком запястье, опустив руку Фреи вниз, и завожу её ладонь на свою спину. – Обними меня.

Миллз прижимается ко мне, уткнувшись носом в мою грудь, и делает глубокий, продолжительный вздох. Опускаю подбородок на тёмную макушку, прикрыв глаза.

– Мне нужно будет уехать на пару дней домой. К папе, – Фрея отстраняется, взглянув мне в глаза. Вопросительно вскидываю брови, и она, мягко поглаживая ткань моей футболки, неуверенно спрашивает: – Хочешь со мной?

– Уже хочешь познакомить меня с отцом? Так вот сразу? – нахально улыбаюсь, вновь получив в ответ на свои издевательства недобрый взгляд Миллз. – Ладно, конечно, хочу, – растягиваю губы в самодовольной улыбке.

– Не боишься?

Фрея отталкивает меня руками, отойдя к кухонному гарнитуру, и кидает на меня заинтересованный взгляд.

– Я? Ты шутишь, наверное? Ничего я не боюсь, – произношу как можно более убедительно.

– Ну, хорошо, – кокетливо улыбается, отвернувшись, и начинает разбирать пакет с продуктами.

Киваю, присаживаясь обратно за стол, и через мгновение нахмуриваюсь, вперив пустой взгляд в экран ноутбука. Сжимаю челюсть, бегая взглядом по буквам в отчёте, а мысли забиваются совсем другим.

Наверное, вам сложно будет в это поверить, но… Я имею слабости. Да, я не идеален, как вам могло показаться, у меня тоже есть страхи. И один из них – это отцы. Принципиально не знакомлюсь с отцами своих девушек, потому что знаю, что они скажут.

– Он несерьёзный, он самовлюблённый, он бабник, тебе нужен лучше, тебе нужна улучшенная версия меня, ведь даже я не достоин моей маленькой принцессы.

Однако ради Миллз я готов на многое, в том числе на самое страшное: познакомиться с мистером Миллзом и при этом попытаться выжить.

Ну, что же, дамы и господа, рискнём?

Глава 24. Шаг шестой. Впускаем любовь в дом

Фрея

– Заходи, – вынимаю ключ из замочной скважины, бегло окинув прихожую взглядом.

Вильям, не произнеся ни слова, делает шаг внутрь, окинув оценивающим взглядом интерьер нашего коттеджа в маленьком городке Ротерем в окрестности Шеффилда. Коротко улыбается, кинув на меня небрежный взгляд, и, скинув с себя верхнюю одежду, проходит дальше.

– А где… все? – Вильям разворачивается, просунув ладони в карманы джинс.

– Все? – улыбаюсь, удивившись его вопросу.

Папа вроде живёт один. Или я чего-то не знаю?

– Ну, твой отец и твоя собака, – Раск ухмыляется, развернувшись, и подходит к дивану в гостиной, скинув на него спортивную сумку.

– Папа сказал, что вышел погулять с Дейзи, – прохожу на кухню, начиная хозяйничать на ней. – А ещё… попросил подождать его. Вместе поужинаем, – приоткрываю крышку кастрюли, вдыхаю аромат отменно приготовленной домашней пищи и моментально осознаю, что искренне желаю попробовать её на вкус. – Ты осваивайся, а я пока схожу в душ, – закрываю крышку, глубоко выдохнув, и быстрым шагом направляюсь в ванную.

– Я с тобой. – Разворачиваюсь, скептически взглянув на Раска, а он довольно улыбается. – Ну, что? – устало спрашивает Вильям и делает шаг мне навстречу. – Я тоже хочу освежиться после дороги. А если мы пойдём вместе, сэкономим время и воду, – он закусывает губу, а я улыбаюсь, заметив в его взгляде проскользнувшую искорку страстного авантюризма.

– И ведь не поспоришь с аргументами. – Вильям победно улыбается. – Ладно, идём, – беру его за руку и затаскиваю в ванную на первом этаже. – Только быстро, – включаю воду, стягиваю с себя кофту, бросаю её на небольшой низкий стул и разворачиваюсь к Вильяму лицом. Он окидывает меня взглядом, и я добавляю: – А, точно блин, я забыла. Для тебя же это вовсе не проблема. Делать всё быстро, – растягиваю губы в издевательской улыбке, и Раск поднимает глаза к моим.

– Серьёзно? Снова? – небрежно произносит Вильям, равнодушно взглянув на меня, и повторяет за мной действие, избавляясь от футболки. – Ты, кажется, уже убедилась в том, что это было лишь исключением из правил, а не само правило.

Раск продолжает бухтеть, а я зависаю, рассматривая то, как медленно оголяются напряжённые накачанные мужские бёдра, и невольно закусываю губу, как будто вижу Вильяма голым впервые в своей жизни. Наклоняю голову набок, на секунду позабыв о существовании внешнего мира, бурлящего в своём ритме за пределами этой ванной комнаты, температура воздуха в которой слишком внезапно вскочила вверх. И вскочила она вверх, наверное, из-за включённой воды в душе. Да, определённо из-за воды.

Раск отбрасывает брюки на то же кресло, выпрямившись, а я поднимаю растерянный взгляд к его лицу. Он расслабленно улыбается, делает шаг ко мне, ещё один и встаёт от меня на расстоянии одного грёбанного сантиметра.

– Ты сказала «быстро», а сама стоишь и смотришь, как я раздеваюсь, – едва слышно произносит Вильям, опуская руки на мою талию, и касается края моих леггинсов.

Резко вздыхаю, но продолжаю стоять, как стояла. Захватив пальцами края кружевного белья, Раск стягивает с меня чёрную ткань лосин, скользя ладонями по моим бёдрам. Он сгибает ноги в коленях, присев на корточки, а я опираюсь руками на раковину и по очереди отрываю ступни от пола, помогая ему избавить меня от одежды. Мужские ладони касаются моих напряжённых до невозможности икр сзади, скользя вверх.

Прикрываю глаза и прерывисто вбираю воздух в грудь, пытаясь прийти в чувство, но рядом с Вильямом это сделать бывает практически невозможно. Он приподнимается, и его руки поднимаются выше, обхватывая мои бёдра. Раск приближается лицом к моему телу, и я начинаю чувствовать его горячее дыхание на своей коже.

Он оставляет влажные, долгие поцелуи на нижней части моего живота, перемещаясь то вправо, то влево, исследуя губами каждый миллиметр моего тела. Закусываю губу, откидывая голову назад, и вспоминаю, чем всё закончилось в прошлый раз. Непроизвольно с моих губ слетает тихий стон, и Вильям останавливается, моментально приподнявшись на ноги.

– Идём. У нас мало времени.

Раск хитро улыбается и, коротко поцеловав меня в щёку, резко отодвигает шторку душа в сторону. Непринуждённо шагает в ванну и оказывается под струями горячей воды, делая вид, что ничего не происходит.

– Засранец, – бормочу себе под нос, наблюдая за тем, как капли воды стекают вниз по крепкому мужскому телу.

Буквально через пять секунд я уже ощущаю пылкие поцелуи Вильяма на своих губах. Шагаю вперёд и прижимаю его к стене, зарывшись в мокрые шелковистые волосы пальцами.

– Нет, это твоё место, – мягко произносит Раск, смело развернувшись, и у стены оказываюсь уже я.

– Но я…

Не успеваю возразить, и Вильям прижимается ко мне сзади, сделав глубокий продолжительный вздох. Вильям прижимает меня к стене в душе, крепко придерживая за талию, и я вроде бы должна думать только о том, какую позу выбрать на этот раз, но я по какой-то причине чувствую сейчас то, как он на самом деле со мной нежен, заботлив и ласков.

Именно сейчас я понимаю, что он говорил искренне, когда признавался мне в любви. Тогда я это услышала, а сейчас почувствовала.

– А если папа вернётся раньше?

Касаюсь грудью холодной плитки и ощущаю разницу температур, которая только больше разогревает меня изнутри.

– Ну и что? – Вильям опускает ладонь на моё бедро, проскользнув пальцами на внутреннюю сторону. – Ты правда веришь в то, что он думает, что мы с тобой только за руки держимся и по ресторанам ходим?

– Боже, ну, не в его же доме мы будем… – делаю резкий вздох, ощущая, как неторопливо и неглубоко мужские пальцы входят внутрь, и сильно закусываю губу. – Виль, глубже… – чувствую горячие ладони Раска, по-свойски блуждающие по моему телу, и вытягиваю руки выше, повернув голову влево на девяносто градусов.

– Ещё? – его низкий хриплый голос действует на меня как грёбанный афродизиак, и я тут же хватаюсь за кран душа, с силой сжав пальцы.

– Да… да, ещё… – проговариваю сквозь рваный вздох, сдержав в себе порыв закричать его имя.

Вильям делает ещё одно движение, проникнув глубже, и с моих губ всё же срывается один мягкий стон. Раск накрывает мой рот ладонью, прижав мой затылок к своему плечу. Начинаю приближаться к финалу этой прекрасной встречи с Вильямом в душе, как вдруг, совершенно неожиданно, слышу мужской голос, доносящийся из коридора:

– Детка, я дома.

– Папа?

Стремительно разворачиваюсь, оттолкнув Вильяма от себя, и он растерянно шагает назад.

– У тебя там всё нормально? – слышу, как папа подходит ближе к ванной и дотрагивается до двери, постучав по ней. – Ты скоро? Нужно помыть лапы Дейзи.

– Я… я не знаю. Давай… – сквозь вздохи произношу, и Вильям выгибает бровь, двусмысленно улыбнувшись. Пялюсь на него, бросаясь в него осуждающими фразами в мыслях на всех языках, которые знаю, и добавляю: – Давай я сама её помою. – Вильям закусывает губу, проскользнув взглядом ниже по моему телу. Ненавижу.

– Да мне несложно. Ты шторку прикрой, а дверь открой, я сам всё сделаю. Пока ты выйдешь, пройдёт уйма времени. Она не может столько ждать.

Понимаю, что папа стал уже вторым мужчиной за сегодня, с аргументами которого спорить оказалось бесполезно, поэтому, я одним движением одёргиваю шторку, закрыв её до конца с двух сторон, и, взглянув Раску прямо в глаза, шепчу, еле-еле слышно:

– Если ты издашь хоть один звук, ты труп, – встаю напротив Вильяма, который в тот же миг раздвигает губы в широкой улыбке, заставляя меня раздражённо закатить глаза. А он ведь наслаждается каждой грёбанной секундой этой неловкой до жути ситуации. – Папочка, у меня ведь не закрыто. Заходи, – кричу, закинув голову назад, и через секунду вновь встречаюсь с Раском взглядом.

– «Папочка»? Меня ты тоже можешь называть «папочка», – шёпотом произносит ходячий труп, и я грубо закрываю ему рот ладонью, кинув на него злобный взгляд.

– Умолкни, – шиплю на Раска, а через мгновение дверь скрипит, и в ванную заходит папа.

– Ну, и жарища у тебя здесь. – Вильям вскидывает брови, вновь растянув губы в самодовольной улыбке, а я начинаю шумно выдыхать. – Я не понимаю, как ты тут ещё не сварилась в этой духоте, – слышу, как папа включает воду и как Дейзи царапает мраморную поверхность раковины своими коготками.

– А я люблю горячую воду, – моя реплика снова заставляет Раска удовлетворенно улыбнуться, и я злостно поджимаю губы.

Наверное, он начинает чувствовать моё явное и слишком-слишком мучительное смятение, поэтому в одно мгновение становится серьёзным и, накрыв мою ладонь своей, опускает её вниз, переместив на свою грудь. Сжимает пальцы, продолжая смотреть мне в глаза, и я заметно расслабляюсь, мягко улыбнувшись.

– Как там погода?

Свожу брови к центру, моментально поняв, что задала совершенно идиотский вопрос.

– Дождь. Дейзи не очень понравилось гулять, – папа выключает воду и опускает собаку на пол. Он затихает на некоторое время, а моё сердце из-за волнения начинает отбивать неровный ритм. – А где Вильям?

– Вильям… – рассматриваю голубые глаза, в которых играют чёртики огненного азарта. – Вильям вышел посмотреть окрестности, тут буквально в двух шагах.

Буквально в двух, пап. Буквальней некуда.

– Под дождём? – в голосе папы мелькает недоверие.

Зажмуриваюсь, вновь поджав губы, и Вильям сжимает мою ладонь сильнее. Мягко вздыхаю и выпаливаю:

– У него спорт головного мозга. Ему вообще неважно, какая погода, пробежка по расписанию. – Раск тепло улыбается, и я закусываю губу.

– Понятно… – слышу топот маленьких лап и старческое кряхтение папы. Он вновь включает воду, и я облегчённо выдыхаю. – А чья это тут мужская одежда?

Рано ты расслабилась, Миллз. Очень рано.

– Твоя? – игриво улыбаюсь, и Вильям дарит мне такую же улыбку.

– Ну, я бы узнал, если бы это была моя.

– Ах, точно… – закатываю глаза, наклонив голову. – Это же одежда Вильяма. – Раск в недоумении нахмуривается, и я добавляю: – Я её сюда бросила, извини. Он переодевался, чтобы пойти на пробежку, – победно улыбаюсь, коротко приподняв брови, а Вильям одобрительно кивает.

– М-м, ну, ладно, – папа делает два шага к выходу из ванной, но внезапно останавливается. – Пока он не здесь, я бы хотел сказать пару слов…

– Может, не стóит? – тут же перебиваю папу, заметив в глазах Раска нарастающую панику. Не боится, как же. – Нехорошо обсуждать людей за их спинами.

– Да я и не хотел обсуждать, обсуждать-то нечего, я с ним даже не знаком. Хотел всего лишь спросить, уверена ли ты… – слышу в голосе папы нотки настороженности и поворачиваю голову в сторону, будто хочу посмотреть ему в глаза, но вижу лишь узоры на тёмно-серой шторке душа. – А, впрочем, неважно, ладно. Жду тебя на кухне. Ну, и Вильяма тоже. Когда он там вернётся.

Папа покидает ванную так же стремительно, как вошёл в неё минут пять назад, и я накидываю руки на плечи Вильяма, прильнув к нему всем телом. Наконец-то делаю глубокий выдох, пытаясь привести в норму дыхание, а ладони Раска ложатся на мою спину, прижимая меня к нему ближе.

– Так, я пошла, – отстраняюсь от Вильяма, снова встретившись с ним взглядом.

– А я? – он мягко улыбается.

– А ты нет.

Ступаю на симпатичный мягкий ворсистый коврик и в тот же миг удивляюсь тому, что у папы такой хороший вкус. Когда он успел его развить?

– И что, я останусь здесь навсегда? – жалобно произносит Раск, высунув голову наружу.

– А ты хочешь остаться жить с моим отцом? – игриво улыбаюсь и наматываю полотенце на своё тело. – Кран душа здесь постоянно подтекает. Как же бесит, – наблюдаю за тем, как Вильям выключает воду, но скопившиеся капли продолжают спадать вниз.

– Точно так же, как ты, когда видишь меня, – Раск разворачивается ко мне лицом, похотливо улыбнувшись.

– Ладно, – дарю ему неуверенную улыбку и отворачиваюсь, взглянув на своё отражение в зеркале.

– Ты кончила?

Теряюсь от вопроса Вильяма, который он никогда не задавал настолько прямолинейно, и поднимаю брови, моментально найдя его глазами.

– Нет, – прищуриваюсь. – Я не успела. Но мне не привыкать, – снова издевательски улыбаюсь, прикусив губу, и Раск выходит из душа, раздражённо закатив глаза.

– Ну, ничего. Ещё успеешь, – небрежно бросает Вильям и обматывает вокруг бёдер полотенце, опустив голову вниз. На мгновение зависаю, рассматривая, как капли воды стекают по его идеальному прессу и теряются в махровой ткани полотенца. – У нас ещё вся ночь впереди. Только тебе придётся быть тихой, – он выпрямляется, развернувшись ко мне лицом, и я, нервозно сглотнув, отчаянно выдыхаю. – Да, и сглотнуть ты тоже успеешь.

– Ты почему такой активный сегодня? – нахмуриваюсь, непонимающе взглянув на Вильяма. – Шутишь только пошлые шутки как подросток в период пубертата.

– Я волнуюсь, – Вильям обессиленно опускает руки вниз. – Хочу понравиться твоему отцу, – он делает шаг ко мне навстречу, и его губы образуют мягкую улыбку.

– А говорил, что не переживаешь, – нежно улыбаюсь.

– Я хотел выглядеть бесстрашным принцем в твоих глазах, – Раск делает ещё шаг и касается моей талии, притянув меня к себе.

– Зачем? – опускаю ладони на его грудь, приподнявшись на носочки. – Я и так тебя… – замолкаю, разомкнув губы, и делаю мягкий вздох. Вильям еле-еле приподнимает уголок губ, слабо улыбнувшись. – Ну, ты понял, – разрываю наши объятия, потянувшись к стулу, и, скинув полотенце, быстро натягиваю на себя одежду.

– Понял, – лениво протягивает Раск, развернувшись ко мне лицом. Его физиономия окрашивается гримасой явного недовольства. Вопросительно вскидываю брови, и он добавляет: – Ты сказала, что я переодевался, – медленно подходит к стулу, опустив ладонь на свои вещи. – Где мне взять одежду теперь?

– Об этом я не подумала, – закусываю губу, виновато глянув на Вильяма, а он равнодушно пронзает меня взглядом. – Ладно, я выйду и принесу тебе твою сумку.

– А, может, ну его? – беспечно произносит Раск.

– В смысле? – бегаю глазами по его лицу, которое выглядит слишком спокойным.

– Давай я выйду с тобой. Что такого-то?

– Ты хочешь своей смерти?

Стоим с Вильямом ещё несколько секунд, прожигая друг друга глазами, и он прерывает тишину своим тяжёлым вздохом.

– Ладно. Жду.

Выхожу из ванной, оставляя Раска ждать, словно Хатико своего хозяина. Делаю шаг к дивану в гостиной, пытаясь быть максимально незаметной, как будто играю роль ниндзя в каком-нибудь японском боевике. Определённо, катастрофически, колоссально терплю фиаско в первые же секунды своей операции, ибо слышу за спиной голос папы.

– Детка, что делаешь?

Разворачиваюсь с сумкой Вильяма в руках и встречаюсь с папой взглядом. Начинаю перебирать всевозможные варианты ответа на этот весьма непростой вопрос.

– Пытаюсь сделать вид, что я всё ещё невинна, словно роза из нашего сада, папуля.

– Спасаю одну дьявольски прекрасную немецкую задницу от смертной кары.

– Нагло обманываю тебя, потому что мне дико неловко признаваться тебе в том, что я и Вильям… в душе в твоей ванной… Господи, прости.

– Фрея?

Видимо, я зависла на слишком долгое количество времени, и папе уже стало страшно за моё ментальное и физическое здоровье, поэтому он прямо сейчас внимательно разглядывает смущение, намертво поселившееся на моем лице, и даже не подозревает о том, что конкретно меня так сильно смутило.

– Дай мне пять минут. Я сейчас приду на кухню, – тараторю и понимаю, что такое поведение вызовет только больше вопросов, и уже мысленно готовлюсь каяться перед папой за все свои грехи.

– Хорошо, – папа коротко улыбается и уходит на кухню, а я в замешательстве свожу брови к центру, провожая его взглядом. А так можно было, да?!

Небрежно открываю дверь в ванную, заметив скучающего Раска, сидящего на стуле и смотрящего в потолок. Кидаю ему сумку, и он, спохватившись, хватает её в последний момент, прижав к своему телу, и смотрит на меня взглядом, полным глубокой претензии. Хочу уже закрыть дверь, чтобы не палиться ещё больше, но Вильям, поднявшись на ноги, окликает меня:

– Миллз, стой. – Вопросительно смотрю на него, и он продолжает: – Согласно твоей легенде, я типа сейчас на улице. И мне придётся зайти внутрь с улицы, верно? – слышу в его голосе пренебрежение и поджимаю губы. – Как я это сделаю?

Закатываю глаза, столкнувшись с очередной несостыковкой в своей истории, и, глянув в коридор, вновь захожу в ванную, закрыв за собой дверь.

Может, и правда было проще признаться во всём папе?

– Скажешь, что зашёл с заднего двора.

– Я даже не знаю, где он находится.

– Сделаешь вид, что знаешь, – испепеляю Вильяма строгим взглядом, и он, глубоко выдохнув, коротко кивает.

– Не думал, что начну знакомство с твоим отцом с вранья, – он достаёт сменную одежду из спортивной сумки.

– Это не враньё, – приближаюсь к нему, сделав один шаг ему навстречу, а мой взгляд смягчается. – Я просто… не могу. Это слишком для меня. Я к такому не готова. Может, кто-то и может рассказать своему отцу о том, что занимается сексом в душе с парнем прямо под его крышей… – Вильям надевает брюки и, подняв голову, игриво улыбается. – Но я вот нет. Не могу.

– Когда ты говоришь это вслух, я тоже понимаю, что это перебор, – Раск мягко усмехается.

– Приходи на кухню, в общем, – быстро разворачиваюсь и хочу покинуть ванную комнату, но Вильям хватает меня за локоть, развернув к себе лицом. – Ты чего дела…

Не успеваю договорить и уже чувствую губы Вильяма на своих. Он медленно углубляет поцелуй, и я вмиг забываю обо всём, что так сильно меня беспокоило.

Захожу на кухню, и на моем лице в тот же момент появляется нежная улыбка. Наблюдаю за тем, как папа суетится рядом с плитой, вновь напялив на себя мамины перчатки-прихватки. Буквально на мгновение мне становится тоскливо, но я отгоняю грустные мысли подальше, освобождая место свежим, счастливым воспоминаниям.

– Помочь тебе с чем-то? – присаживаюсь за стол и только сейчас осознаю, как на самом деле проголодалась.

Или я просто слишком сильно люблю, когда папа готовит?

– Неужели ты всё же соизволила прийти на кухню, спустя миллион лет? – саркастический тон папы заставляет меня кинуть на него грозный взгляд и прищуриться. Я манерно передразниваю его, и он легко смеётся. – Да. Открой вот банку, – папа протягивает мне консервную банку, и я, нагнувшись, забираю её у него из рук. – У Дейзи тоже ужин.

Наконец-то замечаю рядом с собой ещё одного члена нашей крохотной семьи, виляющего хвостом и умоляюще смотрящего мне прямо в душу. Глупо улыбаюсь и тут же принимаюсь за спасение собаки от истощения.

Нет, я не преувеличиваю. Вы видели эти глаза? Она как будто не ела целую вечность. Папа, ты её совсем не кормишь?

Закусываю губу, старательно открывая банку, но у меня получается очень плохо. Настолько плохо, что я даже не могу с помощью специального крючка оттянуть крышку вбок, чтобы справиться с этой тяжелейшей задачей.

– Не получается? Давай я, – папа ставит на стол тарелки и протягивает руку ко мне, но я отворачиваюсь от него, продолжая мучаться с банкой. – Ты у меня самостоятельная, да? – он дарит мне нежную улыбку, и я отвечаю ему такой же улыбкой.

– А я думал, что ты только мне не позволяешь помогать тебе во всём, – внезапно слышу голос Раска и поворачиваю голову, найдя его глазами. Он стоит у стола, засунув ладони в карманы брюк, и с нежностью меня разглядывает. – Мистер Миллз, – Вильям переводит взгляд на папу, протянув ему руку, и папа повторяет это действие за ним. – Вильям.

– Да, я уже в курсе.

Впервые голос папы звучит как сталь, и я перевожу настороженный взгляд к его лицу. На мгновение мне кажется, что он играет роль строгого отца, но мышцы на его лице заметно напрягаются, что можно увидеть у него только тогда, когда он действительно чем-то обеспокоен. Они пожимают руки, а дыхание Вильяма сбивается. На его скулах начинают играть желваки, он опускает взгляд куда-то вниз, продолжая делать мелкие хаотичные вздохи.

На кухне повисает неловкая пауза, и я решаю прервать тишину, продолжив отчаянные попытки открыть банку и доказать этим мужчинам, что женщины могут справиться и без их постоянной помощи во всём, в чём только можно. Вновь тяну хвостик, и он впивается в мою кожу, даря мне неприятные ощущения, из-за которых я моментально морщусь и едва слышно недовольно хриплю.

– Боже, солнышко, давай я тебе помогу всё-таки? – папа отворачивается от Вильяма, сразу же заигнорировав его.

– Ну, или я, – неуверенно добавляет Раск и присаживается рядом со мной. Кидаю на него сочувствующий взгляд.

– Нет, – улыбаюсь, глядя на Вильяма, и, переведя взгляд на папу, повторяю: – И нет, – улыбаюсь шире, и папа приподнимает брови. – Мне нужна штука. Острая такая. Которая ещё режет, – опускаю задумчивый взгляд вниз, вновь пытаясь справиться со злосчастной банкой.

– Нож? – игриво произносит Вильям, и я медленно поворачиваю голову в его сторону, буквально испепеляя его глазами.

Он широко улыбается, вынуждая мои губы расплыться в насмешливой улыбке.

– Нет, не нож, – продолжаю смотреть Раску в глаза. – Открывашка.

Заставляю себя прервать зрительный контакт и поднимаю взгляд на папу. Он внимательно рассматривает нас и, развернувшись к кухонному гарнитуру, достаёт желанный мною предмет.

– Не убьёшься? – папа вытягивает руку, отдавая мне открывалку, и легко издевательски улыбается.

– Почему вы оба издеваетесь? – глубоко вздыхаю, просунув кончик ножика в дырку, и резко тяну его от себя. Крышка поддаётся, и через мгновение я опускаю банку вниз, подставив её Дейзи. – Видели? Я смогла. И сама, между прочим, – горделиво задираю подбородок, и каждый из мужчин за столом окидывает меня нежным взглядом.

– Я и не сомневался в тебе никогда, – тихо произносит Вильям, опустив голову вниз.

Он как-то стремительно грустнеет, и я не понимаю, почему. Молча беру его за руку под столом, переплетая наши пальцы, и он находит меня глазами, благодарно улыбнувшись.

– Вильям, вы всегда так одеваетесь, когда ходите на пробежку? – папа подаёт голос, и я только сейчас замечаю, что Вильям и правда слишком повседневно одет для того, чтобы заниматься спортом.

– Я не брал с собой спортивную одежду. Видите ли, я и не знал, что сегодня я пойду прогуляться, – Раск проговаривает последние слова иронично, выделив их интонацией, и я поджимаю губы, отведя взгляд вверх.

– Любите гулять под дождём?

Нахожу папу глазами и замечаю, что он слегка прищурился, а его губы образовали лёгкую надменную улыбку. У меня возникает ощущение, что он уже давно знает правду, но я прогоняю навязчивые мысли прочь. Ведь не знает, да?

– Обожаю, – твёрдо отвечает Вильям.

– А вы ведь совсем не мокрый, – папа скользит взглядом по Раску, и я задерживаю дыхание. – Как вы так под дождём гуляли и не промокли? – он сплетает пальцы в замок, опустив руки на стол, и раздвигает губы в мягкой улыбке.