Текст книги "Друзья с привилегиями"

Надежда без явной надежды. И как только научиться видеть эти знаки?

– Я её купил, – слышу голос Вильяма и, повернувшись, нахожу его растерянным взглядом.

– Что ты купил?

– Я купил эту квартиру, – бесстрастно произносит Раск, опустив глаза вниз, и вновь сжимает челюсть.

– Как это? – бегаю глазами по его лицу.

– Вывел средства с брокерского счёта. У меня были накопления, – Вильям смотрит в сторону, как будто боится встретиться со мной взглядом. – Это не съёмная квартира, солнце. Это наша квартира, – он поднимает неуверенный взгляд к моему лицу. – Только не говори мне, что это слишком или… что я был неправ, когда принял это решение без тебя, я просто… просто хотел…

– Виль, я не буду этого говорить, – не даю ему закончить и делаю шаг вперёд, обвивая его шею руками. Прижимаюсь к нему, и он обнимает меня в ответ, шумно выдохнув. – Ты, значит, и правда веришь в наше совместное будущее?

Отстраняюсь, обхватив лицо Вильяма ладонями. Вглядываюсь в его глаза, а мои губы расплываются в нежной улыбке.

– Верю.

– А что, если…

На этот раз меня прерывает Раск, заявив:

– Я верю в нас, solsken. Остальное не имеет значения.

Глава 35. Шаг семнадцатый. Поддаёмся судьбе

Два года спустя

Фрея

Стою около зеркала, поправляя обтягивающее фигуру платье молочного цвета. Оно выглядит довольно повседневным, но всё же выделяется среди других.

Сегодня у меня особенный день. Тот самый день, который обычно переворачивает с ног на голову совместную жизнь молодой пары. А точнее, той пары, что решила связать себя узами крепкого и, надеюсь, что счастливого, брака.

День свадьбы.

Беру бутоньерку с нежно-розовыми цветами в руки, букет невесты – с такими же нежно-розовыми пионами в наполнении, кольца и прочие принадлежности для того, чтобы запланированная на сегодня свадьба всё же состоялась. Осталось только убедиться в том, чтобы невеста, как в классическом драматическом кино, не сбежала с церемонии своего собственного бракосочетания.

– Ты у меня такая красивая сегодня. И не только сегодня, – слышу за спиной мужской голос и моментально разворачиваюсь. Вижу в проёме двери Вильяма в дорогом тёмно-синем смокинге.

– Ты тоже ничего так, – мягко улыбаюсь, рассматривая симпатичную бабочку на его шее. Вильям отталкивается от дверного косяка, войдя внутрь комнаты.

– Кто бы мог подумать, что мы с тобой когда-нибудь окажемся в таком месте, в такое время и в такой обстановке? – он подходит ко мне вплотную, и я слегка закидываю голову назад, вглядевшись в его глаза.

– Да, и правда удивительно, – шёпотом произношу, закусив губу, и касаюсь предплечьями груди Вильяма, прикрепляя бутоньерку на булавку слева от лацканов пиджака. – Волнуешься? – обвиваю руками его шею, и он притягивает меня ближе, опустив ладони на мою талию.

– Есть немного, – Раск поглаживает шёлковую ткань моего платья, водя указательным пальцем вдоль позвонков. – Но ты же будешь со мной рядом, да?

– Само собой, – коротко смеюсь, удивившись такому, на первый взгляд, глупому вопросу Вильяма, а он недоверчиво прищуривается. – Что?

– Я спросил что-то смешное? – слышу в его голосе нотки лёгкой претензии, и мои губы тут же образуют нежную улыбку.

– Нет, просто… не понимаю, почему ты вообще такое спрашиваешь, – провожу ладонью по острым скулам, невольно задев большим пальцем уголок его губ.

– Ну а вдруг? – едва слышно произносит Вильям, игриво улыбнувшись. – Вдруг ты передумаешь и сбежишь?

– Зачем мне сбегать со свадьбы собственного отца? – мягко усмехаюсь. – Это же не моя свадьба.

– А со своей сбежала бы?

– Я не знаю. У меня ещё своей не было.

– Хотелось бы узнать, – Вильям хитро улыбается, а я, словно глупая влюблённая девчонка, задерживаю дыхание на секунду, моментально забыв, как дышать дальше. – Пригласишь на свою, если она у тебя когда-нибудь будет?

Изо всей силы шлёпаю Вильяма по плечу, вырвавшись из его объятий, а он басовито смеётся, перекрывая место удара ладонью.

– Ты… – шумно выдыхаю, приготовившись дубасить Вильяма дальше. – А я…

– Что ты? Ждала, что я скажу кое-что другое? А если быть точнее, то предложу кое-что? – на его лице возникает самодовольная улыбка.

– Нет. А вот и нет. Не ждала. Понятно? – скрещиваю руки на груди, равнодушно вскинув брови, и отвожу взгляд в сторону.

– М-м-м, жаль, – шепчет Вильям, склонившись над моим ухом. – А я ведь был готов сделать тебе предложение, если бы ты призналась, что ждала этого.

* * *

– Я обещаю быть рядом всегда. Обещаю оберегать тебя от невзгод, печали, боли. Обещаю больше никогда не заказывать тайскую еду, – по просторному светлому залу разлетаются едва слышные смешки гостей, а я нежно улыбаюсь, продолжая смотреть на него. – Я обещаю сделать всё для того, чтобы ты улыбалась настолько часто, насколько это возможно. Обещаю быть заботливым, внимательным, нежным. Любить тебя нещадно, не прося ничего взамен. Ведь всё, чего бы я хотел добиться в жизни, я уже получил: до конца дней своих быть только твоим.

Перекладываю свадебный букет из правой руки в левую, поднеся ладонь ко рту, а на мои глаза наворачиваются слёзы. В зале висит гробовая тишина, поэтому (я почти уверена) даже задние ряды слышат мои всхлипы и шмыганье носом, которые моментально рассеивают романтическую обстановку, воцарившуюся в этой прекрасной комнате. Ловлю непонятливый взгляд отца и, махнув рукой, тихонько произношу:

– Продолжайте, продолжайте, – дотрагиваюсь до кончиков глаз, убрав накопившиеся в них слезинки. – Прошу.

Папа отворачивается, вновь взглянув на свою невесту, а я перевожу взгляд на стоящего напротив Вильяма, который в этот же момент выгибает бровь, издевательски улыбнувшись. Прищуриваюсь, и Вильям опускает голову вниз, закусив губу.

– Родной мой, – Элеонора проводит ладонью по лицу папы, склонив голову набок. – И без этой свадебной клятвы я прекрасно знаю, а самое главное – чувствую – что ты никогда меня не подведёшь. Что ты всегда будешь рядом. Поддержишь в любую минуту. Однако за пункт с тайской едой я благодарю тебя отдельно. – Усмехаюсь, понимая, насколько всё-таки идеальную женщину нашёл себе мой папа. Весь в Раска. – Я же обещаю быть опорой и поддержкой для тебя. Быть на твоей стороне, несмотря ни на что. Быть любящей, заботливой женой. Обещаю помочь тебе забыть мрачные моменты из твоей жизни, заменив их светлыми и счастливыми. – Снова чувствую, что чертовски близка к тому, чтобы разрыдаться прямо здесь, а перед этим кинуться на шею им обоим, и вдруг слышу тихий голос Маргарет.

– Фрея, возьми себя в руки, – она наклоняется ко мне, но продолжает смотреть на наших молодожёнов.

– Да я пытаюсь. Изо всех сил, – шепчу ей и шумно выдыхаю, вновь привлекая внимание отца своим возбуждённым состоянием.

– Обещаешь стать любящей мачехой для моей слишком чувствительной дочери? – папа улыбается.

– Обещаю, – Элеонора обвивает шею папы руками, прильнув к нему всем телом. – Обещаю, любимый.

Они целуются, и Маргарет резко достаёт из пачки салфеток одну, протянув мне. Машу платочком и прикладываю его к лицу, а Маргарет закатывает глаза и мягко улыбается. Слышу аплодисменты, а мои голубки начинают спускаться вниз по лестнице. Принимают поздравления, и папа аккуратно отходит в сторонку, приблизившись ко мне.

– Что с тобой такое? Ты же не плакала даже тогда, когда смотрела Титаник, – папа касается моего плеча, и я, не выдержав, бросаюсь к нему на шею.

– Я просто так рада за тебя, – обнимаю его крепче, и он прижимает меня к себе, опустив ладони на мою спину. – Вы такие счастливые. Всё такое красивое. Сказка. Мне так понравилось здесь всё украшать, – оглядываюсь, улыбаясь, и папа дарит мне двусмысленную улыбку. – Что?

– Может, тебе тоже пора замуж? – он поворачивает голову вправо, найдя глазами Вильяма, беседующего с другими свидетелями. – Как думаешь?

– Ну, па-ап, ты чего, – закатываю глаза, моментально вспомнив наш с Вильямом разговор прямо перед церемонией. А я ведь был готов сделать тебе предложение, если бы ты призналась, что ждала этого. – Мне это вовсе не интересно. Кофейня работает, и я тоже, и собираюсь работать дальше, нужно устроиться по жизни для начала, а уже потом… У меня вся жизнь впереди.

– А у меня, то есть, уже всё, занавес? – папа смеётся, и я легонько толкаю его в плечо, не заметив Раска, подкравшегося ко мне сзади. – Можно ведь совмещать семейную жизнь и карьеру, не думала об этом? – добавляет шёпотом, хитро прищурившись, и переводит взгляд на Вильяма. – Виль, мы как раз говорили про свадьбу. Что думаешь?

Папа, я тебя когда-нибудь прибью.

– Свадьба прекрасная. Приятно видеть вас с Элеонорой счастливыми, Генри, – Вильям обнимает меня сзади, протянув руку вперёд для рукопожатия. – И спасибо за возможность быть одним из свидетелей. Для меня это честь.

– Ну, как же иначе, если моя дочь – свидетельница, – пожав руку Вильяму, папа просовывает ладонь в карман брюк и хитро ухмыляется, а я дарю ему один недобрый взгляд. Один можно. – Ладно, отдыхайте. Всё самое скучное осталось позади, – он коротко смеётся, заставляя нас мягко усмехнуться, и оставляет меня наедине с моим несносным свидетелем.

– А я и не знал, что ты такая ранимая, solsken, – игриво произносит Вильям, склонившись над моим ухом.

– Я не ранимая, – разворачиваюсь в его объятиях. – Я решила отца поддержать просто, – отвожу взгляд в сторону, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то, лишь бы не проиграть очередной раунд Вильяму.

– Ты не беременна? – Моментально нахожу его глазами, нахмурившись. – Ну что? – устало произносит Вильям, просунув ладони в карманы брюк. – Тот раз в Париже две недели назад… Ты разве не помнишь? Мы слишком увлеклись и…

– Помню. Я всё контролирую, – раздражённо бросаю, переведя взгляд в глубь зала.

Не понимаю, почему меня вдруг начинают раздражать разговоры о семье и детях. Не знаю, в чём дело. А может… может, дело в том, что я… в том, что я этого всего искренне хочу?

– Почему ты злишься?

– Я не злюсь, чёрт возьми, – сквозь зубы проговариваю, привлекая внимание гостей, и тут же делаю вид, что всё в порядке.

– Миллз, ты снова врёшь? – он шепчет, приблизившись к моему уху губами, и откидывает свободную прядь из моей причёски назад.

– Раск, а я, кажется, уже миллион раз просила называть меня по имени, – наконец встречаюсь с ним взглядом, утонув в глубине голубых глаз моментально.

– Всё не могу привыкнуть, – его рука касается моей шеи, и я делаю глубокий вздох. – Не могу привыкнуть, что ты моя.

– А ты привыкай…

Закусываю губу, потянувшись вперёд, и прикасаюсь к его губам своими. Вильям сразу же отвечает на поцелуй, прижав меня к себе ближе, и я закидываю руки на его плечи.

– Знаешь, я слышал, есть такая традиция, чтобы брак был крепким, свидетель и свидетельница должны заняться сексом. Обязательно, – Вильям опускает взгляд вниз, а уголки его губ растягиваются в самодовольной ухмылке.

– Да? Правда? А я вот вообще не слышала ни о какой такой традиции. Может, ты меня обманываешь? – широко улыбаюсь, наблюдая за тем, как Вильям делает резкий вздох грудью.

– Нет. У меня надёжные источники, – в его глазах начинают сверкать игривые огоньки.

– Кто?

– Не могу раскрыть личность, – Вильям закусывает губу. – Но скажем так, мой источник из большой суровой страны с таким же суровым президентом. А ещё у них очень вкусная еда, и в Стокгольме есть место, где продают оригинальные продукты оттуда. Свожу тебя как-нибудь.

– Да, кажется, я уже поняла, о ком ты, – прищуриваюсь, вспоминая одну дерзкую брюнетку с короткой стрижкой, которая приехала к нам в первый год обучения по международной программе. – Ну… раз традиция такая, то… – шагаю вперёд, прижавшись к Вильяму вплотную, – я не против, – поправляю бабочку у него на шее, кокетливо улыбнувшись.

– Я тут видел неподалёку гардеробную, – Вильям кивает в сторону. Вскидываю брови, хлопая глазами. – Вроде открыта была, – он отстраняется, начиная рассматривать окрестность, а я нахмуриваюсь, скрестив руки на груди. – А если даже закрыта, можно, думаю, найти ключ, а…

– Вот же романтика, – перебиваю его, тут же привлекая его внимание. – А, может, пойдёшь один в свою гардеробную? Заодно потренируешь мышцы рук, – отвожу равнодушный взгляд в сторону, задрав подбородок.

– Нужна твоя помощь, – он игриво улыбается.

– Найти подсобку? – склоняю голову набок, взглянув на Вильяма. – Да вон же она. Прошу.

– Нет, мне нужна твоя помощь… внутри, – он закусывает губу. – Пыль протереть.

– Куда я в таком платье пыль протирать? – вопросительно смотрю на него, но при этом издевательски улыбаюсь. – Оно новое, испачкается, мне жалко.

– А ты его сними, – шёпотом произносит Вильям, приблизившись ко мне, и я чувствую, как его губы едва касаются моего уха, тут же заставляя меня рвано выдохнуть.

– Ладно, – соглашаюсь, закатив глаза. – Я уже не знаю, какие методы использовать, чтобы с тобой бороться, – устало улыбаюсь, и Вильям отстраняется от меня, просунув руки в карманы брюк.

– А со мной не надо бороться. Я на твоей стороне. Всегда был и всегда буду, – он приподнимает уголки губ в нежной улыбке. – Жду тебя в подсобке через пять минут, Паульсен, – небрежно бросает Вильям, развернувшись.

– Я Миллз, – коварно улыбаюсь.

– Не надолго, – он дарит мне ответную коварную улыбку. – Фамилия Паульсен подходит тебе больше.

* * *

– Фрея, поздравляю, – Альма подходит ко мне, сразу же заключив в тёплые объятия. – Я так рада за Генри, – вместе смотрим на молодожёнов, кружающихся в свадебном танце.

Генри и Элеонора выглядят так, как будто забывают обо всех на свете, в том числе о том, что здесь, в этом зале, они вовсе не одни. Как бы я хотела такого же тихого счастья…

– Да, я тоже. Безумно, – любовно улыбаюсь, продолжая наблюдать за счастливой улыбкой, не сходящей с лица папы, и нежным взглядом, которым он одаривает Элеонору. – А ты-то как? – наконец нахожу глазами подругу, поднеся бокал шампанского к губам.

– Я не знаю, – устало произносит Альма и обрывисто выдыхает. – Вроде нормально, а вроде… не знаю, – она поправляет на себе платье кремового цвета, идеально подчёркивающее достоинства её фигуры.

– Как Лиам? – продолжаю хлестать шампанское, посматривая на барную стойку, и уже думаю о том, что я буду пить дальше.

Ну, а что? Праздник же.

– Мы расстались, – небрежно бросает Эрн, повернувшись вполоборота.

– Чего? Когда? – вскидываю брови, прожигая её взглядом.

– Пару дней назад.

– А я всегда говорила, что американцы странные, – отпиваю спиртное, наслаждаясь каждым мгновением, и мягко усмехаюсь.

– Может, дело не в нём? – Альма резко разворачивается, взглянув на меня, а я от неожиданности подаюсь назад, но картинка из-за выпитого на голодный желудок алкоголя тут же плывёт, и я зажмуриваюсь. – Так, тебе хватит, – Эрн забирает бокал у меня из рук, и я практически со слезами на глазах провожаю его взглядом. – Что это на тебя нашло? – она усаживает меня за стол, пододвинув ко мне стакан воды.

– Радуюсь так, – саркастически проговариваю и приподнимаю стакан вверх, вскинув брови. – Нет, точно в нём дело. Не в тебе же.

– Во мне, – Альма переводит задумчивый взгляд в сторону. – Фрея, мне кажется, я совершила ошибку. С Эриком, – она закусывает губу, а я ставлю посуду на стол, вглядевшись в её глаза.

– Теперь моя очередь толкать тебя к романтическим свершениям? – тепло улыбаюсь, и Альма находит меня глазами.

– Нет, нет. Я уверена, он нашёл способ двигаться дальше, – небрежно произносит, взяв бокал белого вина в руки. Одобрительно киваю, растянув губы в двусмысленной улыбке, и Альма, закатив глаза, добавляет: – Боже, как же вы похожи с Раском всё-таки, – она пьёт, а я моментально грустнею и поджимаю губы. – В чём дело?

– Я не знаю, Аль, – перевожу взгляд на Вильяма, который, оживлённо жестикулируя, рассказывает шутку другим свидетелям и который, видимо, решил поиграть в тамаду. – Мне кажется, мы не двигаемся дальше. Наша жизнь превратилась в рутину, – невесело резюмирую, водя пальцем по ножке фужера.

– Ну, а ты что хотела? Бесконечный конфетно-букетный? – Одариваю её грузным взглядом. – А что Вильям думает о… – Альма замолкает, отведя взгляд вверх, – о свадьбе, например? – аккуратно добавляет, неуверенно найдя меня глазами.

– Он шутит постоянно. Вот даже перед церемонией, – оставляю бедный бокал в покое и укладываю предплечье на стол. – Уже два прикола про брак за последние два часа, не знаю, может, у него просто такое настроение сегодня, – окидываю взглядом комнату.

– Ну-у, а, может, наоборот, он думает об этом? – Альма произносит эту фразу слишком загадочно, так, как будто она знает что-то, чего не знаю я, и по какой-то причине не может со мной этим поделиться. – Ты бы этого хотела? Замуж? За Вильяма?

– Конечно. Я же люблю его, – устало произношу и внезапно вижу в глазах подруги подлинное восхищение. – Я должна что-то знать? – прожигаю её пристальным взглядом, прищурившись.

– Нет, – Эрн игриво улыбается, прикрыв губы бокалом.

– Альма Энн Эрн, если я узнаю… – начинаю угрожать ей, но не успеваю закончить и вижу, как её взгляд плавно перемещается за мою спину. – Я угрожаю тебе, а ты даже на меня не посмотришь? – поднимаю брови.

– Мисс Миллз, можно пригласить вас на танец?

Слышу голос Вильяма за спиной и резко вбираю воздух в грудь. Альма продолжает смотреть на Раска и медленно растягивает губы в лукавой улыбке, едва заметно кивнув. Нахмуриваюсь, испепеляя подругу недобрым взглядом, но она изо всех сил игнорирует мои попытки отправить её в преисподнюю за её дьявольское коварство.

Мы с Вильямом выходим в центр зала. Он притягивает меня к себе, опустив руку на мою талию, и вовлекает в медленный танец.

– Знаешь, что я сказал Эрику, когда в первый раз увидел тебя? – Раск улыбается, прижимая меня ближе к себе.

– Что? – улыбаюсь ему в ответ и опускаю ладони на его плечи.

– «Я бы на ней женился». – Усмехаюсь, коротко закатив глаза, и Вильям моментально прищуривается. – Я серьёзно, – тон его голоса окрашивается нотками пренебрежения.

– Извини, конечно, но я тебе не верю. Это уже третья шутка за сегодня про женитьбу, – мягко улыбаюсь, сразу же поймав недовольный взгляд Раска. – Ну, правда. А ещё… Ты такие фразы говоришь только тогда, когда хочешь, чтобы я… – замолкаю, закусив губу. – В общем, то, что уже было в подсобке, – на секунду опускаю взгляд вниз.

– Мне неимоверно больно, что ты мне не веришь. Я думал, мы оставили эти сомнения в прошлом, – Вильям отстраняется от меня, а я недоумевающе рассматриваю каждое его движение.

– Тебя правда это задело? – вскидываю брови.

– Да. Придётся мне кое-чего тебя лишить.

Всерьёз начинаю волноваться и чувствую, как моё дыхание сбивается, а сердце начинает стучать в два раза быстрее, намереваясь выпрыгнуть из моей груди.

Ладно, я скорее всего преувеличила, но я ведь актриса, не забывайте об этом.

– Я долго думал и принял одно важное решение, – Раск делает шаг назад, а его лицо внезапно становится слишком серьёзным. Неужели он… неужели он бросит меня на свадьбе моего отца? – Это было нелегко, учитывая все обстоятельства, – Вильям смотрит вниз, стараясь избегать меня взглядом. – Но я понял, что в том состоянии, в котором мы сейчас с тобой находимся… мы больше находиться не можем, – он наконец поднимает голову, найдя глазами моё испуганное лицо.

– Виль, я прошу тебя, что бы ты ни хотел сделать дальше, не делай этого здесь и сейчас, – касаюсь его запястий, слегка сжав пальцы. – Тут столько народу. Это свадьба моего папы. Тут наши родственники. Если ты хочешь признаться мне в том, что больше не любишь меня, то хотя бы из уважения к тому, что между нами было, сделай это в более уединённом месте, – чувствую, как слёзы подступают к горлу, и из-за волнения начинаю дышать чаще.

– Чего? – Раск хмурится. – В смысле не люблю?

– А о чём ты тогда так долго думал и принял нелёгкое решение? – сглатываю ком в горле, чувствуя, как холодеют кончики моих пальцев.

– Вообще-то, я хотел сделать это…

Музыка в зале стихает, а гости собираются в круг, внимательно разглядывая нас с Вильямом. Раск достаёт из внутреннего кармана маленькую коробочку из тёмного бархата и, опустившись на одно колено, раскрывает её, прошептав еле слышно:

– Я знаю, это не самое подходящее время, – он мягко улыбается, а я резко вздыхаю. Так это всё была игра. Чёртов немецкий авантюрист. – Но позволь мне задать тебе один вопрос.

– М? – забываю все слова на свете, уже встретившись взглядом с бриллиантом, усеявшим изящное колечко.

– Мисс Фрея Миллз… – Делаю протяжной вздох, задержав дыхание. – Готова ли ты до конца дней своих слушать то, как я буду называть тебя не Миллз, а Паульсен?

Прикусываю губу и от волнения но не могу произнести ни слова. Снова чувствую, как слёзы заполняют глаза, а я продолжаю стоять, как стояла, как будто не могу поверить в то, что происходит прямо сейчас. Вильям смотрит в сторону, глянув на толпу людей, а затем вновь переводит взгляд на меня.

– Солнце, ответь, пожалуйста, хоть что-нибудь, очень неловко, – едва слышно проговаривает, неуверенно улыбнувшись.

Вильям ёрзает, переставив стопу левой ноги чуть-чуть дальше, но продолжает опираться на правое колено, вытягивая руки с раскрытой коробкой вперёд.

– Я… – говорю одно слово и замолкаю, резко выдохнув.

– Боже, да она согласна! – выкрикивает Альма из толпы, привлекая внимание гостей в зале, и я замечаю, как по комнате разливается едва слышное бормотание.

– Согласна? – Раск мягко вскидывает брови, растянув губы в нежной улыбке.

– Да, да… – шепчу, опустив ладони на лицо Вильяма, и он молниеносно поднимается, обхватив меня руками. – Я согласна.

Касаюсь его губ своими и тут же слышу, как зал разрывается от бурных аплодисментов и диких воплей, но это всё – одна только Альма. Я в этом почему-то уверена.

– Я люблю тебя, solsken, – Раск прижимает меня к себе, а я обвиваю его шею руками, прикрыв глаза от переизбытка эмоций. – Дай мне ручку, – он отстраняется, пытаясь снять мои руки со своих плеч.

– Я тоже тебя люблю…

Не даю Вильяму отстраниться до конца и вновь притягиваю его ближе, коснувшись губами его губ. Пока мы растворяемся в нежном, но страстном поцелуе, я чувствую, как слёзы начинают стекать по моему лицу вниз, поэтому я внезапно отодвигаюсь от Раска, закрыв щёки ладонями.

Несмотря на то, что он уже давным-давно понял, что я стала более чувствительной в последнее время (и не только он это заметил, между прочим), я всё равно по какой-то причине чувствую себя глупо. Чувствую себя глупо из-за того, что, как оказалось, всё же хочу этого «женского счастья», только, разумеется, пока без детей. Третья комната в нашей квартире в Лондоне, которую Вильям купил два года назад, пока что превратилась в рабочий кабинет просто потому, что я на этом настояла. По-моему, теперь стало очевидно, кто в нашей семье главный, да?

Но сейчас это всё, конечно, не так важно. А что важно? Например, то, как я наблюдаю за действиями Вильяма, который надевает помолвочное кольцо на мой безымянный палец, как Альма подбегает ко мне, заключив в крепкие объятия, и просит показать ей мерцающий бриллиант, чтобы навскидку посчитать, сколько в нём карат, и, наконец, то, как самые близкие и самые важные люди оказываются с нами рядом в такой значительный и трогательный момент.

– Солнышко, – папа разводит руки в стороны, и я кидаюсь ему на шею. – Я ведь говорил, что тебе пора замуж, – игриво произносит.

– Ты знал, да? – шагаю назад, вглядевшись в глаза отца. Он растягивает губы в лукавой улыбке, не ответив ни слова.

– Фрея, милая, мы так рады, – Элеонора подходит ближе и мягко улыбается, рассматривая праздничный хаос, образовавшийся рядом со мной и моим женихом.

Боже, серьёзно, кто бы мог подумать, что Раск, мой сосед по парте, мой друг с привилегиями, этот ловелас и бабник, когда-нибудь станет моим женихом?

Жизнь полна сюрпризов.

– Я вас люблю, простите, что мы испортили вашу церемонию, – одной рукой обнимаю за шею папу, а другой – обхватываю Элеонору, точно так же прижав её к себе.

– Что ты, солнце, для нас это счастье, – папа опускает ладонь на мою талию.

– Всё равно простите, – сгибаю руки в локтях сильнее и слышу кряхтение, тут же довольно ухмыльнувшись. – Ладно, я всё.

Отпускаю их, ибо начинаю чувствовать, что если сожму их в объятиях хоть на капельку крепче, они себе точно что-нибудь поломают.

Старики, они такие. Надо быть осторожнее.

– Фрея, я бы хотела сказать… – Мельком поднимаю взгляд к лицу Элеоноры. – Я хочу, чтобы ты не чувствовала себя отстранённой от семьи. Я ни в коем случае не хочу, чтобы твои отношения с отцом поменялись из-за меня или из-за того, что я теперь стала его женой, – её глаза бегают по моему лицу, а я вскидываю брови. – Если ты вдруг чувствуешь что-то… что-то, что может показаться тебе странным… я не хочу, чтобы ты держала это в себе. Не думай о моих чувствах, думай о своих, – подрагивающий голос Элеоноры заставляет меня резко выдохнуть.

– Мам, всё хорошо. Не переживай, пожалуйста, – монотонно проговариваю, на секунду опустив взгляд вниз, и замечаю, как лицо жены моего отца постепенно приобретает выражение искреннего удивления, смешанного с нескрываемой радостью.

– Как ты меня назвала? – произносит едва слышно, не отрываясь от меня взглядом.

– Мама… – мой голос срывается в хриплый, сдавленный шёпот, а на глаза снова наворачиваются слёзы. – Можно… можно тебя так называть? – поджимаю губы, ощущая внутри вихревую пустоту, которая уносит меня в день, когда я потеряла свою маму.

Неужели это тот самый момент, когда я обретаю маму вновь?

– Конечно, – Элеонора делает шаг вперёд, и я практически падаю на неё, обхватив её руками, и сразу же выпускаю все свои эмоции наружу. – Конечно, моя хорошая.

Элеонора касается моего затылка, прижимая меня к себе, а я прикрываю глаза, заново запоминая, каково это – быть в объятиях мамы.