Текст книги "Огонь vs Лед"

Глава 19. Алисия. Инстинкты

Вот и сходила Шейле за водой. Наверное, только я так могу – отправиться искать ручей, а оказаться в пасти дракона. И не просто дракона, а наследного принца.

Удивительно, но острые, словно кинжалы, зубы, кажется, даже не задели кожу. Я болтаюсь безвольной куклой, а шумное дыхание треплет волосы у меня на макушке.

Скорее бы поставил на ноги, а то того и гляди вывалюсь из куртки. Рубаха уже выбилась из штанов и вот-вот продемонстрирует всем обвязку вокруг груди. Вот развлечение будет!

Со стороны гор и из леса слышится топот – студены тоже бегут посмотреть, что же произошло. Любопытство сильнее страха.

Принц еще раз с силой втягивает воздух, шумно выдыхает, и я оказываюсь в кольце когтистых пальцев.

Видимо, Диеринару надоело держать меня в зубах, или показалась недостаточно привлекательной на вкус, и для разнообразия решил подержать в лапе. Вот только почему ему не пришло в голову поставить меня на землю.

– Алис! Алис, ты где?! – со стороны гор приближаются мужские голоса.

– Эй! Есть здесь кто? Что произошло? – совсем рядом раздается рык, похожий на Тарета.

Когти вокруг меня сжимаются плотнее.

Ой! Раздавит же!

И Диеринар начинает быстро уменьшаться. Вот уже вместо поблескивающего чешуей дракона стоит его высочество принц собственной высоченной персоной и, не выпуская меня из рук, крепко прижимает к груди.

Я дергаюсь, пытаясь освободиться от навязанных объятий, встать на ноги – в конце, концов, это неприлично! – но Диеринар крепче сжимает вокруг меня кольцо рук.

Из леса на выжженную лично мной поляну, скрипя когтями об оплавленную землю, выбегают два чудесных меховых котика, а на загривке бело-черного, намертво вцепившись в шерсть, с вытаращенными глазами сидит застывшая Шейла.

Да я бы лучше снова скаталась до костра и обратно, да хоть на безумном Вито, только бы не висеть на руках принца. Вот уже и отмершая Шейла как-то странно на нас посматривает, а парни тормозят, осторожно стряхивают наездницу и тоже превращаются.

Деликатно отводят глаза, будто наследный принц, держащий на руках человеческого юношу – это вполне обыденное дело и не стоит придавать ему какое-то значение.

Диеринар же, к моему удивлению, при их появлении сжимает меня до хруста в костях и слегка разворачивается, будто прикрывает плечом от появившихся соперников. Даже верхняя губа подергивается в хищном оскале.

Была бы я в своем настоящем облике, такое поведение можно было бы объяснить – дракон защищает свою самку. Даже то, что я простой человек не мешает спонтанному притяжению. Но он-то видит парня! Так какого пепла не выпускает меня из рук и ведет себя, будто чувствует во мне девушку?! Еще и ноздри нервно трепещут, а глаза сверкают темно-синим льдом.

Надо что-то предпринять, пока не подоспели студенты от костра.

Осторожно стучу его по груди одним пальцем – на что-то большее решимости не хватает.

– Ваше вы…

– Молчать! – рявкает высочество. – И не шевелиться, пока я не разрешу.

«Ничего себе», – говорю я себе. Уже свои драконьи замашки на меня примеряет. Не выйдет! Или мы не в Академии, где не существует статусов?

Предпринимаю более решительную попытку освободиться от драконьих объятий, а его проступившие когти словно кинжалами вспарывают рукав.

Нда-а-а! Действительно лучше не шевелиться. Если начну дергаться, то от одежды останутся одни ленточки. То-то развлечение для всех будет.

– Кто здесь еще есть? – Диеринар втягивает воздух над моей головой. Вдохи короткие, рваные, будто он хочет что-то почувствовать, но в то же самое время то, что чувствует, ему не нравится.

– Эй! Кто здесь?! – из леса вываливается толпа любопытных студентов. Они толкаются локтями, желая первыми узнать, что за огонь пылал посреди леса.

Я вижу огромного Тарета, элегантного даже сейчас Грена, немного тяжеловесного Кайлеба и такую же Лину, остальных ребят. Немного в стороне, из зарослей появляется темный силуэт Бравена, будто он двигался по дуге от основной толпы.

Все они высыпают на обугленную поляну. Те, кто успевает увидеть меня и принца, застывают, как вкопанные, остальные ничего не понимают и напирают на них, продавливая и вынуждая приближаться к суровому куратору.

– Так-так, – цедит сквозь зубы Диеринар. – Я смотрю, весь новый набор в сборе, даже второкурсники есть, – он сверлит взглядом Тарета. – От вас я ожидал большего благоразумия.

И все это со мной на руках! Приморозился он ко мне, что ли?

Странное поведение принца раздражает и злит, но, к счастью, не чувствую того внутреннего накала, который едва меня не разорвал. Теснившаяся в теле сконцентрированная магия вырвалась и оставила после себя странное, но приятное опустошение и совершенно прекрасное спокойствие, если конечно, такое возможно рядом с принцем. Похоже, он обладает особым талантом или магией выводить меня из равновесия.

Тарет даже не делает вид, что стыдится ночной вылазки. Стоит перед принцем, лишь слегка склонив голову, но старательно избегает смотреть на меня.

Это что, меня уже записали фаворит-ты?

Мать Защитница, да что же происходит?!

– Мы проводили обряд посвящения первокурсников. Общеизвестный обычай, все через него проходят, – спокойно и вежливо, но не подобострастно объясняет Тарет.

– Использование запрещенной магии тоже входит в обряд посвящения? – с ужасающим ледяным спокойствием интересуется Диеринар. Я уже дышать боюсь, чтобы лишний раз не напоминать о своем существовании.

– Н-не-ет, – не очень уверенно тянет Тарет.

– А что некоторые студенты, – взмахом руки указывает на потупившихся Вито и Декстера, – делают так далеко от места посвящения, да еще и рядом с проявлением огненной магии?

– Выполняли магическое задание, – бурчит Тарет.

– А не подумали ли вы, находчивые мои, что Академия не просто так огорожена стеной, и не просто так студентам нельзя покидать защищенную территорию? – широченные плечи Тарета тяжело поднимаются  и опускаются. – У вас у всех отобрали амулеты, вряд ли у кого-то сохранился артефакт огненной магии. Значит, здесь был тот, кто ей владеет. Враг. Вы все подвергались и сейчас подвергаетесь смертельной опасности! – зубы принца снова заостряются, и между ними сверкают льдистые клубы. – А сейчас, раз вам не спится и силы девать некуда, вас всех допросят. Сомневаюсь, что допрос закончится раньше утра, а явка на занятия обязательна. Никаких отговорок. Теперь все марш в Академию. Тарет и Бравен, назначаю вас ответственными. Следите, чтобы никто не отбился и не потерялся. Все вы подойдете к административному зданию и будете ждать своей очереди на допрос. Надеюсь, с этим все ясно? Дополнительных пояснений не требуется?

Парни покорно кивают, и на этот раз Бравен осмеливается подать голос.

– Алис был с нами в лесу. Его тоже на допрос доставить?

Это он так деликатно намекает, чтобы драконище убрал наконец от меня свои лапищи?

Спокойный, разумный – Бравен набирает все больше очков в моих глазах. Еще немного, и я в него влюблюсь. Вот счастье-то привалит волку – влюбленный в него парень.

Представив «осчастливленного» Бравена, невольно хмыкаю и ловлю на себе хмурый взгляд.

Твердо очерченные губы принца сжимаются и становятся жесткими, между бровей залегает морщинка, а на челюстях перекатываются желваки, когда он стискивает зубы.

Несколько мгновений Диеринар раздумывает, а потом… расправляет крылья.

– Поскольку Алис оказался единственным, кого я застал на месте преступления, его допрошу сразу же.

Хлопок крыльев, другой, у меня сбивается дыхание, а крик застревает в горле, когда земля отдаляется.

Ветер хлещет в лицо, забивается в рот, нос, свистит в ушах, и я невольно прячусь на широкой твердой груди.

Она так пахнет… Свежестью яблок и опасной морозной колкостью, а ко всему этому добавляется пикантный пряный аромат.

Я дышу им и стараюсь вобрать как можно больше, но его словно не хватает. Слишком мало, чтобы насытить, наполнить меня до краев, поэтому теснее прижимаюсь к сильному телу.

Тело тем временем даже не вздрагивает, равномерно и сильно работает крыльями, только гулкие и частые удары сердца дают понять, что драконище не так спокоен, как старается казаться.

Его тоже беспокоит собственное повышенное внимание ко мне?

Приземление отдается в теле легким толчком. Диеринар отпускает меня так резко, что едва не шмякаюсь задом о каменный пол. Только в последний момент придерживает меня за плечи и дожидается, пока твердо встану на ноги.

– Только попробуй сбежать, – шипит он, касаясь заостренными когтями моей кожи, но не царапая.

Вот так, значит, он объяснил себе собственнокрыльную доставку меня на допрос? Тем, что могу сбежать?

Ну-ну.

Глава 20. Женское непостоянство

– Входи, – Диеринар распахивает передо мной массивные двери и по-прежнему не убирает руку с плеча. – Иди.

Да его красноречие просто не знает границ!

Послушно вхожу в темный коридор. Только проникающий в окна бледный лунный свет рассеивает непроглядную мглу. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы ни обо что не споткнуться.

Ступаю осторожно, будто скольжу по каменным плитам. Не хочу снова оказаться в униженном положении у ног его невыносимого высочества. И чеканные шаги, гулко отдающиеся в темном пустом коридоре, вместе с когтистой рукой на моем плече не позволяют забыть об его присутствии.

Я макушкой чувствую мрачный взгляд, а между лопаток снова начинает зудеть.

Ну что за пакость?!

– Стой, – тяжелая рука впечатывает меня в пол, не давая сдвинуться с места. – Входи.

Подобное помыкание вызывает глухое раздражение. Магия беспокоится, ворочается внутри, но несколько лениво, сонно, и вместо того, чтобы снова вспылить, я только недовольно ворчу под нос:

– Что еще пожелает ваше высочество? Ковриком расстелиться, чтобы удобнее было идти, ботинки вылизать, а то они несколько запылились?

Я, конечно, понимаю, что люди практически самые бесправные, но не наследному же принцу самоутверждаться за наш счет. Более достойного соперника не нашлось?

– Всего лишь, честно отвечать на вопросы, – раздается сверху ледяной голос.

Пепел ему в глотку! Все слышал. Вот зачем драконам такой тонкий слух?

Распахивает очередную дверь, вталкивает меня в комнату, а за спиной раздается хлопок и щелчок.

Вздрагиваю от неожиданности, хочу развернуться, но каменная рука на плече не пускает.

– Далеко собрался, Ал-лис?

Диеринар очень странно произносит имя, растягивает, словно прокатывает на языке, и моя кожа почему-то мгновенно покрывается мурашками. Кажется, что воздух вокруг согревается. Еще не хватало, чтобы магия снова решила пошалить.

– Садись.

Я осматриваюсь – мы стоим  в довольно просторной комнате с широкими, наверняка, магически запечатанными окнами. Под ногами мягкий ковер, справа темный зев камина за ажурной решеткой, а возле него низкие глубокие кресла. Прямо передо мной внушительный стол, за ним еще одно добротное кресло, а для посетителей стоит попроще.  Пока еще пустые стеллажи мягко мерцают натертыми поверхностями полок.

Кажется, мы оказались в кабинете принца.

Вроде, никаких пыточных инструментов не видно, и я выдыхаю.

Вот, казалось бы, мы заперты в комнате, отсюда мне никуда не деться, можно бы и оставить в покое мое плечо, но Диеринар лично сопровождает меня к креслу для посетителей и буквально вдавливает в него.

Колени подгибаются сами, и я практически плюхаюсь на не очень мягкие подушки. Ожидаю, что Диеринар пройдет за стол и опустится в свое кресло, но он продолжает стоять и нависать надо мной. Так обычно поступают, когда хотят продемонстрировать свое превосходство и продавить волю. Я видела, как оборотни торговались с отцом и использовали такие же методы, он же научил меня им противостоять. Простым превосходством в росте меня не пронять, и до тех пор, пока принц не подключит магическое давление, могу позволить себе помериться с ним силой воли.

Сижу ровно, с прямой спиной и расправленными плечами, потому что любое движение отдается между лопаткам неприятным зудом. Жду, когда Диеринар начнет спрашивать, но он молчит.

Тишина вокруг нас сгущается, становится почти осязаемой. Она все уплотняется, звенит в ушах, становится трудно дышать, но я сижу в том же положении и стараюсь равномерно вталкивать в себя воздух – спокойствие сейчас самое главное. Стоит только начать паниковать, и совсем скоро будешь униженно валяться в ногах, вымаливая прощение за неизвестно какие проступки и готовый на что угодно, только бы избавиться от ощущения каменной плиты на груди.

Дыхание над головой становится более частным, рваным, покалывает холодом.

– Вы, кажется, хотели задать мне какие-то вопросы, или предпочитаете просто дышать надо мной?

Кажется, к такому повороту Диеринар оказывается не готовым. За плечом хрустит спинка кресла, видимо, раздавленная дарконьими когтями. Диеринар шумно вдыхает, рывком отстраняется, обходит по дуге и присаживается на край стола прямо передо мной.

– Я еще не использовал разницу в магии, – ровным тоном начинает он. – Но могу, если вынудишь, и тогда тебе точно будет неприятно. Я сильнее тебя физически и магически, и в твоих интересах отвечать на мои вопросы четко, быстро и честно. Как тебя зовут?

Я слышу его слова, но не осознаю их смысл, все мысли заняты невероятной, просто возмутительной и неприличной привлекательностью полусидящего передо мной дракона.

Скольжу взглядом от, действительно, запылившихся, высоких ботинок по скрещенным в щиколотках длинным мускулистым ногам. Довольно узкие штаны натянуты так сильно, что обрисовывают каждую мышцу, каждый переход, и их рельеф просто завораживает. Хочется отследить взглядом каждую темную впадинку и более светлую выпуклость. Полы камзола мешают более детальному рассмотрению, но зато прекрасно подчеркнуты небрежность позы, в которой застыл Диеринар, пораженный моими словами, гибкость торса и широкий разворот плеч.

Руками принц опирается о край стола, и на кистях от напряжения выступают голубые дорожки вен.

– Долго будешь молчать? – тишину, словно лезвием, прорезает ледяной голос.

А? Что?

Отвлекаюсь от разглядывания драконьих прелестей и, собираясь с мыслями, хлопаю ресницами.

Тут же одергиваю себя: подобное кокетство недопустимо. Так может вести себя глупая девчонка, когда хочет охмурить, сбить  столку и запутать кавалера, но не Алис Ламий.

Диеринар распрямляется,  одним широким шагом оказывается рядом, опирается на то, что осталось от спинки, нависает и приближает свое лицо к моему.

– Как. Тебя. Зовут, – выдыхает практически мне в губы. – Мне кажется, это очень простой вопрос.

Вообще, да, если бы голову не кружил запах морозных яблок, а взгляд не устремился к шее и пульсирующей сбоку жилке, упругое биение которой так хочется почувствовать губами…

– А-алис… – губы лепечут сами, практически называя настоящее имя. Словно вся моя природа толкает к тому, чтобы открыться принцу, признаться, что я девушка и покориться превосходящей меня силе.

Покориться? Силе?

Пепел ему  в глотку! Диеринар магически на меня давит! Как он?! Он же говорил, что не использует?.. Дорого же стоит слово принца!

Изо всех сил сжимаю кулаки. Только реальная, физическая боль помогает справиться с подобным давлением и сохранить ясность рассудка. Ногти впиваются в ладони, разум прочищается, даже взгляд легче фокусируется.

– Алис Ламий, – чеканю я, вдавливаясь в кресло и стараясь оказаться как можно дальше от лица принца.

– Место жительства? – Диеринар даже не думает отстраняться, а у меня уже начинает развиваться косоглазие. Стараюсь смотреть куда угодно: на покачивающиеся кончики почти черных волос, полки стеллажей или разложенные на столе папки, – только не на красивое лицо. – Смотри в глаза, когда я с тобой разговариваю, – ледяное дыхание холодит губы.

Не очень хочется спорить с драконом правящего рода, но смотреть в оба его глаза я физически не могу. Взгляд сам собой перебегает с одной сверкающей радужки на другую. В них, словно в водовороте, закручиваются цвета от невыносимо-белого до темного, почти черного, синего. Завораживающе.

– Я. Задал. Вопрос, – чеканит Диеринар. – Мне все время повторять по два раза? – изучает мое лицо, видимо, в попытке найти следы слабоумия.

– Гренсен, – в тон ему чеканю я. Не надо давать принцу повод подозревать, будто я тщательно обдумываю ответы. Быстрота и спонтанность – вот мое спасение. Хорошо, что во время представления Дарины успела со всем определиться. Теперь бы не потеряться в гипнотических синих глазах. Ну почему он на меня так смотрит?

– Почему в личном деле не указано?

Я думала, что это невозможно, но Диеринар склоняется еще ниже.

– Откуда я знаю? – вместо уверенного тона голос срывается на писк. – Не я ведь его заполнял. И вообще, ваше вы… – на миг замолкаю, когда сверкнувшая в глазах льдистая вспышка, отдается в теле острыми иголками, но вскоре продолжаю: – куратор, зачем вы стоите так близко? Хотите меня запугать?

Красивые губы сжимаются так плотно, что почти превращаются в тонкую линию. Со спинки кресла осыпаются щепки, когда Диеринар разжимает пальцы, отталкивается и делает шаг назад. Снова опирается о стол, демонстрируя величественную стать.

– Я тебя пугаю? – он складывает руки на груди, а одна бровь, надломившись, приподнимается.

– Не столько пугаете, сколько настораживаете, – устраиваясь удобнее, отвечаю я. Диеринар молчит. Кажется, дает мне возможность выговориться. И я пользуюсь: – Меня настораживает ваше отношение ко мне, – снова молчание и холодный оценивающий взгляд. Ну, получи: – Вы почему-то с самого начала выделили меня в качестве мальчика для битья. Отрезали волосы. Пообещали, что я не поступлю, и сняли баллы, но потом сами же их и добавили. Почему? Лично озаботились  моим здоровьем после прохождения испытания, а ведь я всего лишь незначительный человек. Почему? Таскали меня на руках, сюда принесли, запираете! – взмахом руки указываю за спину на запертую дверь. – Зачем все это? Я не девчонка, чтобы на руках таскать меня туда-сюда. Так почему? – С каждым «почему» мой голос взлетает все выше, и на последнем почти переходит в крик. Теперь настает очередь Диеринара отшатываться. Пронзительно синие глаза удивленно распахиваются. Так ему. Пусть знает, что его выходки не остались незамеченными. Быть может, хоть теперь придержит свои собственнические порывы.  – Я не давал повода для особого отношения, – ноздри Диеринара гневно трепещут, а верхняя губа подергивается, обнажая  заострившиеся зубы. Перегибаю палку? Сбавить обороты или додавить? Сомневаюсь всего мгновение. – У меня есть девушка, а вы не можете здесь воспользоваться правом силы. Поэтому прошу, оставьте меня в покое.

Поток слов прерывает сухой треск, и кусок столешницы падает на пол.

– Все сказал? – глаза Диеринара больше не полыхают синим огнем, они застывают, словно два огромных, скованных льдом озера. Я киваю. – Ты. Просто. Глупый. Зазнавшийся. Мальчика, чеканит он. – Твоя дерзость просто немыслима. Именно поэтому я не хотел, чтобы ты поступил и внес смуту среди студентов Академии, но потом за тебя вступился декан аретфакторов, ты проявил достаточно отваги на арене поединков, поэтому я решил дать тебе шанс, но вижу, что ты истолковал все превратно. Все студенты на территории Академии находятся под моей ответственностью, и точно так же я беспокоился бы о любом в том состоянии, в котором ты был. А ты имеешь наглость говорить о моем особом отношении и просишь оставить тебя в покое? Есть ли предел твоему безумию? Что же до последних событий – ты единственный, кого я застал на месте проявления огненной магии. Ранее пытался пронести в Академию амулеты, и на арене и полигоне очень активно использовал артефакты огненной магии, причем их резерв казался намного выше, чем должен быть. Ты понимаешь, что ты главный подозреваемый, и я не мог позволить тебе сбежать. В этом дело, а не в моем. Особом. Отношении, – снова чеканит Диеринар. Видимо, мои слова сильно его задели. – Теперь, когда все прояснили, вернемся к допросу. Почему ты сбежал из душевой? – открываю рот, чтобы возразить. Ну не мог он меня видеть тогда. Просто не мог. Диеринар прикрывает глаза и трет переносицу. – Лучше не ври. Я знаю, что ты там был, и знаю, что сбежал. Твоя одежда осталась, и запах. Как ты не поймешь, чем быстрее ответишь, тем быстрее закончим, или хочешь остаться со мной наедине подольше? Раз уж подобные мысли посещают твою голову, – а голос вкрадчивый, опасный.

Нет. Вот, последнее, точно, нет.

– Я не привык оказываться голым перед незнакомыми существами. И когда услышал ваш голос, то сбежал. Признаю, глупо, но я тогда растерялся.

– Настолько не привык, что предпочел оказаться голым на улице?

– Эм… у меня было полотенце.

Взгляд Диеринара слегка расфокусируется и темнеет, ноздри нервно трепещут, словно он и сейчас принюхивается к запахам из душевой.

– Тебя никто не видел на улице. Как прошел? Что скрываешь?

– Я прятался за кустами. Ничего не скрываю.

– Кто ты?

– Алис Ламий!

– Откуда?

– Из Гренсена?

– Родня?

– Сирота.

– Что скрываешь?

– Ничего!

И так по кругу, несколько раз, пока язык не начинает заплетаться, а голос не срывается на крик.

– Что делал в лесу?

Диеринар резко меняет тему, видимо, решив, что достаточно измотал меня одними и теми же вопросами. И не скажу, что он не прав. Мне с трудом удается хоть немного соображать, чтобы не выдать себя ответами в женском роде.

– Искал воду для Шейлы. Ее напугал Вито.

– Откуда у тебя огненная магия?

– На полигоне из академического артефакта.

– Кто применил ее в лесу?

– Не знаю.

– Ты сам ее применил.

– Нет!

– Тогда, кто?

– Не знаю.

– Значит, сам.

– Нет!

Эти вопросы по кругу могли бы быть смешными, если бы я не чувствовала себя настолько измотанной. Стены превращаются в кисель и куда-то плывут, в ушах шумит, словно меня засунули головой в воду, а кресло пытается выскользнуть из-под меня. Зато становится так хорошо и легко. На меня больше никто не кричит, ни в чем не подозревает. Вокруг одна уютная темнота.