Текст книги "Психическая саморегуляция функционального состояния человека (системно-деятельный подход)"

В исследованиях процесса адаптации мы попытались реализовать эти принципы и представления в отношении взаимовлияния детерминант, относящихся к профессиональной деятельности и к саморегуляции ФС.

Как показал обзор современных литературных данных, несмотря на то, что проблеме сложной диалектической взаимосвязи между личностными особенностями субъекта, его функциональным состоянием и эффективностью деятельности посвящено большое количество работ, она еще далека от своего окончательного решения, что можно объяснить, с одной стороны, сложным характером взаимодетерминации личности, состояния и деятельности, а с другой – недостатками существующих методологических подходов к изучению этого взаимодействия.

В соответствии с существующими взглядами на функциональное состояние человека как на фон либо как на многомерную и системную реакцию индивида или личности, либо как на целостную характеристику или симптомокомплекс показателей деятельности человека, либо, наконец, как на систему «автоморфизмов субъекта» [99], анализ взаимосвязи между деятельностью и состоянием можно осуществлять на уровне формально-динамического анализа изменений отдельных или интегральных показателей, или вычисления корреляций между ними. В этих исследованиях к анализу психической саморегуляции подходят как к процессу, фактору, в лучшем случае – как подсистеме деятельности, обеспечивающей надежность, адаптивность и стрессоустойчивость операторов к экстремальным условиям.

Проведенные на основе этих подходов многочисленные исследования позволяют разрабатывать разнообразные методы диагностики и оценки ФС. Однако они не вскрывают психологических механизмов формирования тех или иных состояний, не позволяют прогнозировать и эффективно управлять ими в целях предотвращения срывов и отказов деятельности.

Научно обоснованное исследование особенностей взаимодействия регулятивных систем деятельности и саморегуляции состояния стало возможно только после обращения исследователей в последние годы к системному и полисистемному подходу и теории деятельности как методологически ключевым [13, 28, 43, 69, 44, 100, 171, 270], которые выражают характерный для современной науки поиск философско-методологических принципов изучаемой реальности. Перспективными поэтому являются те исследования саморегуляции, в которых личность и деятельность по саморегуляции состояния изучаются на основе системного подхода с выделением наиболее интегральных уровней во взаимодействии между собой и с другими личностными характеристиками [2, 3, 16, 17, 73, 110, 151, 360, 362, 377 и др.].

Вместе с тем во многих исследованиях проблем психической саморегуляции состояний принципы деятельности и системности лишь декларируются, и исследования фактически не выходят за пределы эмпирической описательности. Саморегуляцию состояния пытаются включить в систему регуляции деятельности как компонент; или ее рассматривают как физиологическую непроизвольную саморегуляцию; или изучают отдельные психофизиологические способы саморегуляции состояния в широком спектре: от физико-химических до социально-психологических.

Для этих исследований характерен тот же функциональный подход, в соответствии с которым саморегуляция состояния осуществляется через произвольную саморегуляцию разнообразных физиологических и психических процессов и функций; то есть состояние является не объектом воздействия, а всего лишь побочным продуктом. Состояния выполняют функцию сигнала, отражая отношения между мотивами и результатом деятельности, что приводит к рассмотрению состояний как подсистемы деятельности, подменяя, по нашему мнению, предмет саморегуляции состояний предметом деятельности. В то же время уже существуют работы, в которых психическую саморегуляцию состояния рассматривают как специфическую активность субъекта, направленную на преобразование своего состояния для обеспечения своей деятельности, или как действие, которое как бы «вплетено», в структуру деятельности. Конечно, в этой трактовке уже просматривается подход к саморегуляции как к активности, имеющей собственные способы и приемы реализации. Предполагается, что общей задачей всех способов самовоздействия является направленная перестройка взаимодействия психологических и физиологических звеньев в структуре ПФС. Так, С. И. Крапивинцева обосновывает необходимость введения в ситуации утомления специальной физической активности как дополнительного вида деятельности, направленного на восстановление сил организма и активизацию работоспособности [143]. В. К. Калин также использовал понятие «деятельность» при определении волевой саморегуляции: «волевая саморегуляция – это своеобразная преобразовательская деятельность, в которой объектом является организация функций самого субъекта» [123].

Поэтому для изучения разработки методов направленного регулирующего воздействия на диаду «деятельность – состояние» наиболее перспективным является, по нашему мнению, полисистемный подход. Как писал Б. Ф. Ломов, «ключ к пониманию специфики субъективной формы существования психических явлении (их субъективного характера) лежит, по-видимому, на пути исследования полисистемности существования человека, эта форма возникает как бы на пересечении различных систем, к которым принадлежит человек, обеспечивая его единство как субъекта деятельности, состояния, общения» [169, с. 71]. Другим теоретическим основанием, перспективным в изучении проблем психической саморегуляции, по утверждению А. В. Брушлинского, становится в настоящее время субъектно-деятельностный подход, который нацеливает исследователей на более глубокое изучение закономерностей саморегуляции субъекта во всех видах его активности: деятельности, общения, поведения и т. д. [44].

Эти положения стали определяющими в изучаемом нами «взаимовлиянии» деятельности субъекта и его состояния в процессе адаптации.

Специфика саморегуляции состоит в том, что субъект реализует активность в отношении к самому себе, к своему состоянию в аспекте собственного развития и оптимального функционирования. Мы предположили, что в экстремальных условиях профессиональной деятельности эта активность принимает целенаправленный произвольный характер и становится полностью самостоятельной. Но для того, чтобы это доказать, необходимо было выполнить требование, которое предъявлял Б. Ф. Ломов к работам, в которых любую психическую активность пытаются рассматривать как вид деятельности: «Нужно прежде всего доказать, что она имеет специфически мотив, специфическую цель, специфический предмет и средства» [169, с. 226].

Поэтому нашей первой задачей стало доказательство того, что саморегуляция как самостоятельная и специфическая деятельность имеет собственные цели, мотивы, способы и результат, которые не всегда и не обязательно совпадают с целями, которые субъект ставит перед собой в своей операторской, интеллектуальной и других видах деятельности.

К числу актуальных в настоящее время проблем относится поиск места, которое занимает психическая саморегуляция состояния в общей системе регуляции профессиональной деятельности. Для этого необходимо рассматривать взаимосвязь эмоциональных и активационных процессов; соотношение образов психических состояний и профессиональной деятельности; взаимодействие осознанных и неосознанных средств и способов саморегуляции деятельности и состояния и т. д.

Поэтому вторая задача наших исследований состояла в доказательстве возможности рассмотрения взаимодействия ПСД двух видов деятельности: операторской и по саморегуляции ФС. Возможность анализа взаимодействия двух ПСД при одном субъекте обоснована, на наш взгляд в положении А. В. Брушлинского о том, что «субъект объективно является основанием всех психических процессов, свойств и состояний, вообще всех видов своей активности (деятельности, общения и т. д.)…через который они взаимосвязаны и интегрированы воедино…» [44, с. 15].

В соответствии с этими положениями влияние саморегуляции на другие виды деятельности может быть успешным, если цели саморегуляции состояния совпадают с целями субъекта в профессиональной деятельности, и, наоборот, эффективность этих видов деятельности может резко снижаться, если ведущие мотивы и цели деятельности по саморегуляции не совпадают или противоречат основной деятельности субъекта.

В таком понимании психическая саморегуляция состояния как деятельность отличается от других форм саморегуляции уровнем осознаваемости, степенью произвольности, способами и механизмами регуляции. Полноценной психической деятельностью саморегуляция состояния субъекта может стать только при осознании цели этой активности и произвольном и осознанном использовании методов и способов саморегуляции. Представление саморегуляции состояния в виде специфической деятельности (субъектно-субъектной) предполагает, что в поведении человека в процессе адаптации происходит постоянное взаимодействие систем профессиональной или любой другой деятельности с системой саморегуляции состояния.

Такой подход к изучению взаимодействия регуляторных систем состояния и деятельности с новых позиций, то есть как к межсистемному взаимодействию их психологических систем, реализует принципы полисистемности межсистемного анализа. Методическим основанием осуществления такого исследования стало представление о системогенезе психологической системы деятельности (ПСД), разработанное В. Д. Шадриковым.

Мы также предположили, что рассмотрение саморегуляции психического состояния как самостоятельной психической деятельности, формирующейся в процессе онтогенеза как спонтанно, так и в направленном обучении или в процессе выполнения профессиональной деятельности, позволит не только анализировать межсистемное взаимодействие этих видов деятельности в аспекте их психологических систем, но и выявить взаимосвязи детерминант разного уровня – от социальных и личностных до физиологических, формирующих это взаимодействие.

Именно поэтому (и это же подтвердил анализ данных, имеющихся в литературе) «основным вопросом в изучении детерминации любой психической активности является вопрос о мере в соотношении различных причин, факторов и условий, а также в выявлении такой комбинации внутренних и внешних детерминант, которая обеспечивает устойчивость и относительную автономность любой системы» [170, с. 100]. Это положение о системной детерминации Б. Ф. Ломова также легло в основу наших исследований. Еще лучше организует задачу выбора в качестве детерминант саморегуляции как самостоятельной психической активности следование принципу полисистемности, который предполагает выявление биологических, индивидуально-психологических детерминант, определяющих эффективность различных способов саморегуляции ПФС и формирующих индивидуальный стиль саморегуляции

Кроме того, в анализе взаимодействия регуляторных систем в триаде «деятельность – состояние – личность» нами был реализован личностный принцип, который рассматривался нами как ведущая системообразующая детерминанта в этом взаимодействии. Этот принцип, получивший развитие в трудах Б. Г. Ананьева, С. Л. Рубинштейна, Б. Ф. Ломова, К. А. Абульхановой-Славской, А. В. Брушлинского, Л. И. Анциферовой и др., в соответствии с которым человек включается в деятельность как личность, определил нашу третью задачу – изучение роли саморегуляции субъекта деятельности в процессе его всестороннего развития как личности [1–3, И, 15, 16, 44, 169, 252]. Исследование личности в целом, по мнению многих авторов, позволит не только определить, за счет чего достигается тот или иной уровень подготовленности оператора, но и (и это главное) описать механизмы специфического, личностного включения в конкретную деятельность, присущую ему как личности. Поэтому при разработке методов анализа детерминант межсистемного взаимодействия мы учитывали также тот факт, что ПСР состояния одновременно является важной внутренней детерминантой деятельности и развития самого субъекта.

Мы также предполагали, что благодаря рассмотрению ПСР состояния как самостоятоятельной и психической деятельности появляется возможность не только новой типологизации способов саморегуляции ФС, но и выявления тех проблемностей, которые возникают в профессиональной деятельности под влиянием измененных функциональных состояний.

На основе анализа литературных данных и собственных экспериментальных исследований мы также предположили, что наше исследование покажет, какое место ФС занимает в триаде «личность – состояние – деятельность», какое модулирующее влияние в каждый текущий момент оказывают на это взаимодействие уровень бодрствования, определяемый активационными системами мозга, личностные и индивидуально-типологические особенности человека и другие факторы.

В связи с вышесказанным нас также интересовал вопрос о преимуществах и ограничениях разных форм психической саморегуляции состояния человека, как в нормальных, так и измененных под влиянием стрессогенных факторов функциональных состояниях, о причинах и механизмах той или иной формы саморегуляции.

Неоднородность самих психических состояний делает необходимым, по нашему мнению, анализ структуры и динамики саморегуляции состояний для разных типов деятельности, для разных условий деятельности и разных стадий адаптации к этим условиям, для субъектов, различающихся по типу вегетативной регуляции, выраженностью волевой регуляции и способностями к произвольной психофизиологической регуляции.

В соответствии с положениями принципа развития, изучение процесса формирования деятельности предполагает рассмотрение условий ее развития в систему. Поэтому по аналогии с тем, как В. Д. Шадриковым была сформулирована концепция системогенеза профессиональной деятельности для условий обучения, мы предполагали исследовать процесс становления психической саморегуляции состояния как самостоятельной деятельности в процессе адаптации оператора к экстремальным условиям и выявить основные фазы и закономерности ее развития в их последовательном появлении, а также обстоятельства, обеспечивающие переход от одной фазы к другой.

Глава 2
Психическая саморегуляция ФС в процессе адаптации к экстремальным условиям профессиональной деятельности

В этой главе представлены данные об эффективности психической саморегуляции ФС в операторской деятельности в моделируемых экстремальных условиях, о роли деятельностных, ситуационных и психофизиологических факторов в преобразовании произвольной активности по саморегуляции ФС в отдельную самостоятельную деятельность.

Тип управления, описанный Н. А. Бернштейном, когда координационное управление каждым смысловым двигательным актом строится по типу иерархической, многоярусной системы колец управления и корригирования [27], проявляется и в саморегуляции психической деятельности человека в процессе адаптации. Саморегуляцию состояния и деятельности человека можно рассматривать в виде процесса иерархического соподчинения нескольких контуров сознательного и бессознательного регулирования как систем разного уровня, которые имеют функциональную взаимосвязь в рамках относительно сложной деятельности. Изменения в системах саморегуляции ФС могут происходить одновременно или последовательно, с различной скоростью и направленностью, образуя на каждом этапе адаптации новую иерархию этих систем и определяя эффективность разных способов саморегуляции ФС. Опираясь на эти представления, мы попытались рассмотреть известные данные о специфике воздействия на деятельность регулятивных систем разного уровня.

2.1. Моделирование особых условий в экспериментальных исследованиях ФС и деятельности

Экспериментальные исследования адаптации проводились в лабораторных и полунатурных условиях, в которых моделировадись особые обстоятельства, экстремальные факторы и разные виды деятельности.

Выбор метода моделирования экстремальных факторов в лабораторных условиях определялся необходимостью моделировать такие условия деятельности, которые воссоздают все основные феномены, присущие адаптации: формирование континуума ФС, эффект влияния особых условий на различные компоненты деятельности и функциональное состояние (ФС) человека, специфичность этапов адаптации, необходимость активного использования разных методов, а также целенаправленную активность субъекта по сохранению необходимой продуктивности деятельности и ФС, необходимого для ее выполнения.

Как уже отмечалось, особые условия отличаются от стрессогенных меньшей интенсивностью и специфической направленностью воздействия на профессиональную деятельность. Но длительная ответственная и высоко мотивированная работа в таких условиях субъективно воспринимается субъектом как экстремальная, так как он вынужден продолжать выполнять свою работу как можно качественнее и надежнее, несмотря на полное истощение физических и психических сил [299]. Особыми условия называются еще и потому, что предъявляют к психологическим системам деятельности, сформированным в обычных условиях, особые требования, к выполнению которых эти функциональные системы могут быть либо не готовы, либо не способны перестроиться. В случае кратковременного действия особых условий возможно использование ранее сформированных систем деятельности. При этом субъектом оценивается степень их адекватности особым условиям [49, 72, 87, 237].

При выборе способов моделирования особых условий в лабораторных условиях был использован опыт подготовки операторов к космическим полетам. В связи с тем, что изменения в работоспособности человека возникают чаще всего в аварийных ситуациях, когда по тем или иным причинам он вынужден бодрствовать и работать длительное время без сна и отдыха, делая только краткие перерывы для приема пищи, нами был выбран метод непрерывной операторской деятельности (РНД) с депривацией сна. Такой режим работы моделирует трудные ФС, когда вопросы стимуляции работоспособности становятся наиболее актуальными. Этот способ ' моделирования ситуации широко использовался и в зарубежных работах, так как он позволяет не снижать, а постепенно увеличивать стрессогенность ситуации (в связи с депривацией сна), не способствуя адаптации и привыканию к ним. И этот способ – один из самых эффективных, если не единственный – позволяет в лабораторном эксперименте исследовать процессы адаптации и дезадаптации [21,30, 95, 109, 199, 290, 307, 343, 350, 360, 367, 385 и др.].

Методическое обеспечение. В наших лабораторных экспериментах в качестве метода моделирования экстремальных условий был использован режим непрерывной операторской деятельности (РНД) с депривацией сна длительностью от 48,56 до 72 часов (в разных сериях). В качестве дополнительных условий моделировались рабочие места космонавтов, питание, водообеспечение, относительная гиподинамия и сенсорная депривация, элементы самоконтроля и оперативного медицинского контроля. Часть экспериментов проводились в сурдокамере и в условиях качки на специально оборудованном плавучем стенде.

Испытуемые работали в группе, состоящей из трех человек, с взаимоотношениями, имитирующими деятельность экипажа космического корабля. Трехсуточный РНД представлял собой 6 замкнутых 12-часовых циклов, заполненных разнообразной операторской работой. Временная последовательность примененных методик строилась с такими интервалами длительности, внутри которых предполагалась квазистационарность исследуемых процессов. Каждый цикл включал в себя различные виды операторской деятельности, разнообразные психометрические измерения, а также процедуры субъективного шкалирования состояния.

Моделируемый в наших экспериментах комплекс условий и режим деятельности, как показано в ряде исследований, вызывает у испытуемых ФС, близкие к состояниям в условиях реального полета [299]. Развитие таких состояний вызывает у субъекта деятельности потребность и необходимость в использовании произвольных средств и систем ПСР, а длительность таких ФС представляет для методистов возможность применять методы диагностики ФС и эффективности саморегуляции на различных уровнях анализа: поведенческом, психологическом, психофизиологическом, физиологическом.

Комплексный характер экспериментов обеспечивался также моделированием разных видов операторской деятельности (сенсорно-перцептивной и сенсомоторной, интеллектуальной, операторских задач разной сложности, включая моделирование деятельности космонавтов и летчиков), а также современными и специально разработанными методами оценки психофизиологических, психических и функциональных состояний оператора.

Комплекс методик для оценки ФС также содержал методы самооценки и полиграфии – признанные методы оценки функционального состояния. Он включал известные опросники и вновь разработанные специально для наших экспериментов объективные аппаратурные методики оценки электрофизиологических и психофизиологических показателей ФС, тесты и опросники оценки и самооценки психического состояния. В процессе исследования для оценки функционального состояния операторов периодически регистрировались следующие показатели: частота сердечных сокращений (ЧСС), частота дыхания (ЧД), КГР и электрическая активность головного мозга (ЭЭГ). С целью изучения роли индивидуально-психологических и личностных особенностей субъекта в формировании индивидуальных стратегий адаптации в разных сериях в соответствии с задачами формировались различные комплексы методик и опросников, а затем их данные сравнивались с показателями ФС, деятельности и поведения испытуемых.

Перед испытуемыми, наряду с выполнением операторской деятельности, ставилась задача саморегуляции своего ФС с целью его коррекции и оптимизации для наилучшего выполнения основной операторской деятельности.

В качестве методов произвольной саморегуляции ФС специально обученные (в течение 6 – 12 месяцев) испытуемые применяли методы аутотренинга (АТ), средства саморегуляции по системам познотонической и дыхательной йоги и другие, имеющиеся у них навыки саморегуляции, а также кратковременный отдых и релаксацию. Эти сеансы испытуемые проводили в процессе РНД самостоятельно по мере возникающей в этом необходимости и возможности в специально отведенное для этого время (один раз в сутки в течение 30 минут) для оценки эффективности их усилий по саморегуляции ФС формировался специально сформированный блок методик. В этот блок входили автоматизированные на базе ЭВМ «Плюримат-С» методики по решению интеллектуальных задач и отмериванию временных интервалов, восьмицветовой тест Люшера с последующим вычислением двух числовых показателей: вегетативного коэффициента – КВ по К. Шипошу [320] и суммарного отклонения от аутогенной нормы – СО, вычисляемого по методике А. И. Юрьева [326].

Большое значение при исследовании мы придавали изучению субъективной составляющей ФС и динамики ее изменений под влиянием факторов РНД и ПСР. С этой целью в этих экспериментах в блок методик самооценки ФС были включены три методики: методика ФПС В. И. Чиркова [309], состоящая из четырех 7-балльных шкал; методика прямой количественной самооценки состояния («Градусник»), в нашей модификации содержащая восемь 20-балльных шкал; методика «Рефлексия» (разработанная В. В. Семикиным [263] для качественно-количественной самооценки ФС по 24 параметрам). Данный блок методик был сформирован таким образом, чтобы указанные виды деятельности и тесты выполнялись испытуемыми до и после ПрСР. Непрерывно в течение сеанса по саморегуляции проводилась регистрация физиологических показателей: КГР, ЧСС и ЧД. Специфика методик измерений заключалась в следующем: показатели КГР (по Фере) измерялись в относительных величинах по логарифмической шкале [284], ЧСС регистрировали в виде ритмограммы как величины интервалов Тг-г. Проводилась также экспертная оценка функционального состояния испытуемых за каждые сутки РНД. До эксперимента выявлялись личностные особенности испытуемых с помощью 16-ти факторного опросника Г. Айзенка [342] и шкалы личностной тревожности Ч. Спилбергера [277]. Кроме того, с помощью специально разработанных тестов выявлялись особенности субъективного отражения состояния и способностей к ПрСР [191, 192].

В качестве испытуемых в экспериментах по методу РНД принимали участие профессионалы: космонавты, методисты по их профессиональной подготовке, инженеры-испытатели предприятий космической, авиакосмической и оборонной промышленности, спортсмены-парашютисты. Кроме них участвовали испытуемые, специально обученные методам аутотренинга (АТ), познотонической и дыхательной йоги. Количество участников в разных экспериментальных сериях варьировалось в зависимости от задач эксперимента и его сложности; преимущественно они работали в составе экипажа, то есть трех человек. В экспериментах, включающих РНД и депривацию сна, в общей сложности приняло участие 121 человек.

Статистическая обработка экспериментальных данных производилась на ЭВМ-EC-1022 с использованием пакетов прикладных программ СОМИ, ВМДР. Различия показателей оценивались по Т-критерию Стьюдента.

Общий эффект влияния независимых переменных оценивался с помощью MANOVA по схеме «Группа испытуемых» (between subject factor) х «День эксперимента» (within subject factor). Для этих видов анализа использовался стандартный статистический пакет «SPSS». Применялись следующие программы; 1) простые описания данных; 2) описания групп с помощью гистограмм и анализ дисперсий; 3) многомерное описание групп; 4) корреляционный анализ (с вычислением матриц парных и частных коэффициентов корреляций); 5) кластерный анализ; 6) факторный анализ.

Описания ситуаций, переменных и испытуемых, участвующих в других экспериментах, данные которых также анализируются в этой работе, в каждом конкретном случае будут дополнены.