Текст книги "Психическая саморегуляция функционального состояния человека (системно-деятельный подход)"

5.2. Роль саморегуляции ФС в развитии интегративных качеств личности профессионала

Теоретическим обоснованием этого цикла нашего исследования стал развивающийся в психологии подход к адаптации как активному и развивающемуся процессу [5, 15, 180, 195, 248, 286, 365], который способствует развитию у субъекта качеств, повышающих его адаптивные возможности и устойчивость к стрессу. Можно сказать, что активность человека по саморегуляции своего ПФС в процессе адаптации (как и в процессах познания) выступает в виде особого рода деятельности, а, значит, включает конструирование, созидание самого себя, своих регуляторных возможностей. В процессе неоднократно повторяемой адаптации к изменяющимся условиям деятельности у профессионала не только формируются и становятся устойчивыми определенные способы саморегуляции состояния и поведения (как непроизвольные, неосознаваемые, так и произвольные), но и изменяются некоторые психодинамические характеристики и черты личности, формируются новые профессионально-значимые качества.

О. А. Конопкин в своих исследованиях личностного уровня саморегуляции как основу субъектного развития человека определяет именно общую способность к осознанной саморегуляции, что подтвердили его ученики и последователи [135–138, 187, 198 и др.].

В наших исследованиях разных форм саморегуляции состояния в условиях РНД также выявлено не только влияние личностных особенностей на ФС и деятельность, но и изменение самого субъекта деятельности под воздействием экстремальных условий. Изменялось его отношение к себе, своим возможностям по саморегуляции (их раскрытие, развитие и совершенствование стиля) и личность в целом. По данным, полученным в процессе наблюдения, собеседования и самооценка испытуемых, участие в трудных экспериментах, а также выполнение различных тестов, опросников и методик, позволило им по-другому посмотреть на себя, отрефлексировать и осознать свои возможности и особенности. Как сказали некоторые из них, «мы вышли из эксперимента другими людьми».

Но в этих условиях эффект воздействия экстремальных условий на человека (активно-развивающий или деструктурирующий) проявился в незначительной степени, что, по-видимому, объясняется непродолжительностью экспериментов. Для более глубокого изучения характера и особенностей воздействия экстремальных условий на личность Е. Г. Щукиной [243, 321] были проведены эмпирические исследования адаптивности и эмоциональной устойчивости/неустойчивости на большой выборке испытуемых (более 600 студентов).

Акцент на исследовании именно этих качеств объясняется тем, что они, как известно по нашим и имеющимся в литературе данным, имеют наибольший вес в формировании адаптивного и дезадаптивного поведения. Эти качества относят к интегративным свойствам личности, которые, наряду со стабильными и динамическими личностными чертами, определяют ФС субъекта. Поэтому процессы адаптации/дезадаптации часто связывают с эмоциональной устойчивостью/неустойчивостью субъекта. Актуализация этих свойств может стать либо фундаментом адекватного, предсказуемого, взвешенного поведения (ЭУ), либо основной причиной нерационального, неадекватного, агрессивного, часто непредсказуемого, а иногда и трагического поведения человека (ЭНУ).

В ряде работ эти свойства отнесены к качествам личности. Последнее время ЭУ определяют как интегративное свойство или качество личности, характеризующееся таким взаимодействием эмоциональных, волевых, интеллектуальных и мотивационных компонентов, которое обеспечивает оптимальное успешное достижение цели деятельности в сложной эмотивной обстановке [123, 177, 179, 217, 219, 269, 305, 321, 341, 340, 383, 384 и др.].

Отсутствие четкости и противоречивость в определении ЭУ и ЭНУ усложняет и выделение личностных особенностей, входящих в их структуры. Попытка определить, несмотря на малое количество публикаций, те психологические и личностные особенности, которые в некоторой степени обуславливают ЭУ/ЭНУ, показала, что ЭНУ связывают с тревожностью, иногда в сочетании с интровертированностью, эмоциональной лабильностью, импульсивностью, с наличием радикала алекситимии. В качестве детерминант ЭУ выделяют низкий нейротизм, высокие уровни силы, лабильности, подвижности, уравновешенности нервных процессов и низкую степень возбуждения нервной системы [250, 321, 327, 332,].

В зависимости от смысла, который разные авторы вкладывают в содержание этих качеств, их можно отнести либо к стабильным чертам личности, – и тогда они должны оставаться практически неизменными в течение жизни и не поддаваться коррекции, – либо рассматривать их как динамическую характеристику личности (или состояния личности), которая может изменяться в течение жизни или в процессе адаптации. Причина такого положения, по нашему мнению, заключена в сложной природе этих психических явлений. Кроме того, по-видимому, они занимают промежуточное положение между психическими состояниями и чертами личности, что проявляется в размытости и относительности границ между понятиями: «эмоциональная устойчивость», «эмоциональная неустойчивость», «эмоциональная напряженность» [200], «волевая устойчивость» [114, 123, 322, и др.], «эмоциональная чувствительность» [248, 249].

Это позволяет нам рассматривать данные качества личности в понятиях дискуссионной еще для многих парадигмы «черта личности – состояние», сложившейся в последнее время в психологии. Основными направлениями в этих исследованиях являются изучение форм взаимовлияния состояния и личности и разработка методов различения между чертой и состоянием личности [184, 257, 336, 327, 338, 385, 388]. Анализ результатов зарубежных исследований показывает, что черты и состояния личности взаимоде-терминированы. Факторные модели состояния это подтверждают, так как уже в них, по данным ряда авторов, включены определенные черты личности. Данные о связи неблагоприятных состояний с нейротизмом, тревожностью и склонностью к депрессии, а положительных – с экстраверсией соотносятся с нашими данными о детерминантах ЭУ/ЭНУ. А связь ПС с мотивацией, нейротизмом и экстраверсией, повторяемость результатов в разных исследованиях свидетельствует о ее надежности, относительной стабильности и универсальности.

Для объяснения этой связи выдвигается предположение о том, что существуют две исходно разные нейронные системы эмоциональной и поведенческой регуляции: система активации поведения и система торможения поведения. Первая контролирует поведение при наличии сигналов награды, а вторая – сигналов наказания. С этой точки зрения, данные две системы рассматриваются как ортогонально существующие, каждая из которых является началом важной личностной черты: чувствительность к сигналам награды – экстраверсии, чувствительность к наказаниям – нейротизма [321, 342, 244, 345, 346, 377].

При этом если чувствительность к награде связывают с системой мотивации достижения, проявляющейся в активации поведения благодаря позитивному аффекту, то чувствительность к наказаниям – с системой мотивации избегания, проявляющейся в сдерживании, подавлении сильных поведенческих реакций и негативного аффекта. Ситуация неуспеха не имеет обратного влияния на ПС испытуемых – «стабильные» личности стабильны в ощущениях важности их состояний, тем более в экстремальных условиях. В исследованиях связи активационного компонента с экстраверсией также было обнаружено, что экстраверсия отрицательно коррелирует с самооценкой общей физиологической активации; связь между экстраверсией и активацией эпифеноменальна – во взаимном влиянии на характеристики деятельности.

К сожалению, в соответствии с представлениями последователей этой парадигмы, в континууме «личность – состояние» дифференцируются только черты личности (на стабильные и динамические) и нет дифференциации по степени устойчивости внутри самих психических состояний, несмотря на их качественное и количественное многообразие. Трудность в различении черт и состояний состоит, по-видимому, в том, что эти свойства являются недизъюнктивными, то есть они опосредуют, взаимопроникают и взаимообуславливают друг друга, сливаясь в единый психический процесс, что и приводит, по нашему мнению, к формированию интегративных качеств личности.

Поэтому выделение А. О. Прохоровым [228, 229] понятия неравновесных (близких к неустойчивым) психических состояний позволяет поместить их в континууме «личность – состояние» на место между динамическими чертами и устойчивыми психическими состояниями. Так как возникновение и развитие неравновесных состояний тесно связано и с ситуационными переменными, то и ЭНУ возникает, развивается и наиболее ярко проявляется в состояниях стресса, в критических и экстремальных ситуациях и у субъектов с определенными личностными особенностями. В наших представлениях неравновесные психические состояния тесно взаимодействуют как с динамическим личностными чертами, например, тревожностью, нейротизмом, так и с устойчивыми психическими состояниями, за которые ответственны механизмы саморегуляции, а следовательно, и с саморегуляцией состояния.

Мы предположили, что это взаимодействие выглядит как на схеме 1.

В эмпирическом исследовании, проведенном Е. Г. Щукиной [321], мы попытались не только показать, что эти качества являются интегративными, представляющими сплав определенных психических состояний и личностных черт, но и обосновать их место в континууме «личность – состояние», выявить, какие состояния вносят вклад в их образование и какова их роль в процессах адаптации и дезадаптации.

Схема 1

Методы исследования. Для проверки этой гипотезы и определения личностных детерминант ЭУ и ЭНУ было проведено комплексное эмпирическое исследование с помощью студентов мединститута (в качестве исспытуемых), которое включало самооценку ими своего психического состояния, работоспособности; диагностику методистами их личностных особенностей; экспертные оценки их адаптированности к учебе в ВУЗе в условиях социально-психологической напряженности [321 [.

Субъектами исследования явились практически здоровые студенты Архангельской государственной медицинской академии. Всего было обследовано 658 человек. Среди обследованных 249 юношей и 509 девушек. Средний возраст 19 лет.

Для изучения интегративных качеств личности, определяющих ее эмоциональную устойчивость или неустойчивость, и личностных детерминант, определяющих различия между этими качествами, были использованы методы тестирования, опроса, наблюдения.

Эмоционально-психологическая сфера личности изучалась с помощью «Опросника депрессивных состояний» (ОДС) И. Г. Беспалько (1995), «Уровня невротизации и психопатизации» (УНП) Н. Б. Ласко (1974), теста реактивной и личностной тревоги Ч. Спилбергера – Ю. Ханина (1977). Определение личностных характеристик было проведено по EPY Г. Eysenk М. W (1953), «Томскому опроснику ригидности» (ТОР) Г. П. Залевского (1984), личностному дифференциалу (ОСА) Осгуда (1992), методу оценки уровня субъективного контроля (УСК) Е. Ф. Бажина с соавт. (1984). Поведенческий аспект исследовали по методике «Тип поведенческой активности» (ТПА) Л. И. Вассерман, Н. В. Гуменюк, Д. А. Руднева (1994). Когнитивный компонент процесса рефлексии, хараеризующий когнитивно-аффективные особенности личности, и ее способности по вербализации своего состояния исследовался с помощью Торонтской алекситимической шкалы (ТАШ) (1995). Достоверность результатов обеспечивалась валидностью и адекватностью использованных методов поставленным задачам и целям, достаточным числом обследованных, статистической обработкой полученных данных (цит. по [321]).

Оценка групповых различий проводилась по средним величинам, достоверность которых определялась по критерию Стьюдента (t) и показателю доверительности (р<0,05, р<0,01). Для выявления скрытых признаков взаимосвязей показателей был применен факторный анализ. Корреляционный и кластерный виды анализа были использованы для изучения характера взаимосвязей в исследуемых характеристиках. Учитывались коэффициенты корреляции выше критического значения уровня достоверности 0,05 и 0,01 по Пирсону (см. [318]).

По результатам психологического анкетирования, индивидуального собеседования и анализа жалоб, с которыми студенты обращались в психологическую службу АГМА, были выделены две группы студентов с различной степенью адаптации к условиям обучения – группа адаптированных (АС – 60 чел.) и группа дезадаптивных студентов (ДС – 128 чел.).

Результаты тестирования психоэмоционального состояния, представленные в таблице 15 подтвердили наличие у дезадаптивных студентов высокого уровня депрессии (30,30 ± 0,93), показатели которых в 8 раз превышали показатели депрессии адаптивных студентов при высоком уровне достоверности различий (1= 19,33 при р<0,001), высокого уровня невротизации (24±1,50), значения которого в 3,5 раза были выше уровня невротизации в группе АС (31,21 ± 1,28) с высокой достоверностью различий (1 = 28,4 при р<0,01).

Кластерный анализ подтвердил наличие взаимосвязи между личностными особенностями и психоэмоциональными состояниями студентов, помог выявить те личностные особенности студентов, которые делают наибольший вклад в формирование эмоциональной устойчивости и неустойчивости. Для ЭНУ студентов были характерны личностная тревожность, высокие значения нейротизма, рефлексия и экстернальность, а для их ПС – депрессивные тенденции, психопатизация, вносящая значимый вклад в их ЭНУ. Можно сказать, что данная система взаимозависимых личностных детерминант и характеристик определяет ЭНУ, которая усугубляется повышенными уровнями интроверсии и интернальности.

Таблица 15

Показатели психоэмоционального состояния адаптивных (АС) и неадаптивных (ДС) студентов

Примечание: * * – достоверность различия при р<0,01, * ' * * достоверность различия при р<0,001

Для ЭУ студентов, наоборот, были характерны низкий уровень нейротизма, интернальность, сочетающиеся с низким уровнем невротизации, также вносящим весомый вклад в ЭУ. Эти данные показывают, что системы личностных особенностей, составляющих ЭУ и ЭНУ, различаются и по составу, и по знаку.

Общими, по данным кластерного анализа, являются такие личностные черты, как нейротизм, вертированность и общая интернальность, но со значениями, обратными по знаку. Эмоционально неустойчивые студенты отличались от эмоционально устойчивых выраженной рефлексией, уровнем экстернальности и психопатизации.

В таблице 16 представлены данные о психических состояниях, психологических и личностных особенностях адаптивных и дезадаптивных испытуемых, психического состояния адаптивных и неадаптивных студентов.

Позитивный эффект ЭУ усиливается за счет взаимовлияния экстраверсии, среднего уровня ригидности в сочетании с высоким уровнем внутреннего локуса контроля, развитой рефлексией и адекватной самооценкой, а ЭНУ усугубляют связи с высокими уровнями личностной тревожности, интроверсии, импульсивности в сочетании с заниженной самооценкой волевых проявлений и выраженной алекситимией.

Эти данные позволяют сделать вывод о том, что эмоциональную устойчивость и неустойчивость личности определяют личностные детерминанты, ответственные за активность поведения, эмоциональную направленность переживания и когнитивную оценку ситуации.

Различия между ЭУ и ЭНУ определяются не только содержанием, величиной и направленностью значений этих показателей, но и качественными и количественными различиями в их взаимосвязях на всех уровнях одновременно: психоэмоциональном, личностном и психофизиологическом.

Таблица 16

Система детерминант адаптивного и дезадаптивного поведения

В группе ЭУ студентов выявлено значительно меньше взаимозависимостей, что свидетельствует о самостоятельности, независимости одних характеристик от других, когда за изменением одной из них не следует изменение другой, что, по-видимому, и обеспечивает определенный уровень эмоциональной устойчивости. Кроме того, в этой группе отмечаются более сильные корреляционные связи, в основном между каким-то одним показателем психоэмоционального состояния и одной личностной особенностью. Напротив, в группе ЭНУ таких взаимозависимостей между характеристиками личности и показателями состояния значительно больше, и за счет этого, по-видимому, и формируется эмоциональная неустойчивость, так как изменение одной характеристики тут же влечет изменение и других.

Для решения этого вопроса мы использовали факторный анализ, который позволил вскрыть структуру исследуемых свойств и помог выстроить факторные модели дезадаптивного и адаптивного поведения.

Для определения роли этих качеств в процессах адаптации на основе факторного анализа были построены модели адаптивного (АП) и дезадаптивного (ДП) поведения и выделены симпто-мокомплексы, вошедшие в эти модели.

Всего выявлено в группе студентов с ДП 7 факторов с весом от 18 % до 6,57 % и 6 факторов в группе студентов с АП с весом от 20,2 % до 6,3 %. Обозначение факторов произведено в соответствии с распределением отдельных показателей внутри них.

В группе студентов с дезадаптивным поведением выделены следующие факторы:

1. Фактор психической ригидности – 18 %.

2. Фактор эмоциональной неустойчивости – 14 %.

3. Фактор импульсивности – 11,6 %.

4. Фактор пассивности – 9 %.

5. Фактор алекситимии – 8,3 %.

6. Фактор слабости воли – 6,9 %.

7. Фактор экстернальности – 6,57%

Эти данные подтверждают, что ведущими детерминантами дезадаптивного поведения являются симптомокомплексы психической ригидности и эмоциональной неустойчивости, которые в факторной модели поведения этой группы студентов вышли на первые два места по показателям наибольшего вклада в общую модель дезадаптивного поведения.

Являясь, на первый взгляд, адаптивным механизмом, психическая ригидность (первый по весу фактор – 18 %) во взаимодействии с личностной тревожностью мешает полной самореализации личности и ведет к росту напряженности. Их высокие показатели являются индивидуальными факторами, провоцирующими суицидальное поведение в условиях стресса. Еще более усугубляет дезадаптацию второй по весу (14 %) «Фактор эмоциональной неустойчивости». Возможность рассмотрения этого симптомокомплекса как системообразущей детерминанты дезадаптации подтверждается тем, что почти каждый фактор модели ДС включает переменные, вошедшие в «Фактор эмоциональной неустойчивости».

В факторной модели поведения группы студентов, характеризующихся адаптивным поведением факторы расположились следующим образом:

1. Фактор эмоциональной устойчивости – 20,2 %.

2. Фактор когнитивности – 13,3 %.

3. Фактор рефлексии – 11,2 %.

4. Фактор активности – 9,8 %.

5. Фактор флексибильности – 7,6 %.

6. Фактор интернальности – 6,3 %.

Как видно из перечисленного списка факторов на первое месте вышел «Фактор эмоциональной устойчивости», внесший 20,2 % в общую модель ДП, и отражающий взаимовлияния психоэмоциональной характеристики – низкой невротизации с личностными динамическими характеристиками – низким уровнем нейротизма и средним уровнем личностной тревожности.

На рисунке 25 представлены структуры факторов эмоциональной неустойчивости и устойчивости, которые занимают первое и второе места в факторных моделях адаптивных и дезадаптивных студентов (по данным Е. Г. Щукиной [321]). В соответствии с этими данными ядро ЭНУ составляют психодинамические характеристики личности: высокий уровень нейротизма, личностной тревожности и низкий уровень самооценки во взаимосвязи с неблагоприятными психическими состояниями – невротизации, депрессии, психопатизации. Как известно, эти характеристики относят и к состояниям, и к чертам личности.

Можно сказать, что ядро симптомокомплекса ЭУ составляют низкие уровни нейротизма, невротизации и личностной тревожности. Усиливают ЭУ экстравертированность и адекватная самооценка активности.

В последнем факторе каждой модели отразилась общая закономерность всех предыдущих: в группе ДС это «Фактор слабости», который содержит показатели, отражающие низкие уровни развития волевых проявлений и низкой самооценки; в группе АС – это «Фактор внутреннего локуса контроля», характеризующий умение быть ответственным за свои действия и поступки.

Именно такой характер взаимосвязей позволяет сделать вывод о том, что интегративные образования ЭУ и ЭНУ, объединяя характеристики состояния и динамические личностные черты, могут быть отнесены к интегративным качествам личности. Но если ядро ЭНУ составляют высокие уровни невротизации и нейротизма, низкий уровень личностной тревожности, то ядро ЭУ – низкие уровни нейротизма, невротизации и личностной тревожности. Детерминантами ЭНУ являются показатели высокой депрессии, психопатизации и низкая самооценка, а ЭУ – интернальность, экстравертированность и адекватность самооценки. Это еще раз подтверждает высказанное Б. Ф. Ломовым положение, что любое интегративное качество имеет детерминанты, но не одну, а несколько, которые взаимодействуют друг с другом и формируют это качество.

Рис. 25. Факторные модели психологических детерминант эмоциональной устойчивости (А) и эмоциональной неустойчивости (Б)

Таким образом, выявленные в работе характеристики и личностные детерминанты, специфические для ЭУ и ЭНУ, позволяют сделать вывод об интегративности и различиях в этих свойствах личности, что не позволяет рассматривать ЭНУ как антоним ЭУ. На основании различий между взаимосвязями личностных детерминант у лиц с разной степенью адаптивности были выделены качества личности, определяющие позитивный и негативный эффекты ЭУ и ЭНУ на процессы адаптации.

При кратковременном стрессовом воздействии у большинства людей возникают неравновесные отрицательные состояния, но они могут быстро пройти, если у человека развиты механизмы саморегуляции или он обладает такими чертами личности, которые позволяют ему, если он попадает первый раз в эти условия, проявить ЭУ как качество личности, сформировавшееся ранее в подобных или других экстремальных условиях. Если у субъектов преобладают такие стабильные и динамические черты личности, как экстраверсия, низкие уровни нейротизма и невротизации, то у них состояния напряженности и стресса достаточно быстро переходят в более продуктивные. Позитивный эффект ЭУ усиливается за счет интернальности и адекватной самооценки.

Факторами дезадаптивного поведения являются симптомо-комплексы психической ригидности и эмоциональной неустойчивости. Для них характерны низкий уровень психической ригидности, заниженная самооценка, высокие уровни нейротизма и невротизации. Отрицательное влияние на адаптацию оказывают депрессивные тенденции, психопатизация. Поэтому у этих субъектов чаще возникают неравновесные состояния, которые под влиянием их личностных особенностей становятся все продолжительнее. Неравновесное состояние может стать для человека достаточно устойчивым, например, перейти в состояние повышенной тревожности, депрессии, невротизации и психоапатизации, что приводит к образованию нового качества личности – ЭНУ. Как показали результаты факторного анализа, в этих качествах объединяются преимущественно динамические черты личности и психические состояния, и поэтому их можно рассматривать как интегративные качества личности.

Эти данные согласуются с представлениями А. О. Прохорова о том, что важной функцией неравновесных состояний является обусловливание ими процессов возникновения новообразований в структуре личностных свойств, которое объясняется, по мнению автора, механизмом возникновения порядка через флуктуацию (описанным И. Пригожиным). Непрерывные флуктуации эмоций в психическом состоянии могут приводить к появлению нового качества личности, функцией которого является образование структуры, позволяющей человеку в неблагоприятных состояниях работать и жить. Однако за этими флуктуациями в состоянии человека стоят, по нашим данным, недостаточно развитые системы саморегуляции. В зависимости от того, какие черты личности преобладают у субъекта и насколько у него развиты произвольные системы ПСР состояния, могут образоваться структуры, определяющие либо устойчивость, либо неустойчивость новообразования. Поэтому ЭНУ можно рассматривать как новообразование в результате длительного пребывания человека с определенными личностными особенностями в неравновесных состояниях. Оформившись как качество личности, ЭНУ в дальнейшем детерминирует развитие устойчивых неблагоприятных состояний. Нестабильность ЭНУ можно также объяснить желанием субъекта уйти от ситуаций, вызывающих неблагоприятные психические состояния, их стремлением как можно быстрее изменить условия, чтобы структура ЭНУ не стала устойчивой и не определяла его жизнедеятельность. Однако у этих же субъектов в устойчивых благоприятных психических состояниях выраженность ЭНУ снижается, одновременно повышается роль других черт личности, включая и стабильные. Субъекты с другими личностными чертами и в критических условиях сохраняют устойчивость и положительные эмоции.

Таким образом, в формировании этих качеств участвуют не только личностные и психодинамические особенности человека, но и психические состояния, то есть эти качества представляют их «сплав». Можно сказать, что неравновесные (близкие к неустойчивым) психические состояния в континууме «личность – состояние» занимают промежуточную область между динамическими чертами и устойчивыми психическими состояниями. Кроме того, они тесно взаимодействуют как с динамическими личностными чертами, например, тревожностью, нейротизмом, так и устойчивыми психическими состояниями.

Обоснованность такого предположения связана с представлениями А. О. Прохорова о факторах, их вызывающих. К ним автор относит чрезвычайные обстоятельства и соответственно резкие изменения в состоянии, противоречия между мотивами, потребностями, целеполаганием, компонентами структуры Я (субличностями) и др. Эти противоречия, в которых затронуты наиболее значимые, системообразующие ценности личности, обусловливающие картину мира и образ жизни, как правило, переживаются глубоко и трудно. Неравновесные состояния, возникающие в этих случаях, длятся очень долго, иногда годами, сопровождаясь соответствующим поведением. И только гармонизация мотивационной сферы, устранение в ней конфликтов путем целенаправленной перестройки значимых мотивов и смыслов, переоценка ценностей, а также изменение отношений приводят к облегчению – изменению состояния (переходу от неравновесноети к относительной устойчивости). Кроме того, при повторном воздействии стрессогенных факторов или направленном обучении и тренировке развиваются компенсаторные и защитные механизмы; выраженность ЭНУ снижается, и ЭНУ перестает быть качеством данной личности.

Наши данные дают представление о том, чем вызваны противоречия в теоретических представлениях об ЭНУ: отсутствием внимания к взаимосвязи неравновесных психических состояний, психической саморегуляции этих состояний, детерминации их преимущественно динамическими чертами личности и стрессогенностью ситуации.

Утверждение А. В. Брушлинского о том, что в процессе познавательной деятельности непрерывно видоизменяется не только образ познавательного объекта, но и сам субъект, полностью совпадает с нашими выводами. Субъект, изменяя свое состояние, изменяет свою деятельность, свою личность. По нашему мнению, ЭУ/ЭНУ как качества личности можно отнести к классу интегративных качеств личности, так как в этих качествах объединяются показатели состояния и личностные характеристики, касающиеся разных психических явлений. И чем больше вклад динамических черт личности или чем более значимы для субъекта ситуационные изменения, тем сильнее выражены эти качества.

Следовательно, полностью подтвердилось наше предположение о том, что ЭУ/ЭНУ можно рассматривать как новообразования, которые возникают в результате длительного пребывания субъекта с определенными динамическими и стабильными чертами личности в благоприятных или неблагоприятных неравновесных психических состояниях. Различия в психоэмоциональных состояниях групп детерминируются личностными характеристиками, ответственными за активность поведения, эмоциональную направленность переживания и когнитивную оценку ситуации и себя, что и послужило основаниями для выбора методов оценки личностных черт и состояний. При таком подходе можно говорить о двухфакторной модели взаимодействия состояний и личности, в которой имеются две шкалы: одна – стабильные и динамические черты личности, другая – устойчивые, неравновесные, неустойчивые психические состояния.

Эти данные определяют и практическую значимость полученных данных, так как выявление личностных особенностей, предопределяющих эмоциональную неустойчивость и склонность к дезадаптации, позволяет определить группу риска для проведения своевременной психокоррекционной работы по специально разработанным программам для улучшения социально-психологической адаптации.